Текст книги "Это было...(СИ)"

Автор книги: witchdoctor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

- Прости меня. - хозяин леса похлопал глазами. Возмущение ee cошло на нет. Более Kрасная шапочка не хотела продолжать бессмысленных ссор. - Я не должна была этого говорить. Мне просто было немного страшно… Кровь, и… - Агата, он хотел убить волчат. - Но ты даже не остановился, когда я тебя просила! Ты был как… как заколдованный. - Я и есть заколдованный! Я не убил его. - раздраженно сказал хищник, вспоминая сколько волчьей крови было на руках Ганса. Он закусил губу. Он и забыл - речь шла о ее отце. - Прости. - Ты так ненавидишь людей? - Нет! Не всех. - некоторых он совсем не ненавидел. - Но господин Хюберт тебе тоже не нравится, да и моя бабушка… - вновь начала игру человеческая самка, подталкивая Волка к нужным словам. - Они другие. - Другие? А… - Агата внимательно посмотрела на Волка, приблизившись к нему еще поближе, и хищник лишь что-то забубнил в ответ. - А кто не другой? - Н…Ну… - Я ее знаю? - М… - Волк, отвечай. - С чего ты решила, что это она? - Да, конечно. - прыснула Агата. - Это какой-нибудь олень, способный быть человеком и с которым ты в приятельских отношениях. А может это какая-нибудь коза? - Красная шапочка вздернула нос к верху. - Вот иди и сторожи тогда эту козу! - Ам… - Волк проводил девушку взглядом. Агата недовольно вернулась к кровати и уселась на краю, скрестив руки на груди. - Агата? Ты… - Что я? Я сказала, иди к козе! - Я люблю волчиц. - А? - девушка взбесилась такой беспардонности. - Так у тебя все это время была волчица?! - Нет! - Агата пропустила это мимо ушей, и завернувшись в одеяло, спряталась от оправдывающихся речей волка. - Я не… Агата! У меня нет… Нет не то. - Я тебя не слушаю. - Вылезай из под одеяла! - хищник притронулся к конвертику с ценным подарком. - Нет! - Да. - Пусти меня! Щекотно… - Вылезай. - пытался распутать Волк Агату, а та лишь извивалась в его руках, не давая себя схватить. - Иди к своей волчице. - Хм. Я уже с ней. - С ней? - в момент стихнув и откинув одеяло, Красная шапочка подозрительно посмотрела на хищника. Усевшись поудобнее, девушка спросила. - Но я не вижу здесь еще волков? - Ты с ней знакома. У нее холодные руки. - Руки? Наверное, чтобы гладить тебя? - У нее красивые темные глаза… - Чтобы смотреть на тебя? - медленно приблизилась волчица к волку. - У нее… - договорить ему не дали. Она как-то резко прильнула к нему, а затем поцеловала, да робко и как-то дразняще в самый уголок губ, словно призывая его к чему-то. А он… Быстро откликнулся, словно только этого и ждал. - Волк! Волк… - кричала девчонка, утопая в его объятиях под градом поцелуев. - Подожди. Волк, ты тяжелый. - А ты вкусная. - Ты меня съесть решил? - хищник не ответил, прижав ее крепко к себе. Неужели это все происходит на самом деле? Теперь она будет всегда с ним. Ведь так? Она лишь тихо погладила его, и поместив его тяжелую голову в своих холодных ладонях, спросила. - Волк? - М? - Так что ты делал со мной в лесу? - А? - Говори. - хищник покраснел, а Агата решила во что бы то ни стало добиться правды. - Иначе я тебя… я тебя защекочу! - Ауч… - В чем дело? - испугалась девушка, увидев, как Волк скрючился по полам, ухватившись за живот. - Больно. - Больно? А ну… Что там? - Агата! - Почему у тебя живот весь синий?! Это сделали охотники? - Да. - не признаваться же ведь, что это было случайное дерево, тем более когда тебя вновь погладили. - Идем. - Куда? - Я буду тебя лечить. - Меня? - Да. Я - маленькая лесная ведьма. Ты не знал? - Хм. Нет. - Я тоже. - они перешли на кухню, где девица уверенными движениями принялась за какие-то венички трав. - И о тебе я тоже знаю очень мало. Ты мне расскажешь о себе? - Тебе это и вправду интересно? - Ты же мой Волк. Интересно. - Что ты сказала? Агата, может ты просто посидишь со мной? Или погладишь, а может… - она его вновь поцеловала, привстав на цыпочках, и грозный хищник, опьянев от счастья, приподнял ее над полом, вновь пытаясь поцеловать. - А теперь сядь, Волк. - грозно приказала волчица. Садиться ему совсем не хотелось, но он послушался. *** Витиеватые петли скрипнули, раскрывая деревянную тяжелую дверь. Хозяйка замерла от удивления, но гостью это