Текст книги "The Stolen Bride (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
А ещё здесь было безумно красиво. Позади – серый пляж, справа – огромная скала и много небольших уже в самой воде, а перед моими глазами – пугающая и такая прекрасная неизвестность. То, что мы видели со скалы – островки и корабли – сейчас были скрыты от нас километрами воды.
– Ну же, долго ты тут стоять будешь? – прокричал Стайлс. Его волосы прилипли ко лбу и шее, делая парня ещё более…
Сексуальным.
– М-мне холодно.
– Потому что ты стоишь на месте! Давай, позволь воде согреть тебя. Иди ко мне.
Я не могла знать – достают ли его ноги дна или нет, но эти его сильные руки так и манили к себе. Эти руки заставляют чувствовать себя в безопасности.
И тогда я снова переступила через свой страх. Мои зубы отбивали чечётку, пока вода поглощала моё дрожащее тело, а я медленно шла к Гарри, чувствуя, как с каждым пройденным дюймом холод пронзает всё моё тело, как острый кинжал. Это было похоже на то, как маленький ребёнок, минуя трудности и неуверенность, делает свои первые шаги навстречу отцу. Но это была всего лишь холодная вода. А передо мной стоял всего лишь Стайлс.
– Господи, как ты дрожишь, – прошептал Гарри, когда я буквально упала в его объятия.
Вода была холодной, но он был таким горячим, таким пылающим. И его тепло согревало меня. Я обвила руками его шею и уткнулась в неё носом, тяжело дыша. Дрожь постепенно унималась – его горячие руки на моей спине как-то подействовали на это.
И спустя всего минуту я начала согреваться. Кажется, вода, которая была нам по плечи, и сама приняла нашу температуру. Я тихо засмеялась. Гарри коснулся пальцами моего подбородка, заставив посмотреть в его глаза.
– Вот видишь – всё в порядке.
Я чувствовала себя такой защищённой и такой… такой, чёрт возьми, влюблённой.
Но зачем! Идиотка, глупая, глупая дура, зачем пошла на поводу у своих чувств? Ты же знаешь – чем это кончится! Ты же будешь умирать без него там. Ты же не сможешь дышать. Он стал твоим кислородом, и ты знала это с самого начала. Но только зачем-то поддалась и признала это, а не закопала где-то глубоко в себе, ожидая, пока оно со временем сотрётся, превратится в пыль. Как любовь к Мартену.
Но когда всё это началось? Когда я, дура, поняла, что допустила оплошность? Когда он впервые напугал меня или, может быть, в той больнице, где он впервые мне открылся? Я не могла знать. Но в одном я была уверена точно – это было закрыто глубоко во мне ещё давно, и теперь пришло время выложить карты на стол. Только для самой себя.
И я знаю, я точно знаю, что если я снова позволю себе сломаться, сказав ему – плохо будет и Гарри, и мне. И может, если он действительно что-то чувствует ко мне и думает, что это не взаимно – он остынет. И если он остынет – я погибну, но нас всё равно ждёт разлука. Так какая разница – сейчас или через два месяца? Чёрт, ну почему так больно-то!
И если был бы другой выход, если бы не было всей этой свадьбы… хотя, наверное, если бы не было свадьбы – мы бы с Гарри не были бы сейчас здесь. Нас бы просто не было, связанных договором о побеге. Наши пути бы разошлись, как только бы я закончила занятия с Марни.
А может, хватит умничать и поддаться чувствам? Мы ведь что-нибудь придумаем, обязательно придумаем.
А Гарри ведь такой прекрасный, когда пытается укротить меня. Нет, нет, он всегда прекрасный. Надёжный. В его нельзя не влюбиться.
Но нам нельзя быть вместе. Это больно. Будет потом.
– Нет, нет, не целуй меня, – чувствуя его губы на своих, прошептала я. Всё тело пронзило током. Приятная щекотка где-то в области груди окрыляла меня, когда его губы так требовательно целовали меня. Я обмякла в его руках. Сдалась. – Гарри…
– Ммм, – хрипло промурлыкал Стайлс. Я захныкала – больно и приятно. Зачем же ты делаешь это, Гарри? – Помнишь, я говорил тебе не связываться со мной? Теперь мы так прочно связаны, кто сможет нас разорвать?
