Текст книги "Beef (СИ)"

Автор книги: Vavilon V

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

========== 1 ==========

– Так я ничего не понимаю, дорогой Сэмюэль, давай насыщенней рассказывай, – устраивается поудобнее, – и сначала хочу все уяснить.

– Я буду откровеннее, чем в покаянии.

– Надеюсь.

– Тогда внимай. – Делаю последнюю паузу. – Познакомились мы случайно, как говорится, воля поломанной спички, если бы не пустяк, мы и не знали друг друга.

– Думаешь, не пересеклись бы?

– Не-е-ет, – цокаю языком, – между нами гигантская пропасть, и здесь дело не только в окружении, дело во всем.

– Но у вас же есть общий знакомый, или как там вы столкнулись?

– Билли? Общий знакомый? – отворачиваюсь. – Обычный балбес. Брат моего бывшего. Но я ему очень благодарен, готов дарить подарок на каждое Рождество до конца моих дней.

– Даже на могилу? Ну, если он умрет раньше тебя.

– Даже на могилу. Будет смотреть сверху и радоваться.

– Так, мы уходим от темы. Как вы познакомились?

– Я тогда расстался со своим парнем, Джеком. Ну не прямо тогда, а недели две уже как, но…

– Джек не дотянул до твоего идеала? Чем же он плох?

– Он не плох, а отвратителен. Моется через день и совокупляется, как животное неотесанное. Работает каким-то юристом в мелкой компании и имеет дурной вкус в одежде. Носит тинейджерские джинсы и любит майки с футболками. Все никак не вырастет, хотя он мой ровесник. А согласись, дорогая, двадцать семь – это возраст.

– Ну да, когда тебе там двадцать восемь стукнет?

– Стукнуло месяц назад, но не сбивай с темы, дай дорасскажу про тупого Джека.

Когда он оставлял использованные чайные пакетики прямо на моем идеально чистом столе, меня мутило. Нет, он действительно отвратителен. Видела бы ты, как он заваливал меня каждый вечер в постель, тоже мне, самец. Но я давал ему раз в неделю, у нас был официальный договор. А минет ему вообще ни разу не выпал, впрочем, он вообще никому никогда не выпадал. Так вот…

Мы встречались всего три месяца, и все это время я недоумевал, как согласился быть с таким.

– Животные инстинкты, Сэмюэль, животные…

– Нет, дорогая, это не про меня. Ты же знаешь, что я выше всего плебейского.

– О да, ты же аристократ. Как бизнес?

– Рестораны процветают, доход повышается каждые три месяца…

– Ну, судя по Армани, что на тебе, бизнес твоего отца действительно идет в гору.

– Это уже давно мой бизнес. И вообще мы сбиваемся с курса. Ты хотела поговорить о Нем или о моем состоянии?

– Прости, прости, не могла не спросить. Так что дальше, пока еще с Джеком?

– В общем, я расстался с этим нищим юристом через три месяца, но расставание расставанием, а отлепить его от себя я не мог две недели. Последняя его просьба была спасти брата-наркомана.

Вот не поверишь, но я ничуть не удивился, что у него братец, как там принято говорить, «в низах»? Обдолбанный, кажется. Да, точно, брат у него обдолбанный.

И чертов Джек попросил меня вытащить брата из… э-э-э… из задницы. Его младший братишка Билли попал в плен зависимости.

В общем, я сказал тогда Джеку:

– Я вытаскиваю твоего брата, а ты оставляешь меня на веки вечные. А если мы еще будем делать вид, что не знакомы, то я отвезу и оплачу ему реабилитационную клинику. Он избавится от зависимости, а я от тебя.

– Спасибо, Сэм, я… договорились.

На том и порешили. Он начиркал мне адрес квартирки в самом гнилом районе, и я выбрал самую неприметную машину в своем аресенале – черный БМВ.

Дорога заняла у меня примерно три часа, вместе с пробками.

Так вот, поднялся я по лестнице (лифт не работал лет двести как, наверняка) на третий этаж и постучался. Стоит ли говорить, что когда мне наконец открыли, на меня обрушился шквал в виде грохочущей музыки и выкуренного дыма.

Открыл мне какой-то левый тип, и я еле доорал до него свою миссию – вытащить загулявшего Билли.

– А почему Джек сам не забрал брата?

