Текст книги "Старый добрый новый мир (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
С трудом удержавшись от злого пинка в дверь, я выбрала из груды игрушек самую большую – ядрено-розового зайца с метровыми ушами. Усевшись с ним на постель, я устроилась полулежа и скрестила руки на груди – пусть только попробуют заставить меня встать!
Через час, когда уже начинало темнеть, а я успела вся известись от злости, дверь снова открылась. Меня насильно стащили с кровати, но зайца отобрать я не дала, вцепившись в него мертвой хваткой. Дюжие ребята в омоновках, не проронив ни слова, переглянулись и все так же молча потащили меня вместе с игрушкой за пределы комнаты. Я замерла в их руках, упорно отгоняя образы мучений и унижений, которые мне, возможно, сейчас уготованы. Но меня притащили в ванную и снова оставили одну. Вздохнув, я посадила своего плюшевого спутника на пол и присела на краешек ванны, прижимая руки к груди. Сердце колотилось от страха за себя и за Леву. Но за себя я сейчас больше переживала, мало ли, что этому его дружку в голову еще прийти может.
Так, стоп. Ну и чего меня сюда привели? Полторашка воды на все-провсе? А шампунь? Мыло хоть? Зубная щетка? Прекрасно! Пнув в знак протеста дверь, я скрестила руки на груди. Дверь не открылась. И через несколько минут тоже.
– Ну супер! – проворчала я, делая глоток из бутылки.
Крохотное помещение два на два метра давило на мозг. При этом я не могла даже следить за течением времени. Казалось, что прошли часы, но я сомневалась – вдруг всего несколько минут? Сидя на полу на зайце, чтобы не застудить чего ненароком, я обнимала колени и ждала, вспоминая латинские поговорки и названия животных, чтобы хоть как-то занять время. Иногда мне казалось, что я слышу отдаленные крики и выстрелы, но в ванной было так тихо, что эти звуки нетрудно было принять за галлюцинации. Уже явственно давал знать о себе голод, который я пыталась приглушить оставленной мне водой.
Дверь открылась так резко, что я вздрогнула и ударилась локтем о ванну.
– Кто бы мог подумать, что Витька так хитер? – с усмешкой поинтересовался мистер злодей, заставляя меня встать. Значит, мне не послышалось! Надеюсь, Лева в порядке… – Я думал, что знаю его хорошо, но с такими мыслями стоило распрощаться еще когда он меня предал, да?
Бормотал мужчина это скорее себе, чем мне, и теперь я явственно слышала глухие очереди. Грохнул взрыв, заставив меня еще раз вздрогнуть.
Усадив меня в кресло, шатен направил на меня пистолет.
– Ну-ка, кисонька, посмотрим, как сильно Витька к тебе привязан, – жутковато ухмыльнулся он. Я сидела, вжавшись в спинку и боясь даже вдохнуть. Слишком уж лихорадочно блестят его глаза, если честно, кажется, он уже немного… Того. Лучше не злить его, верно? – если уж он положил три десятка парней, чтобы дойти сюда, убьет ли он своего названого брата ради тебя?
– Не убью, если бросишь пушку и отойдешь, – произнес хриплый от напряжения, но родной голос.
Дверь от меня заслонял пленитель, но Лева в порядке, да? Если он тут, значит, все сейчас будет хорошо?
– Что, даже не рад меня видеть? – медленно обходя кресло, мужчина не убирал оружия от моей головы. – Даже не удивлен?
– Не в этих обстоятельствах, – процедил Лев, стоя в проходе с автоматом, вскинутым к плечу, – брось, я сказал. Бросай! – рыкнул он, сделав маленький, дерганый шаг вперед.
– Не хочешь убивать меня второй раз? – холодное дуло прижалось к виску, я зажмурилась, дрожа и не решаясь всхлипнуть.
Пожалуйста, пусть я переживу эту ночь! Пусть все будет хорошо! Я так хочу, чтобы это все кончилось!
– Тогда у меня не было выбора, ты бы не дотянул до базы, – голос моего мужа чуть дрогнул.
– И ты бросил меня умирать с кишками наружу, не удосужившись даже пристрелить?! – буквально взревел за спиной мужчина, с такой силой вдавливая оружие мне в голову, что пришлось склонить ее к плечу.