Остановись.
– Ты такая упрямая, а я голову теряю, когда ты начинаешь умничать, – его поцелуи спускались на мою шею, я прикрывала глаза в удовольствии и не могла его остановить.
Прекрати.
– Я взрывоопасен, ты тоже, – Стайлс поднял взгляд на меня. Малахитовые глаза смотрели прямо в мои. – Но единственное отличие между нами – меня можно отключить, а отсчёт до твоего взрыва никогда не остановится. То есть, я никогда не узнаю – когда ты сможешь… взорваться. Но я подожду, – кажется, вода вокруг нас стала превращаться в кипяток.
Перестань.
– Но никто нас с тобой не разминирует.
– Хватит, – прошептала я, упираясь ладонями в его грудь.
Если раньше я считала необходимым отталкивать его от себя, то сейчас это невыносимо больно. Я чувствую, что если я закрою глаза – он исчезнет, и я больше никогда его не увижу.
И никто больше не причинит друг другу боли.
Потому что он словно бы и забыл об этой чёртовой свадьбе и Франции.
– Нет, нет, хватит, – погибая от его взгляда, я отступала назад. Идиотка, что ты делаешь, вернись, поцелуй его и скажи, что пошутила. Скажи, что уже взорвалась. Скажи это и живи счастливо ещё два месяца. – Хватит, не взорвусь, поехали домой, я хочу домой, Гарри.
***
Единственная мысль, которая проснулась сегодня со мной этим холодным утром – как же я запуталась. Мне не с кем поговорить, а единственный человек, который мог бы помочь в этом разобраться – и является причиной всей этой неразберихи во мне. Я не знала – что мне делать и как поступить в этой грёбаной ситуации. Я хотела быть с Гарри, но если я выберу его – мне предстоит свадьба с Тедом. А если буду продолжать лгать о своих не-чувствах – всё будет по плану. Гарри поможет мне сбежать, и я улечу. Но что, если я не хочу улетать? Я хочу остаться здесь, с Гарри, работать в этом пабе, сплетничать с Луи и болтать с ребятами, ходить в библиотеку по средам и субботам, варить Стайлсу кофе и плавиться под его поцелуями. Я хочу его, хочу просыпаться с ним. Я не хочу в Париж.
Чёрт, я не хочу туда! Но если я не улечу и останусь с Гарри – отец убьёт и меня и его.
Господи, что же делать.
Может, мне стоит посоветоваться с Луи? Единственным человеком, которого я могу называть другом?
Холодный душ совсем не освежил мои мысли. Выйдя из ванной, я неуверенным взглядом окинула нашу комнату. Гарри не ночевал дома, да и вообще почти не говорил со мной, кроме холодного: «Буду утром». Я знаю – он зол на меня, ведь Гарри открылся мне, а я просто оттолкнула его. Но если бы он только знал – как тяжело было это сделать!
Накинув на себя тёплую толстовку и тренировочные штаны, я в сотый раз посмотрела в зеркало – на ярко-фиолетовое пятно, оставленное Гарри вчера. Мурашки пробежали по всему телу от воспоминаний, и я прислонилась к стене. Ну вот, опять плачешь вместо того, чтобы решать проблемы.
Тишина окутала меня. Привычные споры и хохот больше не витали в этих комнатах, и, ожидая, что на кухне будет так же холодно и тихо – я поняла, как сильно заблуждалась. На сковороде шипело масло, чьи-то приглушённые голоса вели мирную беседу, и вдруг умолкли, когда я – подавленная и потрёпанная – показалась в дверях.
Меня словно бы отправили в нокаут одним ударом, когда я увидела улыбающегося Гарри и какую-то девушку, которая сидела на столешнице, болтая длинными ногами и наблюдая, как Гарри готовит завтрак. Я вдруг оказалась какой-то чужой в этой квартире, лишней, хотя Стайлс всегда подавлял во мне это чувство. Ноги стали ватными, а сердце так громко билось о грудную клетку, что это даже становилось больно. Я задержала дыхание и облокотилась о стену.
– Это и есть твоя подруга? – сладким голосом пропела незнакомка. Гарри резко обернулся.
И когда наши взгляды столкнулись, я канула в бездну. Его глаза горели равнодушием и только.
