Текст книги "Тьма внутри (СИ)"

Автор книги: WindyRiver

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

====== Глава 1. Открой своё сердце ======

Позволь страху тебя очистить.

Открой разум – отмени истину.

Безмолвная песня, что в твоих словах,

Придаст иной вкус моим мыслям.

© 30 Seconds to Mars/ Buddha for Mary. Вольный перевод.

Наша дружба началась два с половиной года назад.

Я был обычным пацаном пятнадцати лет. Гонял в футбол с одноклассниками, на переменах прикалывался над девчонками, курил за школой. Потолком моих самых дерзких мечтаний было раздобыть где-нибудь денег и потусить по-взрослому, а ещё лучше набить себе татуировку – здорового такого тигра на плече.

Однажды к нам в класс пришёл новенький. Помню, как я завис, когда он зашёл в класс – весь такой чудной, с девчачьими длинными светлыми волосами, за которыми с трудом можно было разглядеть его лицо. У него были голубые и, словно море, бездонные глаза, каких я ни у кого не видел. Они смотрели так, будто что-то знали, гораздо больше, чем все остальные… Удивительно, как с такими взрослыми глазами сочеталось милое, ещё детское лицо, тогда мне показавшееся болезненно бледным.

Он посмотрел своим ясным взглядом на наши вытянувшиеся от любопытства лица и, спокойно пройдя по проходу между партами, сел на свободное место в конце класса.

Учительница у нас была той еще дурой. Я и раньше так считал, но на следующем уроке убедился в этом окончательно. Она рассказала (зачем-то), что недавно у новенького умерли родители и сейчас он живет со своей тётей. И это при том, что Рейн был в классе. И новичок, странно выглядящий в своих разноцветных рубахах, явно большего размера, чем нужно, к тому же с такой интересной историей, сразу стал объектом для издевательств. Его не то чтобы били, но подшучивать над ним стали все, кому не лень.

Нет, у нас не такие плохие ребята, как можно было бы себе представить. Но дети, как известно, жестоки сами по себе. Да и живём мы в маленьком городе на окраине далекого северного штата, и здесь нет развлечений. Вообще. Футбол не считается – он всем давно надоел. Если вообще им можно было назвать то, во что мы играли.

Это случилось зимой. Уже прошло полгода, как Рейна к нам перевели.

На большой перемене я один выбежал покурить за школу, но, завернув за угол, услышал дикий смех. Ясное дело, я прибавил шагу – веселье без меня редко обходилось, и мне стало любопытно. Но подойдя к курилке, а точнее к трём блокам, стоявшим буквой «П», я понял, что весело там далеко не всем. Рейн, почему-то без рубашки, лежал на земле, а двое восемнадцатилетних парней из старшего класса держали его за ноги и за руки. Третий собирался запихнуть ему в рот сигарету. Рейн выворачивался, пытался отпихиваться, но не издавал ни звука. Мне это показалось крайне несправедливым. Я и сам часто влезал в драки, но вот так – трое на одного – это уже не драка, а избиение.

Недолго думая, я поднял камень, валявшийся на земле, прицелился и кинул точно в спину придурку с сигаретой. Тот от неожиданности вскрикнул и выронил её.

Разозлились они конкретно, я прямо-таки в красках видел, как они кинутся на меня с кулаками.

Но своего я всё равно добился. Они отпустили Рейна и все втроём побежали за мной. Я развернулся и припустил в школу, потом побежал в столовую, а оттуда прошмыгнул через чёрный ход, известный далеко не всем. Так я оказался с обратной стороны здания. Как я и рассчитывал, преследователи меня попросту потеряли.

Я вернулся к курилке и обнаружил Рейна на том же месте. Он сидел на земле, растеряно смотрел куда-то в сторону леса и обнимал себя руками. Я подошёл, на ходу снял куртку и накинул ему на плечи. Рубашки его поблизости видно не было.

– Спасибо, – он вздрогнул, но потом сразу же улыбнулся мне.

– Да ладно, – я пожал плечами.

– Я всё думал, когда же мы подружимся, – огорошил он меня, всё ещё сидя на снегу.

– Эм… Да? – я вытаращил глаза.

– Приходи в гости. Моя тётя давно тебя ждёт.

– Меня? Зачем она меня ждёт? – удивился я.

