Текст книги "Наследство (СИ)"
Автор книги: Велимера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
========== Часть 1 ==========
Стоя перед воротами дедушкиного дома со связкой тяжелых старинных ключей, я беспомощно сжимала ручку зонта. Только вчера были похороны, а я уже обязана вступить в наследование – жить в этом доме шестьдесят дней, чтобы он признал меня хозяйкой. Где-то тут еще должен быть убитый горем Макс, вчера только злобно на меня рыкнувший, когда я хотела посочувствовать ему.
Вздохнув, я отомкнула кованые ворота, скользнула во двор. Погода как нельзя соответствовала похоронам именно сегодня, зато вчера вовсю светило солнце, было даже удивительно тепло для ноября.
Повозившись с ключами у двери, я вошла в темный пыльный холл. Макс, которому, вообще-то, было положено вести домашние дела, последние две недели провел у постели дедушки, ему было не до уборки. Интересно, где он сейчас?
Спальня в этом доме всего одна, не считая комнаты Максима, видимо, мне придется ее занять, хотя желанием это делать я не горю – хозяин дома вот только-только скончался, а я буду сразу спать на его кровати? Поэтому я решила сумку с вещами на первое время оставить в гостиной – широкий диван и несколько лет назад служил мне постелью.
Присев напротив черного пустого зева камина, я вздохнула. Не сказала бы, что я хорошо общалась с дедушкой. Из его девяти внуков я была единственной девочкой, а вот девочек он как раз недолюбливал. Но и его дар к магии огня передался из всех только мне одной, наверное, в этом дело. Ковен магов в полном составе присутствовал на торжественном внесении тела почтенного своего члена в фамильный склеп в уголке сада, сам председатель произнес речь и зачитал завещание. Неудивительно – дедушка был одним из инициаторов того, чтобы маги вышли из тени, представились миру. Теперь, спустя сорок лет, мы не прячемся от людей. Есть университеты для магов, дети с даром учатся в школе с обычными детьми. Это все его заслуга, он грудью пробивал нам место в обществе. Основал университет в нашем городе, долгое время преподавал там, но в последние десять лет отошел от всего, погрузился в исследования, да и откровенно странноватым стал. Когда мне было шестнадцать, и выяснилось, что я тоже маг огня, он пригласил меня к себе на лето. Было… Весело даже немного, хотя юмор у него был странный, очень интересные лекции о магии и ее истории я слушала в чуток пыльном кабинете, где всегда занавешены окна, дабы свет не повредил древние фолианты. А теперь вот его нет. А я в свои двадцать один стала обладательницей внушительного состояния. Дело было даже не в деньгах – главное богатство здесь сам дом. Он построен почти пятьсот лет назад и верно служит хозяину – обогревает себя, впускает только тех, кого положено, подпитывает ауру. А ценность библиотеки вообще в деньгах трудно измерить, многие книги существуют в единственном экземпляре. И, пока не прошли эти шестьдесят дней, мне нужно быть настороже.
Ладно, нужно найти Макса. Надеюсь, он хоть немного отошел, надо ему хоть поесть приготовить – вряд ли он сам этим занимался.
В комнате, где всегда обитал химер, было пусто. Даже постель явно нетронута. На письменном столе стоял довольно новый ноутбук, рядом с ним лежал здоровенный смартфон, больше похожий на небольшой планшет. Дедушка всегда баловал своего питомца, но не слишком.
Нашелся парень у запертого входа в склеп. Сидел под проливным дождем и смотрел в одну точку, прислоняясь спиной к стене.
– Макс? – окликнула я. – Макс, пойдем домой, скоро стемнеет.
Даже ухом не повел. Хотя, учитывая его собачью преданность дедушке, это не удивительно. Вздохнув, я аккуратно пристроила над ним зонт, чтобы не совсем хоть мок, и вернулась в дом. Правда, промокла до нитки, потому что вышла в одной только толстовке. К счастью, телефон не намок, и то хорошо. Отзвонившись маме, я пошла исследовать кухню. Как я и думала – в холодильнике только то, что уже есть нельзя. Зато нашлось несколько упаковок круп и макарон – до завтра хватит, а после универа зайду в магазин. Дедушка дом неплохо усовершенствовал – газ на кухне, водопровод, электричество. Правда, с оговорками – греть воду должен дом, светильники все свечные, розеток не так уж и много. Итог – еще шестьдесят дней мне воду греть самой и спать у камина.
