Текст книги "Медицинские страсти (СИ)"

Автор книги: Ведьма в шоколаде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Миллс, ну прости?

– Спасибо, – коротко прошептала она, обхватывая его плечи. Сейчас она была ему благодарна за все. Именно сейчас она поняла, как ей нужно это сильное плечо в данный момент. Неопределенность и страх за жизнь Эммы развеялись, и она поняла, Робин бросил ее. Громкий всхлип вырвался из груди, она ненавидит себя за слабость, но и держать в себе это не может.

– Все хорошо, Реджина, Свон жива, – Реджина лишь кивала.

– Нужно сказать Киллиану, – отстранилась, вытирая слезы.

Хантер улыбнулся, принимаясь вытирать растекшуюся тушь руками, не переставая смотреть в грустные глаза. Что-то было не так, но что… он спросит потом, не сейчас.

– Прости, я думаю тебе лучше умыться, – неловко произнёс он, ухудшив ситуацию, размазав черные дорожки по щекам. Миллс усмехнулась. – А, кстати, я в больнице уже 5 часов, а мы еще не выполнили нашу традицию.

Реджина закатила глаза, оглянулась, видя лицо Робина в конце коридора. Он что все это время был здесь? Видимо. Внутри разлилось знакомое чувство. Она отвернулась, натягивая улыбку на лицо.

– Да, ты прав, традицию нельзя нарушать, – на лице возникла знакомая улыбка, а потом Миллс притянула его к себе за ворот футболки. Грэм удивился такому напору, но стал охотно отвечать, сжимая талию брюнетки руками.

Только вот Реджина не учла, что будет так больно. Внутри что-то кольнуло от ощущения, что это не Робин, в глазах защипало, но она продолжала целовать Хантера, изображая страсть, знала, что он смотрит ей в спину, и продолжала делать больно обоим. Она разорвала поцелуй и опустила голову, слишком больно, она не может продолжать.

– Что происходит?

Хантер пальцами поднял за подбородок и увидел блестящие глаза.

– Мне нужно к Эмме, в какой она палате?

– Пока нельзя. Я как ее врач запрещаю.

– Грэм!

– Колись, что происходит?! Я тебя слишком много лет знаю.

Реджина колебалась, он это видел. Бегала глазами по его лицу, соображая, что сказать. Не хотела ныть и казаться тряпкой, она хотела забыть об этом, а не напоминать каждую секунду, что ее опять бросили. Даже не так, попользовались и оставили.

– Я просто устала. Какой день без сна.

Врет, нагло врет ему в лицо. Он убрал свою руку, всем видом показывая, что знает о ее лжи. Но кивнул.

– Пошли к Джонсу, сообщим, – приобнял за талию и повел по коридору. – Может посидим, как в старые добрые?

– Да, конечно. Ты останешься тут? – тихо полюбопытствовала она.

– Пока Свон не вылечится.

– Поживи пока у меня.

– Я в состоянии снять себе квартиру, – усмехнулся он.

– Я знаю, просто я соскучилась. – «и просто мне сейчас нужен кто-то рядом» мысленно добавила она.

– Я буду храпеть и разбрасывать носки, – улыбнулся Грэм.

– Переживу, но йогурты мои не брать, а то я тебя знаю.

– Больно надо, – оба рассмеялись, зная, что Хантер все равно съест их.

Хантер пропустил подругу в ординаторскую, и оба сразу поморщились от запаха спирта в помещении. Джонс сидел, свесив руки между ног и опустив голову. Реджина переглянулась с Грэмом, было страшно видеть друга таким.

– Эй, Киллиан, – Грэм позвал его, пока Режина открывала окна. Тот, находясь в полу сонном состоянии, поднял голову и, кажется, полностью проснулся.

– Что с ней? – его глаза передавали боль и капельку надежды, что исход будет хорошим. Тут то уже Грэм додумал, что у этих двоих роман.

– Жива и переведена в палату.

Джонс шумно вздохнул и выдохнул, прикрыл лицо руками.

– Господи, Грэм, спасибо, – Джонс подскочил с места, почти поднял самого доктора с дивана, и стал крепко обнимать.

– Да я тебя хоть расцелую, – на эмоциях говорил тот, сжимая тело в объятиях.

– Поцелуи только от жгучих брюнеток, твои не нужны, – отклонил голову назад на всякий случай.