Что за чёрт?
Кто она?
– Роузи, познакомился с моей соседкой по квартире – Ривер, – Хаз кивнул головой в мою сторону и поцеловал эту Роузи в щёку.
Я не могла дышать. Но он ведь только вчера говорил… от того Гарри не осталось и следа.
– Мы здесь ненадолго, Ри, не парься, – как ни в чём не бывало проговорил он. – Нам ещё нужно успеть на ужин к маме и Мо, Роуз не может дождаться знакомства с моей семьёй.
– О-о-о, это правда! – восторженно пропела брюнетка. – Обожаю детей.
Я внимательно посмотрела на Стайлса, пытаясь найти в его глазах хоть один намёк на ложь, но его… его просто не было. Он не лжёт, он действительно хочет познакомить какую-то девушку со своей мамой, ну, а я…, а я просто идиотка, которая перечеркнула все чувства между нами.
И стоит ли мне пытаться вернуть это?
========== Глава восемнадцатая. ==========
От лица Гарри.
– Заткнись, пожалуйста, мать твою.
Дикое желание повернуться к Роуз и сказать эти слова ей в лицо не покидало меня на протяжении всех двадцати минут, что мы добирались к моей матери и сестре. Она болтала без умолку, а у меня голова кругом шла от её бесконечных вопросов. Как так случилось, что мы познакомились? Нет, она, несомненно, очень горячая и красивая, но это всё. Я пытался вспомнить момент нашей встречи, но перед глазами всплывала только картинка ночного клуба, где я вчера решил отвлечься от всего дерьма, что окружает нас с Ривер. Возможно, мы переспали. Я не могу вспомнить этого, а моя голова болит так, словно бы вчера меня не окучивала эта брюнетка, а била палкой по голове. Хотя, это почти одно и то же. Ладно, но как мы оказались у меня в квартире утром – я, почему-то, запомнил. Или раньше: я проснулся в её спальне, и она извинилась, что не может приготовить мне завтрак, потому что просто не умеет готовить, и именно в тот момент я понял – её нужно показать Ривер. Она сводит меня с ума каждый грёбаный день, думая, что от того Гарри, которого она знала вначале, ничего не осталось. Но если она готова падать перед трудностями, отталкивая единственного человека, который может ей помочь – пусть так оно и будет. И вчера я, может быть, ожидал, что она признается мне, но эта чёртова Франция так поселилась в её голове, что она уже и не видит ничего, кроме дня своей свадьбы. А моя задача состоит лишь в том, чтобы доказать этому упрямому ребёнку, что не все проблемы решаются побегом. Доказывать я буду поступками, а не словами. Только для того, чтобы она осталась. Ни для чего больше.
И, может быть, если она действительно ко мне ничего не чувствует (а это исключено) – ей будет плевать на мою сегодняшнюю выходку. Я не хочу делать ей больно, но и вынуждать признаться, наконец, в том, что между нами не может уже быть никаких договорённостей, я тоже не собираюсь. Моё признание испугает её, как испугало меня, когда я осознал это. Она сама должна прийти к этому. Потому что тогда будет легче придумать что-то, что заставит её не лететь в Париж, а остаться со мной. Что ж, у неё свой план, а у меня свой. Пусть будет так.
– Знаешь, Гэри, на второй день знакомства никто ещё никогда не водил меня к семье, – приторно-сладким голоском пропела Роуз, и я в очередной раз исправил её:
– Гарри, чёрт побери, меня зовут Гарри. Ясно!?
Брюнетка тряхнула головой и рассмеялась. Такая легкомысленная, в отличие о Ривер, которая постоянно о чём-то думает. Когда-нибудь это сведёт её с ума.
– Прости-и-и, Гарри, моего бывшего звали Гэри, вы и правда похожи.
Я промолчал, поднимаясь по ступенькам родного дома. Воспоминания о том, как Ривер приходила сюда заниматься с Марни и шарахалась от меня, как от приведения, заставила меня улыбнуться. Я всё ещё помню те вечера, когда я провожал её до метро и смеялся над пугливостью и манерностью Ри. Нет, я, определённо, никогда не смогу злиться на неё. А зачем?
– Упс, кто-то волнуется, – пробормотала Розали и хихикнула. – Это я.
