Текст книги "Удачная покупка (СИ)"

Автор книги: Велли Альт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Чего греха таить, с тех пор я безумно боялся, когда он подходил ко мне с таким лицом, хоть прочие новости оказывались куда менее печальными.

– Не водись больше с Элей и тем парнем, – строго сказал он.

Я напрягся ещё больше. Официально я был другом Эли, тут он не мог ни к чему придраться.

– Я знаю, что у нее есть брат, – осторожно продолжил он и его лицо приобрело выражение высшей степени отвращения. – И он любит парней.

Я удивленно вытаращил глаза: «Откуда он узнал».

Отец расценил мою реакцию по-другому, решил, что я напуган этой новостью.

– И с ней тоже что-то не так, раз у неё такой брат, найдёшь себе нормальную девку – молодой же.

========== Мечты и опасения ==========

В тот миг всё куда-то ухнуло. Раньше я беспокоился о том, что не смогу сделать первый шаг, не смогу заставить себя сказать ему о том, что чувствую, боясь не найти взаимности. И упустил из виду весомое препятствие – отец всегда был ярым гомофобом. Что будет, если он узнает, я даже представить себе боялся.

Может быть, он даже не погнушается отправить Эдю в места не столь отдаленные, задействовав свои связи. При этом он будет свято уверен, что совершает благое дело – спасает меня.

– Эта Элина Краснова – очень вздорная девочка, – медленно зачитывал мне нотацию отец. – Совсем никого не слушается, по дому не помогает. При этом ее брат оказался извращенцем. Их отец запретил ей с ним водиться, но она не послушалась. Прямо заявила – ей посрать, с кем ее брат трахается, и отцу посоветовала этим не интересоваться. Хамка та еще! Незачем тебе с такой испорченной девочкой общаться. А если ещё и на ее брата, который извращенец, наткнешься, то даже не знаю, что с тобой эти больные люди сделают.

«Как ты можешь так говорить? Ты совсем не знаешь их!» – кричали во мне негодование и злость.

– Не знал. Приму к сведению, – с трудом подавил я волну протеста, вызванную его несправедливыми словами. За эти полгода я мастерски научился гасить в себе несогласие.

– Ну вот, теперь знаешь, – весело сказал он. – Кстати, тот парень, который вчера тебя провожал, не её брат-извращенец?

Я окаменел от ужаса. Если я скажу правду, если он узнает сам, что тогда ждет Эдуарда?

– Ну, я тебя предупредил, – дружески похлопал меня по плечу он. – Этому уроду я сделаю дружеское предупреждение, так что бояться нечего.

Он вышел, а я остался наедине с недоеденным завтраком, кусок в горло не лез: меня трясло от бессильной ярости, от осознания собственного бессилия.

«Но он их совершенно не знает, – крутилось у меня в голове. – Он не имеет права так говорить о них. Просто не имеет!»

***

Две недели я не виделся с ними. Эля уже должна была позвонить мне и спросить, не подох ли я. Она не выходила на связь, а на мои звонки не отвечала уже три дня. Это невыносимо угнетало. Телефон Эди я так и не взял, стеснялся, а сам он не предлагал. Так она и продолжала служить посредником между нами.

«Что же могло произойти?» – размышлял я, овощем лёжа на постели. – «Отец пригрозил ему, мог наговорить гадостей, мог даже дойти до рукоприкладства, и Эдя решил, что я не стою таких проблем».

Я закусил губу. Больно признавать, но для самого дорогого мне человека я всего лишь друг его сестры, мелкий, надоедливый и не вызывающий особой привязанности. Даже если он мне и симпатизирует, то не станет вступать в конфликт с моим отцом ради меня. Я так и не стал для него чем-то большим.

А сам я был готов умереть за него. Прямо сейчас. Да, готов! Не раздумывая.

Меня осенило. Я вскочил как ужаленный.

«А вдруг с ним что-то случилось, вдруг он умер или серьёзно заболел, и поэтому им сейчас просто не до меня? Что, если их исчезновение из моей жизни никак не связано с тем, что наговорил им отец? А что если…».

Я не мог терпеть эту неизвестность, мое воображение рисовало всё более и более удручающие картины. На бегу одеваясь, я поспешил к нему. Всю дорогу я не находил себе места от беспокойства, стараясь не видеть спешащих по своим делам людей. А вдруг мои опасения подтвердятся?