– Много времени прошло. Всё забылось, – еле слышно пробормотал он себе под нос, а потом добавил уже громче: – Приходи, в общем! Будет весело. Знаешь, где я живу?

Я кивнул.

– Сегодня вечером, – он протянул мне руку, а я на автомате подал ему свою и помог подняться. – Спасибо! Ты меня спас сегодня!

– Да, ерунда…

– Куртка, – он начал снимать её, но я остановил его.

– Потом отдашь. Вечером. Сейчас, только ключи возьму, – сказал я.

В школу он не пошёл, а свернул по тропинке вниз и ушёл в лес – так до его дома действительно быстрее.

Весь оставшийся день я был сам не свой. Во-первых, я себя странно чувствовал, было ощущение, будто я что-то забыл. Что-то важное. Неприятное чувство. Во-вторых, я раздумывал над странным приглашением. Его тётя меня ждёт? Как это понять? Может, ей Рейн про меня говорил? Хотя что он там мог говорить, мы же с ним не общались совсем.

В общем, до вечера я ходил как в воду опущенный, из рук все валилось, даже в футбол не пошёл играть.

В пять, а именно во столько, по моему мнению, наступает вечер, я купил на карманные деньги торт и пошёл в гости к странному мальчику и к его не менее странной тёте, что так меня ждала.

Снег весело хрустел под ногами, а в окнах домов уютно горели разноцветные огоньки гирлянд. Близилось Рождество. Только в моем доме, наверное, единственном в мире, его не отмечали. Мне оставалось только любоваться чужими ёлками и слушать рассказы про весёлые семейные праздники.

Дом тёти Рейна был последним на улице, и с другой его стороны начинался лес. Уже подходя к нему, я чувствовал странное волнение, в принципе мне не присущее. Подойдя к дому и поднявшись на крыльцо, я уже было и вовсе передумал к ним идти. Но не успел я и шагу ступить обратно, как дверь резко открылась и на пороге возник Рейн. На нём был надет длинный, чуть не до колен свитер с оленями, явно ему большой, и тёплые носки. Штанов не было. Я уставился на голые коленки и удивлённо перевёл взгляд на лицо.

– Заходи! Тётя уже все приготовила, – он схватил меня за рукав куртки и затянул внутрь.

Я впервые был в таком доме. Первым моим впечатлением было, будто я попал в сахарный домик из сказки про Гензель и Гретель – домик ведьмы. От разнообразия и обилия предметов я чуть не ослеп! Там, кажется, было всё, что можно себе представить. Прихожая была забита шкафами – для одежды, для книг и так далее. На полках стояли статуэтки и чем-то наполненные банки. Повсюду лежали разные мешочки, какие-то шары, книги, газеты и многое-многое другое. Был даже череп! По виду человеческий. Всё было неестественно ярким. Пахло одновременно и благовониями, и едой, в частности выпечкой, а ещё какими-то маслами, чем-то горелым, горьким и сладким. Воздух был очень густым и тяжёлым, но в тоже время лёгким, как морской бриз. Я поморщился и чихнул.

– Ничего, – Рейн улыбнулся, – привыкнешь ещё.

К чему и зачем мне надо было привыкать, я не понял, но больше постарался глубоко не вдыхать. Зато теперь стало ясно, почему от него всегда так странно пахло. Стоило пройти мимо Рейна в классе или столкнуться с ним в раздевалке, все запахи его дома, впитавшиеся в кожу и сроднившиеся с запахом его тела, превращались во что-то умопомрачительное. Первое время я не мог понять, что этот запах мне напоминает, но потом догадался. Это был аромат детства и уютного дома, чего-то далёкого и такого родного. Странный, в общем, запах, но очень приятный.

Я прошёл за ним по узкому коридорчику. Запах выпечки всё усиливался, и наконец я оказался на кухне. На плите всё кипело и бурлило, а на столе стояло столько разнообразной еды, что мой рот тут же наполнился слюнями, а живот предательски заурчал. Женщина, стоявшая около плиты, обернулась и одарила меня лучезарной улыбкой. Она несомненно была чертовски красива, но не домашней уютной красотой, а дикой, какой-то кошачьей. Она странно смотрелась в фартуке, будто сняла его с кого-то.

