Текст книги "Послушание (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Мы спустились вниз, у Санька Катя достала из кофра свою куртку. Я подождал, пока она повозится с экипировкой, уже оседлав мотоцикл и надев шлем. Кстати, с застежкой набравшаяся опыта пассажирка теперь справлялась на раз-два. И все так же восхищённо напрягалась, когда начиналось движение.
Не став долго наматывать круги, я притормозил у первого попавшегося салона связи. Там быстро оформили покупку, я взял на свой новый телефон чехол, потому что далеко не так аккуратно обращаюсь с техникой, ещё и по пьяни. Нам переставили симки, всё проверили, я расплатился картой, решив налик оставить на сегодняшнее гульбище.
– Этот нормальный? – уже на выходе поинтересовался я, придерживая ей дверь.
– Угу, спасибо, – смущенно прикусив губу, девочка попыталась пригладить растрепавшийся от подшлемника хвост.
– Тогда где моя благодарность? – с ухмылкой наклонив голову, я указал на свою щеку.
Малявке пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться, но законный чмок я получил, это главное.
Мы обычно собирались за городом, у каких-то складов, на здоровой хорошо утоптанной площадке. Когда я в числе последних приехал, все настороженно так на меня пялились. Странно, мотоцикл у меня такой в городе один, чего они? Не признали?
– Ну охуеть! – высказался один из моих друганов, когда я снял шлем. – Это что ж такое сдохло, что Вадик себе нажопник завел?
– Радикулит замучил, – со смехом отшутился я, дожидаясь, пока Катя слезет, чтобы поставить мотоцикл на подножку и встать самому, – от ветра решил прикрыться.
Девочка, как обычно, не лезла, держалась за мою левую руку, не мешая здороваться, в нужный момент отпускала, если кого-то нужно было ещё и обнять. На нее смотрели с интересом, в основном потому, что я баб с собой обычно на такие дела не таскаю. И все было просто прекрасно, мне даже становилось жарко, уже включили музыку, в толпе сновали пацаны с коробками банок энергетика и безалкогольного пива. Я только краем глаза заметил, что темноволосая макушка девочки начала уходить вниз, думал, споткнулась, с трудом успел подхватить. Но она явно потеряла сознание.
Доигрался, блять. После такого потрясения, конечно, ее надо было дома оставлять, а не таскать по жаре! Неподалеку стояла палатка-ларек, так что я отнес Катю туда, усадил в теньке на свежую траву, купил холодной воды.
После пары лёгких похлопываний по щекам она тихо застонала и открыла глаза.
– Живая? – смочив ладонь водой, я протер ее лоб и щеки. – Тошнит?
– Нет, все хорошо, – тонкие ручонки потянулись к бутылке, я без вопросов ее отдал.
– Охуеть как хорошо, ага, – хмыкнул я, – я тут чуть сердце не выплюнул!
– Прости, – оторвавшись от горлышка, она тыльной стороной ладони утерла рот, – видимо, напекло. Правда, все нормально.
– Может, домой? – поинтересовался я, закрывая бутылку.
Хотя как я ее повезу, если ей в любой момент опять может вырубить свет? Свалится же нахрен, костей не соберу.
– А как же твои друзья? – ухватившись за мою руку, Катерина довольно твердо поднялась, а потом покачнулась. – Мне бы только голову накрыть, честно.
– Предположим, кепка у меня есть, – позволив ей привычно ухватиться за мою руку, я повел ее в обход толпы к мотоциклам, – но ты тоже мне должна сказать, если плохо будет. Понятно?
Она с виноватой мордашкой кивнула. Меня это, конечно, не успокоило, но уже хоть что-то. Так и подмывало увезти ее, включить дома кондиционер, хотя там и так прохладно, и накормить до отвала, чтобы даже не думала двигаться. Блять, суббота же! Покосившись на нее, я твердо решил, что играть мы сегодня не будем. Просто потому, что… Блять, не знаю, как избавиться от мыслей о ее бате. Ну нахер, сначала надо его убрать подальше, желательно на тот свет.
Потусовавшись на свежем воздухе, все разделились на группы и разъехались по питейным заведениям. Молодежь на спортах улетела куда-то в город, я же со своей проверенной годами компанией, преимущественно, на чопперах, поехал на давно нам известную турбазу. Длинные столы под навесами, мангалы, хорошая кухня, ручей какой-то рядом – чем не место для майского отдыха.