Автобус ехал просто невероятно медленно. Последние попытки дозвониться до Эли оказались безуспешными. Прибыв на место, я в исступлении давил на кнопку дверного звонка. Никто не реагировал.

Признав свои попытки бесполезными, я примостился на ящике с каким-то барахлом в подъезде. Весна вступила в свои права, но всё ещё было довольно холодно, зябко. Я решил, что буду ждать пока не дождусь его или не превращусь в ледяную статую. Хоть отец и велел мне быть дома до одиннадцати вечера.

Я просидел так два часа, проклиная суровую холодную весну и свою глупость. Два вопроса не давали мне уйти: «Всё ли в порядке с Эдуардом?» и «Почему эти двое меня игнорируют?» Ещё через полтора я почувствовал себя закованной в лёд древней рептилией.

Наконец, я услышал звук шагов, которые не спутал бы с другими. Я привык, что после работы Эдуард двигается замедленно, привык, что после ссор с Серёжей он сам не свой. Но то, что я увидел сейчас показалось мне пустой неживой оболочкой.

Меня, сидевшего на ящиках в углу, он не заметил, поэтому пришлось подбежать к нему.

– Привет, – несмело окрикнул я. – Что он тогда тебе наговорил? Извини его… и меня.

– Ты о ком? – округлил глаза Эдуард.

Я сморозил глупость и теперь должен как-то выкручиваться. Это должно быть непросто.

– Мой… отец, – ещё более неуверенно произнес я.

Он был удивлён и, судя по всему, совершенно не понимал, что я несу.

– А, – понял Эдуард. – Он со мной даже не поздоровался, хмурый он у тебя.

– Да, – кивнул я, большего выдать уже просто не мог.

Повисла неловкая пауза и я наконец решился задать терзающий меня вопрос:

– Тогда что случилось? Почему Эля не берёт трубку?

Я заметил, что лицо Эди исказилось, будто от невыносимой боли.

Новая волна ужаса накрыла меня. Неужели мои самые страшные догадки подтвердились? Только что-то случилось с Элей. Ещё с Нового года я общался преимущественно с ней, постепенно отдалившись от старых друзей. Если к Эде я испытывал любовь, то к Эле очень сильную дружескую привязанность, хоть мы и знакомы не слишком давно. Я понимал, что эти двое были для меня всем.

– Она… – одними губами попытался спросить я, и новый приступ нечеловеческого ужаса захватил меня с небывалой силой. Только не снова! Когда я потерял мать, новость свалилась на меня так же внезапно.

– Пойдём в дом, – бесцветный голосом позвал Эдуард.

Его скромное холостяцкое жилище теперь просто кричало о состоянии хозяина. Гор мусора по углам не было, и чистота, в принципе, соблюдалась, но при этом создавалось неуловимое впечатление, что в квартире сто лет никто не жил.

Мы уселись за стол в кухне. Я заварил чай и разлил по кружкам. Эдуард, понуро сидевший рядом, напоминал мёртвую сломанную куклу, которой совершенно неинтересен окружающий мир.

– С того дня Серёжа совсем сбрендил, – тихо сказал он, грея замерзшие руки о чашку. – Приревновал. Он видел нас в «Тарелке». Смешно, да?

Я подумал про себя, что совсем не смешно, но промолчал. Наверное, это всё-таки имеет отношение к моему вопросу, раз он это говорит.

– Каждый день закатывал мне истерику, – продолжал он. – Грозил, что убьёт тебя, если ещё раз увидит. Эля тогда просто мозг мне продолбила, что он поехавший. Как в воду глядела.

Он запнулся. Мне плевать на поехавшего Серёжу. С Элей-то что?

– Они вышли из дома вместе. Серёжа тогда кричал, что это она познакомила тебя со мной, чтобы насолить ему.

Дрожащими руками он вернул кружку на стол.

– В тот день её сбила машина, недалеко отсюда. Теперь она в реанимации.

Эдуард замолчал.

– Это было три дня назад. С тех пор и Серёжа исчез. Это я отпустил их тогда, я не должен был.

– Ты её навещал? Как она? – спросил я.

– Я пытался, там дежурят наши родители. Они поднимают ор, как только меня увидят. Я не могу… Эля может стать инвалидом, или… Прости, Андрюш, я сам ничего толком не знаю.

