Текст книги "Дружба творит чудеса. Мост между мирами"

Автор книги: W.i.t.c.h

Соавторы: Джули Коморн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Корнелия шагала, прислушиваясь к шлепанью подошв своих черных ботинок по лужам: «хлюп-хлюп-хлюп». Мерный звук успокаивал, погружая Корнелию все глубже и глубже в мысли о загадочной роли Элион в Меридианском королевстве.

«Всегда ли Элион знала, что она – Свет Меридиана? – гадала Корнелия. – Или, может быть, рисование было для нее неосознанным способом вернуться в страну своего детства? Да, – решила Корнелия, – так и есть! Рисунки Элион связывали ее с родиной. Это был ее способ проникнуть за непреодолимый барьер Великой Сети и незаметно для самой себя создать что-то вроде моста… Да! – взволнованно воскликнула про себя Корнелия. – Элион построила мост между двумя мирами!»

Глава 3

«Фру-у-ушшш», – шумел ливень.

По крайней мере, шумел в воображении Элион… и на листе пергамента, расстеленном на ее резном золоченом столике. Водя по листу большим сучковатым карандашом в виде веточки, Элион рисовала дождевые капли, ручейками стекающие по городским улицам, рассыпающиеся на брызги от ударов по мостовой и сверкающие в свете фонарей.

На рисунке был изображен не Меридиан. В этом мире – мире, который оказался ее родиной и судьбой, – погода всегда была одинаковой. Здесь никогда не дождило. Но и солнце тут не светило. Листья никогда не вяли, а цветы распускались лишь в колдовском саду принца Фобоса, братца Элион.

Сад, защищенный густой порослью ядовитых черных роз, был великолепен. Однако еще поразительнее выглядела тайная рощица, где обитали Шептуны. Кожа этих созданий, словно бутоны цветов, была самых необыкновенных оттенков: от голубого и фиолетового до радужно-розового. Волосы Шептунов волочились за ними по земле, колышась, словно водоросли. Они всегда говорили шепотом и служили Фобосу глазами и ушами. Все, что видели Шептуны, видел и Фобос. Все, что слышали Шептуны, слышал и Фобос. Все, что

Фобос хотел узнать, ему сообщали Шептуны. Они докладывали ему, что видели и слышали на улицах Меридиана, в домах простых граждан и даже в собственном замке Фобоса.

Шептуны фактически были частью личности Фобоса.

Когда Элион только-только прибыла в Меридиан, Седрик, правая рука ее брата, растолковал ей все это. Он поведал ей об опасностях и тяготах королевской жизни. Тогда это казалось ей вполне разумным и логичным, и она испытывала злость, растерянность и боль из-за того, что родители всю жизнь лгали ей.

«Мои приемные родители, – поправила себя Элион. – Те, кто выкрали меня из дома и столько лет скрывали от меня, кто я есть».

Заштриховывая очередную покрытую рябью лужу, Элион погрузилась в размышления.

Может, они забрали меня отсюда, чтобы моя жизнь сложилась лучше – там, в Хитерфилде? – смутно вертелось в голове у Элион. – В мире с солнечным светом и дождем, с домом и школой… вместо этой мрачной пустой крепости…

Элион попыталась отогнать от себя эти мысли.

«Думать о прошлом – напрасная трата времени, – пожурила она себя. – Теперь моя жизнь – это Меридиан. Я сама ее выбрала… ведь правда же?»

Но в голове всплывало все больше и больше вопросов, и, видимо, от этого та начала болеть. Перед внутренним взором Элион возникали жители Меридиана с их грустными лицами, опущенными плечами и грубыми коричневыми накидками, так непохожими на льдисто-голубое шелковое одеяние Элион.

Она думала о своих приемных родителях, томившихся в темнице. Они содержались совсем рядом, в здании тюрьмы, и одновременно так далеко…

Элион почувствовала знакомое ощущение – уголки рта помимо воли опустились книзу, делая лицо недоуменно-мрачным. Девочка наклонилась ближе к бумаге, стараясь найти успокоение в привычных движениях карандаша. На рисунке обретали жизнь ее воспоминания.