Многие привезли с собой девчонок, причем большинство их особо со своими мужиками явно не задержится. Катя тихонько сидела под боком, жевала овощи и часто прижималась виском к моему плечу, неизменно обнимая левую руку. Прилипчивый, ласковый котенок, да и только. Поморщившись, я попытался перебить эти мысли куском мяса. Совсем как босс, тьфу…
Когда помимо свинины на столе появилось ещё блюдо с курицей, я цапнул для своей девочки кусок хорошо так прижаренной грудки, как она любит. Она тихо что-то сказала, пришлось наклонить голову. Это была просьба подать салат, до которого она явно бы сама не дотянулась.
– Мне вот интересно, – начал сидящий напротив мужик, которого я знал очень смутно, вынужденный наблюдать за моей возней с нижней, – у тебя какой размер груди?
Сказать, что я охуел – ничего не сказать. Но байкеры в подпитии – народ раскованный, так что решил спустить все на тормозах.
– Даже не первый, – смущённо ответила Катя после моего кивка.
– Какие-то проблемы с этим? – без наезда поинтересовался я, положив себе на тарелку любимую ножку.
– Да просто думаю, ты латентный педик или латентный педофил? – а улыбка какая довольная.
Не тот день он выбрал, ох не тот!
– Я только латентный жопонадиратель, а ты вынуждаешь меня тут при всех совершить камин-аут, – с угрозой ответил я.
Народ вокруг заржал, малознакомого мудака попросили оставить меня в покое, что он, вроде бы, и сделал. Ладно, хоть бить никого не придется. Боюсь, не смогу остановиться, если начну, даже если это и не отец Кати.
Убедившись, что она не обиделась, я вернулся к поеданию вкусного. Похуй мне, конечно, уже привык. Не знаю, что так всем занозой в жопе мое пристрастие к маленьким сиськам. Разве они не лучше? Упругие, задорные такие. А с больших, сколько бы мне ни попадались такие, только лифчик сними – уже до пупка висят. И рыхлые такие, откуда удовольствие трогать, по сути, жир? Пошли они все, хули я вообще должен объяснять, почему и что мне нравится? Нравится и все!
Когда Катерина явно наелась, я наклонил к ней голову и спросил, не хочет ли она десерт. Девочка неуверенно пожала плечами, так что я подозвал официантку. Они там пошушукались, выбирая, девушка ушла за заказом.
– Не скучаешь? – ласково боднув ее носом в висок, я улыбнулся. – Не хреново?
– Нет, все нормально, – она вернула улыбку, хорошую, искреннюю. Действительно, отвлечься ей помогло, – только вспомнила, что забыла из своего аккаунта в твоём телефоне выйти.
– Можешь вообще всю эту херню удалить, я только СМСки пишу, – выудив телефон, действительно, немаленький, я вручил его ей.
– И ещё давай дактилоскоп настроим, – оживилась она, – ну, разблокировку отпечатком.
– Без б, – согласился я, – свои пальчики тоже можешь оставить, мало ли, что.
Она возилась там с телефонами, что-то скидывала со старого на новый, я пиздел с мужиками. Надо же, сколько лет потребовалось, чтобы нашлась баба, которая понимает, что на мужской встрече не до нее, и не доебывает требованиями внимания. Чудо, а не девочка. Наверное, пора серьезно задуматься над началом сегодняшнего кошмара и начать выбирать кольцо.
========== Часть 15 ==========
Утром я спокойно встал. Дел у меня сегодня на час, пробок быть не должно, так что все будет нормально.
– Может, пойдешь с кем-нибудь погуляешь? – предложил я, сбривая только-только пробившуюся щетину. – Или могу тебя в контору свою отвезти, я ненадолго.
– Да нет, я дома побуду, – откликнулась с кухни девочка, – теперь уже не так страшно. Он же не сможет войти.
Последняя фраза прозвучала неуверенно, так что я подтвердил, что никак не сможет. Отговаривать бесполезно, если она решила, что хочет не доставлять мне проблем и побыть тут, пусть и одна, переубедить ее вряд ли получится. Я могу и приказать, но в такой стрессовый период не хочется.