Насколько же беспомощным он выглядел сейчас. Я должен придумать, как ему помочь и, самому узнать о состоянии Эли.

========== Гениальные идеи ==========

Всю ночь я ворочался как окорок на вертеле, не в состоянии уснуть. Раньше верил, что хорошие идеи приходят к тем, кто не спит по ночам, и верил, что это как раз мой случай. Я вспомнил нашу первую встречу с Элей.

Тогда она вторглась в мой депрессивный, полный горечи мирок бесцеремонно, как ураган. С одной целью – спасти от моей же бесполезности. Пусть у неё и были свои мотивы, она не боялась творить безумства ради других людей.

Сон капитулировал окончательно, и я, полный энергии, подбежал к окну. Уже светало. Нужно действовать, как Эля. Не церемонясь прийти, и помочь Эдуарду. Это ему сейчас нужно. Чтобы я причинил благо.

Скоро должны были начать ходить маршрутки. Мне не терпелось, но и осуществлять мою незамысловатую идею в такое время не имело смысла. Раньше девяти, я думаю, мы всё равно ничего не смогли бы сделать.

Тяжело было ждать восьми утра, но как только, так сразу я выбежал из дома и сам не заметил, когда оказался у двери в дом Эдуарда. Он не сразу открыл мне дверь. И по моему воодушевленному лицу сразу понял: я что-то замыслил. Пригласив меня войти, он поспешил запереть за мной дверь.

– Не ходил бы ты тут. Я, конечно, не уверен, что Серёжа мог её толкнуть, но угрожал он и тебе. Нарвёшься ещё и ты.

– А я предупреждён, – отмахнулся я.

Эдуард тяжело вздохнул. Эля-то тоже думала, что предупреждена.

– А ты уверен, что это сделал Серёжа?

– Не знаю. Я не видел их с того вечера. Говорил, что с тех пор он куда-то пропал. Официально это несчастный случай, но… я не знаю.

«Пора действовать! – приказал себе я. – Сначала узнаем, что с Элей, потом будем искать виноватых. Серёжа не был похож на злодея. На капризного ревнивца – да, но я бы не сказал, что он способен на такое».

– Зачем пришел в такую рань?

– Я… Я кое-что придумал, – вспомнил я.

– Да? Ну тогда выкладывай. Я вот сколько ни старался, не придумал ничего.

– Где Эля? Мы прямо сейчас пойдем к ней?

Эдуард посмотрел на меня как на помешанного:

– Андрюш, ты пошутил сейчас? Я же вчера сказал: там дежурят наши родители и старший брат временами. Они готовы убить меня голыми руками. К тому же уверены, что это я виноват в том, что случилось. Знают, что тогда Эля возвращалась от меня. Просто взять и пойти? Серьёзно? Много у тебя ушло времени, чтобы такое придумать?

Он выглядел разозлённым.

– Ну… всю ночь не спал, – попытался что-то ответить я.

Снова глупость сморозил. По Эдуарду было видно, что он тоже не очень хорошо спал последнее время.

– Ты боишься их? – скорее утверждал, чем спрашивал я.

– Чего? – Эдя начал закипать, чего я и боялся.

Нельзя отступать. Он выставит меня за дверь, если не смогу прямо сейчас сказать что-то убедительное. Тогда эта дверь, вероятно, закроется для меня навсегда.

А как на моем месте повела бы себя Эля?

– Эдуард, – твердо сказал я, – сейчас не время бояться! Пусть я не знаю, каково это, когда семья тебя отвергает. Но Эля тебя не отвергла. Она не рассказывала, сколько раз дома её ругали за то, что не перестаёт общаться с тобой. А ты испугался, что папа на тебя накричит?

Теперь и я не на шутку разозлился. Эдуард молчал.

– Когда тебя из дому вытравливали, кто тебе помог с жильем и работой? Её за это тоже отругали, будь уверен! А сейчас ты нужен ей и не хочешь идти потому что боишься?!

Он ничего не ответил. Эмоции так накрыли меня, что я чуть не плакал. Взявшись за дверную ручку, я произнёс:

– Тогда я пойду один. Я и её друг. Не знаю, насколько нужен ей я и пустят ли меня туда. Но я пойду и всё узнаю. А тебе ничего не скажу. Сиди тут и хнычь дальше!

