Текст книги "Satellite (ЛП)"

Автор книги: witch_lit

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Алек подчинился, но в этот раз не принял член на всю длину, а обхватил его ладонью. Он провел рукой вверх, проводя головкой члена по внутренней стороне своей щеки, а потом принялся ее посасывать. Магнус застонал, подтверждая, что не только Джонатану нравилось, когда играли с головкой.

Дыхание Магнуса сбилось, и на выдохе он произнес:

– Алек, я сейчас кончу.

Алек тут же отстранился от Магнуса.

– Нет, не кончишь, – сказал он.

– Ты такой задира, – произнес Магнус, его лоб был покрыт бисеринками пота.

– Прости, – Алек пожал плечами, но предательски покраснел. – Я хочу, чтобы ты кончил во мне, а не у меня во рту.

Дрожь прошла по телу Магнуса, а бедра снова дернулись.

– Ты… что?

Алек закусил губу.

– Изабель сказала мне, что я не должен ждать окончания первого свидания, чтобы попросить.

– Ты спрашивал у сестры секс-совет? – спросил Магнус, на его лице читалось удивление. – Я действительно не думал, что ты из таких парней.

– Я… ну… нет, она просто говорила и говорила, пока я просил ее остановиться. Несколько раз, – сказал Алек, проводя рукой по своим волосам. – Если ты не хочешь, мы не должны, и я знаю, что мы еще не говорили об этом, просто если это…

Магнус резко сел и прервал Алека, впившись в его губы. Магнус потянул его, укладывая на себя, и целовал до тех пор, пока у них не закончился воздух, а потом перевернул, меняя позиции.

– Я с удовольствием, – прошептал Магнус. Его рука потянулась вниз и расстегнула джинсы Алека. Он стянул их вместе с трусами до коленей, а дальше Алек сам полностью стянул их и пнул подальше.

Магнус наклонился к тумбочке, выуживая оттуда тюбик смазки, а Алек подтянулся на кровати повыше. Магнус скользнул к нему, развел его ноги в стороны, открывая, и устроился между ними. Его рука, лежащая на бедре, была очень теплой, но пальцы, покрытые смазкой, были достаточно холодными, чтобы, коснувшись сжатого колечка мышц, послать мурашки по плоти Алека.

– Итак, – сказал Магнус, медленно проталкивая внутрь палец. – Часто здесь бывает что-нибудь?

Алек вздохнул, покоряясь тому, что его парень любил пошлые подкаты.

– В последнее время не так часто, но я надеюсь это исправить.

Алек дернулся и задохнулся от удовольствия, когда Магнус согнул палец, надавив на его простату. Он попытался не извиваться, когда Магнус снова надавил на эту точку.

– Ты как-то уверенно и быстро нашел ее, – прокомментировал Алек. – У моего последнего парня в первый раз ушла вечность на то, чтобы найти ее.

Магнус хмыкнул.

– Может быть, у меня просто больше практики.

Алек попытался проигнорировать волну ледяной ревности, поднявшейся где-то в животе, и сосредоточился на ощущениях движения пальцев Магнуса в нем. Он предположил, что был не первым подопечным, кто не смог устоять на ногах перед ним. Но решил проигнорировать ехидный комментарий, рвущийся из горла.

Пальцы Магнуса медленно, но легко раскрывали Алека. Это не было первым разом ни для одного из них, поэтому они понимали всю важность подготовки. Никто из них не хотел порвать Алека.

– Ты готов? – спросил Магнус, когда уже три тонких и длинных пальца свободно скользили внутри Алека.

– Ага, – сказал Алек. Пальцы Магнуса ощущались превосходно, но еще лучше будет, когда он почувствует его.

Магнус лег на Алека, соприкасаясь с ним грудью, и поцеловал его. Поцелуй был нежным, словно спрашивающим разрешения, и Алек предоставил его. Он двинул бедрами, и Магнус подложил под них подушку и направил себя.

Алек вздрогнул, когда Магнус протолкнул в него головку члена. Губы Магнуса на его шее отвлекали от ощущения холодной смазки, но он все равно немного дернулся. Когда Магнус полностью вошел в него, Алек вздрогнул и не смог ничего с собой поделать, тут же принялся извиваться на члене Магнуса.

