Текст книги "Медицинские страсти (СИ)"
Автор книги: Ведьма в шоколаде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
– Нет. Отвезите меня домой! – заскулила брюнетка. – Я не хочу тут лежать в одиночестве. Если я ему не нужна, пусть идет к черту. Отвезите.
– Миллс, тебе вставать можно только через два дня. О чем разговор? – недовольно сказала блондинка, хотя она ее понимала.
– Отвезите или я сама уеду!
– Ну хочешь, я с тобой останусь ночевать тут? – спросила явно уставшая блондинка, ведь она уже третьи сутки работает.
– Я хочу домой! – Реджина начала вставать.
– Никуда ты не поедешь! – все вздрогнули от неожиданности, Локсли стоял в дверном проеме и прожигал Миллс взглядом. – Ребят, выйдите, пожалуйста, мы поговорим.
Реджина упала на подушки, закрывая глаза и раздраженно вздыхая. Меньше всего она хотела его сейчас видеть.
– Ты мне муж или кто, чтобы командовать мной?
Коллеги, переглянувшись, все же покинули палату, перекрестив брюнетку на всякий случай. Хотели остаться в коридоре, но, после взгляда Локсли, решили уйти.
Робин сел на стул около кровати и посмотрел на брюнетку, что смотрела в потолок, наверно, там было что-то интересное.
– Прости меня. Я такой дурак, – Реджина удивленно перевела на него взгляд, она явно ожидала скандала.
Локсли смотрел с сожалением, явно корил себя за поступок.
– Прости меня пожалуйста, – придвинулся ближе, беря ее холодную руку в свою теплую ладонь. – Я поступил ужасно.
Реджина закусила губу, не зная, что сказать. Она все видела по его глазам, как сильно он раскаивается. Она, наверное, так же бы поступила в его случае.
Робин наклонился, оставляя поцелуй на ее лбу, вызывая улыбку, и встретился взглядами.
– Ты что, плачешь? – брюнетка увидела слезы в его глазах, свободной рукой погладила его щеку, щетина неприятно колола нежную кожу. – Из-за меня?
– Я себе места не нахожу, – нежно поцеловал ее пальчики на руке, – я, как только узнал, сразу вскочил и первым рейсом сюда. Реджина, ты первая девушка в моей жизни, за кого я так переживаю… я сегодня поговорил с Голдом, и он объяснил мне, почему ты хотела все скрыть, твоя мать…
Реджина закивала головой, больше не сдерживая слезы. Уткнулась ему в шею, обхватывая сильные плечи руками.
– Прости, – всхлипнула.
– Все хорошо, малышка. Все хорошо.
– Поехали домой?
– Домой только на ручках, – отстранившись, сказал он, – тебе пока нельзя вставать.
– Согласна на ручках. Только найди мою одежду, а то в больничной сорочке я не хочу светить свою попу, – оба рассмеялись, сталкиваясь лбами.
– Я вроде говорил, что дикий собственник, и никому не позволю на нее смотреть.
– Эх, такая красота лишается внимания.
– Миллс, – рассмеялся Локсли, захватывая губы в сладкий плен. – Я тебя обожаю.
– Я сама себя обожаю. Иди сюда, – притянула за ворот рубашки его, вторгаясь в рот своим язычком.
***
Эмма без стука заходит, отвлекая Киллиана от заполнения отчетов. Его взгляд от скучающего меняется на удивленный, слегка ошарашенный и похотливый. Свон внутренне ликует. Голубые глаза поднимаются от изящных ножек, облаченных в черные босоножки, на высокой шпильке, надо сказать спасибо Реджине, только как она на них ходит, ничего себе не ломая, Эмма еще не поняла. Киллиан медленно поднимает голову, осматривая стройные бедра, шумно сглатывает, когда доходит до красного платья, чья длина непозволительно коротка. Оно облепило фигуру блондинки, словно вторая кожа, и подчеркнуло все, что нужно. Джонс откидывается на спинку стула, поправляя майку, будто его начали душить, и встречается с ней глазами. Зеленые лукаво блестят в полумраке помещения, белокурые волосы ниспадают на плечи легкими волнами, а цветочный аромат Эммы уже заполонил весь кабинет.
– Доктор Джонс, не желаете сходить со мной в бар? – слишком томно это произнесла Свон, слишком.
– Я… м… конечно, – наконец собирается с мыслями кардиохирург.
