Текст книги "In choro, dum potes (СИ)"

Автор книги: ypink

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Подросток неуверенно ёжится, и весь урок думает не о том. Удачно написав тест по испанскому, он вдруг успокаивается, а через едва ли прошедшие пару минут снова начинает паниковать. ЭмДжей видит его бледное лицо и предлагает пройти в медкабинет. Нэд кивает ей головой в довесок, но Питер упёрся, как будто он законченный и бесповоротный идиот. И никому и двух его друзей не импонирует бороться с непробиваемой тупостью того, кто умудряется развести полемику во время спора из-за сорта помидоров в бургере или калорийности колы. Это всё сложно.

И как бы Питеру сейчас не было весело, когда перед его носом останавливается блестящая тачка без номеров, он точно знает: это за ним. Дети из его школы пялятся во все глаза, готовые прыгнуть через щель приоткрытого тонированного окна.

– Эм, – начинает мямлить Паркер, – привет, Хэппи. – Мальчишка хочет быть максимально дружелюбным с тем, кого снова заставляют быть едва ли не таксистом.

– Умолкни и полезай в машину, – хмуро проговаривает Хоган, опустив стекло, поднимает его тотчас.

Питеру ничего и не остаётся, кроме как подобраться в этой дорогущей машине, уложить рюкзак к себе на колени и смотреть через заднее стекло на вытянувшееся лицо Неда. Мишель по-прежнему оставалась беспристрастна – это было её особенной фишкой среди других клишированных девочек Мидтаунской школы.

Едут они в такой тишине, что слышно, как тихо, но приятно урчит мотор. Возле входа в Старктауэр Хэппи паркуется и командует пассажиру выйти из машины и идти на ресепшен: его там будет ждать сопровождающий. Ну, уж насчёт сопровождения Хоган явно загнул: секретарь первых пяти этажей вручила ему пропуск и микронаушник, который теперь приказала надевать во время всех визитов в башню. Прикола Питер не оценил, но его никто спрашивать не стал. Пожав плечами, подросток отправился к лифту, в то же время настраивая наушник. С ним тихо поздоровалась Пятница, и он попросил прибавить громкость. Как оказалось, калибровка у ИИ ещё хромала в таких мелких вещах. Конечно, это же не знаменитый Джарвис, который со Старком едва ли не десяток лет пробыл. Точнее, реальные цифры мальчишке попросту не были известны, но со STARK EXPO в 2011 году многое изменилось.

– Вы должны перейти в личный лифт мистера Старка на следующем этаже и подняться до пятого этажа пентхауса. Это последний этаж, – чеканит Пятница, и звук её голоса мгновенно затихает в наушнике.

Питер окутан взглядами сотрудников. Старк Индастриз не берёт стажёров – этого только глухой или совершенно тупой не знает. Но в личном старковском лифте мальчишка уже чувствует себя куда более уютно. На него не смотрят, ведь его попросту не видят – лифт снаружи зеркальный. Но когда подросток высаживается на этаже, его охватывает ужас: в комнатах натуральный погром. Разбитая посуда, разрушенная мебель, бардак, разбросанные вещи. Паркер вздыхает и думает, куда ему лучше пойти. Руководствуясь своим необыкновенно сильным шестым чувством, он идёт непонятно куда.

Старк стоит к нему спиной и, кажется, говорит по телефону. Питер не рискует тревожить, лишь молча смотрит. Он не может видеть лица Железного Человека, но спина у него изрядно напряжена. И всё вроде бы хорошо, но ровно до тех пор, пока Старк не сползает по стене. Подросток замечает, как сбивается дыхание, дрожат пальцы, и выводы на ум приходят сами собой. Тони, может, и железный, но всё ещё человек.

– Мистер Старк, дышите, – громко и нервно произносит Питер. Он настолько знаток в таких вещах – панические атаки мучают его едва ли не постоянно –, что просто трудно представить.

