Текст книги "Прыжок во Тьму (СИ)"
Автор книги: Valeda
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Для вампиров пули сами по себе не страшны ничем, кроме, конечно, боли, когда разрываются внутренности, суставы и мягкие ткани. Страшнее – потеря крови. Кровь – пища, которая дает сверхсилу, быстроту и ловкость. В какой-то степени неуязвимость. Стоит лишить вампира крови, и он потеряет свои силы, начнет бояться солнечного света и сразу испытает жуткую жажду. Об этом тоже надо помнить.
Куда ехать? Вдруг эти парни продолжат погоню? На трассу точно нельзя: копы. Я посмотрела в зеркало: лицо и одежда в крови. Рядом, на соседнем сидении, нож, покрытый этой же красной жидкостью. Я сейчас выгляжу как маньяк-убийца. Черт!
Только бы найти дорогу между полями, которая не свернет на трассу, не просмотреть в темноте спасительную лазейку.
«Возьми себя в руки», – как мантру проговорила я. Скил напоминал мертвеца: дыхания нет, кипенно-белая рубашка превратилась в грязно-красную тряпку, разорванную пробившими грудь пулями.
Я завела машину и газанула слишком резко, вызвав недовольный рев двигателя. Автомобиль явно не был рад временному водителю.
Платье порвалось, и я видела свежую рану на бедре. Наверное, зацепилась за что-то, когда пробиралась по саду. Но боли я не чувствовала, было не до нее. Собраться с мыслями получилось лучше, чем унять предательскую дрожь в руках. Сбившееся дыхание отдавалось глухими ударами по темечку. Гнать в таком состоянии в темноте по изрытой ямами дороге, которую я все-таки нашла, давало отличный шанс быстро умереть.
Все хорошо… Хорошо. Ложь.
Казалось, невозможно найти укрытие в чернеющих полях или среди редких низких деревьев, безликими стражами стоящих у дороги. Чудилось даже, будто они вот-вот превратятся в злобных тварей и поглотят машину. Она хрипела, визжала и дергалась, словно стараясь выбросить из салона неумелого водителя. Назло ей я крепко вцепилась в руль, справлялась с жестким управлением и не собиралась сдаваться.
Скил потерял много крови и солнечным лучам точно не обрадуется, но дисплей магнитолы показывал всего лишь первый час ночи. Отлично, время есть, примерно четыре или пять часов до восхода солнца.
Впереди показалось покореженное сооружение, достаточно большое, чтобы загнать туда машину, – склад или покинутая ферма. Пока это показалось самым приемлемым решением.
Склад не запирали, если не учитывать хлипкую щеколду. Но заезд перегораживало массивное бревно, с которым пришлось повозиться. Я перепачкалась в земле, трижды поскальзывалась на мокрой траве, но справилась с тяжелой преградой. Вспотев, я тыльной стороной руки стерла влагу с лица, убирая непослушные волосы, выпавшие из остатков того гнезда на голове, что ранее можно было с гордостью назвать прической.
Загнав машину внутрь склада, я закрыла двери, и кромешная темнота сразу окружила меня. Пришлось включить свет в машине. Скил открыл глаза. Очнулся.
– Кэт, нужно вытащить пули, эти уроды добавили в них серебро. Регенерация, – хрипло проинформировал он меня. – У нас нет времени ждать. Если избавиться от них, процесс пойдет быстрее.
– Вытащить из твоего тела пули? – уточнила я, четко проговаривая каждое слово и уже понимая, что мне предстоит делать. – Знаешь, у меня нет образования хирурга.
– Кэтрин, – произнес он многозначительно.
Отборно матерясь про себя, я достала с переднего сидения нож. Осмотрела бардачок, чтобы найти что-то для дезинфекции. К счастью, попались фляга с виски и фонарик. Облила нож. Глотнула обжигающую жидкость в надежде унять дрожь. Помешкав, я вспомнила об автомобильной аптечке. Она нашлась среди кучи хлама в багажнике. Вывалив содержимое на переднее сидение, я отобрала несколько бинтов и пинцет.