– Ну, дорогая, на это было много причин. Первая: у Джека отобрали машину за неуплату долгов, и даже не спрашивай меня, куда он просаживает все деньги. Могу поставить свой особняк загородом, что все уходит на казино. Юрист, а все туда же. А вторая причина: они сильно повздорили до отрыва Билли, в общем, обдолбанный пригрозился, что если хоть раз увидит Джеки на горизонте, покончит с собой. В чем суть их разлада, я даже спрашивать не стал. Мне все равно.

– Бли-и-ин, да как ты вообще связался с таким как Джек?

– Сам не знаю. Сначала он казался мне более умным и воспитанным. Его рабское положение в компании казалось мне стартом, а не финишем, его упрямство – мужеством, а не тупостью… Джек просто умеет себя продавать. И не надо спрашивать меня, как мы с ним познакомились, иначе я про Него никогда не расскажу.

– Окей, окей.

– На чем я остановился? – Пауза. – Этот тип позвал наконец Билли, и я этого сосунка за шкирку без объяснений впихнул в машину. Он не мог сопротивляться, он был уже обдолбанным вконец.

Обратная дорога была пуста, и я быстро молча довез его до клиники. И только когда мы остановились на стоянке, он опомнился и заговорил.

– Ты кто? – а голос обкуренный, пропитый, сиплый такой, ну неприятный, в общем.

– Я… – не хотелось ему говорить о постыдных отношениях с Джеком, – божий посланник.

– Божий? – он впялился в меня расширенными глазами с расширенными зрачками, чертов обкурыш, – бог есть?

– Мой бог для тебя дьявол, – я хохотнул, – а твой бог – мой раб, но я праведник его.

– Раба своего раб?

– Чертов обдолбыш, – я разозлился тогда, – вылезай давай. Я не собираюсь с тобой размышлениями заниматься.

– Подожди, подожди, – Билли замахал руками, – окажи одну услугу.

– Еще чего, смертный, вылезай и пошли! – вот наглость!

– Нет, нет стой. Если сделаешь, я хоть на край света пойду! – просящий взгляд – я прошу, просто не сделаю, не по-человечески поступлю. Припомнят мне.

– Что там у тебя?

– Я одному челу денег должен, круглую сумму. Передай ему, что бабки он может забрать у Гая, что загородом живет. Он сам сможет его найти.

Мы уставились друг на друга в непонимании. Он ждал моего кивка, а я подробностей.

– И как мне ему передать, тупица? – я действительно выходил из себя.

– А да, да, да… сейчас… номер… – он начал копаться в карманах своих стремных тряпок, – черт, оставил где-то, – пробубнил.

– Значит, не судьба, выходи.

– Нет, нет подожди, – Билли зажал пальцами виски, – стой… стой… вспомнил! Я вспомнил его скайп!

О боже, в ту минуту я его ненавидел, но сейчас, я просто обожаю, что он вспомнил.

Я передал ему карандаш и блокнот, чтобы на первой странице он вывел дрожащей рукой, каракулями: «murrayhekret».

– Позвони ему и скажи, что деньги мои, у Гая…

– Да, да, я не идиот, я запомнил, пошли уже, – вырвал блокнот и карандаш из грязных рук и кинул на заднее сидение автомобиля.

В общем, именно так в моих ушах, точнее перед моими глазами промелькнуло Мюррей Хекрэт. Вот рассказываю тебе сейчас, и до сих пор от его имени внутри все дрожит.

– Мюррей? Красивое имя.

– Обладатель в миллион раз красивее. – Мечтательно прикрываю глаза – о боже, до чего он меня довел…

– Так рассказывай, что дальше было, а то сейчас наплюю на все и потребую сразу ту часть, что с Мюрреем.

– Тш-ш-ш, рассказываю.

Отдал я Билли в надежные руки, позвонил и отчитался перед Джеком, и дал по газам от клиники.

Об обещании связаться с «murrayhekret» вспомнил только в двенадцать ночи. Внезапно так всплыло в памяти перед сном.

Только вышел из джакузи, надел халат и уже отправлялся в спальню, как в голову влетело! Черт, ну я же человек принципиальный, особенно когда дело касается денег.

Нет, если бы мне пришлось выходить из дома, идти в гараж, доставать блокнот… возможно, я бы и перенес дело на завтра, но я четко запомнил «murrayhekret». Так что обмануть совесть было невозможным, и я смиренно пошел в кабинет и включил компьютер.

