Текст книги "Медицинские страсти (СИ)"
Автор книги: Ведьма в шоколаде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
========== Часть 4 ==========
– Да, папа, все у меня хорошо, – Реджина вышагивала по дорожке, держа телефон в руке, и улыбалась. Она уже давно не виделась с отцом, времени не было, да и после работы единственное, что хочешь, это упасть на кровать, – думаю, в выходные я приеду. Я тоже очень скучаю, – Миллс уже входила в больницу, как увидела Локсли, тот улыбнулся ей, и Реджина, гордо вскинув подбородок, зашла внутрь. Внезапно брюнетка ощутила слабость, будто все силы покинули ее одновременно. Миллс подошла к стене, еле передвигая ноги и так сожалея о каблуках, прикрыла глаза и тяжело задышала, – папа, я тебе перезвоню, – отпустила руку с телефоном, сильнее наваливаясь на стену. Сил что-либо еще сказать не было, в глазах начали появляться черные точки, и она медленно стала оседать.
– Реджина, – знакомый голос оказался рядом, и сильные руки опустились на плечи, разворачивая ее лицом к нему, брюнетка не открывала глаз, зная кто это, – Господи, какая ты бледная. Реджина, – встряхнул ее, приводя в чувство. Она ощутила, как его рука удерживает за талию, а вторая скользит вниз.
– Нет, не надо, – понимая, что Робин хочет ее поднять на руки, – не трогай меня.
– Реджина, – смирившись, опустил обе руки на талию, смотря на ее бледное лицо и раскрытые губы, которые ловили воздух. – Ты здорова?
– Отвалишь от меня уже, – прошипела, открывая глаза, черные точки стали пропадать, и она поморгала глазами, массируя переносицу. – Все нормально, – скинула его руки и продолжила путь, кидая телефон в сумку.
– Стой, Миллс.
– Да отвали ты, – прикрикнула, подходя к стойке регистрации и сталкиваясь с Эммой и Джонсом.
– Привет, – бросила Реджина, ища ручку глазами, Эшли тут же подала ее, мило улыбаясь новому врачу.
– Привет, – одновременно проговорили друзья, наблюдая за обеспокоенным лицом нейрохирурга.
– Я беспокоюсь.
– Не нужно обо мне беспокоиться, – метнула яростный взгляд на него и вернула, находя строчку со своей фамилией.
– Хочу и беспокоюсь.
– Отвалишь сам или помочь? – Миллс хлопнула рукой по столу, врезаясь в голубые глаза. Пока Эмма с Киллианом обменивались красноречивыми взглядами.
– Прямо искры летают, – скрестила руки на груди Эмма.
– Вот видишь, Свон, у всех любовь, обострение. А у нас что с тобой? Не гоже отставать от всех, – вытянул губы и повернулся к блондинке.
– Еще хоть раз заикнешься, – накрыла его губы ладошкой, – пойдешь в загадку для проктолога.
– Фу на тебя, – обиделся на нее голубоглазый, – учись у них. Сейчас же сгрызут друг друга.
Карие глаза неотрывно смотрели в голубые. Миллс смешно злилась, забавляя мужчину. Венка на лбу вздулась, носик смешно дернулся, а непослушная прядь упала на лицо. Внезапно брюнетка ощутила, будто ее ноги стали ватными, и взгляд сразу показался ему растерянным. В глазах снова потемнело, и она закрыла глаза, невольно падая. Ее тут же подхватил Локсли, беря на руки, все вещи брюнетки полетели на пол, пока двое врачей подлетели к ним.
– Реджина, – смотрел на потерявшую сознание брюнетку, она откинула голову назад.
– Что с ней? – запищала Эшли, прикрывая рот рукой.
– Мы в ее кабинет, возьмите вещи, – кивком указал на сумку и быстрым шагом направился к лестнице, так было быстрее и удобнее. Перепрыгивая ступеньки и минуя этажи, Робин не переставал смотреть на бледную девушку, постоянно проверяя, пришла она в себя или нет.
– Роуз, – прикрикнул молодой медсестре, – открой кабинет. – Девушка остановилась, сначала большими глазами смотря на травматолога, потом, после крика Локсли, открыла им кабинет, и мужчина занес брюнетку, кладя на диван.
– Мне чем-то помочь?
– Нет, иди, – Локсли опустился на колени около дивана, начиная похлопывать щеки коллеги. Какое-то время Реджина не реагировала, а потом тихо застонала.
