Текст книги "Фраппе с мятой (СИ)"

Автор книги: Волосинка на губе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Вдруг ее легкие чуть не лопнули, от осознания того, что все это время, погруженная в мысли о своем бывшем враге, она смотрела на него в упор. Прожигая в нем дыру, и он, будто почувствовав ее повернул на нее голову. Свинцовый, тяжелый взгляд встретил ее наглый, изучающий. Он гипнотизировал, втягивал, ронял и опять поднимал. Все его нечитаемые эмоции вдруг превратились в одну. Гермиона не могла понять ее. Он зол? Заинтересован? А, может, он сейчас проклинает ее? Из ступора ее вывел толчок в бок. Гарри, сидевший справа от нее, заметил их гляделки и в очередной раз пришел подруге на помощь, думая, что назревает скандал и оскорбления. Но ничего не произошло. Драко просто отвернулся, а через несколько секунд министр распустил всех по своим делам. Смотря ОПЯТЬ в спину уходящего слизеринца, Гермиона вдруг на один миг подумала, что он очень несчастлив.

***

До конца рабочего дня она с комиссией посетила два волшебных дома, в котором проводили инспекцию, помогая эльфам узнавать о своих правах. Гермиона была счастлива. Она любила дело, которым занималась. О большем она мечтать не могла, не считая одного. Вечерний телефонный разговор, который приближался все быстрее.

Вернувшись домой, быстро поужинав, девушка заметила про себя, что даже говоря с Амадеем по телефону, она хочет выглядеть хорошо. Приняв ванную, насладившись маслами и ароматной пеной, Гермиона под веселые мотивы песен начала выбирать себе наряд. И через двадцать минут поняла, что все очень скупо и скучно. Неужели ее также видят со стороны? Думала она. Такую скучную, скупую заучку, которая носится по министерству, вручая всем листовки Г.А.В.Н.Э.

Раздался телефонный звонок и девушка подпрыгнула от испуга; она стояла посреди спальни в одном полотенце, так и не выбрав себе наряд. Телефон настаивал и не успокаивался, а ей было стыдно из-за наготы. Но в конце концов, львица она или нет? Он не сможет догадаться о ее виде, тем более, она секунду назад думала, что ее жизнь скупа на новые эмоции и действия. Скинув полотенце на пол, перешагнув его и с несмело дрожащей рукой, она сняла трубку.

– Алло? – голос подвел.

– Ты мило смущаешься…

Подавив вздох, она так и осталась стоять на месте.

– Я… Как дела, Амадей?

– С этой секундой они стали в миллион раз лучше, – он выдохнул в трубку.

– Я рада тебя слышать.

Она действительно была рада. Смущенная, раскрасневшаяся с широкой улыбкой на лице.

– Как прошел твой день на работе? Думаю, этот вопрос вошел у нас с тобой в привычку…

– Все отлично, не считая того, что… мой босс, собрал сегодня всех и сказал, что в скором времени будет торжественный вечер, на который я с удовольствием бы не пошла, но так как он благотворительный, я должна на нем присутствовать…

– Вот как? Но я почему-то думаю, что это не единственная проблема. Тебя что-то гнетет.

«Как он узнал» – въелось в ее сознание.

– Знаешь, я не хочу забивать тебе голову своими проблемами, – наконец сев на диван и прикрывшись пледом, ответила ему Гермиона.

– Говорят, что если ты выпустишь пар, тебе станет легче. Поверь, мне всегда помогает. А разговаривать с тобой одно удовольствие.

Девушка, устроившись поудобнее на диване и улыбнувшись от его слов, начала свой рассказ.

– Только не смейся…

– Обещаю, – уверенно ответил он.

– Помнишь, я тебе рассказывала о моем школьном враге?

– Ма. Малфое?

Она мысленно поставила еще один плюс к Амадею – за хорошую память.

– Да, – улыбнувшись, сказала она. – Дело в том, что он работает со мной. И сегодня на собрании он тоже был. После школы он изменился, нет больше язвы в нем, он будто все время в себе, от этого еще больше неловко, потому что не знаешь, что ожидать от нового Малфоя. Я думаю он очень несчастен. Одинок…

– Ты не пыталась с ним поговорить? – немного тихо спросил Амадей.