– Почему не ноутбук? Взял бы в постель и все.

– Не знаю почему. Пошел за компьютер, ноги сами повели.

Пока чудо прогресса включалась, налил себя немного виски для успокоения, уселся с ним поудобнее и врубил скайп. Вот хочешь, верь, хочешь, нет, я знал, что он будет онлайн. Черт возьми, у меня даже мысли не возникло, что его нет. В общем, было так, как думалось, и я по инерции добавил его в друзья. Запрос тут же подтвердился, и я, сморщив нос, подумал: «Напишу и удалю его сразу», в общем, стал претворять план в жизнь:

«Деньги Билли у Гая в загородном доме».

Уже хотел было уйти, но он не ответил. Стояла долгое время тишина, тогда я сдался первым.

«Ты понял?»

И снова тишина, я залпом выпил свой виски, так что голова немного закружилась, и этот игнор меня начал бесить. Сколько себя помню, человек я малость нетерпимый. А игнор какого-то наркомана заставил кровь бурлить.

«Скажи, что понял, и я уйду». – Отчаялся на еще один шаг.

Ответом было все тоже молчание. И все-таки хотелось со злости уйти и наплевать на таких вот хамов. Но сквозь обиду я увидел, что он мне звонит. «Еще чего!» – хотелось сбросить, но может, что-то важное? Да и пробудился какой-то интерес, что за хамло там сидит.

Я ответил на звонок, но камеру не стал врубать – «моим голосом обойдется». У Мюррея, наоборот, камера работала, только вокруг было очень темно. Единственный свет исходил от монитора, сидел он к нему не очень близко, мягко говоря, так что я видел игру теней на полуголом теле. Не знаю до сих пор, может, он тогда полностью голый сидел, может, нет. Не знаю. Я видел его только по пояс. По торс.

Злость и обида за игнор еще лилась в крови, но уже тогда в первый раз меня прошило чем-то до того момента не известным. Мне стало очень жарко, тяжело дышать, прошла какая-то ломка внутри.

Кроме спортивного тела с кучей татуировок я сквозь все те же тени смог разглядеть острое, с мощными скулами лицо. Когда он наклонял голову, я замечал вспышку отраженного света в его брови.

Он был как сам дьявол. Честное слово, он и сам выглядит как не очень хороший человек, а тут еще темнота, он выглядел очень опасным и… привлекательным?

Кстати, в жизни и в общении со всеми Мюррей не такой. Стоит ему только улыбнуться… ладно, это потом.

Голова моя быстро заработала – сидит тут в темноте, полуголый наркоман, а я дар речи потерял. Но его голова заработала еще быстрее:

– Привет. – Спокойно так, низким голосом, что невольно еще раз пробрал мое странное тело. Я спихнул потом все реакции на алкоголь.

– Да, зачем позвонили?

– Ну-у-у, как-то невежливо было, ты не находишь?

Мое лицо удивленно вытянулось в этот момент. И этот торгаш будет говорить мне об этике?

– Я думал для вас дело важнее правил этикета, с которыми я очень хорошо знаком.

– Для нас? – он поднял бровь, и в ней очередной раз сверкнул пирсинг, и вышло это, как хищник зубы показал. Я тогда на инстинктах обрадовался, что между нами наверняка неплохое расстояние.

– Для торгашей, наркоманов… я что, знаю кто вы?

– Можно было спросить. Я в этом деле не хожу в отличие от тебя.

– Что? Я не имею с этим никаких дел.

– Правда? Тогда откуда ты знаешь, где деньги, и якобы знаешь, что за деньги?

– Меня попросили, – даже не заметил, что оправдывался перед ним, – я выполнил услугу. Сам я в ваши наркоманские дела не ходок.

– Я же сказал, что не имею с этим никаких дел.

И тут до меня дошло: «С чего я взял, что это деньги за дозу?»

– А что это тогда за деньги?

Он растянулся в хищной улыбке (обожаю эту его улыбку) и проворковал, хрипло:

– Мой, эм-м, хороший друг отдал ему квартиру.

– Твой, эм-м, друг тоже, как и Билли – наркоман?

– Нет, что ты. Якоб просто любит тусоваться в прокуренных местах, ну и помогать опустившимся людям.