Пожалуйста, пожалуйста, я так хочу жить!..
– Ты был без сознания, я думал, ты умер! Убери от нее ствол! Сказал убери! Шура, не будь сукой, оставь мою жену! Давай решим все по-мужски, не впутывай ее!
Отчетливая паника в голосе Левы подсказывала, что он неплохо знает этого человека. Этот самый Шура явно способен меня убить. Слезы ужаса медленно стекали по подбородку, щекоча, но утереть их меня бы сейчас ничто не заставило.
– По-мужски? – давление на висок чуть ослабло. – На ножах?
– На ножах, – легко согласился Лева.
– Хорошо, бросай пушку, – поставил условие мой мучитель. Глухо стукнул о пол автомат, – но затягивать нельзя, – голос чуть сместился, теперь он стоял справа, но я не решалась открыть глаза. Оглушительный выстрел заставил меня подскочить, – время пошло.
Лева невнятно зарычал, скрипнули его подошвы о пол. А я вдруг ощутила жуткое жжение в середине голени и поняла, куда именно стрелял Шура.
– Не открывай глаза! – пропыхтел под звуки борьбы мой муж.
Я и сама знала, что нельзя смотреть на рану. Я, конечно, биолог, я видела кровь, но то была явно не кровь из моей простреленной ноги! Часто и мелко дыша, я изо всех сил цеплялась за подлокотники, стискивая зубы до скрипа. Нельзя мешать Леве. Надо просто потерпеть эту ослепляющую, невыносимую жгучую боль!
Чтобы хоть как-то отвлечься, я посмотрела на возящихся на полу мужчин. Оба лежали на спине, Лев сгибом локтя обхватил уже покрасневшего Шуру за шею. А злодей тем временем кончиками пальцев пытался достать до пистолета.
– Брось! – прорычал мой муж, еще сильнее стискивая захват. Достав до рукоятки, шатен уже плохо слушающейся рукой направил оружие в мою сторону. – Не вынуждай меня, брось! – сухо щелкнул взводимый курок, и горестный стон Левы перекрыл почти такой же щелчок шейных позвонков.– Ты же мне как брат был, выблядок…
Оставив тело с нелепо вывернутой головой на полу, брюнет вскочил.
И только в этот момент я осознала, что мне чертовски больно. Всхлипнула, хватаясь за колено, хотела было уже посмотреть вниз, но теплые пальцы ухватили меня за подбородок:
– Нет, не смотри, – легко коснувшись моих губ, мужчина осторожно взял меня на руки, – только до машины потерпи, зай, там есть обезболивающее. Все будет хорошо.
Меня проносили мимо окровавленных тел, некоторые из них еще шевелились и тихо стонали. И я понимала, что с таким мужчиной у меня точно всегда будет все хорошо.
========== Часть 11 ==========
Тихо бормоча что-то о том, что все будет хорошо, Лева вынес меня из здания, едва ли не бегом преодолел целый квартал. Я, цепляясь за крепкую шею, уткнулась носом ему в плечо и старалась пореже всхлипывать. От встряски рана стала болеть еще сильнее, да и сила воли кончалась, держаться было все сложнее.
– Ну вот и пришли, – прошептал Лев, усаживая меня на холодный капот, – сейчас все сделаем, моя девочка.
Опираясь руками на гладкий металл, я старательно рассматривала необычайно яркие и красивые звезды. Без засветки они такие крупные, их так много…
Лева с налобным фонариком встал на колени у моих ног, поставил рядом со мной аптечку. Торопливые щелчки ножниц, треск ткани. Потом он вскочил, сломил верхушку ампулы, набрал что-то в шприц.
– Что это? – процедила сквозь сжатые зубы я, ощущая почти незаметные на фоне боли от раны уколы.
– Новокаин, – хрипло откликнулся брюнет, отбрасывая в сторону шприц, – лучше ничего нет. Кровотечение не сильное, думаю, кости и артерии не задеты, так что обойдемся повязкой.
– Как скажешь, – без энтузиазма согласилась я.
Я бы, может, и смогла определить, что там задето, а что – нет, но не уверена, что вид собственной раскуроченной конечности придаст мне моральных сил. Авось кровью не истеку.
Дернувшись, я зашипела от ужасного жжения в ране.