– Ммм, – поморщилась, открывая глаза. Слабость в теле давала о себе знать, и Реджина лишь устало смотрела на выдохнувшего Робина.
– Напугала меня ты, красотка, – хотела было сказать, чтоб не звал ее так, но. Черт! Было приятно слышать, да и вообще дерзить сейчас не хотелось.
В кабинет вошли два хирурга, Эмма тут же зашла за диван, смотря сверху на молчавшую брюнетку, Киллиан устроился в кресле, напротив.
– Ну ты как?
– Не, я не понимаю, что вы все тут собрались, что-то серьёзное будто случилось.
– Уже дерзит, значит ей лучше, – усмехнулся Киллиан.
Реджина начала вставать, и ее тут же обратно уложили на кровать, удерживая за плечи, Миллс вспыхнула от этого сильнее.
– Лежи.
– Сейчас ты ляжешь, – Эмма захихикала в кулачок.
– Да я с удовольствием рядом прилягу.
– Может тебе самому обратиться к нейрохирургу, а то видимо все извилины выпрямились, – стукнула его по рукам, и он убрал их, улыбаясь. Все же, какой милой она была, когда злилась.
– Злючка, успокойся, – с улыбкой произнесла Эмма.
– Сейчас и тебе достанется, – сидя в кресле, подал голос Джонс.
– А ну идите все отсюда.
–Ой, больно хотелось, – Джонс показательно надулся и первым вышел, крича из-за двери, – душа моя, ты скоро?
– Душа твоя останется со мною, – взяла Свон за руку, никуда не пуская, да и блондинка, собственно, не собиралась.
– Я позже зайду, – Миллс раздраженно закатила глаза на слова нейрохирурга, и тот вышел, оставляя их одних. Эмма перебралась в кресло, подтянув ноги к груди, и пронзительно смотрела на подругу.
– Ты сейчас во мне дырку прожжёшь, – смотря в потолок, буркнула она.
– А вы с Робином предохранялись? – карие глаза тут же уставились на зеленые.
– Нет. Да и вообще, Эмма, не говори ерунду, ты знаешь мой диагноз. – Брюнетка даже не хотела думать про это, она давно смирилась с бесплодием.
– Реджина, бывает чудо в жизни.
– Свон, хватит. Сейчас еще о надежде запой.
– И запою. Лучше пошли, сдашь у меня кровь, я тебя осмотрю.
– Нет, спасибо. – отвернулась от нее.
– Что, стесняешься? – усмехнулась блондинка, опуская голову на колени и улыбаясь. – Тем более, что я там не видела.
Реджина вернула ей взгляд, – там, как раз, ты ничего не видела.
– Ну вот и пошли, посмотрю.
– Отвали. Я не беременна – это раз, а, во-вторых, раз так потянуло, сходи к Мэл.
– Дурында, я за тебя волнуюсь, – Эмма встала с кресла, – ладно, у меня работа, но, если что, приходи. Хотя бы кровь сдашь, а то вид у тебя не очень.
– Спасибо, а то не знаю, – буркнула, отворачиваясь к спинке дивана. – Дверь с той стороны закрой.
Дверь закрылась, оставляя врача одного. Сейчас меньше всего ей хотелось подниматься и идти куда-то. Предположения Эммы ее напугали, она, конечно, понимала, что чуда не произойдет, и она не забеременеет. Но все равно стало тревожно от этой мысли. Но не долго ее одиночество длилось, хлопок двери оповестил о вошедшем человеке.
– Кто бы там ни был, иди на хрен отсюда, – рассматривая узор на спинке дивана, выдала Миллс.
– Я сейчас как по твоей заднице то дам тростью, – брюнетка в секунду встрепенулась, принимая сидячее положение, виновато поглядывая на него, – мало тебя Кора порола в детстве.
– Извини. Ты сюда пришел повспоминать мои наказания? – проследила за тем, как Голд устроился напротив нее в кресле и там начал ее рассматривать.
– Что ты какая-то бледная? – в руке он держал снимки.
– Нормальная. Что там? – Голд протянул ей снимки головы, и Реджина, приняв позу лотоса, стала их рассматривать, поднося к свету.
– Рак, 4 стадия, – выдыхая, произнес он.
– Ну, я не онколог, но даже я понимаю, что тут без вариантов. Очень большой размер, не подлезешь. – закусив губу, печально вынесла приговор кому-то. – Зачем ты мне это показываешь? – вернула снимок.
– Может, взглянула бы молодым взглядом, да что придумала.