– И этот Якоб, – с нажим выплюнул имя, – вот так просто отдал квартиру мало знакомому? Он святой?

– Ну, деньги для него лишь дурацкая материя, что держит всех за яйца. И к тому же он оставил мои данные, чтобы забрать их.

– Тогда Якоб наверняка мафиози, знал, что человек от него не уйдет. А почему твои данные, а не свои?

– Включишь камеру, отвечу.

Я сжал зубы на такой прямой шантаж, но мне было интересно. Камеру так камеру.

– Оуч, какой ты… – он хмыкнул и отодвинулся еще дальше от монитора. Испугался? Я вроде не урод. – Я помогаю Якобу.

– Типа работаешь на него?

– Типа да… да, работаю.

Странно, что тогда это не смутило меня. Сам голос, немного бегающий взгляд. Ах, если бы я присмотрелся к нему.

Из колонок раздался резкий удар, меня подбросило на месте. Он тоже вмиг подобрался, выглядел не напуганным, а готовым. Следующим звуком был резкий свист.

– Что там?

– Ничего, – однако на его лице было написано: что-то да происходит, – ладно, мне пора. Приятной ночи.

– Ага, приятной, ноч… – и тут он вырубил скайп, оставив у меня осадок.

Несмотря на алкоголь, это была первая ночь, в которую я не смог уснуть.

– И-и-и?

– Что «и-и-и»?

– Сэмюэль, я не могу взять в толк. Ну передал ты ему, ну пообщались немного. Как же вы стали… ?

– Подожди, не торопи меня. – Поднимаю взгляд на расписной потолок. – Несколько следующих дней провертелись в буре событий. Я тогда открывал очередной ресторан, кстати, в твоем родном городе. И не смотри на меня так, я был там мельком и по делам. К тому же, моя голова была забита им. Этим несносным, но очень интересным Мюрреем. Иногда я даже ловил себя на мысли, что разговариваю с ним. Это сумасшествие. Честное слово, просто клиника, но я иногда действительно вел с ним пустяковый диалог в голове. Знаешь, что-то вроде беседы между джентльменами, о погоде, театре… хотя и был уверен, что в искусстве он полный ноль.

Спал я опять же отвратительно, иногда просыпался от холода, вроде все, как всегда, а меня просто морозит. Все время ворочался, во мне с ним что-то забурлило, и не отпустило. Понимаешь? Что-то заработало и больше не ломается. Хотя была ли это поломка?

– Ой, давай без рассуждений. Как дальше вы сошлись?

– Через несколько дней, после открытия ресторана, я вернулся домой.

– В квартиру или в дом?

– Когда я живу один, я предпочитаю дом. В нем я могу прочувствовать всю силу своего одиночества.

Я вернулся в дом. Уставший, нагруженный, но нашел в себе силы приехать ночью, а не завтрашним утром.

– Не тяни.

– Да не тяну. Ты слушай, слушай.

Без ужина и вечернего душа завалился спать. И проворочался уйму времени. Решив подняться (замечу, что было уже за три часа ночи), побродил немного по дому, просто пошлялся… а потом… включил компьютер. И знаешь, я тогда прям почувствовал правильность и радость какую-то.

В общем, конечно же, первые мысли у меня были о Мюррее. Только ты не подумай, что я завис на нем потому, что он новый знакомый, или там татуированный, а у меня нет таких в друзьях. Нет, точно не в этом дело. Я никогда не испытывал нехватку новых приятелей, а те несколько дней в твоем городе, вообще проварился в новых знакомствах. В общем, подчеркиваю, тут не в новизне дело.

– Скажи лучше, он был в сети?

– Да. Я сразу же зашел в скайп, и он был там. Единственный из моих деловых партнеров и близких друзей, что есть в моем нечасто, а в основном по переговорам используемом скайпе. Был там.

И с горя я пошел и налил себе виски. Как тогда.

– Ты алкоголик.

– Помолчи.

– Говори тогда. Интересно же.

– Я первый ему написал. Глотнул виски для храбрости и написал.

«Привет. Не спишь? Что тогда был за шум?»

Он не писал, не писал, я успел выпить еще одну порцию, прежде чем…

«Привет. Нет. я пока не могу тебе доверять, а врать не хочу».

Если честно, в глубине души, я надеялся, что он не будет писать, а позвонит. Я хотел его видеть. Виски дало мне храбрости, и я сам ему позвонил – он тут же ответил.