– Что ты рисуешь, Элион?

По позвоночнику словно ток пробежал. Элион напряглась.

«Как ему удается так незаметно подкрадываться?» – подумала девочка. Ей даже не нужно было оборачиваться, чтобы взглянуть, кто стоит в дверях. Она и так это знала.

«Седрик будто чует, когда я мечтаю о доме или тоскую по своей прежней жизни, – мысленно посетовала Элион. – Именно в эти моменты он появляется, чтобы силком тащить меня в Меридиан и в новую жизнь».

– Я рисую дождь, Седрик, – неохотно ответила Элион, по-прежнему не глядя на собеседника. – Он напоминает мне о днях, проведенных в Хитерфилде.

– Но ты ведь больше не какая-то глупая земная девчонка! – упрекнул ее Седрик. Он вошел в комнату. Элион чувствовала, как он приблизился, встал у нее за стулом и глянул на ее набросок. По мягкому звучанию голоса Элион определила, что Седрик сейчас в человеческом, а не в змеином облике. Ей вспомнилось, что когда-то она находила его точеные скулы, острый подбородок и длинные светлые волосы совершенно неотразимыми. Но то было словно целую жизнь назад. Сейчас Седрик с каждой их встречей казался Элион все менее привлекательным, и каждый раз он изводил

ее – вот как сейчас.

– Ты властительница Меридиана, – объявил Седрик.

– Да! – усмехнулась Элион. – Всё как в причудливой сказке, конца которой я пока не знаю.

– Кому нужны сказки, от них никакого толку! – не терпящим возражений тоном произнес Седрик.

Элион с бессильным вздохом бросила карандаш на мраморную поверхность стола. Когда Седрик стоял над душой, рисовать было невозможно. Она резко поднялась со стула, кинула на Седрика сердитый взгляд и вышла на балкон. Тот представлял собой широкую полукруглую площадку, с которой открывался вид почти на всю огромную долину Меридиана. По бокам пейзаж обрамляли горы. Дым, поднимавшийся из труб домов, делал небо над средневековыми улицами мутным и серым.

– Значит, ты думаешь, сказки не нужны? – холодно процедила Элион через плечо. Ответа не спиной. Разглядывая потрепанный войной, разрушенный во многих местах город, она произнесла: – А вот родители часто рассказывали мне сказки. Они рассказывали, а я рисовала. «Давным-давно жила-была маленькая принцесса, которая правила печальным и темным миром…»

Седрик среагировал немедленно – он метнулся к Элион, длинные голубые одеяния так и хлопали по ногам.

– Твои родители?! – презрительно прошипел он. – Ты имеешь в виду изменников, которые похитили тебя?

– Седрик! Довольно! – крикнула Элион. Она пыталась придать своему голосу гнева и внушительности, но он предательски задрожал и прозвучал жалобно, как у маленькой девочки. Знала Элион, и что на лице ее отразилась боль. Ей страшно не хотелось, чтобы Седрик видел ее в минуту слабости, поэтому она опустила голову и, оттолкнув его, вернулась в комнату.

Элион вовсе не чувствовала себя принцессой. Она была смущена и растеряна, и с каждым днем пребывания в этом холодном замке растерянность только росла.

– Ты ведь знаешь, как много зла причинили тебе эти негодяи! – воскликнул Седрик.

«Ничего я не знаю! – внутренне вскричала Элион. – это ты все решаешь за меня! А я уже не знаю, чему верить».

– Прекрати! – прохрипела она, избегая взгляда Седрика.

Но он, разумеется, не подчинился.

– Это по вине твоих так называемых «родителей» твой брат, принц Фобос, так долго страдал, – не унимался Седрик. – Народ утратил надежду, а земля – свой свет, поэтому…

Напыщенные речи давили на Элион, а изнутри ее терзали сотни вопросов, на которые она пока не нашла ответа. Она почувствовала, как напряглись плечи. Гнев и пыл жарким румянцем прилили к обычно бледным щекам. На кончиках пальцев заиграли искорки белой магической энергии.

Она не могла больше выносить разглагольствования Седрика ни секунды! Глаза от злости застелило красной пеленой.

