Текст книги "Отец моего (вы)бывшего (СИ)"

Автор книги: Юлия Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 29

ЗА МГНОВЕНИЕ ДО ЭТОГО…

Михаил остался в квартире один на один с Раей, но он знал, что это ненадолго – скорее всего спецслужбы уже были на подходе. Мужчина не мог все так оставить, поэтому предложил Конторе отправить Раю на принудительное лечение, в чем та была с мужчиной солидарна. Брюнетка в последнее время совсем слетела с катушек, и похищение ребенка на улице стало последней каплей.

Женщина стояла, спрятав одну руку за спину, и Воронов прекрасно знал, что это могло означать. Оружие она прятала, чтобы не пугать Надю, но сейчас, когда они остались только вдвоем, Рая опустила руку и сжала рукоять пистолета.

– Мне очень жаль, Миш, – тихо проговорила она, и в этот момент мужчина впервые увидел, как Рая плачет. – Я не могу больше иметь детей, а мы могли бы воспитывать эту чудесную девочку вместе…Но ты уже сделал свой выбор, как я посмотрю, – брюнетка горько усмехнулась и в этот момент на лестнице послышался топот ботинок, который она проигнорировала, продолжая смотреть Михаилу в глаза.

– Не делай глупостей, Рая, – Воронов сделал шаг к ней. – Ты уйдешь в отставку, отдохнешь, и все у тебя наладится.

– Ничего уже не наладится. И не нужно разговаривать со мной как с душевнобольной, – женщина перехватила удобнее пистолет. – Уже ничего не исправить, понимаешь? – воскликнула она. – Ничего!..

В эту секунду в коридор протиснулись сотрудники спецслужбы, направляя оружие на Раю.

– Рая Дорошко, бросьте оружие, – пробасил кто-то из мужчин.

Женщина истерично засмеялась.

– Ничего уже не исправить, Михаил, – повторила брюнетка, а затем подняла пистолет к своему виску и, не раздумывая, нажала на курок.

***

Меня не на шутку начало трясти.

Мы с Надей по-прежнему стояли на улице и ждали возвращения Михаила, но он никак не появлялся. Я уже готова была броситься назад в квартиру, но не могла бросить дочь.

Я была уверена, что тот хлопок был выстрелом. Но кому принадлежала пуля? Не Воронову ли? Кто знает, на что способна эта сумасшедшая женщина?

Внезапно к подъезду подъехала карета скорой, из нее вышли люди в белых халатах и двинулись в дом, напугав подошедшую к лавочке бабку.

– Ой, что делается-то… – протянула она, перехватив авоську. – Среди бела дня черт знает что!

Прижимая к себе дочь, я снова вглядывалась в окна, но так ничего и не увидела в них.

Где Михаил? Ну, где он?..

Мне стало так страшно, что задрожали колени, потому пришлось прислониться к капоту, чтобы не упасть.

Фигуру Михаила я увидела минут через пять – он вышел из подъезда, целый и невредимый, направляясь в нашу сторону.

Я не успела разобрать эмоции на него лице, потому что попав в после зрения дочери, мужчина широко улыбнулся, а когда приблизился, то и вовсе забрал у меня из рук девочку, которая обхватила его шею ручонками.

– Где моя сладкая конфетка? – он обнял Надюшку, и она запищала от радости.

– Мама! Папа назвал меня конфеткой!

В эту минуту я почувствовала облегчение – Надя с нами, Михаил цел и невредим. Все хорошо. Правда… что же это был за хлопок?

Воронов продолжал сюсюкать с дочкой, когда я увидела, как из подъезда на носилках второпях выносят тело, накрытое белой простыней, из-под которой виднелась женская рука.

Наверное, Миша увидел мою реакцию, потому прижал к себе дочь, не давая ей возможности обернуться и увидеть весь этот кошмар.

То есть, пуля предназначалась Рае?

Я перевела взгляд на Михаила, а он, заметив в моих глазах немой вопрос, качнул головой.

