Текст книги "Наследство (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Еще один период чуткой полудремы продлился до вечера. Максим вел себя тише мыши, и проснулась я сама от голода. А голод – верный признак улучшающегося самочувствия.
Химер отнес меня на первый этаж, усадил в гостиной поближе к камину и вручил небольшую керамическую миску все с тем же бульоном, только, кроме сухариков, в нем была еще половинка вареного яйца и кусочки вареной грудки. Вкусно, особенно с такой голодухи. Я даже подумала, что зря предложила хотя бы иногда освобождать Максима от готовки, и хорошо, что он не согласился. Надо же, парень – а так готовит.
Макс принес меня обратно в спальню, где было прохладно – видимо, проветривал. Но заново растопленный камин и приготовленные пластиковые бутылки, завернутые в полотенце, вселяли надежду, что скоро станет тепло. Очередная таблетка – и меня уложили на свежую простыню, накрыли двумя одеялами, пощупали лоб. За весь день он не сказал ни слова, но зато сделал так много, устал, наверное, бедняга. А я еще злилась на него. Если кто тут и засранка, то это я.
Обложив меня импровизированными грелками, химер уселся в ногах кровати на пол и уткнулся в телефон.
Вздохнув, я прикрыла глаза. Такой заботливый… Интересно, это только потому, что я его хозяйка?
Утром я чувствовала себя значительно лучше. Видимо, ударная доза антивирусных и почти полная неподвижность сделали свое дело. Замученный химер спал на краешке кровати, в то время как я возлежала посередине. Видимо, решил не уходить к себе, чтобы не проворонить возможное ухудшение. Не удержавшись, я потянулась к нему и легонько чмокнула в лоб. Такой милый, когда спит… А когда вот так сурово смотрит – совсем не милый!
– Я просто хотела проверить, не заразился ли ты, – ляпнула я первую пришедшую в голову отмазку.
Закатив глаза, Макс вздохнул, а потом вдруг оказался надо мной, опрокинув на спину. Боже, вот так поцелуй… Кажется, у меня кровь в венах закипела. Отвечая и балдея от страстного напора, я пыталась высвободить руки из-под одеяла. Когда мне это удалось, я без промедления зарылась пальцами в короткие волосы, обвивая руками жесткую, как я себе и представляла, шею.
– Думаешь, можешь вечно меня дразнить? – и без того низкий голос, чуть охрипнув спросонок, стал просто божественным.
Я только потянулась за еще одним поцелуем и немедленно его получила, пусть уже и не такой глубокий и жаркий. И это ему девятнадцать? Он целуется так умело, как будто тренировался каждую минуту тех пяти лет, что я его не видела!
Его рука медленно скользнула под одеяла, и я судорожно вздохнула в предвкушении – на мне все еще ничего нет, кроме этих самых чертовых одеял. Макс, тяжело дыша, ткнулся лбом мне в плечо, прижимая к себе так, что сладко тянуло внизу живота.
– Тебе нужен покой, – прошептал он, и я протестующе застонала, – да, и не спорь.
– Но я хочу тебя, – едва ли не захныкала я, стараясь притянуть отстраняющегося брюнета обратно к себе.
– Знаю, – только и обронил он, весьма поспешно сваливая.
У-у, засранец! Но все равно – целуется отменно. Жаль только, что у него не раздвоенный язык, наверное, было бы еще круче…
Негромко мурлыкая под нос что-то счастливое, я сунула в рот кончик лежавшего на тумбочке градусника. Коротко завибрировал телефон. Увидев несколько сообщений в конфе нашей группы, я написала, что приболела и приду только через пару дней. Пусть и, как показывает прибор, температура у меня всего тридцать семь, нужно еще немного постельного режима, чтобы окрепнуть. Разумеется, в постели я теперь точно буду не одна.
Без сомнений откинув одеяла, я встала, взяла одежду и пошла в ванную. Хотелось после душного тепла одеял принять душ, но вода-то ледяная, так что я ограничилась обычными утренними ритуалами. Хорошо хоть волосы собраны в гульку, а то не выдержала бы и помыла бы их!