– Прости-прости, – пробормотал мужчина, наливая мне на мясо еще порцию перекиси водорода, – надо промыть.
– Спасибо, что не йодом, – фыркнула я.
– Не ругайся, – улыбнулся какой-то сумасшедшей улыбкой Лева, – уже все кончилось.
Вздохнув, я снова перевела взгляд на небо. Обезболивающее уже начало действовать, значительно облегчая мои муки, на рану давила тугая повязка, Лев рядом, живой и здоровый, я не умираю – все, и правда, уже кончилось. Все будет хорошо. И вот эта нервная дрожь тоже пройдет после крепкого здорового сна. Еще бы суметь заснуть…
Муж привез меня в ту же квартиру, на руках занес на четырнадцатый этаж, правда, несколько раз останавливался отдышаться. Нога онемела по колено, чему я была очень даже рада. А потом, усадив меня на диван с банкой кукурузы в руках, куда-то ушел, даже не передохнув. Я видела, что он уехал куда-то на машине, но не уверена, что он поехал добивать недобитых. Вернулся через полчаса с двумя здоровыми кусками фанеры, которыми плотно заколотил окна – внешний свет в квартиру теперь не проникал совсем.
– Так мне поспокойней будет, – заключил удовлетворенно Лева, с натугой двигая генератор.
Теперь даже малейшее открывание двери выбивало топливный шланг, и свет гас в течение двадцати секунд. Да уж, зомби точно не пройдут!
Развалившись на диване рядом со мной, мужчина потер лицо пыльными ладонями и тяжело вздохнул.
– У тебя кровь! – воскликнула я, заметив, что одно из темных пятен на его футболке все еще влажно блестит.
– Это разве моя? – скосив глаза, брюнет удивленно вскинул брови. – А, да, моя… Надо пойти смыть.
– Тебе не больно что ли? – борясь с желанием вскочить и побежать в машину за аптечкой, я осторожно коснулась края пятна.
– Да все болит, – устало улыбнулся Лева, – и у меня было столько ран, что я давно уже плохо чувствую боль. Сейчас помоюсь, а потом тебе помогу, ладно?
Я кивнула, с ужасом вспоминая, сколько он тащил меня на руках с раной в плече. Даже не представляю, как ему было больно, то-то он такой бледный! Кошмар, он же чуть не умер! А если бы пуля попала чуть ниже? Это же была бы дырка в легком! Ну зачем, зачем, зачем так рисковать? Ну какой дурак!
========== Часть 12 ==========
Несмотря на ранения, я была счастлива. Мы проводили время так, как я любила, но получалось очень редко – валялись целыми днями, вернее, ночами на диване, ели всякую консервированную ерунду, смотрели фильмы с дисков, читали книги или просто часами обнимались и неторопливо целовались. Моя домоседская натура ликовала, да и спокойнее так было – никаких зомби в пределах досягаемости, никаких инопланетяшек и старых врагов. Только я и Лева.
Так прошло почти двое суток. Я уже радовалась, что все и будет так хорошо, пока все не заживет, но резкий стук в дверь оторвал нас от просмотра “Бладрейн”. Лева из расслабленного домашнего кота, которому только дай помурлыкать и поластиться, сразу превратился в солдата. Сжимая до побеления костяшек рукоять пистолета, он крадучись и совершенно бесшумно подошел к двери, а я жалась к стене за его спиной с точно таким же оружием в руках.
– Кто? – негромко спросил брюнет.
– Шура, – Лев вздрогнул, нахмурился, – мне инопланетяне шею вправили при условии, что я не буду вредить вам двоим. Впусти, а то уже светает.
Я видела, как мучительно колебался мой муж, но в итоге он щелкнул замком и рванул дверь на себя, сразу едва ли не в лицо бывшему напарнику уткнув дуло.
– Думаешь, я могу теперь тебе верить? – процедил Лева, забарахлил и заглох мерно гудевший генератор.
Теперь моего мужа, наставившего оружие на чудом живого человека, освещала только мутная серость рассвета.
– Я все обдумал, – пожал плечами Шура, от которого мне до сих пор было не по себе, – мы оба поступили, как распоследние ублюдки, так что, наверное, в расчете.
Несколько томительных секунд они сверлили друг друга взглядами, а потом порывисто и коротко обнялись.