Реджина закатила глаза и осталась стоять рядом, сложив руки на груди.

– Проси, что хочешь. Где она? – Джонс был так возбужден, что не слышал никого, на лице была широкая улыбка, тот подскочил к Реджине, на радостях резко поднял и закружил. Миллс от неожиданности взвизгнула и вцепилась в его плечи, он был пьян, а падать она явно не хотела.

Ее поставили на пол, и она замерла с поднятыми руками. Смачно поцеловали, и почти в припрыжку Киллиан покинул помещение.

– К ней пока нельзя, – но Джонс уже закрыл дверь ординаторской.

Потом оба согнулись пополам от смеха.

– Так значит Эмма и Киллиан? – Хантер сел на диван.

– Да. Кофе будешь? – Хантер кивнул и стал наблюдать за брюнеткой, что включила кофе-машину и повернулась к нему, опираясь на столешницу.

– Как давно?

– Тут долгая история.

– У меня времени полно, – Реджина дождалась пока стаканы наполняться и села напротив Грэма, подав ему кружку.

– Как бы так вкратце сказать? У них сначала был секс без обязательств, потом Киллиан ей признался в чувствах, потом как-то закрутилось, завертелось, и они вместе уже два месяца, – сделала глоток кофе под его внимательным взглядом.

– Смотрю, все серьезно, – Миллс кивнула.

– А ты? – Реджина опустила глаза, “что ему неймётся, что ли”. – Ты мне всегда все рассказывала.

– Знаю, не сейчас… дай время.

– Дай угадаю, он светловолосый, с голубыми глазами и полная противоположность твоим вкусам.

Реджина наконец подняла глаза и нахмурилась, так и выдавая свой вопрос.

– Ну, я просто на себе прочувствовал его взгляд, он прям убить меня хотел, когда мы целовались. Кто он?

– Ты слишком много требуешь от меня сейчас.

– Хочешь набью ему морду?

– Очень хочу, но не надо, – усмехнулась, потягивая кофе.

– Миллс, ты мне очень дорога, и я не могу видеть тебя такой, – Грэм подался вперед, ставя кружку на маленький столик.

– Жалкой?

– Нет, Миллс. Ты никогда не была жалкой.

– А теперь иди к папочке Грэму, – распахнул для нее объятия.

– Фу, Хантер, испортил такой момент…

***

Киллиан крался по коридорам, он знал, что после такого Эмма будет в реанимации лежать, и туда нельзя пускать, даже его. Медсестры ходили вокруг, был шанс, что его не пустят. Джонс нашел нужную палату и уже завидел своего белокурого ангела, лежащего в помещении, сквозь прозрачное окно. Сзади послышались покашливания. Киллиан скорчил лицо и обернулся.

Перед ним стояла операционная медсестра Роуз, сложившая руки на груди.

– Что-то забыли, доктор Джонс?

– Роуз, лапочка.

– Нет, доктор Хантер сказал, пускать никого нельзя, – покачала головой.

– Да ну этого доктора, ты меня лучше слушай.

– Нет.

– Ну ты же такая хорошая, умная, понятливая… мой запас слов небольшой, так что соглашайся быстрее.

– А Вы постарайтесь получше.

– Что вам, бабам, надо?

– Прошу прощения…

– Женщинам, красивым женщинам, – исправился он и увидел кивок.

– У меня в кабинете есть коробка конфет, она для Реджины, но та не обидится, – Роуз усмехнулась, зная, как тот задабривает Реджину, и помотала головой.

– Конфеты с коньяком, – в надежде пояснил он. – Ладно, и бутылка шампанского твоя.

– Можете идти, но чур я Вас не видела.

– Вот, лапуля, так и нужно, – Джонс развернулся и зашел в помещение, пропитанное медикаментозным запахом.

Противный писк аппаратов заставил поморщиться, он тяжело вздохнул и подошел к бледной Эмме, что, казалось, спала крепким сном. Приборы показывали, что состояние стабильно, он отвел от них взгляд и взял ее холодную руку в свою, садясь на край ее кровати. Она была слишком холодной. Белые волосы, разбросанные по подушке, сливались с лицом, вены просвечивали тонкими нитями сквозь кожу.