Тони оборачивается к нему: зрачки неестественно расширены. Пятница приглушает освещение по протоколу «ПАНИКА» и вкатывает невесть откуда тележку с успокоительным и стаканом виски. Видимо, такое уже не впервые здесь, но у ИИ калибровка сбоит. Алкоголь Питер отодвигает подальше, а вот стакан воды и пластиковый контейнер с комплектом таблеток уже хочет подать мужчине, а потом вспоминает один милый факт. Старк никогда из чужих рук ничего не берёт, только если доверяет. А они знакомы в районе сорока восьми часов, это к отметке «хорошие знакомые» даже не близко, что уж говорить о доверии. Он опускает воду и таблетки на стол, осторожно пододвигает и повторяет снова:

– Всё хорошо, вы в безопасности. Вдох-выдох, – и всё это он говорит так серьёзно и медленно, что его самого немного накрывает ужас.

Через несколько минут припадок отпускает мужчину, и он расслабленно запрокидывает голову, позволяя себе глубоко дышать ещё секунд пятнадцать. Цвет его лица уже не такой бледный, он медленно приобретает здоровый оттенок.

– Спасибо, Паучок, – почти ласково проговаривает Старк, – это останется в пределах этой комнаты, окей? – Питер кивает, даже не решаясь заговорить, – Привет, кстати.

Тони неожиданно хорошо поддерживает беседу, хотя в другое время, например, на интервью он не особенно сговорчивый.

– Ах, да, здравствуйте, – тушуется подросток и неуверенно приподнимает уголки губ в улыбке. В воздухе повисает неуютное напряжение.

Несколько секунд Питер чувствует покалывание на кончиках пальцев, потом собирается с силами, нерешительно подавая руку Тони. Тот смотрит на него снизу вверх тепло, но искры недоверчивости плещутся в его глазах. Потом Железный Человек вкладывает свою руку в тоненькую ладонь Паркера.

– Спасибо, – лукаво усмехается Старк, позволяя парню потянуться себя наверх. Он всё ещё чувствует себя не очень хорошо, но паника отступает.

Паркер какой-то тёплый, разливает свет в холодном пространстве этажа. Он похож на маленькое солнышко, которое вдруг внесли сюда. И мягкое одеяло будто окутывает Тони с ног до головы. Со вчерашнего дня, когда Пеппер вывезла все свои вещи, бросила обручальное кольцо с террасы, а их общие фото сожгла на кухонной плите. Пятница даже не предприняла каких-то попыток остановить её. При воспоминаниях об этом мужчина хмурится. Его лицо становится таким ужасно грустным и полуяростным.

– Что-то случилось? Тут такой погром… – не сдержавшись, пробормотал Питер и тотчас об этом пожалел. Он никогда не мог удержать язык за зубами, не интересовался личным пространством и не чувствовал, не видел той грани, которую переходить было нельзя. С этим вечно были сложности, как ни крути.

Тони вздохнул, поморщился и… ещё раз вздохнул.

– Ты телевизор что ли не смотришь? – изогнул он бровь и потянулся за стаканом виски, – Не делай такое лицо, я лишился невесты буквально за две недели до свадьбы.

– Вас бросила мисс Поттс? Да ладно, такое было уже много-много раз, она вернётся, – натянуто улыбнувшись, проговорил Питер.

Старк сощурился, закатил глаза, и прикончил виски одним глотком. Паркер прежде никогда не видел, чтобы в глазах человека плескалось столько боли. И он замолкает сконфуженно, опуская взгляд. Он смотрит на свои всё ещё сверкающие новизной converse’ы, вспоминает, как трепетно вчера натирал салфеткой чуть испачканную подошву.

– Каждый предыдущий раз был совсем другой, – произносит Старк, – я, конечно, не любитель делиться личным, но ты, вроде как, мой личный стажёр, да я ещё и твой патрон. Надо сближаться..? – Питер неуверенно кивает, сводит брови к переносице и делается серьёзным, – Ну вот. Она просто ушла, и я понял, что я вернусь к тому, что было шесть лет назад на EXPO.

Питер поджимает губы.

– Та выставка семь лет назад очень многое изменила в моей жизни, – говорит он и расправляет плечи.