От мной же сказанных слов я наконец прослезился. Стараясь не шмыгать носом, я собрался идти. Правда, не знал, куда. Идти в реанимацию один я безумно боялся.

– Стой, – придержал он ручку своей большой тёплой ладонью. – Я с тобой.

Подожди, я оденусь.

***

И сестра, и брат Эдуарда, как на подбор, были голубоглазыми брюнетами, сильно похожими друг на друга. Я сразу понял, кто это. Крепкий темноволосый парень вскочил со скамейки, только увидев нас. То, что он не обрадовался нашему появлению, не подлежало сомнениям.

Он, Эля называла его Эриком, полного имени я не запомнил: то ли Эраст, то ли Эрнест, был довольно красивым, но при этом внушал страх.

– Какого чёрта ты здесь делаешь? – вместо приветствия рявкнул он.

Я заметил, что Эдуард побледнел. Я наслышался историй, о том, как они крепко дружили в детстве, будучи почти ровесниками. И слышал, как Эдя ушёл из дома в семнадцать лет, поклявшись больше никогда с ним не говорить.

– Затем же, зачем и ты, – после долгой паузы ответил Эдуард. – Они здесь?

– Так я и сказал, – уже с явной угрозой заявил он. – Что это за сопляк с тобой? Твой дружок?

– Я друг Эли! – не сдержался я.

Эрик почти не сдерживался. По рассказам Эли, он был так же горяч и прямолинеен, как и она, но в придачу ещё и вспыльчив и довольно агрессивен. Один Эдуард оказался спокойным и рассудительным, она с грустью рассказывала, что до разрыва братья идеально дополняли друг друга.

Лицо старшего перекосилось от злобы.

– Ты совсем поехавший? Зачем ты его притащил? Всех ваших общих друзей-пидоров приведёшь? Говорил я ей, что добром такая дружба не кончится!

– Не вижу логики в твоих словах, Эрик, – саркастично заметил Эдуард.

– Не видишь?! – почти взревел старший. – И то, что в тот день она пересеклась с твоим истеричным дружком, тоже не видишь?! Глаза продери!

Эдя вздрогнул, кинул на меня умоляющий взгляд, я так и не понял зачем. И виновато кивнул.

– Это так, – признался он. – У меня есть подозрения, что Серёжа её толкнул. Они не ладили…

– Куда заныкался этот твой Серёжа?! – не дал договорить Эрик, напрыгнув на младшего брата и начав трясти его за воротник. – Я его убью!

– Я не знаю. Он просто исчез, – Эдуард даже не пытался высвободиться.

Эрик кричал так громко и страшно, что в коридоре собрались люди, которые уже искали, кто будет их разнимать. Он с неохотой отпустил Эдуарда, осознав, что привлекает слишком много внимания.

– После этого у тебя хватило совести заявиться? – уже тише прорычал он.

Я с трепетом наблюдал. Моё вмешательство только вредило, и теперь всё зависело от того, как поведёт себя Эдя и насколько хватит его самообладания. Он же опустил голову, что-то пробормотав, но затем решительно поднял взгляд на старшего брата.

– А у тебя после этого хватит совести прогнать меня?

– Чего? – удивился тот.

– Я пришел не к тебе, а к Эле, и ей я нужен точно так же, как и ты. И никуда я не уйду, можешь бушевать, можешь просто меня проигнорировать – это будет гораздо мудрее с твоей стороны. Но я законно интересуюсь её состоянием, этого факта ты не изменишь. Хочешь решить вопрос силой – пожалуйста.

– Эдя, – окрикнул брат.

– Что?

– Если выяснится, что твой Серёжа, или как там его, в этом виноват, приведи его мне, ладно?

– Если только выяснится, – кивнул Эдя.

– Отец пока ушёл домой, матери нехорошо. А новости насчет Эли тебе не понравятся. Пошли, нам всё расскажут и покажут, – смягчился Эрик.

– Эрик… – попытался что-то сказать он.

– Бате не показывайся, а то будет скандал. Он проклинает тебя, и сейчас особенно.

Эдя замялся, пытаясь что-то сказать, а его брат в нетерпении обернулся.

– Ты идёшь или нет? Не надо мне твоих пафосных речей. И оправданий не надо. Шевелись уже. А ты, – он обратился ко мне, – посиди тут, Эдя расскажет, что да как.