– Я сказала – прекрати! – вскричала Элион.

Потом резко развернулась и глянула Седрику в глаза. Ее длинные косички, закрепленные на концах двумя тяжелыми деревянными кольцами, просвистели мимо лица. Под ногами ощущалось слабое гудение. И всё это из-за ее гнева.

Девочка не смогла сдержать рвущихся наружу слов.

– Не смей так говорить о моих родителях! – завопила она на Седрика. – Ты совсем их не знаешь!

Руум-бум-бум!

Седрик вдруг отступил назад, а потом и вовсе рухнул на пол.

Элион удивленно заморгала.

«Постойте-ка! – подумала она. – Земля действительно содрогается и шевелится. И Седрик до смерти боится этого!»

Такой поворот событий не мог не вызвать у Элион чувства удовлетворения. Холодное, гладкое лицо Седрика застыло в гримасе ужаса. Пытаясь подняться на ноги, он поглядывал на Элион со смесью изумления и страха.

Если бы девочка не была так возмущена, она бы рассмеялась.

«Он думает, это сотворила я? – фыркнула про себя она, напружинив ноги и обхватив себя руками, чтобы не потерять равновесия. – Но это же смешно! Он ничего не знает. А еще он считает, что мои родители – зло. Он набивал мне голову всякими дурными мыслями, всякой гадостью. Не могу больше это терпеть!»

Ррум-бум-бум-бум!!!

Пол снова встряхнуло, и Седрик опять упал. Сжавшись, он отполз назад, а с потолка посыпались куски штукатурки. С негромким стуком падали они на мраморный пол.

– Я… Я… – заплетающимся языком обратился Седрик к Элион. – П-прошу прощения!

– Прощения? – рявкнула Элион. – Ты? Но я до сих пор не знаю, кто ты все-таки такой!

– Ты обижаешь меня, Элион! – ответил припавший к полу Седрик. – Я единственный, на кого ты можешь полностью положиться!

Внезапно гнев Элион испарился. Вместо него разум девочки заволокло тяжелыми тучами уныния.

Одновременно она краешком сознания заметила, что снизу перестал доноситься грохот. Пол больше не ходил ходуном. Землетрясение прекратилось.

Элион снова вышла на балкон. Прислонившись к дверному косяку, она обвела взглядом затянутый дымом пейзаж.

– Неужели? – вяло парировала она. – Значит, я могу тебе доверять, да? Прекрасно! Тогда скажи мне, где мой дом. Ведь не тот же, где я сейчас нахожусь!

Элион стиснула пальцами портьеру. В душе нарастали скорбь и тоска. Слезинка задрожала на ресницах, а в следующий миг упала на голубое одеяние.

– Прежде у меня были отец и мать, – прошептала девочка. – Были подруги и…

– И не было королевства, о котором ты должна заботиться.

Элион глянула через плечо. Седрик молчал. В комнату вошел еще кто-то. И этим кем-то был ее брат Фобос.

Он с царственным видом стоял в дверях ее покоев. Его длинный наряд был ярко-бирюзового цвета с белоснежной бархатной отделкой. За спиной у него парили два Шептуна, поддерживавших длинный шлейф и следивших, чтобы тот ненароком не коснулся пола.

Длинные волосы Фобоса были скручены в похожие на лозы бесконечные лоснящиеся косы. Они расходились от его гордо поднятой головы в разных направлениях, выгибаясь и раскачиваясь, словно веревочные мосты в джунглях.

– Не волнуйся, Элион, – продолжал Фобос успокаивающим тоном. Седрик бросился к его ногам, бормоча раболепные приветствия, однако принц не обратил на него внимания. Его взгляд был сосредоточен на Элион. – Я всегда рядом с тобой.

Нет на свете уз, крепче братских!

Элион печально кивнула. Голубые глаза Фобоса, разделенные низко опускающимся выступом усеянной бирюзой короны, сузились. Он перевел взгляд со своей хрупкой сестры на распростершегося перед ним Седрика.

– Хочешь, чтобы Седрик ушел отсюда навсегда, моя дорогая сестренка? – спросил принц, сверху вниз посматривая на своего прихвостня.