Тони знаком показывает ему молчать. Он об этом говорить не любит: тогда он едва не лишился всего, что у него было. Тогда начались их отношения с Пеппер, а вчера они закончились. Вирджиния даже от компании отказалась, хотя как генеральный директор имела там большую долю.

– Та выставка едва не сделала меня мёртвым. Этого достаточно, чтобы этот год я вспоминать не любил. – Тони кивает, – так, давай о работе. Мы к пяти должны закончить, у меня есть кое-какое дело.

Питер без слов понимает, что дело связано с этим звонком, конец которого он застал. Он кивает, а потом достаёт из ранца телефон, которым он пользуется всего несколько часов.

– Мистер Старк, – ломающимся голосом начинает подросток, – вот эта штука… – он крутит смартфон в руке пару секунд, и его брови ползут вверх, изгибаются так глупо, по-детски, – зачем она мне? Слишком приметно, да и очень дорого.

Старк закатывает глаза, подходит к нему и кивает на открывшуюся дверь третьего – о, боги! – лифта.

– Пятница, сопроводи Паркера до семнадцатой лаборатории на этаже минус семь. Комната шестьсот сорок четыре. Уровень доступа: синий. Я буду через семь минут. Закажи кофе в Старбаксе

Питер пожимает плечами, прячет телефон в карман, а ранец по рекомендации ИИ оставляет здесь. Хотя слова Пятницы о “нецелесообразности ношения ценных вещей в зону небезопасных опытов” показались ему странными. Впрочем, это не то, о чём бы ему стоило задуматься сейчас.. Лифт едет невероятно быстро, настолько, что там, оказывается, нужно пристёгиваться. Он тайный, видимо: внутри куча глушилок и аппаратуры, информационные окна, панель управления. Питер чувствует себя странно, учитывая, что его пускают сюда. Возможно, Тони просто не позаботился об этом, находясь в стрессовой ситуации. В конце концов, панические атаки возымеют продолжительное воздействие на человеческую психику и мышление.

Паркер выскакивает в лабораторию, и двери какого-то помещения открываются перед ним с механическим щелчком. Пятница показывает результаты вчерашних опытов, выдвигает трёхмерную модель и интерактивное изображение. Подросток вычитывает формулы, поправляет показатели в некоторых местах и задумчиво прокручивает ролик, записанный дубиной. Неслабо вчера пальнуло. Выходит, Железный Человек не спит вторые сутки? Именно поэтому у него есть ошибки в расчётах. Как оказалось, он не всё поручает Искусственным Интеллектам, а самые важные исследования проводит самостоятельно. Нет, ну, конечно, в числовых эквивалентах высчитывает всё техника, но формулы и прочее он выводит сам. Это приятные новости лично для Питера. Старк поднялся в его глазах ещё выше на ступеньках кумира, хотя, думается, куда ещё.

Тони появляется через шесть с половиной минут – об этом громко скандирует Пятница – с двумя стаканчиками кофе из Старбакса и в потрёпанной футболке. Конечно, он носит дорогущие костюмы от Prada и GUCCI, половина его гардероба куплены в Yves Sent Loran. Это потрясно, и Железному человеку денег на одежду не жалко. Он любит одеваться не то чтобы дорого, скорее со вкусом. Чтобы своим внешним видом показать, как он хорош и что дело далеко не в деньгах. Просто у Старка есть те вещи, в которых ему приятно работать в мастерской, трудиться. У Питера тоже такое есть, как ни странно. Хотя, у него не такой уж и широкий гардероб.

– Ну, как тебе здесь? Только ничего лишний раз не трогай, ты у меня тут в качестве теоретика, – второй стаканчик кофе Старк принёс тоже себе. Потому что он отставляет его на полку и даже не предлагает Питеру. А чего он ждал? И так уже получил предостаточно меньше, чем за неделю. Пора бы и угомониться. Поумерить наглость и большие надежды.

– С ума сойти, я в мастерской Тони Старка! – пищит Питер и неловко сжимает и разжигает кулаки, – Я нашёл несколько ошибок в ваших расчётах. Вот, взгляните.