Вкусно позавтракав и поцеловав на прощание почти-невесту, я постоял у двери, слушая щелчки замков. Подозрительно спокойная она, конечно, явно пытается меня не напрягать, но это ничего. Я быстро, туда и обратно. Без шлема в руке было непривычно пусто, но в дождь я не езжу принципиально. Скользко, лишний раз рисковать черепушкой неохота. Тем более, у меня свадьба на носу!
На складе, спешно забирая товар, я встретился с мелким. Он как-то несмело меня отозвал в сторонку, почему-то напомнив Катю.
– Я… Ты будешь моим свидетелем? – он редко смотрит кому-то в глаза, так что я счёл прямой взгляд признаком нервозности.
– Буду, конечно, – потрепав его по коротко остриженной макушке, я улыбнулся. Ну вот и вырос прикормыш, эх, – надеюсь, свадьба не по залету? – Семён покачал головой, и я довольно кивнул. – Правильно, нехуй тянуть. Молодец.
Оставив его гордиться заслуженной и редкой похвалой, я поторопился к машине. Уже пятнадцать минут, как меня нет дома.
По пути к последнему месту передачи я краем глаза заметил подозрительного субъекта. За годы вычислять в толпе ломающихся наркоманов стало полезной привычкой. И, судя по пристальному взгляду, он точно знает, что за увесистый пакетик оттягивает внутренний карман моей кожанки. Продолжая идти, как ни в чем не бывало, я глянул на часы. Сорок восемь минут с момента выхода из квартиры, времени в обрез. Сунув правую руку в карман, я продел пальцы в добротный свинцовый кастет. Предосторожности никогда не бывают лишними.
Парень кинулся на меня у черного входа в клуб. Бледный, трясущийся, но с таких размеров ножом, что силы много и не надо. Придержав левую полу куртки, чтобы не размахивать пакетом в кармане, я увернулся от лезвия и вкатил ему по морде. Да, отпечаток моих инициалов надолго на щеке останется. Но кто ж знал, что их двое? Пока я широко размахивался, старый дурак, другой полоснул мне по боку. Судя по звуку, порезал куртку, и от этого я уже взбесился.
– Это кожа, мать твою, буйвола! – рыкнул я, с локтя прописывая какому-то дрыщу в висок.
Убедившись, что оба тела валяются и стонут, я ввалился в клуб. Там уж меня уважили по полной, даже предложили рану промыть. Пока дилер под моим наблюдением проверял товар, расписывался за получение и пересчитывал деньги, парень из вышибал протер глубокий порез водкой, обколол лидокаином, взялся зашивать.
– Ещё не теряешь навыки, – усмехнулся дилер, перевязывая пачку наличности резинкой.
– Куртка хоть цела? – поморщившись от укола иглы, я не пошевелился.
Пришлось чуть наклониться вперёд, потому что порез был длинным, из-под подмышки до нижнего края лопатки. Супер неудобное место, будет болеть даже при движениях левой рукой. Зато лезвие прошлось по ребрам и ничего важного не задело.
– Да, видимо, он ее кулаком зацепил и под ней резал, – мне продемонстрировали, что все ништяк, и я выдохнул.
Из кармана на бедре раздалось напевание «дай-дай-дай» Сплина, и я похолодел. Ну конечно, уже час и пять минут!
– Немного задержусь, детка, – поморщившись ещё раз, я недовольно оглянулся на горе-хирурга, – у тебя там все нормально?
– Да, все тихо, – вздохнув, она буднично спросила: – что тебе на обед приготовить? Суп есть, могу котлеты ещё сделать.
– Ну ты же знаешь, что я ни за что на свете не откажусь от твоих котлет, – несмотря на жжение, я улыбнулся, – опять под дверью сидишь?
– Зато я точно знаю, что она закрыта, – засопела девочка, явно сжала губы, а они выпятились вместо того, чтобы стать ниточкой.
– Ну я же ничего, – резко выдохнув, я повернулся к криворукому эскулапу, – понежнее можно как-нибудь, а?
Он буркнул извинение и сделал ещё один стежок, уже аккуратнее.
– А что там такое? – с робким любопытством поинтересовалась Катерина.