– Н-нет, – выдавила Элион. Она ненавидела это слово– «навсегда». Это было слово, которое она произнесла, когда перебралась в Меридиан.

«Прощайте навсегда!» – думала она, покидая дом и глядя, как ее родителей волокут в тюрьму.

– На меня просто затмение нашло, – сказала Элион. – А с Седриком я потом поговорю.

Она с облегчением вздохнула, когда Фобос склонил голову и что-то прошипел Седрику. Вид у принца был свирепый.

– Слушаюсь, мой господин, – шепнул Седрик и торопливо покинул комнату.

Элион повернулась к окну. Она снова устремила взгляд на крыши домов и ветви деревьев. Но теперь она сосредоточила все внимание на мрачном строении, возвышавшемся на вершине горы примерно в миле от дворца. При виде этого здания в животе у Элион все болезненно скрутилось от чувства вины. Это была меридианская тюрьма.

Тюрьма, где содержались ее родители.

Брат медленно подплыл к ней сзади. Двигался он в полной тишине, поэтому Элион скорее почувствовала, чем услышала его приближение.

Девочка склонила голову.

– Фобос, – произнесла она, – я Свет Меридиана, так ведь?

– Это титул ожидает тебя, – подтвердил ее брат. Он говорил глубоким, убаюкивающим голосом. – И вскоре ты его обретешь.

– Я разговаривала со своими родителями, – призналась Элион. – С приемными родителями, томящимися в тюрьме. Я хочу вернуть им свободу!

– А, – только и вымолвил Фобос. Элион вскинула голову и навострила уши. Не почудилось ли ей напряжение, прозвучавшее в голосе брата? – Ответственное решение, – произнес принц. После этих слов Элион наконец расслабилась. Она даже отвернулась от окна, чтобы посмотреть на Фобоса. Тот улыбался ей, разведя руки в стороны и словно приглашая в дружеские объятия. – Только тебе придется немного подождать, – продолжал Фобос. – Власть в нашей династии передается по женской линии, и я с превеликой радостью уступлю корону со всеми ее тяготами и славой тебе.

«А это означает, – внутренне возликовала Элион, – что я смогу делать все что пожелаю! В том числе и освободить своих родителей, не спрашивая у Фобоса позволения!»

Она чуть не прыгала от радости, но присутствие величественного братца сдерживало ее. Трудно было себе представить, чтобы горделивый властный Фобос хоть когда-нибудь прыгал от радости. Или раскачивался на ветке. Или вообще играл в детские игры.

«Должно быть, поэтому он и стал таким мудрым, – решила Элион. – И надменным».

Фобос решил, что пора удалиться, и плавно заскользил к выходу. Шептуны порхнули вперед, чтобы раскрыть перед своим повелителем двери.

Уже выходя, Фобос бросил через плечо:

– К сожалению, все важные решения ты сможешь принимать только после официальной церемонии коронации. Понимаешь?

– Коронация? – повторила Элион. – А когда она состоится?

– Скоро, моя дорогая сестренка, – ответил Фобос. – Очень скоро.

С этими словами он выплыл в коридор, снова оставив Элион в одиночестве.

Бум!

Затейливые стеклянные двери с шумом захлопнулись.

«Коронация решит все проблемы, – подумала Элион. – Пусть они и не настоящие мои родители, я все равно должна о них позаботиться. Здорово, что скоро я смогу все исправить».

Погрузившись в мечты, она опустилась на край своей огромной золоченой кровати. Как и вся обстановка в ее покоях, кровать подавляла своими размерами. Она была полной противоположностью кровати из ее хитерфилдской жизни – детской тахты с пушистым розовым покрывалом и маленькими подушками с рюшечками по краям.

Элион представляла себе эту кровать куда ярче, чем ту, на которой сейчас сидела. В фантазиях Элион на детской кроватке сидела ее мама – женщина с мягким добрым лицом и рыжими волосами. Она уютно устроилась среди старых плюшевых игрушек дочери.