– Я жду тебя внизу, – разворачивается и, виляя бедрами, выходит из кабинета, жаль она не видит сейчас открытого рта Джонса.
– Это что сейчас было? – сам себя спрашивает Киллиан, пару секунд сидя в кресле.
– Поторопись, – слышится из-за двери.
– Бегу, душа моя, – срывается с места, подхватывая пиджак, и несется к двери. Хлопает себя по лбу и бежит обратно, открывает ящик стола и выливает на себя полфлакона туалетной воды, пачка жвачки отправляется в рот, руками наспех поправляет волосы и выбегает из кабинета, но, увидев взгляды коллег, замедляется и ровной походкой с гордо поднятой головой идет к Эмме.
Комментарий к Часть 8
Перечитала главу и что-то мне самой не зашло…
Ладно, с наступающим Вас!
========== Часть 9 ==========
Бар был переполнен народом. Громкая музыка заглушала все, свет прожекторов слепил глаза. Эмма с Киллианом изрядно перебрали, мешая вино с пивом, а потом на спор пили коктейли. Сложно сказать, кто победил, они сами потерялись в количестве выпитого. С каждой секундой блондинка больше теряла голову, кружась в руках кардиохирурга на танцполе. От обилия выпитого алкоголя все вертелось перед глазами. Но она давно так не отрывалась, кружилась и смеялась в его руках, дерзко целовала и дразнила разгоряченное тело Джонса. Им было хорошо вдвоем, особенно когда его руки уверенно ложились на ее талию и притягивали ближе для следующего поцелуя. Еле–еле вызвав такси, они уехали домой к Киллиану, не забыв поголосить в такси и вспомнить все старые песни. Она спотыкалась, идя по каменистой дороге, он поддерживал ее пьяное тело. Оба ввалились в его небольшую квартирку, смеясь. Киллиан на ходу сбросил обувь, стянул футболку и кинул, направляясь в спальню. Эмма шла рядом, рассказывая что-то смешное, перешагнула порог спальни и сразу пошла к музыкальному центру; знала, как Джонс любит музыку с утра, включила на всю громкость, не жалея соседей и обернулась, увидев его сидящим на кровати.
Black Bacardi,
Танцы в моей кровати.
Не говори мне “Хватит!”
Снимай свое платье!
Эмма начала подпевать и выводить бедрами восьмерки, пока Киллиан пожирал ее тело глазами, да он в принципе давно понял, что его интересует только одно тело, горячего доктора Свон. Эмма решила выяснить, насколько его хватит. Отвернулась от него, не прекращая движений, запустила пальцы в волосы, взлохмачивая прическу. Расстегнула молнию на боку и, стянув платье, швырнула в сторону, обнажая стройное тело, облаченное в красное кружевное, что так выгодно подчеркивало ее грудь, и маленькие трусики, которые смутно напоминали Джонсу ниточки. Спиной ощущала его взгляд и наслаждалась своей властью над ним. Обернулась, встречаясь с потемневшими голубыми, видела, сколько сил он прикладывает, чтобы не схватить ее и хорошенько… Блондинка продолжала гладить свое тело руками, очертила грудь, чуть сжав ее, спустилась по животику и погладила промежность, надавливая чуть сильнее, и не сдержала стона. Медленно расстегнула лифчик и отбросила в сторону, сжимая руками пышную грудь и пощипывая затвердевшие соски.
– Я думаю тебе нужно помочь, – раздался голос ерзавшего на краю кровати Джонса, хуже такой сладкой пытки он еще не испытывал.
– Правильно думаешь, – на высоких шпильках подошла к нему, алкоголь давал о себе знать в виде нетвердой походки.