Поставив греться воду для макарон, я отправилась на второй этаж. Дверь в кабинет была заперта, а в спальню, наоборот, распахнута настежь. Я не стала заходить туда, за ключами идти было лень, так что я вернулась на кухню. Как назло, я не взяла с собой ничего яблочного – ни сок, ни пирожок какой. Придется камин растапливать по-старинке, вручную. Надеюсь, спички тут есть или зажигалка.
Со специями, как таковыми, был напряг. Соль, черный и красный перец, лавровый лист – вот и весь небогатый выбор. Поскольку я не любитель соли, макароны вышли немного пресными, но есть было вполне можно. Оставив тарелку и для Макса, я направилась готовиться ко сну.
Растопив камин, я не стала рыскать в темноте в поисках постельного белья и, натянув мастерку, улеглась спать так, подложив под голову жестковатую подушечку с кресла.
Что вполне понятно, я проснулась на рассвете от того, что совсем замерзла. Дрожа и с трудом удерживаясь от клацанья зубами, я озябшими пальцами подкинула щепок на золу, потом подложила остаток дров из подставки. Кое-как почувствовав себя человеком, поплелась на кухню ставить чайник, потом с этим чайником – на второй этаж, в ванную. Не самый приятный утренний душ…
Сидя у камина, я растирала мокрые волосы полотенцем, сожалея о забытом фене, и строила планы. Сегодня две пары, начиная с третьей. Надо зайти домой за вещами, потом – в магазин. Еще не помешало бы позвонить Димке и попросить его, как будет время, приехать, осмотреть моего химера. Они обычно не болеют, но мало ли. И еще надо попытаться этого самого химера загнать домой, дождь вон до сих пор идет. Можно будет сегодня прибраться, хотя бы в кухне и гостиной, может, посмотреть в кабинете на предмет каких-нибудь дневников или распоряжений, не вошедших в завещание.
Краем глаза отметив движение, я повернула голову и даже вздрогнула, встретившись взглядами с хмурым Максом. Из-за намокших волос его волчьи уши казались еще больше, мокрая футболка облепила торс. Сглотнув, я поспешно перевела взгляд выше. Неприветливо глядя на меня змеиными глазами с вертикальным зрачком, химер немного постоял и бесшумно скрылся из виду. Ну, хоть домой зашел…
Вздохнув, я ладонями прижала горячие и явно покрасневшие щеки. Какое тело… У меня всегда была нездоровая тяга к стройным и рельефным парням, а эта смесь змеи, волка и человека выглядела просто шикарно! Когда я видела его пять лет назад, ему было четырнадцать, он был нескладный и голенастый, как волчонок. А теперь вон что выросло… И не скажешь по нему, что всего девятнадцать, выглядит на все двадцать пять. И, судя по всему, не слишком мне рад, хотя тогда мы с ним неплохо общались.
Взглянув на время, я заторопилась – мне нужно будет зайти в буфет за соком и успеть повторить термодинамику. Благодаря жару от камина волосы высохли неожиданно быстро, я расчесала их, сбрызнула средством для защиты от пересушивания и переоделась в униформу. Кафедра магии огня – единственная в университете военная кафедра, отсюда и обязательства поддерживать соответствующий внешний вид. Хотя это распространялось только на огнеупорные штаны и куртку цвета хаки, ну и обязательными были ботинки с высоким берцем, которые, впрочем, были у каждого свои. За счет внутреннего огня я давно не носила ничего теплее форменной куртки, и сегодня, наверное, здорово замерзну, пока не доберусь до чего-нибудь яблочного. У каждого мага огня свой “катализатор” – что-то из еды, что заставляет внутренний огонь пылать ярче. Без катализатора все мы абсолютно бесполезны, я вот без яблока даже себя согреть не могу, не говоря уже о доме.