На вид ей было лет тридцать пять, может, чуть больше. Тёмные короткие волосы, зелёные глаза, тонкий нос и высокие скулы, загорелая кожа. Все эти черты делали её похожей на экзотическую модель, сошедшую с подиума и по ошибке оказавшуюся в нашем захолустье. Удивительно, но я её не видел в нашем городке раньше. Только сейчас до меня дошло – этот дом раньше пустовал.

– Здравствуй, Кристиан.

– Здрасьте…

– Меня зовут Софи. Просто Софи. Без миссис. Я не такая старуха, – она рассмеялась.

Рейн прошёл мимо меня, заглянул на ходу в кастрюлю и уселся за стол.

– Садись тоже, – сказала мне Софи.

Она что-то доставала из духового шкафа.

Я скромно положил на стол торт, что принёс, и уселся рядом с Рейном. Софи поставила пирог, тоже села рядом с нами.

– Давайте есть. Рейн, помоги другу.

Он навалил мне в тарелку гору еды и столько же положил себе, потом Софи налила нам немного вина. Надо сказать, что эта причуда мне очень понравилась. Мы чокнулись и выпили. Никогда прежде я не пробовал ничего вкуснее. Вино было малиновое, не приторно сладкое и немного терпкое. Чувствовались какие-то специи и корица. Немного напоминало глинтвейн, но вино было холодным и гораздо вкуснее.

– Крис… Можно тебя так называть? – спросила Софи, а я кивнул. – Как ты поживаешь? Как учеба, как родители?

– Всё нормально, – я пожал плечами.

– Ты чем-то увлекаешься? – я помотал головой, а потом кивнул. – Немного на гитаре играю.

Она улыбнулась.

– Как и тогда! Надо же…

– А мы знакомы, разве? – наконец спросил я, не выдержав.

Эти разговоры стали чересчур странными.

– Да, в прошлой твоей жизни, – как ни в чем не бывало ответила Софи.

– О, – протянул я, – всё ясно.

Она ненормальная. Явно не в себе. И Рейн тоже. Он совершенно никак не отреагировал на её заявление, лишь изучающе посмотрел на мою реакцию.

– Ты не удивлён? – опять спросила она.

– Не-не. Всё нормально, – покивал я.

– Я понимаю, это звучит довольно странно, – улыбнулась Софи. – Придёт время, и ты всё узнаешь.

Я не понимал её совершенно. Это было странно. И весь их дом был странный… Вдруг она меня отравила? Хотя зачем ей я? Если только она правда не ведьма или не извращенка какая-то…

– Ты, может, останешься на ночь? – нарушив тишину, предложила Софи, когда мы, наконец, наелись.

– Нет! – слишком поспешно ответил я, чем вызвал ещё одну улыбку.

– Испугался? Боишься, что я тебя съем? – она заливисто рассмеялась. – И нет, Кристиан, я не «какая-то извращенка», – добавила Софи и подмигнула мне.

Я сначала просто молча уставился на неё. А потом до меня дошёл смысл сказанных ею слов.

– Вы что… читаете мысли? – тихо спросил я.

– Ну, конечно! Я же ведьма! – воскликнула она, сверкнув глазами.

Я встал из-за стола.

– Софи, ну зачем ты? – простонал Рейн.

– Я пойду, наверное… Поздно уже.

Я пошёл в прихожую, а вдогонку мне донеслись слова Софи:

– Кристиан, ну не пугайся так! Быть того не может, что ты не помнишь вообще ничего! Не притворяйся!

Они ненормальные!

Мне больше ни минуты не хотелось находится в обществе этих психов! Куртка висела всё там же, а вот кроссовки пропали.

– Я их на батарею поставил, – тихо сказал Рейн. Должно быть, он проследил за моим растерянным взглядом. – Они были мокрые.

Он ушёл куда-то и принёс мои, теперь уже сухие и горячие, кроссовки. Я вырвал их из его рук, натянул на ноги и, даже не надев куртки, вылетел из дома. До своего я почти что бежал. Остановился только, когда оказался перед входной дверью.

И что это было? Пожалуй, единственное, что я чувствовал в тот момент, – это стыд, из-за своего поспешного побега. Что на меня нашло?! Они же не людоеды, в конце концов… Ну, странные, конечно, но ведь ничего такого не произошло. Я просто трус. И вовсе она не читает мысли!

Время, как оказалось, было ещё совсем детское, и я решил поиграть в компьютерную игру, поскорее выкинув из головы странный поход в гости, но за дверью комнаты послышались тона зарождающейся ругани.