У Киллиана было великолепное тело, мускулистое, на груди и плечах выступали рельефные мышцы, Эмма чуть засмотрелась. Она встала перед ним, смотря в глаза, опустилась на колени. Он наклонился вперед, чтобы вовлечь ее в страстный поцелуй, но она приложила пальчик к его губам, улыбаясь, и взялась за ремень его джинсов. Киллиан приподнялся, помогая ей избавить его от одежды. Когда с ней было покончено, она увидела его возбуждённый орган. Наклонившись, взяла его в рот, продолжая смотреть ему в глаза, первый сдался Киллиан, прикрыв их, из его груди вырвался блаженный стон. Свон обхватила член рукой и начала медленно двигаться вверх-вниз, потом подключила вторую руку и стала проворачивать их одновременно в разные стороны, принося большее удовольствие. Нежно провела языком по головке, сменяя легкие прикосновения ощутимым нажимом. Ее слюна текла прямо по члену. Эмма увеличивала темп, слушая, как стоны становятся громче. В спальне становилось все жарче, все звуки раздавались словно из далека, сквозь шум в ушах. Внезапно Джонс отстранил ее, когда она начала чувствовать его приближение к оргазму, резко впился в губы, ощущая необычный вкус, притянул к себе. Грубым захватом толкнул ее на кровать, так что блондинка упала на живот. Она выгнула спину, приподнимая попу. Киллиан оставил поцелуй на спине и, убрав резинку белья в сторону, резко вошел в нее, так что Эмма ахнула. Она поднялась на четвереньки, и он начал совершать в ней толчки, грубые, жесткие, но такие дурманящие. Ощущала его руки на своей талии, когда он входил в нее, растягивая изнутри. Киллиан положил руку на ее затылок, прижимая щекой к кровати. Просунул руку между ее бедер и начал теребить клитор, вырывая стоны из груди. Все тело горело, сознание давно затуманилось, осталась лишь страсть и похоть. Комнату наполняли звуки громких шлепков, стонов, криков. Ее тело задрожало, и оргазм разнесся по всему телу, секундой позже Киллиан кончил с громким стоном и навалился на нее всей тяжестью. Некоторое время они лежали, пытаясь привести дыхание в норму и переваривая произошедшее.
– А почему ты мне раньше не танцевала? – оставил легкий поцелуй на плече блондинки.
– А тебе в дежурке еще и танцевать нужно? – Эмма посмотрела из-за плеча. Сознание чуть прояснилось, она осознавала, что их ждет разговор, возможно, утром.
– Я хочу, чтоб это не заканчивалось, – Киллиан слез с нее, ложась рядом на бок, и запустил пальцы в ее волосы. – Хочу, чтоб ты всегда была рядом. Жить с тобой хочу, Свон.
Эмма чуть пошевелилась, меняя положение, но, видимо, Джонс понял это иначе.
– Не уходи.
– Не собиралась, – придвинулась ближе, захватывая губы в плен, нежно целуя. – Я вообще планировала тут задержаться, – улыбнулась, отстранившись.
– До утра?
– Думаю, чуть дольше. Киллиан…
– М?
– Давай попробуем?
– Что? – ласково поглаживал пальцами одной руки женские скулы.
– Ну… ты, я… – улыбнулась, видя его удивление.
– То есть ты согласна? – широко распахнул глаза.
– А на что это похоже?
– Эмма… да я же… я… – она рассмеялась над его реакцией. На лице красовалась счастливая улыбка, а глаза будто зажглись изнутри. Сгреб ее в охапку и стал целовать в макушку, слушая заразительный смех. – На работу завтра не пойдем, у нас с тобой постельный режим!
***
– Миллс, лежи, пожалуйста. Тебе нельзя вставать, – Локсли, вышедший из ванны в полотенце вокруг бедер, уложил ее за плечи, слушая недовольный вздох.
– А ты оденься, что ты тут светишь своим прессом, – отвернулась от него, скрещивая руки на груди.
– Зудит? – рассмеялся Робин.
– Зудит, – сжала бедра сильнее, – а мне месяц нельзя сексом заниматься, так что оденься, пожалуйста.
– Ну мы в одинаковом положении.
– Ага, руке передавай привет.
– Досталась же мне, – со смехом произнес Робин.
– Ну-ка? И какая тебе досталась? – вернула взгляд, чуть прищурившись.
– Самая лучшая, – поднял руки, выдерживая пронзительный взгляд.
– То-то же.
– Значит будем целоваться, – весело сказал Робин, наклоняясь к ней, – много целоваться.
Миллс хотела что-то сказать, но ее увлекли в сладкий поцелуй, его руки зарылись в шелковистых волосах. Брюнетка страстно отвечала на поцелуй, притягивая его за затылок.
– Вот только есть одна проблема, – отстранившись, вдохнула необходимый кислород, – ты делаешь меня влажной, даже когда целуешь, – пальчиками массировала кожу на затылке.
– Миллс, – прорычал Робин.
– Никто и никогда не заставлял меня испытывать ничего подобного, – взволновано прикусила губу, смотря в глаза.