не смутило, и она уверенно прошла вперед. - Матушка! - удивление Хильды было искренне, ведь на пороге собственного дома она обнаружила не Агату, не Вильгельма, а свою родственницу. - Как видишь. Где Ганс? Еще не помер? Если нет, ему повезло. - Ты… Ты же пришла не ради него? - хозяйка дома медленно закрыла дверь. Беда не приходит одна, и ее сердце чуяло это. - Верно, - старушка, пригладив волосы, сняла с себя накидку. - Ты знала. Этот день настанет, так что не плачь. - Не плакать? Я чуть не потеряла мужа, а теперь теряю дочь. - мать Агаты закусила губу. - Почему? Почему из всех детей ты выбрала именно ее? Хозяйка дома, пошатываясь прошла в глубь кухни. Как же она надеялась, что, когда поднимет глаза, лесная ведьма исчезнет, оказавшись страшным приведением, однако старуха никуда не исчезла. Лишь продолжила говорить о Красной шапочке, уверяя мать в надобности разлуки с дочерью. - Она моей крови Хильда. Ты знаешь. Были бы у меня свои дети, я бы не полезла ни в деревню, ни в семью моего старшего брата. - старушка Эннхен о чем-то вспомнила - то была еще одна черта, объединявшая ее и ее внучатую племянницу. - Братик был хорошим человеком, хоть у нас с ним и не заладилось. Вечно таскал меня за волосы! - Анна, умоляю. Агата… Она может выйти замуж за одного уважаемого человека, и ее жизнь будет нормальной. Здесь - в деревне, среди людей, а не в лесу... - Нормальной? Ты это называешь нормальным? - лесная ведьма перевела дыхание. Она ведь знала. Разговор простым не получится. - Это невозможно более. Отпусти ее. Будет тяжело, но… Возможно так будет лучше для нее, да и для всей семьи. Деревня ведь не переживет. Две ведьмы и все в родстве у Ганса. Ха-ха-ха-ха… - Анна. - матери семейства было не до смеха. Напрасно она надеялась выдать дочь пораньше замуж. Неужели ей придется расстаться со своей девочкой, которую она растила все эти пятнадцать лет. Она так боялась этой минуты. Старалась не показывать своих переживаний, своих чувств, которые теперь медленно стекали по ее щекам материнскими слезами. - Агата не умирает, Хильда. Жить будет у меня. Я передам ей все, а потом отправлюсь в последний путь. Меня уже тоже земля не держит. Так что хватит. У тебя в конце концов еще один отпрыск есть, так что займись им. Агата не пропадет. Ты всегда сможешь прийти к ней или она к тебе. - Хильда лишь кивнула, утирая передником глаза. - А теперь давай. Где твой благоверный? Сейчас мы его залатаем в два счета! *** Еле слышно по лесу шел он. Сломанные ветки служили хорошим ориентиром, хотя этот Волк даже в таком своем состоянии не утерял бдительности. Наверное, он бы и вовсе потерял след, если бы не клок той шерсти, выдранной в неравной схватке... Да ярко-красное пятно девичьего беретика, обнаруженное в лунном свете среди маленьких беленьких цветов. ========== Волк и ведьма или конец историй... ========== *** Хрупкая девушка командным тоном уложила Волка на кровать. Удивленный хозяин леса, конечно, попытался воспротивиться ее воле, ведь в этой стае вожаком был он, но не тут-то было. Сев на колени возле хищника, бесцеремонно убрав подобие рубашки с живота, Агата уверенно принялась лечить его ушибы. С непривычки дергаясь от щекотки, Волк нервничал. Происходило что-то ему доселе непонятное, однако от ее легких порхающих прикосновений действительно становилось легче. Густая масса, состоящая из непонятных приятно пахнущих трав, которые Агата так вдруг смешала, снимала тупую ноющую боль, к которой, если честно, он уже и привык в силу своей волчьей натуры. Но не отговаривать же Красную шапочку? Раз хочет его лишний раз погладить, он ничего не имеет против. Он бы и сам последовал примеру Агаты, погладив и ее, но сейчас Волк полностью растаял в ее ласках. Его никто никогда не гладил, за исключением того раза, когда она об этом попросила. Никто никогда не заботился о нем, не проявлял беспокойства. В последний раз это делала мать, но это было давным-давно, когда он был еще маленьким серым комочком, еле стоявшим на своих четверых. Он отчетливо помнил то время, когда был сопливым щенком. Его семью убили, и с тех пор он остался один. Хищник перестал быть кому-то нужным кроме бескрайнего леса, что взрастил в тени своих крон этого серого черта, заменив ему