Зачем я вообще потащил её к маме и Марн? Разве это было в моих планах? К чёрту, они привыкли ко всем этим девушкам, несмотря на то, что я обещал привести Ривер.
Дверь перед нами распахнулась. Обрадованная Энн не сразу заметила подвоха, крепко обнимая меня. Я улыбнулся. Мать отстранилась. Когда с объятиями было покончено, женщина перевела взгляд на Роуз и недоумённо улыбнулась.
– Приветик, – кареглазая заулыбалась и помахала рукой матери. Энн перевела взгляд на меня. На Роуз. Снова на меня.
– А где же…
– Риве-е-е-ер! – с радостным криком на крыльцо забежала моя сестра. Резко остановилась, осматривая мою новую знакомую и посмотрела на меня. – А где же Ривер?
Вот и мне интересно – где же Ривер. Наверное, расхаживает по квартире, ступая босыми ногами по холодному ламинату, читая вслух Брэдбери и запивая своё удивление какао. Наверное, на ней всё ещё эта милая пижама, распущенные кудри струятся по её хрупким плечам мягкими волнами, а в тёмно-голубых океанах плещется любопытство, смешанное с какой-то тоской и усталостью. Такой я её, обычно светлую и юную, запомнил сегодня утром. А может, она снова с этой сумасшедшей семейкой. Выслушивает указания матери Теда, и всё равно делает по-своему. И дикое желание убедиться в своих догадках вдруг накрыло меня с головой, поглотило, перекрывая кислород, мол: “Если не сделаешь этого – не вздохнёшь”. Но я оттолкнул от себя все эти мысли, потому что знаю – ей нужно побыть одной и разобраться.
Моё внимание снова привлекла сестра, и когда я, оглядел её с ног до головы – узнавая знакомую родинку на шее, каштановую макушку, длинные ресницы и ярко-зелёные глаза, уже успевшие повидать много разочарований, – заметил что что-то изменилось с момента нашей последней встречи. Щёки налились румянцем, да и ключицы больше не выпирали. Руки не выглядели теперь такими тонкими и длинными. На курносом носу появилась еле заметная россыпь веснушек.
Моя сестра, наконец, пошла на поправку.
***
От лица Ривер.
Я не знала, кто поёт эту песню, но её замысловатые слова, иногда прерываемые комментариями моего отца, запали глубоко мне в душу. Там что-то говорилось о настоящих людях, которые переживают настоящие эмоции и в итоге находят настоящую любовь. Бархатный и мелодичный голос певца так умело перебирает запоминающиеся фразы, слово за словом, и тихое бренчание на гитаре идеально гармонирует с его голосом. Я хочу забыть абсолютно обо всём, погрузившись в эту мелодию, но рядом со мной сидит кто-то, кто буквально спас меня от безумия сегодня.
Я всё ещё помню, как захлёбывалась собственными рыданиями в этой серой квартире этого серого (но зачем-то любимого) города, проклиная судьбу за всё, что она меня уготовила. Гарри не предал меня, но сегодня утром он заживо закопал меня в могилу. И признаться в этом я по-прежнему не могла. Слишком много стоит на кону сейчас. Но одновременно с этим – слишком больно и так мучительно было смотреть, как он целует другую, хотя недавно эти губы сладким поцелуем впивались в мои, намереваясь подарить лишь мне всю ту ласку, которой сегодня он делился с ней. Я уеду – он будет счастлив. Может, не с ней. Но так же тяжело, как и мне, ему точно не будет. Тогда что же со всем этим делать? Я же нуждаюсь в нём. Я же… я же, чёрт побери, люблю его.
И потом появился Энтони. Гарри оставил дверь незапертой, и когда я кричала от раздирающей душу боли, утопая в жалких слезах, появился Энтони. Он крепко обнял меня и за каких-то полчаса или час вывел из истерики. Он не спрашивал, что произошло, а просто был рядом. Мы сидели молча на холодном полу, обнимая друг друга, будто бы спасаясь от кого-то страшного, и этим кем-то являлась реальность.
Но ещё я хотела Гарри рядом со мной. А не с ней.