Мне было не совсем ясно, как подозрительный до паранойи Лева может сейчас за ним запирать дверь, улыбаться ему, поставив пистолет на предохранитель.
– Мадемуазель, – заметив меня, Шура коснулся двумя пальцами виска, – прошу прощения за свое поведение. Надеюсь, рана не слишком серьезна, я старался не зацепить кость.
– У вас получилось, – пробормотала я, опуская взгляд.
– Слышь, ты тут свое обаяние не включай, оно все равно не сработает, – фыркнул Лева, но за всей его пренебрежительностью была неплохо видна ревность.
Его, видимо, снова друг отнекивался со смехом, а я, повинуясь подзывающему жесту, прижалась к мужу, чувствуя себя, честно говоря, намного более защищенной в его объятиях, чем с оружием в руках. Лев – мой защитник, мой танк, он всегда становится между мной и опасностью или проблемой, не думая о себе. Мне иногда приходила в голову мысль, что он и не задумывался никогда о том, что может сам умереть. Хотя, может, в этом секрет его безбашенности.
Мужчины пошли на кухню пить чай, я же поковыляла в комнату и плюхнулась на диван. Плотная шина позволяла почти безболезненно опираться на простреленную ногу, хоть и с трудом. Замотавшись в плед, я решила, что не буду вникать в мужскую дружбу. То убивают друг друга, то братаются, то стреляют, то обнимаются! Идиоты, черт их подери.
Я заснула сидя, кое-как проснулась, когда Лева приводил меня в горизонтальное положение и пристраивался рядом, но тут же снова провалилась в сон. Мне снились какие-то неясные тревожные образы, которые вечером сразу забылись, но настроение основательно подпортили.
Выбравшись из-под тяжелой руки мужа, покоящейся на моем животе, я села, потянулась. Он обычно от моего шебуршения просыпался, но, видимо, днем поздно лег, так что продолжил мирно сопеть в подушку. Такой безмятежный, спокойный, будто и не убийца вовсе. Что-что, а спит он всегда как младенец, видимо, совесть не беспокоит или вообще отсутствует.
На полу под стенкой в спальнике, обняв подушку, спал Шура. Не думаю, что Лева собирается оставить его жить с нами, он всегда был ярым противником третьих лишних. В основном потому, что не любит посторонним показывать, каким бывает ласковым и мирным.
Вздохнув, я выпуталась из теплого пледа, поежилась и побрела в ванную. Радует одно – не надо готовить. Консервы и консервы. А то один Лева ест как три меня, а если бы их было двое… Наскоро приведя себя в порядок, я собиралась вернуться мужу под бочок и поваляться еще, но в дверях столкнулась с Шурой.
– Доброе утро, – шепнул он.
Я кивнула в ответ и, посторонившись, пропустила его в сторону кухни. Утро, как же… Хотя с заколоченными окнами и ночным образом жизни подобрать слова к пробуждению было трудновато.
Забравшись на диван, я укрылась и не стала подлазить под руку раскинувшегося брюнета, чтобы не разбудить – пусть отоспится. Но сильная рука притянула меня к крепкому телу, теплые губы коснулись виска.
– Скоро встаю, – сонно проворчал Лева, чуть навалившись на меня плечом.
– Да спи, – улыбнувшись, я взъерошила темные волосы.
– Нет, надо, – вздохнул мне в макушку мужчина, еще и ногу на меня закинув, – но не хочу.
– Зачем надо? – через плед ощущая тепло мощного тела, я прикрыла глаза.
Вот избавимся от Шуры и будем так валяться еще неделю, никуда грелку свою не пущу.
– Шурке найти квартиру, помочь обустроиться, – широко зевнув, Лев уткнулся носом мне в висок, – а потом придем и будем опять спать.
– Как скажешь, – повернув голову, я чмокнула его в подбородок.
– Это запрещенный прием, – чуть приоткрыл один глаз брюнет. Пожав плечами, я с улыбкой снова повернулась лицом к потолку, – а этот вообще очень жесток.
Приподнявшись на локте, он нежно меня поцеловал, проводя широкой шершавой ладонью по шее, оглаживая плечо. Люблю его, черт побери. Пусть что хочет делает, кого хочет убивает и с кем хочет дружит. Только со мной пусть будет.