Взяв рюкзак с блочной тетрадью на все случаи жизни, я с досадой отметила, что забыла дома пенал. Ручку-то можно у кого-нибудь взять, это не проблема, но потом придется посидеть, перечитать, выделить важное, а это еще один пункт в растущий список дел.
Мокрый зонт лежал на крыльце под козырьком, сложенный, но не свернутый. Дождь уже кончился, но по пасмурному небу нельзя было определить, надолго ли это, так что я все же решила зонтик взять. Правда, его пришлось нести в руках, чтобы он мне все в рюкзаке не намочил.
Замкнув за собой дверь и ворота, я сунула связку ключей в рюкзак. Скоро они мне не понадобятся – дом будет сам все запирать. Откинув волосы со лба, я поежилась и, сунув руки в карманы, торопливо зашагала по мокрому тротуару в сторону центра города. Тут пути всего двадцать минут до университета, это небольшой квартал частных домов, но магов тут жило не так уж и много, а магических домов было всего-то два или три. Оглянувшись, я подумала, что мой дом не выглядит старым, просто стиль постройки выдает его возраст, а так он хорошо поддерживает свое состояние – нигде ничего не облупилось, не потускнело и не потемнело от времени.
Легкий ветерок раздражал неимоверно – он дул со спины, продирал холодом до костей и бросал волосы в лицо, приходилось доставать замерзшие руки из карманов и убирать их за спину. Гребаная осень, гребаная забывчивость, гребаное все, брр!
Предъявив на входе студенческий, я сразу же в холле первого этажа зашла в буфет, в котором, к счастью, народу было немного. Взяв две картонные коробочки сока, одну я тут же выпила, с наслаждением ощущая, как по телу разливается тепло. Этого мне хватит на пару часов.
Аккуратно закатав рукава куртки, я расстегнула ее, перед зеркалом расчесалась. Ну вот, теперь уже и на человека похожа. Темная футболка оттеняла мою светлую кожу, а голубые глаза и светло-русые волосы, как обычно, придавали наивности моей внешности. Обычно люди так удивлялись, что я – маг огня. Хотя на курс младше училась девочка, ну вылитая Барби, у нее даже на берцах были стразы одно время. А все потому, что нам нашли замечательное применение в силовых структурах. Мне как-то было все равно на насилие, но я все же хотела пойти в аспирантуру и преподавать, а не освобождать заложников и обезвреживать террористов.
Поднявшись на третий этаж, я устроилась на подоконнике, убрала высушенный зонт в рюкзак и раскрыла тетрадь, перечитывая прошлую лекцию по термодинамике. Наша магия инстинктивна, но нас все равно мучают физикой второй год, якобы, мы должны понимать, как это работает. И у каждой стихии так. Вот на первом курсе было круто – мы с раскрытыми ртами слушали про то, что мы сможем в будущем; изучали теоретические азы всех стихий; затаив дыхание, слушали рассказы об охотах на ведьм и поклонении нам в древности. Тогда казалось, что вот он, весь мир у ног. Но так было только тогда.
– Привет, – я вздрогнула и едва не выронила тетрадь, – повторяешь?
– Ага, привет, – я подставила щеку для приветственного поцелуя Тимуру, – у тебя сейчас что?
Мы с Тимуром на первом курсе пару месяцев встречались, но потом поняли, что интерес друг к другу у нас больше дружеский, чем романтический, и расстались друзьями.
– Английский, – вздохнул парень, присаживаясь со мной рядом, – опять эта гадина будет доставать.
Одна из представительниц кафедры германской филологии успела порядочно надоесть всем, у кого преподавала. К счастью, у нашей группы уже второй семестр другой преподаватель, требовательный, но толковый и справедливый мужик.
– Мои соболезнования, – усмехнулась я, за что немедленно получила тычок в бок.
– Учи свою термодинамику, – фыркнул водный маг, – как, кстати, переезд?