– Хорошо? – спросил Магнус, его зрачки были до невозможности расширенными, когда он встретился взглядом с парнем.

Алек кивнул, задохнувшись, когда Магнус начал двигаться. Он уже и забыл, как сильно ему нравилось это; как сильно он наслаждался, когда что-то было в нем. Кто-то был в нем.

Магнус качнул бедрами по кругу, еще глубже проникая в Алека. Он нежно коснулся чувствительной точки, что тут же заставило Алека видеть звезды, удерживая его на крае. Дразня.

– Давай же, – застонал Алек, подаваясь навстречу бедрам Магнуса.

– Хм-м, – протянул Магнус. Он на пару дюймов вышел из него, и Алек почувствовал буквально каждый миллиметр, покинувший его тело. Он вошел обратно всего на один дюйм, и Алеку захотелось закричать. Он хотел, чтобы было быстро, жестко и сейчас. Магнус снова вышел, лишь мимолетно задевая простату.

Магнус снова толкнулся на всю длину, замирая на месте. Ноги Алека дрогнули, и он снова подался бедрами на член. Выглядело так, словно Магнус совсем не обращал внимания на то, чего хотел Алек, потому что он начал медленно целовать парня. Он медленно горел в поцелуе, и у него не было сомнений, что его хотели свести с ума. И это работало.

Магнус разорвал поцелуй, его губы были покрасневшими и припухшими, и когда он встретился взглядом с Алеком, парень проскулил:

– Пожалуйста, – хотя он знал, что не важно, что Магнус будет делать, он все равно не продержится долго.

Магнус должно быть увидел отчаяние в его глазах, это всеобъемлющее желание. Алек чувствовал, как эта нужда наполняла каждую его клетку, как Магнус сводил его с ума.

А затем, после того, как прошла, казалось, вечность, Магнус вышел из него и толкнулся обратно. Он входил в него, и его член скользил в Алеке так, что парень выгибался дугой, а удовольствие покалывало во всех конечностях. Магнус начал вдалбливаться в него как машина, его рот был приоткрыт, на лице отражалось удовольствие, и для Алека этого было достаточно для того, чтобы приблизиться к оргазму.

Алек вытянулся в струнку и с силой сжался вокруг Магнуса, когда его затопил оргазм, проходя оглушительной волной от низа живота через все тело. На миг глаза застлала белая пелена, а Магнус продолжал толкаться в него. Алек мог сказать, что тот тоже был близок к краю.

Алек все еще отходил от своего оргазма, когда Магнус рухнул в свой, его бедра подрагивали, и он последний раз глубоко вошел в Алека. Довольный собой Алек наблюдал, как на красивом лице отражалось удовольствие. Он сделал это.

Магнус вышел из него тридцать секунд спустя, чувствуя себя уставшим, теперь, когда не содрогался в муках удовольствия, и лег рядом с ним на кровать.

– Святое дерьмо, – в итоге сказал Магнус. – Такого я не ожидал.

Алек собирался ответить, когда пронзительный, мощный крик разрезал тишину ночи. Он моментально узнал голос его подруги по совместительству соседки его сестры: это была Алина.

***

Алек сделал глубокий вдох, прежде чем постучать в дверь перед ним. В его груди медленно горела паника еще с момента игры в «Захвати Флаг», и сейчас, стоя под дверью Валентина, он пытался освободить разум. Валентин, директор академии, приказал всем держать язык за зубами и никому не рассказывать о сцене с воскрешением Изабель. С того момента Алек ждал наказания, и его желудок скрутился в узел, когда в классе математики к нему наклонился Джейс и сказал, что Валентин хочет его увидеть.

Он знал, что поступил неправильно. Он нарушил правила. Мертвые должны оставаться мертвыми, а не ходить среди живых. Но он не чувствовал сожаления из-за того, что выдернул Изабель из лап смерти. Он не справился бы с этой школой, с этим жестоким миром без нее.

Дыхание застряло где-то в горле, когда дверь из темного дерева открылась, являя длинный кабинет Валентина. Он был, по меньшей мере, в два раза больше комнаты, которую Алек делил с сестрой и братом. Толстые ковры и мебель из темного дерева создавали зловещую атмосферу, подогреваемую огромными теням из-за закатного солнца.