И вправду стало легче, глоток алкоголя позволил немного успокоиться, не захмелев.
Я помогла Скилу выйти из машины. Он лег на землю.
– Сейчас доберусь до твоего сердца, – снимая напряжение, произнесла я, осматривая его грудную клетку. Пальцами ощутила сломанную реберную кость.
– Мое сердце открыто для тебя. Давай, милая, – хрипло подбодрил Скил.
– Будет больно.
– Знаю. Давай, действуй.
Он перевернулся на живот. Семь пуль. Хотелось откинуть нож, капризно сказать «не буду». Но сейчас есть одно слово: надо. По привычке, пытаясь сосредоточиться, я прикусила кончик языка. Облила одну из ран виски, чтобы лучше рассмотреть. Сделала быстрый короткий продольный разрез. Чтобы выковырять пулю, пришлось раздвинуть края раны пальцами. Скил то ли шипел, то ли тихо рычал. Сжимал кулаки до побеления суставов. Я старалась действовать аккуратно и четко, убрать кровь и дотянуться до пули пинцетом.
Наконец мне удалось – от злости я отшвырнула подальше расплющенный кусочек металла.
Еще шесть.
Слабый свет, неумение и страх причинить еще большую боль усугубляли ситуацию.
Последняя пуля застряла в ребре, раздробив кость, притаилась глубоко, словно не желала выходить, забилась в израненное тело.
– Сука! Она глубоко сидит, – выругалась я.
Усталость давала о себе знать, от напряжения в глаза будто засыпали песок. Я помассировала переносицу.
Окровавленной ладонью стерла пот со лба, чтобы не заливал глаза. Все стало красным. Кровь мешала обзору, бинтов было мало, поэтому я на ощупь проникла пальцами глубже. Стойкий запах железа впился в ноздри, въелся в кожу, дурманил и вызывал тошноту. Оставалось только полагаться на ощущения. Наконец я ногтем почувствовала инородный предмет.
– Прости, – пробормотала я. Надо было действовать быстро. Взяв пинцет, я сунула его в рану, зажала пулю и выдернула ее. Скил не то простонал, не то прорычал. Вены на его шее набухли, он плотно стиснул зубы – терпел. Да, я бы стала хорошим палачом, даже искусным. Добровольная жертва слабо дергалась от каждого движения, не сопротивлялась. Желая побыстрее закончить начатое, я копалась в ранах почти вслепую. Еще четыре пули. Три, две…
Лезвие вновь царапнуло металл. Последняя! Собрав все силы, я сжала зубы, ухватила покрепче пинцет и достала пулю, а потом еще два ее осколка.
Тупо поглядев на зажатый в щипцах кусочек металла, я повалилась навзничь. Закрыла глаза. Зеленые разводы плясали во тьме, вспыхивали и снова угасали. Царила полная тишина, прерываясь барабанной дробью сердца. Царапал нёбо привкус сладкого металла.
Неясная тревога сродни первобытному инстинкту заставила меня широко распахнуть глаза. Надо мной склонился Скил, нет, не он. Зверь с желтыми глазами. Его взгляд сжигал, лишая воли и возможности сопротивляться, парализовал ужасом, припечатал к полу. В темноте блеснули смертоносные клыки.
Его демонская суть взяла вверх: выжить – основная задача, а я стала пятью литрами живительной пищи.
Я схватила нож, но пока не решалась принести новую порцию боли.
– Скил, пожалуйста. Остановись. Не надо, – тихо произнесла я предательски дрожащим голосом, пытаясь вразумить.
Клыки впились в шею, разрывая кожу. Мой крик наполнил сумеречное помещение. Хищник впился смертельной хваткой. Не пошевелиться. Попытки вырваться были смешны. Три дня назад он, оказывается, был очень нежен, кусая меня, все было как игра без боли, Скил словно пригублял вино; сейчас же он, мучимый жаждой, впивался, желая выпить до дна. Боль прострелила в темечко, отдалась эхом по всему телу, и темные точки поплыли перед глазами. Нож выпал из ослабевших рук.
