Текст книги "Хочу стать чудовищем (СИ)"

Автор книги: Все будет уруру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Спасибо! – Си поцеловала Кона, и он улыбнулся, будто довольный кот. – Кан, почитаешь сказку?

– Конечно, сколько захочешь.

Кон сел под деревом, и Си пристроилась рядом, заглядывая в книгу.

– «Жила-была прекрасная дева…»

Си, заскучавшая без сказок, казалось, сейчас подпрыгнет от радости. И почему бы правда просто не прочитать самой? Умеет же.

========== Часть 29. Я упал ==========

Отец пришёл неожиданно. Как и всегда, когда никого не было. Он вытащил в сад, понаблюдал и остался доволен моими ударами. Я заметил, что уже почти дорос ему до плеча, это обрадовало. Совсем скоро стану взрослым чудовищем, и тогда…

– Неплохо. Нападай, – хрипло предложил он.

Я ударил брусок.

– На меня, – поправил отец. – Научу тебя драться.

Я спрятал нож и кинулся с кулаками. Отец пнул ногой в живот.

– Не сомневайся. Со всей силы бей, будто убить хочешь.

Дважды просить не надо было. Как и притворяться. Я, едва восстановив дыхание, кинулся снова. «Надо прикрыть живот…», – едва успел подумать я, но снова отлетел от мощного пинка в плечо.

– Слушай тело. Оно знает, что делать.

Я прислушался, но ощутил только боль, злость и желание спрятаться подальше одновременно. Но так нельзя, нельзя… Что, если настроиться на отца?

– Вставай, – отец пнул ещё раз.

И я перехватил его эмоции. Бросился стремительно, не разбирая боли, уклонился от пинка и со всей силы ударил в живот… Почти ударил – толчок в плечо повалил на землю.

– Хорошо, ещё, – потребовал отец, пока я выплёвывал траву.

И я напал.

Совсем скоро на теле не осталось живого места, и тогда отец пропустил свою жгучую энергию сквозь меня. Сжал зубы.

– Вставай. Нападай.

Мне казалось, избиение продолжалось вечность. Подумал даже, что Нелари было не так уж плохо – ну помучилась чутка, а потом её взяли на руки и всё. А я падал и падал бесконечно. Больно падал.

– Так неинтересно, – наконец сжалился отец.

«Поэтому ты меня столько времени избивал?».

– Делай зарядку, Эйр. Вот так, – показал отец, и я, едва держась на ногах, повторил.

– Вот так. И так.

«Как учила Арха».

– Занимайся хорошо, я проверю.

Я сжал кулаки и коротко поклонился. Решил, что буду заниматься хорошо, чтобы не «как будто», а по-настоящему прикончить его.

***

– Ты что тут устроил?! – взвыл старик.

Я пил прямо из родника и ничего не стал отвечать.

– Не пей холодное, кашлять будешь, – вздохнул старик и положил свою лапищу прямо на плечо. Прямо на то место, куда столько раз пнул отец.

Сжал зубы и умылся ледяной водой, скрывая слёзы.

– Ты точно кот, старик, – прохрипел я.

– Что?

– Ничего, – отмахнулся я и поковылял в дом.

– Что у тебя с лицом?!

– Упал.

– Расскажи мне, Эйр, – старик подбежал и снова схватился за больное плечо.

– Я упал! – прохрипел я громче и вырвался, пряча слёзы.

Старик настаивать не стал. «Хоть на что-то его ума хватило», – удовлетворённо подумал я и, прихрамывая, побежал в комнату. Под одеяло. Там никакие монстры не страшны.

– Эйр, тебе плохо? – спросил Нир.

– Не трогай меня! – рыкнул я.

– Не трогаю, не трогаю. Может, морозного корня принести?

– Давай.

Брат был очень ровным. Тягучим, увлекающим своим спокойствием. Но он ушёл, и снова внутри проснулось очень-очень много смешанных чувств. «Вернись скорее, Нир», – мысленно взмолился я. И Нир вернулся. И полотенце отжал, судя по звуку. И осторожно отодвинул одеяло.

– Эйр, какой ужас! – от Нира повеяло тревогой.

– Я упал, – коротко пояснил я.

Нир только вздохнул и приложил полотенце к лицу. Я зашипел от боли, но вскоре стало легче.

– Где-то ещё есть? – спросил Нир.

– Везде, – прохрипел я.

– Принесу мазь, – Нир попытался подняться, но я вцепился в его руку.