– Нет, что ты. Я получу гору комплиментов в жирных кавычках. Просто… Я прямо чувствую, что нужно что-то сделать. Извини, тебе не приятно, наверное, это слышать. Разговаривать о другом мужчине. Боже, какая я глупая…

Его молчание перешло границу в пять секунд. Сердце Гермионы подпрыгнуло и она поклялась, что больше не заговорит о Малфое никогда, ругая себя и Мерлина, она все больше погружалась в тишину на другом конце трубки.

– Я считаю, что ты нереальная, Гермиона. Когда я увидел тебя в том кафе, через окно, ты читала. Ты была погружена в чтение так сильно, что не замечала даже, как твое фраппе чуть не уронил проходящий мимо мальчик. Ты улыбалась в книгу. А потом ты подняла глаза и будто выпала из реальности. Ты не улыбалась. Уже нет. Ты смотрела перед собой в дальний угол кофейни. И я проследил за твоим взглядом. Там ругались двое. Мужчина и женщина. Они жестикулировали, даже стоя на улице, я слышал, как они кричат друг на друга. Женщина плакала, ее спутник бил кулаком по столу, как вдруг ты встала. Ты подошла к ним и что-то сказала и вернулась на свое место. Когда те двое вышли из кофейни, они целовались и крепко обнимаясь шептали друг другу «прости». Ты помнишь это, Гермиона? ….

Теперь настала очередь молчать гриффиндорке. Она сидела без слов, переваривая все, что только что сказал Амадей. Невольно у нее покатилась слеза по щекам, и она ответила. Тихо, стараясь не выдать эмоции.

– Я читала, когда из моих мыслей выкинул чей-то крик. Они ругались друг с другом о какой-то бытовой ерунде. Это так резало слух, что я не заметила, как встала и направилась к ним. Они спорили о носках, разбросанных по дому, о том, что он станет худшим отцом, о том, что она только и умеет орать на него. Господи, они говорили о таких мелочах, совершенно забывшись в людном месте, а ведь жизнь такая короткая. Подойдя к ним, я сказала: «Однажды, мои лучшие друзья ругались. Сильно, до драки, до синяков и проклятий. Они плевались нескромными выражениями в друг друга. Кричали, что ненавидят. Это были два брата. Через несколько дней одного не стало. И перед самым концом их объединило одно дело. Вас сейчас тоже объединяет ваш будущий ребенок. Неужели вы потратите время на такую ерунду, когда каждый день может оказаться последним?» И я ушла…

На двух концах телефонов стало тихо. Каждый погрузился в свои мысли. Как вдруг ее собеседник сказал:

– Может, это твой ответ на вопрос? – сделал паузу. – Может, Малфой что-то также потерял?

….

========== 4 ==========

К концу следующей недели, Гермиона провела в великолепном расположении духа. Лучезарная, влюбленная улыбка не сходила с ее лица. Это заметили все. В прошлом серьезная начальница отдела вдруг стала легкой на подъем девушкой, которая каждому улыбалась при встрече и мечтательно закрывала глаза пока ее никто не видит. Но видели все. Даже Гарри, который несколько раз встречал ее в столовой Министерства. Но осторожничал с расспросами и просто радовался за подругу молча.

Приходя домой, первым делом, что видела и чувствовала Гермиона – это пионы. Запах букетов окутывал всю квартиру. Нежный, волнующий. За всю неделю у Амадея не получилось с ней увидеться: он работал над секретным правительственным заданием. Шутка это или нет, она спрашивать не стала. Для нее просто сидеть на диване и болтать с влюбленным в нее парнем оказалось сверх лучшим, что случалось в её жизни. Он обещал встретиться с ней, когда закончит свои дела, а пока они каждый день увлекались разговорами, которые заканчивались поздно ночью. Девушка рассказывала о родителях, которые до сих пор советовали ей меньше есть сладкого для поддержания здоровья зубов. Рассказывала о том, как на отлично сдавала экзамены в школе, но тактично умалчивала по каким предметам. Они говорили об искусстве, книгах, музыке. С этими разговорами Гермиона все больше понимала, что он тот самый. И, засыпая, готовила себя к разговору на будущее. Если все зайдет слишком далеко, она не станет скрывать от него тайну о ее принадлежности к волшебному миру.