– Кто это?
– Какая разница. Ничего не хочешь мне сказать? – перевел тему директор больницы, прищуриваясь.
– Нет.
– Ну тогда я прямо спрошу. Почему вся больница говорит, что ты лесбиянка. Я что-то не знаю?
– Перестань, щас Кора в гробу перевернётся от твоих догадок. Не знаю я, с чего все взяли.
– Да, – вскинул брови мужчина, – не знаешь. Тогда нет смысла спрашивать, почему почти та же участь постигла нового врача.
– Вообще не представляю. У тебя все хорошо? – поинтересовалась Реджина, видя печальный взгляд карих глаз. Где тот огонёк, вечный азарт и чувство превосходства в его глазах.
– Лучше всех. Ладно, я пойду, – брюнетка кивнула, проводив его взглядом.
***
Эмма сидела на стульчике и неотрывно смотрела в монитор, рядом на кушетке лежала женщина и едва сдерживала слезы, пока Эмма делала УЗИ. Свон, как могла, ее успокаивала и просила не волноваться.
– Линли, все будет хорошо. – Эмма перевела взгляд на темноволосую женщину, – завтра утром я проведу операцию. Мы достанем вашего малыша, уберем опухоль, и она больше не будет отбирать кровообращение малышки. Сердце будет хорошо работать и все будет чудненько. А через двенадцать недель она родится. И будет отмечать день рождения два раза в год, – женщина всхлипнув улыбнулась. – Вот и хорошо. Нервничать нам тут не к чему.
– Спасибо вам, доктор Свон.
– Пока еще не за что. – Эмма, улыбнувшись, вернулась к монитору.
Дверь в кабинет открылась, и Эмма обернулась, нахмурившись. Киллиан с распахнутым халатом неловко улыбнулся и придал своему лицу важный вид.
– Кхм… доктор Свон, нужна Ваша срочная консультация.
– Я занята, – Эмма продолжала смотреть, ожидая, когда кардиохирург покинет помещение.
– Это очень и очень важно. Вопрос жизни и смерти.
– Чьей?
– Моей, – блондинка вздохнула, откладывая прибор.
– Я на секунду, – сказала она матери и вышла, видя довольное лицо коллеги. – Что тебе? – когда дверь закрылась, спросила она, скрещивая руки и всем видом показывая, чтобы говорил быстрее.
– Сегодня вечером, ты и я, ресторан, – растянул губы в широкой улыбке.
– Я занята, – обернулась, желая уйти, как ее удержали за локоть.
– И чем же?
– Книгу читаю, по магазинам хожу, просто не хочу идти, выбирай любой вариант, – освободила свою руку.
– Я тебе обещаю, ты проведешь время хорошо, я не буду приставать, если только чуть-чуть, – блондинка закатила глаза. – Ну же, соглашайся.
– Нет, – развернулась, берясь за ручку двери.
– Ты один раз идешь со мной на свидание, а я больше не заикнусь насчет отношений. Секс и только секс.
– Правда? – обернулась, прищуривая глаза.
– Да, – состроил недовольную мордашку он.
– Окей. Сегодня в восемь, адрес ты знаешь.
– Есть, – Джонс довольно улыбнулся, а блондинка зашла обратно. Киллиан важной походкой направился по коридору, улыбаясь до ушей. Мимо проходил нейрохирург и остановился, желая поинтересоваться.
– Ты чего такой довольный? – закрывая карту пациента, спросил Локсли.
– У нас с Эммой сегодня свидание. Кстати, ты Миллс не видел?
– Нет. Сам ее ищу. А зачем она тебе?
– Как зачем, спросить, что нравится Эмме.
– Ты за три месяца, что, ничего о ней не узнал? – удивился светловолосый.
– Откуда ты?
– У вас не больница, а клубок сплетен. Так?
– Ну нам три месяца было как-то не до этого, – ухмыльнулся брюнет.
– Понял, – покачал головой Робин, – где Свон?
– А вон там, – указал рукой на дверь, – а зачем она тебе? – прищурившись, спросил брюнет.
– Не бойся, на свидание не позову.
И легкой походкой направился в кабинет, постучал и открыл.
– Джонс, свали, иначе я с тобой сегодня никуда не пойду, – Эмма сидела к нему спиной и что-то писала в карте, пока, уже сидя на кушетке, женщина смотрела на листы.
– Это не Джонс, – блондинка, удивленная, обернулась. – Я по делу.