Снова темнота вокруг него, снова хищное лицо, свет от монитора, только в этот раз он сидел в полностью расстегнутой черной рубашке. Я хотел сорвать ее. И от этой мысли стало душно.

– Уже собираешь отойти ко сну? – он насмешливо указал на мою пижамную рубашку.

– Собирался, не спится.

– О-о, почему?

– Не знаю. Не могу спать. А ты? Почему не спишь?

– Тоже не до сна. Как у тебя дела?

И меня прорвало. Мне действительно захотелось рассказать ему, как у меня дела. Представляешь? Действительно!

– Сегодня завершилось открытие очередного ресторана, все прошло гладко без осечек, я доволен. Только устал немного.

Он ухмыльнулся.

– Ты владелец ресторанов?

– Да, по мне не видно?

– Ты выглядишь, как… – он, улыбнулся и не собирался договаривать.

– Как?

– Ты же гомик, да?

И мне стало не по себе. Я ничего не ответил, только алкоголь удерживал меня на месте.

– Готов поспорить. Любишь члены?

Мюррей говорил это скорее как констатации фактов, нежели вопросы.

– Нет, не люблю. Но я гей. А ты?

– Как это: гей и не любит члены? Ты же пасс. – Он встал и ушел.

Я просто терял дар речи, мне хотелось расплакаться как ребенку. И тут он вернулся, в руках был стакан и половинчатая бутылка среднего коньяка. И до меня дошло, что он пьян поболее меня будет. Пьяный взгляд, жесты от ленцы.

Мюррей налил себе и выпил.

– Я пасс, но не шлюха.

– О как! – он снова налил и выпил. – Не трахаешься со всеми подряд?

– Нет, – не знаю, почему я не ушел и даже отвечал, – если тебе интересно, я никогда не трахался без резинок, никогда не делал минет, и вообще кончить во мне даже с резинкой нельзя!

Я распылился перед ним, а он лишь хрипло засмеялся, показывая кадык.

– У меня мало партнеров, и я с ними по-настоящему встречался, я даже себя давал только в постели! Никогда в другом месте, и без всяких там извращений.

Это вызвало новый приступ смеха у нахала. Я же раскраснелся и готов был пижаму на себе рвать, лишь бы доказать, что я не шалава.

– Да я… я даже договора заключаю!

– Какие договора? – он наконец успокоился.

– Секс раз в неделю, не больше.

Он насмешливо поднял бровь.

– Теперь понял, что я не шлюха?

– Ты не шлюха… хотя из всего, что я услышал, могу сказать, что ты просто никогда не принадлежал мужчине по-настоящему.

– Еще чего! Я никогда никому не буду принадлежать!

Мюррей покачал головой.

– Дурачок… многое теряешь, не даешь себе получить удовольствие. Я же вижу тебя насквозь.

– И что же ты видишь?

– Жадное тело. Очень жадное. Я вижу твой сальный взгляд на меня. Я ощущаю жар. Твой жар… – если бы я был там, рядом с тобой, в твоем доме, я бы тебя уже трахал.

– Да пошел ты.

– Это правда. Я бы тебя имел… ну не злись. Может, покажешь себя там? Я бы хотел увидеть.

И я сбросил звонок. Меня трясло будто перед расстрелом. А еще я был сильно возбужден, член просто ныл, и там внутри все начало сжиматься.

Когда я выключил комп и быстро лег в кровать, меня продолжало трясти, а в голове бухало: «Можно было согласиться. Ведь так хотелось показать ему себя».

========== 2.1 ==========

– Ты таки извращенец, Сэмюэль!

– Ой, помолчи… хотя… даже не знаю теперь, после всех этих дней…

– Ладно-ладно, что было дальше, милый?

– А дальше… проснулся я с жуткой ломкой. За ночь мысли вызрели, и трахаться хотелось безумно. Хотелось отдаться, будто гордости никогда и в помине не было. Жуткое, жалкое зрелище.

– Мда, он тебя конкретно так изменил… какие были дальнейшие действия?

– Пару дней я приходил в себя и пытался вернуть себя к низменным желаниям. Получалось откровенно плохо. Похоже на шитье белыми нитками по черной ткани.