– Не уходи. Посиди тут.

Нир кивнул и сел обратно. Он умел сидеть молча и не спрашивать. И делать, что надо – расстегнул рубашку и приложил холод к распухшему плечу. Он даже тревожился спокойно, его эмоции успокаивали лучше всяких слов и примочек.

Наконец боль от морозного корня притупилась. Стало легче.

– Принеси мази этой всё-таки, – попросил я.

Нир кивнул и встал.

– Я сладкоягоды оставлю рядом, поешь. Лучше всякого лекарства.

Я улыбнулся.

– Сделал её вкуснее?

– Да, – кивнул Нир. – Попробуй.

И ушёл искать мазь. Я слышал, как они тихо переговариваются о чём-то со стариком, но разобрать слов не мог. Захотелось спать.

========== Часть 30. Особенное место ==========

Он пришёл на следующее же утро, и вытащил разбитого меня из-под одеяла. Очень хотелось позвать на помощь, но я был уверен, что это не спасёт. К тому же знакомая записка возле кровати означала, что Нира опять нет дома.

Одеяло сорвали, и меня затрясло в ознобе.

– Ты что такой хилый? Почему на тебе ещё остались синяки? – отец влил алой энергии в тело, и я хрипло взвыл.

Тело разрывалось, горело, раны жгло, дышать невозможно… Вдруг отпустило, осталось только жжение. Я жадно глотнул воздух и утёр побежавшую из носа кровь.

– Ну вот, как новенький. Не мог помолиться мне, что ли?

«Помолиться тебе?». Я осмотрел тело и впрямь не заметил вчерашних отметин, только шрамы. «Не додумался. Все мозги вышибло вчера».

– Я учту, – просипел я и сжал сосуды для энергии, избавляясь от излишков.

– Тугой на голову в мать, – покачал головой отец. – Ну ничего. Главное, что сильный. Впитал любви Хранителей, и как чистокровный получился. Больной только, но матушка говорит, что вытянешься, как постарше станешь.

«Не смей так говорить о нас с Нелари!». Некстати вспомнился ритуал, затошнило. «Не время!» – я отогнал мерзкие мысли и взял новые сосуды, сжав зубы. Давалось уже легче, но сливать приходилось намного больше энергии, чем раньше.

– А где Арха? – спросил я.

– Духовных сил много потратила, потому что аватар призывала каждый день. Поправится и навестит. О, кстати. Она для Си вышила, передай, – отец вытащил изящное чёрное платье будто из ниоткуда, а потом вспомнил и вручил ещё конверт. – И письмо.

Я узнал почерк Архи и подумал, что Си будет, наверное, не очень рада. «Наверное, ей хорошо влетит за валяние на траве в неблагопристойных позах».

– Отец, а ты не заболеешь, потому что два дня подряд пришёл? – спросил я, искренне надеясь, что скрыл надежду в своём голосе достаточно хорошо.

– Нет, я же истинным телом, а не аватаром. Сколько уже можно беречь, взрослый почти. Ну сформируется попозже оболочка Источника, ничего такого. У меня всю жизнь слабая была, и вырос же как-то. И ты вырастешь, – отец пожал плечами.

«Если каждый день тренироваться с тобой, могу и не вырасти», – подумал я, но вслух говорить не стал, только запечатал сосуд с энергией.

– Слил? Пойдём, я тебе место для тренировок покажу.

У меня появилось очень дурное предчувствие, но спорить не стал. Завязал рубашку только и пристегнул тесачок к поясу.

***

Отец вел по туманным тропам междумирья, и я очень быстро запутался.

– В междумирье живут иллюзорные твари, которые очень любят нашу энергию, – рассказал отец. – Единственный способ защититься от них – быть сильным. Сильным и отчаянным настолько, чтобы тебя обходили стороной.

Я посмотрел на отца и подумал, что «отчаянный» – немного не то слово. Скорее «отбитый» и «псих конченый», но поправлять не стал. Мне тоже нужно стать «отчаянным» или хотя бы уметь притвориться таким, чтобы выжить рядом с отцом. И тогда я смогу когда-нибудь хорошенько поколотить его за всё.

Отец вдруг прыгнул в дыру зыбкой тропы, и мне ничего не осталось, как последовать за ним. Падать было страшно, очень страшно. Сердце замерло, желудок подступил к горлу… «Умру», – подумал я и зажмурился.