На кухне Макс что-то быстро и довольно профессионально шинковал. Теперь понятно, что это за неудобный нож лежал в ящике – это нож для левшей. Наградив меня укоряющим взглядом, химер ссыпал с доски в сковородку мелкие кубики вареной грудки и сразу залил взбитыми яйцами.
– Мать, обжаренная в своих детях, чудесно, – хихикнула я, усевшись на одну из кухонных тумб.
Вздохнув с непередаваемой саркастичной усталостью, парень намекнул, что я слишком много разговариваю, самым правильным способом – заткнул меня поцелуем. Да еще каким!..
Черт побери, жизнь удалась!
========== Часть 4 ==========
И он гладил меня, гладил точно так, как я хотела – чуть с нажимом, настойчиво, бескомпромиссно, а я и могла только подставляться и тихо постанывать, жадно шаря ладонями по горячему рельефному торсу. Макс властно целовал меня, а я даже и не думала попытаться перехватить инициативу. Хотелось секса – бурного, чуть жесткого, каким он наверняка и будет. И хотелось не после выздоровления, а сейчас, прямо на этой гребаной тумбе.
Но этот нянька отстранился, с хрипом дыша, и пробормотал что-то о покое. Слишком много рационализма! Фыркнув, я уселась за стол. Нет – ну нет. Посмотрим, сколько я еще смогу это слышать, прежде чем завалю его и трахну. И сколько он сам продержится.
Как обычно, очень вкусный завтрак с таблеткой вприкуску я умяла за несколько минут, а с кружкой горячего кофе, настоящего, сваренного ушастым кулинаром, собралась подняться в кабинет – раз уж у меня незапланированные выходные, можно покопаться еще в дневниках или почитать одну из множества книг. А то и вовсе домашку поделать и попросить скинуть фотки пропущенных лекций. Студентка я прилежная, всегда все делаю, но болезнью невыполнение заданий не объясняют. Сдам, пусть и с задержкой.
Максим зыркнул на меня, но ничего не сказал, остался доедать. Наверное, хотел побухтеть еще о постельном режиме. Кстати говоря, несколько лет назад он был донельзя болтливым пареньком, а тут что-то все больше молчит или ворчит. Не улыбается почти, смех его я вообще не слышала. С другой стороны, какой смех, если у него недавно такая трагедия произошла? Но он такой милый ворчун! Ворчунчик, я бы даже сказала, ворчунишечка!.. Та-ак, стоп! Уже прозвища начала придумывать, блин…
Потягиваясь, я постояла немного перед полкой с дневниками, но решила, что сегодня лезть в дедушкину жизнь не хочу – неловко немного. С его питомцем на его кровати… Фу, нет, даже думать об этом не хочу. Главное не вспомнить об этом в самый “подходящий” момент, а то всему возбуждению конец. На пару дней.
Так что я уселась за стол, раскрыла ноутбук, включила себе негромко музычку и решительно взялась за домашку. А ближе к вечеру напишу Игорю, пусть лекции мне скинет. Если, конечно, он сам ходил. Из окна, перед которым стоял стол, было прекрасно видно, что Макс, весьма неплохо выглядящий в хорошо подобранной под фигуру темной парке куда-то пошел. И, что меня удивляло, совсем не прятал уши. Я думала, он хоть капюшон на них накинет, но нет. Хотя, с другой стороны, он тут живет уже столько лет, все знают, что он химера, да и в теплое время года уши не спрячешь, так что, наверное, смысла в этом нет. Да и тем более – он тройной, скорее всего, не стыдится этого факта своей… Хм, биологии.
Я успела решить половину заданных задач по термодинамике, которая уже поперек горла и хорошо, что последний семестр, к тому времени, как Максим вернулся с двумя здоровенными пакетами. И, как маленькая, радостно побежала вниз – ни разу еще он не возвращался из магазина без какой-нибудь пустяковой вкусняшки вроде сырков или шоколадки.
Химер уже успел часть продуктов запихать в холодильник и даже тихонько фыркнул, когда я сунула нос в один из пакетов в поисках своей доли.
– И все равно не понимаю, кто тебя надоумил их покупать, – удовлетворенно простонала я, садясь за стол с Киндер-сюрпризом.
– Пять лет назад тебя можно было только ими и кормить, я подумал, что ничего не изменилось.