– Да так, поцарапался, сейчас повязку сделают, и приеду, – как можно спокойнее ответил я.
Понимая, что ей нужна поддержка, я болтал обо всякой херне всю дорогу до дома. Подниматься по лестнице не хотелось, так что я лениво проехал четыре этажа на лифте, на первом этаже все же прервав разговор.
Привычная картина двери была нарушена. Магнитиком прицеплен лист бумаги и… Мокрые потеки. Этот уебок обкончал мою дверь?!
Сорвав записку, я с трудом смог разглядеть, что написано, потому что ярость застилала глаза.
«Ты думаешь, что она твоя, но это неправда. Это моя Дашенька в новом теле, моя, только я могу ее любить. Ты пожалеешь, что касался своими грязными руками предназначенного мне тела. Я убью тебя.»
– Нет, сучий потрох, – прорычал я, сминая бумажку в кулаке, – это я тебя убью ко всем ебаным хуям.
Пусть только попадется мне! Как бы ни было мерзко, я присмотрелся к белесым потекам на металле и лужице на полу. Не высохла. Он ещё где-то тут.
Пробежав наверх до одиннадцатого этажа, я спустился вниз, на первый. Выскочил из дома, стараясь внимательно, а не лихорадочно оглядываться.
– Ну где же ты прячешься, сученька? – процедил я, обшаривая взглядом двор. – Папочка хочет поиграть с тобой в бокс.
Запала на беготню хватило только на несколько минут. Разнылся бок, да и Катя уже слишком долго одна, так что я поковылял домой, так и не найдя следов. Чувствуя себя шавкой, которая потеряла нюх, я ввалился в прихожую. Бледная и напряжённая Катерина приклеилась взглядом к моей руке, в которой все ещё была зажата чертова записка.
– Он был тут? – севшим голосом спросила она.
Конечно, был, к чему риторические вопросы! И, чтобы впредь больше не было непослушания в действительно важных вещах, я мрачно известил:
– Пока ты разговаривала со мной, он стоял за дверью и дрочил на твой голос.
Прижав тонкие пальцы ко рту, шокированная девочка чуть отклонилась назад. В широко раскрытых глазах читалось желание больше никогда не произносить ни одного слова. У меня не было сил ее жалеть. Болит бок, слегка кружится голова, охота пожрать и сразу же заснуть. Говорил же, чтобы со мной поехала, нет, блять, героиня. Теперь будет слушаться.
Пока Катя возилась на кухне, я стянул через голову разрезанную футболку и прилёг. Всего на минутку прикрыл глаза, а открыл их уже вечером. Болело сильно в месте пореза, саднил ушибленный о чужие зубы локоть. И кастет надо помыть.
Катерина тихонько сидела за столом в гостиной, делала какую-то таблицу. Зарывшись пальцами ей в волосы и заставив вздрогнуть, я подождал, пока она торопливо встанет, и притянул ее к себе. Зря я с ней так жестоко днём, конечно, но теперь уже что сделаешь. Поцеловав ее пересохшими губами в лоб, я тяжело вздохнул.
– У тебя там… – кончики ее пальцев коснулись края повязки. – Серьезно?
– Царапина, – повторив дневное определение, я поморщился на вдохе, – но болючая.
– У меня есть Ибупрофен, хочешь? – улыбнувшись, я покачал головой и подушечкой большого пальца погладил ее скулу. Глаза красные, ревела опять. Как уже хочется, чтобы это все закончилось. – Погреть ужин?
– Было бы неплохо, – кивнул я, но от себя ее не отпустил, – ты как?
– Нормально, – вымучив улыбку, девочка спрятала лицо у меня на груди, – если честно, я чего-то такого ожидала, – немного помолчав, она сглотнула и жалобно спросила: – он же не сможет тебя убить, правда?
– Ну я же не девчонка, а больше ни на кого у него сил не хватит, – неудачная шутка с очень маленькой долей шутки, но другой ответ быстро в голову не пришел, – я сам его убью, детка.
Меня хорошенько покормили, угостили обезболивающим и не стали нагружать мозги. Мы вместе улеглись обратно в кровать.
Гладя настрадавшуюся и, по сути, ни в чем не повинную Катерину по волосам, я чувствовал, что уже проваливаюсь в сон. Вспомнил, что на завтра надо составить план действий, и с трудом открыл глаза.