Опять они начали. Надеюсь, что на этот раз не до утра.

Плюнув на игру в компьютере, я упал на кровать и засунул голову под подушку, а потом ещё и уши заткнул для надёжности. Если родители начинали ссориться… точнее, когда они начинали ссориться, потому что это происходило примерно через день, то орали они друг на друга долго. Могли и подраться. Ну, перед этим хорошенько выпивали, конечно. И начиналось…

Вообще такие семейные драмы у нас здесь считаются нормой. Все пьют практически.

А больше тут и нечего делать.

Мы живём в штате Миннесота, в маленьком городке Уотервилл, округа Ле-Сур. В городе живёт всего две с половиной тысячи человек, и, говорят, с каждым годом численность все падает. Люди в основном заняты на фермах или рыболовным промыслом.

На весь городок одна школа, да один большой продовольственно-продуктовый маркет, не считая мелких лавочек и частных магазинчиков. Ещё есть клуб, он же кафе, бар, ресторан и кино. Кино, правда, на улице только показывают. Поэтому взрослые спиваются, а молодёжь, которая чего-то хочет от жизни, уезжает отсюда куда подальше.

Я не решил ещё, чем буду заниматься после школы. Родители на колледже не настаивают, им вообще на меня, по большому счету, плевать. Поэтому, может, я останусь здесь. Куплю лодку и буду катать редких туристов, а вечерами играть на гитаре в баре у Майка за деньги.

Музыка… это, пожалуй, все, что у меня есть.

Я вынул голову из-под подушки и прислушался. Ругань стихла. Перевернувшись на спину, я уставился в потолок. От соседнего дома в мою комнату доходил свет от лампочек гирлянд, и на потолке играли причудливые блики. Я следил за их движением и вспоминал сегодняшний вечер.

Интересно, как теперь я выгляжу в глазах Софи и Рейна? Наверное, полным идиотом…

Неожиданно дверь в комнату приоткрылась, и в получившемся просвете появилась голова подвыпившей матери:

– Иди, там к тебе пришёл твой одноклассник.

Я нехотя встал с кровати и пошёл ко входной двери, думая о том, какого чёрта и кого принесло в такую погоду. Я открыл дверь и увидел Рейна.

– Привет! Я хотел извиниться за вечер, – виновато улыбнулся он.

– Э…

– Пойдём погуляем? Погода такая хорошая.

Я уставился на него во все глаза. На улице мало того, что было очень холодно, так ещё и валил снег.

Тем не менее, я согласился и, быстро одевшись, вышел. Это уж получше, чем лежать и слушать ругательства слетевших с катушек предков.

Мы шли по берегу реки, по дорожке, протоптанной любителями зимней рыбалки и фанатами экстремального катания на тонком речном льду. Рейн то и дело смотрел наверх и ловил языком снежинки. Он был одет в огромную куртку синего цвета, джинсы и весёлые красные ботинки, а из-под серой шапки-ушанки торчали в разные стороны светлые волосы.

– Ты грустный, – вдруг остановился он.

– Что? – я тоже остановился.

– Это из-за нас? Мы с тётей тебя напугали, да? – он смотрел на меня в упор и хмурился.

– Нет, я в порядке.

– Я ведь знаю, что не в порядке… Ну ладно. Если захочешь поговорить, я всегда рядом.

– Угу.

Все эти разговоры были странными. Мы же не друзья и не родственники. Мне даже родители такого не говорили никогда.

– Чем ты хотел бы заняться? – вновь спросил он, а я пожал плечами. – Хочешь, на тюбинге покатаемся? Мне Софи новый купила как раз.

Я подумал и согласился. Тюбинги у нас были редкостью. В основном все на старых покрышках катались. Они очень больно били по рёбрам, если ты вдруг переворачивался. А прошлой зимой двум моим одноклассникам огромная покрышка, в которую они уселись вместе, сломала руки.

Мы вернулись к его дому, и я подождал Рейна за калиткой, пока он искал ватрушку.

– Ну что, кто быстрее? – прокричал он, выбегая с крыльца дома.

Мы мчались к реке, то и дело проваливаясь в сугробы, смеясь и жмурясь от мокрых падающих на лицо снежинок. Это было весело. На наш смех прибежали знакомые ребята и одноклассники. Катались мы до самой ночи, пока совсем не осталось сил.