Они ушли. Я остался проводить время в мучительном ожидании, сотни раз проверяя время. Это были самые мучительные полчаса в моей жизни.

В итоге, учитывая бессонную ночь, я задремал и не заметил, как они вернулись. Эдуард плюхнулся рядом со мной. Вид у братьев был невесёлый.

– Инвалидное кресло ей не грозит, – начал рассказывать Эдя. – Но когда она придет в себя – неизвестно. Может стать овощем…

Эдя не стал продолжать. Некоторое время мы молчали, тишину нарушил звонок телефона. Увидев надпись на дисплее, Эдуард побледнел. «Серёжа», – смог успел прочесть я.

========== Почему так долго ==========

Меньше всего я ожидал, что Серёжа решит выйти на связь. Что он хотел сказать, зачем? Ни одного варианта я так и не смог придумать. И почему именно сейчас?

Эдя ответил, но сначала ушёл в другой конец коридора, на почтительное расстояние, где мы не могли бы ничего услышать. Сказал подождать минуточку. Его брат внимательно, по-хищнически смотрел на младшего.

– Что такое? – удивлённо спросил я. Не нравилось мне выражение его лица, будто у кота, который приготовился поймать и растерзать мышь.

– С кем он говорит? Уж не с Серёжей ли?

Я пришёл в ужас. Как он узнал? Тут же вспомнил, что Эля также обладает невероятной проницательностью.

– Нет, – излишне энергично замотал головой я.

– Значит да, – не сомневаясь заключил он. – Кем бы этот его друг не был, не выгораживай его – маленький тебе совет. С такими людьми лучше разговаривать мне, а не доброму гуманному Эде.

Он грустно усмехнулся, заметив мое испуганное лицо.

– Тебе, наверное, рассказывали про меня. Что я монстр, который бил маленького Эдечку. Да, я пытался переучить его. Тогда я был горяч. Но не я один. Возможно, он расскажет тебе, что было на самом деле, он тоже в стороне не стоял с этой своей ориентацией, чтоб её.

Эрик хотел было сплюнуть на пол, но передумал, вспомнив, что сидит не на улице.

– Я становлюсь старше и всё больше понимаю: да посрать мне, с кем трахается Эдя, хоть бы с конями. Я-то знаю, что мне он бы этого не предложил. Он вообще на удивление уважительно относится к желаниям других людей. Даже слишком, я бы сказал.

– Вы помиритесь? – с надеждой спрашиваю я.

Эрик задумчиво нахмурился. Секунду назад он, вроде, говорил, что ему всё равно на ориентацию брата, и при этом дает понять, что не всё у них так просто. Эдя расскажет мне всё сам?

– В двух словах не описать. Ты и сам должен понимать, – он снова недобро посмотрел на брата. – Инструктирует Серёжу как избежать встречи со мной. Кстати, сколько тебе лет?

– Мне? Пятнадцать, – честно ответил я на совершенно неожиданный вопрос.

– Совсем малявка. О чем он только думает!

– Ни о чем он не думает! – начал отрицать я. – Он просто привел меня домой, когда я уснул пьяным на улице. Накормил и обогрел. Но ничего такого он бы не сделал.

Эрик пристально посмотрел на меня и затем выдал:

– Хочешь ещё один совет? Не засыпай пьяным на улице. Никогда.

Эдуард вернулся взволнованным. А его брат жаждал подробностей, теперь отвертеться будет непросто.

– Мы уходим, – сказал он мне.

– Я с вами, – вскочил Эрик.

– Не стоит, – Эдя начал отнекиваться.

– СтоИт или не стоИт – мне всё равно. Я просто пойду.

Эдя обреченно плюхнулся на скамью.

– Зачем тебе это?

– Хватит выгораживать этого урода! – сокрушался старший. – Я его убью, и закончим балаган.

– Да что ты надумал!? – опешил Эдя. – О чём вы двое тут говорили? Не будем мы никого убивать! Дежурь здесь, скоро отец вернется.

– Тогда ответь с кем ты говорил! – взревел Эрик. – Гуманистом себя возомнил? Из-за этого шлепка майонезного Эля может умереть!

Старший брат был готов вцепиться младшему в глотку, хоть руками, хоть зубами. Я не на шутку испугался, представив такой исход. Эдуард выглядел удивительно спокойным. Я понял, что он тянет время, раздумывая, как отвязаться от Эрика. Тот набросится на Сережу, не пытаясь разобраться, виноват ли он.