Я уставилась ему в спину с отвисшей челюстью. Это самая длинная фраза, услышанная мной! Я бы не ручалась, что это не больше слов, чем он сказал со времени моего переезда вообще!
– Надо же, ты помнишь, – кое-как выдавила я, шелестя фольгой.
– В моей жизни было не так много посторонних, это не слишком трудно.
Так, ладно, в сказках принцессы просыпались от первого поцелуя, а тут у меня ушастый принц, который после оного заговорил нормально? Было бы неплохо, так гораздо легче его понять.
– А что еще ты помнишь? – разломив яйцо, я достала капсулу с игрушкой и сразу поняла, что еще не выздоровела – не могла достаточно сильно сжать ее, чтобы открыть.
– Ты… – неожиданно прекратив набивать холодильник, Макс оперся ладонями на тумбу, и, боже, вот так задница!.. Отличные джинсы! – Ты приперлась в самый разгар моего пубертатного периода, – я даже оторвалась от созерцания, изумившись странному началу, – и смеялась надо мной. Видите ли, голос у меня ломался, худой я был, готовил невкусно. Со временем я понял, что ты не со зла, но комплексы побороть смог нескоро.
Ну ничего себе откровения…
– Я же не специально… – пробормотала я, утыкаясь взглядом в пол.
Перечисленные эпизоды всплывали в памяти, заставляя краснеть и мучительно стыдиться. Подростком я была языкастым, не отягщенным тактом и совершенно беспечным в отношении к сверстникам. И вот пожалуйста… Он из-за меня мучился, качался, учился готовить, так еще и молчуном стал!
– Знаю, – присев передо мной на корточки, Максим мягко мне улыбнулся.
– Это что такое? – возмутилась я, указывая на довольно широкий, сантиметра полтора, ошейник из черной матовой кожи. Химер приподнял брови. – Сними сейчас же! Ты же не животное, чтобы на тебя ошейники надевать!
Покачав головой, парень встал, я тоже вскочила – не хочет снять сам, значит, я сниму! Ухватившись за его шею, я получила только бескомпромиссный взгляд и крепкую хватку на запястьях, не позволяющую даже коснуться кожаного изделия.
– Так надо, – сказал брюнет, пока я безуспешно пыталась вырваться.
– Кому надо? – едва ли не крикнула я. – Что за варварство?
Его пальцы сжались сильнее, и я затихла, понимая, что он скорее мне руки сломает.
– Меня пристрелит, как бешеную собаку, первый попавшийся мент, если я не предъявлю паспорт и ошейник! – едва ли не прорычал он прямо мне в ухо.
Отпустив меня, химер отвернулся, а я медленно опустилась на стул. Итак, что мы имеем? Возмущение – раз. Возбуждение – два. Хочу этот тембр еще раз, только в горизонтальном положении… Мурашки, мурашки, мурашки… А главное – этот засранец явно не считает меня своей хозяйкой, раз такое позволяет.
На столе вместе с бумажником и магазинным чеком лежал похожий на справку листок. Расписка о том, что сапожник принял на ремонт ошейник такого-то химера и обязуется вернуть его в течение четырнадцати дней. Но, хоть убей, не помню на нем ошейника пять лет назад!
Забрав шоколад, я оставила так и не открытую игрушку на столе и на такой вот не слишком радостной ноте ушла обратно в кабинет. И, запивая сладость остатками холодного кофе, загуглила правила содержания химер.
Действительно, с шестнадцати лет каждая химера должна носить ошейник и паспорт при себе. Паспорт от ветеринарного отличается только наличием фотографии самого химера и его владельца. До шестнадцати им можно появляться в общественных местах только вместе с хозяином. Бесхозные химеры считаются опасными и уничтожаются на месте. Ну зашибись. Всю жизнь знала о химерах, а эти все тонкости упустила. И все равно – допустим, двойные пусть носят ошейники, но тройные! Они же умные, почему им нельзя носить просто паспорт с собой? Как меня бесит это отношение! Макс поадекватнее многих людей будет, пусть они ошейники носят! Гр-р…
Уйдя с головой в свои недовольные мысли, я вздрогнула, когда на колени мне легла ушастая голова.