Букеты пионов она получала в кофейне, подходя к её любимому месту у окна, в конце рабочего дня Гермиону ждали пышные бело-розовые, едва раскрывшиеся бутоны. Вся красота начиналась дома, когда эти бутоны распускались в прекрасные цветы и источали запах, который сводил её с ума. К цветам всегда прилагалась записка. Милые слова, которые грели её душу были написаны красивым почерком.

Гермиона удивилась своей работоспособности, которая продвинулась далеко вперед, если сравнивать первый визит в дом с инспекцией, который продлился около четырех часов, то сейчас каждый дом занимал не больше часа. Молва о том, что комиссия Г.А.В.Н.Э. посещает каждый волшебный дом, в котором есть хоть один домашний эльф, распространилась очень быстро. И когда пошли первые штрафы за жестокое обращение над мифическими существами, бояться стали многие. Штрафы начинались от десяти галеонов и выше, смотря от степени нарушения закона. Гермиона Грейнджер стала для маленьких человечков чем-то вроде мессии, которая со своим появлением улучшала их жизнь в разы. Девушке часто начали давать гостинцы в виде тыквенных пирогов или прочих сладостей, которые делали собственноручно эльфы в качестве своей благодарности за ее визит. Ей было очень неудобно от этого, но она не отказывала им, забирая сладости, а потом они всем отделом с аппетитом обедали ими.

В пятницу, около часу дня, в кабинет Гермионы вошел Гарри.

– Привет, – переступил порог ее кабинета и замер от картины, которую увидел. Края рабочего стола были заставлены эклерами, кексами, пирогами и даже бутылкой сливочного пива. – Герм, я вижу у тебя здесь сладкое королевство?

– Гарри! Проходи! Угощайся! – улыбнувшись ему, она продолжила заполнять документы, которые должна была отправить до вечера. – Это все эльфы, – смущенно договорила она.

Друг не растерялся и с удовольствием съел шоколадный кекс, роняя крошки себе на аврорскую мантию.

– Я зашел тебе сказать, что мы сегодня с Джинни уезжаем в путешествие. Дети будут у Молли, а мы хотим отдохнуть, – устало сказал он.

– Это же отличная новость! – закончив писать, отложила документы. – Вы вернетесь к балу? Я одна не выдержу всего…

Гарри улыбнулся и уставился на привлекательный желтый эклер.

– Конечно! А я не выдержу больше недели с этой рыжеволосой бестией, которая будет водить меня по всем достопримечательностям Италии!

Они оба рассмеялись. И еще минут десять Гарри рассказывал как дела у него в отделе, что на удивление мало происшествий, которым он очень рад. Небо над головой стало мирным, позволяющим немного расслабиться и пожить для себя.

– Гермиона, – парень мялся задать вопрос, который тревожил его вот уже неделю. – Ты прости, если я лезу не в свое дело, но ты такая счастливая в последнее время! Это не может не радовать. У тебя кто-то… появился?

Она улыбнулась его осторожному вопросу. Гарри – ее лучший друг и она не собиралась скрывать своей влюбленности.

– Да, – сделав паузу, продолжила. – Это все очень странно. Мы с ним даже не виделись еще. Мы общаемся по телефону…

– По телефону? – выдохнул он. – Магл?

– Да, ты же знаешь, что я часто хожу в «Saint Espress», и неделю назад я получила анонимную записку, как выяснилось, я ему очень понравилась. И как-то все закрутилось, что мы каждый вечер практически до ночи разговариваем по телефону. Гарри! – ее глаза стали влажными. – Я так счастлива!

У ее лучшего друга свалился камень с плеч. Он не видел ее такой беззаботной уже очень давно, что не могло не радовать. Он любил ее и всегда поддерживал. И новость о ее влюбленности и, скорее всего, взаимной грела душу. Она немного рассказала о нем, что они должны увидеться вскоре, сказала, что если все далеко зайдет, то она не будет скрывать от него правду, на что друг поддержал Гермиону. К концу обеда девушка вручила Гарри все сладости и отправила через каминную сеть домой, передав привет Джинни и детям, пожелав приятного аппетита. Улыбнувшись напоследок, он скрылся в зеленом тумане.