Шок затмил эмоции, сознание улетало в спасительную тишину.
Скил резко отшатнулся, возвратившись в человеческий облик.
– Кэт… – тихо и удивленно проговорил, опомнившись: – Вкус твоей крови я запомнил.
Потерял сознание. Я лежала и вздрагивала от накатившей истерики, пытаясь вернуть дыханию глубину и ритм, осознать то, что я еще дышу и все кончилось. Осознать ужас, который проявился уже после страшных событий. Слабость растекалась по телу.
Я отключилась.
Когда я открыла глаза, мягкие предрассветные лучи проникали сквозь щели в деревянных стенах и раскрашивали мир в теплые тона. От слабости и боли во всем теле двигаться не хотелось. Я приложила руку к ране: кровь уже запеклась. Мысли расползались, голова гудела, как после тяжелого загула.
Черт! Ничего не кончилось.
Было необходимо затащить Скила в машину или хотя бы найти что-нибудь, чем можно укрыть его от солнечных лучей. Я встала на едва слушающиеся ноги. Первым делом открыла багажник. Отлично, он оказался предусмотрительным – я нашла там спальник. Накрыв Скила с головой, я еще порылась в багажнике в поисках аптечки, но обнаружила только полбутылки виски. Так себе лекарственное средство, но в качестве антисептика подойдет, да и нервы может подлечить.
Действовала механически, преодолевая слабость. Сделала два больших глотка. Сразу потеплело. Чтобы усилить эффект, хлебнула еще и присела на переднее сиденье. Мне тоже надо отдохнуть. Раскрыв маленькую сумочку, я убедилась, что артефакт все еще со мной; в бархатном же мешочке находились бриллианты. Много маленьких блестящих камушков в тайном хранилище, хм, не могли быть подделкой.
Зеркало отразило страшную картину, словно показав героиню фильма ужасов, на которую специалист по спецэффектам пожалел красной жидкости. Она уже засохла, потемнела и потрескалась, превратившись в грязную маску.
Шум двигателя заставил меня вздрогнуть.
У нас были гости. Нашли. Быстро схватив нож, я спряталась за машиной, внимательно прислушиваясь. Гостей было двое. С первого взгляда на них я поняла: пришли за нами. В черных костюмах, с рацией и пушками наперевес, двое амбалов выбили ворота и медленно вошли в сарай.
Дела плохи.
========== Глава 6. Альтернатива ==========
Дэйв замер, глядя в одну точку. Он вряд ли смог бы сказать, сколько времени просидел без движения после ухода Кэт, стараясь понять свои эмоции. Оцепенел, вновь и вновь прокручивая разговор. Что теперь делать? Пустить скупую мужскую слезу по гибели матери? Позвонить отцу? Нарушить нелепое обещание – и начать мстить? Он с грустью улыбнулся, представив себя в костюме ниндзя. Месть явно не в его характере.
Никаких отзвуков горечи в душе. Дэйв не мог принять смерть близкого человека, и именно поэтому проговаривал про себя: «Мама умерла, ее больше нет».
Тяжелые тучи плыли над городом, готовые в любое мгновение разразиться тяжелыми каплями. Но дождь так и не решился омыть пыльный город. Ветер отгонял темно-синие тучи, большими грузными колпаками проплывающие над Лос-Анджелесом. Дэйв закрыл глаза и погрузился в далекие воспоминания из детства, смакуя каждую деталь, каждую эмоцию. Пропуская сквозь себя, чтобы не забыть. Помнить.
*
Папа всегда занят, поэтому мама – центр мира. Мама вкусно пахнет корицей, и у нее мягкие руки. Мама умеет печь блинчики в форме веселых человечков. Они вместе украшают их кремом и ягодами. Мама часто называет его Лучиком. Дэйв смеется и говорит, что мама – Солнышко.