– Прости, – буркнул химер, – не люблю, когда его трогают.
Ну ладно, он явно дорогой, из хорошей кожи… Носят же девчонки чокеры, верно?
– И ты прости, – я ласково почесала ему за ухом, – я в этом всем дилетант.
Тихонько хмыкнув, Макс повернул голову, подставляя другое ухо. Искоса лукаво глянув на меня, он прикрыл глаза и вздохнул. Такой милашка… И этот ошейник ему чертовски идет.
Мы оба вздрогнули, когда по дому разнесся местный специфический звонок. Бросив взгляд в окно, я узрела своих друзей. Замечательно, какая прелесть, пришли проведать, но предупреждать надо! А вдруг я сплю? А вдруг я сплю с Максом? Ну кто так делает?
Химер пошел открывать, а я поспешно натянула более приличные, чем пижама, вещи и кое-как привела в порядок голову. Ничего не знаю, завтра утром помою волосы, это же ужас просто!
– Чахоточная! – радостно поприветствовал меня Слава, раскинув руки в стороны и едва не ударив при этом Тимура по лицу.
– Заткнись, – ткнул локтем в бок своего одногруппника мой бывший, впрочем, с трудом сдерживая смех, – Игорь тоже через час придет, у него пара. Он еще со вчерашнего дня начал таблетками закидываться.
– Как мило, – фыркнула я, принимая от магов воды пакет с напитками и торт, – только чего вы на старую больную женщину все сгрузили? Сами несите!
– Ты осунулась как-то, – заботливо приметил Тимур, щупая мой лоб, – как себя чувствуешь?
Он всегда был таким мягким-мягким, нежным, ласковым. Но увы, я не смогла его полюбить, как и он меня.
– Намного лучше, – на кухне мой негостеприимный химер уже приготовил кружки и поставил чайник, так что вопросительно зыркнул на меня и, не дождавшись поручений, слинял, – вчера вообще с ног валилась, а сегодня почти температуры нет.
– А мы твою любимую пиццу заказали! – известил Слава. Эх, тот еще моторчик… – Звали с собой Диму, но он еще болеет, а еще Женьку, но у нее свиданка, и…
– Меня больше интересует, кто пришел, а не кто отмазался, – усмехнулась я, разрезая “птичье молоко”, – ну, кроме Димы, его я понимаю.
К моменту прихода Игоря с двумя коробками пиццы и в марлевой повязке на лице мы успели съесть четверть торта. Я немного пожурила его за то, что он пришел, но на душе все равно потеплело немного. У меня хорошие друзья, как ни крути.
========== Часть 5 ==========
Утром, проснувшись в крепких объятиях, я сладко потянулась и обняла приоткрывшего один глаз химера за шею. Вечером он бескомпромиссно уложил меня спать, не желая ничего и слышать о нарушении постельного режима. Но зато такой теплый… Всю ночь просыпался, чтобы поцеловать меня в лоб для проверки температуры. Правда, иногда увлекался, и мягкие прикосновения губ по виску спускались к шее. А еще это божественное чувство, когда всю ночь обнимают – обычно парни отворачиваются или просто ложатся рядом, а он плотно прижимал меня к себе практически постоянно. Несмотря на частые пробуждения, я отлично выспалась. Чувствую себя маленькой принцесской в его руках, это так круто…
– Эй, ну пусти! – рассмеялась я, когда попыталась встать, а его руки чуть напряглись и не пустили меня. – А то я на пару опоздаю, – недовольно-отрицательное мычание и тяжелый вздох были мне ответом, – что, у меня еще постельный режим? – короткий кивок. – А завтра пустишь? – еще один вздох и кивок. – Тогда тебе придется сегодня самому меня развлекать… – промурлыкала я, запуская пальцы в густые волосы.
Тихонько усмехнувшись, парень прижал меня к себе, заставив прибалдеть от ощущения теплых больших ладоней на спине под футболкой. Коротко коснувшись моих губ, Макс чуть отстранился и в одно мгновение оказался сверху. Сердце совершило кульбит в груди и забилось, как бешеное, от тяжести красивого тела помутилось в голове. Боже, ну почему он так охренительно целуется? Сжав бедрами его бока, я лихорадочно пыталась стянуть с него футболку.