– Знаешь, мама позавчера приезжала, – покачиваясь из стороны в сторону, пробормотала я не в силах оторвать взгляд от радиоприёмника, в надежде, что вот-вот я увижу там лицо исполнителя.
Отец медленно кивнул.
– Знаю, Ривер.
– Ты знаешь?
– Это я попросил её приехать и попросить перед тобой прощения. Она не изменилась, но я заставил её сделать так, чтобы она показала, что всё осознала. Потому что ты страдала, и если это было из-за Саммер, я решил поставить в этом точку.
Сердце пропустило удар. Глаза наполнились слезами в очередной раз. Ну вот, ещё одна ложь.
– Значит, всё, что она говорила…
– Было враньём? Ну почти. Она действительно лежала в клинике.
– Саммер не хотела видеть меня?
– Ей было стыдно. Я приехал, чтобы узнать твоё самочувствие после встречи с ней.
Может, я переборщила с успокоительным, потому что это не вызвало во мне никаких эмоций, как вызывало равнодушие Гарри. Моя мать не была моей матерью, если только биологической.
И тогда мне почему-то так захотелось увидеть Энн. Она всегда была добра ко мне. Она всегда была как мать для меня.
– Ты расстроена?
– Мне всё равно, – я усмехнулась. Песня закончилась, и теперь я расстроена. – Просто думала, что кто-то может любить меня, а это снова оказалось фальшивкой.
– Снова? Кто-то поступил так с тобой ещё?
Я медленно кивнула, и Энтони, наверное, понял, что я не собираюсь рассказывать ему. Несмотря на то, что он мой отец – мы совершенно чужие друг другу люди.
– С кем ты живёшь здесь?
– Одна.
– Ривер, – папа укоризненно посмотрел на меня.
– С другом.
– И ты из-за него так…
– Нет, – солгала я. Отцу ничего не нужно знать о Стайлсе, ни малейшей детали – это приведёт его к мысли о том, что мы с ним что-то планируем. – Просто нервный срыв. Истерика. Из-за накопившихся проблем.
– Как много у тебя проблем?
– Одна, – я встала из-за стола, ставя чашку в раковину. Какое-то опустошение поселилось внутри меня или это успокоительное так действует. – Свадьба.
– Ты знаешь… – отец покачал головой и поднялся следом. – Тебе нужно просто привыкнуть к этой мысли. К Теду. Он всё время спрашивает о тебе.
Я тяжело вздохнула, разворачиваясь лицом к Энтони.
– Думаю, мне и правда стоит попробовать пообщаться с ним снова.
Отец поцеловал меня в затылок, и, разбрасываясь лживыми обещаниями и надеждами, покинул квартиру. Я прислонилась спиной к стене и улыбнулась.
Вот они и ушли. Все. Даже тот, кто клялся быть рядом всегда.
Я разбита, внутри больше нет ничего. Я обречена на провал, моя свадьба так скоро, Париж, мать, Тед, Роуз, отец. Все они окружили меня, как коршуны, и один-единственный шанс спастись и то подался в этих хищников. Исклевали мою душу, оставляя сердце последнему, самому жестокому зверю – Гарри Стайлсу.
Да, это убивает. Да, это заставляет морально уничтожать себя и других. Да, это побуждает на самые ужасные мысли.
Но без этого я не могу представить своей жизни. Если он исчезнет, если позволит мне улететь, поможет сбежать… что будет тогда?
А тогда я погибну.
Я хочу быть с Гарри. Хочу дышать им, хочу целовать его, принадлежать лишь ему и быть уверенной в том, что и он принадлежит мне. Хочу не считать дни до расставания, а не замечать года, растворяясь в его поцелуях и объятиях.
Да, эта свадьба неминуема. Да, нам не скрыться от связей Уолтерсов. И, нет, я не собираюсь сдаваться.
К чёрту всё! Я хочу быть с человеком, которого люблю.
– Люблю, – повторила я, тихо ахнув, не веря в свои же слова и мысли. – Господи, я же его и правда люблю!
А он? А он там… с другой. И что же мне остаётся делать?
Ответ, по-моему очевиден.