– Она сама. Поехали домой.

***

У меня в голове не укладывалось тот факт, что Рая сама себя застрелила. Это насколько нужно ненавидеть себя и свою жизнь, чтобы пойти на такой отчаянный поступок? А ведь с ней несколько часов в одной квартире находилась моя дочь, и кто знает, чем еще могло бы все это обернуться. Не хотелось больше об этом думать…

После того, как Михаил привез нас домой, я накормила всех ужином, стараясь вести себя так, будто ничего и не случилось, но присутствие в моем доме мужчины все же слегка нервировало.

– Я поела! – Надюшка отодвинула от себя тарелку. – Можно я пойду, поиграю?

Я улыбнулась и кивнула.

– Иди, конечно.

Девочка спрыгнула со стула и обернулась с Воронову, который неотрывно наблюдал за ней.

– А можно папу взять с собой? – спросила она, поковыряв носочком пол.

Я бросила взгляд на уже собравшегося встать мужчину и жестом руки вынудила его остановиться.

– Нет, малыш, папа пока не доел. Чуть позже он к тебе подойдет, хорошо?

– Ну ладно, – вздохнула дочь и ушла к себе.

На кухне мы остались вдвоем.

Я поднялась и молча стала убирать со стола, в то время как Михаил сидел на месте перед полупустой тарелкой и следил за моими действиями.

– Я хочу, чтобы Надя взяла мою фамилию. А еще я хочу, чтобы в свидетельстве о рождении в графе «отец» стояло мое имя. Сейчас оно пустует, ведь так?

Сложив посуду в раковину, я обернулась к нему и сложила руки на груди.

– Знаешь, я не собираюсь менять свидетельство о рождении ради твоих хотелок, – проворчала и отвернулась. – Ты еще не зарекомендовал себя как отец для моей дочери, так что не нужно мне тут ставить условия, ясно?

Я слышала, как Михаил усмехнулся, а затем поднялся со стула.

– Тем не менее – я отец этой девочки. Нравится тебе это или нет.

Я резко обернулась, чтобы поставить его на место, но столкнулась с мужчиной нос к носу, так как он стоял очень близко, и замерла на мгновение.

– Соблюдай дистанцию! – я пихнула его в грудь рукой, но он не сдвинулся ни на сантиметр.

– Вер, мы ведь уже выяснили с тобой отношения, разве нет? Я все еще люблю тебя и хочу быть с тобой, – его руки легли на хрупкую талию. – И я знаю, что это чувство взаимно.

Я вздрогнула и попыталась убрать от себя его руки.

– Не надо, Надя может увидеть! – прошипела раздраженно.

– Ну и что? – Воронов притянул меня к себе. – Что такого в том, что родители обнимаются?

Я отвернулась и все равно настояла на том, чтобы руки он убрал.

– Я не готова сейчас говорить об этом, Миш. Слишком нервный выдался денек. Можешь пойти пока в Наде, потому что скоро я пойду ее купать, а после, если хочешь, уложишь ее спать. Я могу постелить тебе в гостиной на диване, но если такая перспектива тебе не по вкусу, поезжай к себе домой, – сказала, сама понимая, что мне не хотелось бы, чтобы Воронов уезжал, но сказать этого мне не позволяла гордость и, наверное, какая-никакая обида на него.

– Я понял, – мужчина отошел от меня. – Если тебе тут помощь не нужна, то я пойду к Наде.

– Иди, я справлюсь, – отозвалась я, пряча глаза.

Когда Михаил ушел, то я вздохнула с облегчением и уже спокойно продолжила убирать со стола и мыть посуду.

Мне необходима была минутка тишины, чтобы обдумать все, что сегодня произошло. И я наверняка уже могла сказать, что держала обиду на Михаила за то, что он не сообщил мне о своей болезни и принял решение за нас обоих. Все ведь могло сложиться иначе! Ну почему он так поступил? Хотя… если представить себя на него месте, то я, наверное, сделала бы точно так же, чтобы не видеть жалости в любимых глазах.