Не так он представлял себе этот день, совсем не так. У него были планы, большие. Киллиан так долго к этому готовился, боялся и надеялся одновременно. Поэтому в следующую минуту он свободной рукой выудил из кармана пиджака, подобранного для свидания, черную квадратную коробочку. Открыл, и на белой подушечке лежала кольцо из белого золота с большим камушком, переливающимся в свете ламп. Он быстро надел его на пальчик и поцеловал ее руку, сдерживая слезы. Он слишком любил ее. Так сильно, что, если бы Хантер не спас ее, он бы точно что-то с собой сделал. Эмма так быстро наполнила его жизнь красками, любовью, нежностью, что тот не сомневался, именно с ней он хотел прожить всю оставшуюся жизнь. Слушать заразительный смех, терпеть ее вредничества и любить.

Он долго так просидел, просто смотрел на нее и ждал, пока очнется. Было выше его сил покинуть помещение. Позади раскрылись двери, звук каблучков и еще чей-то звук. Запах яблока разнесся по помещению, и он легко улыбнулся, как она чувствует, когда ему нужна поддержка? Ладошки легли на его плечи, сжав их. Хантер встал рядом, наблюдая за старой подругой, лежавшей без сознания.

– Красивое, – тихо проговорила Реджина, словно боялась нарушить тишину. Она обняла его за шею и подбородком уткнулась в его макушку.

– Думаешь, ей понравится? – оба смотрели на колечко.

– Уверена.

– Подари ты мне такое, я бы ответил да, не раздумывая. Сколько там карат, если в ломбард сдать? – поинтересовался Грэм, приглядываясь. Вся троица рассмеялась.

– Грэм, ты неисправим, – закатила глаза Миллс.

– Ну если бы я тебе такое подарил, ты б ведь тоже так сделала.

– А ты подари и узнаешь, – лицо брюнета вытянулось, и Миллс, улыбнувшись отвернулась.

– А у тебя какой размер?

– А ты к ней все чувства питаешь? – между делом спросил Джонс, и Реджина внимательно посмотрела на Грэма.

– А тебе все скажи. Ты вообще меня не послушал и сюда пришел…

Реджина уловила, как он перевел тему и задумалась. Вроде прошел не один год, пора бы уже. Они с Грэмом были знакомы с медицинской школы, вместе со Свон учились и выпустились. Прошли практику и поступили в ту больницу. У Грэма всегда были чувства, но Реджина их игнорировала. Секс и только секс. А потом и он прекратился, когда тот признался в любви. Чуть позже Грэм на операции пошел против правил больницы и Голда, чем заслужил увольнение по собственной и ушел в Мерси-Вест. С тех пор они не виделись года два, лишь изредка созванивались, у каждого был бешеный график. После отказала Реджина, за что она чувствует вину до сих пор, Грэма стал интересовать секс на одну ночь, и он сильно изменился.

– Киллиан, сходи отдохни, пожалуйста, – взлохматила его прическу брюнетка, когда те закончили спорить.

– Я не устал.

– Ну поешь, не изводи себя. С ней уже все хорошо.

– Правда, давайте все сходим поесть, – сказал Грэм.

– Ммм, пошли, – Реджина продолжала пропускать сквозь пальцы его волосы. Ей как-то Эмма сказала, что он так успокаивается.

– Только быстро.

– Подождете меня минуту, мне нужно… – попросила Реджина, когда те стояли около двери. Оба кивнули, Джонс вышел, а Грэм замер, закусив губу.

– Грэм?

– Я тебе кое-что не сказал, – он сквозь окно увидел прислонившегося к стене Киллиана, глаза были плотно закрыты, он слишком устал, и пара дней без сна давала о себе знать.

– О чем?

Хантер подошел ближе, будто боялся, что кто-то узнает.

– Я не один был на операции…

– Ну да, команда твоя.

– Не совсем, мне пришлось вызвать еще одного доктора.

Реджина нахмурилась сильнее.

– Кого?

– Доктора Локсли?

– Эм, зачем тебе понадобился нейрохирург?

– Мне понадобился врач гинеколог.

– Его жена, – Реджина отвернулась, как ее бесило слово «жена». – Стоп, зачем?

– Свон была беременна. Я думал, ты знаешь, но, видимо, нет.

Реджина большими глазами смотрела на него, а потом посмотрела на подругу.

– Была?

– Мы не смогли спасти его. Ему было четыре недели. Я не знаю, стоит ли говорить…

– Нет, – Миллс замотала головой, прикрыв рот руками, – это добьет Киллиана… то есть, когда я ее встретила в коридоре, она…

– Да, она быстро все сделала и ушла.