Вытянувшись в кресле, ее взгляд скользнул по рабочему плану на сегодняшний день. Резко сев, напрягая струной спину, она выругалась, увидев в расписании фамилию, про которую она забыла.

Малфой стоял в повестке дня в три часа. Его дом с эльфами ждал своей инспекции. Не успев испугаться, в дверь постучала Лиза, ее секретарша.

– Гермиона, ко мне сейчас приходил Драко Малфой, – от услышанного имени Гермиона затаила дыхание. – Он предоставил отчет, что сегодня не сможет принять комиссию, по поручению от Министра он должен выехать до вечера по очень важному делу.

Гермиона не знала почему у нее отлегло от сердца. Воздух начал поступать в легкие и она немного расслабилась, позволяя себе откинуться на спинку кресла.

– Хорошо, перенесем его дом на следующую неделю. Думаю, сегодня это все. Можешь идти домой и всем остальным передай, я пока закончу с бумагами.

Как только за секретаршей закрылась дверь, гриффиндорка вновь начала думать о треклятом слизеринце. Как она могла забыть про сегодняшний день? Ведь даже составила план, чтобы проверка его дома заняла все оставшееся время после обеда. Она была уверена, что в час ее инспекция не уложится, потому что от Малфоя можно ожидать чего угодно. Она не думала о нем после того откровенного разговора по телефону с Амадеем. Он помог понять ей мотивы изменения Малфоя. А в чужое горе ей лезть не хотелось, если он кого-то или что-то потерял после войны и стал замкнутым, то у него были на это свои причины, которые Гермиона не хотела знать. В конце концов, зачем ей забивать голову своим бывшим врагом, если на ее пороге стоит мужчина, который считает ее интересной больше, чем ГРЯЗНОКРОВКОЙ.

Через полчаса девушка с приподнятым настроением шла за своей порцией фраппе, устроившись у окна и попивая напиток, но ее привлек женский голос.

– Гермиона?

Полумна стояла, смотря на нее сверху вниз, и ее взгляд был как всегда отстраненный, увлеченный чем-то своим.

«Наверное, нарглами» – подумала Грейнджер.

– Полумна, привет, ты давно здесь не была. А ведь благодаря тебе я узнала об этом месте, – девушка убрала сумку со стула и блондинка плавно села на него.

Она совсем не изменилась. Длинные волосы были разбросаны по ее плечам, очки в форме звезд надеты на ее голову, а вторая пара таких же висела на ее голубой кофточке.

– Славный выбор, – она посмотрела на кофе. – Мята всегда добавляет изюминку любому блюду и напитку, наверное, поэтому она самая продаваемая на рынках. – Полумна улыбнулась, склонив голову на бок, будто ей кто-то шептал на ухо. – Я пришла пригласить тебя на свой день рождения. Он будет сегодня вечером.

Гермиона покраснела, совершенно забыв про день рождения своей подруги. И начала хватать ртом воздух подбирая слова.

– Ничего. Ты успеешь меня поздравить, придя ко мне на небольшую вечеринку. Я заходила к Гарри, но к счастью они уехали в отпуск. Им нужен отпуск. Дети очень выматывают…

Гриффиндорка решила отвлечь ее от мыслей, которые понесли Полумну в другое русло.

– Здорово, я обязательно приду! А кто будет? – немного смутившись, поняла, что некрасиво расспрашивать о гостях.

– Друзья. Я уверена, тебе понравится. Вечер обещает быть хорошим, – улыбнувшись, она достала из своего рюкзака пригласительный лист.

Увидев адрес, Гермиона смутилась. Ведь это был магловский район. Но уточнять не стала.

– Тогда до вечера, оставляю тебя с твоими мыслями, которые ведут тебя в правильном направлении.

Распрощавшись, она вышла и, расправив зонт, пошла по направлению к метро. На улице ярко светило солнце, Гермиона никогда не перестанет удивляться невероятной белокурой Полумной.

Пробежав по пригласительному еще раз, сверив время, она поняла, что до восьми часов еще можно многое успеть.