Пять лет, боже… пять лет! На что он надеялся? Мы ведь могли больше никогда не встретиться! Это просто удача, что мы снова с ним пересеклись!

И что теперь? Позволить Михаилу видеться с дочерью? Ну, очевидно, что да. Дать ему шанс все исправить и попробовать начать жизнь сначала? Над этим я подумаю…

– Ну, так что, постелить тебе на диване? – я встала в дверях комнаты Нади, делая вид, что мне, собственно, все равно на его решение.

Надя с отцом ползали по полу и играли самолетиками, которые я купила дочери в каком-то киоске, когда мы гуляли с ней.

– Если тебя не затруднит, – ответил он, и я с трудом сдержала довольную улыбку.

– Папа! – позвала Надя, поднимая руку держащую самолетик и имитируя полет. – А ты покатаешь меня в кабине пилота?

Михаил нахмурился и бросил на меня непонимающий взгляд.

– Когда вырастешь, обязательно! – ответил он, видимо не понимая, откуда вся эта любовь к самолетам.

Я усмехнулась, прошла и села на пол рядом с Вороновым.

– Я сказала, что ты пилот, – тихо проговорила, склонившись над его ухом.

Мужчина фыркнул.

– Спасибо, что не космонавт! Иначе где бы я достал летающую тарелку?

– Для тебя нет ничего невозможного, Воронов, – проворковала я, толкая самолетик мужчины к дочери – тот поехал на крохотных колесиках и врезался в игрушечного жирафа. – А вы что, устроили полет над Африкой?

Надюшка засмеялась, вскочила, распахнула руки и стала бегать по комнате, а потом ее подхватил на руки отец и стал кружить вместе с ней, будто она была маленьким самолетиком.

– Не налетите на меня! – воскликнула я и вскочила, присаживаясь в кресло.

Честно – я любовалась ими. Мне было приятно смотреть на то, как Миша играет и общается с дочкой, наверстывая упущенное время. Одним словом – отец и этот титул ему очень шел. Я лишь только жалела, что он не застал ее совсем крохой. Возможно, если бы я все же сообщила ему тогда о рождении дочери, то у него был бы больший стимул к выздоровлению, пусть я бы этого и не знала.

– Мама смотри! – дочка то взлетала вверх на руках папы, то опускалась совсем низко, смеясь и размахивая ладошками. – Я лечу!

Я тоже засмеялась.

– Ну, все-все, – я поднялась, подошла к шкафчику и забрала с полки пижаму Нади. – Летите в ванную, юный пилот. Пора принимать водные процедуры и ложиться спать!

– Ну, мам! – протянула девочка, надув губки. – Еще чуть-чуть!

– Так, ты слышала маму, – подал голос Воронов и сменил курс на ванную. – Ее нужно слушаться!

Дочь продолжала дуть губы, но больше ничего не сказала, нехотя позволяя отцу отнести ее в ванную.

Вскоре я уже укладывала Надю спать – Михаил тоже зашел, поцеловал дочь в лоб, пожелав сладких снов, и ушел в душ, в то время как я рассказывала ей сказку.

– А папа больше никуда не улетит? – спросила Надя после сказки. – Я больше не хочу, чтобы он уходил.

Я улыбнулась, поправляя ей одеялко.

– Думаю, уже не улетит, – подмигнула. – Засыпай, мышка. Добрых снов, – поцеловав дочку в щечку, я поднялась и, оставив ночник, вышла в коридор.

– Уснула? – в гостиной меня ждал Воронов.

– Почти, – ответила тихо. – Она всегда сама засыпает, я не сижу рядом и не жду.

Михаил кивнул.

– Учту на будущее.

– Угу, – произнесла я и сделала шаг от него. – Что ж, пойду, принесу тебе постельное белье и подушку, – с этими словами я поднялась к себе, забрала все необходимое, а затем спустилась снова.

– Не заморачивайся, – Воронов забрал у меня постельное белье, стоя передо мной в одних трусах. – Я сам справлюсь.