и мать, и отца. Оставшись один, так он и дожил до этого дня. Да. А ведь словно все это было еще вчера - это противное, вечно сосущее чувство голода, отнимавшее все его силы. Это отсутствие тепла, когда ветры, дожди и метель трепали его загривок. Эта боль от ссадин - неудачная охота на оленя или на вепря, пока он сам на своих ошибках познавал искусство охотника. Это сейчас любая тварь боится его, замирает в страхе, заслышав тихую поступь хищника, а тогда он стыдливо зализывал свои раны, озираясь в страхе по сторонам - как бы никто не увидел, как маленький волчонок закусывает губу, чтобы не заскулить от боли и от этого беспомощного одиночества. Неужели это все было позади? Он не мог в это поверить. Теперь его лечили, гладили, а несколько минут назад прижимали к себе и целовали теми самыми губами, которые Агата в силу сосредоточенности теперь едва закусывала. Ее явно беспокоило состояние Волка, а он… Он понимал, что именно этого и хотел, когда увидел ее впервые. Хотел этого ее беспокойства о себе, хотел этого странного томного блеска в глазах, когда она смотрела на него. Хотел этих прикосновений, от которых по всему телу пробегали стаи мурашек. Хотел чтобы она вот так просто сидела рядом с ним, никуда не исчезая. И все же его не покидало определенное беспокойство. Будучи хозяином леса, Волк всегда был уверен - лес никуда от него не убежит, а вот Красная шапочка подобного доверия не внушала. - Агата… - отвлеченная от своей работы девушка внимательно на него посмотрела. - А ты… Ты Хюберта тоже лечила? - Что?! - она искренне удивилась, не понимая столь хищного волчьего интереса к молодому охотнику, а поэтому, ничего не подозревая, просто ответила. - Нет! Волк, я лишь недавно поняла, о чем мне раньше шептали травы, а он в последнее время и не болел. - Хм… Шептали? - Ну, бабушка так это называет. - Агата нанесла последний мазок, и опустив рубашку на живот Волка, довольно посмотрела на него, ожидая улыбки в ответ, но хищник лишь больше нахмурился. - То есть, т-ты хочешь сказать. Если бы он заболел, ты бы и его погладила? - Погладила? Позволь тебя спросить. Почему тебя так интересует господин Хюберт? - Пф! - хозяин леса, усевшись на кровати, ревниво прищурился. - Он смотрит на тебя как я иногда. - Как это? - Словно пытается представить тебя без твоей шкуры. - Без моей шкуры? - широко раскрыв глаза, она нечаянно предположила. - Ты имеешь в виду без платья? - Да. - Волк! - ахнула девушка такой наглости своего друга. Хищник был настолько искренен, что не сразу понял той ошибки, которую так нечаянно совершил - о таких вещах человеческим самкам говорить не полагалось. - Н-нет. Я не… - и зачем он об этом заговорил! Опять все из-за этого Хюберта. - Я не то имел в виду. Я не пытаюсь…Твоя шкура, … платье. Оно мне очень нравится,… и-и-и то, что под ним. - а зачем это то он ляпнул?! Хотя это же правда. - Ты очень красивая, Агата, и... - Ч-что? Еле слышно повис в спальне этот ее робкий вопрос. Девушка не поверила своим ушам. Едва приоткрыла рот от удивления, а потом покраснела. Видимо, она не ослышалась, и желтые глаза Волка лишь подтверждали это. Ее действительно считали красивой. Не смотря на ее темные глаза, не смотря на непослушные локоны, что струились по плечам, не смотря на это ее выцветшее старое платье и отсутствие алого румянца на щеках. Видимо ему было совершенно все равно, что ее волосы не цвета спелой пшеницы, а глаза не переливаются оттенками лазури как у заправской деревенской красавицы. - Правда? - неуверенно спросила она его, в тайне боясь услышать отрицательный ответ. - Мне никто никогда этого не говорил. Агата отвернулась от Волка, но для хищника не осталось тайным - ее глаза заблестели от подступивших слез. Так уже было. Когда он показал ей то тайное красивое место в лесу, когда он заставил ее повыть, чтобы успокоиться. Хрустальная слезинка уже побежала по нежной бархатистой щеке, когда девушка попыталась спрятать беглянку, утерев ту рукавом, но Волк все видел. Видел это крохотное ее страдание. Сейчас как никогда, она, сдерживавшая свои чувства, показалась ему беззащитной, и он, заставив Красную шапочку посмотреть на себя, крепко прижал ее к себе. - Я буду говорить тебе об этом постоянно… Он еще долго гладил