И вот, когда все разошлись, мы вдвоём, уставшие и краснощекие, тащили ватрушку к его дому, как вдруг Рейн поскользнулся и, упав на спину, потянул меня за собой.

Я не удержался на скользкой дороге и упал на него. Рейн лишь сдавленно охнул под моим весом.

– Извини, чувак, – я хохотнул и еле-еле поднялся. – Сил совсем нет!

– Ага, – улыбнулся Рейн и остался лежать.

– Ты остаёшься? – пошутил я.

– Ты и правда не помнишь меня? – вдруг спросил он и посмотрел мне в глаза.

Так серьёзно, что я оторопел.

– Нет…

– Ясно, – тихо произнёс он и прервал зрительный контакт. – Ну ладно! Поможешь? – он протянул руку, и я его поднял.

Мы подошли к его дому.

– Было так весело. Спасибо! – сказал Рейн около калитки. – Тебя проводить?

– Меня?! – удивился я и засмеялся. – Не, дойду уж как-нибудь.

Мы попрощались, и я пошёл домой. Уже совсем стемнело. Дорога освещалась только луной и разноцветными огоньками от домов. Подходя к своей двери, я вдруг почувствовал какое-то смутное беспокойство. Я обернулся, но не заметил ничего подозрительного. Разве что чей-то чёрный кот шмыгнул за мусорный бак.

На следующий день в классе произошли изменения. Ребята, пообщавшись с Рейном, решили, что он все-таки нормальный парень, и оттаяли, можно сказать. Тем более, что я отсел от Мэнди к новоиспеченному другу, под её звучные оскорбления в мой адрес.

С девчонками сидеть, конечно, хорошо – обычно они дают списать, но с Рейном мне было интереснее. Вчера он рассказал мне столько всего! Оказалось, что он жил с самого рождения где-то в горах с родителями. Его отец был охотником, а мать домохозяйкой. Рейн знал много всяких легенд и страшных историй про лес и индейцев! Ещё он рассказал, что отец его погиб на охоте два года назад, а мама отправилась его искать и тоже умерла. Так он и остался с тётей, которая появилась сразу же после смерти родителей. Сам Рейн Софи никогда не видел, но это потому что она далеко жила. Она приходилась его матери двоюродной сестрой.

Так и тянулась школьная жизнь, а мы становились всё ближе. В школе сидели вместе, после школы гуляли или тусовались у него. Больше, к счастью, его тётя не пугала меня заявлениями, что знала меня в прошлой жизни.

Мы с Рейном стали лучшими друзьями и мечтали о том, чтобы стать музыкантами. Я писал музыку и играл на гитаре, а Рейн пел. Оказалось, что у него крутой голос и к тому же он давно сочинял песни. Мы даже концерты в школе стали устраивать, а репетировали в моем гараже. В общем, стали мы школьными звёздами.

Мы разговаривали на все темы на свете, и у Рейна было на всё своё, какое-то особенное, мнение, разительно отличающееся от мнения всех остальных. Ровесники после общения с ним стали казаться мне тупыми и незрелыми, да, впрочем, как и большинство взрослых… Казалось, мы проводили вместе всё свободное время и при этом не надоедали друг другу. Мы стали как близнецы, я почти что читал его мысли, а он мои.

Вообще-то я давно стал догадываться, что у него есть какой-то дар. Он говорил, что видит, что чувствует человек, а я ему верил. Впрочем, как и во все его невероятные рассказы про горы, где он жил с родителями.

Ещё я завёл себе подружку – ту самую Мэнди, с которой когда-то сидел за одной партой.

Короче, дела шли в гору. У меня была цель, друг, девушка и даже в скором времени обещал случиться секс.

А, чёрт!

Я посмотрел направо. Прямо мне в бок упирался локоть Рейна.

Всегда так с ним. Если случалось, что мы засыпали вместе, то он непременно пинал меня всю ночь. И сейчас у меня болела вся правая сторона. В довесок, он отлежал мне руку, на которой, видимо, спал всю ночь.

– Доброе утро, – я недовольно проворчал, пытаясь спихнуть его на подушку, но он только сильнее вцепился в мой локоть.

Как клещ какой-то.

Я бросил затею отлепить его и уставился в ничем не примечательный потолок.

Мы спали в моей комнате. Родителям было всегда глубоко насрать, с кем, когда и во сколько я приходил, и совершенно неважно, в каком состоянии. Вчера мы жёстко набухались и поэтому пришли ко мне. Софи бы не оценила вид своего драгоценного племянника, пьяного в стельку.