В младших классах Дэйв полностью загружен. Он должен слушать маму и приносить только высокие оценки.
По выходным мама возит его на стрельбище и учит стрелять. А потом угощает вкусным топленым молоком, купленным по дороге на ферме.
Дэйв – прилежный ученик. В школе ни с кем не общается, полностью сосредоточен на том, чтобы быть лучшим. Это важно. Только так и никак иначе, в чем-то не преуспеть – это подвести маму. Это вшито в его подкорку, заучено, стало долгом.
Он не хочет себе признаваться, но с отцом веселее. В те редкие моменты, когда отец берет его на бейсбол, покупает ему картошку фри и мороженое, ему хорошо. Отец ничего не требует, он веселится вместе с ним, рассказывает интересные истории и шутит. Отец спрашивает о мечтах сына, и Дэйв взахлеб рассказывает о рок-музыке. После покупает сыну кассеты AC/DC и Билли Айдола. Дэйв слушает их каждую ночь перед сном. Жалко, что отец постоянно занят.
Марк старше его на класс, постоянно дразнит его. Обзывает дауном, психом и еще черт знает кем. Дэйв не раз пытается дать сдачи, но оказывается в меньшинстве: Марк всегда ходит с оравой своих приятелей. Один раз они подкарауливают его возле школы и избивают. Дэйву страшно идти домой – мама твердит наставления: давать сдачу и быть сильным. Ему стыдно, что его избили.
Мама сухо говорит, что ужин на столе. В конце ужина спрашивает только имя задиры. Остальное время молча обрабатывает ссадины и раньше положенного времени отправляет его в комнату. Дэйв не ложится спать, а привычно достает кассетник и наушники. Прослушав до конца одну сторону, выключает плеер, чтобы перевернуть кассету. Неожиданно слышит шум. За окном он видит маму, выходящую из дома. Уже в школе на следующий день он узнает новости: родители Марка не справились с управлением машины, их занесло в кювет, они получили серьезные травмы. Марк пропускает школу, школьные дела его больше не беспокоят.
Дэйв не связывает эти события. Только потом вспоминает, как мама накануне шмыгнула из дома в неприметной темной одежде посередине ночи, а наутро уверила его, что проблем больше не будет.
Старшие классы. Дэйв вымахал, каждодневные физические нагрузки сделали его фигуру привлекательной для девушек, а молчаливость теперь расценивается как таинственность. Его пригласили в футбольную команду, кажется, у него появились приятели.
Тот матч особенный, Дэйв, сделав отличный пас, помогает команде выиграть. Впервые ослушавшись материнского указа, он идет с друзьями на вечеринку, где, впервые захмелев, целуется с девушкой. Она покладистая, пахнет мятой, дурманит до ломоты в члене. Но он не решается повалить ее на диван.
Он возвращается поздно ночью, на лице сияет дурацкая лыба. Дэйв пьян и счастлив. Мама встречает в прихожей, спокойно интересуется, почему задержался. Язык заплетается, но Дэйв искренне всем делится. Удар в солнечное сплетение складывает его пополам, следом удар ногой, потом еще один. Не сопротивляется, слишком растерян. Как можно давать сдачу маме? Опьянение проходит от боли. Он принимает избиение как должное, блокируя удары по голове.
Кровь капает на белый ковер.
Эмма, несмотря на возраст, физически развита, удары правильные и отточенные. Спихивает его в подвал, где Дэйв и проводит время до рассвета, дрожа от холода и боли. Отец в командировке. Наутро дверь открывается. На кухонном столе его любимые блинчики в форме человечков. Мама улыбается и, как всегда, вкусно пахнет корицей. Об эпизоде ночи – оба молчат.
Дэйв получает свободу в колледже. Сразу уходит в загул: девочки и друзья, вечеринки и веселье. Скучает по маме, но не променяет свободу ни на что.