– Много человек знает об этом? – Реджина с сожалением смотрела на блондинку.

– Я сказал всем, чтобы молчали, но вот Мэриан… ты что, была любовницей ее мужа?

– Грэм, нет и да. И я же сказала, позже!

– Прости. Просто она мне показалась мерзкой, и вдруг она расскажет.

– Я что-то придумаю, дай мне побыть одной. Идите вдвоем, – Грэм кивнул и молча вышел, оставляя растерянную Реджину сидеть на кровати Эммы.

– Свон, как мне поступить? – Реджина взяла ее руку в свою. Сохранить это в тайне и бояться, что однажды всплывет, или рассказать и причинить новую боль.

Дверь помещения вновь открылась, Реджина закатила глаза, ну, оставят ее уже в покое или нет?

– Целуешься у меня на глазах с Грэмом, – Реджина замерла от его тона.

– А ты скрываешь от меня жену. Робин, уйди.

– Я пришел поговорить, – посмотрел ей в спину, пока та, подняв голову к потолку, простонала.

– Слышать тебя не хочу.

– Придётся, – пожал плечами.

– Силой заставишь? – метнула на него огненный взгляд.

– Тебе всегда нравилась грубость в постели, – Миллс усмехнулась, качая головой.

– И размеры побольше, но не все, что мы хотим, исполняется, – довольная результатом встала, собираясь обойти его. Только вот у Робина были другие планы, схватив ее за локоть, притянул к себе слишком близко, что их тела оказались прижаты друг к другу.

– Отпусти!

– Не кричи!

– В задницу иди!

– Пошли, – серьезно произнес он, взял ее покрепче и практически потащил за собой, Миллс взвизгнула уже в коридоре, привлекая внимание. Локсли крепко держал ее за локоть и тащил по коридору, пока персонал просто смотрел на извивающуюся и кричащую на него Миллс.

– Идиот, мне больно! – его хватка и впрямь усиливалась, пальцы впились в нежную кожу.

– Потерпишь, – втолкнул ее в подсобное помещение, что та еле удержалась на каблуках, и, пока брюнетка восстанавливала дыхание, закрыл дверь на замок, включив свет. Маленькое помещение тускло освещала желтая лампочка. Швабры, ведра стояли рядом, и Миллс прикидывала, чем больнее ударить.

– Теперь поговорим, – развернулся, и она впервые ощутила страх, когда он подошел вплотную, припечатав ее к стене. Видимо поняв, что та боится, чуть посторонился.

– Что ты мне скажешь? Что спал со мной, использовал, врал, гулял от жены? – она рассмеялась, – может у тебя еще и дети есть?

– Сын.

– Поездка в Нью-Йорк, ребенок друга, ну ты и мразь, Локсли, – мгновенно вспомнила она.

– Реджина, да послушай…

– Да засунь ты свои слова… – гневно прошептала ему в губы, пока глаза наполнялись огнем.

– Помолчи ты! – резкий удар пришелся кулаком в стену над ее головой, Реджина отскочила назад, прижавшись к стене.

– Черт! – опустил голову вниз, опираясь рукой на стену. Миллс сложила руки по швам и немигающим взглядом смотрела на него. Было страшно, такого Локсли она не знала.

– Это произошло четыре месяца назад, – не поднимая головы, произнес он, – я тогда должен был остаться на сутках и сообщил об этом Мэриан. Она сказала, что устала и ляжет спать. И так получилось, что я пришел домой, меня подменил врач, сказав, что я ужасно выгляжу. Пара бессонных ночей все же… Я пришёл домой, у нас двухэтажный особняк в Нью-Йорке, я уже с порога все понял… ее одежда валялась около лестницы, чья-то мужская почти у порога… поднимаюсь по лестнице и слышу звуки, – он медленно поднял голову и встретился с грустным взглядом, – стою какое-то время и чувствую себя ужасно. Я начал думать, может я ей не нравлюсь в постели и прочее. Потом иду и, открыв дверь, замираю… там была она с моим лучшим другом. Десять лет дружбы, понимаешь? – Реджина молча слушала и впитывала в себя его боль.

– Тогда я задумался, неужто она изменяла мне все восемь лет брака? Потом они увидели меня и стали оправдываться… а я собрался вещи и уехал в Майями, бар, алкоголь и тут ты.