Он свайпнул окно с формулами в его сторону, торжествующе улыбнулся и зевнул. Наверное, Старка тоже надо было любой ценой прогнать в кровать. У мужчины синяки под глазами, осунувшееся лицо, а ведь Паркер не видел его меньше суток. Хочется сказать, что всё будет хорошо, но они оба знают, что это ложь. Питер слишком многого лишён, а Тони слишком много потерял. Слово «хорошо» априори не для них.

– Неплохо, заслужил конфетку, – хмыкает Железный Человек, и его губы растягиваются в ухмылке, – сядь-ка пока, уроки сделай в гостиной. Я переделаю модель по твоим расчётам, и позже мы оба посмотрим, к чему это приведёт.

Питер энергично кивает. В черепной коробке бьётся мысль, что ради этого ему, наверное, придётся прогулять тренировку, чего он прежде не делал никогда. И это так пугает, будто за один день он лишится всего того, что нарабатывал годами. Голову тут же заполняет настолько концентрированная паника, что на пару секунд Питер теряет возможности слышать, видеть, дышать и ощущать тактильно. Он прислоняет к бетонной с её ладонь, но не проходит чувство, будто он проваливается в бездну. И так происходило каждый раз, когда подросток боялся облажаться, – всё время буквально. Питер маленький нерешительный трус, он часами может думать о тех вещах, о которых нормальные люди не заводят даже проходящей мысли. Паркер же посвящает часовые монологи разговору в супермаркете на кассе. Трудности подросткового максимализма, так сказать. Впрочем, Питер лучше всякого знал, что значит требовать от себя не только возможного, но и невозможного.

– Наверное, пойду, займусь домашкой. Что-то в последнее время очень много заданий дают, – бурчит Паркер, отводя глаза; ему страшно посмотреть на Тони который полностью погружен в процесс работы. Завораживающее зрелище.

– Пятница, сопроводи нашего дорогого стажёра в комнату семьсот семь. И завези ему туда чего съестного. Питер, ты опять осунулся. В этом нет совершенно ничего хорошего.

Прежде, чем подросток успевает что-то осознать, створки двери в лабораторию смыкаются, и Тони становится отрезан от него. От этого парень чувствует себя неуютно. Сегодня вообще не очень хороший день, без конца сосёт под ложечкой, а волнение не даёт продохнуть никак. Питер страдает от паранойи, у него уже мания преследования и иногда паника возникает на пустом месте. Он не может использовать метро просто потому, что этот сумасшедший потолок, глубина давят на него с несоизмеримой силой. Это чудовищно, и это то, с чем подросток в возрасте семнадцати лет без помощи взрослых попросту совладать не может. А отрывать тётушку, которая и без немощного нытика Питера с ума сходит, совсем не хочется. Она и так работает за троих, кормит его, заботится, иногда помогает в чём-то. Не хочется доставлять хлопот тому, кого ты любишь.

В комнате большие светлые окна, двуспальная кровать, на которой без труда уместилось бы штуки четыре-пять таких Питеров. Мальчишка хмыкает, прекрасно осознавая широту размаха Старка: тот не любитель мелочиться и экономить. Да и в прошлом он уже едва не лишился компании. потом своего места в ней, потом места в Forbes. Паркер изучил его биографию досконально, мог едва ли не дословно рассказать всё то, о чём писали в журналах, газетах, книгах и всём таком прочем. Хотя мальчишка с нетерпением ждал автобиографии, а ещё больше мечтал получит её и автограф своего кумира. Подросток буквально боготворил его, и это не преуменьшалось ни с одной точки зрения. А с момента получения стажировки это чувство внутри Питера только разрасталось, приобретало такой невообразимый размах, что трудно было и представить. Широкая душа позволяла уменьшать там очень многое, хоть и большее пространство внутри Питера занимал фанатизм к тому, кто спас его на EXPO в 2011 году.

– Эм, Пятница, я оставил свой рюкзак наверху..? – неуверенно произносит мальчишка, склонив чуть вбок голову; ИИ мог попросту не ответить ему, не распознать голос как тот, от которого можно принять команду.