Идея для подарка у нее пришла моментально. На днях один эльф протянул ей сверток, когда она его развернула, то увидела небольшой деревянный колышек, выточенный в виде трех маленьких бабочек, объяснив ей, что с помощью этого тотема будет самый вкусный урожай, который созреет намного быстрее, будет отгонять вредителей и гномов. У Грейнджер не было сада, а у Полумны был. Она знала, что она живет в том же доме, в котором они однажды были у ее отца.

***

Дома девушка долго думала набрать ли Амадею и предупредить его, что сегодня, возможно, придет поздно. Уже начав кусать ногти, стоя перед старым телефоном, она одернула руку. Никогда не имела привычки портить маникюр, но сейчас она жутко нервничала. Ей не хотелось пропускать звонок от Амадея и также не хотелось пропускать день рождения. Сделав три глубоких вдоха, она сняла трубку и набрала его номер.

Секунда.

Две.

Три.

Четыре.

Никто не отвечает.

Пять.

Шесть…

Двенадцать…

Семнадцать…

Резко положив трубку, Гермиона расстроилась. Ведь у него не оказалась автоответчика. Но, взяв себя в руки, она была уверена, что завтра все объяснит ему и здесь не о чем беспокоиться.

На этой неделе Гермиона успела устроить себе шопинг. Она расцветала со своим романом и ей все больше хотелось выглядеть достойно влюбленной девушки. Прикупив себе юбки до колена, которые подчеркивали ее фигуру, плотно облегая бедра и худые ноги, две пары обуви на удобном каблуке. Впервые в ее гардеробе появились блузки не темных расцветок. Бордовая шифоновая кофточка на круглых пуговицах подчеркивала ее талию, но сегодня она решила надеть темно-зеленую, которую она купила не для работы. Она была свободного кроя, но самая изюминка была в том, что она спадала с плеч, держась на бретельках, открывая тонкую шею, острые ключицы и смуглые плечи. Черная юбка отлично добавляла образ, закрепив лодочками, она вышла на улицу к подъехавшему такси.

Гермиона проклинала Мерлина, что не решилась на аппарацию и теперь стояла в пятничных пробках в центре Лондона. С другой стороны, аппарировать было опасно. Она ни разу не была в том месте и не знала, будет там многолюдно или нет.

Опоздав на двадцать минут, она вышла из такси у четырехэтажного кирпичного здания, на котором висела табличка, которую она узнает даже в кошмарном сне. На нее смотрел знак даров смерти. Выпустив истерический смешок, девушка оглянулась. Люди проходили мимо совершенно не понимая, что значит этот знак. Сколько он счастья и несчастья приносил. За стеклянными окнами-витринами был бар. Многолюдный. Она даже заметила белую макушку Полумны, которая стояла за столом перед гостями.

Гермиона переступила порог этого бара, и звонок оповестил о приходе нового гостя. Никто кроме Полумны не обратил на этот звук внимание. Подходя ближе к столу, она заметила знакомые лица сестер Патил, двух девушек из Пуфендуя, двух парней из Когтервана, Невилла, Ханну его супругу, и остановилась, как вкопанная, не дойдя до стола именинницы, увидев Блейза Забини и Теодора Нота.

– Гермиона? Ты пришла. Присаживайся, – указав на два свободных стула.

Девушка села рядом с Невиллом, оставляя свободное место между ней и Нотом. Она была в шоке, увидев слизеринцев в этой компании. И еще больше, когда она увидела, как Блейз нежно приобнимает Полумну. «Как долго я спала?», – думала гриффиндорка, смотря на двух змей, которые вели себя, как будто они лучшие друзья всех. Она повернулась к Невиллу и Ханне, те сидели обнявшись, ворковали и заметив, что на них смотрит Гермиона засмущались, немного облегчая объятия.

– Невилл? Что здесь происходит? – нагнувшись к парочке, прошептала Гермиона, глазами указывая на слизеринцев.

– О, Гермиона. Ты будешь в шоке. Мы тоже, когда пришли, увидев эту парочку застыли на месте, как ты минуту назад.

Его прервал источник их разговора.

– Прошу внимания! – он встал с места, постучав по бокалу с виски.

– Быть может, дождемся последнего? Чтобы объявить? – перебила его Полумна.