В общем, в один прекрасный вечер, уже перетекающий в ночь, меня словно самой рукой дьявола потянуло в скайп. Я не мог устоять, секса давно не было, а тут такой парень. Да, я уже загорелся им, мне хотелось прощупать почву… может, этот наглец станет отличной заменой Джека.

– Стал?

– Нет, он не стал заменой. Он просто стал моим, хотя пройти пришлось через многое, чтобы получить его в свое полное распоряжение. Но я рад, рад что имею такую, хм, «вещь».

– «Вещь»? Хоть твои глаза горят любовью, но в словах ты крайне груб.

– Это любовь, но собственническая. Я счастлив, только когда он зависит от меня. Только когда я спокоен, что я владелец. Я зависим настолько, что стал рабом раба.

– О, ты добиваешься моей жалости!

– Ни за что, дальше будешь слушать?

– Конечно, – отпивает кофе, – без этой истории я не смогу улететь домой.

– Так вот, тот вечер, когда я снова вышел в скайп уже со стойким желанием узнать о нем и, может, даже встретится.

Я опять-таки выпил для храбрости, и так как он был на месте, позвонил ему.

– Привет, – пропел голос.

Он был одет. Вот как сейчас помню простую черную футболку и его сексуальную улыбку, что он мне продемонстрировал, когда изображение загрузилось.

– Привет, ты здесь круглые сутки?

– Нет, только вечерами-ночами, мне скучно жить, – последнее слово он слегка растянул на ироничный манер.

– А спишь ты когда?

– Днем.

– А работаешь?

– М-м, у меня специфическая работа… поверь, такой график хорошо под нее подстраивается. – Мюррей отвечал уклончиво, играя с повышением и понижением тонов.

– Хорошо платят?

– Просто отлично.

– Даже интересно, что эта за профессия… домашняя какая-то… – было до одури интересно, что там за работа с таким графиком. Но я, конечно же, понимал, что он мне не расскажет, хотя бы потому что мы мало для этого знакомы.

– Ты решил узнать обо мне побольше? За этим позвонил? Мне льстит, конечно, но некоторые вещи лучше не знать.

– Значит, все-таки наркота? – я пытался пошутить, но в итоге вопрос задался чрезмерно серьезно.

– Нет.

Разговор зашел в логический тупик, но, как говорится, выход всегда есть! Вот и у меня было два: первый – попрощаться, лечь спать, и попытаться забыть; второй – сменить тему.

– А кто такой этот твой Якоб? Ну, работодатель я понимаю. Где он?

– Неужели тебе это интересно?

Он так плотоядно ухмыльнулся, даже через камеру я почувствовал его ауру. И это был конец расспросам. Все пошлые мысли, все эти идеи о том, в каких позах я буду с ним совокупляться, все, все, влетело в мою голову. Мне стало настолько жарко, что я, кажется, покраснел абсолютно везде.

– А что ты предлагаешь? – мой голос сильно подвел меня, выдал все, что на уме.

– М-м-м, то о чем ты сейчас думаешь, но можно начать с малого.

Я помню, как сжал кулаки на этом моменте. Я недоумевал, какого черта?! Что за бес во мне? Почему я стал таким… таким… как девственник.

– Вау! Блин, Сэмюэль, все намного сложнее, чем я думала.

– Да, сложнее. Отношения вообще странная штука, а с ним так вообще.

– Ну давай дальше, хочется знать…

– Дальше… дальше я пошел у него на поводу. Я расстегнул верхние пуговицы рубашки и весь выпрямился в ожидании. Натянулся, как струна, и замер, боясь дышать и спугнуть это сладкое щемящее чувство стыда и покорности сквозь немыслимое расстояние между ним и мной.

– Расстегни все пуговицы, – голосом хрипловатым – к тому моменту как я вернусь.

Мюррей встал и быстро исчез из поля зрения камеры, мне оставалось лишь лицезреть эту полутьму и размышлять. Конечно, размышления в таких случая даются плохо, поэтому, пока голова яро кричала и вопила мне о гордости, чувстве собственного достоинства, воспитании, пальцы без промедлений расстегивали рубашку. Одну пуговицу за другой. И каждая расстегнутая пуговица отдавала волнением по телу. Я даже закусил губу, чтобы ни стона не слетело в тот момент, когда я провел пальцем по животу. Чудесное ощущение.