– Ещё рано, – глубокомысленно произнёс Рейн хриплым голосом и уткнулся носом в мое плечо, спрятав глаза от солнечного света в комнате.

– Мне жарко. Ты как печка, – сказал я и попытался отодвинуться, но он придвинулся ещё ближе, и я оказался на самом краю кровати, в опасной близости от пола.

– Я замёрз.

– Рехнулся? – я протянул руку и потрогал его лоб.

Горячий.

– Походу, зря ты пил то холодное пиво. У тебя температура, – вздохнул я.

– Фигня, – отозвался Рейн. – Можно обнять тебя?

Странно, что он спросил. Обычно он лапает меня прилюдно, даже не соизволив спросить – не против ли я. Просто он такой. Сумасшедший до прикосновений и тактильных контактов. Не только со мной, нет. Он так же обнимается с тетей, с моей девушкой и со всеми вообще.

– Как хочешь.

Стоило мне это произнести, как его загребущие руки сомкнулись у меня на животе.

– От тебя вкусно пахнет, – выдохнул мне в шею, где сразу толпой пробежали мурашки.

– Перегаром? – засмеялся я.

– Нет. Чем-то сладким.

Я наморщил лоб, вспоминая, чем мог вчера облиться.

– А, это духи Мэнди. Но на тебе они другие как будто, – знающе изрёк он, все также не открывая глаз.

Парфюмер, блин.

Белые волосы разметались по подушке и по мне. Он упорно не хотел стричься, и с каждым днём я все больше думал о том, как бы усыпить его и отхерачить эти патлы к ебеням, потому что они повсюду! В моей еде, на моей одежде, на моем полу. Везде.

– Рейн, тебе надо домой. Тётя тебя вылечит.

– Не хочу уходить.

– Тогда дай мне встать. Я таблетку поищу.

– Не надо. Я сам вылечусь. Потом, – вздохнул он.

– О, опять ваши колдовские штучки? – хмыкнул я.

– Ну да.

– Ты спать собрался? – не выдержал я, и на меня в ту же секунду посмотрели два голубых сонных глаза.

– Нет, – моргнул Рейн. – Но если я тебе мешаю, то могу уйти.

– Нет, не мешаешь, – я скинул его ногу со своей. – Постарайся не дёргаться просто.

Утренний стояк гордо заявил о себе и теперь охотно реагировал на все прикосновения ниже пояса. Недотрах в последнее время меня жутко волновал. Мэнди обещала дать со дня на день, и я почему-то не хотел дрочить. Берег себя. Ха-ха.

Я засмеялся от своих мыслей, а Рейн опять закинул свою ногу на моё бедро, задев член и наверняка его почувствовав. Рейн «ойкнул», испуганно дёрнулся и уставился на меня во все глаза.

– Что? – я усмехнулся. – Я же сказал, чтобы ты не дёргался.

– Это из-за меня?..

Настала моя очередь вытаращиться на него.

– Нет, господи! Просто утренний стояк. У тебя наверное тоже самое, не?

Он неопределённо дёрнул головой и опять устроился на моем плече.

– Наверное…

Я ни разу не видел его голым. Странно. Ни в душевой в школе, ни просто, когда он одевался, например. И нахера я думаю об этом?! Ох, Мэнди… поскорее бы уже.

– Крис… Вы с Мэнди… ну… это? – спросил Рейн, как всегда, будто читая мои мысли.

– Нет, – я покачал головой. – Любопытно?

Такой скромный Рейн вдруг интересуется сексом?

– Немного…

– Тебе тоже нужна девушка.

– Зачем? – удивился он. И похоже, что искренне.

– Ну как… Это же отношения. Можно сходить вместе куда-нибудь и так далее…

– У меня есть ты, – по детски заявил Рейн.

– Это другое.

– Правда?

– Ну, секс ещё.

– У тебя его нет, – хитро улыбнулся он.

– Пока нет, но скоро будет, – ухмыльнулся я.

– Это не главное, – нравоучительно произнёс друг.

– Тебе-то откуда знать? Ты хоть дрочишь на телочек?

– Что?! – он задохнулся и засмущался.

– Перестань. Кого ты представляешь себе?

– Никого! – Рейн уставился на меня во все глаза.