– Ты завтра как учишься? – широко зевнув, я прижал ее к себе поближе.
– С первой пары до трёх, – тоже сонно откликнулась она.
– Ну тогда я тебя и отвезу, и заберу, – работа только до обеда, потом буду свободен.
Может быть, успею поискать ублюдка, заеду домой к ее бабушке. Порез не помешает мне завязать ему язык узлом вокруг ног.
Утром я вышел во двор заранее, чтобы перегнать мотоцикл в гараж. Дожди обещают на целую неделю, так что чего он будет тут под чехлом стоять и место занимать. Да и в гараже за него спокойнее, а то мало ли пиздоголовых вокруг.
Прямо справа от меня кто-то нажал на сигнал. Резко повернув голову, я скривился и наклонился вправо, неосознанно потянувшись к ране. И тут же на левое плечо обрушился неебической силы удар, от которого я свалился на колени. Вышагнув вперед, я попытался поскорее развернуться, уже понимая, кто на меня напал.
Плюгавый мужичок, ниже меня на две головы, глубокие залысины и слишком красивые для мерзкой морды голубые глаза. Лучшее, что он дал Кате за всю жизнь. Он начал ещё раз поднимать лом, я напрягся, готовясь перехватить или уворачиваться, когда он вдруг кашлянул. По подбородку потекла кровь, а через секунду он уже блеванул, наклоняясь вперёд. Я еле успел отскочить, чтобы красный фонтан не попал на меня. Зашатавшись, причинивший столько проблем человечишко завалился на бок. Глухо звякнул и покатился по тротуару лом. Судя по мертвенной белизне и кровавой рвоте, ему херово. Пусть так и будет.
– Ты в порядке, мужик? – из машины теперь уже слева вылез смутно знакомый сосед. – У меня регистратор работал!
– Спасибо за предупреждение, – потянувшись помассировать висящую плетью левую руку, я поморщился от боли в правом боку. Если бы не сигнал, удар такой силы проломил бы мне башку, – вызовешь «скорую»? У меня с собой телефона нет.
Есть, конечно, но я скорее сожру его, чем использую для вызова помощи для такой мрази. Очень сомневаюсь, что этот гондон доживёт до больницы. Он, кажется, уже не дышит. Вот же блядина, лишил меня законной мести! Ну и ладно. На камеру я его добивать точно не буду. В пизду.
Я вернулся домой, когда набежали охающие соседи. Медики приехали быстро, но я все равно до последнего надеяться буду на удачный для всех нас исход.
Когда надо было выводить уже Катю, все рассосались. Начался серьезный дождь, смывший большую часть крови. Она собиралась и не видела толпу, так что и на следы внимания не обратила. Рука разошлась, хотя сустав ныл при каждом движении, но это просто ушиб. Все равно сегодня в больницу поеду, заодно плечо покажу.
Быстро разобравшись с работой, в двенадцать я был уже свободен, как сопля в полете. Первым делом поехал в больницу, договорился кое о чем с давним другом, которого мы с боссом пропихнули на должность главврача. Потом в ювелирный, где с огромным трудом выбрал кольцо. Узкое, с маленькими голубыми камушками по краю, платиновое – Кате не нравится золото. К ее глазам должно подойти. Заехал перекусить и уже пора было ехать к универу.
Небо немного прояснилось, отлично. Дождь бы только все испортил, но так получается идеально. Проходя навстречу сваливающим студентам, преимущественно, девушкам, я не без удовольствия заметил жену босса.
– Привет, мадам Владлен, – улыбнувшись, я сунул руки в карманы и прямо за ней, в отдалении от входа, увидел стоящую со своей группой Катерину.
– Какими судьбами? – приветливо кивнула она.
– Слушай, ты не торопишься? – девушка покачала головой, так что я ухватил ее под локоток и увлек прямо по своему курсу. – Мне тут нужен фотограф, знаешь ли, удружи.
– Конечно, – одарив меня солнечной улыбкой, она достала телефон и включила камеру, – а что фотографировать?
– Сейчас покажу, – подмигнув, я оставил ее на относительно пустом месте, чтобы между ней и нами с Катей не было лишних людей, – ну, была не была, хули.