Сам директор стоял у двери, его белоснежные волосы были коротко острижены. Его обычно накрахмаленный пиджак был помятым, а рубашка небрежно торчала из брюк. Его привычный галстук отсутствовал, а руке был стакан с коричневой жидкостью. Алек почувствовал запах алкоголя.

– Сэр? – неуверенно позвал Алек. Он никогда не видел Валентина таким растрепанным.

– Александр, – Валентин был любезен. – Входи.

Валентин провел его в кабинет, и Алек становился все более нерешительным. Бутылка бренди возвышалась на стопке вырезок из газет, что засоряли журнальный столик, который словно был отброшен в центр комнаты. Где обычно был кофейный столик, теперь стояли лицом друг к другу два кресла. Алек взглянул на Валентина, и тот жестом указал ему сесть на меньшее кресло. И он сделал это.

– Я любопытный, Александр, – сказал Валентин, присаживаясь в большее по размерам кресло. Их колени были всего в нескольких сантиметрах друг от друга. – Расскажи мне, как работает твоя способность.

Алек достаточно времени был рядом с Иззи, чтобы знать, когда он пользовался своей способностью. Способность Валентина была более тонкой, чем у сестры Алека, мягкое и ненавязчивое принуждение, но, даже не смотря на опыт Алека, это все равно работало. Он рассказал ему все про нити и то, как некоторые из них были связаны с людьми. Он рассказал Валентину о том, что предполагал, что серые нити вели к мертвым, о том, как он поймал нить Изабель прежде, чем та успела ускользнуть. Он рассказал Валентину все, что знал, а знал он совсем мало.

Пока Алек говорил, Валентин был тих, но по глазам было видно, что он мысленно уже составлял какой-то план. Когда Алек закончил, он сделал глоток из своего стакана.

– Как думаешь, ты смог бы найти одну конкретную нить? – спросил Валентин. – Определенного человека?

Алек пожал плечами. Он мог найти определенную жизненную нить, если она была достаточно близко – эту возможность он обнаружил, экспериментируя со своей способностью. Он не хотел говорить Валентину, что использовал ее, хотя ему запретили это делать. Казалось, он не заработал себе проблемы, возвратив Изабель из мертвых, и он не хотел отпугивать удачу.

Валентин что-то пробормотал, его голос был мягким. Он поднялся с кресла и взял со стола фотографию в деревянной рамочке. Он протянул ее Алеку, его резкие черты лица исказились той эмоцией, которую Алек мог бы охарактеризовать как ностальгию.

Алек посмотрел на фотографию. На ней было три человека: Валентин, моложе на несколько десятков лет, в его светлых волосах еще не было седины, улыбающаяся рыжеволосая женщина и мальчик-подросток, у которого были мамины зеленые глаза и папины платиновые волосы. Это была фотография счастливой семьи, о существовании которой Алек никогда не догадывался.

– Я хочу, чтобы ты нашел его, – сказал Валентин. – Джонатан Моргенштерн. Мой сын. Он мертв уже пятнадцать лет, я просто… – он замолчал.

Алек знал, что семья может означать для кого-то.

– Я могу попытаться.

Именно так встречи с Валентином стали привычной рутиной.

Валентин установил скамейку на балконе, потому что Алеку было проще видеть мертвые нити, когда он смотрел на небо. Алек проводил часы, запрокинув голову и рассматривая миллионы катушек ниток, пока Валентин работал в своем кабинете. Его пальцы перебрали бесчисленное множество имен, он почувствовал сотни разных личностей, что вяло просачивались сквозь мертвые нити. Он нашел так много людей и почти никого из них никогда не встречал.

Алек заплакал, когда его пальцы схватили нить, в которой он узнал своего отца. Вернувшись в комнату в ту ночь, он не сказал ни слова брату с сестрой.

Спустя практически месяц поисков Алек нашел это. Он практически упустил ее, в последний момент зацепившись за кончик. Когда нить была в безопасности меж его пальцев, Алек побежал обратно в кабинет Валентина, с развивающимся позади шарфом.