– Я хочу, чтобы ты была самой счастливой женщиной на свете… я все для этого сделаю, – Миллс сглотнула предательский ком в горле, сдерживая слезы, никто и никогда не говорил ей такого. Он наклонился, целуя ее в лоб и прошептал.
– Но, чтобы тебе стало легче, я все же оденусь, – Реджина заливисто засмеялась. – Но ты этот месяц спишь голой.
– Это почему?
– Должен же я чем-то довольствоваться, – отошел к шкафу, открыв дверцы. – Через сколько будут готовы анализы?
– Через десять чертовых дней, – голос в секунду поник. – Я с ума сойду.
– Все будет хорошо, – обернулся, – я уверен, все будет хорошо, и ты верь.
Робин повернулся, слегка покачивая бедрами, Реджина улыбнулась, не понимая, что он делает.
– Что ты делаешь? – широко улыбнулась, когда Локсли стал пытаться выводить бёдрами восьмерки, но по итогу только махал задницей. Миллс, запрокинув голову назад, рассмеялась громче.
– Хорошо, что ты стал врачом… стриптиз это не твое.
– Зато ты посмеялась. А мне кажется, что я все же хорош, – развернулся к ней, не переставая двигать бедрами взад—вперед.
– Тебе кажется.
– Засранка, ну я тебе сейчас!
***
Утро Эммы началось сказочно. Теплое одеяло, выходной день, который можно провести в постели и, конечно, кардиохирург, который разбудил ее, звеня чашками с горячим кофе. Эмма приоткрыла глаза, видя, как он шёпотом ругается, из одежды на нем были только трусы, и Свон, прикусив губу, притворилась спящей. Джонс поставил чашки на прикроватную тумбочку и сел на корточки около Эммы, что лежала на животе, одеяло скрывало лишь ее оголённый низ. Он заботливо убрал светлую прядку за ухо и склонился к уху.
– Я знаю, что ты не спишь, – улыбка показалась на ее лице, и она открыла глаза, тут же попадая в сладкий плен его губ. Киллиан нежно целовал ее, ладонью поглаживая обнаженную спину.
– Какие у нас планы на день? – отстранившись, спросила она. Глаза Джонса сегодня сияли ярче алмазов, она еще никогда его таким не видела, улыбка не сходила с его лица, и ей это определенно нравилось.
– Ну я планировал сегодня отдохнуть, сводить тебя куда-нибудь, – Эмма удивленно приподняла брови, – да, Свон, привыкай.
– А как же постельный режим, – лениво потянулась в кровати.
– Успеем.
– Ты хоть Голду звонил, спрашивал?
– Вообще-то следующие месяца три полномочия Голда будет исполнять Миллс.
– В смысле? – Эмма удивленно села, натянув одеяло на грудь.
– Сам не в курсе, думал ты знаешь. С утра позвонил узнать, в каком настроении Голд, и вот узнал.
– А когда? Что вообще?
– Позвони своей ненаглядной, да узнай. А пока ты звонишь, я еще что-то приготовлю. Что хочешь?
– Бутерброд с сыром можно, – все еще находясь в раздумьях, на автомате произнесла она.
– Хорошо, – поцеловал в макушку свою девушку и вышел. Он сам еще не привык к такому названию, его девушка. Но что с ним происходило, когда он про себя ее так называл, Киллиан сам не мог объяснить. И сердце билось в разы сильнее, и улыбка на лице появлялась незаметно, а внутри будто все расцветало. Джонс давно понял, что вляпался по полной, он привык к своей жизни – каждый день новая девушка, иногда бывает, что он попользуется не один день, но сути не меняет. Он давно забыл, что такое нежности, когда дыхание прерывается, когда целуешь дорогого человека. Ему определенно нравилось все, что происходит сейчас. Он пока боялся думать о будущем, его устраивало и настоящее. Пусть только она будет рядом.
Эмма взяла телефон Киллиана и стала искать контакты Миллс, свой она даже не знала, как искать.
– Как у тебя Миллс записана? – кричит Свон.
– Заноза в заднице, – Эмма не сдерживает смешка и вскоре находит нужный контакт. Реджина долго не берет трубку, потом она слышит:
– Локсли, отстань, что ты какой озабоченный…
– Я хочу целоваться, другого ты мне не даешь…
– Сейчас и этого не получишь. Тебе вроде на работу пора.
– Але, озабоченные, я все слышу! – даёт о себе знать Эмма.