Я не знаю, зачем они взяли меня с собой. Я только сидела в машине, пока они выбирали квартиру в соседнем доме, потом таскали в нее все нужное. В принципе, у меня была книга и полное нежелание двигаться, так что тяжкая доля лежать на широком заднем сидении, обложившись пакетами с вкусняшками, была мною вынесена стоически и без жалоб. Только на рассвете, когда стоящие там и тут зомби начинали уже потихоньку шевелиться, я вылезла из теплого салона, чтобы распрощаться с Шурой – Лева решил все же поехать посмотреть Европу и собирался начать с Италии, где можно было спокойно перезимовать.
– Ну, бывай, братишка, – усмехнулся мой муж, крепко пожимая руку другу, – используй свой третий шанс с умом.
– Уже третий, – кивнул Шура, похлопывая Леву по плечу, – вы там тоже осторожнее, а то…
Его лицо исказила жуткая гримаса, глаза выпучились, а из бока чуть ниже ребер вылетел фонтан кровавых брызг и ошметков. Я остолбенела, не зная, что делать и откуда вообще стреляли, до ушей долетел гулкий звук далекого выстрела. А Лева не колебался. Он толкнул меня с такой силой, что я спиной вперед буквально влетела в подъезд и больно упала на пятую точку. Не успела я отползти поглубже, брюнет с продырявленным другом в охапке оказался тут же. Осторожно уложил его, кашляющего кровью, на пол.
– Ты в порядке? – колюче взглянул на меня Лев. Я кивнула, понимая, что это лишь наше огромное везение заставило снайпера выбрать именно эту цель. – Подержи ему голову.
– Да бесполезно, – кашлянул Шура, но покорно позволил уложить свою голову мне на колени, – но напоследок полежать на коленях такой прекрасной девушки не откажусь.
– Заткнись, – бросил Лева, осматривая здоровенную рану, – поставим тебя на ноги.
– Не пизди, – хрипло рассмеялся раненый, – месиво там, да? – крепко сжав челюсти, Лев кивнул. – Ну мне даже и не больно почти, – рукавом утирая кровь с губ, он скосил глаза вниз, – второй раз в жизни вижу собственные кишки, надо же.
– Я тоже второй раз их вижу, – устало улыбнулся брюнет, перебираясь поближе к голове друга.
Видимо, уже ничего нельзя сделать. Рана сквозная через всю брюшную полость, а тут даже аптечки полной нет, не говоря уже об операционной. Надо же, только появился снова в нашей жизни, и опять умирает. За что судьба с ним так?
– Не бросай меня! – с паникой прохрипел наемник, а я только поджимала губы, чтобы не разреветься.
Еще одна бессмысленная смерть человека от рук людей. Просто так. Ни за что.
– Не брошу, – позволив раненому вцепиться в свою руку, Лева крепко сжал ее в ответ, – ни за что не брошу.
– Я… Вить, я всегда правда тебя любил как брата, восхищался тобой, ты мне ближе всех был, – морщась, Шура приподнялся и окровавленной рукой ухватил моего мужа за плечо, – отомсти уебку за меня, ладно?
– Отомщу, – хрипло пообещал Лева, с трудом сглатывая, – клянусь тебе, он сдохнет.
– Спасибо, братишка, – улыбнувшись и проигнорировав струйку крови, выскользнувшую из уголка губ, мужчина тяжело откинулся на мои колени, – мадемуазель, мое почтение…
– Шур! – спохватившись, окликнул Лева, но он уже застывшим взглядом сверлил потолок. – Шура, блять… – опустив голову, брюнет в последний раз сжал его руку и аккуратно уложил ее на грудь трупу.
Как можно ласковее коснувшись лица Шуры, я закрыла ему глаза.
– Похороним его? – тихо предложила я.
В конце концов, это человек натерпелся в жизни многого и заслуживал достойную смерть.
– Мертвяки все равно выкопают, – надтреснуто отказался Лева, качнув опущенной головой. Вскинув ее, он посмотрел на меня с сумасшедшим блеском в глазах: – Отомстим сукам?
Я испуганно кивнула раньше, чем смысл его слов дошел до моего сознания.