Приподнявшись, Максим оперся на вытянутые руки, как-то оценивающе разглядывая меня, и от его прищура бросило в жар. Или он меня сейчас трахнет, или я умру.
Сев на колени, брюнет стащил футболку и неспешным движением ладоней по бокам задрал мою, склонился, жадно и влажно целуя мой живот, медленно поднимаясь выше. Откинув голову, я со стоном выдохнула – к черту эту гребаную прелюдию, от нее я хочу его еще сильнее! Черт, какие мягкие губы, горячий язык, какие же, блин, поцелуи – нежные и развратные одновременно, ну разве так бывает? Легкий укус за выступающее под кожей нижнее ребро – и я с жалобным всхлипом вцепилась ему в волосы.
И тут же сжала пальцы сильнее, вскрикнув от неожиданной боли чуть ниже лопатки. Кажется, у меня даже ребра затрещали от мощного давления его руки.
Макс резко сел, глянув на меня с каким-то испугом, и молча встал. Подхватил с пола футболку и свалил. Ну зашибись. Просто прелесть! Мы потрахаемся сегодня или нет?!
Ворча, я поднялась, с помощью зеркала попыталась осмотреть поврежденное место. Четкие бордовые отпечатки подушечек его пальцев и чуть более светлое пятно от ладони. Я, конечно, слышала, что у химер со змеиной частью увеличена сила мышц, но не думала, что настолько… А теперь надо решить, чего же мне, собственно, больше не хочется – пары синяков в постели или смерти от недотраха в одном доме с ходячим сексом? Поразмыслив, я осознала, что оргазмы мне нужнее открытой одежды, и пошла искать змееволка.
Химер уже переоделся в повседневную одежду и целеустремленно шел к лестнице. Догнать его и ухватить за руку было самой легкой частью – удержать оказалось гораздо сложнее.
– У меня проблемы с контролем, – пробормотал Макс, виновато отводя взгляд и пятясь.
Вот только не учел он, что пятился как раз в направлении стены.
– Не страшно, – заверила я, прижимая его по мере своих скромных сил к вертикальной поверхности. Да и пытался отстранить Макс меня откровенно слабо и неохотно, – со временем мы от них избавимся.
Он завелся с полоборота – стоило только скользнуть ладонями по его прессу вниз и коснуться губами шеи. Неожиданно сполз по стенке и потянул меня за собой. М-м-м, прямо здесь? Мне нравится его пыл…
Нетерпеливо ерзая на теплых стройных бедрах, я второй раз за полчаса избавляла непослушного химера от абсолютно ненужной одежды. Ну какое же красивое тело, просто шикарное! И ответное раздевание не заставило себя ждать.
Пришлось прогнуться, повинуясь властному движению напряженных рук. Восхищенно выдохнув, я запустила пальцы ему в волосы, прижимая ушастую голову ближе к груди, и только потом подумала, что рискую получить еще один синяк. Но большие ладони скользили по телу с легким нажимом, ласково и точно так, как надо…
Невесомо прикусив и лизнув напоследок сосок, Макс поднял голову и, что-то шепча, приник к моей шее. От желания уже хотелось скулить, а прелюдия грозила затянуться, так что я решила взять все в свои руки. Оттянув его голову, я требовательно поцеловала влажные губы, игнорируя вопросительный взгляд абсолютно пьяных глаз с расширенными вертикальными зрачками. Горячий язык оказался у меня во рту раньше, чем я успела закрыть глаза, и от этого внизу живота заныло. Боже, я уже так хочу его внутри, пусть стонет и рычит этим своим крышесносным баритоном, пусть трахнет меня, как хочет, только скорее…
И он застонал, глухо, гортанно, стоило только взяться за пуговицу его джинсов. Когда я расстегивала молнию, Макс подался ближе ко мне и вдруг рывком отстранился, хватая меня за руки. Осторожно чуть сдвинул “собачку” вверх и откинулся на стену, облизнув губы.
– Что такое? – упираясь ладонями ему в грудь, я с тревогой отметила, что брюнет заметно побледнел.
– Прищемила, – хрипло буркнул он, не открывая глаза.
– О господи, прости, – всплеснув руками, я чуть отодвинулась по его бедрам, – я не специально!