Но умереть не получилось – я приземлился на что-то мягкое, пружинящее. Подлетел и приземлился снова. И снова, и снова. Открыл глаза и увидел, что мы в светлой пещере из ткани междумирья. Только одна стена не внушала доверия – была будто выложена массивными камнями.

– Нападай, – сказал отец.

Я охотно бросился. Здесь хотя бы падать не так страшно, как на землю. И деревьев нет с кустами. Главное, не улететь в стену из камня.

Но первый же пинок в плечо напомнил, что получать от отца неприятно даже не падая.

Я сжал зубы от ярости. Прикрыл глаза, почерпнул из Источника отца, чтобы синяк не беспокоил, и бросился снова. И снова. От алой энергии отца кровь кипела, мысли немного путались и боль притуплялась. «Берсерк, похоже. Немудрено, что он сошёл с ума с таким-то Источником». Но пинок в живот сбил с мысли, и всё стало не важным. Только бурлящая кровь, движения тела и реакция отца. Я скорее почувствовал, чем увидел движение ноги и отпрыгнул.

Отец криво ухмыльнулся, и вдруг бросился на меня.

«Не успею!».

Прикрылся руками скорее по наитию и присел. Ослепило болью.

– Какой ты хрупкий, – вздохнул отец и выправил повисшую руку.

Взвыл. От алого потока она зажила быстро. И даже почти не ныла.

– Нападай, – велел отец.

Я быстро осознал, что за отступлением следует атака отца. Запомнил, как начинается пинок, как начинается удар. Наконец-то разглядел, что отец бил прямо, будто подсказывая, и позволял уклоняться, если я разгадал движение верно. Уклоняться, но не отступать.

«Он правда меня учит, а не избивает!» – удивился я. И тут же отлетел прямо в стену. Из глаз искры посыпались. Что-то хрустнуло, и я сполз по камням. Волна жгучей энергии привела меня в чувство, но продолжать я не мог всё равно. Точнее, мне так казалось. Ведь отец велел подниматься, и я послушно встал, чуть пошатываясь. И едва успел увернуться от удара в лицо. Отец разбил кулак о камень и криво ухмыльнулся. «Там могла быть моя голова», – запоздало ужаснулся я и кинулся на отца.

«Главное, не отлететь в стену снова».

– Не оглядывайся, – возмутился отец, и пинком отправил в стену.

Это было предупреждением – удар вышел слабее, чем в прошлый раз. Но дыхание вышибло всё равно.

– Поднимайся.

И я, хватая ртом воздух, перекатился и встал. А отец криво ухмыльнулся и напал. Чудовище! Ничего, когда-нибудь и я тебя в стену пну.

***

– У меня сегодня дела. Занимайся хорошо, Эйр, – он похлопал по плечу и вышел из пещеры.

«В смысле дела?!» – я поспешил следом, прислушиваясь к вою вдалеке.

– Ты хочешь со мной? – отец приподнял брови. – Пойдём.

И я кивнул, опасаясь остаться в незнакомом месте без еды, воды, наедине с воем иллюзорных тварей вдалеке.

Мы шли по запутанному лабиринту из плотного белесого тумана, абсолютно одинаковому за каждым поворотом. Но отца это, кажется, не беспокоило. Наверное, он чувствовал, куда идёт.

– Эйрин, ты наверняка задумывался, почему мама не приходит.

Я кивнул и прислушался.

– Она спит сейчас. А спит она, потому что очень плохо вела себя. Думал, она безнадёжна – сколько деву не учи, всё равно на других мужчин смотреть будет. Позорище! Я ей помог стать нормальной – почистил, даже наложил печать, чтобы закрепить. И что ты думаешь? Эта безумица сорвала её, – он ткнул меня в грудь. – Знаешь, что это значит?

Я покачал головой и невольно посмотрел в пылающие от ярости глаза отца, в которых не осталось зрачков, только алый отблеск Источника.

– Это значит, что она повредила то, что поддерживает её сознание. Но она всё-таки поняла, что не права, и очистила свою душу сама в последний раз. И это значит, что у неё есть шанс. Я великодушен и готов простить ей прошлые промахи в благодарность за её помощь мне. Но мне нужен способ, который поможет закрепить эффект.

Я не представлял, как души можно чистить, и мало что понял из речи отца в целом, но звучало жутко. Впрочем, обдумать не успел. Мы наконец вышли из лабиринта и оказались в лаборатории, полной стекла и ячеек из точно такой же, как в лабиринте, плотной ткани междумирья. Я слышал слабые эмоции и голоса из склянок.