*
Телефон настойчиво звонил, выводя из воспоминаний. Наконец Дэйв повернулся к столу и взял трубку, ожидая услышать очередного партнера, которому организация обещала полную IT-поддержку в течение срока действия контракта.
– Здравствуйте. Дэйв Хофт. Чем могу помочь?
– Спускайся, парень, на парковку. Есть разговор.
– Я уже все узнал… про маму.
– Ни черта ты не узнал, будь уверен.
Дэйв сомневался пару минут, а потом понял, что лучше сегодня все узнать до конца. Закончить дело. Быстро встал с кресла, захватил смартфон и, проверив в кармане ключи от машины и бумажник, направился к выходу.
*
Бескровные губы вытянулись в тонкую линию. Взгляд глубоко посаженных глаз – цепкий, жгучий, сканирующий. Пол Андерсен, мужчина в возрасте, стоял возле старой модели BMW, сохранившейся в отличном состоянии.
– Прокатимся?
Дэйв замешкался, но секундой позже кивнул, обошел машину и сел на пассажирское сиденье. Салон пропах дымом сигарет и слабым сладковатым ароматом освежителя-елочки. Дэйв вцепился в портмоне, так что суставы пальцев побелели.
Пол сел за руль, аккуратно закрыл дверь, завел урчавший двигатель. Резко газанул, словно машина-монстр боялась, что невольная жертва на пассажирском сидении передумает и покинет салон.
– Куда мы?
– На базу.
*
Три часа молчание нарушалось только тихим жужжанием кассетной магнитолы. Старые хиты тихо шипели в тон гулу дороги. Под «Bad Boys» Пол в такт песне ударял большими пальцами по рулю. Он внимательно следил за дорогой, временами резко выруливал, обгоняя.
Дэйв повторил почти беззвучно строчку из песни: «Плохие парни, чё вам надо, чё же вам надо?». Он не терял бдительность и следил за направлением, на всякий случай включил GPS на смартфоне. Они двигались на север. Выехали на Дюваль Мемориал шоссе, потом свернули на проселочную дорогу и миновали небольшой городок, а потом оказались на почти разбитой дороге, где громоздилась заброшенная заправка. Около нее машина резко остановилась.
– Что, завяжете мне глаза? – с сарказмом проговорил Дэйв, боясь, что так оно и будет.
– Нет, сынок, это не похищение. Я расскажу тебе правду. Только будь готов.
– Другого выхода у меня все равно нет, – разумно заверил Дэйв.
– И то верно.
Машина снова наполнилась звуками работающего двигателя и свернула в глубь леса. Через пятнадцать минут они оказались около старого заброшенного завода, огороженного высоким забором с табличками: «Частная территория, вход запрещен». Пол вышел из машины, достав ключ, открыл ворота.
Дэйв заметил, что из разбитого окна второго этажа за ними кто-то наблюдает. Блик солнца отразился в темном проеме.
– Они не станут стрелять. Но первым выйду я.
– Стрелять? – удивленно уточнил Дэйв.
– Это меры безопасности, не переживай.
Около завода находилась пристройка с выцветшей с годами вывеской «Администрация», туда Пол и повел гостя. Здание было в явном запустении. Пол велел сразу проходить в один из первых кабинетов. Видно, что раньше помещение было обклеено обоями, но теперь на бетонных стенах висели карты со странными пометками, какие-то фотографии, распечатки, вырезки из газет. Некоторые были связаны разноцветными нитями. Посередине кабинета стоял потрескавшийся лакированный стол, а единственное, что выделялось на фоне разрухи, это новенький ноутбук. На тумбочке в углу белел электрический чайник в окружении нескольких бокалов.
Пол Андерсен рассказывал кратко и сухо. О том, что есть другой мир и что люди проваливаются туда без видимых причин. Эмма в Альтернативе сплотила многих и организовала базу. Сам же он оказался в Альтернативе восемь лет назад, так и не успев попасть домой после окончания военной службы. На тот момент ему было двадцать с небольшим. Там время течет иначе – вернулся он уже мужчиной в возрасте.