– Я нашел ее! – закричал он, показывая Валентину свой кулак. Он отдернул его, когда понял, что Валентин не мог видеть светло-серую тень, обмотанную вокруг его руки.

– Чего ты ждешь? – потребовал Валентин. – Верни его назад.

Просьба была пронизана способностью Валентина принуждать, но Алек не мог выполнить эту команду. Он запнулся, внезапно становясь неуверенным.

– Я… – Алек замялся. – Сэр, здесь нет тела. Мне не к чему привязать нить.

Алек никогда не видел такой мощной ярости в чьих-либо глазах.

– Тогда какой от тебя толк? – закричал Валентин. Алека затрясло.

– Простите, – сказал он, перед глазами все плыло из-за слез. Он так старался быть полезным. Быть хорошим в чем-то так же, как и Иззи. Он даже не мог правильно использовать свой дар.

Валентин покачал головой.

– Убирайся.

И Алек ушел.

Несмотря на то, что Валентин закричал, чтобы тот убирался, Алек продолжал держать нить Джонатана. Он привязал ее к своему мизинцу и наблюдал, как она обтекала его руку, двигаясь вслед каждому движению и жесту. Когда несколько дней спустя он стучал в дверь кабинета Валентина, потому что тот вызвал его к себе, он был рад, что не потерял ее.

В комнате его ждали Валентин и Кларк, девушка-силач, которая была частью Альянса, секретной группы, основанной в Академии и помогающей нуждающимся мутантам. У нее была лопата и клятва держать язык за зубами, последнее было принуждением от Валентина. Алек сомневался, что она хотя бы догадывалась, что Валентин манипулировал ей.

В ту ночь они отправились раскапывать могилу.

Был конец сентября, холодный ветер пробирался под куртки, но земля еще не была замерзшей. Они дошли до участка Моргенштернов и ждали, пока Кларк раскопает твердую землю. Все это время Алек держал нить Джонатана и отчетливо чувствовал его амбиции и страсть, которые были столь мощными, что казалось, что этот парень мог сжигать миры. Даже приглушенные смертью, они показывали Алеку, насколько сильной личностью был Джонатан.

Прошло больше часа, прежде чем Кларк перестала копать. Валентин даже не колебался, он вручил ей лом, и мгновение спустя воздух наполнился гнилым смрадом. Алек от отвращения сморщил нос, когда гроб открылся. Кларк выбралась из могилы, и Валентин помог Алеку спуститься. Парень слышал, как его директор отпустил Кларк, и вскоре из живых нитей на кладбище остались только две – его и Валентина.

Алек стоял над телом сына директора школы и едва перебарывал тошноту. Герметичный гроб сохранил останки достаточно хорошо, на костях осталось раздутое мясо, и был виден распухший язык. Вонь была такая, что ее было достаточно, чтобы кто угодно распрощался со своим ужином. Он не хотел возвращать душу в это тело. Он не хотел бы, чтобы у кого-нибудь было такое тело.

– Чего ты ждешь? – спросил Валентин. – Верни его!

Алек притянул обмотанный нитью кулак ближе к телу. Хотя нить не реагировала. Она не притягивалась к телу словно магнитом, как было с нитью Изабель. Осколки льда внезапно пронзили его. С внезапной ясностью он осознал, почему это не сработает. Тело Джонатана слишком разложилось, и его способностей не хватит, чтобы исправить это, по крайней мере, пока не хватит. Он был недостаточно силен.

– Я… я не могу, – сказал Алек, отстраняясь от трупа. Он посмотрел на Валентина, который тут же нахмурился.

– Что значит, не можешь? – спросил тот, его мягкий голос был похож на гром.

– Это… он недостаточно свежий. Я не смогу исцелить его тело, когда он вернется, и он просто снова умрет, если я не буду постоянно удерживать его здесь, – сказал Алек. Он был в ужасе – он видел, насколько сильно Валентин хотел этого, и сейчас лишал его надежды.

Валентин молчал несколько долгих секунд, и Алек на мгновение задумался, не присоединится ли он к Джонатану в этой могиле. Но Валентин не убьет его. Не только потому, что было бы подозрительно, если бы Алек пропал, но потому, что Валентин был лучше этого. По крайней мере, Алек надеялся, что он не был убийцей.