Лев вскочил, похлопал себя по многочисленным карманам, что-то себе под нос бормоча, и удовлетворенно кивнул, подал мне руку. Осторожно переложив голову Шуры на бетонный пол, я приняла помощь и тяжело встала.
– Ты точно не ушиблась? – прислушавшись к себе, я уверенно покачала головой. – Прости, что так пришлось, это был самый быстрый способ.
– Да ничего, – в меру сил кривовато улыбнувшись, я старалась сдержать слезы.
Так жалко. Шуру, нас, мир, который превратился в полный мразей гадючник. Но у меня есть мой Лева, который защитит меня от всего на свете.
Вытянув из кобуры на бедре пистолет, брюнет проверил магазин, накрутил на дуло глушитель, который достал из одного из нашитых на штаны карманов, из закрепленных на голени ножен появился блеснувший в утреннем свете охотничий нож.
– Но там же светло, – пробормотала я, поднимаясь следом за мужем на лестничную клетку первого этажа.
– Тут зомби мало, прорвемся, – звякнул набор отмычек. Он что, все с собой носит? – иначе они уйдут, потом не найти. Эй, – отвернувшись от двери, Лев положил ладони мне на плечи, – ты доверяешь мне? – я кивнула, поджав губы. – Я смогу тебя защитить, честно.
– Знаю, – всхлипнула я.
– Я бы тебя не тащил с собой, – прошептал мужчина, прижимая меня к груди, – но боюсь оставить одну, боюсь потерять.
– Я и не останусь! – уткнувшись носом в плотную ткань ветровки, я старательно боролась с подступающими слезами. – Я тоже боюсь оставить тебя одного.
Хмыкнув, брюнет отстранился и, чмокнув меня в лоб, снова занялся замком.
Я не понимала, зачем нам эта квартира, пока Лева не выпрыгнул в окно и не протянул ко мне руки. Нельзя же выйти так же, как вошли, иначе нас могут подстрелить. Наверное, сейчас обойдем дом. Судя по уверенности Левы, он видел, откуда стреляли.
Я старалась поспевать за ним, не хромать и не обращать внимания на боль. С ним не страшно даже днем идти, потому что я знаю – со мной все будет в порядке. Это же Лева.
Попетляв по дворам, мы подкрались с торца к одной из новых высоток. Значит, истребители остатков человечества обосновались тут.
– Десятый этаж, зай, – предупредил брюнет, – давай я тебя понесу.
– Тебе же нужно самому… – воспротивилась я, но меня уже подхватили на руки.
– Это не так уж и к спеху, будем подниматься, как сможем, – фыркнул Лев, – а ты и так ногу сегодня порядком натрудила, хватит с тебя.
Для приличия еще немного поворчав, я поудобнее обхватила его шею руками, стараясь не давить на раненое плечо. Вот тоже мне, сам весь дырявый, а строит из себя молодого козлика.
Ползли мы с перерывами не меньше получаса, но, к чести моего мужа, он держался очень хорошо. Когда оставался один пролет, мы отдыхали минут пять, потихоньку поднялись. Замок Лева вскрыл настолько тихо, что даже я слышала только еле заметные щелчки. Вынув пистолет, он знаком показал мне держаться за ним и медленно повернул дверную ручку.
– Говорю тебе, они еще не вышли из подъезда, – огрызнулся мужской голос, пока мы крались по прихожей.
– Не отвлекайся! – прикрикнул женский. – Нам нужна эта машина, и мы ее получим.
Ну все, им точно хана. Друга его убили, так еще и на его обожаемый джип покушаются.
Пинком распахнув межкомнатную дверь, Лева оценивал обстановку буквально секунду. Мужчина у раскрытого окна со снайперкой в руках рухнул, как подкошенный, после первого же выстрела. Женщина, сидевшая на разложенном диване, вскочила было с автоматом в руках, но ей в голову уже был направлен пистолет.
– Брось! – коротко рявкнул мой муж.
– Лева? – изумленно пролепетала весьма красивая шатенка.
– Я что сказал? – рыкнул брюнет.
Женщина медленно опустила автомат на пол и подняла руки. Подобрав его, Лев вручил мне пистолет и за грудки приподнял, оказывается, еще живого снайпера с простреленным животом. Несколько секунд смотрел ему в глаза, а потом вдруг просто выбросил в окно.
