Текст книги "Копчëный киви на вертеле (ЛП)"

Автор книги: xl7ne9

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Элеонор будет заигрывать со шнуром? – спросила Алекса с блеском в глазах.

– То есть она играла, пока насаживала? Я в это не верю. – Пауза. – Но, может быть, она сидела, пока насаживала, и, знаешь, когда тебе становится скучно, ты играешь ногой?

– Точно. ЕСЛИ бы она сидела. Но рядом с ней не было стула; её тело было сгорблено в положении стоя. За этим маленьким обеденным столом стояло два стула, один стоял с противоположной стороны, а другой – посередине, – объяснила Алекса.

– Кто-то убрал стул?

– Этот стул посередине был отставлен в сторону, скорее всего, он ей не нужен. Иногда, когда готовишь, легче стоять, особенно когда ты невысокого роста. Поэтому она не могла сделать две петли стоя. Это была 80-летняя женщина, она бы потеряла равновесие, упав на бок. Попробуй.

Джен продемонстрировала, как она упадёт, если намеренно обмотает лодыжку верёвкой. Она даже села, дважды обмотала верёвку вокруг ноги и встала. Но Джен не смогла воссоздать позу умирающего. Что-то определённо было не так. Алекса смотрела на демонстрации Джен и увидела странность в направлении вилки на удлинителе. Она попросила Джен постоять на месте. Она вытащила вилку, дважды обмотала шнур вокруг лодыжки и снова вставила его.

Алекса издала неясный звук. В её голове формировалась теория. Мысли Алексы уже отвлеклись от предсмертной позы. Джен хотела узнать её мысли, но Алекса не собиралась потакать ей. Она рыскала в поисках чего-то, недостающего звена. Она внимательно осмотрела всю квартиру. Она проверила окно, и оно не было точкой входа или выхода. Она подняла все три пластиковых мусорных бака; содержимое, скорее всего, выбросила миссис Лэнг. Она немного пристальнее посмотрела на бак из кухонной зоны, затем сфотографировала его.

Джен также проверяла квартиру; она делала какие-то заметки старомодным способом с помощью ручки и бумаги. Она хотела записать свои мысли, чтобы организовать их позже. Краем глаза она увидела, как Алекса вышла через дверь.

– Эй, Алекса, – позвала она.

Разрываясь между желанием погнаться за ней и желанием вернуть вещи, к которым они прикасались, она выбрала последнее.

Будучи наблюдательной, она знала, куда положить вещи: шампур в держатель, гриль на кухонный стол, а удлинитель в ящик. Она проверила, не включён ли свет и не работают ли краны, – это было привычкой из её собственного распорядка дня дома.

Она заперла дверь.

***

Алекса прошла по короткому коридору, осмотрела перила и пошла на шестой этаж.

Когда она вернулась на пятый, Джен только что закрыла дверь. Они спустились вниз, но вместо того, чтобы сразу же пойти на первый этаж, Алекса прошла по четвёртому, по-видимому, знакомясь с планировкой.

Джен только вздохнула и покачала головой, но продолжила спускаться. Алекса проделала то же самое на третьем и втором этажах. Когда она дошла до первого, она увидела, что миссис Лэнг уже держит ключ от квартиры. Они с Джен были предупредительны друг с другом. Алекса кивнула женщине, когда та вышла из здания; она повернулась, глядя на него, затем она посмотрела в сторону с узким переулком.

Она искала ответы на эту загадку, которая стояла перед ней. Джен вышла на улицу и пошла к своей машине. Алекса последовала за ней, всё ещё глубоко задумавшись.

– Хочешь поздний обед или ранний ужин? – спросила Джен, пока вела машину.

Алекса отвлеклась от своей концентрации, чтобы попросить её повторить то, что она сказала. Джен восприняла это как отказ.

– Давай, Алекса, тебе нужно немного поесть. Давай поболтаем. О деле, если ты этого хочешь.

– Кто платит? – сухо спросила Алекса.

– Ты, конечно. Ты же консультант, ты можешь брать плату за еду, понимаешь, – улыбнулась Джен и добавила: – Давай поедим мексиканскую еду, я знаю одно место с отдельной кабинкой в ​​углу.

***

Мексиканский ресторан. После того, как они сделали заказ, Джен достала свой блокнот.