Вместо того чтобы принудить его, Валентин протянул Алеку руку. Он помог парню вылезти из могилы, и они отправились назад к машине, где их ждала Кларк. Пока они ехали, взгляд Валентина становился все жестче. И хотя в машине была абсолютная тишина, они могли слышать мысли Валентина, непрерывно метавшиеся в его голове.

– Подержи моего мальчика еще немного, хорошо? – попросил он, когда они вернулись в «Утреннюю Звезду», и Алек сделал, как ему сказали. Его нисколько не смущало то, что он привязал Джонатана к своему запястью и ходил с ним с урока на урок. Все равно никто не видел нить, и хотя ходить с прикрепленной к тебе личностью было немного отвлекающим, Алек мог справиться с этим.

Валентин не вызывал его к себе несколько недель. Алек провел это время, играя с нитью, проверяя какие еще черты характера он мог из нее выделить. Это было трудно, но он узнал, что Джонатан был милым, когда не был высокомерным. Это было странно, но Алек знал, что если копнет глубже, то сможет выделить воспоминания. Он не хотел вторгаться в личную жизнь Джонатана вот так, поэтому не пытался.

Была штормовая ночь, когда Валентин снова вызвал его к себе. Бушующий ветер закидывал окна снегом, и студенты были благодарны за возможность просто отдохнуть с гигантскими кружками горячего шоколада. Он сидел у камина вместе с братом, сестрой и Джейсом, когда пришла Селин и сказала, что Валентин хотел его видеть.

Он в одиночестве шел в кабинет Валентина, на ходу пытаясь придумать, как извиниться за то, что дал человеку ложную надежду. С его стороны было жестоко сказать, что он может вернуть Джонатана (хотя он никогда и не говорил так), а потом не сделать этого. Валентин нарушил так много правил и теперь, когда Алек ранил его, он мог выгнать его из Академии. Хуже того, могли отчислить его родных.

Когда Алек постучал в дверь, Валентин сказал ему входить. Его голос звучал строго, поэтому Алек выпрямил спину и открыл дверь. И в следующее мгновение застыл с открытым ртом, широко распахнутыми глазами глядя на представшую сцену.

Валентин сидел, прислонившись к столу, и легко поглаживал испуганного мальчика, сидящего в кресле, в котором обычно сидел Алек. Темные глаза мальчика были широко раскрыты, из носа текли сопли прямо на кляп и ниже по подбородку. После того, как он увидел Алека, паренек издал умоляющий стон, но Алек в шоке застыл у двери.

– Входи, идиот, – зашипел Валентин. – Мы ведь не хотим, чтобы все в холле увидели его.

Алек зашел и закрыл дверь позади себя.

– Я… Что Вы делаете?

Валентин пожал плечами. Он взял со стола бокал с красным вином и аккуратно держал двумя пальцами, рассматривая жидкость.

– Ты сказал, что тебе нужно свежее тело.

Еще до того, как его мозг обработал информацию, в животе полыхнула вспышка – принуждение прошло по позвоночнику от копчика к черепу. Он знал, как сделать то, что от него хотел Валентин. Но он не хотел делать это. Он не собирался убивать этого незнакомца и заменять его Джонатаном.

– Что… что Вы предлагаете? – спросил Алек, его голос был выше, чем обычно.

– Тебе нужно, чтобы я сначала убил его или…? – спросил Валентин. Он встал и повернулся, заменяя бокал с вином кинжалом.

– Но разве у него нет семьи? Разве никто не заметит, если он внезапно изменится? Если он станет Джонатаном? – спросил Алек, пытаясь воззвать к Валентину. Он не хотел делать это, особенно теперь, когда все выглядело как ненужное убийство в эту особенную ночь.

Валентин вновь пожал плечами, и мальчик в кресле пискнул.

– Себастьян Верлак. Он – никто. Просто еще один потенциальный студент, который заблудился по пути сюда и не дошел. Я нашел его, блуждающего в лесу в поисках школы. Никто из персонала или студентов не видел его прежде. Он идеальный вариант.