Нашарив в кармане коробочку с кольцом, я открыл ее и встал на одно колено за спиной у Катерины, увлеченно болтающей с девчонками. Они затихли, молча указали на меня пальцами, чтобы она повернулась. Она и повернулась.
– Господи, – пробормотала моя девочка, прикрывая рот ладошками, – господи ты боже мой.
– Хочу другой ответ, – ухмыльнувшись, я достал кольцо, выбросил шкатулку через плечо, – выйдешь за меня?
Она молча закивала, опять начиная реветь, протянула руку под громкие аплодисменты и свист. Я затаил дыхание, но кольцо пришлось как раз впору, так что я выпрямился, закинул уже теперь действительно невесту на стрельнувшее болью плечо и пошел обратно к машине. Попалась на глаза утирающая слезы мадам Владлен, помахала ладошкой, мол, фотки потом.
Усадив Катерину в машину, я сел на свое место. Она протянула ко мне руки, и я без вопросов поцеловал ее, крепко и жадно. Что за существа бабы – от горя ревут, от счастья тоже ревут…
– А теперь свадебный подарок, – вырулив только правой рукой с парковки, я взял курс на больницу, – потом поедем куда-нибудь отметим, – слезы не прекращались, так что я подсказал: – в бардачке салфетки лежат.
Нас спокойно пропустили в морг. Там на столе лежал мой свадебный подарок. Катя позеленела при виде вскрытого тела с вынутыми органами, вцепилась мне в руку.
– Аневризма брюшной аорты, – сообщил патологоанатом, – вернее, ее разрыв. Смерть наступила до приезда «скорой», быстрая и болезненная.
– Он точно мертв? – глухо спросила девочка, прижимаясь ко мне почти всем телом и жадно разглядывая внутренности.
– Мертвее не бывает, – заверил я. Она подняла на меня огромные, полные слез глаза, – я же обещал.
Кивнув, как-то судорожно, она повисла у меня на шее, и я изо всех сил ее обнял.
– А когда я свою девушку сюда привел, она в обморок упала, – весело сообщил трупный доктор.
Теперь уже точно не будет никаких кошмаров, ужасов и прочего говна. Только я и моя девочка.
========== Часть 16 ==========
– Мы же на следующих выходных на свадьбу идём? – поинтересовалась Катя, выходя меня встречать.
– Ну да, а что? – без рук стянув кроссовки, я чмокнул невесту в висок и сразу пошел в душ, потому что жарко пиздец.
– Отлично, тогда я иду в поход, – довольно протянула она, хлопнув в ладоши.
– Кого куда? – возмутился я, выглядывая из ванной.
– В поход день-ночь-день, – терпеливо повторила она, – мы с одноклассниками каждое лето ходим, как сессия закончится.
– Пиздец, – резюмировал я, стаскивая пропотевшую футболку, – ладно, у меня как раз в субботу мальчишник.
С удовольствием поплескавшись, я в одних шортах уселся за стол, где меня уже ждала тарелка борща со сметаной. Отпускать нижнюю хрен знает куда хрен знает с кем было стрёмно, но это ее дело, традиция же, вроде. А я и набухаться смогу, как положено, и проспаться. Она и так на меня поставила песню «Мастер добрых дел», потому что с похмелья я не подарок. Ну и я на нее в ответ тоже, чтобы отличать ее звонки от остальных.
– А ты, кстати, в чем пойдешь? – поставив на стол тарелку с котлетами и рисом, Катерина села напротив и взяла ложку.
У нее всегда такие порции крошечные, я б коту и то больше давал. Но она ж худышка, видимо, ей хватает.
– На свадьбу или мальчишник? – уточнил я и ответил, не дожидаясь конкретизации: – На мальчишник как обычно, а для свадьбы у меня есть брюки и рубашка, – да, увы, в единственном числе, потому что меня такие шмотки носить без повода нереально заставить, – а ты?
– М-м, не знаю, – вздохнув, она потерла лоб, – наверное, нужно платье какое-то, но у меня с этим напряг.
– Ну купим, – пожав плечами, я потянулся за куском хлеба, – ты когда вернешься?