– Знаю, – кривовато улыбнувшись, Максим обнял меня и вздохнул, – завтрак?
Кивнув, я пересела на пол и натянула футболку. Разумеется, не свою. Кое-как поднявшись, химер с укором покачал головой и фыркнул. Глядя ему в спину, я с досадой стукнула себя кулаком по бедру. Ну что за хрень? Уже ведь почти!.. Криворукая ты, Янка! И такого удара бедный парень точно не ожидал – в самое уязвимое место. Чертовски больно, наверное…
Матерясь себе под нос, я поплелась в ванную. Думаю, стоит дать ему несколько часов, прежде чем опять приставать, а то мало ли, что. Блин, ну как так? У меня сегодня будет секс или нет?!
========== Часть 6 ==========
Я решила, что не буду торопить события – это плохо заканчивается. Членовредительством. Пусть это будет не моя инициатива, тем более что нежные обнимашки несколько охладили мой пыл. Ласковый такой у меня химер, ластится и только так подставляет свои милые острые уши под почесон. И урчит, урчит что-то удовлетворенно себе под нос, трется скулой о плечо и жмется поближе, как кошак, а не волкозмей. Такой лапочка…
Мы весь день почти провалялись на диване – читали книгу, на ноуте посмотрели фильм, просто молча обнимались. Мне всегда этого так не хватало – чтобы побольше ласки без сексуального подтекста. Но, конечно, лучше всего это, когда в пределах двух суток был совместный оргазм. И за все это время он сказал от силы десяток слов. Видимо, долгие душевные разговоры – это не к нему. Хотя он и своими отрицательными мычаниями, угуканьем и взглядами общается активнее и понятнее, чем треть моих знакомых.
Зато Макс носил меня на ручках, как принцессу. Правда, спотыкался иногда, потому что идти и целоваться одновременно не слишком удобно. Наверное. Он нагрел мне целую ванну воды и даже пообещал утром перед универом дать яблоко. Я плескалась не меньше получаса, вымыла волосы аж два раза и кайфанула от этого неслабо. А потом высушила их и, пока расчесывала, с таким удовольствием трогала – мягкие, шелковистые, наконец-то не жирные и слипшиеся в сосульки.
Макс в это время готовил ужин – пасту с мясом и томатным соусом, капустный салат и мои любимые сырные булочки. Ну за какие грехи мне такое сокровище? И какое счастье, что ускоренный метаболизм позволяет есть сколько угодно и когда угодно. Правда, из-за него я могу быстро проголодаться даже после очень плотного обеда, но это не беда.
Булочки я оставила себе на десерт. Они маленькие, как пятирублевая монетка, сделаны из заварного, вроде бы, теста, воздушные, нежные, просто объедение. Довольный химер оставил меня наслаждаться и поднялся наверх, а я быстренько доела и помыла посуду.
Максим к этому времени уже улегся. В пижамных штанах без молнии, что немаловажно.
– Неужели мы вот так вот просто в девять вечера ляжем спать? – не выдержала я, укладываясь рядом с ним на бок, подпирая голову рукой и касаясь кончиками пальцев обтянутой футболкой груди.
– А ты этого хочешь? – хитро прищурился брюнет, откладывая телефон.
– Ни в коем случае, – шепнула я, наклоняясь к нему и мягко касаясь губ.
Чуть повернувшись, он поцеловал меня, медленно и глубоко, его ладонь скользнула по моей шее на затылок, пальцы зарылись в волосы. Как же обалденно…
– Хочу тебя, – хрипло мурлыкнул Макс, по спине побежали мурашки от тембра и смысла.
– И я… – еле смогла я урвать вдох между поцелуями, податливо откидываясь на спину и обнимая ногами его талию.
Никакой торопливости, только долгие прикосновения, плавные движения, и его руки сжимали, гладили, практически ощупывали меня с ног до головы. Ласково куснув меня за ухо, Макс вместе со мной перевернулся на спину.
Мне повезло – я ударилась только коленями. А химер с размаху прилетел всей спиной на весьма твердый паркет, еще и головой ударился об тумбочку. Два поворота в одном и том же направлении – и вуаля, мы на полу.