– Никто не умрёт, ты понял меня?

В голосе Эди появились стальные нотки. Я, конечно, не верил, что это может остановить его серьёзно настроенного брата. И, напротив, разозлило еще больше.

– Эрик, – окрикнул его усталый пожилой мужчина. – Это… Что он здесь делает?

– Уже ухожу, пап, – быстро поднялся Эдуард и кивком позвал меня за собой.

Я поплёлся следом, улавливая за спиной возмущенные возгласы. Прибавил шагу: подслушивать их небольшой скандал мне не хотелось, но уши сами улавливали, что говорил пожилой человек.

– Ты тоже с ним спелся? После того, как он тебя подставил? И с Элиной что случилось!

– Он уже уходит.

– Да? Я же видел как вы мило ворковали! Опять за старое?

***

На улице меня ослепило мартовское солнце – ещё один признак самого сурового, на мой взгляд, времени года. В безмолвии мы с Эдей дошли до остановки и запрыгнули в первый подоспевший автобус. Ему всё равно куда ехать? Позже я понял, что он сделал это, чтобы оторваться от брата, готового вот-вот броситься за нами в погоню.

Салон оказался почти пустым. Мы примостились на места и Эдя, наконец, нарушил тишину:

– Тебе не надо со мной. Иди домой, Андрюш.

Я понятия не имел, куда он едет, поэтому следовал за ним по инерции, настолько был ошарашен произошедшим в больнице. Совсем не думал, что делаю и зачем. Признавать этого я не хотел, поэтому заявил:

– Нет, я тоже пойду!

– Звонил Серёжа, – признался он с таким видом, будто раскрывал мне страшную, неприятную тайну. – Он просил приехать прямо сейчас.

Новостью для меня это не было, но почему Эдя так срывается по его звонку?

– Ему это нужно? – поинтересовался я.

– Не знаю, но мне показалось, что он не в себе. Скоро выходим. Пересаживайся и езжай домой, а.

– Нет, – запротестовал я. – Пойду с тобой.

Эдя, уставший сопротивляться тому, кто так и норовит увязаться за ним, просто пожал плечами:

– Хочешь посмотреть на скандал двух геев – воля твоя. Только не вмешивайся, как в больнице.

Я пристыженно опустил голову, ещё помня, как успел наговорить там глупостей.

День выдался настолько солнечным, что у меня болели глаза. Эдя быстрым шагом куда-то шел, успевать за ним было непросто.

Мы приехали на окраины города и путь держали куда-то за его пределы. Навязчивые неприятные предчувствия не покидали меня, и нахлынули с особой силой, когда мы пришли к мосту. По фильмам, которые я смотрел, именно на мостах часто происходили несчастные случаи, убийства и самоубийства.

Я просто съёживался от страха, пролистывая в голове всплывающие картины и образы. Честно сказать, мосты были моей давней фобией. Странно, что понял я это только сейчас.

У подьема нас ждал растрёпанный, взмокший Серёжа. Он повернулся к нам, глаза горели неясным безумным огнем. Как давно он позвонил? Час? Полтора? Всё это время он нарезал круги, зверея от холода и нетерпения.

– Эдя… Эдя, почему так долго?! – срывающимся голосом спрашивал он.

========== Искусство не вмешиваться ==========

Эдя молча смотрел на человека, который пригласил его в такое странное место. Я же отошёл в сторону и, впрочем, делал то же самое – наблюдал, как они стоят лицом друг к другу и молчат. Хоть ничего и не происходило, я ощущал витающее кругом напряжение. Мне было зябко и страшно в этом безлюдном пустынном месте, где кроме нас не было никого.

У Эдуарда свои счеты с Серёжей, мне точно не следовало лезть во всё это. Но отступать поздно – я уже влез. Конечно, я мог прямо сейчас уйти, добраться до ближайшей остановки и уехать домой, как мне и советовали, но решил не отступать.

На самом деле я боялся. А вдруг с Эдей что-то случится. Не знаю, чем я смогу помочь, если ситуация выйдет из-под контроля, но тот факт, что я здесь и вижу, что пока еще всё в порядке, придавал мне спокойствия.

– Зачем нужно было звать меня сюда? – строго спросил Эдя.