– Поняла, мистер Паркер. Он прибудет через несколько минут, я уже позаботилась об этом, – с каждым разом, как подросток слышит её голос, он осознаёт: оно самосовершенствуется.

У этого был свой определённый минус. Например, восстание машин, слишком сильное очеловечивание искусственного интеллекта и всё то, что входило в перечень подобных техногенных катастроф. Но Тони Старк не был идиотом, и в программе Пятницы явно имелся откат до базовых настроек и показателей. Отходные пути были тем, что миллиардер предусматривал не всегда, но по мере своего морального и геройского взросления начинал беспокоиться и о последствиях. Если раньше Железный Человек жил сегодняшним днём, то теперь он думал о будущем. Пропало это его родное после нас хоть потоп. Самые разные обстоятельства совершенствовали мужчину, и он чертовски соответствовал словами дяди Бена “Большая сила – большая ответственность”.

Система автоматической доставки вещей “выплёвывает” рюкзак Питера почти ему в руки. Он вываливает содержимое сумки на пол, выгребает несколько учебников и пару мятых тетрадей, чтобы сделать домашнее задание. Физика остаётся на десерт, так сказать, ведь он слишком сильно любит её. Она вкупе с химией делает жизнь Паркера в школе красочной и более менее живой, хотя успеваемость по всем остальным предметам у него тоже была не просто выше среднего, а скорее высший балл Мидтаунской школы. Питер оценками не кичился, не хвалился, это не было тем показателем ума, который бы супер-сильно отличал его от других.

Подросток задумчиво грызёт кончик ручки, дописывая испанский, пока пол начинает немного потряхивать. Он расположился прямо посреди комнаты, отказавшись от стола. Душа и тонкие длинные руки требовали простора, да и впервые в жизни Паркер делал уроки лёжа. Это было просто потрясно, и если бы метраж комнаты позволял ему делать так уроки каждый день, он бы сошёл с ума от радости.

– Вам нужно спуститься к мистеру Старку, – оглашает Пятница, и телефон Паркера тихо вибрирует.

Он достает гаджет из общей кучи вывалившихся листов из тетрадей, потрёпанных учебников и долго, пронзительным взглядом смотрит на него. Было очевидно, что Тони назад его не примет – обидится. Ведь отторжение подарков невежливо, да и не очень-то прилично с точки зрения этикета. Со вздохом Питер поднимается с пола, сгребает учебные принадлежности в одну кучку к стене, надеясь, что Тони этого не увидит. Хотя он видел ещё всё с самого начала, и усмешка тронула его губы, как только подросток вывалил содержимое своего ранца на пол. Наверное, это в какой-то степени было похоже на него в таком возрасте.

Питер переступает порог лаборатории, в которой полный разгром.

– Ого, вы что опять за бомбы взялись? – шокированно бурчит подросток, оглядываясь.

– Я разогнал кванты, и это дало неожиданный эффект, – потёр переносицу Старк и отхлебнул холодный кофе из помятого бумажного стаканчика.

– Но мы не делали на это расчётов!

– Всё в своё время требует импровизации! – тем же тоном произносит Тони, и на некоторое время испытывает дежа вю. Впрочем, его отпускает быстро, хотя разум укрывается туманными сомнениями. Мужчина состоит из них процентов эдак на семьдесят-восемьдесят. Поживи в шкуре самого знаменитого человека Земли, и спокойный сон покинет тебя в первые сутки.

Питер пожал плечами, переводя взгляд на изобретение.

– Снова реактор? – эта вещь ярко сияла, хотя едва ли была похожа на дуговой реактор. Но Паркер чувствовал исходящее от неё энергетическое напряжение.

– Оу, это вряд ли, хотя довольно похоже. Система выделения энергии немного другая, но тебе о таких вещах еще рано знать, этот параграф вы пройдёте только в следующем семестре. Проверь рассчёты, если тебе не трудно, я пока подключу Дубину, чтобы он разобрал этот бардак. Побоялся скачка напряжения, пришлось даже Пятницу вырубить.