Гермиона не слышала, как звенел колокольчик несколько секунд назад, уж очень ее заняли мысли об этом союзе, как вдруг услышав голос за своей спиной, который она точно не собиралась слышать еще несколько дней. Он ввел ее в ступор.

– Вы можете начинать, – сказал Малфой, занимая свободное место рядом с Гермионой, слегка задевая ее ногу своей. От чего у нее побежали мурашки по спине.

Она боялась даже посмотреть налево. Шевельнуться, вздохнуть. Она словно вернулась в одиннадцатилетний возраст и сейчас будет получать лучшие любезности от слизеринского хорька.

Она увидела перед собой стакан с виски. Резко дернув его, она выпила залпом. Даже не поняв, чей стакан это был. Ей было все равно.

– Дорогая, я вижу твои друзья готовятся, – вежливо сказал Забини и посмотрел на Гермиону, которая повернула голову и старалась смотреть только на Полумну, ни на сантиметр левее, чтобы встретится с серыми глазами. – Я очень рад, что сегодня собрались, не все, к сожалению, но хорошие друзья моей девушки.

Невилл и Гермиона синхронно прокашлялись, прикрывая рот кулаком.

– Ты скажешь, – мулат смотрел на свою девушку и, увидев одобрительный кивок, продолжил. – Мы с Полумной вскоре станем мужем и женой, – звон в ушах Гермионы затмил аплодисменты. Она не верила ни глазам, ни ушам. Все казалось абсурдом, а повернув голову направо, лицо Невилла подтверждало ее состояние. – И у нас скоро будет ребенок.

«Занавес», – истерично подумала Гермиона.

Компания за столом начала поздравлять молодоженов. Даже кто-то сзади у бара аплодировал и что-то выкрикивал. Гермионе было все равно. В ее голове не укладывалось вообще ничего. Блейз и Полумна?

Она даже не видела, кто подлил в ее стакан еще виски. Оно обожгло горло, заставляя на секунду отвлечься от главной новости вечера.

Спустя двадцать минут все поздравления со свадьбой утихли, начались поздравления с днем рождения. Сестры Патил подарили Полумне какой-то музыкальный инструмент, который Гермиона видела впервые. Он был похож на дудку со струнами. Невилл и Ханна фотоальбом со школьными фотографиями. Когтерван и Пуфендуй объединились в общий подарок и подарили имениннице портрет Полумны, в котором она сачком ловит мозгошмыгов. Портрет всех заставил посмеяться по-доброму. Теодор Нотт подарил девушке книгу по медицине для редких животных, на что она очень растрогалась, ведь это касалось напрямую ее работы. Она была в отделе по защите редких мифических животных. Еще он добавил, что таких экземпляров осталось всего два.

Настала очередь Гермионы. Резко поднявшись, стул со скрипом отъехал назад. На что она заметила про себя, что с выпивкой нужно притормозить. Вручив свой подарок, который Гермиона собственноручно упаковывала в голубую матовую упаковку, сказав свои пожелания имениннице, она села на место, и после того, как Полумна с округлившимися глазами уставилась на свой подарок, она подняла на Грейнджер взгляд и спросила.

– Гермиона! Это очень редкая вещь. Спасибо тебе за это…

Улыбнувшись друг другу, они присоединились ко всей компании, которая поднимала бокалы и собирались чокнуться. Как только руки всех соединились посередине стола, Гермиона почувствовала теплое плечо Драко Малфоя. Она вдруг решилась впервые посмотреть на него за вечер, пока все выпивали она украдкой смотрела на него. Он сидел так близко. Красивый, статный, с прямой осанкой, с двумя расстегнутыми пуговицами на черной рубашке, открывающую вид на его гладкую бледную кожу.

Блейз начал рассказывать компании какую-то историю, но Гермиона делала вид, что слушает его, но на самом деле она смотрела на Малфоя, который повернул лицо в сторону друга. Острые скулы Малфоя придавали лицу строгий вид. Белые волосы, которых хотелось коснуться, от негодования, что такой цвет волос существует. Не бывает таких блондинов. Пепельных, белых как бумага, с темными бровями и черными ресницами над темно-серыми глазами. Он оставался все таким же красивым как в школе, но таким же подонком остался он? Главный мучащий ее вопрос, который она обещала себе не трогать. Загадкой был, загадкой и остался.