И плакать уже не хотелось. На часах было почти девять, когда я уже в миллионный раз за сегодня приняла холодный душ, желая избавиться от обжигающей душу боли. Гарри всё ещё не было дома, а весомое количество успокоительного постепенно брало верх над моим организмом, заставляя веки тяжелеть и на секунду отключаться от реальности. Но я ждала. Ждала, потому что хотела сказать ему это. Сказать, как начинаю и любить, а не влюбляться и не хочу никуда улетать.
Вот только в тот вечер он так и не появился дома.
Комментарий к Глава восемнадцатая.
Простите, за такую глупую главу, но она является предзавершающей эту часть, то есть, следующая глава будет завершать эти события, а с двадцатой уже начнутся… предсвадебные главы (чтоооо :D). Ну а сейчас осень, хочется немного драмы и грустьпечали :) Дальше будет гораздо веселей, может даже не веселей, но оптимистичней.
Спасибо вам за все ваши оценки и отзывы, мне очень приятно! :) Что вы думаете об этой главе?)
========== Глава девятнадцатая. ==========
– Телефон вызываемого абонента находится вне зоны доступа сети.
Убирая телефон в карман пальто, я мысленно разрыдалась, но только равнодушное выражение моего лица спасало эту и так угнетающую ситуацию. В который раз. Что ж, это было больно, но осознание того, что я сама виновата в том, что между нами происходит, немного успокаивало, как бы странно это не звучало. Во всяком случае, это не из-за того, что он остыл ко мне. И я продолжаю ждать, когда он вернётся в квартиру, чтобы обязательно рассказать ему обо всём, что я к нему на самом деле чувствую. Теперь эта его новая девушка и показное равнодушие не останавливало меня.
По окнам тарабанил дождь, заглушая и без того довольно тихую беседу продавца, матери и сестры Теда в этом свадебном салоне. Я была разбита и подавлена, а потом появились они и потащили меня на примерку платья. Платье, которое они выбрали для меня, было с едва заметным, – моим любимым, – сиреневым оттенком. Я безумно любила платья, поэтому это было самым светлым моментом за всё то время, что я знакома с Уолтерсами, не считая того дня, когда мы с Гарри «поженились». Я всё ещё чувствовала, что принадлежу только этому человеку. К сожалению, этого он почувствовать не мог.
– Ты выглядишь так, словно бы не спала несколько ночей подряд, Ри, – заметила Мелани, отпивая глоток чая из миниатюрной чашки.
– Неправда.
Правда.
– Странно, что ты вообще ответила на мой звонок. Пропала куда-то. Эдвард места себе не находит.
Я в недоумении уставилась на брюнетку (боже, она снова покрасилась!).
– Эдвард?
– Тед, – она кивнула. – Мы просто звали его Тедди, вот и приросло к нему это имя, а не настоящее.
Спустя почти месяц знакомства с Тедом, – ох! – Эдвардом, я узнаю его реальное имя. Что ещё они расскажут?
– А ему это нравится?
Тед, вообще, был странным человеком. Непонятным. С одной стороны я могла сказать, что вижу его насквозь, но с другой – его мысли и чувства всегда были скрыты этой легкомысленной улыбкой. Может быть, он являлся тем, кем казался, а может… если честно, узнавать это я не хотела.
– Не знаю, мне плевать как-то.
– Неужели?
Оплатив моё свадебное платье, Андрэа присоединилась к нам, присев на мягкое бежевое кресло. Она смерила дочь недовольным взглядом и положила чек в сумку. Мне было плевать, что на них лежат такие большие расходы, – в конце концов, это инициатива Уолтерсов, потому что если бы была моя воля – я бы и не пришла. Просто подписала бы документы в нужных местах – и дело с концами.
– Понимаешь ли, Ривер… – миссис Уолтерс натянуто улыбнулась, – если бы ты проводила больше времени с ним, ты бы поняла. Тедди, он…
– Интересно, и какой же я? – за нашими спинами раздался голос Эдварда, и он обошёл столик, целуя свою мать в щёку. – Почему так долго? Вы уже купили платье?
Мелани закатила глаза и поправила новую причёску – каре, а затем обратилась к брату:
– Неужели мы не можем просто поболтать?
Тед положил руки мне на плечи, пристраиваясь сзади, и я еле удержала раздражённый вздох. Но вместо того, чтобы снова оттолкнуть его от себя, я просто сидела здесь и молчала, придумывая в голове разные способы его убийства. Так сильно он раздражал меня.