– Ммм, подожди минуту, – тот кивнул и вышел, прислоняясь к стене. Ровно через минуту из кабинета вышла женщина с большим пузиком и пингвиньей походкой пошла к лифту.
– Заходи, – крикнула Эмма.
Робин прошел, закрывая дверь, и встретился с вопросительным взглядом. Блондинка переместилась за стол, вклеивая лист в карту, Локсли сел на кушетку.
– Я не знаю, как…
– Рассказать, что нравится Реджине? Или про ее характер? – сложив руки на столе, блондинка улыбнулась. Она уже давно хотела, чтоб брюнетка нашла себе кого-то, а тут вроде неплохой врач подвернулся. Реджина, как никто, нуждалась в ласке и заботе, жаль, попадались мерзавцы.
– Только…
– Ей не скажу.
– Сп…
– Пожалуйста. – Локсли ухмыльнулся, приготовившись слушать блондинку, – ммм… Миллс любит какао с корицей по утрам, если она его не выпила, знай, она злая будет. Еще Реджина жуткая сладкоежка, за шоколад с орешками душу продаст. – подняв голову вверх, Эмма закусила губу. – Ко всему яблочному у нее вообще нездоровая любовь. Цветы любые, но не розы. Фильмы чаще всего комедия и ужастики, особенно, где много крови. Жуткая перфекционистка, вредная и вспыльчивая. За словом в карман не полезет. Мало кого к себе подпускает, но если люди входя в этот круг, то они узнают совсем другую Реджину… ну и так, если вдруг Киллиан тебя спросит, я люблю морскую кухню.
– Передам, – улыбнулся в ответ блондинке, – спасибо еще раз.
– Все, давай вали, у меня еще одна нервная мамочка, – усмехнулась она, опуская глаза в карту пациентки.
***
Реджина посмотрела на наручные часики, поверяя время. Через десять минут должна была прибыть пациентка. Самочувствие ее не сильно улучшилось, ко всему прочему, ей начало слегка тянуть низ живота, и тут брюнетка аж перекрестилась. Это в любом случае не очень хорошо. К Эмме она все равно не хотела идти, она попросту боялась узнать причину. Ее карий взгляд уставился на красиво одетую блондинку, та вышагивала на высоченной шпильке, нежно-розовое платье чудненько сидело на ее фигурке, подчеркивая талию. Высокий хвостик с начесом и легкие волны на конце. Эмма, видя большие карие глаза, расставила руки в стороны и покрутилась, подходя ближе.
– Доктор Свон, Вы ли это? – Миллс улыбнулась, рассматривая еще и макияж.
– Ха-ха.
– Что за повод, красотка?
– Правда? Я что-то так волнуюсь. Джонс позвал в ресторан.
– Правда, – Реджина заправила прядку, что выпала из хвоста. – Неужто решила дать ему шанс? И правильно, а то устал уже бегать.
– Ничего, ему полезно. Ничего еще не решила. Я подумаю.
– Он ко мне сегодня подходил. Так что твой ужин пройдет замечательно.
– Спасибо тебе, – улыбнулась в ответ, – ну что ты там ему сказала?
– А щас все тебе скажи. А как же сюрприз.
– Ну Миллс…
– Вали уже отсюда, – подтолкнула ее к выходу.
– А у тебя что ,смена? – смотря через плечо, спросила зеленоглазая.
– Да, до утра.
– Пожелай мне удачи, – когда ее вытолкнули из здания, блондинка повернулась, смотря на
улыбающуюся Миллс.
– Вали, – и кивком указала на кого-то. Эмма развернулась, впервые видя Киллиана в костюме и с галстуком. Она невольно улыбнулась, а зеленые глаза загорелись, Джонс легкой походкой направился к ней, улыбаясь и держа в руках розочку.
– Ты прекрасна, Свон.
– А ты…
– Да, знаю.
Сзади послышались громкие звуки, и Реджина, счастливо вздохнув, отвернулась, быстро направляясь к каталке с прибывшей пациенткой. Три медбрата и молодая медсестра уже приняли ее и ждали врача-травматолога.
– Докладывай, Роуз, – Миллс подошла, осматривая девушку. Зеленоглазая кивнула и заговорила.
– Ребекка Уолш, 28 лет. Упала с третьего этажа. Тахикардия, жизненные показатели стабильны. Множественные травмы и деформация правой ноги. Дали 5 миллиграмм морфина в дороге.
– Что Вы чувствуете в ногах? – брюнетка посмотрела на молча плачущую девушку.