– Хочешь поразмышлять вслух? Я твой стенографист. Какие существенные детали ты хочешь, чтобы я перечислила, а?

Впервые Алекса почувствовала, что расслабилась. Она улыбнулась своей кривой улыбкой и просто посмотрела на женщину напротив.

– Что? Что я сказала? – Пауза. – Э, ты думаешь, я пытаюсь украсть твои идеи, да? Ладно, ладно. Никакого блокнота. – Она оставила свой блокнот и ручку.

Алекса рассмеялась.

– Нет, правда, я просто вспомнила события прошлых лет. Эта обманчиво доверчивая молодая женщина, но на самом деле она была таким проницательным и предприимчивым офицером.

– Неужели всё было настолько плохо?

– Нет. Глядя на тебя сейчас, я думаю, что ты тоже изменилась.

– Как же так?

– Ты не такая настойчивая, не такая контролирующая, не такая конкурентная…

– Эй, я теряю свою остроту? Ты хочешь сказать, что я остепенилась?

– Я не знаю, что это, Джен. Может быть, я начинаю ценить то, что ты рядом.

– Ого, ты серьёзно? Просто водишь меня за нос, как собаку, да? – рассмеялась Джен.

– Дай мне свой блокнот.

– Это всего лишь каракули, они не являются законченными предложениями или хотя бы логическими высказываниями.

– Я не буду читать твои заметки. Я буду писать в них.

Застигнутая врасплох, Джен инстинктивно отдала свой блокнот и ручку Алексе. Она принялась писать на нём.

– Это мои ключевые слова, незаконченные идеи, – сказала она, возвращая ручку и блокнот.

– Могу ли я их прочитать?

– Если я скажу «нет», ты подчинишься?

– Я думаю, у нас тут проблема с доверием, – беспечно сказала Джен. – Я не буду их читать. И тебе придётся просто довериться мне.

– Нам нужно найти её сына, – сказала Алекса, снова думая о деле.

Когда им принесли еду, они ели, как-будто на конкурсе по поеданию, и поняли, что голодны. Поездка обратно в квартиру Алексы также была расслабляющей под музыку 80-х, которую они обе любили. Когда Джен парковалась, Алекса коснулась её руки.

– Что ты делаешь? Я думала, ты меня подвозишь?

– Я провожу тебя до двери.

– Зачем тебе это делать?

Джен пошла парковаться, и они обе вышли из машины. Алекса шла быстро, а Джен просто неторопливо шла.

– Алекса, ты наш гость. Я просто хочу посмотреть, хорошо ли ты устроилась.

***

LA Place – Алекса первой дошла до двери, но оглянулась и сказала:

– Я же сказала, тебе не нужно. Я не пожилая женщина, ради всего святого.

Джен была рядом с ней, и прежде чем она успела что-либо сказать, дверь открылась, и Мэдисон перевела взгляд с одной на другую.

– Ой, привет, о чëм вы спорите?

– Сегодня у всех прекрасный слух, – проворчала Алекса, входя. – Мы не будем спорить.

– Итак, вот апартаменты, которые они для вас забронировали, – сказала Джен, входя в помещение. – Довольно симпатичные, уютные.

– Ты имеешь в виду маленькие, – сказала Алекса, глядя на неё своими стальными голубыми глазами, несерьёзно, а просто ворча, как обычно.

Мэдисон немедленно начала убираться в своей комнате, используя коробки из-под еды на вынос, как листки бумаги из своего портативного принтера.

– Итак, что случилось в квартире? – Мэдисон попыталась говорить непринуждённо, но ей было очень любопытно, и она также скрывала своё ожидание, что Алекса отругает её за беспорядок.

– Думаю, день был долгим. Мне ещё нужно отчитаться в офисе. Позвони мне насчёт завтрашнего маршрута, – сказала Джен. – И спасибо за ужин. – Она коротко отсалютовала и ушла.

Глаза Мэдисон стали как блюдца.

– Она просто проводила вас до двери? – Пауза. – Вы просто позволили ей проводить вас до этой двери?

Алекса опиралась на стойку, разделяющую кухню и гостиную; она сердито смотрела на Мэдисон. Но половина её мозга уже работала над делом. Мэдисон смеялась и бормотала себе под нос о том, каково это – быть подростком и о том, какой джентльмен детектив Джен Мэтти.