– Это было очень неэтично с вашей стороны, сэр, – отозвался ИИ, – мне пришлось переподключать все свои сети, перезагружать протоколы. Протокол “няня” дал сбой, ошибка в коде действий.

Тони говорит, что с этим разберётся позже. На часах полпятого, а у Питера не сделано и половины того, что он должен завтра предоставить на уроке. Старк неожиданно предлагает заказать пиццу, потому что Пятница из-за перезагрузки так и не покормила его стажёра. Нужно поработать над протоколами, но этим мужчина успеет заняться грядущей ночью. У него беспорядочно много времени, так как теперь его попросту некому уделить. Пеппер больше в этом доме нет, и вряд ли она когда-нибудь придёт сюда, чтобы побыть наедине с бывшим женихом. После таких отношений не становятся друзьями – это Паркер читает в его глазах, когда они на короткий миг сталкиваются взглядами. Для семнадцатилетки он слишком взрослый и проницательный человек. По сравнению с комнатным-тепличным Тони, Питер – дикая роза. Красивая, но не ухоженная, и бутоны у ней мелкие, хоть цветы яркие и прекрасные.

Тони обещает себе, что это временно. Он перестал привязываться после того. как Стив Роджерс, после того, как Капитан Сосулька предал его. Хотя. как говорят, старый друг лучше новых двух? Он думал, что поступает правильно. Может, Железный Человек так и не простил его до конца. может. воспоминания о нём вызывают боль, но Старк подберёт свою сучью натуру, гордость и позволит себе простить его. Все ошибаются. Конечно, не жизнями чужих родителей, но у героев свои масштабы, несоизмеримые с простыми людскими. И Питеру очень хочется понять это, но он прост, читается, как открытая книга. В Тони меньше проницательности, чем в Наташе Романофф, например, – конечно, никто же не готовил его стать двойным-тройным-чёрт-его-знает-каким агентом – но этого достаточно, чтобы подростка можно было читать по глазам, по жестам, по тому, как во время дыхания поднимаются его плечи. и как перекатывается адамово яблоко, когда он сглатывает от волнения. Тони видит себя, только Питер какой-то пришибленный. Нужно выяснить о нём больше, чем знает о себе он сам.

– О, вы знаете. мой учитель по испанскому хочет отправить меня на какой-то конкурс. а я боюсь завалить его и опозориться, совсем не хочу ехать, – снова начинает без остановки тараторить Паркер.

Где-то Тони читал, что словесное «недержание» – один из способов неясной просьбы о помощи. Но ведь в голову этому мальцу не залезешь и не узнаешь. А по Питеру видно: он сам никогда в жизни не будет взваливать свои проблемы на других. Натура такая, что поделаешь. Сам старк ни капельки не такой: он эгоист в обычной жизни, не считая того, когда на кону жизни невинных людей. Но если ему предложат отдохнуть или прийти на совет директоров Старк Индастриз, то он без раздумий выберет первый вариант. В конце концов, ему достаточно дать компании алгоритм и следить за тем местом, что занимают акции. Пеппер теперь едва ли будет этим заниматься. Она отказалась от поста генерального директора, получила компенсирующую выплату (число которой, кстати, вылилось компании в копеечку; Поттс готовила себе отходной путь, и Тони мог выстроить следственно-причинную цепочку).

Питер галдит, как голодный птенец. Старк пропускает больше половины его речей, отвлекаясь постоянно на что-то, вырванное из контекста. Он акцентирует внимание на фразах, которые во всём разговоре имеют совершенно иной смысл, чем мужчина успевает себе надумать. Хотя, если учитывать, как Паркер безумный “счастливчик”, был очевидно, что у него не всё в порядке в жизни. Он искал того, чего боялся или не мог получить дома – поддержки. Подросток был похож на тот пример в роликах про семейные трудности, который Тони случайно посмотрел часа в четыре утра месяцев эдак семь назад. Он забывал, что ел на завтрак, но слова женщины из того ролика настолько сильно отпечатались в его памяти, что он дословно мог рассказать, о чём шёл её длинный и довольно скучный монолог.