Я попятилась, услышав короткий крик. Два разных человека – мой домашний ласковый Лева и… И вот этот. Но эта жестокость необходима. Без нее не выжить.
– А теперь главный вопрос, – повернувшись ко мне лицом, он устало потер лоб, – почему моего бывшего напарника убил мой бывший сослуживец, спевшийся с моей бывшей девушкой? Это, типа, инопланетный юмор или все-таки судьба?
========== Часть 13 ==========
Сердце сжималось при мысли, что на месте Шуры могла быть Вера. У меня бы точно остатки резьбы сорвало. А если бы я? Шурка, конечно, позаботился бы о Вере, защитил бы ее. Конечно, зная, какой он бабник… Ну и пусть, лишь бы она была в порядке, может, полюбила бы его со временем, мы похожи. Но к чему сейчас об этом думать, что произошло, то произошло.
Кусок не лез в горло, тянуло блевать. Не от увиденного, а больше в попытке избавиться от боли, от всей этой крови на моих руках. Я только для Веры хотел казаться хорошим и добрым, впервые в гребаной жизни, а судьба свела нас с теми, кто видел мои самые темные стороны. За что это все моей девочке? Иногда я думаю, что лучше бы ей умереть сразу, в начале, во сне. Не терять близких, не смотреть на кровь, мучения, смерть, на то, как я сею это все. Она не разочаровалась во мне, не стала считать монстром, за что я ей безмерно благодарен. Но когда она видит того меня, которого я от нее старательно прятал, она его боится. Никогда не хотел вызывать такие чувства у любимой женщины, а теперь… Будь оно все проклято!
Это Вера, Вера предложила остаться еще на сутки, помочь Жене, отвести ее в нашу квартиру, пополнить запасы, добрая, наивная Вера! Эта ведьма еще до игры была той еще сукой, санитаркой работала на одной из многих военных баз, которые несколько лет заменяли мне дом. Мне нужен был якорь, близкий физически и географически человек, к которому я бы возвращался. Ну от отсутствия выбора с ней и замутил – симпатичная, смешливая, не брезгливая. О том, что мой “маяк” перетрахал весь личный состав я узнал несколько позже. Молодой был, горячий – пришлось оплачивать ей вставку трех зубов потом. Да и сама по себе она такая, что и ударить не зазорно. Мне всегда нравились вот такие прожженные, бесстыдные, чтобы всегда держали в напряжении и больше бесили, чем радовали. А полюбил только наивную, милую, домашнюю серую мышку, от нежных прикосновений которой ноет в груди и хочется обнимать ее вечно. Старею, наверное, мне нужен куда более надежный и яркий маяк, чтобы возвращаться. Иначе точно сойду с ума, во снах переживая заново все свои войны. У нормальных солдат их столько за плечами не бывает – и при этом ни одной награды. Вернее, только награды за мою голову в нескольких штатах и десятке стран третьего мира.
– Ты чего так рано встал? – потягиваясь, в кухню вошла сонная и встрепанная, как птенчик, девушка.
Она так привыкла уже спать со мной, что почти сразу просыпается, когда я ухожу.
– Слишком много мыслей, не спится, – усмехнулся я, выбрасывая в окно недокуренную сигарету.
Фанеру от этого окна я отодрал, генератор отодвинул от двери – пусть Женя сама, как хочет, защищает свою жизнь. Людей в этом городке она вряд ли найдет – ребята Шуры очень хорошо все зачистили, зомби осталось не больше трети от числа жителей. Уже почти стемнело. Сегодня я притащу сюда пару ящиков консервов, заодно нас в дорогу соберу, отосплюсь и завтра вечером выедем.
– Я замерзла без тебя, – пожаловалась Вера, зябко поведя плечами и прижавшись к моей груди.
– Как нога? – прислонившись задницей к подоконнику, я покрепче обнял жену и уткнулся носом ей в макушку.
– Не болит почти, – пробормотала девушка, кажется, засыпая стоя.
Я не стал ее тормошить, замер в не самом удобном положении. Бедная девочка тоже устала, столько всего за последние сутки произошло, пусть поспит.
Мои внутренние часы, довольно точные, отсчитали чуть больше двадцати минут – в почти полной тишине был прекрасно слышен шелест спальника и взвизг его молнии. Как бы мне еще разговоров с Женей избежать? Не хочу ее видеть, слышать, никого не хочу – только Веру рядом. Мою маленькую наивную девочку.