– Тссс, Мэдисон. Нам нужно найти сына Элеонор, – серьёзно сказала она. – И убрать гостиную. – Она пошла в свою спальню.

– Ой, не меняйте тему, Алекса, она ведь немного опекает, да? – поддразнила Мэдисон. Она всё ещё убиралась и уткнулась в свой компьютер. Она крикнула: – Кстати, Гарри предоставил мне доступ к базе данных на ограниченное время.

Посреди ночи Алекса, всё ещё неровно спавшая и страдавшая бессонницей даже в другом часовом поясе, решила порыться в исследованиях Мэдисон. Мэдисон распечатала дополнительную информацию, зная, что Алекса предпочитает читать печатные версии. По правде говоря, у Алексы не было возможности тщательно изучить файлы Гарри и капитана Адамса.

Таким образом, её мучительное чувство требовало, чтобы она изучила всё в тот конкретный момент. Мэдисон очнулась ото сна, когда Алекса собрала бумаги.

– Идите спать, Алекса, – пробормотала она.

Утром Джен позвонила в дверь квартиры.

Дверь открыла сонная Мэдисон, всё ещё в ночной рубашке.

– Войдите, детектив Мэтти, – лениво сказала она.

– Вот, я купила нам кофе и пончики. – Джен вошла, чтобы поставить завтрак на стойку.

Мэдисон оживилась:

– Спасибо, спасибо. – Она взяла свой кофе и принялась жевать его у стойки.

Джен отпила кофе и начала есть вместе с Мэдисон.

– Где хозяйка дома? Или, скорее, хозяин?

– Я бы не удивилась, если бы она проспала, она не спала прошлой ночью, как обычно. Она взяла все файлы с собой, туда.

Через мгновение Алекса вышла из спальни, безупречно одетая и готовая начать день.

Она посмотрела на двух женщин и усмехнулась:

– Пончики! Разве копы никогда не едят свежеиспечëнный хлеб?

Мэдисон выглядела очень удивлëнной.

– Вот это бодрое утро, а, – поддразнила Джен. – Если хозяин пожелает, я отведу тебя в гастроном, если ты этого хочешь.

– Она печёт хлеб, и, по-моему, она скучает по этим буханкам с семенами чиа, – заговорщически сказала Мэдисон Джен. Однако, несмотря на поддразнивания, она встала и предложила Алексе кофе. – Это хороший кофе, будьте благодарны, что она принесла нам эти утренние добавки и еду.

Алекса взяла кофе, но не притронулась к пончикам и оставила их на стойке.

– У неё были сын и дочь.

– Погодите, как вы пришли к такому выводу, насчёт дочери? И как нам найти её сына? – мысли Мэдисон теперь кружились.

– Это было что-то связанное с её работой, я пока не могу объяснить. – Пауза. – Мэдисон, можешь принести файлы из спальни? – Алекса отпила кофе. – Спасибо за это, Джен, – тихо сказала она.

Джен кивнула и приветливо улыбнулась.

Мэдисон получила файлы и свой ноутбук, и когда она снова села на свой табурет, Джен рассказала, что позвонила миссис Лэнг и задала несколько дополнительных вопросов.

– Я хотела узнать, как Элеонор приносила ей продукты и принадлежности, я имею в виду, до самого пятого, верно, – поделилась она. – Миссис Лэнг сказала, что она получала доставку, и её это не смущало, так как она заметила, что они быстро доставлялись.

Мэдисон посмотрела на Алексу, и она поняла этот взгляд.

– Я знаю, о чëм ты думаешь. Ответ в том, что никакой строгой охраны. Квартира старая, входная дверь не заперта, и я не видела камер видеонаблюдения.

– Но я думала, что они размещают нелегальных иммигрантов, – спросила Мэдисон.

– Они прячутся на виду, так сказать. Насколько я знаю, миссис Лэнг и Элеонора живут скромно, хотя она и является домовладелицей. Её арендаторы, скорее всего, небогаты. Если здание будет выглядеть как крепость, это привлечёт больше внимания. Кроме того, я поговорила с двумя патрульными в этом районе, ну, скажем так, миссис Лэнг знает, как защитить своё здание. Ты понимаешь, о чëм я, Алекса, – ответила Джен.