– На Ребекку? Она к тебе неравнодушна, вроде.

– Нет, она мне не нравится…

– Ясно, – я вздохнул.

И клещами не вытянешь! Интересно, кто ему нравится тогда?

– Мне приснился сон, – вдруг произнёс он и задумчиво посмотрел на окно.

– Какой?

– Грустный.

Вот и весь ответ.

Хрен знает, что ему снятся за сны. Один раз я спросил у него, а он подробно рассказал. Ему тогда приснились какие-то мужики-извращенцы. Они работали в паре и соблазняли парней и девушек в клубах. Потом они их трахали и убивали. Больше я его о снах предпочитал не спрашивать.

Что только в его голове происходит? Тем не менее, после того сна он написал такую душераздирающую песню о любви и смерти, от которой пищали все девчонки в классе.

– Софи странно ведёт себя, – выдал Рейн, и мой выразительный взгляд, видимо, сказал ему многое. – Страннее, чем обычно. Она боится.

Это уже было интересно.

– Чего?

– Не знаю, – он пожал голыми плечами. – Она не говорит, но я все чувствую. Боюсь, может случится что-то ужасное, – Рейн судорожно вздохнул и закрыл глаза.

Чёрт…

Я опять потрогал его лоб.

– Всё, отпусти меня.

Выбравшись из его рук, я встал с кровати, натянул штаны и пошёл на кухню за лекарствами. Аптечку я перерыл всю, но таблетку нашёл, даже с неистёкшим сроком годности. Потом налил воды и пошёл обратно, столкнувшись в дверях с отцом. Судя по лицу, его ночь прошла ещё веселее, чем моя – лицо опухло, а под глазом расплывался здоровый синяк.

– Опять подрались с мамой? – выгнул я бровь.

– И тебе доброе утро, – огрызнулся отец и, не ответив, прошёл к холодильнику за водичкой или льдом.

Я вернулся в комнату и протянул другу таблетку. Рейн всё ещё лежал, накрывшись моим одеялом почти с головой.

– Спящая красавица, пора вставать, – я уселся к нему на кровать.

– Вдруг она умрёт? – он высунул нос из-под подушки и посмотрел на меня слезящимися глазами.

Я даже не знал, как реагировать на такое.

– Рейн, выпей таблетку и прекращай это! Никто не умрет.

Эти его сны меня заебали! После них он как зомби может ходить недели две. И если этот был грустный, страшно представить, какие ужасы ему приснились.

Рейн сел на кровати и запил таблетку. Потом всё-таки встал и оделся под моим изучающим взглядом.

Его кости обтягивала бледная кожа. Ребра выпирали, а задница вообще была как у ребёнка. Маленькая и какая-то невинная, что ли… Картину шикарно дополняли трусы с мишками. В детском отделе он их, что ли, покупает? А ещё он совершенно не толстел. Ел как не в себя, а толку ноль.

Я проводил его до двери и дал наставления:

– Придешь домой, сразу ложись в кровать.

Он кивнул мне и вышел на мороз.

Я ещё некоторое время провожал его взглядом, пока не замёрзли коленки, и только потом закрыл дверь.

Его беспокойство за тётю передалось и мне… И чёрт бы побрал его сны!

====== Глава 2. Дьявол уже здесь ======

Первый день каникул вышел какой-то дурацкий и совершенно бесполезный. Завтра у нас дебютное выступление в клубе и мы впервые будем играть не перед школьниками.

Чтобы хоть чем-то заняться, я ушёл в гараж и часов пять играл на гитаре. Потерял два медиатора и стёр к херам палец.

Раздался звонок. Я думал, это Рейн, но оказалась Мэнди. На неё-то, как раз завтра вечером, у меня грандиозные планы. Я надеялся, что она будет под впечатлением от нашего выступления, потом она напьётся и наконец-то мне даст.

Надеюсь, правда, Рейн к завтрашнему вечеру совсем не разболеется. Но это было не в его духе. Обычно он вообще не болел, ну или максимум день.

– Привет, крошка, – я поздоровался с ней и отложил гитару в сторону.

– Привет, пупсик. Завтра всё в силе? А то Ребекка поедет сегодня в GAP новую юбку покупать, и я тоже подумала обновить гардероб ради такого, – она заливисто рассмеялась.

– Тоже юбочку? Бери покороче, – хмыкнул я, тут же представив её аппетитную задницу в кожаной юбке.