– Добрый вечер, – зевнула женщина, Вера вздрогнула, проснулась и упала бы, если бы я ее не придержал.
Сонно пробормотав ответ, девушка потерла глаза своими крошечными милыми кулачками и потопала в ванную. Такая тонкая, стройная, а всегда как слоненок…
Оставшись стоять на месте, я только скрестил руки на груди. Кончики пальцев зудели от желания закурить, но Вера скоро вернется и будет недовольна.
– Со мной ты не был таким ласковым, – негромко хмыкнула Женя, вскрывая банку фасоли.
– А ты этого заслуживала? – так же тихо огрызнулся я.
Тоже мне, нашлась тут… Если она будет так со мной разговаривать, я ей еще пару зубов выбью. По-хорошему, за Шурку и намерение угнать мой джип ей бы надо почки отбить и ноги переломать, но я, кажется, уже знаю, что буду делать. Вера хочет ей помочь? Прекрасно, поможем. Только закончится все по моему сценарию.
Всю ночь я занимался, по большей части, подготовкой к дороге. Закинув коробку консервированной кукурузы и коробку тушенки в багажник, я и думать забыл о Жене. Взял маленький генератор, наполнил под завязку бак машины и канистры; набрал нам еды, не забыв о всяких вкусняшках типа снэков и шоколадок, которые можно погрызть в дороге; заглянул в книжный за путеводителями и разговорниками, прихватил пару десятков книг – для Веры относительно классические и два врачебных журнала, для себя взял боевую фантастику, два недочитанных тома “Я – вор в законе” и энциклопедию стрелкового оружия. Я видел уже эту энциклопедию в другом издании, но все жаба душила почти десятку отдать, а тут коллекционка за пятнадцать тысяч – и бесплатно. Люблю я апокалипсис… Из магазина бытовой техники я взял автомобильный телик, работающий от прикуривателя, и целую коробку дисков с фильмами и музыкой, которые выбрала Вера. Большая часть вещей, за исключением сумки с оружием и подушек-одеял, влезала в багажник без проблем. Постельные принадлежности я решил с заднего сиденья не убирать, а пушки держать при себе, под рукой. Для надежности и спокойствия.
От ехидных высказываний Жени темнело в глазах, но я скрипел зубами и терпел. Месть – блюдо холодное. Да и по ней было видно, что это она от страха ядом плюется – останется сейчас одна без оружия и вот что будет делать? Ну, это она думает, что одна и без оружия…
Вера видела, как меня это все бесит, и, кажется, даже не ревновала. Мрачнела только, когда Женя упоминала наши с ней отношения – наверное, ее злил сам факт, что когда-то я был с другой, а не возможность моей измены. Даже один раз в книжном тихонько попросила прощения за то, что уговорила меня помочь бывшей. Скулы сводит от того, какая же она милая! И в контрасте с Женей еще милее! Кажется, я второй раз влюбился за эту ночь.
Как следует вымотавшись, я лег на рассвете. Только закрыл глаза, а уже Вера будит – темнеет. Спал, как убитый, без снов, совершенно отключившись от происходящего, как давно не позволял себе спать. Роскошь, конечно, роскошь непозволительная в нашей ситуации, но зато хоть хорошо выспался. До ближайшего ПГТ восемь-девять часов, ночь уже длинная, так что все успеем.
– По пути позавтракаем, – распорядился я, выходя из ванной и растирая мокрые волосы полотенцем, – выдвигаемся.
Женя, гораздо более смирная, чем вчера, сидела за столом и, кажется, едва сдерживала слезы. Жалеть себя – как низко. Шуру бы пожалела, сука.
Моя настоящая довольно сухо попрощалась с моей бывшей и, прихватив рюкзак с вещами, потопала на выход.
– Это от Шуры, – негромко сказал я, воткнув в висок женщине кухонный нож.
Она дернулась, булькнула что-то, но Вера уже вышла в подъезд и не слышала. Аккуратно откинув обмякшее тело на спинку стула, я тихо усмехнулся – кровь вытекала через явно поврежденные глазницы из-под глазных яблок, создавая иллюзию кровавых слез. Оплакивай моего брата, блядина.