Я кивнула и до боли прикусила губу, стараясь смотреть куда угодно, только не на него. Каков наглец, а? Да вы посмотрите на него!

– Что ж, спокойной ночи, – хрипло сказал Михаил, не сводя с меня глаз.

– Спокойной ночи, – ответила ему я, а затем развернулась и на ватных ногах отправилась к себе в спальню, решив, что разумнее будет просто лечь спать и не думать о том, что у меня в гостиной находится сексуальный полуголый мужчина.

Глава 30

Лежа в постели и пялясь битые двадцать минут в потолок, я уже пожалела о том, что не приняла предложения Лиды по поводу игрушек для взрослых девочек. Мне бы сейчас это ох как не помешало снять напряжение каким-нибудь вспомогательным предметом!

Вот сама уложила его там, внизу, а теперь страдала! Типичное женское поведение! А ведь могла же воззвать его с собой и вместо того, чтобы лежать и смотреть в потолок, занималась бы приятным делом!

Шумно вздохнув, перевернулась на правый бок и закрыла глаза, решив, что все – хватит думать о мужском члене, нужно спать, завтра сложный день, но сон, собака такая, не шел.

Тихо проворчав под нос ругательства, я поднялась, включила на тумбочке ночник, села и взяла книгу, решив немного почитать и отвлечься от мыслей, но героиня в книге как назло занималась сексом с брутальным иностранцем на берегу моря.

Да что это еще такое? Знаки свыше или элементарное издевательство Вселенной?

Бросив книгу туда, где была, я спрятала лицо в ладони.

Спокойно, Вера, ты сможешь! Нельзя идти среди ночи к мужчине и молить его о ласке! Ты себя не на помойке нашла! Должна же быть гордость, в конце концов!..

Нужно помастурбировать. Да, точно и все напряжение пройдет!

Устроившись поудобнее, я забралась руками под одеяло и только-только полезла рукой под резинку шортиков, как в дверь тихонько раздался стук, напугав меня до потери сознания. Я сразу поняла, что стучала не дочь.

Даже и не успев начать снятие напряжения, я стиснула зубы и поднялась, направляясь к двери.

– Ну чего? – я открыла дверь и уставилась на стоящего снаружи Воронова, который пришел ко мне в комнату в одних трусах. Гад! – Чего ты бродишь ночью в таком виде? Ребенка бы постыдился!

Михаил улыбнулся и демонстративно завертелся.

– Какого ребенка? Здесь только мы с тобой, – он нагло протиснулся в комнату, и мне пришлось подвинуться. – Собственно, я чего пришел… – мужчина прикрыл за собой дверь. – Нам нужно все решить сейчас раз и навсегда!

В комнате была полутьма, но ночник все равно освещал огромную фигуру мужчины, позволяя рассмотреть все, что так хотелось. Рельефную грудь, плоский живот… бугорок в трусах.

– И что же нам так срочно нужно решить, что ты решил не дожидаться утра? – я сложила руки на груди, чтобы унять возникшую нервную дрожь. – Серьезно, Миш, давай утром поговорим, поздно уже!

Воронов отрицательно помотал головой.

– Нет уж, Вера, пока я решил, нужно действовать, – он шагнул ко мне, обжигая жаром своей кожи, обнял за талию, прижимая к себе так тесно, что становилось тяжело дышать, а затем поцеловал в губы… И этот поцелуй был таким пьянящим и желанным, что я тут же сдалась и обняла Михаила в ответ, охотно отвечая на поцелуй. Это было как глоток воды в знойный день, как нечто живительное и долгожданное…

Михаил начал срывать с меня одежду, параллельно приближаясь к моей кровати, чтобы приступить скорее к основному действию, продолжая нещадно терзать мои губы.

Уронив меня совсем голую на постель, мужчина забрался сверху и начал с какой-то жадностью покрывать поцелуями мое тело и сжимать в ладонях груди, вынуждая меня протяжно стонать от удовольствия и извиваться под ним.