ее, уверяя в том, что он больше не позволит ей плакать, но маленькой лесной ведьме не нужны были его обещания. Он был рядом с ней, и этого было вполне достаточным. Хищник, проявлявший к ней столько нежности. Волк в человеческом обличии, веселивший ее своей неловкостью и конфузливостью, которая так его же и изводила. Ее мужчина, что ворчал из-за ревности к какому-то Хюберту. Греясь в его объятиях, слушая его сокровенные признания, она могла забыть обо всем, ведь именно рядом с грозным серым чертом она была счастлива. Маленькая хрупкая беззащитная, и в тоже время смелая и бойкая, Агата засыпала у него на руках, сдавшись под натиском пережитых горестей и радостей. А он не стал долго ждать и последовал за ней. Напоследок оглядев ревниво комнату, выискивая ненавистного соперника, Волк поцеловал ее, и, накрыв одеялом, отправился в царство снов, и пожалуй впервые он спал так умиротворенно, представляя, что скоро они будут самой настоящей стаей. *** Проснулась она первой. Сквозь измученную заплатками занавеску за ними подглядывало солнце. Она долго смотрела на него, изучая спокойный лик своего Волка, а когда и он открыл глаза, улыбнулась. Прядь серых волос смешно топорщилась, стремясь куда-то ввысь, и это ее развеселило. - Что? - проговорил сонный хищник. - Ты смешной. - Волк сверкнул своими желтыми глазами, не понимая, что в страшном хозяине леса такого смешного, и насколько это хорошо или плохо, когда все его подозрения в миг улетучились. - Я… тебя люблю. - Сомневаюсь. - наигранно нахмурился юноша, прижимая ценный кулечек одеяла к себе покрепче, а девушке ничего не оставалось как подтвердить свои слова недолгим поцелуем. - А теперь? - Хм… - Волк. - хищник вновь проваливался в ощущение отчаянного счастья, когда Агата, прижавшись к его груди, потеревшись носом о его щеку, задала, пожалуй, самый желанный им вопрос. - Чего ты хочешь? - М? М-м-много маленьких волчат… Р-р-р-р - зарычал довольный хищник. Его век волка-одиночки явно окончен, решил он, а поэтому не сразу обратил внимание на ошарашенную его ответом девушку. - Ам… Я имела в виду завтрак. - Волк покраснел, прикусив себе язык. Красная шапочка выбралась из одеяла и, миновав объятия молодого человека, отправилась на кухню. Пока кто-то не принялся за увеличение численности их стаи, она спешила позаботиться о насущном. - Идем. А то ты смотришь на меня как господин Хюберт. - Что?! - Хм-хм-хм. Итак. Вот он! Первый завтрак в волчьей стае. У старой карги (Кхм, бабушки, как теперь ее стоило называть) оказались некоторые запасы, что пришлись хозяину леса по вкусу. Это легко объяснить - готовила Агата, а в ее руках все становилось необыкновенным. Хищник сначала пытался ей помочь, боясь отдалится от Красной шапочки на расстояние вытянутой руки… или лапы. Он постоянно вертелся вокруг нее, разглядывая предметы людского быта, и когда из его рук едва не выпал глиняный горшочек, который тот осматривал с видом знатока, девушка усадила гостя на резной стул, напомнив о недавней истории с завариванием чая. Кажется, хозяин леса что-то проворчал, но в следующую секунду вновь принялся за свое любимое дело - наблюдать за Агатой. А в лесу наступало утро - утро полное надежд и тепла. Солнце, видевшее улыбку, слетевшую с алых губ темноокой красавицы, стремилось рассказать об этом всему лесу. Узнавшие об этом цветы, раскрывали свои лепестки от удивления, а маленькие птички радостно щебетали, разглагольствуя о том, что такой исход событий был предрешенным. Воронье лишь вторило им в ответ, смеясь над грозным Волком, что не выдержал чар девушки в Красной шапочке, но черные птицы быстро смолкали - такой смех мог дорогого стоить. Все ликовало. Сам лес радовался этой нечаянной радости, преображаясь из мрачного и таинственного в просторный и светлый, но они этого не видели. Глядя друг другу в глаза, они беседовали о всяких глупостях, о которых могли говорить лишь друг с другом, и если кто-то отвлекался от этого тихого разговора, то начиналась веселая игра, заканчивавшаяся ее смехом или его ревнивым ворчанием, ее возмущением или его довольным урчанием. Их новая жизнь началась и текла столь тихо и спокойно… ровно до тех пор, пока, словно гром среди ясного неба, над лесом не пронесся волчий вой.