– Кэтрин тоже там была, – зачем-то заметил Дэйв.
– Кэтрин ни черта не понимает, – выпалил Пол Андерсен, внезапно повысив голос.
Достав из ящика стола бутылку виски и два мутных стакана, он разлил алкоголь и облокотился на спинку стула. Теперь его рассказ стал более живым:
– Вещи сами появлялись в том мире, нужные или нет. Было много теорий, одна из них: если увидеть, как что-то появляется, надо встать на это место, и ты вернешься в родной мир. Но ничего не подтвердилось.
– В смысле – появлялись?
– Перемещались из нашей реальности, как и люди. Больше всего находок было около Забвенного города, но там и опасней, уйма жутких тварей. Монстры умели подгадить жизнь. – Пол усмехнулся и продолжил: – Один парень нашел целый ящик смартфонов. Представляешь? Вроде бы ненужный хлам, но он их вшил в жилет, и это спасло ему жизнь. Стрела, попав в него, не задела важные органы. Спасибо технологиям.
Можно было найти все: еду, алкоголь и сигареты. Некоторые точки по несколько раз чем-то снабжали. Некоторые были одноразовые. Все шло в ход. Вылазки в районы около города ради этого и делали. Пройтись по старым проверенным, найти новые. Существовали теории о возможностях образования новых точек, некоторые подтверждались, но, думаю, это совпадение. Каждый ходок – так называли тех, кто занимался поиском новых точек, – имел свою теорию и следовал ей. Я лично ориентировался по реально существующим торговым центрам и оружейным магазинам, соотносил их с картой. Это была самая популярная теория.
– Что за город?
– Лос-Анджелес, этот город. – Пол рассмеялся и добавил: – Только он бы тебе не понравился: мрачный, прогнивший, с жуткими тварями, от некоторых домов только конструкции и остались, покореженные куски железа – машины, а трава заменила асфальт. Альтернатива – худший из воплощенных кошмаров. Мы, люди, держались подальше от города, создавая укрытия в лесах, но далеко не уходили. Город кормил и убивал одновременно. Я был в одной из больших группировок, расположенной к северу от города. Мы не думали над названием – наш центр назывался «База». Позже нас сокращали как группировка Б. Но возглавляла нас Эмма.
На стене висели две карты. Одна – привычная, такую можно купить в любом магазинчике. Другая, нарисованная от руки, пожелтевшая, с разводами, была склеена из кусков.
– Мир полностью отражает Альтернативу, – пояснил Пол, заметив интерес собеседника.
– А что за отметки?
– Это разломы. Места провалов. Там, где мы появились в другом мире. Синие отметки – там, где появляются вещи. Мы, ориентируясь на синие точки, хотим передать в тот мир послания – что мы стараемся их выручить, они не забыты. Надеюсь, что какие-то дойдут.
– Так вы нашли способ? – Дэйв старался разобраться со всем этим как можно быстрее.
– Да, но нужен Артефакт, чтобы открыть проходы. Освободить всех.
Дэйв подошел к старой карте, провел по шероховатой измятой бумаге. Ему даже показалось, что подпись «база» написана почерком его мамы. Возможно, так оно и было. Рядом висели фотографии: много лиц, пропавшие, застрявшие там. Их тоже ждут дома, ищут и надеются увидеть. А его мама была лидером, той, которая объединила их. Он почувствовал гордость за маму и вместе с этим ответственность за всех людей. И, несмотря на едкие слова Кэт, которая явно, как и все женщины, перегнула палку, теперь он знал истинную причину и опять восторгался мамой. Она не только выжила, но и нашла в себе силы повести людей за собой.
– Я хочу помочь, – твердо сказал Дэйв.
– Я не сомневался в этом.
*
Он давно не держал в руках ствол, но ладонь сразу приняла знакомую тяжесть металла. На автомате он проверил обойму четкими и точными движениями. Как будто годы, когда он не держал огнестрел, не отразились на умении. Чувство оружия в руке – ответственность и сила. Мама часто говорила ему это.