– Мистер Старк, – неожиданно серьёзно говорит Питер, остановившись; мужчина замечает, что за эти пару дней мальчишка немного подрос, – вам нужно обратиться к психотерапевту. А я опаздываю на тренировку.

Он так и не закончил домашнее задание, сгрёб тетради в охапку и выскочил из башни. Почему-то Тони чувствовал себя виноватым за это, будто он сам прогнал того, кого и позвал. Хотя, нелюдимость и резкая холодность отталкивала людей, к которым потенциально возможно было привязаться. Старк молил всех богов, чтобы это маленькое несчастье не запало ему в душу.

***

После визита в Старк Тауэр Питер чувствовал себя каким-то нездоровым. Его кумир медленно открывался ему с совершенно другой стороны, которая раньше не была знакома парню настолько близко. Очевидно, но он догадывался о том, что герои тоже не стальные душой, что они тоже могут не только ослепительно улыбаться на камеру, но и плакать за кадром, утирать кровь и слёзы. Трудно было смириться с такой стороной Мстителей.

Надеясь отвлечь себя от таких тяжёлых мыслей, он решил заняться чем-то другим. Нед болел, Мишель не могла отказаться от дополнительных заданий по журналистике, на которые записалась совсем недавно, в пользу друга. Она выкраивала пару часов в неделю, чтобы выгулять Питера, но ему было категорически мало. Хотелось не то чтобы внимания, скорее забить голову всякими пустяками и поменьше думать о стажировке.

Что в итоге? Он повстречался со своей одноклассницей Лиз несколько дней, познакомился с её родителями и вляпался в крупные неприятности. Что ещё мог сказать Питер, если его везли связанного с запакованной в мешок головой куда-то, где громко шумела вода? Кто же знал, что отец Лиз окажется каким-то там разбойником, который ворует, считай, у Старка запчасти от кораблей Читаури, чтобы делать из этого оружие и продавать его? Паркер услышал это совершенно случайно, а ещё более случайно спалился, что знает то, что знать не должен. Теперь его везли бог знает куда на какой-то колымаге, которая не имела ничего общего с тем, на чём подросток хотел бы покататься.

Холод неприятно обдавал его голые руки и ноги. Его скрутили прямо так, он даже не успел надеть куртки и обуться. В итоге его кеды так и остались на пороге дома Лиз, и это было единственным, что по-настоящему беспокоило его в данный момент. Их же подарил сам Тони Старк. Потом забота об обуви сразу же пропала: Питер летел. Воздух неприятно резал по коже, трепал футболку и мешок, через который он едва ли мог понять, что он летит с моста в реку. Сердце заколотилось с такой силой, будто должно было вырваться из груди.

Сначала ледяная вода неприятно обхватила его ноги, потом руки, следом голову. Питер влетел в реку внизу ногами, потому успел глотнуть воздуха до того, как окончательно пошёл ко дну. Паника медленно пожирала его по кусочкам. Сначала задрожали пальцы, за ними плечи, в конце, если бы подросток был на суше, он бы просто зарыдал. Вода его поглощала, и через какое-то время Паркер просто послушно открыл рот, позволяя воде забиваться в глотку и лёгкие. Она застревала где-то внутри, и паника поднималась только больше. Питер боялся смерти ни за что. Боялся так и остаться чьей-то тенью, просто воспоминанием своей несчастной тётушки.

Когда сознание стало покидать его тело, он услышал, как что-то со звуком спущенной торпеды погрузилось в воду. На задворках сознания он молил всё на свете, чтобы это что-то спасло его. Очухался Питер уже на суше, трясущийся от холода и выплевывающий воздух вместе с речной водой. Вернее, жидкость просто вытягивалась из его глотки, и он мог поклясться, что это был тот странный чувак в красной мантии.

– Я гляжу, ты любитель поплавать, Питер, – саркастично проговорил Стрэндж собственной персоной. Он не был тем, кто нарушил шум водной глади, – за тобой, оказывается, нужен глаз да глаз. Тридцать три несчастья, не иначе.