– Очень больно.
– Так, еще 5 миллиграмм морфина. Томография головы, шеи, груди, брюшной полости и
рентген всей ноги. – перечисляла Миллс, смотря на миниатюрную блондинку.
– Доктору Локсли сообщить?
– Я сама.
– Томограф пока занят, много пациентов.
– Роуз, давай быстрее. Не знаю, подвинь кого-нибудь.
– Так кого я подвину? Там у всех сложные случаи.
– Не беси меня. Лучше начинай делать.
– Хорошо, доктор Миллс.
Реджина, вздохнув, пошла к лифту, нажимая кнопку. У нее есть еще достаточно времени, чтобы обсудить с Робином ход операции. Она быстро добралась до его кабинета, не стуча зашла. Локсли сидел за столом, заполняя документацию, и тут же поднял на нее взгляд.
– У нас с тобой будет операция, – брюнетка зашла, хлопая дверью, и села на стул, напротив врача, – девушка упала с третьего этажа. Отправили пока на томографию, ведь просила Голда починить второй, нет, он деньги копит на какую-то фигню. А нам жди по три часа.
– Эти три часа можно провести с пользой, – лукаво улыбнулся, подперев голову рукой. Реджина закатила глаза, вставая.
– Все мужики одинаковые, – развернулась, делая шаг.
– Зачем ты ей сказала, что я гей? – встал, смотря на ее затылок. Миллс поморщилась, мысленно чертыхаясь, быстро придала лицу непонимающий вид и обернулась.
– Я? О чем ты?
– Да ладно тебе, Миллс. Я говорил с Эшли. – вышел из-за стола, подходя к ней.
– Она меня неправильно поняла. Я выражалась образно.
– А гомик из меня вышел конкретный. Ты меня приревновала? – сложил руки на груди, их разделял всего шаг.
– Я? С чего мне тебя ревновать? – карие мгновенно вспыхнули, брюнетка неосознанно двинулась ближе.
– Другого повода называть меня геем я не вижу. А Эшли просто влюбилась в меня, и ты приревновала. – сощурил глаза, улыбаясь.
– Ты кем себя возомнил? Ты думаешь, ты пуп земли? Одной понравился, вторая приревновала. Ты самовлюблённый эгоист, – выплюнула, сжимая кулачки. Эти смеющиеся глаза раздражали до невозможности.
– Да, а раньше тебя это не парило.
– А теперь парит.
– Потому что ты ревнуешь.
– Нет! – прикрикнула.
– Да! – в ответ повысил тон.
– Идиот!
– Стерва!
– Ненавижу тебя!
– А я тебя!
Пару секунд тратят на ненавистные взгляды и врезаются друг в друга жадным, страстным поцелуем. Ее руки тут же окольцовывают его шею, пропуская тонкие пальцы сквозь волосы. Он быстро подхватывает ее и усаживает на стол, с которого, в мгновение, все полетело на пол. Кружка, с некогда горячим кофе, разбилась, оставляя на полу некрасивую лужицу. Ее ножки обхватывают его бедра, плотнее прижимая к себе и чувствуя его возбуждение.
Задрав голову, смотрит, как он расправляет ремень, расстегивает верхнюю пуговицу и медленно ведет молнию вниз. Высвободив возбужденный член, он несколько раз проводит по нему рукой. У нее во рту скапливается слюна. Кровь, спутывая мысли, бьет в голову. Щекам горячо, между ног пульсирует желание.
Ей нужно ощутить его внутри, и она тянется к нему.
– Хватит глазеть. Трахни меня.
Он останавливает ее руки на полпути.
– Нет. Сними сначала вот это, – приказывает, пальцем лаская прикрывающую ее плечи ткань. – Покажи мне себя.
Завороженная пылающим в его глазах ярким огнем, стягивает форму. Футболка летит назад, штаны безвольно падают, оставляя ее в одном нижем белье. Черное, как он любит. Он начинает пожирать ее глазами, восхищенно рассматривая тело.
– Нагнись над столом и широко раздвинь ноги, Миллс. – это было неожиданно, но так возбуждающе.
Она выполняет. Разворачивается, наклоняется, положив ладони на холодную поверхность, и, в ожидании его следующих действий, устремляет взгляд на городские огни за окном.
Тело горит, жаждет продолжения, что сводит весь низ живота. И наконец чувствует за спиной прикосновение его обнаженного торса и шепот:
– Не двигайся.