– Да, я знаю, она заботится о патрульных. Я думаю, что это не обязательно должны быть большие суммы, но регулярные выплаты в течение многих лет – это уже многое, – предположила Алекса.

Джен кивнула в знак согласия; она не хотела озвучивать известную практику «покровительства». Ей не нравилась такая система, но она не хотела открыто критиковать своих собратьев в синем.

– Так что, в каком-то смысле, у них есть безопасность, поскольку полицейские проверяют здание во время патрулирования, – сказала Мэдисон.

Джен снова кивнула и сказала:

– Но они не обязательно знают, кто эти арендаторы. И они не знают об их иммиграционном статусе. Я им тоже не говорила.

Алекса открыла файлы и показала остальным.

– Давайте перейдëм к финансам Элеонор. В Новой Зеландии у неё было несколько работ, в основном офисная работа. Не было никаких явных активов. Она арендовала дома и машины и часто переезжала с места на место, – сказала она. – Но я хочу, чтобы вы взглянули на эти годы. Один здесь и один там. Это были длинные перерывы, каждый раз по году.

– Значит, ты думаешь, что она дважды беременела и несколько месяцев кормила детей грудью, прежде чем снова работать, – заключила Джен и добавила: – Я спросила миссис Лэнг, как она платила за аренду. Она сказала, что всегда платила наличными и никогда не задерживала оплату.

– Никаких записей о браке не было. И я думаю, что у её детей не такая же фамилия, как у Элеоноры. И они могли расти с кем-то другим большую часть своего детства, – задумчиво сказала Алекса. – Она работала большую часть времени, иногда годы пересекались, что означало две-три работы.

– Когда прекратилась её трудовая деятельность? То есть, когда она вышла на пенсию, – спросила Джен.

– Неполный рабочий день с 65 до 70 лет. Она получала пенсию, но я чувствую, что кто-то её поддерживал, или, может быть, до тех пор, пока она не оказалась здесь, в Америке.

– Это может быть её сын.

Алекса просто смотрела в пространство, уклончиво отвечая на домыслы Джен о сыне. Её инстинкт просто ворчал. Ей нужно было получить что-то конкретное, чтобы прийти к выводам.

– Почему она переехала жить в Лос-Анджелес?

Мэдисон прервала бормотание Алексы:

– Что мне здесь искать? Она была как человек, не вписывающийся в рамки.

– Можешь ли ты найти её старые заявления о приёме на работу? Если ты увидишь людей, которые обычно появлялись в её рекомендациях, попробуй связаться с ними. Спроси, что они знали о ней.

– Должна ли я сообщить новость о её смерти?

– Нет. Но грустно, что эти люди, которые знали её или даже когда-то были близки с ней, не оплакивали её утрату… её смерть кажется такой бессмысленной, – ответила Алекса с оттенком грусти в глазах, смерть мужа всё ещё преследует её.

Другие женщины почувствовали перемену в тоне Алексы и то, что её присутствие перешло в меланхолическую задумчивость.

И Джен, и Мэдисон чувствовали себя защищающими её, но они знали, что она не примет ни словесного, ни физического утешения.

– Ладно, Алекса. Я смогу сообщить им эту новость, только если Гарри мне так посоветует. – Пауза. – А тем временем, что вы двое собираетесь делать? – Мэдисон пыталась быть весело раздражающей, чтобы увидеть острый взгляд Алексы, а не этот грустный взгляд.

Джен заговорила:

– Ну, я думаю, я отведу Алексу в этот замечательный магазинчик, чтобы она могла поесть свой хлеб. – Она также пыталась поднять настроение Алексе.

Потерянный вид Алексы был для неё в новинку. Алекса вырвалась из задумчивости.

– Да, почему бы и нет? А потом мы вернёмся к миссис Лэнг. – Взяв кофе, она встала и направилась к двери.

Чему ещё они могли научиться у миссис Лэнг? Какие идеи зрели в голове Алексы?

Глава 3

Многоквартирный дом – миссис Лэнг приветствовала следователей и приготовила им печенье и чай. Они обменялись любезностями, но она знала, что они приехали по официальным делам. И она терпеливо ждала их вопросов.