Алек посмотрел на Себастьяна, который не выглядел как «никто». Он выглядел как напуганный ребенок, примерно того же возраста, что и Алек, как тот, кто не сделал ничего плохого. На месте Себастьяна мог быть он или его сестра, если бы Валентин решил сделать их частью этого эксперимента. Но если Алек не сделает то, что просил Валентин, на месте Себастьяна может оказаться Макс. Или Изабель.

Алек тяжело сглотнул.

– Я не…

Валентину хватило всего пары шагов, чтобы пересечь комнату и встать перед Алеком. Между ними осталось слишком мало пространства, и Алек старался не закрывать глаза. Это был какой-то ночной кошмар, но он никак не мог проснуться. Он мог убить этого мальчика и дальше жить в «Утренней Звезде» или он мог приговорить себя и своих родных к жизни на улице, или, если уж быть честным, к тюрьме или смерти.

Рука Валентина дернула его подбородок вверх. Глаза Алека встретились с темными, не отражающими никакой теплоты или пощады глазами Валентина. С внезапной ясностью Алек понял, что совершенно не важно, чего он хотел. Валентин может заставить его выполнять все приказы, хотел Алек того или нет. Он был безмолвным инструментом в руках директора школы.

– Ты сделаешь это для меня, – мягким голосом сказал Валентин. – Я не хочу заставлять тебя, Александр. Просто знай, что твои родные будут в безопасности, если ты вернешь его добровольно.

Алек замер. Ему было нужно, чтобы его родные были в безопасности, и теперь, когда Валентин подтвердил, что они не будут, если… Их безопасность не была предметом для переговоров. Он посмотрел мимо Валентина на связанного Себастьяна, который всхлипывал, сидя в кресле. Не было никакого способа притормозить, никакого выхода, чтобы отсрочить неизбежное без вреда для его родных.

Себастьян должен был умереть.

Взгляд Алека был размыт слезами, когда он подошел ближе к Себастьяну. Подросток попытался выкрутиться и встать за спинку стула, но Валентин приказал ему сидеть спокойно, и он повиновался. Все всегда слушались Валентина, и Алек не был исключением. Мужчине даже не надо было применять контроль над разумом.

Перед глазами Алека замерцало, а потом он смог различить мертвую серую нить, обвивавшую его запястье, темно-зеленую, выходившую из черепа Валентина, и бледно-оранжевую, тянувшуюся от Себастьяна. Серая нить задрожала, когда он взял ее в кулак, словно ожидала появление компании.

Алек стоял над Себастьяном, который скулил под ним, но не двигался. Его глаза были широко распахнуты от ужаса, в них стояли слезы. Он выглядел жалко, и Алек знал, что чем дольше он будет ждать, тем меньше решимости у него будет. Он должен сделать это немедленно.

Молча, Алек протянул свободную руку и схватил нить Себастьяна. Оранжевая нить сжалась вокруг его руки, словно отказываясь от боя, и Алек тянул до тех пор, пока его рука не заболела. А потом она отсоединилась от основания черепа, пустив по комнате волну энергии. Алек заметил, как Валентин потерял равновесие, но ноги Алека словно приклеились к полу под весом высвободившегося потока.

Когда воздух вокруг них начал заканчиваться, Алек протянул серую нить к голове Себастьяна. В отличие от Изабель, нить Джонатана не тянуло к телу. На несколько мгновений Алек удивленно застыл, потому что он убил ребенка просто так, а потом разжал кулак и отпустил умирающую нить Себастьяна. Он тянул нить Джонатана, пока не собрал в руках достаточное ее количество, а потом оседлал тело Себастьяна. Он обмотал серую нить вокруг его шеи один, два, три раза пока она не закончилась. Потом он взял ее конец и прижал к задней части шеи.

Поначалу ничего не изменилось. Потом Алек сдвинул руку, и что-то щелкнуло. Нить ожила, взорвавшись яркими пурпурными и розовыми красками, а тело под ним вдохнуло жизнь. Алек упал вперед от облегчения и изнеможения. Он сделал это.

– Сын? – осторожно позвал Валентин.

Тело под Алеком задрожало.

– Пап?