Но она не слушается. Оборачивается и успевает поймать момент, когда он оттягивает тонкую полоску черного кружева вбок и начинает вести головкой члена вдоль влажного естества.
– Почувствуй, как сильно я хочу тебя, – говорит он грубо, втирая свою эрекцию меж ягодиц.
Реджина стонет, вцепившись в деревянную поверхность.
Неожиданно, он стягивает стринги до пола. Швыряет их в сторону, встает позади на колени и ведет ладонями по ногам. Эта божественная ласка обжигает. Она бросает брюнетку в дрожь.
– Локсли, пожалуйста…
Он толкает ее вперед, так что она грудью падает на стол. Руки накрывают задницу, раздвигают ягодицы, а потом она ахает в ответ на прикосновение его языка. Он лижет ее клитор, он двигается… посасывает… похлопывает… так, что у нее сносит крышу.
Подведя ее к разрядке, отпускает, слыша недовольный стон. Встает и облизывает поблескивающие ее желанием губы, затем тыльной стороной руки вытирает рот.
– Повернись, – приказывает он, грудь тяжело вздымается.
Тяжело дыша, она поворачивается, видит его голодный взгляд на своей груди. Накрывает ее своим телом и целует. Языки агрессивно сплетаются, Реджина ощущаю привкус своего тела. Робин обрывает поцелуй.
Сжимает груди в ладонях, больно щиплет соски и рычит, покрывая изящную шею поцелуями:
– Сейчас я трахну тебя, Миллс. Трахну так жестко и хорошо, что ты будешь хотеть только меня.
Миллс впивается взглядом в его лицо, ловит его член и подводит к бедрам. Женские руки слегка дрожат от возбуждения.
– Я хочу тебя, Робин. – водит по себе его членом, увлажняя головку о промежность. – Очень.
Склонив голову, он начинает сосать и теребить зубами соски, пока они не становятся невероятно чувствительными. Она знает, он не настолько невозмутим, каким хочет казаться. Судя по стекающим со лба капелькам пота, по тому, как крепко сжимаются его челюсти, пока она гладит себя его членом, он вот-вот перестанет владеть собой.
Миллс отпускает его и, обхватив за шею, притягивает к себе, к своему рту, и шепчет:
– Возьми меня, Локсли. Я хочу почувствовать тебя внутри.
– Надеюсь, ты выдержишь, милая, поскольку я намерен брать тебя, пока не сломаю.
И в этот момент он теряет контроль окончательно.
Хватает брюнетку за бедра и подтягивает к краю стола. Трет своим членом клитор, глядя, как он покрывается влагой, а потом вталкивается до конца таким мощным и сильным движением, что Реджина запрокидывает голову, громко застонав.
Он выпрямляет стройные ноги и закидывает себе на плечи, начиная быстро, грубо, жестко двигаться. Реджина всхлипывает. Стонет, совершенно забывая, что шумоизоляции в больнице нет.
Ей больно, но это изумительно приятная боль.
– Боже, Реджина… ты такая…
Из груди рвутся стоны, голова кружится от происходящего. Это больно. Это прекрасно. Это порочно. Но до одури приятно. – Локсли… не останавливайся.
Она не успевает договорить, потому что внезапно он впивается в ее губы поцелуем столь же безжалостно, как трахает ее, и она кончает. Громко, с криком.
Робин отпускает ее ноги. Притянув к себе, начинает дико и безудержно рваться к своей вершине. Она обвивает ногами его талию, впиваясь в спину ногтями, и с силой кусает плечо, пока он продолжает входить. Тела сплошь покрывает пот, кабинет пропах сексом. Она стонет. Он чертыхается.
Когда подступает оргазм, он резко выдергивает член и в то же мгновение с мощным звериным стоном заливает семенем живот. Когда через несколько тягучих секунд дыхание успокаивается, он открывает глаза и переводит взгляд на Реджину. Она удивляется тому, что видит в голубых глазах.
Озабоченно хмурясь, он накрывает ее тело своим, ставит локти по бокам. Отводит с лица слипшиеся от пота волосы и спрашивает:
– Больно было?
Она, улыбаясь, качает головой.
– Нет… – Стирает с живота немного его семени. Подносит пальцы к губам, обсасывает и добавляет, – удачненько я так зашла. – он усмехается.
– Чертовка ты, Миллс. Ты чистая смерть… вот, что ты, нахер, такое.
И его рот снова накрывает распухшие губы в поцелуе.