– Ты чего вообще звонишь, чего тебе надо, Свон? И почему с номера Джонса? – что-то шуршит на том конце трубки, но ей явно не хочется знать.
– Ахринеть, приплыли. Я, может, звоню узнать, как ты, или, например, узнать, почему Голд куда-то свалил.
– Узнала, значит.
– Узнала, – передразнивает ее.
– Приезжай ко мне, расскажу, погоди минуту… Локсли, а ну вылезай из-под одеяла живо! – слышится, будто кого-то бьет, Эмма, конечно, догадывается и потом слышит облегченный вздох. – Я тут. Так приедешь?
– Да я бы приехала, только… – Эмма словила удивленный взгляд зашедшего Джонса с тарелкой завтрака.
– Миллс, у нее постельный режим, – неожиданно крикнул Киллиан.
– Кто сказал? Почему?
– Идиот, – шипит Эмма, и Киллиан садится рядом, отнимая у нее трубку.
– Сказал ее парень, – ставит на громкую связь.
– Какой парень?
– Ты вроде врач, значит, думалка есть.
– Но у Эммы нет… ДА ЛАДНО? Серьезно? Локсли, ты слышал? – Режина вопит на всю квартиру, а врачи тихо смеются.
– Чего слышал?
– Да иди ты уже на работу, что ты тут топчешь грязными ботинками…
– Сама позвала…
– А теперь говорю иди…
– Чтоб с кровати не вставала…
– Еще что, док?..
– Люблю, – на этих словах Эмма с Джонсом прекращают ржать и сморят друг на друга выпученными глазами. – Я пораньше приду, пока, солнце, – они слышат только его голос, Миллс там, видимо, застыла в шоке, они услышали, как хлопнула дверь ее квартиры.
– Миллс, прием, – шутит брюнет.
– Это он сейчас кому сказал? Это сейчас что было? – в ее голосе сквозит непонимание и явный шок.
– Джонс, ты же понимаешь, мне нужно к ней приехать, – говорит Эмма сама еще переваривая услышанное, врач кивает.
– Эмма, скорее, – выдавливает из себя брюнетка на том конце.
– Секс марафон переносим на завтра, эх. Я тогда могу вернуться на работу, отгул на завтра возьму.
– Реджина, ты ещё жива?
– Пока что да… приезжай скорее.
– Хорошо, – сбрасывает трубку, – а ты сейчас едешь в больницу и все узнаешь у Локсли.
– Это наши мужские беседы, личное.
– Нет, милый, ты все мне доложишь. Я должна знать, кому отдаю ее в руки.
– Это с чего такая уверенность, что все доложу?
Эмма скидывает одеяло, толкает ладошками в грудь Джонса, от чего он падает на спину, и абсолютно голая садится сверху. Дает ему время полюбоваться ею и наклоняется.
– В противном случае я тебя свяжу и сделаю, все что захочу, – шепчет на ушко, уже чувствуя, как его достоинство упирается ей в бедро.
– Свон!
***
Эмма без проблем открывает дверь квартиры брюнетки, Локсли оставил ее открытой, ей на руку. Ставит пакеты со вкусностями на пол, бросает туфли там же и почти несется в ее комнату. Реджина смотрит немигающим взглядом на стену, лежа в кровати с натянутым по горло одеялом.
– Эй, ты чего? Вроде должна пищать от радости, – Свон садится на кровать и берет ее руку в свою, – болит что-то?
– Он сказал то слово, – нарушает тишину она.
– Люблю, – улыбается Эмма.
– То самое.
– Что с тобой?
– Может оно вылетело само собой?
– Такое само собой не вылетает, Реджик.
– А у него вылетело, – настаивает на своем Миллс.
– Ты испугалась? – Реджина, наконец, соизволила посмотреть на Свон и кивнула.
– Почему? Робин же хороший. Мы его все, мне кажется, уже знаем. Да и Киллиан говорит, нормальный мужик, они вон как сдружились. Ты ведь тоже что-то чувствуешь.
– Чувствую, – тихо подтвердила она.
– Что конкретно? – Эмма, наплевав на идеально выглаженные брючки, забралась на кровать с ногами, не переставая глазеть на подругу, что была удивительно тихой, хотя после такого ожидаемо, Реджина слишком давно такое слышала, если слышала вообще…
– Я не уверена, но то самое.
– Любишь?