Через пару минут она поняла, что очередь так и не дошла до Малфоя. Он не подарил свой подарок. Наверняка пришел с пустыми руками, ведь выражать эмоции это не по-малфоевски. Виски развязал все ее запретные темы, которых она не хотела касаться.

Она вдруг поняла, что стакан наполняется сам собой, ведь на столе даже нет бутылок. Оглянувшись, она заметила, что многие посетители в мантиях. Это был волшебный бар. Как она сразу не догадалась об этом? Через время, многие из-за стола, набравшись смелости с помощью алкоголя, пошли танцевать вглубь бара, Невилл и Ханна вежливо распрощались, извиняясь за то, что их ждет ребенок, няня на долго не смогла с ним остаться. Стол пустел. Блейз что-то шептал Полумне и, в то же время отвлекаясь от любимой, что-то увлеченно рассказывал Нотту. До Грейнджер дошло понимание, что за столом осталась она с Малфоем, которые делали вид, что слушают Блейза.

– Малфой!

Слишком громко получилось у Гермионы, музыка заглушала разговоры, но даже сейчас она переборщила, из-за чего сама вздрогнула.

Блондин, потянувшись за стаканом с виски и развернувшись корпусом к ней, смотрел на нее с выжиданием. И опять в его взгляде не было ни жестокости, ни язвы. Отпив из стакана, но не поставив его на место, он вновь посмотрел на нее.

– Грейнджер?

Из-за шума музыки не ясно было с какой интонацией он ей ответил.

Разозлившись на это, она решила его подколоть. Отомстить за школьные обиды и за все, что у нее накопилось. Может, так ей удастся вывести его на эмоции. Она слегка нагнулась к нему, сама от себя не ожидавшая такого действия, но Гермиона хотела, чтобы ее вопрос никто не услышал кроме него.

– Ты пришел без подарка? Или как всегда? Твое присутствие считать, как за подарок на два года вперед?

Запив свою недошутку, она с раздражением посмотрела на него в надежде увидеть хоть что-то. Но вместо такого же ответа он улыбнулся, опять отпив виски долгим глотком, ответил:

– Я уже подарил.

Как же он бесил ее в этот момент своими короткими ответами и предложениями.

– И что же ты подарил? – ее понесло.

– Дом, – коротко ответил он.

Грифиндорка поперхнулась. Думая, что ослышалась.

– Что, прости? Здесь играет музыка так громко, что мне послышалось ты сказал ДОМ? – она смотрела уже не стесняясь. Въедалась своими карими глазами прямо в душу Драко, которую он скрывал. И тем сильнее становился интересным для нее. Вдруг.

– Может, пересядем на освободившийся диван от Долгопупсов? – не дождавшись ее ответа, он встал, расстегивая манжеты на рукавах, опустился на диван. Все так же грациозно.

Посмотрев на подругу, которая показывала что-то Блейзу и Тео в книге, Гермиона, допив стакан для смелости, села рядом со слизеринцем. Диван оказался таким мягким, что прогнулся посередине и невольно столкнул их плечами. Ее голое плечо касалось рубашки Малфоя и через ее тонкую ткань она чувствовала тепло, которое исходит от него.

– Так значит Дом? – спросила она, и как на зло свет стал намного темнее. Включили медленную музыку, загорелись светящиеся лампочки и Блейз позвал Полумну танцевать, Нотт тоже встал и ушел на танцпол, приглашая Парвати на танец. За праздничным столом остались только Драко и Гермиона. Погруженные в темноту бара, на них только падала светящаяся россыпь от лампочек.

– Я давно знал, что Блейз сделает ей предложение. И я сразу подарил им дом, – он начал закатывать рукава: правый, медленно левый. И завороженная этим действием, этими сильными предплечьями, которые усыпаны проводами вен, она увидела то, что пыталась забыть. Метка была такой же черной, как она помнила. Когда лучик от лампы упал на руки Драко, она с ужасом увидела, как метка рассечена множеством шрамов. Они были глубокими, судя по ширине.

Ей вдруг захотелось коснуться ее, но вовремя отдернула свою руку. Это не осталось не замеченным с его стороны.