Голая Миллс лежит на столе, обвив его бедра ногами. Саднящие губы растягиваются в ленивой улыбке, пока он нежно целует ее шею.
Она запускает пальцы в его мягкие волосы и притягивает к себе. – Поцелуй меня.
– Еще? Разве ты не удовлетворена? – он улыбается.
Она качает головой.
– Не-а… Хочу тебя снова, – говорит и кусает его за нижнюю губу.
– Ненасытная чертовка.
Чувствует между бедер его руку. Его зрачки расширяются, пока он смотрит, как она разводит ноги.
– И всегда готовая для меня. – он медленно вставляет в лоно пальцы: один, два, три раза, и, выйдя, врачи слышат, как пищат их пейджеры, – увы, красотка, но прямо сейчас я не могу. У нас операция.
– Ну и ладно, – встает и начинает искать свои вещи, пока Локсли пялится на ее пятую точку.
– Я сделал тебе больно.
– Ну и что… Мне понравилось. Думала, и тебе тоже.
– Эта было волшебно, Реджина. – он натягивает штаны, пока брюнетка справляется с застежкой бюстгальтера. – Но мне следует быть с тобой более осторожным.
– Зачем? Не надо! Локсли, мне понравилось абсолютно все, что ты со мной делал.
– Я от тебя теряю голову. Теряю самоконтроль. И мне это не нравится.
– Ну а мне наоборот.
Он бросает взгляд на наручные часы.
– Поговорим после операции.
– О чем? – поворачивается к нему, стоя в одном бюстгальтере.
– А ты считаешь, нам не о чем?
– Нет. Ты не видел мои трусики? – отворачивается, бегая глазами по беспорядку вещей.
– Эти? – возвращает карий взгляд, видя свою вещь в его руке, которой он машет. – Отдам после разговора.
– В смысле, Локсли?! – не успевает услышать ответ, как он быстро покидает помещение, и брюнетка, спустя секунды, подбегает к закрывшейся двери и вспоминает, что голая не может выйти. – Сволочь! Не, ну идиот? – спрашивает саму себя, но быстро натягивает штаны, отключая оповещающий пейджер, приводит себя в порядок, тратя на это минут десять, и идет в операционную. Заходит в предоперационную и видит, как он моет руки. Миллс, как будто ничего не произошло, подходит и открывает кран.
– Сволочь, – тихо говорит она. Он усмехается.
– Зато теперь ты никуда не денешься от разговора.
– Гад.
– Я знаю. Жду тебя, – закрывает воду и уходит в операционную.
– Индюк.
– Скучно.
Спустя десять часов брюнетка устало трет глаза и выходит из лифта, ее смена, наконец-то, закончена и теперь можно спокойно пойти домой и плюхнуться в кровать. Это все, о чем она мечтает. Поправляет черный пиджачок и, вышагивая на убийственной шпильке, подходит к стойке.
– Устали, доктор Миллс? – бодрая и веселая Эшли бесит.
– Да, – расписывается в журнале, – восемь часов на ногах, как не вовремя еще мужчину привезли.
– Я слышала, он врезался в грузовик.
– Ага, две остановки сердца, – кивает и услышит, как к ним подошел мужчина, с кем она все часы боролась сначала за жизнь девушки, потом мужчины.
– Эшли, погуляй, детка, – та кивает и оставляет их, пока брюнетка приподнимает брови.
– Ну что, поговорим? – лениво расписывается, оглядываясь, рядом никого нет.
– А мне и без трусиков комфортно, – он шумно вздыхает, сглатывает. Ей нравится его реакция, она опирается на стойку, прикусывая губу.
– Чертовка… Почему ты не хочешь встречаться? – копирует позу, кидая журнал куда подальше.
– Не нужно мне все это. Отношения, – неприятно морщиться, – до поры до времени. Потом что-нибудь произойдет, и мы расстанемся. Я привыкла так жить, мне комфортно. Да и ты, по-моему, доволен.
– Я бы не стал делать тебе больно, – опускает руку на нежную щеку. – А просто секс мне не нужен, мне нужна вся ты, – очерчивает линию губ, с нежностью смотря на нее.
– Придётся довольствоваться тем, что дают, – убирает его руку.
– Хочешь, я сейчас всем скажу, что влюблен в тебя? А я влюблен, до беспамятства.
– Больной? – усмехается.
– Тобой, если только. – отпускает ее руку и отходит от нее, пока все взгляды, прикованные к этой парочке, не сходятся на нем. Миллс, нахмурившись, не понимает, смотрит.