– Но как вы..? – закашлявшись, проговорил подросток; плащ левитации мягко укутал его плечи, стараясь согреть.

Со стороны воды раздался шумный всплеск: показалась броня Железного Человека. Питер весь сжался, подобрался, стараясь подавить странную дрожь во всём теле. Холодно было изнутри, будто этот страх теснил всё то светлое, что он пережил за все свои семнадцать. Конечно, теперь шок прошёл, и от страха смерти его заколотило с новой силой. Мальчишка едва мог сдержать истерику, которая стремилась накрыть его и захватить в свои объятия. Верёвка неприятно натирала запястья, и от этого Паркер только больше боялся, хотя всё самое страшное уже прошло.

– Эй-эй, Пит, – громко и нервно восклицает Тони, подбегая к нему; раскрытая броня остаётся за его спиной.

Подросток поднимает на него бешеные глаза, трясущимися пальцами тянется к нему, смотрит с такой надеждой, что невольно холодок пробегается по спине мужчины. Он опускается перед ним на колени, снимает путы с его запястий и застывает, осторожно обхватив тонкие руки.

– Карапуз, всё хорошо, всё в порядке, я здесь.

Стрэндж безмолвно стоит рядом с ними, присаживается перед Паркером и треплет его по голове ласково дрожащими пальцами.

– Ты расскажешь, кто это, и больше тебе ничего угрожать не будет, обещаю, – произносит Старк вкрадчиво, осторожно. Он не осознаёт, что по собственным критериям он только что унизил себя, что Тони Старк встанет на колени тогда, когда никогда.

Питер чувствует, как его медленно отпускают конвульсии страха. Он кивает, прикрывает глаза – под веками жжёт от непролитых слёз. Ему плакать страшно, будто за это ударят, будто если он проявит слабость, его ждёт жестокая расправа. Пацан далеко не трус, но ужас сжимает его лёгкие даже несмотря на то, что отступает короткими шажками.

Паркер не помнит, как называет имя обидчика, как Тони утирает его влажное от слёз лицо и невесело улыбается. Они ничего не говорят, но мальчишка понимает: его врагу домой не добраться как минимум целым, не то что живым. Можно было даже не сомневаться, что всех их Старк отправит сообщникам по кусочкам с красным бантиком. Хоть и излишняя жестокость ему не присуща, но иногда просто до дрожи в коленях хочется открутить врагу голову, затем руки и ноги, сломать надвое его хребет и полностью насладиться чужими страданиями. Сейчас речь шла о жизни невинного ребёнка, которого просто за то, что он что-то знал, были готовы уничтожить.– Поедем, Пит. Ночуешь у меня.

– О, нет, ни за что. Мальчишка пойдёт со мной и точка, – проговорил Стрендж, скрестив руки; Тони на эту выходку и бровью не повёл, но чертовски разозлился, как только они исчезли в портале. Впрочем, у Паркера в ранце всё ещё был телефон, которого водой не испортишь.

Старк запеленговать номер не может: не отслеживается. Что-то не так с этим уличным фокусником. Почему вдруг он решил, что Питеру нужна помощь? Нет, конечно, он нуждался в спасении, которое было уже не подходе. Он бы рад пойти в постель, а вместо этого пакуется обратно в костюм и летит на ту самую помойку, где в прошлый раз этот недодоктор спас подростка.

Двери плотно заперты изнутри, и мужчина стучит в них громко, едва не сшибая с петель.

– Чего расшумелись? – недовольно бурчит кто-то, находящийся внутри. Он отпирает засов, и Старк входит.

Броня шумно стучит по полу, который, вроде бы, деревянный, а акустика самого толстого камня, если вообще не вибраниума. Вздохнув, он снова раскрывает костюм, покидает Железного Человека и становится просто человеком. Мерное дыхание чуть сбивается, ведь Тони чертовски нервничает.

– Если ты будешь шуметь, я засуну голову тебе в задницу, – шикает Стрендж, выставив указательный палец; Питер спит на небольшом диванчике, и его тихое дыхание успокаивает, – ребёнок спит. А тебе, кажется, есть, о чём рассказать мне.