Мобильник в кармане завибрировал, и я уже была голова плакать от вдруг наплывшей радости и облегчения, но такие яркие эмоции вдруг сменились разочарованием, когда на дисплее я заметила совсем не то имя, которое ожидала. Это был мой дядя, с которым я договаривалась о встрече. Он не мог пойти против моего отца, а, по совместительству, своего родного брата, но обещал помочь в каких-то мелких деталях – например, в отсутствии сопровождения полиции на свадьбе. Это гораздо облегчало мою задачу.
И напоминание того, что свадьба или побег неизбежны снова дало мне пощёчину.
Извинившись перед Уолтерсами, я вышла из салона, прижимая к уху телефон.
– Привет, – неловко пробормотала я.
– Никогда не мог подумать, что твоего отца так легко облапошить. В детстве он был более внимательным, – Джордан хрипло засмеялся, и я усмехнулась.
– Он до сих пор думает, что я девственница.
– Как такой наивный придурок, как мой старший брат, мог стать такой шишкой? Никогда не пойму. Во всяком случае, теперь Энтони напрочь уверен в том, что полицейский кортеж будет сопровождать вас, ну, а потом, – бам! – и внештатная ситуация. Об этом ему тоже будет доложено, не беспокойся, Ри.
Джо был младше папы на пятнадцать лет, однако если сравнивать их психологический возраст – дядя был гораздо старше. Отец постоянно попадал в передряги (доказательством тому служит моя свадьба), а Джордан вытаскивал таких же, как и Энтони, бедолаг из задницы. Я любила своего дядю – он был одним из немногих моих родственников, который действительно оправдывал своё предназначение.
– Спасибо тебе, – прошептала я и оглянулась – Андрэа и её дочь выходили из салона, надевая на свои худощавые тела драповые пальто. – О, эм, можем ли мы поговорить потом?
– Да, малышка, мне как раз нужно присутствовать на допросе. Целую.
Улыбнувшись, я обернулась к ним и неловко поджала губы. Водитель женщины уже поджидал их.
– Уже уходите?
– К сожалению, – протянула Андрэа и заключила меня в объятия. Такое чувство, будто она пыталась меня удушить, а не обнять. – У меня йога в полпервого. А ты помни про мучное и сладкое! Если за два месяца наберёшь…
– Платье придётся перешивать, да-да-да, – Мелани закатила глаза и быстро спустилась по ступенькам, открывая дверь авто. – Поехали уже! До встречи, Ри.
В эту секунду что-то несильно стукнуло меня по спине, но этого было достаточно, чтобы почувствовать боль. Я обернулась и заметила неловко улыбающегося Эда, который, открывая дверь, толкнул и меня. На небольшом крылечке свадебного салона столпились четыре человека – я, Тед, его мать и мирно докуривающая свою сигарету продавщица.
– Увидимся, милая, Тедди тебя подвезёт, – спускаясь по ступенькам и застёгивая пальто, проворковала миссис Уолтерс.
Натянув на лицо улыбку, я дождалась, пока машина тронется с места, и, вернув своему лицу прежнее равнодушие, я обернулась к Теду.
– Пока.
Этого было бы достаточно, чтобы просто уйти. Вернуться в одинокую квартиру и задуматься (наконец!) о том, чтобы собрать все свои вещи и уехать, потому что Стайлс точно решил поиздеваться над моей психикой.
Этого было бы достаточно, но…
– Ты слышала, что сказала мама? – парень поиграл бровями и взял меня под локоть. – Я довезу тебя.
– Не стоит.
– О, поверь, малышка, стоит. С ветерком прокатимся на новой-то машине.
– Ты же знаешь, меня это не интересует, – я закатила глаза и спустилась вниз по ступенькам. Тед двинулся следом.
За спиной послышлось бряканье ключей. О, нет.
– Если ты не сядешь в машину, я расскажу своему любимому па, что ты вот уже неделю не отвечаешь на мои звонки, да и вообще живёшь с каким-то парнем.
– Откуда ты…
Уолтерс продемонстрировал мне свои ключи, призывая заткнуться, что, собственно, я и сделала.
Но, Господи, как же сильно я его ненавижу!
– Садись в машину?