– В воскресенье к вечеру, точно не скажу, – Катя встала, чтобы поставить свою тарелку от борща в раковину, – нас автобусом из города вывезут и потом на нем же мы вернемся на автовокзал.
Уже вечером я наблюдал, как она собирает рюкзак, в котором могла бы и сама поместиться. Шмотки, запасная обувь, посуда, пятилитровая бутылка воды, консервы. Когда появились проблемы со впихиванием спальника, я тяжело вздохнул и встал. Вытряхнул все на пол, сунул спальник в самый низ, под него запихал плоские жестянки, чтобы не мешались, потом положил бутылку, плотно утрамбовал вещи и ещё сверху место осталось. Посуду распихал по боковым карманам, прицепил на резинки коврик, из шкафа достал тонкую мягкую ветровку, которая греет на отлично, из гостиной принес небольшой выкидной нож.
– Спасибо, – смущенно пробормотала Катя, затягивая ремни на лямках.
– Ты это вообще поднимешь? – я с сомнением поскреб небритую щеку.
– Конечно, я и больше носила, – поставив рюкзак на кровать, она подлезла в лямки снизу и выпрямилась. Подкинула его, устраивая на спине удобнее, застегнула спереди крепления на груди и животе, – мы с восьмого класса в походы ходим, все нормально.
– От горшка два вершка, толщиной с мой палец, а туда же, в походы, – с улыбкой покачав головой, я обошел ее и взял рюкзак за ручку. Девочка отстегнулась и выпуталась из лямок. А баул потянет килограмм на десять, может, больше, чего она туда наскладывала? Ладно, доверимся ее опыту, так и быть, – надеюсь, ты не сломаешься.
– Я шесть лет занималась карате, чего бы мне сломаться? – фыркнула Катя, отбирая у меня рюкзак и ставя его у выхода.
Я смотрел ей в спину, тонкую, хрупкую спинку и пытался поднять челюсть без помощи рук. А потом пришел ржач. Едва не всхлипывая, я с трудом опустился на кровать и разлёгся на спине, но так стало ещё смешнее от звука собственного смеха.
– Ты чего гогочешь? – Катя наклонилась надо мной, и я едва не захлебнулся ржачем.
– Карате, – всхлипнул я, утирая слезы тыльной стороной ладони, – господи, карате!
– Ну да, карате годзю-рю, с шести до двенадцати лет, – несколько смущенно прорекламировала она, – а что такого-то?
– Я думал… – выдавливая причину сквозь смех, я повернулся на бок, держась за уже болящий живот. – Ты меня типа отпугивала…
– А, ты про тот вечер, – улыбнувшись, девочка улеглась рядом и притерлась ко мне поближе, – не думаю, конечно, что мои навыки с тобой бы прокатили, но я бы попыталась, честно.
От души смеясь, я поцеловал ее в лоб и прижал к себе. Сто семьдесят сантиметров агрессии и пятьдесят килограмм боевых искусств, тоже мне.
Утром я привез Катерину на автовокзал. Ночью были даже мысли тряхнуть стариной и прогуляться с ней, но от этой идеи пришлось отказаться. Не то чтобы я старый уже, но… Ну, типа пусть идёт. Я тут охуею, конечно, от неизвестности, но, с другой стороны, вечером набухаюсь.
Вытащив ее рюкзак из багажника и запихав в заднюю часть автобуса, я отошёл к своей машине и закурил. Катя со всеми поздоровалась и вернулась ко мне.
– Можешь домой отвезти? – она протянула мне на ладошке кольцо. – Забыла утром снять, вдруг потеряю.
– Лишь бы я его не проебал, – усмехнулся я, забирая драгоценность и пряча в карман на бедре, который плотно застегивается на молнию, – связи там не будет, да?
– Ну, где-то будет, – пожав плечами, Катерина крепко ко мне прижалась, – мы ведь до сих пор ещё так надолго не расставались, да?
– Ага, есть такое, – присев на крыло и чуть расставив ноги, я обнял ее за плечи и прижался подбородком к макушке, – завтра уже увидимся, я как раз просплюсь.
Она тихо хмыкнула, я улыбнулся, чуть отворачивая голову и затягиваясь. А то насыплю ей пепла на волосы ещё.
– Там в холодильнике есть котлеты и пюре, а ещё салат в контейнере, – напомнила Катерина, судя по ощущениям, слабо теребя футболку у меня на спине.