Я уже откинулся на спинку кресла в странном расслаблении, что больше похоже на транс. Знаешь, когда входишь в какую-то секту, и тебе вешают там мастерски лапшу на уши, после этого остается странное состояние. Я всегда так думал, и вот это было ощущение очень похожее на то. Хотя я не знаю наверняка.

– Что ты хочешь сказать, Сэмюэль? Тебя зомбировали в секте?

– Нет, но если бы «да», то уверен, я бы чувствовал себя так же, как тогда в кресле. Полная безответственность на душе, полная ответственность за происходящее на другом.

– Интересно, но лучше продолжай о Мюррее. Он вернулся же?

– Конечно, вернулся, да так вернулся, что я вздрогнул! – пауза, – чертов Мюррей…

– Какой ты покладистый, – стало его первой репликой, прежде чем он снова уселся передо мной. Весь такой опасный и, безусловно, привлекательный.

– Я думал медлить глупо, ведь…

– Хочется, да? Не надо было в прошлый вечер строить из себя недотрогу, я же говорил, что вижу тебя насквозь – и он прямо прожег меня в ту же секунду своими колючими и, казалось, недобрыми глазами.

– Что дальше? – я спросил, и да, не смотри на меня так пытливо, дорогая моя, голос мой естественно дрогнул. Но за это мне стыдно меньше всего.

– Поднимись, я хочу посмотреть на тебя.

Я поднялся, колени были ослабленными, но, слава богу, не настолько, чтобы я рухнул обратно. Я потеребил края рубашки, раздумывая – снять или нет, но остановился на «не снять», ведь указаний не было.

– Ну и шмотье у тебя, штанишки отпад, – он специально перековеркал слово «брюки» в «штанишки», и я лишь поморщился в ответ. «Штанишки»… одни мои «штанишки» стоили больше, чем его жизнь! Ну, это я немного преувеличил.

– Ты хочешь оценить мою одежду? Тебе экскурсию по моим вещам провести? – устав стоять я снова сел в кресло.

– Расстегни брюки, – Мюррей придвинулся к экрану – давай, расстегивай.

Я немного посомневался, но все же сделал, как было велено. «Господин» же поулыбался, видя небольшую нервозность и тени сомнений на моем лице.

– Привстань и выгнись, запусти туда руку – он перешел на интимный шепот – другую руку положи на живот и проведи снизу до сосков. Давай.

Я тяжело выдохнул и приступил к действиям. Это было сногсшибательно. Дотрагиваться до себя и видеть из-под опущенных век его терзающий взгляд.

Стыд, конечно, никуда не исчез, но я отодвинул его за ощущение необычности, чего-то нового в этом изведанном мире. Если бы я знал тогда, насколько глубоки эти воды…

– Тебе приятно?

Я кивнул и еще больше выгнулся в кресле.

– Тогда прекрати.

Сразу же открыв глаза, я прекратил себя ласкать и переместил обе руки на подлокотники. Член тоскливо заныл, ему очень не хватало поверхностных легких ласк.

– Ты очень доступный. Готов на многое с человеком, который даже твоего имени не знает.

Я стиснул зубы, мне захотелось вырубить все и пойти спать. Снова неудовлетворенным и рассерженным, как в прошлую ночь. Но я не настолько глуп был в тот момент, как в прошлый раз. Знал, что вернусь, поэтому уходить не стал. Пока не стал.

– Сэмюэль. Доволен?

– Сэмюэль? Миленько, а фамилия есть?

– Ты что, досье составляешь?! Вещи, имя, фамилия, ты репортер?! – я быстро повысил тон, и после этого вообще осел в кресле безвольной куклой. Говорю же, чертов Мюррей. Вывел меня на истерику парой реплик.

Нет, ну кто сначала говорит подрочи себе, а потом про имя начинает? А я ведь сидел полураздетый и действительно готовый чуть ли не фаллос из-под кровати достать и оттрахать себя при нем по-полной. А он был таким напыщенным, деловым, чертов Мюррей, дьявол… тоже мне, хозяин ситуации.

– Блин, Сэмюэль, что было дальше? – подруга дотрагивается до моей руки, – не тяни, прошу, рассказывай.

– А дальше он надо мной рассмеялся, и я не выдержал. Вырубил скайп, компьютер выключил и пнул его хорошенько от досады.