– Ну, относительно нормально, – я отклонилась назад и прислонилась спиной к холодному стеклу, – меня не загрызли и не выгнали. Осталось только вещи до конца перевезти.
– Помощь нужна? – предложил Тимур, выуживая телефон из кармана.
– Да нет, папа уже обещал поработать носильщиком, – улыбнулась я.
– На новоселье-то когда пригласишь? – из толпы студентов образовался мой одногруппник и друг по совместительству, смуглый и худощавый Игорь.
– Даже не знаю, когда, но приглашу, – рассмеялась я, пока парни пожимали друг другу руки.
– Слушок прошел, что будет срез, – втиснувшись между мной и Тимуром, Игорь раскрыл свою тетрадь, – так что повторяй, Янка, повторяй.
– Я тогда пойду, мне еще тоже глаголы доучивать, – маг воды соскользнул с подоконника и, махнув ладонью, заторопился в сторону лестницы.
Что ж, слухи насчет среза не подтвердились, был устный опрос, но и тут повторение пригодилось.
Возвращение домой было куда приятнее благодаря внутреннему огню. Я даже не стала опускать рукава, тем более что большую часть пути преодолела на автобусе. В родительской квартире никого не было по случаю разгара рабочего дня, так что я молча собрала остатки вещей, прихватив фен и любимую настольную лампу. Поставив сумки на кровать, я замкнула квартиру и опять пошла на остановку. А вечером после работы папа мне все вещи привезет.
В супермаркете я купила, в первую очередь, яблоки и большую коробку сока, потом специи, сыр с колбасой, хлеб ну и еще по мелочи вкусностей. Много тащить не хочется, завтра еще возьму, что понадобится.
С порога я начала удивляться – мрачный полутемный из-за облачности холл был вылизан до блеска, паркет начищен, лестница на второй этаж тоже сверкала. На кухне царил идеальный порядок, вкусно пахло недавно приготовленной едой, холодильник был полон продуктов. Весь дом преобразился, а ведь меня не было часа четыре всего, как Макс это все успел? Камин в гостиной ярко пылал, комната ощутимо нагрелась, на диване лежал сложенный комплект постельного белья поверх нормальной подушки. Так-так. Варианта два. Или кое-кто сразу меня признал хозяйкой, или подлизывается. Ну, и то, и то неплохо, хоть конфликта не будет.
Поднявшись по натертым липовым ступеням на второй этаж, я тихонько постучала в закрытую дверь комнаты Максима. Ответа не последовало, так что я осторожно заглянула – брюнет спал, свернувшись на кровати клубочком. Без футболки. Мускулистую спину покрывала мелкая бежевая чешуя, которая так восхищала меня, когда я в первый раз ее увидела. Только одно новшество привлекло мое внимание – узкий рубец наискось от лопатки к пояснице, как от ожога. Ладно, пусть спит, устал, наверное, да и морально вымотался.
Дверной звонок, больше похожий на удар колокола, эхом прокатился по всему дому. Макс дернулся, пошевелился, но не проснулся. Аккуратно прикрыв дверь, я поспешно спустилась вниз. Сунув ноги в незашнурованные берцы, взяла с комода ключи и поспешила к воротам.
Папа приехал один – мама недолюбливала дедушку, потому что уходила из семьи с большим скандалом. Знамо дело – маг из древнего рода выходит замуж за простого человека! Я предложила перекусить, но отец только занес вещи в прихожую и поспешил уехать – ему еще надо было забрать маму с работы. Я снова осталась одна в большом и чужом доме, если не считать Максима.
Пока я раздумывала, как мне это все разместить в гостиной, чтобы не захламить ее, спустился сонный химер, молча взял сумки и потащил их наверх.
– Подожди, я не хотела пока занимать дедушкину спальню! – окликнула парня я.
– Его больше нет, – остановившись на мгновение, буркнул через плечо Макс.
Ну, что ж… Если даже он не против, то чего мне бояться? Это спальня хозяина дома, которым я и являюсь, верно?