И тогда я сдалась. Срывать и так висящий на волоске план побега (потому что я совсем уже не думала улетать, но и оставаться здесь не собиралась) было не в моих силах, поэтому, когда Эд занял водительское сиденье, мне оставалось только раздражённо вздохнуть.
– Итак, откуда тебе известно, что я живу со своим кузеном?
Парень поиграл бровями и завёл автомобиль, который неспеша повёз нас по продрогшим от холода улицам. Это всё ещё был май, но порой мне казалось, что прошло целое лето и наступила поздняя осень. Словно бы без Гарри я прожила гораздо больше, чем три дня.
И если он там, с ней… наверное, у них тоже быстро время летит. Влюблённые часов не наблюдают, верно? В таком случае, хуже от этого только мне. И она наверняка не будет такой глупой и нерешительной, как я. Я всё ещё ненавижу себя за то, что заставила Гарри поверить в своё равнодушие. Теперь он заставляет меня.
Но вопрос в том: верю ли я?
– …поэтому у меня не было никаких проблем с этим.
Я резко повернула голову в сторону Теда и нахмурилась. Так, о чем мы там говорили?
– Но, видишь ли, я не вижу ничего странного в том, что мне удалось проследить за вами в тот день.
Ах, вот оно что.
– Пойми, Ривер, это случается иногда. Ты влюбляешься, и у тебя появляются…
– Нет, – я ошарашенно уставилась на парня, то открывая, то закрывая рот, похожая на человека, которого только что окатили ведром ледяной воды. – Нет, нет, нет, не говори этого. Пожалуйста?
– Поздно, – он вздохнул и машина притормозила на светофоре. Клянусь, это были самые долгие секунды в моей жизни.
Нет, Тед не влюбился в меня. Нет, нет, нет, только не это. Может, это просто шутка? Да, точно, ха-ха, он же такой шутник!
– Сначала наши чувства были взаимны – лёгкая неприязнь.
Лёгкая?!
– Но ведь и сейчас… скажи, ты избегаешь меня, потому что боишься признаться в своих чувствах?
Наконец, отойдя от «лёгкого» шока, я обрела способность нормально говорить, вот только в голову шла лишь одна ненормативная лексика. Вдруг захотелось Гарри рядом, чтобы он помог, чтобы объяснил, что он – единственный, кого я могу любить, но Стайлс и сам этого не знает, так что…
Чёрт побери, это может всё испортить. И фиктивная…
– Свадьба станет настоящей, если ты только скажешь мне «да».
– Тедди, что за чушь ты несёшь? Как ты мог в меня влюбиться? Мы видимся раз в неделю и почти не разговариваем!
– Это только распаляет мой интерес к тебе.
– Я выполню условия договора и исчезну из твоей жизни, потому что не люблю тебя. Не всё покупается за деньги.
Пусть хоть одна правда слетит с моих губ.
– Сначала я тоже был в этом уверен. Я знал, что мы с разных планет, и ты совершенно мне не подходишь, но как только ты стала показывать свой характер, это… сначала это злило, а потом я просто влюбился. Я не такой уж и плохой, Ри. Они привыкли всё за меня решать, но сейчас не то время.
– Тед, нас с тобой ничего не ждёт. Я тебя никогда не полюблю.
Машина остановилась напротив дома Гарри. Ну конечно, он знает адрес.
Я схватилась за ручку, виновато опуская взгяд, и фраза, которой он попрощался со мной, буквально разрушила последние остатки моего самообладания.
– Могу поспорить, что в день нашей свадьбы ты скажешь иначе.
Выпустив короткий смешок, я хлопнула дверью и направилась в сторону многоэтажки – подальше от очередной возникшей проблемы по имени «Тед». Чёрт, ну зачем же он появился?
Зачем они все появились?
Дверь открылась не сразу. Горькое чувство пустоты, поселившееся в душе, никуда не исчезло, хотя бы потому, что никто не стоял за барной стойкой, попивая горький кофе, никто не читал книгу на этом диване и никто не курил на балконе.
Одиночество сжигало меня дотла.
Я не знала, что следует делать, куда нужно идти, чтобы сбежать от самой себя. Но она, моя одинокая и такая коварная тень, что вцепилась в эти стены цепкими лапами, не отпускала.