– Когда я вам звонила, я на самом деле забыла спросить, была ли конкретная причина, по которой Элеонора жила на пятом этаже, и хотела ли бы она переехать вниз, учитывая её возраст, – плавно начала тему Джен.

– Когда она пришла, у неё было несколько вариантов на выбор от 5 до 6, но она сказала, что её не смущают лестницы. Она сказала, что жила во многих местах и ​​может приспособиться, куда бы ни пошла. Её требование было больше в плане уединения. Она только изредка спускалась, чтобы поделиться со мной своей едой. Я иногда приходила к ней и давала ей свою. Мы особенно любили готовить, блюда нашей родины, – ответила миссис Лэнг.

– Сколько всего комнат вы сдаëте в аренду?

– На этом этаже только одна. Сдаётся родственнику моего покойного мужа. Рядом наш офис и библиотека, но после его смерти я редко туда захожу. Со второго по пятый этажи по четыре двери с арендаторами. На шестом этаже всего двое арендаторов, а остальное пространство – это наш склад со старой мебелью и тому подобным.

Алекса вмешалась:

– Я знаю, что это конфиденциально, но нам нужно, чтобы вы составили список арендаторов. Я не могу вам объяснить, но я узнаю, когда что-то увижу, пожалуйста. – Она знала, что у просьбы больше шансов на сотрудничество со стороны женщины. Однако миссис Лэнг была нерешительна, и её осторожность дала о себе знать. Алекса отчётливо прошептала Джен, что им может понадобиться ордер на обыск, чтобы поискать записи. На лице миссис Лэнг промелькнуло паническое выражение. Джен собиралась использовать свой стиль «хорошего полицейского», когда Алекса сжала её руку, жестом, подразумевавшим: – «Я взяла эту ситуацию под контроль» .

– Послушайте, нам просто нужно, чтобы вы описали своих арендаторов. После этого вы порвëте эту бумагу. Мы не будем делать никаких заметок. Я просто ищу кое-что, хорошо? – объяснила Алекса с напускным терпением.

Она знала, что ответ где-то там, в пределах досягаемости.

Миссис Лэнг повернулась к Джен:

– Обещайте мне, что никто из моих арендаторов не будет подвергнут преследованиям или их имена не будут переданы иммиграционной службе. – Женщина сказала это со слезами на глазах.

Джен покосилась на Алексу, взглядом, подразумевающим, посмотри, что ты с ней сделала.

Она мягко сказала миссис Лэнг:

– Я знаю, что эта просьба тяжела для вас, но инспектор Кроу следует какой-то подсказке. Вы уничтожите всё, что написано. Я обещаю, никакая иммиграция не будет затронута. Ваши арендаторы в безопасности.

Миссис Лэнг, всё ещё напряжённая, расположилась между Алексой и Джен.

Алекса вырвала два последних месяца из 12-страничного календаря, висящего на стене. Она поручила миссис Лэнг использовать просторную заднюю часть календаря, чтобы нарисовать план этажей со второго по шестой и комнат. Она должна была написать, кто живёт в какой двери.

Пока миссис Лэнг это делала, Алекса попросила её описать их и поделиться интересными подробностями, которые она могла вспомнить. Процесс занял два листа и более двух часов. Она обнаружила, что Алекса была хорошим слушателем и настоящим профессионалом, что успокоило её. Г-жа Лэнг извинилась, чтобы приготовить им обед, хотя двое следователей не дали понять, что будут обедать там. Однако они не сдвинулись с места, пристально глядя на листы. Они заметили, что в большинстве комнат жили одни жильцы, за исключением двух пар в двух квартирах на этаже Элеоноры. Другим жильцом на этом этаже был японец. У троих жильцов была одинаковая фамилия, но, как говорили, они не были родственниками. Алекса вспомнила вчерашний день, когда она осматривала этажи.

– Миссис Лэнг, что происходит, когда нужно использовать двери пожарного выхода? Я попробовала их вчера, и они были заперты в отличие от главной двери вашего здания.