– Не уверена, но… хочу, чтоб всегда был рядом, заботился, чтоб просыпались вместе, планы строили, путешествовали… просто, чтобы был рядом всегда… что это?
– Это, Миллс, называется любовь.
– Я пока не могу это сказать.
– Понимаю, думаю, и он понимает.
– А я ведь о нем мало что знаю… я даже про родителей то его не знаю.
– Вот и поговорите.
***
– О, все понятно, – Джонс захлопнул дверь кабинета Локсли и нашел его за столом со стаканом коньяка.
– Ты представь, что я сказал Реджине, – тот на автомате достает второй стакан и наливает севшему напротив кардиохирургу.
– Знаю, слышал… по телефону, – добавляет он, видя его непонимающий вид, принимает стакан и делает маленький глоток. – Ты ее правда любишь?
– Удивительно, но да… я хотел как-то по-другому сказать, само вырвалось. Но я еще никогда не видел, чтобы девушки после таких слов замирали, – сделал большой глоток, проглатывая горькую жидкость.
– Понимаю, они со Свон с другой планеты. Как еще не сошлись только.
– Ты когда это понял? – когда стакан опустел, спрашивает Джонс.
– Когда ты мне позвонил ночью… – его взгляд сразу поменялся. – Я тогда чуть со страху не умер. Тогда я понял, что жить без нее не смогу. Ты ж даже не знаешь, какая она замечательная, я же тоже думал, обычная стерва. Но нет, Реджина совсем другая, она такая сильная и властная с виду, а внутри просто маленькая девочка, которая боится предательства, – чуть захмелев рассказывает врач.
– И что ты будешь делать? – Киллиан уже подливал себе новую порцию.
– Расскажу ей кое-что, – уклончиво отвечает он. – а дальше узнаем.
– А если у нее подтвердиться рак?
– Не говори эти слова, – с шумом ставит стакан, – а, если даже так, выберемся.
Комментарий к Часть 9
А меня еще помнят? Знаю, затянула с продолжением… да и вообще в этой главе должна была уже калечить, но в силу обстоятельств решила начну в следующей.
А вообще я сейчас ушла в чтение книг и на фф не тянет(
========== Часть 10 ==========
Эмма почти бесшумно заходит в квартиру Джонса, кладет ключи, которые утром ей дал Киллиан, на тумбочку в прихожей, снимает туфли и проходит в кухню, откуда уже доносится приятный запах. Киллиан стоит к ней спиной в домашних штанах и голой спиной, что-то помешивает в сковороде, и вся эта атмосфера кажется Эмме такой правильной, такой домашней и уютной, что она погружается в свои мысли и вздрагивает, когда Джонс зовет ее.
– Свон, ты где витаешь? – кладет лопатку на стол и подходит к ней, кладя руки на талию. Легко целует в губы и зарывается носом в волосы, он слишком сильно соскучился. Свон расслабляется в его руках и обнимает за плечи.
– Не знаю, – пожимает плечами и улыбается. – Выведал у Робина что-то? – с надеждой поднимает на него глаза и видит его усмешку.
– Любит до безумия, так что не переживай. Ужинать будешь? – возвращается к плите, пока Эмма устраивается за столом.
– Я жду подробности, и что на ужин?
– Сыр на гриле.
– Тогда точно буду, – оба хихикают. – Я жду.
– Ох, женщины, – вздыхает и раскладывает ужин по тарелкам, – он хотел как-то по-другому ей об этом сказать, но само вылетело. Его также напугало ее молчание.
– Оно и понятно, так резко сказал, – Эмма заглядывает в тарелку, поставленную перед ней.
– А как вам, женщинам, это говорить? – спрашивает, садясь рядом.
Эмма замирает с вилкой в руке и пронзительно смотрит на него.
– Ну… э… я…
– Понятно, Свон. Вы с Миллс отдельный вид женщин. Мужиков прямо шарахаетесь, – спокойно прожевывая ужин, говорит Джонс.
– Ты смотри курицей-то не подавись, – улыбается Эмма.
– На правду не обижаются. Я что, не прав? Сколько бы ты от меня бегала, а?
– Бывают случаи, когда люди от этого умирают. Так раз, кусочек в горле застрял, и все – местечко на кладбище.
– Ладненько, – нервно улыбается Киллиан, – лучше расскажи, что там с нашим начальством?