– Куда мы едем?
– Увидишь. Ты хорошо стреляешь?
– Давно этого не делал.
Пол ударил по газам, понесся по пустынной ночной дороге. В машине то и дело раздавалось шипение и треск рации.
Бледный рассвет пробивался сквозь кроны деревьев.
Машина с рокотом мчалась по сельской дороге, резко вписываясь в неожиданные повороты, резина скрипела, оставляя черные следы позади и клубы пыли, застилающие зеркала заднего вида пеленой. Серая полоса асфальта, подсвеченная желтым светом фар, проскальзывала под капот машины. Шум колес особенно подчеркивал тающую тревожную тишину. Холодный металл пистолета обжигал пальцы. Дэйву казалось, что сейчас произойдет то, что перевернет его восприятие. Дорога вела мимо полей, небольших домиков и ангаров.
Из рации раздалось:
– Пятое шоссе, сверни налево. Быстрее. Гости на подходе.
– Отлично, Фрэнк.
Общее напряжение ощущалось, просачивалось из пистолета и доходило до позвоночника, а затем возвращалось липким потом на ладонях.
– Ты убивал?
Примерно этого вопроса Дэйв и ждал. Он отрицательно помотал головой.
– А если бы пришлось?
– Не приходилось.
– Сейчас проверим.
Дэйв в этом не сомневался.
Машина с тихим рыком остановилась. Пол, ни слова не говоря, развернулся к заднему сиденью и взял ружье. Кинув суровый взгляд, вышел из машины. Дэйв немного замешкался, но сжал пистолет в руке и последовал его примеру.
Рассветное солнце окрашивало оранжевыми теплыми бликами дырявую крышу ангара и редкую лесополосу вдали. Кузов машины был в мелких капельках – моросил мелкий дождь, такой, что почти не ощущался. Дэйв поежился от утренней изморози, недовольно посмотрел на обувь, испачканную в грязи.
– Нам туда, – указал Пол в сторону ангара.
Почему Дэйв подчинился? Он и сам не знал, была это привычка слушать команды или желание быть достойным сыном своей матери. Обычно в это время он принимает душ, пьет крепкий кофе и просматривает новостную ленту. А не торчит неизвестно где в компании отъявленного вояки, слепо следуя приказам. Отвел ствол от себя, точно помня наставление мамы: «Оружие всегда заряжено и без предохранителя, даже если это неправда». Дэйв пошел, скользя по траве тонкими подошвами дорогих кожаных ботинок. Адреналин участил стук сердца. Дэйв сглотнул и в тревожной тишине последовал за Полом. Подойдя к задней стене ангара, они аккуратно двинулись вдоль стены. Шум машины заставил их прижаться к стене, скрыться в тени. Дэйв, чтобы разобраться в происходящем, заглянул сквозь широкие щели покореженных ссохшихся досок внутрь полутемного ангара.
Сначала ничего не заметил, кроме черной машины, стоящей в полумраке. Затем движение привлекло внимание, чей-то силуэт скользнул в тени. Следуя за Полом, он периодически вглядывался во тьму. Еще немного, и лучи солнца открыли ему картину полностью.
Кэт. Это определенно была она. Хотя ее и трудно было узнать, дрожащими руками она сжимала окровавленный нож, на выглядевшем кровавой маской лице отчетливо выделялись глаза. На шее рана – верно, гребаный мертвец прокусил. Кэт прерывисто дышала – грудная клетка часто поднималась; окровавленными руками поправила прядь волос. Какого черта она делает здесь?! Дэйв заметил, как она быстро выглянула из-за укрытия. Совсем близко – в двух метрах от Дэйва. Если бы Кэт не была сосредоточена на скрежете подъезжающей машины, точно бы увидела, как в бликах восходящего солнца тихо перемещаются тени. Раздался шум. Двери ангара открылись, впустив мягкий свет. Кэт была напугана, но Дэйв, сумев рассмотреть ее лучше, обнаружил в ней кое-что новое. Это была не его Кэт, мягкая и податливая, совершившая глупость – это была та женщина, которая пришла в офис сегодня утром, которая рассказала ему все. Но так или иначе сейчас она была девушкой в беде, имела черты Кэт, ее глаза. Совершенно другая, дикое сочетание страха и решительности. Дэйв увидел две тени, приближающиеся к ней, силуэт пистолета, направленного на нее.