– Ты хотел отомстить ей с помощью меня? – спросила, нарушил молчание.

– Все, что я знаю, в тот вечер ты спасла меня. Ты никогда не была какой-то девкой из бара, – опустил вторую ладонь на ее щеку, и Реджина невольно закрыла глаза, а потом распахнула, ненавидя себя за это.

– Можешь считать это любовью с первого взгляда.

– Почему ты не развелся с ней? – отвернулась, и он с сожалением опустил руку вниз, но также остался близко.

Реджина посмотрела ему в глаза и ужаснулась.

– У тебя к ней чувства.

– Реджина, восемь лет брака сложно забыть…

Она опустила голову, та надежда, что закрылась в ее душе, разбилась окончательно. Какая же она дура! Ничего не изменилось, просто судьба опять над ней пошутила, а та повелась.

– Она приехала с документами на развод… мне нужно время.

– Я помогу тебе в решении. Нас больше никогда не будет, – похлопала по плечу и отошла в сторону, направляясь к двери, слезы предательски вырвались наружу. Она быстро справилась с замком, держась из последних сил.

– Реджина…

– Оставь меня! – вылетела из помещения и почти бегом начала бежать по коридору. Слышала его крики позади, а потом столкнулась с кем-то. Подняла влажные глаза и увидела Грэма, а рядом Джонса.

– Погоди, малышка, – ее за плечи отодвинули, и она непонимающе обернулась.

– Реджина… – Локсли оказался рядом. А в следующую секунду она получила странное удовольствие, когда кулак Хантера проехался по лицу Локсли, а чуть позже, когда тот вытер кровь, подошел Киллиан, ударяя в челюсть.

– Мне тут кое-что рассказали, – Киллиан оперся рукой о его плечо, с другой стороны проделал тоже самое Хантер.

– Бывший друг, еще хоть раз подойдешь к ней и тому подобное. Пластический хирург у нас в отпуске, так что подумай.

– Хорошо подумай, – похлопал его по спине Хантер, пока Робин держал кровоточащий нос.

– Пошли, малышка, – Грэм отлип от него и, положив руку на ее талию, начал уводить ее, и Киллиан, спросив, все ли хорошо, направился с ними. Реджина последний раз обернулась, видя его взгляд, и отвернулась. Сердце болело, но она решила глушить эту боль.

Комментарий к Часть 12

Я на вас обиделась. Смерти они Свон хотели (некоторые).

Я вот расстроилась и не хотела выкладывать. Спасибо бете!)

========== Часть 13 ==========

Робин сидел в своем кабинете, заполняя карту пациента, хотя как заполнял, он просто смотрел на лист, мыслями он был далеко. Его жизнь изменилась слишком быстро, и он впервые не знал, что делать. Папка с документами о разводе лежала на краю стола, и он периодически смотрел на нее, но рука не поднималась оставить подпись. Хотелось закричать «какого черта»? Он любил Реджину без сомнений, но и Мэриан отпустить не мог…

А тут еще какой-то Грэм нарисовался непонятно откуда. Он бесил просто своим присутствием рядом с Реджиной, что уже говорить о том, как тот ее целовал на глазах всей больницы. Локсли инстинктивно сжал руки в кулаки, и все бумажки полетели на пол. Локсли вышел из-за стола и уставился в окно.

Дверь тихо скрипнула, и тот обернулся и тут же пожалел об этом. Отвернулся, начиная буравить взглядом окно. Легкой походкой женщина подошла к столу, и он уже знал, за чем она. Зашуршала бумагами, и Робин закатил глаза.

– Ты не подписал бумаги.

– Времени все нет.

– Да, конечно, – улыбнулась брюнетка. Медленно подошла к нему и опустила руки на его плечи, оба замерли.

– Робин, я все еще люблю тебя. Я совершила ошибку, я прошу у тебя прощения и надеюсь…

– Зря надеешься, – отошел в другой конец помещения.

– Тогда почему прямо сейчас не подпишешь бумаги, и я уеду. Я здесь только из-за тебя, – правда задела его, и он поднял на нее взгляд. – Если у меня есть хоть малейший шанс, я все сделаю, – она быстро пересекла помещение и, воспользовавшись его замешательством, поцеловала. Нежно, легко, давая ему возможность отстраниться. Вопреки ее ожиданиям, он ответил, она потянулась к нему ближе, но он разорвал поцелуй. Мэриан улыбнулась, смотря ему в глаза, и покинула кабинет. Его лицо помрачнело. Он все еще чувствует.