Пока она нарезала ингредиенты, женщина ответила:

– Да, нам пришлось запереть задние двери, потому что они выходят в узкий переулок, это не совсем безопасно. Главный вход виден, есть патрули и другие здания поблизости, у которых есть охранники, которые мои друзья. Они следят за нами здесь, они наверняка вызовут 911, если что-то произойдёт. – Она уже обжаривала овощи, продолжая: – Ключи были у моего мужа. Он очень хорошо управлял этим зданием. После его смерти я созвала собрание с жильцами. Мне нужна была помощь, если возникнет чрезвычайная ситуация. Мы договорились, что на каждом этаже должен быть маршал, лидер, у которого есть ключ от их этажа и главного выхода сзади. За все эти годы нам ни разу не пришлось ими воспользоваться.

Джен спросила:

– И вы доверяете им всем?

– Да. Нам приходится полагаться друг на друга. Они сообщают мне свой рабочий график и время, когда придут домой. Мы также устанавливаем комендантский час, когда входная дверь будет заперта на ночь. У нас здесь очень дисциплинированная жизнь, – сказала она.

– Допустим, сегодня все на работе? – спросила Алекса.

– Да. Они уехали сегодня утром с 7 до 9. Я жду их возвращения с 3 до 10 вечера. Сегодня ни у кого нет выходного.

– Что происходит с ключами от выхода?

– У маршалов есть крючки прямо в их квартирах возле двери, куда они вешают ключи.

– Вчера вы сказали, что они были на работе в день смерти Элеоноры. Оглядываясь назад, что, если Элеоноре нужен был аварийный выход, а маршал был на работе? Кто маршал пятого этажа? – После своих вопросов Алекса посмотрела на Джен, чтобы узнать, понимает ли она, к чему она клонит.

На лице Джен отражалось любопытство, а её молчание было почтительным, поскольку она позволяла Алексе обследовать окрестности в поисках подсказок.

– Маршал – миссис Круз. Перед тем как уйти на работу, она передала ключи Элеоноре. Как вы сказали, в случае чрезвычайной ситуации Элеонора могла воспользоваться ключами, если не могла выйти через парадную дверь. А когда миссис Круз вернулась домой, ключи ей вернули. То же самое происходит с любым человеком, у которого выходной, и который планирует остаться дома; маршал передаёт ключи.

Джен вмешалась:

– Это пока гипотеза, но почему бы не дать Элеоноре дубликаты ключей, чтобы ключи не передавались другим?

– Нет. У меня есть главные ключи. Те, что для маршалов, уже дубликаты. Дубликаты делать нельзя, а если ключи потеряются? Трудно следить за ними, если всем выданы ключи. Нет, нет, нет, – ответила миссис Лэнг с лёгким ужасом при мысли о таком нарушении.

– Миссис Лэнг, в день смерти Элеоноры вы поднялись туда с полицией, верно? – спросила Алекса, и хозяйка кивнула. Она продолжила свой вопрос: – Вам нужно отпереть дверь или она была открыта?

– Я даже не думала об этом. – Пауза. – Полиция постучала. Вызвали, а потом они вошли. И я увидела её из дверного проёма. Это было ужасно, – сказала она, немного потрясённая.

Глаза Алексы сузились. Кусочки пазла складывались в её мозгу, но всё ещё были незаконченными.

Миссис Лэнг объявила, что их обед готов.

Алекса начала возражать, но Джен прервала её, чтобы предложить помощь на кухне, поскольку миссис Лэнг сказала:

– Предложение еды всегда должно быть принято, иначе хозяин будет оскорблён.

Это заставило Алексу замолчать. Оба блюда и суп выглядели восхитительно и были на вкус ещё лучше, поэтому исследователи были благодарны своему хозяину.

– Помимо вас и, может быть, миссис Круз, Элеонора была дружна с кем-нибудь ещё? – спросила Алекса, пока они ели.

– Я не знаю. Они все живут частной жизнью. Все добры друг к другу, но не общаются.

Джен прервала её, чтобы дать знать миссис Лэнг, что еда была хороша и что она полностью наслаждалась ею. На что миссис Лэнг улыбнулась так широко, что это могло бы согреть любое сердце. Поэтому Джен повернулась и посмотрела на Алексу, и она получила сообщение, в некотором роде.

– Да, да, мне это очень нравится, вкусно, но жильцы ведь общаются с вами, не так ли? – настаивала Алекса.