Я ведь был готов расслабится, сдаться, дать слабину. Ну сделал бы это с Мюрреем один разок и вычеркнул бы его из жизни, удалив из скайпа. В чем проблемы? Планы были такие легкие, ничего не могло быть проще. Но нет же, Мюррей начал выпендриваться, и словить кайф не получилось.

Я подобрал свою гордость с пола, переоделся и лег спать.

– Э-э-э, это все?

– Ну, я подрочил хорошенько, до боли, и уснул. Ты ждала таких подробностей?

– Нет, я скорее жду подробностей, что было дальше.

– Неделя прошла, неделя жуткая, честное слово. Я вспоминал чуть ли не каждые пять минут, как неудачно развлекся. Порой даже ненавидел себя за распущенность и поведение так не присущее мне, но, главным образом, я ненавидел то, что все сорвалось. Было бы лучше подрочить под его взглядом и успокоится. Снять наваждение, знаешь ли.

В общем, неделя прошла, а во мне вовсю выросла это навязчивая идея. Ведь только подумай: я же на самом деле ему не отдамся, а так, мысленно. Физически он ко мне и не притронется! Так идея, как дикий плющ, охватила не только голову, но и изнемогающее в фантазиях тело.

Было воскресенье, когда я абсолютно трезвый пошел к компьютеру и чуть ли не помолился перед тем, как его включить. Вот тогда у меня возникла мысль взять ноутбук, но все-таки это было чересчур опрометчиво – вдруг Мюррей все это время смеется надо мной? Просто издевается над геем? А я на кровати с ноутбуком – самая легкая цель для насмешек.

«Ты очень доступный», – это услышал я в голове одновременно с его «Привет», когда он позвонил.

– Привет, как день? Дни? – я провел рукой по гладковыбритой щеке и хмуро уставился на него.

«Ты очень доступный», – как звон колокола с его «Нормально. День, дни. Твои? Твой?»

Да он издевался! И хоть тело уже умоляло сдаться, разум и самоуважение все же убедили меня снова показать, какой я недотрога. Хотя, вероятно, тело показывало свое желание в каждом жесте, с лихвой.

– Тоже нормально.

– А чего такой грустный тогда? Потому что решил показать мне, какой ты недоступный, и не нравится, что не получишь сладенькое? – он говорил со мной как с маленьким мальчиком. Еще немного и он, возможно бы, заулюлюкал.

И черт, он разгадал мой план невероятно быстро. И даже слабое место, что меня расстраивало, вывел сразу.

Я должен был догадаться, что это сказывается его опыт.

– О чем ты говоришь, М-ю-р-р-е-й?

Я уловил, как он вздрогнул, когда я выговаривал его имя. Надо было еще и фамилию сказать!

– Ох, Сэмюэль, такая роль тебе не подходит…

– Да что ты говоришь, какая же подходит? – я попытался легко улыбнулся, но на самом деле уже весь горел. Так хотелось, чтобы он заставил меня «поиграть» и в этот раз довел дело до конца.

– Ну, давай представим, Сэмюэль. – Он придвинулся к экрану, дав мне возможность вглядеться в это высеченное, острое лицо зверя. – Ты на кровати, с ноутбуком, смотришь на меня. На тебе ничего нет. И ты весь горишь. Ты слушаешь меня внимательно, выполняя все, что я говорю. А я говорю те вещи, что заставляют тебя умирать со стыда и наслаждаться. Так ясно?

Я сглотнул, но не позволил вот так размазать себя озвученной, великолепной фантазией.

– А может, иначе? – сказал я с вызовом. – Ты раздеваешься, демонстрируешь себя… я оцениваю и говорю тебе что делать: убираться с глаз моих или получать удовольствие под моим чутким руководством, а? Как тебе?

Мюррей хищно улыбнулся и откинулся на спинку стула.

– Тогда, поиграем, недотрога?

И я прикрыл глаза в предвкушении. «Сегодня точно все получится, и не важно, на каких условиях», – думал я. Но тут же услышал, как он шепнул «шлюшка», и после этого мне стало ясно, что честь правда придется отстаивать.

========== 2.2 ==========

– Хм, а в игре всегда есть правила, ты знаешь это, Мюррей? – прошипел я не без злобы.

– Правила? Хм… – он притворно задумался. – Вроде слышал, но зачем они нам? Или ты чего-то боишься?

– Аккуратней, Мюррей, – нет, мне определенно нравилось и нравится произносить его имя. – Просто я хочу некого подобия безопасности.