***

– Киллиан, может поедешь домой? – спросила Миллс, уже накинувшая кожаную куртку. В тон юбка прекрасно подходила под образ. Джонс сидел на диване и пил уже неизвестно какую по счету кружку кофе. Его глаза были ужасно красными, да и сам вид не очень.

– Нет, мне там нечего делать.

– Ладно, позвони, как очнётся.

– Хорошо, – кивнул Джонс, и Реджина с печальным взглядом покинула ординаторскую. Она искала в сумке ключи от машины, совершенно не смотря, куда шла, высокие шпильки стучали по плитке. Миллс наконец нашла их и впорхнула в раскрывшиеся двери лифта, с сожалением обнаруживая, что здесь не одна.

– Доктор Миллс, – Мэриан улыбнулась, Реджина даже не посмотрела в ее сторону. Послышалась усмешка.

– Я расскажу Свон о ребенке, – Реджина перестала молить, чтобы лифт примчался на первый этаж быстрее, и повернулась к улыбающейся женщине, – если ты подойдешь к Робину. Я понятно объяснила?

Миссис Локсли нажала на кнопку и лифт остановился.

– Боже, – к ее удивлению Миллс рассмеялась, – ты такая жалкая. Проблема в том, что твой муж сам ко мне лезет.

– Я надеюсь, до тебя дошло, что я сказала. Что же будет с ней, когда она узнает? – с ухмылкой на лице Локсли подошла к ней. Реджина сжала кулаки от злости, внутри бушевал пожар, как же ей хотелось размазать ее по полу.

– А ты все надеешься вернуть Робина. Дерзай.

– Он меня любит, – заявила врач гинеколог.

– Ах, любит? Ну да. Особенно после твоей измены, – грустно надула губки.

– Тогда почему он не подписывает документы о разводе? – Мэриан улыбнулась, видя переменившуюся Реджину, – ой, кажется, я задела тебя. Точно, я ведь хотела этого. Так что, Миллс, ты обычная кукла, которой пользуются. Такие как ты нужны для секса, а после их бросают… – Мэриан отошла, довольная реакцией Реджины, и нажала на кнопку, лифт помчался вниз. – Ну и каково тебе?

Реджина улыбнулась и мгновенно подошла к стоящей у стены Мэриан, хрупкая ладошка замахнулась и ударила ту по лицу, создавая характерный шлепок. Голова Мэриан дернулась, и она затылком ударилась о стену. Около губ скопилась струйка крови.

– Дорогая, ты не представляешь, с кем связалась, – Мэриан вытерла кровь и облизнула пальцы, смотря в наполненные удовлетворением карие глаза.

Двери лифта распахнулись.

– Кажется, мой этаж.

– Сучка! – услышала Реджина, уже выйдя из лифта.

– Лучший комплимент в моей жизни, – усмехнулась, подходя к стойке регистрации, где Грэм уже клеил Эшли.

Реджина встала позади, слушая его монолог, и закатила глаза, он никогда не изменится.

– У тебя очень красивые глаза, – Эшли застенчиво улыбнулась, но, увидев Реджину с поднятой бровью, встрепенулась и положила журнал на стойку.

Грэм обернулся и виновато скорчил лицо, Реджина принялась подписывать журнал.

– А я думала тебе карие нравится, – между делом сказала она, когда тот придвинулся к ней.

– Карие это вообще любовь, – Реджина рассмеялась, возвращая журнал обидевшейся Эшли, та развернулась и ушла.

– Кажется, с ней у тебя не получится, – довольная собой заключила она и взяла Хантера за протянутый локоть, парочка направилась на выход.

– Она не в моем вкусе.

– Уж я-то знаю твои вкусы, – вышли из больницы, улыбаясь.

– Брюнетки, примерно метр шестьдесят пять, с короткими черными волосами. Дерзкие, острые на язык и вредные.

– Эй, – рассмеялась шутливо, подтолкнув его в бок.

– Какие планы на вечер?

– Я хочу напиться и уснуть, – поведала, когда они подошли к машине, и сняла ее с сигнализации.

– Неплохо.

***

– Боже, наконец-то я дома, – Реджина со стоном скинула шпильки, вновь становясь маленькой. Грэм прошел в квартиру, отмечая, что за два года ничего не изменилось.