– Не общаются, но поскольку мы общаемся по поводу их графиков, по поводу ремонта, мы можем поговорить, – ответила она, теперь понимая неустанную сосредоточенность Алексы на деле Элеонор, которая заставила её понять, что это не случайность.

Она была опечалена этим.

– Говорит ли кто-нибудь из жильцов, особенно женщины, о своих матерях или об отсутствии матери? Если вы можете их вспомнить, это важно, – убеждённо сказала Алекса.

– Да, матери упоминаются тут и там. Я помню, вскоре после смерти моего мужа Карри только переехала ко мне; она рассказывала мне о своих родителях.

Алекса быстро взглянула на листок, чтобы найти Карри.

– Это она, Карри Уильямс, на шестом этаже?

– Да. Милая женщина. Её лицо было таким грустным, – сказала она, – она считала меня своей тётушкой.

– Продолжайте, – с нетерпением потребовала Алекса. – Что она сказала о своих родителях?

– Она сказала, что её отец был плохим, но он был порядочным отцом. Она выросла с сестрой отца, и мать навещала её нерегулярно.

– Что значит «плохой» отец? – спросила Джен.

– Я не уверена. Она не говорила. Но она не жаловалась на него как на отца, – задумчиво сказала миссис Лэнг.

Алекса подтолкнула её продолжить:

– А как же мать?

– Карри начинала плакать, когда говорила о своей матери. Она сказала, что всегда критиковала её. Когда она работала полный рабочий день в 18 лет, мать забрала её жить к себе. Она отдавала свою зарплату матери и убиралась, готовила, помогала по хозяйству, но её никогда не ценили.

– Она упомянула брата? – спросила Алекса.

Миссис Лэнг покачала головой.

– Где сейчас её мать? – с интересом спросила Джен.

– Она сказала, что её уверенность в себе настолько пошатнулась за годы, проведённые с матерью, что однажды она вернулась к своей тёте, которая приняла её радушно. Она больше никогда не упоминала о своей матери. Но, бедная Карри, я чувствовала её глубокое одиночество. Я пригласила её поесть здесь, но она всегда занята, много работает. Она просто обнимала меня, когда давала мне своё расписание, а затем торопилась уйти, – ответила миссис Лэнг.

– Она азиатка? Может быть, китаянка? – поинтересовалась Алекса.

– Да, она наполовину китаянка и белая, я не уверена, австралиец ли её отец.

– Понятно. У кого-нибудь ещё есть похожая история? Какие-нибудь ещё родительские проблемы, о которых вы знаете?

– Это было бы сплетнями, не так ли?

– Вы можете говорить на общие темы, а мы посмотрим, всплывёт ли что-то важное, – предложила Джен.

– Я слышала, что у кого-то отец – алкоголик, кто-то склонен к насилию, мать пристрастилась к карточным играм, у кого-то депрессия. Думаю, это всё виды обычных человеческих проблем, – ответила она.

Алекса мягко спросила:

– Вы когда-нибудь замечали, что Элеонор и Карри Уильямс дружат друг с другом?

Миссис Лэнг замолчала. В её воображении они предстали перед ней в дверях Элеоноры, короткое слово, и Карри поспешила уйти. В другой раз она видела, как Карри помогала Элеоноре положить пакет с продуктами в её квартиру. Но это были просто соседские жесты. Она не думала, что это было чем-то значительным, чтобы говорить об этом.

– Нет. Я так не думаю. Они были соседями. Когда Карри спускалась по лестнице, она проходила мимо двери Элеоноры.

– Да, я поняла, – пауза. – Миссис Лэнг, когда вы выбрасывали мусор Элеоноры, вы заметили коробку? Что-то новое, – спросила Алекса, её мысли были в другом направлении.

– Да, коробка от того маленького электрического гриля, – внезапно прослезилась она. – Когда я увидела её, барбекю, я подумала, что Элеонор, должно быть, так обрадовалась, воспользовавшись новым грилем.

– Кто-нибудь из арендаторов продаёт такие грили? Или работает в магазине бытовой техники?

– Они работают в разных местах, никогда подолгу. Я не смогу вспомнить, – с сожалением сказала миссис Лэнг.

Алекса извинилась, чтобы позвонить Мэдисон. Она отошла в угол, понизив голос.