Мы поболтали минут десять и попрощались. Целый день я ее не увижу. Я решил заодно набрать и Рейна.

– Привет, – раздался хриплый голос на том конце провода.

– Ты как? – осторожно поинтересовался я.

– Завтра буду бодрячком.

– Температура-то есть?

– Не мерил, – я не видел его, но знал, что он пожимает плечами.

– Софи дома?

– М… Дома, да, – неуверенно ответил Рейн.

– Всё нормально?

– Да.

– Хочешь, я приду? – меня начали бесить его короткие ответы.

– Не-а. Вдруг заболеешь тоже.

– Ладно. Завтра тогда с утра забегу.

– Надо Майку, да, помочь? – вспомнил Рейн.

Майк держал клуб и заодно работал в нём. Денег за выступление он с нас не брал, но сказал, что от помощи не откажется.

– Я сам все сделаю. Поправляйся.

– Спасибо.

Он явно был какой-то грустный.

– Ты точно в порядке?

– Да, конечно. Я просто песню пишу.

Я был уверен, что он врёт, но не понял, зачем. Не хотел, чтобы я приходил?

– Рейн… что тебе приснилось? – после паузы спросил я.

Может, дело в его сне?

– Зачем тебе?

– Я волнуюсь за тебя.

– Я смогу выступать. До завтра вылечусь, обещаю.

– Я не из-за этого… – вздохнул я.

Так бы и пнул его. Надо же иногда быть такой дубиной!

– Мне пора. До завтра, ладно? – быстро пробормотал он и отключился.

Я смотрел на трубку ещё некоторое время, а потом засунул телефон в карман.

Вернувшись в дом, я посмотрел на часы около старого телека. Стрелки показывали шесть вечера.

Твою мать, ещё полдня… Что я обычно делаю в это время? Обычно я или с Рейном, или с Менди. Но один сейчас в своём мире, а вторая в соседнем городе.

Я поплелся в комнату и завалился на кровать. Соцсети тоже ничем не порадовали. Реклама, порнуха, опять реклама. В мессенджер пришло сообщение от Скотта. Он звал прошвырнуться по супермаркету. Тоже решил принарядиться? Я согласился встретиться, потому что пялить весь вечер в потолок мне как-то не улыбалось.

Со Скоттом, так же как и Мэттом, и Кайлом, мы за эти полтора года сильно отдалились. Мы и раньше-то не были пиздец какими дружбанами, но часто виделись помимо школы – гоняли в футбол, шлялись по улицам, а в период острого переходного возраста страдали разной хуйнёй – поджигали баки соседей, били витрины магазинов. Один раз даже сломали плотину на реке. Нехуево тогда получили, надо сказать.

Теперь-то я был с Рейном. И мои приятели звали меня куда-то очень редко – наверное, устали вечно слушать отказы. А сегодня, видать, у всех какие-то дела, и Скотт, как и я, остался один.

Мы встретились у Майка и, купив там по пиву, вместо маркета пошли в единственный парк, плавно перерастающего в лес.

– Чё, ты уже Мэнди завалил? – поинтересовался Скотт и весело глянул на меня.

Я улыбнулся, почувствовав некоторую гордость. Мэнди была самой красивой девчонкой в школе. Даже пацаны из старшей школы раньше бегали за ней. Надо сказать, первое время я постоянно дрался из-за неё. Она, во-первых, себя слишком вольно вела, а во-вторых, я же альфа-самец. Вот и ходил, направо и налево раздавая тумаки. Сам тоже получал нехило.

– Ага, – соврал я.

– Везёт, – вздохнул Скотт. – Не знаешь, Ребекка ни с кем не мутит?

– Не в курсе. Вроде нет, – на этот раз я сказал правду.

Ребекка лучшая подруга Мэнди. Они прям не разлей вода – и в туалет вместе, и шутки общие, ну все девчоночьи дела.

– Может, скажешь ей что-нибудь?

– Кому?

– Ну Мэнди! А она скажет Ребекке. Типа я имею на неё виды.

Я засмеялся, толкнув его в бок:

– Самому слабо, что ли?

– Да как-то стрёмно.

– Ладно, придумаю что-нибудь.

– Класс!

Мы пошлялись по парку, а потом пошли есть пиццу.

– Где твой Рейн? – внезапно спросил Скотт.