– Реджина действительно будет заменять Голда на неопределенное время. У Голда рак неоперабельный, метастазы уже повсюду. Она отправила его к знакомому врачу в Германию, – Эмма отодвинула тарелку с ужином, аппетит моментально пропал. Джонс проделал тоже самое.
– Я правильно понимаю, он никому не хотел говорить?
– Правильно. Сунул ей в руки документы, что больница ее, и только тогда рассказал, – Свон прикрыла лицо ладонями, какой бы он не был, она знала Голда уже много лет и училась у него всему.
– Эй, Свон, может все будет хорошо. Сама знаешь, как в Германии практически с того света достают.
Эмма убрала руки и грустно уставилась на него.
– Пойдем-ка спать? – спросил он, поглаживая ее руку. Свон коротко кивнула.
***
Реджина, морщась, шла по коридору, держась за стену рукой, низ живота сильно болел, и создавалась ощущение, будто простреливал. Свон ушла слишком давно, а ее живот слишком сильно хотел есть. Она остановилась в прихожей, чтобы взглянуть на часы, но услышала, как ключ вставляется в замок, а потом прокручивается. А чуть позже она увидела недовольное лицо зашедшего Робина, и выдавила из себя улыбку.
– Миллс, я тебе что говорил? – закрыл дверь и сердито уставился на оперившеюся о стену брюнетку.
– Ты сегодня много чего говорил.
– Я про не вставать, – снял обувь и подошел к ней, видя, как она прикусывает губу и скрывает от него боль.
– Я голодная, а Свон даже не поухаживала за мной, – надавила на жалость она, и это сработало. Локсли тут же поднял ее на руки и понес в сторону спальни.
– Сейчас накормлю тебя, чудо.
– Нет, нет, нет. Отнеси меня на кухню, я устала там в потолок смотреть, – надула губки и состроила глазки.
– Будешь только сидеть.
Реджина разочарованно вздохнула, но согласилась. Ее тут же отнесли на кухню и усадили за стол, не забыв при этом зацеловать, объяснив тем, что слишком соскучился по ней.
– Что ты готовишь? – непонятливо нахмурилась.
– Легкий суп, тебе вообще-то его только и можно, – поставил на плиту кастрюлю и повернулся к ней с улыбкой. – И не смотри так на меня, будто я враг народа.
Реджина отвернулась, вскинув голову. Локсли усмехнулся, подошел и, подняв, усадил ее к себе на колени.
– Как ты? Больно?
– Щекотно, – он усмехнулся на ее ответ и прижал ближе, перебирая черные прядки.
– Как день прошел?
– Чудесно, – млела от его прикосновений, но характер показывала, – смотрела сначала в потолок, потом в стену, а потом и на Эмму. Развлекуха.
Локсли тихо рассмеялся.
– О чем с Эммой говорили?
– О женских делах.
– Обо мне? – поинтересовался, оставляя поцелуй на лбу.
– Больно надо. У нас и без вас, мужчин, тем полно.
– Ну хватит вредничать, я о тебе забочусь. Обещаю, как будет можно, я тебе чего угодно приготовлю.
Реджина выразительно на него посмотрела и снова отвернулась.
– Гамбургер.
– И его тоже. А теперь хватит дуться, – привлек пальцами подборок и впился губами, с наслаждением целуя любимую. Кто бы знал, как он соскучился, проведя всего несколько часов без нее. И правда, эта женщина схожа наркотику, ее все время мало. – Так, а теперь поговорим, – Реджина спокойно улеглась ему на плечо и кивнула. – Тебя сегодня испугали мои слова?
Миллс распахнула широко глаза, она явно не была готова к разговору.
– Ой, сейчас вода выбежит из кастрюли.
– Я только поставил, – закатил глаза.
– Проверить все же надо.
– Тему не переводи. Тебя огорчили мои слова, про то, что я тебя люблю?
Закусила губу под его пронзительным взглядом.
– Нет.
– Что-то мало верится. В любом случае, я не жалею, что их сказал. Реджина, я люблю тебя.
– Тебе не понять меня. Тебя не предавали, не делали больно всю жизнь. Ты не был одинок, чтобы потом так быстро кому-то довериться и ответить взаимностью. Робин, я просто боюсь… – выпалила почти на одном дыхании.
– Предательства, – закончил за нее и кивнул. – Я все понимаю и не требую от тебя тех же слов. Я просто хочу, чтоб ты знала, что любима и что тебя больше не предадут.