Мучительно скривившись, Максим сел, держась за затылок. Я обняла его за шею, целуя в висок, прижала к себе. Обняв меня одной рукой за талию, брюнет страдальчески вздохнул и уткнулся лбом мне в плечо.
– Слушай, надо к врачу, – заметив на его пальцах кровь, я потянулась за лежащим на тумбочке телефоном, но не достала, а Макс скептически фыркнул, – ну серьезно, ты затылок разбил, – вторично высказав свое пренебрежение, химер заерзал, явно собираясь встать, – ну пожалуйста, давай ты хотя бы завтра сходишь к Диме в клинику, чтобы я знала, что все хорошо. Ладно?
Вздохнув, Максим все же кивнул и, пересадив меня на кровать, пошел в ванную, судя по звукам.
Ну почему, почему, почему все через задницу? Вон на ручке одного из ящиков этой несчастной тумбочки блестит его кровь. И почему все шишки на его голову?
Утром меня ждало яблоко, так что я нормально приняла душ, оделась в форму и сложила в рюкзак оставленный мне очень милый обед – пакетик с десятком сырных булочек, термокружку с яблочным соком и маленький контейнер с почищенными от кожуры дольками яблок. Сам повар, видимо, уже ушел в клинику, как я его и просила.
Я была уже в универе, и до пары оставалось всего-ничего, когда мне позвонил Дима. С трудом отыскав более-менее тихий уголок в коридоре, я ответила.
– Я ему пару швов наложил, – без предисловий заявил доктор, – сотрясения нет, скоро все заживет, но, во-первых, записываться надо, у нас живой очереди нет, а во-вторых, он у тебя партизан. Что случилось?
– Ночью с кровати свалился и об ручку тумбочки ударился, – без подробностей изложила я правду.
– Лошара… – фыркнул Дима. – Ну ты сегодня присматривай за ним, если будет нарушение ориентации в пространстве или моторики – звони мне.
– Хорошо, спасибо.
Сбросив, я прислонилась к стене и расслабленно выдохнула. Все хорошо, это главное.
Как оказалось, сообщения пишет Максим очень даже развернуто и многословно. В свободную минутку я сразу проверяла входящие – и нам было о чем поговорить. Правда, изначально прекрасное настроение мне изрядно подпортили, о чем я к концу последней, четвертой пары химеру и сообщила. Ответ был идеальным: “Приготовить сырные булочки и трахнуть тебя?”. Крепко сжимая губы, чтобы не заржать, я написала лаконичное: “Ага(“. Это шикарно, ну в самом деле!
В холле вкусно пахло обедом, но я мало обратила на это внимания, потому что меня вжало в стену горячее тело, футболки на котором уже не было. Тихо постанывая, я цеплялась за крепкие плечи и только подставляла шею влажным губам.
– У тебя десять минут, – хрипло известил химер, остраняясь и ставя меня на пол.
Да, точно, душ. Не могу думать… Пошатываясь, я поднялась наверх, отправилась в ванную, торопливо ополоснулась. Дошло, что не взяла сменную одежду, но проблему решила просто – завернулась в полотенце. Зачем мне сейчас одежда?
Максим сидел на кровати, как-то нервно потирая ладони. Я остановилась в шаге от него. Теплая рука скользнула по бедру от колена до края полотенца, ухватилась за ткань и потянула ее вниз. Во взгляде, направленном на мое тело, теперь было прекрасно видно желание.
– Ты очень красивая, – прошептал Макс, за запястье потянув меня к себе.
Оседлав его колени, я натолкнулась на жадный поцелуй. Резким движением развернувшись, химер опрокинул меня на постель, прижался ко мне, не разрывая глубокого поцелуя. Я уже была готова, хотела его как никогда в жизни еще не хотела парня.
– Давай не будем ждать, – дрожащим шепотом попросила я, скользя пальцами по теплым округлым чешуйкам на его спине.
Торопливо расстегивая джинсы и шурша упаковкой презерватива, Макс целовал и покусывал мои плечи, шею, губы. Опираясь одной рукой на локоть и зарываясь пальцами мне в волосы, другой он ласково огладил мой бок, провел кончиками пальцев по бедру.