Внезапно Элион с головой нырнула в воспоминания. Она больше не была принцессой Элион, девочкой-подростком, наследницей трона. Она стала пятилетней Элион, ползавшей по полу в] своем любимом оранжевом комбинезончике. В каждой руке она держала по толстому восковому мелку. Вот она оторвалась от рисования и посмотрела на маму. Мама разглядывала последний рисунок своего чада – картинку, над которой Элион трудилась все утро. Почему-то ей никак не удавалось изобразить все правильно.

Видимо, это беспокоило не только саму Элион. Изучив рисунок повнимательнее, мама нахмурилась.

– Почему ты такая грустная, мамочка? – встревоженно пискнула Элион. – Тебе не нравится город, который я нарисовала?

Элион подобралась к маме поближе и вместе с ей посмотрела на каменные башенки и крытые соломой невысокие дома. На крышах развевались флаги всех цветов радуги, а надо всем эти парила крылатая девочка в короне, но без лица.

– Я вовсе не грустная, Элион, – сказала мама. – Просто твой рисунок напоминает мне город, в котором я когда-то жила. Это было давным-давно. И девочка, которая летает…

– Я знаю, – вздохнула Элион, скрестив руки на груди, – она некрасивая. Мне хотелось, чтобы она освещала все небо, как солнышко. Но я напутала с цветами… И не знаю, как нарисовать лицо!

Элион почувствовала, как к горлу подкатился комок. Нижняя губа мелко задрожала.

Мама наклонилась и подхватила ластик. Элион обожала этот розовый ластик – он был ее любимого цвета и к тому же пах, как жвачка.

– Если не нравится, возьми и сотри, – сказала мама, с улыбкой показывая дочке розовую резинку. – Видишь, это ластик!

Элион кивнула.

Шурх-шурх-шурх…

Мама быстрыми уверенными движениями потерла бумагу ластиком. Некрасивое недорисованное лицо принцессы исчезло! Теперь посреди рисунка появилось белое пятно – прекрасный шанс попытаться снова.

– Попробуй сама, – посоветовала мама, вкладывая ластик в неуклюжие короткие пальчики Элион. – Исправить любую ошибку несложно – стирай, и всё!

Элион помахала рукой в воздухе, репетируя стирающие движения.

…И недоуменно заморгала. Ее рука больше не была маленькой и пухлой, залитой льющимся из окна светом хитерфилдского солнца.

Рука была тонкой. Более взрослой. Кисть высовывалась из расклешенного рукава меридианского платья.

Фантазия испарилась так же быстро, как и ее детские горести. Элион снова была будущей королевой.

От грез осталось только одно – прилив надежды.

«Мама все мне объяснит, – прошептала Элион себе под нос, снова глядя в окно на здание тюрьмы. – Она всегда так хорошо могла все мне растолковать! Тут ей нет равных…»

Повинуясь минутному порыву, Элион обхватила себя руками, обвила ими свое тело, как всегда делала в детстве, когда была чем-то довольна – когда ей удавалось сделать неплохой рисунок, когда на десерт ей давали шоколадное мороженое, когда они целый день играли с Корнелией.

«Помни, Элион, – снова услышала она мягкий и нежный мамин голос, долетевший из детства. – Ты можешь исправить любую ошибку!»

Глава 4

Шшааатц!

– А-а-а-ай!

Седрик попытался было сдержать крик, когда Шептун ткнул его пикой, но все бесполезно. Желто-зеленое полосатое создание злобно ударило его в плечо. Боль рекой полилась по руке, она была такой интенсивной и мучительной, что Седрику казалось – его пальцы вот-вот взорвутся.

Распростершись на земле в саду Фобоса, Седрик посмотрел на свою скрюченную ладонь. Нет, пальцы остались на месте, правда, они больше не были тонкими и бледными. Под пыткой Седрик не смог удержать наколдованный человеческий облик и принял меридианское обличье, стал зеленым и чешуйчатым, с красной маской вокруг глаз и скользким хвостом вместо ног.

Сейчас Седрик только радовался, что его ноги исчезли. Они бы все равно не выдержали и подкосились. Пытка Шептунов заставляла его корчиться от боли, беспомощно загребать зелеными лапами грязь и умоляюще смотреть в сторону испускающего пар горячего источника.