– Не боись, я пожрать себе обязательно найду, – последний раз затянувшись, я щелчком отправил окурок в сторону мусорки и обнял ее обеими руками, – ты-то точно с собой достаточно еды взяла?
– Да, конечно, у нас же ещё будет общая каша с тушёнкой, – подняв голову, девочка мягко улыбнулась, – хорошо вам погулять.
– За это не переживай, – ухмыльнулся я, тыльной стороной ладони коснувшись ее щеки, – я люблю тебя.
У нее расширились и без того большие глаза, задрожали губы. Застенчиво спрятавшись у меня на плече, она пробормотала, что тоже меня любит. Обожаю эту реакцию. Улыбнувшись, я стиснул ее в объятиях, поцеловал в висок и отпустил.
– Я напишу, если будет связь, – чуть покраснела, глаза счастливо блестят, как мало ей надо для счастья, а.
– Я отвечу, если буду ещё не в стельку, – в ответ пообещал я, наклоняя голову и целуя улыбающиеся мягкие губы, – до встречи.
– Пока, – вернув поцелуй, Катя порывисто меня обняла на прощание и побежала к своим.
Я не стал дожидаться их отъезда, чтобы помахать белым платочком, поехал домой. В семь собираемся в стрип-клубе, башляет босс в качестве подарка молодожену, заодно познакомим его с полезными и нужными людьми. С меня в подарок путевка на неделю на теплое море и работа в одну харю за двоих. Ну ничего, скоро ему придется поработать за меня, неделю бездельничать я не выдержу, а вот дня три-четыре как за здрасте.
Надо, кстати, узнать у невесты, как она вообще хочет свадьбу отмечать. Я такой, что не афишировал бы, ну так, на всякий пожарный. По идее, у меня в середине августа днюха, типа юбилей, тридцатник уже, надо отметить серьезно. Можно было бы приурочить одно к другому. Но, если Катерина мечтает о белом платье и фейерверках, так тому и быть. Оставлю это решение ей, обсудим, как вернётся из похода.
Босс, я и виновник торжества на мальчишнике сидели за столиком, к которому стриптизершам даже подходить запретили. Лично мне не хотелось постоянно от них отмахиваться, а чтоб посмотреть – так и так все официантки в лифчиках и экстремально коротких юбках. Мелкий, кажется, вообще все это не особо одобрял, но так надо, потому что оставить довольными нужных людей при знакомстве очень важно.
– Ну ты хоть на сиськи поглядишь, – хохотнул босс, когда официантка принесла мне мой закусь и весьма приятно наклонилась, ставя его на стол.
Ну да, у мадам Владлен, что у первой, что у второй, грудь имеет неплохой объем. Но каждому свое.
– Посмотреть всегда хорошо, но не в сиськах счастье, – протянул я, наливая нам троим хорошего вискаря, – твоя невеста хоть как, не сильно против мальчишника была?
– У нее девичник сейчас, – пожал плечами Семен, – вроде как, типа моего мальчишника ей девчонки устроили.
– А девчонки секут, – ухмыльнулся босс.
М-да, этот момент тоже надо будет учесть. Мне мальчишник не нужен, я и так прекрасно успел до свадьбы оторваться на полную и попробовать все, кроме фридайвинга и гомосексуализма. А эта любительница красивых мужских тел пусть возьмёт подружек и сходит в бабский стрип-бар, полюбуется напоследок. Если у нее вообще есть подружки. Она редко ходит гулять, только с одногруппниками иногда или девочки босса и мелкого ее вытаскивают. Переписывается мало с кем, опять же с товарищами по учебе. Наверное, это потому, что она избегает вообще с кем-то сближаться из-за страха, что ее узнают или вспомнят. Или вообще сама проболтается, как было со мной.
Какая-то мадам решила нарушить запрет, а может, не хватало мозгов запомнить. Так или иначе, она оказалась у меня на коленях, волнообразно ерзая и нашептывая в ухо что-то о приватном танце в отдельной кабинке.
– Пожалуй, откажусь, – я невозмутимо взял предложенную боссом выебонскую гвоздичную сигарету, прикурил и откинулся на спинку, чтобы мадам было удобнее вставать.