Серёжа вздрогнул, словно испугался звука человеческого голоса, такого чуждого для места, где он столько времени ждал в молчании.

– Что здесь не так?

Серёжа покосился на меня, но решил проигнорировать, хоть и был недоволен моему присутствия на такой приватной встрече.

– Вообще-то всё, – заметил Эдя. – Давай поговорим в другом месте. У тебя дома, например. Всё хорошо.

Эдуард пытался выглядеть спокойным, но я почти физически чувствовал, как непросто ему сохранять самообладание. Серёжа подошел чуть ближе к Эде, который не трогался с места.

Теперь я отчётливо увидел, насколько неважно он выглядел. Мне стало его даже жаль. Он дрожал от холода, лицо было неестественно бледным, а губы синими. Зелёное пальто нараспашку было грязным и местами мокрым, даже волосы, пряди, выбивающиеся из-под шапки, были влажными. Глаза, которые он щурил от яркого весеннего солнца, показались мне опухшими, будто он плакал несколько дней подряд.

– Нет, – его голос подрагивал. – Самое место для меня!

Серёжа снова покосился на меня как на огромную гноящуюся занозу в пальце.

– Перестань. Что ты хотел мне сказать? – одернул его Эдя.

– Я? – он будто удивился, когда ему напомнили о цели встречи.

– Да, – подтвердил Эдя. – Ты позвал меня, сказал, что нужно срочно встретиться, поговорить. Звонил мне, помнишь?

– Конечно помню! – Серёжа в третий раз бросил на меня недобрый взгляд, заставивший меня поёжиться и понять, что никогда раньше я не чувствовал себя настолько лишним и неуместным. – Всё я помню. Но что мне теперь говорить? Ты уверен, что я виноват. И твой братец хочет убить меня за это!

– Я не считаю, что ты виноват, – не согласился Эдя. – Пока ещё не могу быть ни в чем уверен. Но в тот день вы ушли вместе и ты исчез. Странно, да?

Серёжа опустил голову и что-то тихо сказал, ветер заглушил его слова, и ни я, ни Эдуард ничего не разобрали. Происходящее казалось мне нереальным, сюрреалистичным сном, который легко мог перейти в кошмар. Я уже упоминал свой необъяснимый страх мостов, а этот казался мне особенно зловещим. Я должен не вмешиваться, стать бесстрастным сторонним наблюдателем, но я не мог спокойно смотреть на то, как Эдя выясняет отношения со своим парнем, любимым человеком, чьё место я безуспешно пытался занять.

А что если они помирятся? А вдруг случится что-то страшное? Зачем Серёжа позвал его в такое место? Что замышляет?

– Серёж, – голос Эди смягчился. – Просто расскажи всё как было. Если ты не виноват, то не вижу причин…

– Я виноват! – не дав договорить вскрикнул Серёжа. – Я превратил твою жизнь в ад за то, что ты…

– Успокойся, не будем об этом, тебя никто не винит!

– Никто? Да ты терпел меня из жалости, а все вокруг презирали. Я чудовище! Я виноват в том, что случилось с Элей!

Заявление даже для меня стало неожиданностью. Не видел я в нем злодея.

– Как это произошло? – ледяным, почти механическим голосом спросил Эдуард.

– Я… то есть мы шли, я сразу домой, она до остановки. Стояли у дороги, ждали зеленый свет. Я всегда не переносил её… всегда… но такого я бы не пожелал! Я не желал никому зла! Ты же знаешь!

– Я знаю, – спокойно, мастерски скрывая нетерпение, подтвердил Эдя.

– В тот день я захотел, чтобы она исчезла навсегда. Я хотел этого! Мы стояли у той дороги. Ты знаешь – там крутой спуск. Она поскользнулась и упала. Я просто стоял и смотрел, я должен был что-то сделать. Я мог поймать её. Но промедлил! Просто стоял и смотрел! Даже скорую вызвали другие люди. В тот момент я… радовался. Только потом понял, что произошло. Это ужасно. Я не желал ей смерти!

Серёжа пошатнулся и упал на колени прямо в мокрый снег.

– Я так устал, – севшим голосом проговорил он. – Я так виноват перед тобой.

Эдя подошел к сидящему на снегу парню и тихо произнёс:

– Она жива.

Серёжу ошарашила эта новость. Он с трудом встал, наверное, он так замёрз, что двигается с трудом.