– Смотри, Эйрин, – отец показал мне душу в сосуде и распечатал.

Эмоции навалились тяжёлой волной. Я чувствовал боль как свою, и разграничить было сложно, как никогда. Попытался настроиться на интерес и предвкушение отца, но боль призрака перекрывала всё. Душа была уже совсем прозрачная и полубезумная от боли. От провала в её груди расходились трещины. Призрак и плохо сознавал, только вопил, умолял, чтобы это кончилось, и безумно боялся отца.

Стало очень дурно, перед глазами потемнело, затошнило. Но если я хотел стать сильным, мне нужно было поддержать отца. Запомнить всё. Всю боль, чтобы сделать этому чудовищу ещё хуже, когда вырасту. Он продолжал говорить, не замечая, как пот стекает по моему лицу. Впрочем, у меня постоянно жар, можно списать на это и волнение. Выжить. Разделить эмоции отца… Настроиться…

– У неё повреждена основа души совсем немного, но не прошло и месяца, как она на грани распада, несмотря на все швы и восстанавливающие снадобья. Но если этот кусочек вставить обратно, она заживёт.

Он вернул песчинку в грудь призраку, и провал затянулся. Я ощутил, как боль призрака притупилась. Он радовался. Трещины зарастали на глазах, и я заметил старые шрамы, видимо, от прежних затянувшихся ран. Душе было уже всё равно. Она была рада передышке, но не более того. Я не ощущал ни намерений, ни цели. Душа не помнила ни кем была при жизни, ни имени. Она знала, что здесь было больно, и что эту боль приносил мой отец.

– Пока оставим её восстановиться. Скорее всего, скоро на зелье пойдёт, износилась. Давай возьмём свежую.

И он протянул мне духовный сосуд с привязанным к нему призраком молоденькой девушки. Я принял его. Почувствовал эмоции и даже мысли. Она совсем недавно здесь, и видела все ужасы, что происходили с другими призраками, слышала их крики, разговаривала с ними. Призраки не были прикрыты телами и чувствовались острее. Ей было страшно. Я заглянул в её воспоминания, и она не стала сопротивляться – напротив с отчаянием рассказала все. Её звали Тая. Её отдали родители из-за непочтения к Покровителю – бедняга посмела вступиться за братишку, когда он нашалил во время молитвы.

Она боялась, но была полна решимости.

Отец протянул мне духовный пинцет и обнял за плечи.

– Эйрин, это твой первый образец. Твоя мама должна стать чище. Мы найдем способ сделать это. Начни с песчинки и записывай наблюдения каждый день.

Он хотел, чтобы я ранил эту храбрую девушку по имени Тая. Это лишь средство. Безумие…

Моя рука, будто чужая, коснулась призрака. Я смотрел в глаза Тае и видел, что она понимает меня. Может быть, я напоминал ей брата? Странная девушка. Да, я не хотел калечить, но ведь сделаю это. Неужели она не верила? Но мне моя жизнь и жизнь Нелари дороже обречённого призрака из лаборатории отца.

Я прицелился пинцетом и оторвал песчинку из плотной сердцевинки души. Оглох и ослеп от боли. Отстраниться не получалось. Тая кричала, но я слышал едва-едва. Не знаю, что помогло мне всё-таки отложить песчинку в другой сосуд и запечатать страдающую Таю обратно. Сквозь стенки сосуда её эмоции почти не ощущались, и мне стало легче взять себя в руки. Но пот тёк по лицу, а от ужаса тряслись руки.

Я чувствовал ожидание отца. Он предвкушал что я продолжу его дело, поддержу, ведь я такой же, как он.

– Чудесно, отец, – я улыбнулся его кривой ухмылочкой. – Я позабочусь как следует, чтобы Нелари больше не позорила ни тебя, ни меня.

Отец был доволен. Доволен был и я, что он доволен. Это означало, что я выживу. А если выживу, то смогу вырасти и отомстить. Кошмарные опыты продолжались, и мне становилось всё легче настроиться на эмоции отца, не призраков. Всё легче укрепить стёклышко, как учил деда, чтобы заслониться от чужой боли, разрывающей меня изнутри.

========== Часть 31. Ты же мой брат ==========

Когда отец проводил меня обратно, я уже плохо понимал, что происходит. Я был разбит, истощён, измучен. Уже даже о возмездии не думал – только хотел, чтобы это кончилось. Хорошо, что отцу было безразлично, что я думаю. Он проводил меня до окна, похлопал по плечу и пообещал вскоре прийти снова. А я лишь поклонился и как можно тише ввалился в комнату. Посмотрел на спящего Нира – не разбудил.