– Все также. Я сплю в зале или пустишь с собой? – с лукавой улыбкой развернулся и поиграл бровями.

Реджина лишь коротко улыбнулась и направилась в кухню.

– Ты не ответила.

Она уже открывала свой тайник с алкоголем и выудила бокалы на стол.

– Как будешь себя вести.

– Я схожу в душ?

– Да, я пока сделаю нам ужин, – Хантер кивнул и, взяв кое-какие вещи из дорожной сумки, направился в ванную. Закрыл дверь и включил воду, опираясь руками о раковину. Находиться рядом с ней было невозможно, он, наивный дурак, полагал, что чувства остыли. О, как же! Хотелось прикоснуться к ней, поцеловать, все его тело тянуло к ней. А тут он еще и будет жить с ней какое-то время. Грэм встал под холодные струи воды, чтобы снять напряжение.

Миллс быстро приготовила омлет, на большее сил не было. Она уже порядка трех суток на ногах, эмоциональное состояние ни к черту, и все, что ей хотелось – напиться до потери сознания, чтобы ничего не чувствовать, и провалиться в сон. Бутылка коньяка стояла на столе, и Реджина смотрела на нее жадно. Первые два стакана она уже выпила, и по телу разлилась легкая волна. Горячая жидкость обожгла пустой желудок и стала отдаваться болью. Она слегка захмелела.

Хантер показался на кухне в одном полотенце вокруг бедер, отчего Реджина еле сдержалась, чтоб не свистнуть. А он подкачался, слишком даже.

– Я в ванну… пойду, – шаткой походкой, выдавая себя, она скрылась в коридоре, глубоко вздыхая. О чем она думала, приглашая его? Непонятно.

Миллс зашла в спальню и, включив свет, стала скидывать вещи, пока ванна заботливо набиралась Грэмом. Скинула юбку, туда же полетела майка, оставляя ее в одном красном белье. Реджина распахнула шкаф, чтобы достать халат, как увидела забитые мужскими вещами полки. Очередное напоминание отозвалось ноющей болью в груди. Реджина взяла первую попавшуюся футболку и, ненавидя себя за это, прижала к себе, вдыхая лесной запах. Его запах. А потом также быстро запихнула обратно, она потом придумает, что с ними делать. Спрятала их совместную фотку в рамке в комод и ушла в ванну.

Вода наполнилась почти до краев, и Реджина легла, ощущая, как тело расслабляется, оно будто было ватное. Она начала вспоминать все последние события, впредь до их первого вечера в баре. Его попытки завести отношения, секс в дежурке, ее миома и его признание в любви. Он стал слишком нужен ей. По щекам потекли слезы, она устала, когда это кончится? Но все только начиналось. Тело сотрясли рыдания, она зажала рот рукой и, недолго думая, погрузилась под воду с головой. Вода тут же заполонила все. Она лежала под водой с закрытыми глазами, шум воды заглушал все. Прошло уже долгое время и воздуха стало не хватать, Миллс подумала, что нашла быстрый способ избавиться от боли.

***

Грэм в одиночестве жевал заботливо приготовленный ужин, Реджина уже долгое время находилась в ванне, но он понимал, что ей нужно время, чтобы побыть одной, выплеснуть эмоции. Чертова гордячка, никогда не любила показывать эмоции. Но какое удивление обрушилось на Хантера, когда замок квартиры стал открываться, а потом кто-то зашел. Хантер поправив полотенце, вышел в коридор и словил охреневший взгляд Локсли. Робин большими глазами смотрел в них, потом он медленно перевел взгляд на его лицо, в голубых плескалась настоящая ярость.

– О, ты, видимо, ключи зашел вернуть. Оставь, я Реджине передам, – Грэм, довольный, оперся о косяк двери и нацепил улыбку. Вот у них страсти в больнице, в Мерси-Вест скучно.

– А ты, видимо, квартирой ошибся? – сжал кулаки Локсли.

– К твоему сожалению, нет.

– Еще хоть раз…

– Что, Локсли? Что? Ты упустил свой шанс, Реджине ты теперь и даром не нужен.

– А ты, значит, нужен?

– Время покажет.

Робин последний раз взглянул на полуголого Хантера и, со звоном бросив ключи на полку, вылетел из квартиры. Ярость душила его.

Хантер выждал еще пару минут и решил убедиться, все ли с Миллс хорошо. Постучав пару тройку раз, он забеспокоился.