В этом источнике принимал ванну принц Фобос. Красивый, но высокомерный юноша развалившись сидел в ароматной булькающей воде. Его косы необыкновенной длины терялись среди вершин деревьев, словно редкостные лианы соломенного цвета.

«Я это заслужил, – подумал Седрик, глухо подвывая. – Я поставил под угрозу секрет моего господина, все его планы насчет Элион! И этим я поставил под угрозу и свою собственную жизнь!»

Шшаааатц!

Зловредный Шептун ткнул его в спину, и Седрик взвизгнул. Маленький бесенок наблюдал, как жертва извивается и плачет, и знай себе хихикал.

«Пожалуйста, мой господин, мой принц, – взмолился про себя Седрик. – Сжальтесь надо мной, вашим верным слугой! Ради вас я так много лгал. И всегда с готовностью. Потому что я верил, что однажды вы возвысите меня до чего-то более значительного, чем это жалкое существование в теле змея!»

Седрику хотелось высказать всё это принцу открыто, однако он знал, что Фобосу чужды сострадание и угрызения совести.

Было слишком поздно для подобных заявлений. Когда принц наконец снизошел до разговора, опасения Седрика подтвердились.

– Ты допустил непростительную ошибку, Седрик, – произнес Фобос. Голос его звучал лениво, словно принца убаюкали благовонные масла, добавленные в воду. Слова были самыми обычными, но за ними стояло истинное зло. Седрик уважал власть и мощь своего господина почти так же сильно, как боялся их. – Ты посеял в душе Элион сомнения, – продолжал Фобос, его голубые глаза сузились. – Пошатнул ее и без того слабое доверие

к нам. И за это я тебя похвалить не могу.

– Я… н-не понимаю, – запинаясь, произнес Седрик. Голос вдруг перестал слушаться его и сделался пронзительно-визгливым. – Ведь она всегда верила в меня и в то, что я ей говорил!

– Теперь все изменилось, – вымолвил Фобос. Он сердито поерзал, и на поверхность источника со дна поднялась стайка пузырьков. – Ты же сам все видел. Ты тоже испытал на себе ее гнев, разве не так?

– Ты имеешь в виду тот подземный толчок, господин? – проскулил Седрик, вспомнив, как он испугался, когда пол в покоях Элион заходил ходуном. Правда, сейчас он отдал бы что угодно, лишь бы иметь дело с простым землетрясением, а не с изощренной пыткой Шептунов!

«Но… неужели Фобос верит, что это Элион вызвала толчки, сотрясшие весь Меридиан? Если так, то она почти так же могущественна, как сам Фобос. Не может этого быть!»

Седрик не смог удержаться и высказал свои сомнения вслух:

– Но, мой господин, она недостаточно сильна для…

– Она куда сильнее любого из нас! – вспылил Фобос, ударив по воде кулаками.

Повинуясь инстинкту, Шептуны снова набросились на Седрика, вымещая гнев господина на его ближайшем помощнике.

Шааатц! Они направили орудия ему в грудь.

Шааатц! И боль сосредоточилась в хвосте.

Шааатц! Прямо в ухо! Поросшую чешуей голову охватила такая боль, что Седрик на мгновение ослеп.

«Нужно учиться держать язык за зубами», – подумал он, судорожно хватая ртом воздух.

– Ее мощь пока скрыта, но скоро она проявится, – продолжал Фобос. Вдруг он поднялся во весь рост. Его порхающие слуги словно ждали этого движения. Два Шептуна метнулись вперед, чтобы облачить стройного юношу в одеяние из тончайшей ткани. Третий протянул принцу чашу с поблескивающим нектаром. Фобос изысканным жестом опустил руки в чашу, а потом смазал кожу волшебной жидкостью, придающей красоты.

Пока Шептуны прислуживали ему, Фобос глянул на Седрика.

– Из-за тебя появился риск, что Элион обретет полную власть раньше времени, – веско произнес принц.

Седрик съежился у голых ног своего господина. «Прости меня… – молил он беззвучно. – Прости!»