И теперь, когда меня отпустила необходимость притворяться, когда смог выдохнуть спокойно, не загонять боль подальше и не подражать отцу, я понял, что кровать – это всё, что мне сейчас нужно. У меня не было сил ни бояться, ни сопереживать, ни думать, насколько плохо я поступил. Всё это было слишком.

Я вдруг ощутил, как Тая сжимает моё горло.

– Тая, – просипел я.

Но она лишь душила меня и плакала. Плакала и душила. И трясла своей и без того растрёпанной затейливой прической.

– Отдай… – взвыли позади.

Хватка Таи ослабла, и я почувствовал, как в плечи впилась ногтями до крови та самая, что забыла своё имя.

– Мой, – прохрипели рядом и потянули за ногу.

– Давай вытащим кусочек, – взвизгнула безымянная и безумно расхохоталась.

Она поднесла пинцет, и я проснулся от собственного крика. Сердце бешено колотилось. Я дышал жадно и смотрел в потолок, тонущий в густых сумерках. Помогло прийти в себя только тягучее спокойствие сонного Нира рядом. Он наклонился надо мной и потрогал лоб.

– Эйр, ты в порядке?

– Да, сон плохой приснился, – прохрипел я. – Воды.

Нир налил мне из кувшина на столе и подал. Но взять кружку я не мог – руки тряслись слишком сильно. Тогда он напоил меня и сонно потёр глаза.

– Спасибо. Можно я с тобой лягу? – попросил я.

– Угу.

– Только никому не говори, что я кошмара испугался.

– Конечно.

Мы перебрались в кровать Нира, и от его объятий стало ещё спокойнее. Хорошо, что он у меня есть. С ним никакие кошмары не страшны. Дрожь прошла, но сон никак не шёл. Нир мирно сопел в ухо. Сверху забрался и неудобно упёрся лапами Кон. Привычно пристроился под боком Гай, и я обнял его. Коты были не слишком довольными. «Извините, что разбудил», – мысленно извинился я и почесал Гая за ухом. Он вонюче зевнул мне в лицо, и я скривился. «Да-да, теперь мы квиты. Можно спать».

Я прикрыл глаза, и Тая вновь взяла меня за горло почти ласково. «Сон!» Но проснуться не получилось. Я всё понимал. Знал, что меня ждёт. Знал, что уговаривать бесполезно. И всё-таки хотел, чтобы призраки из сна помедлили еще немного. И даже надеялся, что они передумают.

– Где мой братик? – спросила Тая и ослабила хватку.

– Его съело чудовище, – едва дыша, ответил я.

– Такое, как ты! – взвизгнула безымянная с пинцетом.

– Нож лучше, – прохрипели с пола.

– Да! – отозвался смутным эхом хор голосов из склянок, и призраки прижали меня к столу.

– Что, чудище, – дядюшка Гай наклонился, обдав перегаром. – Молись.

Он полил меня настойкой из кувшина, а потом напоил призраков. Они пьяно захихикали, а дядя занёс Неирн, и он вспыхнул золотой вязью на алом.

– Ну же, что ты… – Нир прижимал к себе меня.

Я рыдал навзрыд, всхлипывал и дрожал. Сжимал плечи Нира, цеплялся за него, как за спасительную ниточку.

– Это просто сон.

Я всё плакал, и плакал. Не мог остановиться. Чем заслужили мучения несчастные души? Нелари? Я сам? Ничем. Только тем, что подвернулись под руку чудовищу.

– Ну же, ну… Эйр, я с тобой. Мы дома. Давай сладкоягоды поедим, и всё пройдет?

Я судорожно кивнул. А ещё вдруг понял, как в кровати холодно и мокро. «Стыдоба!».

– Никому не говори, – прошептал я.

– Конечно, ты же мой брат, – кивнул Нир. – Пойду застираю, перестели пока всё.

– А что старику скажем? Он же увидит, что бельё висит.

– Скажу, много выпил на ночь, – пожал плечами Нир, и я заметил синяки на них. – Напрудил и напрудил, что такого?

Слабо усмехнулся. В этом весь Нир – а что такого, действительно? И что сжал сильно, тоже не сказал.

– Спасибо, Нир.