Скользнув рукой между моих разведенных в стороны ног, Михаил довольно улыбнулся, потому что я была не просто влажной – я текла как водопад и хотела, чтобы его выпирающий из трусов член скорее оказался во мне!

Но Воронов не собирался спешить: обхватив губами мой левый сосок, он стал лизать его, заставляя меня выгнуться дугой, а потом я почувствовала, как его палец скользнул в мою требующую ласки дырочку. Это было чертовски приятно, но все равно не то, а потому я обхватила голову мужчины руками, умоляя уже трахнуть меня как следует!

– …Мамочка! – неожиданно раздалось из-за двери, и я подскочила как ужаленная, толкая Мишу на бок и поспешно прикрывая его с головой одеялом.

– Лежи тихо! – угрожающе прошипела я, спрыгивая с кровати и хватая с кресла халат, который тут же накинула на себя. – Чтобы ни звука!

Услышав из-под одеяла тихий смех, я закатила глаза, подошла к двери и открыла ее.

– Ты почему не спишь? – спросила, глядя на дочку, которая держала в руках пчелку-ночник.

– Я услышала, как ты кричишь, – тихо сказала Надя. – Я испугалась и пришла к тебе. Тебе больно?

Кажется, я залилась позорной краской, не зная куда деть свои глаза.

– Нет, малыш, со мной все хорошо, – я взяла дочь на руки. – Тебе, наверное, просто приснилось.

Девочка потерла ладошкой сонные глаза.

– Не знаю, может быть, – пробормотала она.

Продолжая сгорать со стыда, я отнесла дочь в комнату, снова уложила ее спать и вернулась в спальню, а там, на кровати сидел абсолютно голый Воронов и беззвучно ржал надо мной!

– Не смешно! – я пихнула его в плечо и села рядом. – Надя решила, что я кричу из-за того, что мне больно! Она пришла сюда, хотя боится темноты!

Воронов пожал плечами.

– Вот видишь, какая у нас смелая дочь? – он обнял меня одной рукой за плечи и прижал к себе. – Ну и… на чем мы остановились?

Я в шутку ударила его ладошкой в лоб, сдерживая улыбку, а затем ловко забралась на его колени, готовая продолжить то, что мы начали.

Без слов поняв мой настрой, Воронов потянул пояс халатика и развязал его, бросая на пол, а затем опустил с плеч тонкую шелковую ткань и припал губами к обнаженной груди.

Ласки тотчас отозвались сладким спазмом между ног, и я с трудом удержалась, чтобы опять не застонать. Похоже, теперь придется учиться заниматься сексом беззвучно.

Халат упал на пол и Михаил обхватил руками мою талию, будто боялся, что я растаю. А я… я уже не могла больше терпеть эту пытку!

– Миш, ну пожалуйста!.. – прошептала.

Кажется, Воронов и сам был уже на грани, поэтому резким движением уложил меня на спину и занял позицию между моих ног, а потом закинул их себе на плечи и одним толчком скользнул внутрь меня.

Меня захлестнуло волной жара, и я начала хватать ртом воздух, умоляя, чтобы мужчина не останавливался.

Михаил беспощадно трахал меня так несколько минут, сжимая руками мои ноги, а потом вышел, заставил перевернуться и встать на четвереньки, после чего снова вошел и продолжил доводить меня до безумия.

– Не останавливайся! – шепнула я, чувствуя, как вот-вот достигну оргазма. – Миш-ша… Да… – я все же тихо застонала, выгибая спину так сильно, как только могла, чтобы растянуть эту сладкую минуту как можно дольше.

Снова выйдя из моего тела, Воронов уложил меня на спину и припал губами к моим чувствительным лепесткам, вынуждая вцепиться пальцами в одеяло и сжать зубы.

Бог мой, что он вытворял со мной! Я будто попала на съемку какого-то очень развратного фильма для взрослых, не иначе!