***

Алек провел три дня в терапевтическом отделении школы, большую часть времени он проводил во сне из-за истощения и чрезмерного злоупотребления силами. Когда он выздоровел, Селин отправила его обратно в их комнату (хотя не раньше, чем сказала, что Джейс успел достать ее расспросами о нем). Алек был рад снова увидеть родных, хотя это только наполнило его чувством вины. Он убил кого-то, но все равно мог наслаждаться обществом друзей. Себастьян больше не мог этого делать.

Тело Себастьяна теперь принадлежало Джонатану, которого встретили здесь как сына Валентина, вернувшегося после проживания со своей матерью. Он был очень сильным мутантом, как и его отец, поэтому никто не указывал на то, что он не очень похож на Валентина или то, что никто о нем не слышал прежде. На самом деле никто не ставил под сомнение то, что говорил Валентин, они просто не могли себе этого позволить, и Алек понимал, что воскрешение должно было остаться секретом. Да он и не хотел об этом говорить.

Когда Алек проснулся третий раз за ночь (кошмары мучили его каждую ночь), он выбрался из комнаты, которую делил с родными. Он надел зимнюю куртку и сапоги и вышел из общежития, чтобы подышать свежим воздухом.

Снаружи с ним поздоровалась холодная и неумолимая декабрьская ночь. Его пижамные штаны были слишком тонкими для такой погоды, а чтобы нос не отмерз, пришлось зарыться лицом в воротник куртки. Он прошел к одной из лестниц на заднем дворе школы и сел на нее, мороз неприятно покусывал сквозь тонкую фланелевую пижаму. Это не очень его беспокоило, ему нужно было просто отвлечься.

Ему нужно было не видеть искаженное ужасом лицо Себастьяна каждый раз, как закрывал глаза. Ему нужно было забыть как нить, соединявшая тело и личность Себастьяна, потускнела до серого цвета, прежде чем присоединиться к бесчисленному множеству мертвых нитей в небе. Ему нужно было просто забыть, что хоть на его руках и не было крови в буквальном смысле, он все равно был убийцей. Он отнял одну жизнь, чтобы заменить ее другой.

Ему нужно перестать думать о том, как отреагируют брат с сестрой, если узнают. Они будут чувствовать отвращение. Он решил, что они никогда не должны узнать об этом.

– Что такая прелесть как ты, делает снаружи в такой час? – внезапно раздалось рядом.

Алек дернулся так резко, что практически упал с лестницы. То, что он увидел, ничуть не помогло успокоить его нервы.

Джонатан сел рядом с Алеком, между его потрескавшихся губ была зажата сигарета. Он игриво взглянул на Алека, а потом выпустил дым в ночной воздух. Воздух был настолько морозным, что он мог видеть каждый выдох Алека, который дышал так быстро, что было понятно, что Джонатан напугал его.

– Ты знаешь, курение убьет тебя, – сказал Алек спустя минуту. Обычно он не был тем, кто заполнял тишину, но Джонатан подтолкнул его к краю. Он должен был быть мертвым, и каждый раз, когда Алек изменял свое зрение, чтобы видеть нити, он видел плотный аркан вокруг шеи парня, которым он соединил Джонатана с телом. Это напоминало ему о том, что Алек сделал.

Джонатан усмехнулся.

– Можно подумать, я не в курсе. Но это тело пришло с вредной привычкой, и я все еще пытаюсь бросить ее. Я сокращаю количество сигарет.

Несколько мгновений они сидели в тишине, оба думая о том, насколько абсурдным было данное заявление. И вся их ситуация. Джонатан ожил в теле Себастьяна, и Себастьян теперь мертв, а они двое из трех людей, кто знал, что произошло. Что Себастьян вообще когда-то был в «Утренней Звезде», или что Джонатан был мертв пятнадцать лет.

– Я… – Джонатан вздохнул и затушил сигарету, потирая тлеющий кончик о бетон рядом с ним. – Я хочу знать, почему ты сделал это. Я хочу знать, если мой отец заставил тебя. Он сказал, что не делал этого, но…

Некоторое время Алек молчал. Он даже не посмотрел на Джонатана.

– Я сделал это, потому что знал, что он обезопасит моих родных. Он не заставлял меня.

Джонатан придвинулся ближе к Алеку и вздохнул.