========== Часть 2 ==========
Что ж, когда можешь нагреть себе ванну, а ночью стоит только сделать глоток сока, чтобы согреться, жизнь в неотапливаемом доме не кажется такой уж невыносимой. Жаль только, что магией не согреть моих отношений с Максимом. Вернее, его отношение ко мне. Редкие бурчащие фразы, колючие взгляды, да еще и всегда находился повод уйти из комнаты, в которую пришла я. Решив забить временно на это, я потихоньку разбирала дедушкины дневники, начиная с самых ранних, благо, каждая запись была датирована. Первый дневник был начат им в год основания университета, списки учащихся и дел перемешивались с записями о семье, самочувствии, отношениях с коллегами. Никаких слишком личных деталей не было, так что читались увесистые тетради в кожаных обложках как многотомный роман. Поскольку их было много, к выходным я добралась только к дате, когда целая страница была исписана дрожащим от ярости почерком – мама хлопнула дверью и ушла жить к “этому человечишке”. Через два с половиной года появлюсь я, через еще два – Макс, еще спустя год он станет химерой. Слегка кружилась голова от мысли, как это было давно и, в то же время, буквально недавно. С каждым годом записи становились все подробнее – видимо, дедушка, что называется, распробовал. У меня, например, никогда не получается вести дневник, сколько бы раз я ни пыталась начать, хотя точно знаю, что мама этим занимается. Ее дневник даже стоит на самом видном месте, но, разумеется, ни мне, ни папе не приходило даже в голову в него заглянуть.
На воскресенье я договорилась с Димой, чтобы он осмотрел моего химера. Он только поступил в аспирантуру и химеролог очень толковый, я всегда вообще восхищалась этой профессией. Это надо быть и врачом, и ветеринаром, и психологом в одном флаконе. Правда, обычно химерологи не маги, как и историки магии – две специальности нашего университета, не имеющие требований к абитуриентам в плане магического дара.
Гулкий колокол заставил меня отложить только что открытый дневник – Дима точен, как и всегда. Неприветливый химер уже впустил парня и хотел слинять, но я преградила ему путь наверх:
– Я попросила Диму проверить, здоров ли ты, так что будь любезен не уходить.
Мне ответили таким взглядом, что, наверное, стоит искать цианид в еде ближайшие пару месяцев.
– Не думаю, что у Максима что-то не в порядке, – вступил в разговор Дмитрий, вешая куртку на крючок, – мы пару лет назад всем курсом его на практике осматривали, – я изумленно приподняла бровь, а Макс все так же стоял столбом посреди холла. Ладно, очень хмурым столбом, – он один из двух тройных химер в городе, так что Вячеслав Геннадьевич, – химер крупно вздрогнул и сглотнул, но тут же взял себя в руки, – разрешал нам на нем попрактиковаться.
– Где тебе удобнее будет? – поспешила сменить тему я.
– Нужен свет поярче, а так – все равно, – пожал плечами аспирант, поднимая с пола свою увесистую сумку.
– Давай тогда в гостиной, – я указала направление, но обреченно повесивший уши Макс уже сам пошел, куда надо.
Свет недавно вставшего солнца прямыми яркими лучами освещал весь диван, так что Дима одобрил условия. Поставив на столик сумку, химеролог натянул латексные перчатки, а Максим тем временем снял футболку и в ожидании застыл. Я присела на подлокотник кресла, наблюдая за извлечением вполне обычных врачебных аксессуаров – тонометра, стетоскопа, градусника, связанных резинкой запечатанных деревянных палочек.
– А ты подрос, – цокнул языком Дмитрий, вставляя в рот химеру кончик электронного градусника, – знаю, что не любишь это все, но потерпи, – Макс с самым непроницаемым выражением лица кивнул, пока доктор замерял ему пульс, держа за запястье и глядя на наручные часы, – пульс восемьдесят пять, но спишем небольшое увеличение на стресс, – пробормотал Дима.
– Небольшое? – возмутилась я.
– Норма – восемьдесят, – снисходительно глянул на меня аспирант, – где, кстати, паспорт, я бы сразу записал все, пока не забыл.