– Прошу минутку вашего внимания. – кричит на весь этаж. – Хочу заявить всем, что я влюблен до беспамятства в доктора Миллс. – Реджина на секунды прикрывает лицо руками, слыша свист коллег и краснеет, когда он усиливаются. – Миллс, я в тебя влюблен. – кричит вновь, смотря на нее, и брюнетка дёргается с места, подходя и затыкая ему рот ладошкой.
– Заткнись! Локсли, замолчи. – он мычит и смеется.
– Скажи да, и заткнусь,– убирает ладонь и перехватывает вторую. – Не так… Мне сносит от нее крышу!
– Ладно! – перекрикивает его. – Только заткнись.
– Она согласна, – слышатся аплодисменты, и он притягивает ее к себе, целуя нежно, хрупко, будто она хрустальная ваза. Поглаживая большими пальцами скулы. – Если бы я только знал, я бы в первый день на каждом шагу орал.
– Идиот, – качает головой, соприкасаясь лбами. Шум за спинами потихоньку ослабевает.
– Ты не пожалеешь.
– Я надеюсь.
========== Часть 5 ==========
– Локсли, ты идиот! Господи, да почему все идиоты вертятся вокруг меня? – брюнетка кинула сумку на пол, параллельно скинула каблуки и сразу пошла на кухню, не прекращая причитать. Пока Робин закрывал дверь и оправдывался.
– Ну я же не знал, что ты так быстро согласишься быть моей девушкой, – он зашел вслед за ней, неловко остановился в дверном проеме и стал наблюдать за взбесившейся девушкой.
–Да действительно, – вскинула руки, включая чайник, – для этого нужно было ломать мою машину, – развернулась, смотря в глаза. От ее взгляда он поежился, но устоял.
– Ну не сломал, а кое-что открутил.
– Большая разница, главное, что она не едет. Чем ты думал?
– Ну, если бы ты отказала мне в больнице, то я бы тебя подвез, так как твоя машина сломана, – показал кавычки, – а уж в машине мы бы поговорили, и ты стала бы моей девушкой.
– Ох, я уже жалею об этом. Чтоб завтра прикрутил, ввинтил, не знаю, что сделал, но чтоб она ездила, – и, дождавшись его кивка, простонала и открыла холодильник, тяжело вздыхая, оглядела пустые полки.
– А ты, смотрю, не часто дома бываешь, – ощутила на талии сильные руки, а потом ее резко прижали к себе. Хоть брюнетка и не показывала это, ей было приятно и уютно в его руках.
– Да, чаще доставкой еды пользуюсь. Может, уже закроешь. Или ты думаешь, там что-то появится? – Локсли опустил голову на плечо и уткнулся в ее волосы.
– А может все же повезет, – оба усмехнулись.
– Давай я в магазин схожу. Принимаю любые заказы, – Реджина улыбнулась, опуская руки поверх его рук, и задумалась. – Хочу…
– Шоколад с орешками.
– Откуда? – Миллс, повернув голову, сощурила глаза, на что Робин в ответ улыбнулся.
– Угадал.
– Ну ладно, – подозрительно протянула она, не сводя с него глаз. Захлопнула холодильник и добавила, – яб…
– Яблочный пирог.
– Ты ходил к Эмме, – Реджина выпуталась из его рук, прижимая его к гарнитуре, а сама состроила серьезный вид и начала сканировать зрением. Локсли чуть не рассмеялся, такая маленькая без своих каблуков она была милее, а этот пронзительный взгляд делал ее до ужаса смешной. Он не сдержал смешка.
– Никуда я не ходил.
– Да что ты?
– Ну может заглядывал.
– Угу. В следующий раз не пались так сильно.
– Я учту, – оба рассмеялись. Робин накрыл ее губы своими, одной рукой обхватил затылок девушки, не давая ей отстраниться, пока его язык нежно скользил по ее губам. Она положила свои руки ему на плечи, мгновенно отвечая. За одним поцелуем последовали и другие, они перемежались то страстными объятьями, то лёгкими касаниями. Миллс уже давно поняла, что сдается в руки этому мужчине. Брюнетка обвила его шею, его аромат сводил с ума и давал ощущение спокойствия, надежности. Пока его руки скользили по ее телу, что ей до чертиков нравилось. Локсли пересчитывал позвонки, сжимал ягодицы до стона и шептал в перерывах между поцелуями ласковые слова.
– Ты еще не забыл про магазин, – тяжело дыша, Реджина откинула голову назад.