– Правда? Но я видел, как она упала…

– В реанимации, без сознания.

– Мне так жаль. До сих пор?

Эдя кивнул. Серёжа виновато потупился и снова что-то еле слышно пробормотал. Не знаю как насчёт Эди, но я не смог разобрать его слова.

Серёжа снова недовольно покосился на меня. Похоже, только сейчас Эдя вспомнил о моем присутствии и понял, насколько я смущаю его пассию.

– Он увязался за мной после больницы. Я ходил к Эле.

– Ваши родственники не загрызли тебя?

– Андрюша меня убедил пойти. Ничего страшного в итоге не произошло. Из всех там был только Эрик.

– Мило… – вымученно улыбнулся Серёжа. – Раз так, то скрывать от него нечего. Я хотел сказать тебе совсем другое, но обо многом подумал. Всё о чем я могу думать – это ты. Уже много лет. Но за то время, что мы вместе, ты сам знаешь, я сделал тебе столько зла. Я вёл себя ужасно. Прости меня за это.

Его слова звучали надсадно, не по-человечески. Словно Серёжа пытался кричать, но при этом не переходил с шепота. У него был странный неприятный голос с того момента, как мы приехали сюда. Только сейчас до меня дошло, что он сорвал его или простудился на таком холоде. Скорее всего, и то и другое.

Эдуард долго молчал, не зная, что ему ответить, но затем сказал почти ласково:

– Я тебя прощаю. Идём отсюда.

Серёжа вновь странно посмотрел на меня. Я даже представить себе не мог, о чём он может думать в этот момент. Но чего хочет Эдя? Почему он так просто прощает его? Теперь, когда они помирятся, мне придётся снова страдать в сторонке?

А даже если не помирятся, что, собственно, изменится?

– Не мучай себя! – возразил Серёжа. – Оставь меня. Просто брось! Это всё бессмысленно.

– Почему? Это не бессмысленно. Идём домой, даже я замёрз. А на тебя смотреть страшно.

– В том то и беда, что ты меня не оставишь, – тяжело вздохнул Серёжа. – Это я так любил в тебе. Я так держался за тебя. Знаю, почему ты столько времени терпел меня, но продолжать бессмысленно. Я так боялся потерять тебя, что вёл себя, как последний мудак. Прости меня.

– Я тебя уже простил, – повторил Эдя.

– А это зря, – грустно усмехнулся Серёжа. – Рядом со мной ты будешь страдать, я же без тебя не смогу жить. Замкнутый круг?

– Постарайся, чтобы этого не было. Я потерплю, – предложил Эдя.

– Не смогу. Понимаешь, этот малец…

Серёжа снова украдкой посмотрел на меня и что-то тихо сказал Эде, я никак не мог расслышать.

– Хватит этих глупостей! – вспылил Эдя. – Идём отсюда.

– Иди без меня.

– Брось это. Андрюша тут вообще не при чём!

– Прости, я никогда не стану другим, – сказал Серёжа, отступая к краю ограждения. – Мне жаль, что так получилось, тебя я не виню ни в чём. Но я испорчу тебе жизнь.

– Да хватит уже…

Эдя понял к чему всё идет, когда Серёжа стоял на мосту у самого края.

– Стой! Что ты делаешь?!

Эдуард кинулся к нему. Я тоже что-то закричал, и неожиданно для себя, зажмурился. Когда я открыл глаза, Серёжи на мосту уже не было.

Эдя стоял у края моста с протянутой, успевшей ухватить лишь пустоту, рукой. Я осмелился подойти к нему, потянул за рукав и, немного заикаясь, попросил:

– Отойди, пожалуйста, от края.

Он послушался.

– Его не видно, – констатировал он, дрожащими руками доставая телефон.

Серёжи и правда не было видно. Берега здесь были высокими, почти пологими, а течение сильным. Я так понял, сделать что-то самостоятельно мы вряд ли сможем. Вода была ледяная, но Серёжа мог и выжить, падая с такой высоты.

– Я должен был вмешаться, – виновато опустил глаза я.

– Нет, – Эдя уже поднес трубку к уху. Он-то знает, куда надо звонить в таких случаях, в отличие от меня. Я бы просто растерялся, понятия не имея, что делать. – Правильно, что не вмешался. Могло быть и хуже.

========== Темные тайны ==========