Отдав запищавший градусник Диме, химер ушел наверх и спустя минуту вернулся с книжечкой, подозрительно напоминающей ветпаспорт. Ну да, у всех зарегистрированных химер он должен быть, я этот момент прохлопала.
Тоже мне, блин, хозяйка! Неловко как-то, я же должна за всем следить, а тут он все сам.
– Так, пульс восемьдесят пять, температура тридцать восемь и два… – бормотал себе под нос Дима, внося данные в отведенную специально под это страницу-бланк.
– Это тоже норма? – уточнила я.
– По идее, должно быть чуть больше тридцати девяти, – откликнулся химеролог, – это если брать волчью часть. Но, видимо, змеиная скидывает немного, так что да, вполне себе норма. Садись, пациент, – Максим послушно сел и дал надеть себе на руку муфту тонометра. Нажав кнопку на приборе, Дима стал распечатывать плоскую палочку, – ну-ка, открываем рот… – прижав язык этой палочкой, аспирант с помощью фонарика осмотрел горло. – Тут все чисто. Давление чуть понижено, но это не беда. Ушами шевелим. Смотрим на палец. Так… Хорошо. Встаем, – я с восторгом наблюдала за непривычной покорностью обычно своенравного химера и была готова аплодировать доктору, – дышим… Не дышим… Молодец.
Когда длинные пальцы ощупывали ладный торс, я не могла оторвать взгляд. Он был худой, как палка, ребра везде торчали, а сейчас чертов мистер Олимпия, блин. Хотя нет, не такой раскачанный, но рельефный настолько, что слюнки текут. А когда по широким плечам побежали крупные мурашки от прикосновения стетоскопа к крепкой груди, у меня тоже мурашки побежали. По бедрам.
Сгибая и разгибая руку Максима, Дима вдруг переломил ее примерно посередине между локтем и запястьем. Я едва не вскочила, но химер никак не реагировал, так что возмущение пришлось отложить. Ломает тут моих питомцев… Пальцы с щелчком отогнулись на девяносто градусов не в ту сторону, куда им положено, запястье стало малоподвижным – получилось некое подобие волчьей лапы. Одно из проявлений животной части. Наверное, у него и на ногах такие суставы, брр…
– Прекрасно, – заключил химеролог, вернув конечность в нормальный вид, – а так как самочувствие? Жалоб нет? – Макс качнул ушастой головой. – Ну тогда свободен, отмучился, – поставив свою печать в конце записей, Дима отдал паспорт мне, потому что химера уже и след простыл, – давай ты не будешь говорить про деньги и просто нальешь мне чайку, – поднял ладони аспирант, стоило только мне открыть рот.
– Ладно, договорились, – усмехнувшись, я направилась в сторону кухни.
– Его в последний раз осматривали полтора года назад, лучше это делать раз в год, – предупредил доктор, усаживаясь за стол, – хотя тройные химеры обычно серьезными патологиями не страдают.
– Учту, – кивнула я, наливая в чайник воду и щелкая пальцами, чтобы высечь искру.
Пока я доставала кружки, он уже засвистел.
– Удобно быть магом огня, – ухмыльнулся Дима, насыпая в свою кружку сахар, – тебе, кстати, очень повезло, что он тройной. Двойные обычно смены хозяина не выносят.
Да уж, был бы он смесью волка и человека, наверное, не оттащила бы его от склепа. Двойные редко в умственном развитии превосходят десятилеток. А тройные даже при трансформации сохраняют сложную моральную структуру и от человека в этом плане, собственно говоря, не отличаются.
– Макс тоже мне не слишком рад, – хмыкнула я, неожиданно для себя расстроившись, – бурчит все, избегает меня.
– Ты не бери так близко к сердцу, – посоветовал Дмитрий, взмахнув печенькой, – ты для него просто новая. Он привыкнет к тебе со временем. Пойми, он потерял самого близкого, даже больше, чем отца.
– Да, я понимаю, – вздохнув, я еще раз размешала сахар в чае, – спасибо, что нашел время зайти.