Мы сняли бельё, и я с удивлением обнаружил, что Нир подстилку с кровати ещё не убрал. «Он же давно уже не писается? Ну и ладно, удобно».

Нир хорошо помогал держать себя в руках. Ровный, вязкий, надёжный. Просто рядом стоит, а чувство, будто плечо подставил. «На старика похож, только спокойнее».

Я с тоской посмотрел на застеленную изумрудным постель. «Мне тоже надо его поддержать. Но как? Ладно, жизнь длинная. Научусь всему и помогу ему. И Нелари тоже».

Комментарий к Часть 31. Ты же мой брат

С праздником, мои любимые! Желаю вам в этот день побольше положительных эмоций. Я очень рада, что вы провели праздник с Эйром. Хотя он не знает про день святого Валентина, все равно очень остро нуждается в любви и поддержке близких <3

========== Часть 32. Универсальное средство ==========

Когтеточка оказалась полезнее, чем я думал. Все страхи перед призраками, кошмарами, стыд из-за мокрых простыней и ненависть к себе отступали, когда бьешь её. Просто представлял свой страх, свою слабость – и хрясь! – их больше и нет. Ну или есть, но они получили хорошенько, это тоже неплохо.

– Что ты всё дерево бьёшь? – полюбопытствовал Нир, садясь рядом.

– Что ты всё в своих грядках копаешься? – ответил я в тон.

– Так интересно же. Оно растёт, становится вкуснее.

– А мне интересно стать сильным. Самым сильным, чтобы я мог делать всё, что захочу.

– Не всего можно добиться силой, – возразил Нир.

Я внимательно посмотрел на брата. Откуда он взял эту чушь?

– Всё, – возразил я.

– Ты не сможешь вырастить ничего силой, например. Только заботой, уходом, – объяснил Нир.

– Зато смогу заставить других отдать то, что они вырастили, если буду достаточно сильным, – горько усмехнулся я, вспоминая Нелари.

– Эйр, какие ужасы ты говоришь!

– Потому что чудовище, – я пожал плечами.

– Неужели ты сможешь побить меня? – удивился Нир.

– Зачем мне тебя бить? – растерялся я. – Ты же мой брат. А вот с теми, кто захочет тебя обидеть, обязательно расправлюсь.

– Спасибо, – улыбнулся Нир. – Но кто может захотеть меня обидеть?

– Мир полон чудовищ, – уверил я.

– Я ходил за семенами, не видел чудовищ. Растят полезности всякие, всё цветет, плодоносит. Продали нам черенки, семена, удобрения.

– А снежные ягоды не продали.

– Так это не потому что злые, а потому что неурожай, всё в резерв отложили, – рассмеялся Нир.

– А если бы ты был сильным, продали бы. Нет, даром бы отдали! – уверил я.

– Это того не стоит, – отмахнулся Нир. – Восполнят запасы, тогда и продадут.

– Если ты сильный, то сможешь получить все, что захочешь.

– Начитаешься своих сказок, потом кошмары снятся, – вздохнул Нир. – Я лучше буду спать спокойно в сухой постели.

– Что ты сказал? – разъярился я и вцепился в плечи Нира.

Огляделся вокруг. Но никого не было, не услышали бы о моём позоре, мы вдвоём.

– Больно, Эйр, – поморщился Нир. – Что ты творишь?

Я отпустил и увидел из-под сбившейся рубахи синие отметины – слишком сильно сжал. Ну вот, опять…

– Извини, – буркнул я. – Буду тренироваться дальше.

– Пойдём лучше поможешь мне землю натаскать. Пригодится твоя сила, – улыбнулся Нир и положил свою лапищу мне на плечо.

– Ладно, – буркнул я.

Нир указал на участок сада, где возился утром – какие-то зелёные схемы на голом плотном тумане, трубки, кристаллы…

– Ты что, Эрва пытался вызвать?

– Не, ты что, – рассмеялся Нир. – Расширяю огород. Я папины грядки занял последними саженцами, он попросил новые сделать и лечебных трав засеять. Смотри, вот отсюда землю.

Нир указал в бездонную сумку-склад рядом. Я заглянул и тихо вздохнул. Гора целая!

– Куда тебе столько?

– Пригодится.

Нир кинул мне лопату, взял сам и стал закапывать схему.

Я попробовал – вроде несложно. Но не успели мы с Ниром накидать и пару грядок, как почувствовал, что заныла спина. Вроде и не тяжело, но утомительно. Может, магией попробовать? Зачерпнул землю и кинул – легко. Побольше – тоже запросто.