После того, как Воронов буквально вылизал меня там, я снова ощутила в себе его член и палец на чувствительном бугорке, который всего мгновение назад терзал мужской язык.

– Миша… – прошептала я, чувствуя, что мне не хватает воздуха. – Миша…

Со лба мужчины мне на живот упала капелька пота, после чего он из меня вышел и кончил на мою грудь.

– Прости, – хрипло усмехнулся он. – Я случайно.

У меня не было сил как-то реагировать на это, потому я просто устало прикрыла глаза.

– В тумбочке есть влажные салфетки, – пробормотала я.

Воронов без лишних слов достал их, а затем заботливо стер с меня следы нашего бурного секса.

После этого мужчина надел на мое обмякшее тело пижаму, заботливо целуя в распухшие губы, а после надел на себя боксеры и забрался ко мне под одеяло, позволяя мне устроиться под его боком.

В этот момент мне как никогда было спокойно и хорошо.

Закрыв глаза, я быстро провалилась в сон, прижавшись к любимому мужчине. И хотя мы и не поговорили – этот секс был вместо тысячи слов. Возможно, нам больше и не следовало поднимать эту тему, ни к чему было ворошить прошлое.

***

Наше утро началось с крика дочери, которая прибежала и без стука ворвалась к нам в спальню:

– Мама! Папа куда-то пропал!

Мы с Мишей подскочили одновременно и уставились на растерянную дочь, которая, кажется, уже нашла своего папу.

– А, пап, ты здесь, – она посмотрела на нас. – А что ты тут делаешь?

Я перевела растерянный взгляд на мужчину, готовая провалиться сквозь землю, но это было еще не все, потому что следом за дочерью в спальню заглянула МОЯ МАМА!

– Да-а, – протянула она, рассматривая нас. – Мне тоже интересно, что вы тут делаете, – проворчала она, пристально глядя на мужчину.

– Мама! – возмущенно воскликнула я, прикрывая Воронова одеялом выше груди. – А ты откуда здесь?

Ситуацию добила фраза Миши:

– М-да, не так я себе знакомство с тещей представлял!..

Видели бы вы лицо моей родительницы! И, слава богу, что папы тут не было!

– Я думаю, и с тестем тоже не так представлял! – подал голос отец откуда-то из-за мамы. Кажется, он просто решил не показываться.

Боже мой, что за дурдом с утра пораньше?

– Так! – я вскочила с постели и порадовалась тому, что Миша вчера надел на меня пижаму. – Вышли все отсюда! Сейчас же! – я строго посмотрела на дочь. – А с вами юная леди у меня будет отдельный разговор! Мы, кажется, договаривались, что прежде чем заходить ко мне в комнату, нужно стучать в дверь!

Надя надула губы и, опустив голову, попятилась к бабушке, видимо, чтобы та пожалела и заступилась.

– Вы, дорогие родители, тоже, пожалуйста, выйдите! – я сложила руки на груди. – Подождите нас на кухне!

Незваные гости с недовольным видом покинули нашу опочивальню, после чего я обернулась на совершенно спокойного мужчину.

– Ты чего такой спокойный? – аж бесил. – Это же настоящая катастрофа!

Воронов пожал плечами.

– Да ладно, ничего страшного тут нет. Вот если бы они нас во время секса застукали, тогда да, я бы наверное, даже засмущался, а так… Ты спала в одной постели в отцом своего ребенка, так что ничего постыдного в этом нет! Рано или поздно они бы все равно узнали обо мне. И да, теперь твои родители будут думать, что их дочь занимается сексом! – и засмеялся, за что получил подушкой.

Это все так, но от всей этой ситуации мне было не по себе! Если бы знала – заперла бы дверь!

– Малыш, ты не могла бы принести мне одежду? – перестав смеяться, спросил Михаил. – Просто дело в том, что она осталась в гостиной…

***

И вот сидели мы впятером на кухне, завтракали и переглядывались, хотя мой отец сразу нашел общий язык со своим потенциальным зятем и смотрел на него дружелюбно, не то что теща!