Первый же толчок вырвал у меня стон. Поймав следующий губами, парень языком коснулся моего горла и, кажется, что-то сказал, но я не услышала. Зато дверной звонок был слышен великолепно.
– Нет, нет, пожалуйста! – едва не захныкала я, впиваясь ногтями ему в плечи, но химер даже не сбился с ритма.
– И не собирался, – заверил он меня таким шепотом, что мне хватило нескольких движений, чтобы кончить.
За своим вскриком я слышала его рычание, чувствовала его губы на шее, торопливые рывки бедер, загоняющие в меня член поглубже и продлевающие мое наслаждение.
Когда сладкая судорога отпустила, я расслабленно запустила пальцы в темные волосы, долгим удовлетворенным стоном на выдохе сообщая молчуну на его языке, что было очень хорошо. Я так долго этого ждала…
Макс ответил коротким восхищенно-невнятным мычанием, не поднимая головы. Чуть подрагивая всем телом, он завалился на бок и, прижав меня к себе за талию, уткнулся лбом мне в плечо.
Звонок повторился, заставив нас обоих вздрогнуть. Недовольно урча, химер прижался ко мне крепче на пару секунд и отстранился, садясь. Я и не подумала вставать, повернувшись на живот. Томная тяжесть во всем теле требовала поваляться и пообниматься. Как мне подсказал ласковый укус за ягодицу, моя потребность будет удовлетворена с лихвой.
А сейчас надо встать, одеться и посмотреть, кого там принесло. Увы и ах, придется, Яна, дава-ай…
Когда я на нетвердых ногах спустилась в холл, там уже ждал седой мужчина преклонных лет в пальто, сжимающий в руках шляпу и трость.
– Мадемуазель Яна, – улыбнулся гость, – вы в порядке?
Да уж, представляю, как выгляжу – раскрасневшаяся, еще и стою еле-еле.
– Я вот только выздоровела, не до конца оправилась, – сказала я первое, что пришло в голову, – с кем имею честь?..
– Ох, простите, – спохватился мужчина, – меня зовут Вениамин Константинович, я член Ковена…
– Бывший, – мрачно перебил подпирающий одну из стен Максим.
– Пусть так, – бросил на него колючий взгляд, следовательно, маг, – и я бы хотел купить некоторые из книг, которые принадлежат теперь уже вам.
– Ох, – улыбнувшись, я прислонилась к перилам лестницы, от которой так и не отошла, – боюсь, бесполезно такое мне предлагать. Я бы ни за что не согласилась, и в завещании четко сказано, что продать их я могу лишь в библиотеку Ковена и никак не частному лицу. Всего доброго, если вам больше нечего мне сказать.
– Но послушайте, я готов заплатить… – горячо возразил было Вениамин Константинович, сделав шаг вперед, но тут проявилось лучшее из качеств магического дома.
Дощечки паркета вздыбились и зубьями ощерились на гостя, а такое происходит только в случае, если прежний хозяин, который все еще является главным для дома, запретил пускать этого человека дальше порога.
– Всего доброго, – повторила я, вежливо улыбаясь.
Взглядом он смерил меня нехорошим, но все же ушел, Максим пошел запирать за ним ворота. Только охотников за древними книгами мне не хватало…
На кухне в корзиночке нашлась целая горка моих любимых булочек. Как бы ни хотелось сесть, я притормозила у кухонной тумбы и сунула еще теплую вкусняшку в рот.
– Портишь аппетит, – укорил меня химер, обнимая со спины, когда пришел черед уже четвертой булочки.
Улыбнувшись, я удобно пристроила затылок у него на плече, схлопотав поцелуй в висок. В этот раз, по крайней мере, все целы остались.
========== Часть 7 ==========
Давненько у меня не было такого шикарного утра…
Сладко потянувшись, я поудобнее устроилась в объятиях тихонько сопящего Максима. До пары еще целых два часа, можно часик поваляться. Умаявшийся за ночь химер что-то невнятно промычал и притиснул меня поближе. Боже, ну какой же милашка! Зевнув, я прикрыла глаза, прижимаясь лбом к колючему от щетины подбородку. Спали-то мы часов пять, максимум. Может, продлить больничный? А-а, блин, я же вчера уже была в универе… Придется идти, придется.