– Нир, попробуй энергией, – предложил я.

Он попробовал, нахмурился, напрягся, зачерпнул…

– Ох, Эйр, не проще ли руками?

– Если натренируешься, то энергией быстрее и легче.

Я собрал землю золотистым шаром и запустил в схему.

– Почти в центр! – восхитился Нир. – Ну-ка, я попробую…

Шарик из энергии опустился ровно на руну в центре.

– Эй, так нечестно, ты кидай, а не неси! – возмутился я.

Он запустил свой комок, но он из-за эмоций улетел куда-то совсем далеко.

– А, точно. Ща…

Нир сплел комок и кинул, но тоже не попал.

– Да что ж это такое!

Комки полетели один за другим.

– О, попал!

– Это мой!

– Нет, мой!

– Попади ещё раз!

– И ты!

Место под огород заполнилось, но нас было не остановить. По крайней мере, до тех пор, пока не кончится запас земли в волшебной сумке.

– Попал!

– Это не центр!

– Как не центр, вершина же!

– Ещё не совсем.

– Ох, перекинул…

– Эй, молодёжь, – донесся голос старика. – Вам точно нужно ещё?

Мы с Ниром посмотрели на гору выше нас ростом и переглянулись. Нир потный, растрепанный, раскрасневшийся. Наверное, и я такой же. Соревнование стоило завершить, вот только кто победил, Ниру было до сих пор непонятно. Он не отличался сообразительностью и признавать мою победу не хотел. Спорил всё зачем-то…

– Пап, давай побольше расширим огород, – предложил Нир. – Разровняем сейчас, хорошо будет.

– Да без проблем. Место до барьера есть, ухаживать только придётся.

– Угу, – кивнул Нир. – Я сам нарисую, проверишь?

Я почувствовал себя лишним. Старик и Нир говорили о своём – об огороде, друидских чарах, и я им был больше не нужен. Захотелось тоже урвать себе местечко рядом с ними. Я ведь и в магии талантливее, и умнее.

Но Нир со стариком уже отошли, размечая новый участок плотного белесого тумана, и я вернулся к своей ненавистной когтеточке. Так одиноко. Вот стану сильнее! Да, не всего можно добиться силой. Но хотя бы отца побить можно. И тогда у меня, быть может, будет хотя бы мама. Ведь в благодарность за спасение Нелари меня, может, даже полюбит. Разрешит обнимать, как Ни. Называть себя мамой.

========== Часть 33. Интересная игра ==========

Я так давно ждал похода в город! Теперь, когда окреп, хотелось посмотреть штаб общины. И сегодня в кои-то веки я вместе с Си шагал по гладкому камню улочки и глазел по сторонам. Было тепло. Тепло от камня, от стен домов, от настоящего солнца, которое видно. И немного обдувало прохладным ветерком. Смесь ощущений казалась очень странной – в междумирье такого нет, ни тепла, ни холода, ни ветра. А тут такое настоящее, живое. Си плыла себе рядом, но вдруг запросилась к Юру, и я напрягся. Если старик отведёт Си, то и меня с собой возьмёт уже вряд ли. А я опасался Гая.

Мы пришли на опасное крыльцо из бурого дерева, толкнули дверь, брякнул колокольчик… Всё оказалось не так плохо – сегодня в лавке сидел деда с Юру. Если в лавке дедушка, значит никого нет дома, скорее всего.

Старик обнялся с дедом и заторопился по делам. Хотелось с ним в штаб, но все-таки меньше, чем пообщаться с дедушкой.

– Деда, присмотришь? – жалобно попросила Юру.

– Конечно, красавица. Если мама вернётся, стукну три раза.

– Ты лучший! – Юру повисла на шее и поцеловала дедушку над бородой.

– Бегите, давно уж с Си не виделись, – деда улыбнулся в усы, поцеловал руку Си и отпустил. – Мы с Эйром присмотрим. Правда, Эйр?

Я кивнул.

– Я так скучал, деда.

– Работы много, – вздохнул дедушка и вытянул больные ноги в толстых носках. – Ты тоже учись, Эйр. Талант у тебя. Смотрю, заниматься начал?

Он кивнул на мои огрубевшие руки.

– Да, – я отвёл взгляд.

– Ты сильный, Эйр. Ты справишься, – дедушка похлопал по плечу, и внутри вдруг заныло всё, что я ломал и разбивал на тренировках.