– Мэдисон, встречалась ли в мире Элеонор фамилия Уильямс?

– Ой, это распространённое имя, – раздражённо сказала Мэдисон, но в глубине души у неё были свои новости. – Почему вы шепчете?

– Мне всё равно, если это распространено. Ты видела что-нибудь?

– Да, я это сделала.

– Мне нужны подробности по каждому из них. – Мёртвая тишина. Алекса завершила звонок. Она вернулась к столу. Она снова изучила листы бумаги, затем сказала: – Миссис Лэнг, вы оказали большую помощь и были прекрасной хозяйкой. Давайте, вы можете уничтожить это, в огне, если хотите.

Миссис Лэнг горячо поблагодарила Алексу, но добавила:

– Никакого использования огня. Мои пожарные извещатели ещё не обновлены. Но скоро. Обещаю.

– Да, я думаю, было бы разумно иметь их в каждой комнате. И, возможно, систему полива, – посоветовала Джен, учитывая, что здание старое.

Она помогла женщине порвать листы бумаги на мелкие кусочки. Позже она также помогла хозяйке убрать со стола, но миссис Лэнг не позволила ей вымыть посуду.

Алекса попросила у миссис Лэнг визитную карточку, которую ей дала Джен. После того, как женщина принесла её, она написала свой номер на обороте.

– Позвоните мне. Арендатор может что-то решить. Любое новое событие, которое выходит за рамки обычного. Вы должны мне позвонить. Понимаете, о чëм я?

Женщина кивнула и взяла карточку. Покинув здание, следователи направились в узкий переулок и проверили дверь запасного выхода. Она оказалась заперта.

***

LA Place – Алекса, Джен и Мэдисон сели на табуреты у стойки, чтобы рассказать друг другу о ходе дела.

Мэдисон продолжила:

– Как я уже сказала, Уильямс – распространённая фамилия в Новой Зеландии. Но прежде чем ваш взгляд успеет меня обжечь, Алекса, я поговорила с пятью, насчитайте, пятью Уильямсами, которые были её обычными, но не всегда, референтами на её многочисленных работах. Они были бывшими коллегами. Кстати, Гарри дал мне сигнал сообщить им о её кончине, но не сообщать подробности о том, как она умерла.

– Что они говорили о ней? Они знают её личную жизнь? – спросила Алекса, просматривая заметки Мэдисон, которые она сделала, разговаривая с бывшими коллегами Элеонор.

– Как вы можете видеть по моему безумному почерку, они выражали соболезнования и, в целом, отзывались об Элеоноре как о милой тихой женщине. Она всегда спешила на следующую работу. Что они действительно помнят, так это её любовь делиться едой, – сказала Мэдисон.

– Да, это более или менее соответствует тому, что сказала о ней хозяйка, – добавила Джен.

– Кто-нибудь знал её недавно? А как насчёт её последних лет, когда она работала только неполный рабочий день? – поинтересовалась Алекса.

– Да, владелец продуктового магазина, который служил ей около двадцати с лишним лет.

– Здорово. Как ты это узнала? – Джен искренне понравился профессионализм Мэдисон.

– О, я спросила коллег, где находится любимый продуктовый магазин Элеонор. Я имею в виду, что если женщина любит вкусно поесть, у неё наверняка есть кто-то или какой-то магазин, который она часто посещает. И, кстати, один из них действительно знал, – сказала Мэдисон небрежно и с широкой улыбкой.

– Ладно, ладно, что они тебе сказали? – нетерпеливо сказала Алекса.

– Он её не знал. Сначала. Оказалось, он забыл её имя. К счастью, он умеет общаться по видеосвязи, и я показала ему приличное фото Элеонор, и он узнал в ней свою давнюю клиентку, – воодушевление Мэдисон не могло быть испорчено настойчивостью Алексы. – Он может назвать продукты, которые она обычно покупала, но, кроме еды, никаких личных разговоров.

– И это ты называешь полезной информацией? – проворчала Алекса.

– Однако он знает её хозяйку в Веллингтоне. И у меня есть её номер, – нараспев сказала Мэдисон.

– Подожди, как он связал Элеонору с хозяйкой дома? – Джен было очень любопытно, как Мэдисон нашла подсказки.