– Да не за что, – откликнулся Дима, – у меня сегодня все равно рабочий день, а до обеда записей не было.
– Передавай привет Машке, – я улыбнулась, вспомнив эту очаровательную стеснительную девочку-далматинца.
– Обязательно, – рассмеялся парень.
Вечером я, чувствуя себя не слишком уютно в холодном кабинете, спустилась в гостиную, где, как обычно, пылал камин. Устроившись на диване, я вытянула ноги, примостив пятки на краешке столика. Принесенный с собой дневник пришлось отложить – напрягать глаза не хотелось, как и разрушать чрезвычайно уютную атмосферу еще одним источником света, помимо огня.
Завтра я высплюсь как следует, спокойно сделаю все задания, быть может, еще немного почитаю дневники или испеку пирожки с яблоками, как давно уже собираюсь. Мысли лениво переползали с одной темы на другую, стопы приятно согревались, глаза закрылись сами собой. Расслабившись, я даже не вздрогнула, когда на бедро опустилась тяжесть, только нехотя приоткрыла один глаз.
Макс сидел спиной к мне, устроив голову на моей ноге чуть выше колена. Улыбнувшись, я запустила пальцы в темные мягкие волосы. Он дернулся, но не отстранился, а лишь потерся скулой о мое бедро и затих.
Что ж, первый барьер пройден. Но как же я жалела об этом ночью, когда, стоило закрыть глаза, подлое воображение подсовывало фантазии о том, как его сильные руки нежно и властно гладят мои бедра.
========== Часть 3 ==========
Утреннее пробуждение было на редкость отвратительным. Болело все, что только могло болеть, нос не дышал, в горле першило. Но, что самое страшное, колотил озноб. Нарушение температурного баланса в теле мага огня – верный путь в могилу. Дедушка же от простуды и умер. Главная проблема в том, что понизить температуру таблетками невозможно – слишком быстрый метаболизм и внутренний огонь начинают в этой ситуации играть против, а не на моей стороне. Значит, надо вызывать врача.
Кое-как дотянувшись до телефона, я потерла слезящиеся глаза. Было несколько сообщений, одно из них – от Димы. Он сообщал, что вечером у него поднялась температура, и советовал мне принять антивирусное для профилактики, а я это уже не видела, потому что довольно рано легла. Вот и пропал мой выходной… Хорошо хоть, что понедельник, все уже работают.
Пока я ослабевшими руками пыталась набрать с трудом вспоминаемый номер “скорой”, тело отказывалось спасать себя и упорно пыталось потерять сознание. Здорово мутило, веки казались трехтонными, и я уже попрощалась с жизнью, но в дверь постучали. Заглянула ушастая темноволосая голова, и я с ужасом подумала, что еще один его хозяин умрет у него на руках от температуры.
Без церемоний Макс отобрал у меня телефон, прижал прохладную ладонь к моему лбу. Его лицо приняло выражение полнейшего разочарования и душераздирающего укора, как будто это моя вина, что у меня иммунитета из-за огня почти нет. Молча, как обычно, он ушел куда-то и унес с собой свою замечательную холодную руку. Едва не лязгая зубами, я свернулась калачиком под одеялом. Ладно, по крайней мере, меня нашли, он уже явно знает, что делать, он поможет… Не добьет же, да? Может, это мне наказание за мои нехорошие мыслишки насчет него, м?
Хмыкнув, я закашлялась. Ну как можно из здорового человека за ночь превратиться в такую больную амебку?
Вернулся Максим с бутылкой водки. Откинул одеяло и без малейшего стеснения содрал с меня пижамную футболку, стянул штаны. Господи, блин, как хорошо, что я брею ноги каждый вечер…
С помощью небольшой тряпочки химер проворно растер меня водкой, не обращая внимания на то, что мне, вообще-то, дико холодно! И ведь даже не согреться – применять магию или принимать катализатор противопоказано, будет повышение температуры и все вытекающие из этого последствия.