Иногда было страшно, что едва схваченное регенерацией не заживёт до конца. Но проходило время, и ныли уже только совсем свежие шрамы.

– Знаешь, деда, там есть каменная стена, – поделился я. – Иногда мне кажется, что я умру, но страх перед отцом сильнее, чем страх снова отлететь в стену. И когда я понимаю это, такая злость берёт, что уже ничего не страшно. Совсем.

– Это правильно. Мы все боимся, это нормально. Главное, уметь справляться со своим страхом.

– Спасибо, что научил, деда.

Колокольчик брякнул, и я поклонился девочке в золотистом потёртом балахоне.

– Приветствую!

Она ничего не ответила, только замерла, а потом попятилась. От неё веяло робостью, ужасом, растерянностью. Она посмотрела на меня и неловко поклонилась.

– Эйр, вынеси мешок из подсобки, – негромко распорядился деда.

Я заглянул в подсобку и сразу понял, какой из мешков нужен. Объёмный, из такой же золотистой грубой ткани, из которой был сшит балахон девочки, с пометкой: «для Тии». Я вернулся в лавку, но девочки уже не было.

– Оставь за дверью, – тихо подсказал деда.

И я оставил, пожав плечами.

– Робкая, как Си, – удивился я. – Думал, она одна такая.

– Не как Си, – поправил дед. – Попробуй ещё. Расскажи, что думаешь о ней.

Интересное задание! Что-то новенькое.

– Зовут Тия – так было написано на мешке. Одета бедно, заказ большой. Наверное, из многодетной семьи.

– Как и все сектанты, – усмехнулся дед.

– Она домашняя – очень робкая. Мне кажется, у неё что-то не в порядке дома, поэтому пришла она, а не кто-то постарше. Боится чужих. Видимо, не ожидала увидеть меня, потому и сбежала.

– Почему ты решил, что она домашняя, но пришла в лавку вместо кого-то? Подписано же её именем, значит, и заказ оставляла она.

Эйр нахмурился.

– Она неуверенно зашла сюда, что ли. Если бы она приходила постоянно, то не сбежала бы вот так.

– До этого ходила её старшая сестра, – объяснил деда. – Но она заболела, и теперь это обязанность Тии.

– Она очень испугалась. Её так затрясло, будто здесь не я стоял, а мой отец. Мне кажется, её бьют дома. И одежда такая ветхая – ткань крепкая, но затёртая, особенно на коленях. Донашивает.

– Боится мужчин, не повезло с отцом, – кивнул деда. – Сестра тоже такой была. Если я в лавке, поклонится чуть ли не до земли, затрясётся, все вещи выронит, расплачется. Но всё-таки старшая храбрее.

Я вдруг подумал, что не один такой, кому не повезло. Но я уже взрослый, и потому мог понять, как вести себя так, чтобы отец был доволен, и даже справлялся. А Тия ещё маленькая. Захотелось защитить её как-нибудь. Но я не знал, как. И не мог толком защитить даже самого себя.

Дедушка, будто прочитав мысли, ответил на вопрос:

– Расти сильным, Эйр. Тогда ты сможешь защитить не одну Тию.

– И Нелари смогу?

– Обязательно, – кивнул он.

Колокольчик вновь брякнул, и я присмотрелся к покупателю внимательнее, даже с азартом. Нужно разглядеть больше. Интересную игру придумал деда!

Комментарий к Часть 33. Интересная игра

Иллюстрация от Марины Ветер

https://vk.com/photo602951280_457244702

========== Часть 34. Ты меня бросишь? ==========

Я старательно поджал одеяло со всех сторон. Мокро. Страшно. И Нира нет. Но может, чудовище так не заметит?

Судя по звукам, чудовище неслось прямо к кровати, подражая Ниру. Только вот брат тягуче-спокойный, таким ярким восторгом от «Нира», тем более на бегу, а не за едой, меня не обманешь.

Я собрался для рывка и замер, стараясь не дышать. Чудовище затараторило голосом Нира:

– Эйр-Эйр-Эйр! Вставай скорее! Папа после завтрака сказал, что старейшину из общины Эрва пригласил к нашему дню рождения! Надо показать ему мой талант и усердие, может, в ученики возьмёт!

Одеяло бесцеремонно сорвали, и я в то же мгновение кинулся на чудовище и повалил на пол. Оно поддалось легко, даже удивилось. Не ожидало, что его так просто раскусят! Но меня не проведёшь.