Реджина сморгнула набежавшие слезы и прижалась к нему сильнее.
– Ты мне очень дорог.
– Реджина, я… – Локсли замер, не зная, как озвучить его секрет. Он так долго искал подходящего момента и, возможно, он пришел, но язык не поворачивается сказать это сейчас, когда она обнимает его и верит ему. Когда они в шаге от скандала и, возможно, разрыва. Он найдет момент не сегодня, не сейчас, позже.
– Да?
– Кажется вода закипела, – услышал спасающие булькающие пузырьки воды в кастрюле.
***
Десять дней спустя.
– Да отстанешь ты уже или нет? – смеялась спросила блондинка, пока Джонс целовал ее шею, а лифт поднимал их на нужный этаж. – Тебе что, ночи мало было?
– Мне тебя всегда будет мало, Свон, – щетина неприятно щекотала кожу, а его губы достигли декольте, когда двери лифта распахнулись, и пара врачей застыли, рассматривая своих коллег.
– Киллиан, отцепись, – прошептала Свон, видя глаза педиатра Мэл Пейдж, анестезиолога и пары других врачей.
– Нет, – обхватил талию руками, не давая выбраться. Эмма стукнула его по плечу, и он тогда обратил внимание на людей.
– Как неудобненько, – отстранился с этими словами от Эммы, но из рук не выпустил, – что это я вру? С добрым утром, коллеги, – под интересные взгляды и кивки они вышли из лифта. Свон просто сгорала от стыда, а Джонс, по-хозяйски обняв ее, веселой походкой направил их в ординаторскую.
– Убью, придушу, скальп сниму, – Эмма приложила ладони к пылающим щекам.
– Ты уж определись, лапуля.
– Как мне теперь с ними общаться?
– Как и я общаюсь.
– Я не настолько пофигистка, – открыла дверь ординаторской и прошла, замечая Робина, сидевшего на диване, тот явно был где-то далеко.
– Ей, привет, – поздоровавшись, она села напротив него, пока Киллиан делал им кофе.
– Привет, – машинально ответил и махнул рукой Джонсу.
– Анализы еще не сказали? – взволновано закусила ноготок Свон. Локсли покачал головой и вздохнул. Было видно, как он напряжён.
– Плохой знак, когда так долго делают гистологию.
– Э, перестань накручивать, у них там полно пациентов, вот и тормозят, – Джонс передал кружку Эмме и сел рядом.
– А Реджина как? – спросила Свон внутренне трясясь за подругу, но виду не подала, зная, как Локсли нужна поддержка.
– Строит из себя сильную, молчит, делает вид, что все хорошо, но я-то не слепой. Вчера застал ее за ноутбуком, смотрела цены на лечение.
– Ее можно понять… – не договорил Киллиан.
– Знаю, знаю, но мы ведь вместе, могла бы сказать мне свои страхи. Уж так наверняка лучше, чем одной в ванной заператься и сидеть два часа, делая вид, что моется.
– Оу, как все запущено, – присвистнул Киллиан, беря из рук Эммы кружку и делая глоток.
– Завтра ей выходить на работу уже, – между делом вспомнила Эмма, забирая кружку себе.
– Так она сегодня здесь. Зарылась в бумагах, в кабинете Голда все проверяет.
– Я схожу к ней позже.
– Да, заодно скажи ей, что мне тут не все равно, – нервно бросил Локсли, потирая руки. – А хотя вы два сапога пара, такая же.
– Нормальные мы, ясно? Заладили тут с Джонсом. Спелись что ли?
– Пошли-ка лучше покурим? – Киллиан с Локсли одновременно поднялись.
– Вот и идите, портите себе легкие, – возмущенно бросила Эмма. – Не такие мы. Да мы с ней… – развернулась, только дверь уже захлопнулась, и продолжать кричать в след было глупо. Поэтому Эмма топнула ногой и пошла к Миллс.
– Мадам Миллс, можно к вам? – Эмма в шутливой форме ввалилась к ней в кабинет, заставая буквально заваленную бумагами Реджину.
– О, привет, дорогая. Проходи, – Миллс опустила глаза в какой-то договор.
– Хватит, поговори со мной, – выхватила у нее из рук папку и села напротив нее. Реджина шумно вздохнула и отложила ручку.
– О чем, Свон?
– Прекрати. Один изводится и на меня бросается, ты даже не начинай.