От густого спиртового духа щекотало в носу и кружилась голова, но я терпела – это же только мне на пользу. Оставив меня так и даже не накрыв одеялом, Макс снова куда-то утопал. Старательно пытаясь не дрожать, я думала, что тут мне точно ничего не светит. Смотрит на мое весьма соблазнительное практически обнаженное тело как на подушку. Засранец. Хотя, быть может, оно и к лучшему. Связи с тройными химерами не запрещены, в отличие от двойных, но не слишком одобряются обществом. Допустим, на общество мне плевать, но… Ладно, к чему об этом. Нет и нет. А так хотелось…
Я отвлеклась на противоречивые мысли и даже толком не замечала озноба. Когда вернулся Максим, я лежала ровно так, как он меня оставил. Судя по беспокойству на его лице, он счел это дурным признаком. Шевелиться, и правда, совершенно не хотелось, да и сил не было. Даже, когда парень бережно взял меня на руки, не было возможности обнять крепкую шею и, наконец, полапать эти плечи.
В ванной он усадил меня на стиральную машинку и без капли стеснения стащил с меня последнюю, весьма миниатюрную деталь гардероба. Я бросила взгляд вниз и едва не расплакалась от досады. У меня красивая, упругая, пусть и небольшая грудь, подтянутый живот и стройные бедра, задница тоже что надо, а у него, кажется, даже не встал! Ну что за дерьмо? Лапает меня, раздевает и не хочет!
– Холодная! – возмутилась я, дернувшись, когда меня усадили в наполовину заполненную ванну.
Мурашки побежали по плечам, когда вода коснулась живота.
– Теплая, – успокаивающе возразил Макс, неожиданно мягкими движениями смывая с меня остатки водки, которой я, впрочем, пропахну надолго.
Ну да, наверное, это мне вода кажется холодной, но все равно, чего меня морозить? Хотя так же можно охладить немного мой организм, важно не переусердствовать.
Максим встал и полез в один из шкафчиков, шурша блистерами таблеток, а от моей дрожи мелкая рябь расходилась по поверхности воды. Тут же из-под крана налив почти полный стакан, он сунул его мне в руки вместе с таблеткой. Пришлось выпить, потому что не было сил даже нормально сидеть, не говоря уже о спорах. Приятный холод скользнул по пищеводу, тут же все тело снова покрылось мурашками.
Придерживая меня за руку и талию, химер помог мне встать, завернул, как гусеницу, в полотенце от плеч до колен, подхватил на руки. Чувствую себя принцессой в руках ушастого принца… Слабо улыбнувшись, я пристроила голову на жестком плече, с наслаждением прикрыв глаза. Я люблю, когда носят на ручках, сажают себе на коленки, когда много и с удовольствием гладят, целуют везде. Но у всех, с кем я встречалась, эти проявления нежности пропадали через неделю после первого секса – ну а что, не надо же уже завоевывать. Эх…
Завернув меня в одеяло поверх полотенца, Макс сунул мне в рот градусник. Лучше бы губами, губами пощупал… Хотя чего это я так зацикливаюсь на всяких не хотящих меня химерах? Тоже мне, пуп Земли! Но такой красивый? Мордашка у него с такими правильными четкими чертами, симпатичный же… Ну и пофиг!
Я гневно куснула кончик градусника, и он немедленно отозвался противным писком. Сморщившись, я даже не стала интересоваться, сколько градусов у меня внутри творится. Достаточно плохо, чтобы предположить, что больше тридцати восьми.
Я, кажется, ненадолго вырубилась, потому что кружка бульона в руках Максима не могла быстро образоваться. Бульон был не слишком горячий, почти не соленый, но очень вкусный, еще и с мелкими сухариками, так что я пила его с удовольствием, несмотря на отсутствие аппетита. Выпутывать меня из одеяла никто не собирался, так что пить пришлось из рук Макса, но, учитывая еще не прошедшую знобливую дрожь, это даже и к лучшему, скорее всего, да и слабость наверняка не позволила бы мне нормально держать кружку. Скормив мне еще одну таблетку, брюнет пощупал мой лоб. Почему он не вызвал доктора, мне не совсем понятно, но пусть сам справляется, если думает, что сможет.