– Реджина, все хорошо? – но не получив ответа, он, не думая, распахнул дверь, замирая на пороге. Ее тело было под водой, а вода почти переливалась за края ванной. Он, как оглушенный, бросился к ней, хватая ее за плечи и поднимая. Реджина резко вздохнула и закашлялась. Ее губы посинели, она большими глазами посмотрела на перепуганного до чёртиков Грэма.

– Дура! Ты что творишь?! – Миллс притянула колени к груди, прикрыв свою наготу, продолжая глубоко дышать. – Блять, какая же ты идиотка, – уткнулся носом в ее макушку, прижав к себе.

– Прости, – всхлипнула она. Хантер отстранился и увидел бегущие по щекам слезы.

– Ох, Миллс, – Грэм, не спрашивая, выключил воду, взял полотенце и, дождавшись, пока она встанет, обернул его вокруг нее. Реджина не сопротивлялась, смотрела на него полным боли и грусти взглядом и молча помогала ему. Ее вытащили из ванны и понесли в спальню. Уложили на кровать, прижали к себе и поцеловали в лоб. Она грустно улыбнулась, думая, почему после всего, что между ними было, она ничего к нему не чувствует.

– Расскажи мне, – потребовал он, перебирая ее мокрые пряди. Реджина, лежа на его груди, пальчиками выводила узоры на обнаженной коже.

– Мы познакомились в тот день, когда у меня умерла пациентка на столе. Неделя еще была тяжелая, – хрипло говорила она. – Я пришла в бар именно за этим, он подсел, я стала рассматривать его, и мы познакомились. Потом поехали ко мне и переспали.

Грэм старался подавить в себе любимые чувства, потому слушал ее, не переставая гладить по голове.

– А потом оказалось, что мы работать будем вместе. Он предлагал встречаться, я отказывала и…

– Вы занимались сексом, – закончил Хантер, и Миллс, скривившись, кивнула.

– Потом мы как-то начали встречаться, у меня образовалась миома…

– И ты мне не сказала!

– Прости, я никому не говорила, – на секунду посмотрела ему в глаза и устроилась на груди, – Свон должна была меня тайно прооперировать, так я пошла к Джонсу признаваться в своих страхах. А он позвонил Робину и вернул из Нью-Йорка, который уезжал типа по работе, а оказалось к семье.

– Что с миомой?

– Доброкачественная.

– Хорошо, – нежно прикоснулся к макушке губами.

– А потом были два месяца лучшие в моей жизни.

– А когда…?

– В тот день, когда Эмму… в общем, его жена приехала в больницу, и я узнала. А потом Голд взял ее на работу.

– Вот мразь!

Какое-то время она молча смотрела в стену, раздумывала надо всем. Хантер поддерживал молчание, мягко поглаживая по спине. Он знал Локсли от силы пару часов, но он уже так ненавидел его.

– Сделай мне больно? – ему показалось, будто все это послышалось, но, когда карие с надеждой, именно с ней, заглянули в его глаза, тот задохнулся воздухом.

– О чем ты меня просишь? – он разглядывал ее спокойное лицо, пытаясь найти подвох.

– Возьми меня грубо, больно.

– Дура, ты сколько выпила? – Миллс приняла сидячее положение, его глаза невольно опустились на почти не скрывающее ее тело полотенце. Капли воды стекали с волос и продолжали дорожку в ложбинку между грудей. Он влип.

– Мне это сейчас нужно. Сделаешь это либо ты, либо первый встречный в баре.

– Ты полная идиотка, раз решила так поступить, – схватил пальцами за подбородок и притянул к себе, больно впиваясь в кожу, чтобы поймать взгляд. Но ей будто этого и не хватало, она дьявольски улыбнулась так, что его передернуло.

– Ну давай же. Или сил не хватит? – усмехалась, играла, чтоб ее.

– Иди ты, Миллс, – резко оттолкнул ее и также быстро вышел из спальни.

Миллс разочарованно вздохнула. Поднялась с места и скинула полотенце, оставаясь голой. Что ж, не сделает это Хантер, сделает другой. Она открыла ящик с бельем, раздумывая, что надеть. Черное как всегда облепило ее фигурку, скрывая женские прелести. Слишком большой вырез спереди и слишком короткое по длине платье. Она вздрогнула, когда Грэм ввалился в ее комнату, дверь стукнулась об стену.