Дождавшись, когда дочка позавтракает и уйдет к себе в комнату играть, мама положила локти на стол и уставилась на Михаила.

– Ну, рассказывайте, молодой человек, откуда вы свалились на голову моей дочери и почему моя внучка зовет вас папой!

Мужчина пожал плечами.

– Ну, я на самом деле отец Нади, – спокойно проговорил он, намазывая кусочек хлеба плавленым сыром.

– Тот самый мерзавец, который тебя бросил беременную? – поинтересовалась у меня родительница, показав на Воронова пальцем, а потом перевела взгляд обратно на мужчину. – Да как у вас совести хватило вернуться-то?

– Мама, перестань! Он не знал, что я беременна! – не выдержала я. – И вообще – это наше дело! У него была причина так поступить и давай закроем эту тему! Мы… – я глянула на не сводящего с меня глаз Мишу. – Мы помирились.

Ох, да знали бы вы, как помирились!

Пару секунд за столом стояла тишина, а потом с места поднялся мой папа и протянул Мише ладонь для рукопожатия.

– Добро пожаловать в семью, сынок!

Миша тоже поднялся, пожал ладонь и решил добить нас окончательно:

– Спасибо, папа!

Мама нахмурилась и собралась что-то сказать, но я, опомнившись, опередила ее:

– Погодите-ка! У вас же вчера простуда была! А сегодня вы что, уже здоровые?

Родительница вздохнула и махнула рукой:

– Да не было никакой простуды! Нас Лида попросила тебе соврать, мол, так надо и она нам все позже объяснит. А утром мы проезжали мимо твоего дома на овощную базу и увидели две машины у двора, одна из них незнакомая, вот мы и… наведались. Думали, у тебя что-то случилось, а у тебя тут…зять!

Вот подруга, вот лиса!

В общем, мы пришли к тому, что через пару дней все вместе едем к родителям на ужин, и Миша познакомится с ними поближе, а сейчас родители не будут нас пытать и допрашивать, а поедут дальше на свою овощную базу!

Через пару часов Михаил уехал на работу, потому что следовало решить кое-какие вопросы и успокоить встревоженных вчерашним происшествием сотрудников, а мы с Надей остались ждать дома его возвращения, и пока дочь смотрела очередные видео о самолетах в интернете, я позвонила Лиде и сообщила о том, что на ее свадьбе я буду не одна…

…А уже вечером я огорошила Михаила новостью – послезавтра мы вместе идем на свадьбу к моей подруге, и отказы не принимаются!

***

– Ну что, все готовы?

Лида, вся такая красивая, в белом платье и с отпадной прической, стояла в центре зала полного гостей и готовилась бросить букет в толпу визжащих незамужних девиц, среди которых затерялась и я.

– Я вас не слышу!

Девчонки завизжали снова, и Лида стала дразнить их, замахиваясь букетом, но вдруг развернулась к нам и, улыбаясь, двинулась в мою сторону.

– Простите девочки, но ее очередь, – подруга улыбнулась и отдала в мои дрожащие от неожиданности руки букет розовых розочек и посмотрела мне за спину, расплываясь в улыбке еще шире.

От догадки меня бросило в жар, и я обернулась, встречаясь взглядом с Вороновым, который опустился на одно колено, как в романтических фильмах, и достал из кармана пиджака коробочку с кольцом.

– Ты ведь выйдешь за меня замуж, правда? – улыбнулся он.

– Мама, скажи «да»! – закричала почти на весь зал Надя и все засмеялись.

Я тоже улыбнулась.

– Да, – кивнула я. – Я выйду за тебя.

Михаил и не сомневался в моем ответе.

Пока он надевал кольцо на мой на палец, вокруг слышались аплодисменты и радостный визг Надюшки и Лиды.

– Я решил больше не терять ни минуты, – тихо сказал Воронов, чтобы это слышала только я. – Я люблю тебя, Вера.

– И я люблю тебя, – прошептала я и потянулась к его губам.