– Если бы те двое не похитили ее, когда она была еще младенцем, – раздраженно продолжал Фобос, – я бы сейчас уже поглотил всю ее энергию. Но предатели и эта нянька Галгейта увезли мою сестру слишком далеко, на Землю. Они намеревались спрятать ее от меня!

При этих словах Седрик вскинул голову. Хоть и униженный, он все же оставался змеем. А каждое пресмыкающееся нутром чует, когда предоставляется благоприятная возможность…

Фобос размышлял вслух, заодно посвящая Седрика в детали своего плана. И это означало одно из двух: либо Фобос желал расправиться с Седриком и открывал ему опасные сведения, чтобы потом заставить замолчать навсегда…

Либо… Фобос нуждался в помощи Седрика.

«Вот мой шанс искупить вину!» – подумал Седрик, проведя пересохшим раздвоенным языков по зеленым губам.

Он с усилием поднялся на ноги.

«Я должен излучать уверенность, а не страх, – сказал себе змей. – От этого зависит моя жизнь».

– Теперь, – произнес Фобос, – чтобы вобрать в себя энергию Элион, мне придется преодолеть прочные барьеры.

– И как ты добьешься своей цели, мой господин?

– Мне поможет коронация, Седрик, – объявил Фобос. В такт этим словам, Шептуны накинули на широкие плечи принца роскошное королевское облачение. – Элион наденет корону в первый и последний раз в жизни. А пока этого не произошло, узники не должны общаться с ней!

Руки Седрика перестали дрожать. Он предчувствовал, что сейчас на него возложат подходящую задачу – такую, для которой нужны хитрость и изворотливость.

«С превеликим удовольствием помогу вам, мой господин», – подумал Седрик. Гримаса боли и унижения на его физиономии постепенно перетекла в льстивую улыбку.

– Я подстрою в тюрьме несчастный случай, господин, – предложил Седрик, скромно поклонившись. – Элион ничего не заподозрит.

– Превосходно! – воскликнул Фобос со злобной усмешкой. – Если справишься с заданием, сможешь пойти со мной к Бездне Теней и испить воды из колдовского черного источника.

Седрик с трудом сдержался, чтобы не ахнуть.

«Черный источник!» – подумал он.

Смолянистая жидкость, бившая из-под земли в глубине сада Фобоса, заключала в себе саму сущность Меридиана. В этом источнике концентрировалась вся та энергия, которую Фобос выкачал из воздуха Меридиана, из земли и даже из душ людей! Это был центр роскошного сада принца, укрытие от грубого мира, которое он сам себе создал.

«Это же величайшая честь!» – подумал Седрик, задыхаясь от волнения. К его облегчению, Фобос развернулся и молча зашагал прочь. Это означало, что по крайней мере сейчас Седрик в безопасности.

«Принц Фобос будет доволен мной, – думал Седрик, глядя вслед своему удаляющемуся повелителю. – Это, несомненно, стоит жизни родителей Элион!»

Прежде чем исчезнуть из поля зрения Седрика, Фобос свернул на усыпанную лепестками тропу. Седрик успел разглядеть выражение лица принца.

На лице этом не было ни тени благородства и честности. Оно носило печать подлости и коварства.

Седрик с легкостью распознал это выражение. У него самого часто бывало такое, когда он дразнил Элион или отдавал приказы меридианским солдатам.

Но, все еще пребывая в тумане от боли, неожиданно превратившейся в ликование, Седрик не связал зловещую гримасу принца со своей собственной судьбой. Он думал лишь о том, что повелитель сменил гнев на милость, и он, Седрик, вновь оказался в фаворе. Фобос проявил милосердие. Он посулил верному слуге глоток из черного источника, обладающего магической силой.

Змей ухмыльнулся, представляя, как его зеленая чешуя и неуклюжий хвост сменятся блестящей гладкой кожей, переливающейся золотым и фиолетовым. А разум освободится от забот.

Он мечтал о жизни, целиком посвященной служению своему принцу.

«Скоро я тоже буду жить во дворце, – благоговейно прошептал Седрик, – и стану одним из Шептунов!»