========== 5 ==========

Ей вдруг захотелось коснуться ее, но вовремя отдернула свою руку. Это не осталось не замеченным с его стороны.

Гермиона решила перевести тему.

– Чей это клуб? Здесь столько волшебников. Явно не маглы придумали назвать бар «Дары смерти».

– Это бар Блейза, – неспешно ответил он. Хоть музыка играла очень громко, Гермиона слышала каждую интонацию его голоса. Он был спокойным.

– Знаешь, Малфой. Я уже ни чему не могу удивиться за этот вечер, – Гермиона засмеялась. – Полумна и Забини, вы с Ноттом здесь, клуб в центре Лондона полный волшебников и ты…

Он вдруг повернул голову. Последнее слово она сказала тихо. Молчание затянулось. Малфой все смотрел на нее, а Гермиона старалась отвести взгляд на все что угодно, лишь бы не посмотреть ему в глаза в ответ. В центре танцевали влюбленные, и она подметила про себя, что они очень красиво смотрятся. Мулат и бледная блондинка – кофе с молоком. Другие гости веселились так же. Сестры Патил, видимо, соблазняли Нотта, вечная конкуренция двух сестер, которые влюблялись в одного парня.

«Не много ли влюбленных здесь?», – думала Грейнджер.

– Почему ты здесь? – решила задать ему провокационный вопрос, лишь бы он перестал смотреть на нее.

Малфой потянулся за выпивкой.

– Однажды Полумна спасла меня, – сделал глоток.

Гермиона не выдержала и наконец повернула голову, и уставилась на него в немом вопросе.

– Представляешь, Грейнджер, не только гриффиндорцы могут спасать людей…

Он отвернулся и разорвал зрительный контакт. Ее грызло всё. Грызли мысли о вот этом всём, грызли вопросы, которые она не решалась задать слизеринцу, грызла совесть, что она позволила себе сидеть вот так, касаясь плечами с бывшим врагом. Заметив на столе фотоальбом, который подарили Долгопупсы, девушка потянула его на себя, чтобы отвлечься от разговора. И сразу поняла, что смотреть альбом она будет не одна. От его взгляда в свою сторону становилось жарко.

На первой странице была фотография самой Полумны, которая стояла босиком у озера и смотрела вверх – ее волосы развевались по ветру. Вторая фотография обрадовала Гермиону. На ней была вся золотая троица. Рон обнимал ее, а Гарри скромно улыбался в камеру. Уставшие, но счастливые лица. Она вспомнила, что этот снимок был на седьмом курсе, после войны. Были общие фотографии факультетов, даже слизерен, на котором она сразу нашла белую макушку. Третьекурсники, которые еще не знали, что ждет их впереди.

– В тот год ты мне неплохо заехала в челюсть, Грейнджер, – голос, который ввел ее снова в ступор.

– Жаль только один раз, – съязвила девушка, но улыбнулась в конце, не придавая своим словам грубый характер.

Страница за страницей, они смотрели на колдофотографии, с которых им улыбались счастливые сокурсники. Альбом подходил к концу, оставалось всего несколько листов, как вдруг у нее замерло сердце, когда она увидела Дамблдора, который стоял у трибуны в большом зале и что-то говорил, улыбаясь в камеру. Сердце щемило, заставляя вспоминать все события по новой. Гермиона заметила, как у Драко сжались кулаки и как он сделал большой глоток из своего стакана. Жалел ли он? Смог ли он убить? Что он чувствовал, когда стоял на астрономической башне, направляя палочку на директора. Эти вопросы она никогда не решится задать. Перевернув страницу вновь, она опять перестала дышать. На снимке был Орден. Семья Уизли, Сириус, Билл, Флер, Люпин и Тонкс. Фото было общее, как и общая цель, которая объединила их. У Гермионы задрожали губы, когда она смотрела на Нимфадору и Ремуса таких счастливых. Она старалась запомнить каждую фотографию, ведь многих людей уже нет. Но в сердце они навсегда. На последней странице у девушки побежали слезы из глаз. Джордж, обняв голову Фреда, взъерошивал ему волосы. Она почти слышала их смех. Она задрожала всем телом и вдруг Драко закрыл альбом, накрыв ее руку своей.