– Это просто другой вариант манипуляции, разве не так?

Алек пожал плечами, засовывая руки глубже в карманы. Он не отодвинулся от Джонатана, хотя бедром чувствовал тепло второго парня.

– В конце концов, я мог бы не делать этого. Но я не знал, как не сделать это без того, чтобы подставить под угрозу себя или моих родных.

Они снова замолчали, привыкая к присутствию друг друга.

– Не могу поверить, что живу в чужом теле, – усмехнулся Джонатан. Это звучало грустно и отчаянно. – Я был мертв пятнадцать лет, Александр.

– Мир меняется, – медленно сказал Алек. – И если мы собираемся стать друзьями, ты можешь называть меня Алек.

– Это точно, – задумчиво протянул Джонатан.

Алека охватила жалость к подростку. Он сделал это с ним и не будет исправлять это в ближайшее время.

– Ты же знаешь, что-то, что ты жив, а Себастьян нет – это не твоя вина, верно?

Джонатан поджал губы.

– Трудно не чувствовать вину, когда ходишь в его теле.

– Оно больше не его, – сказал Алек, хотя он был уверен, что это не уменьшит чувства вины Джонатана. – Это Валентин был одержим этим. Он тот, кто не смог отпустить тебя.

– А теперь кто-то умер из-за этого, – хмуро сказал Джонатан.

Алек вытащил руку из теплого кармана и положил ее поверх руки Джонатана.

– Это действительно не твоя вина.

Взгляд Джонатана приподнялся, и их глаза встретились. Алек чувствовал, как почти каждый нерв в его теле горел огнем от притяжения, и конечно его щеки покрылись румянцем. Джонатан смотрел так, что было понятно, что в данный момент больше всего он хотел, чтобы Алек был прав.

– Надеюсь, что нет, – сказал он и перевернул ладонь так, чтобы переплести их с Алеком замерзшие пальцы.

________

[1] я просто оставлю ссылку на этого красавца – http://s020.radikal.ru/i713/1703/7a/875cc221e2c5.png

Комментарий к Chapter 3: Good Left Undone

Следующая глава куда больше предыдущих, поэтому заранее извините за возможную задержку.

========== Chapter 4: Survivor’s Guilt ==========

Как только Алек услышал крик Алины, он тут же выпрыгнул из кровати Магнуса. Он натянул свои штаны, даже не озаботившись надеть нижнее белье, и взял футболку. Она, скорее всего, Магнуса – хотя нет, он точно знал, что она принадлежала Магнусу, потому что слишком плотно облегала его грудь. Это не имело значения. Менее чем через пятнадцать секунд он выскочил за дверь и побежал по коридору. По крайней мере, сейчас тренировки в «Утренней Звезде» оказались полезны.

Комната Магнуса находилась на втором этаже главного корпуса, поэтому Алеку нужно было поспешить, чтобы добраться до восточного крыла. Он побежал по коридору, где в дверных проемах своих комнат застыли студенты. Ему казалось, что он бежал целую вечность, хотя на деле он быстро добрался до комнаты 17Е. Дверь была открыта, и Алек испытал дежавю, сердце охватило уже знакомое чувство ужаса.

Он ворвался в комнату и испытал невероятное облегчение, увидев, что сцена перед ним была не такой, какую он ожидал увидеть.

Алина сидела на кровати, вокруг ее плеч был обернут плед. Она потирала горло, до сих пор вибрирующее после ультразвукового крика. Мистер Фелл пытался поговорить с ней, узнать, что произошло, но ее взгляд был прикован к углу за плечом учителя.

Алек проследил за взглядом Алины, отчаянно пытаясь убедиться, что его сестра в безопасности. Он повернулся и увидел Изабель, ее глаза сверкали. Казалось, она не была ранена, но Алек все равно испуганно выдохнул. Ее руки были подняты так, как она всегда делала, когда манипулировала кем-то и создавала сложную иллюзию. На полу, обездвиженный сильной иллюзией, лежал злоумышленник в знакомой темной одежде. Легкоузнаваемые светлые волосы выбились из-под черной маски, и Алек без труда узнал ее. Было трудно спутать эти острые эльфийские ушки. Хелен.