Видя его замешательство, Пол произнес:
– Сынок, у тебя есть пистолет. Не забывай об этом. Действуй.
Шум в ушах, сухость во рту. Еще вчера основной проблемой Дэйва был полетевший сервер. Сегодня он, аккуратно ступая на ватных ногах, держал оружие наготове – как в детстве учила мама. Вот и двери в ангар.
Раздался выстрел. Еще один – это стрелял Дэйв – оглушая округу шумом и запахом пороха; легкий вскрик: стрелок попал в цель. Не успев сообразить – просто сделал. От отдачи в руке появилась боль. Пистолет приятно согревал ладони, послушно отзывался новому хозяину. Онемевшими пальцами Дэйв поставил пистолет на предохранитель. Когда он успел снять его? Метко прицелиться и убить? Незнакомца. Впервые. В голове стоял шум, он неловко отступил, поскользнувшись, к горлу подступила тошнота от вида красной дыры в черепной коробке мужчины.
– Уходим, быстрее.
Пол дернул его за шкирку, словно щенка, схватившись за ворот спортивного пиджака.
*
– Она там одна.
– Не одна, с вампиром. Оклемаются, – сквозь зубы процедил Пол.
– Что происходит?
– Так ты в деле?
Дэйв посмотрел на свои руки: они дрожали. Осознание того, что он убил человека, раскалывало его изнутри, словно звон адских колоколов. Голос охрип:
– Да.
По большому счету, другого выбора у него нет. Не было с самого начала, когда он сел в машину к Полу Андерсену.
– Что тут происходит?
– Знаешь, чему научила меня Альтернатива? Не рисковать лишний раз. Они соберут все осколки. А мы подождем их здесь.
– С чего ты взял, что они вернутся?
– Мы не думали, что девчонка вмешается. Но им нужна будет книга. Они поймут из информации, которую я передал тебе. А книга сейчас у меня. Осталось только подождать. Когда мы поняли, что Скил ищет осколки, мы установили за ним и за Кэт слежку.
– Сукин сын, – охрипшим голосом произнес Дэйв, пытаясь справиться с собой. Перед глазами стояли только труп с простреленной головой и Кэт с ножом в руке. Дэйв чувствовал, как чужие странные истории вплетались в его судьбу.
========== Глава 7. Точка невозврата ==========
Фасад являл собой элегантное смешение стилистических решений, современный, с изящными коваными элементами. К отелю прилегал бассейн, ресторан и уютная терраса, выходящая на побережье.
Двери перед нами плавно открылись и впустили в холл, выполненный в темно-малахитовых тонах. Он выгодно контрастировал с богато-красными удобными креслами. Присутствовали элементы марокканского стиля: низко висящие бра, шестиугольные резные столики и свечи. Все это добавляло уюта огромному помещению. На мягких диванчиках в глубине зала сидели девушки и фотографировали себя с помощью селфи-палки. Туристический сезон не был в разгаре, но постояльцев у отеля, видимо, все равно не убавилось.
Мы остановились около изогнутой стойки в форме буквы «S». Достали документы. Судя по информации с официального сайта отеля, несколько свободных мест оставалось.
– Здравствуйте! Какие будут пожелания к номеру? Можете ознакомиться с прайсом, – широко улыбаясь, поприветствовала нас на ломаном английском администратор, миловидная итальянка.
– Одну минуту, пожалуйста. – Улыбнувшись и взяв прайс, я обратилась к Скилу: – Мы тут на три дня?
– Я – да. За это время подберем тебе уютную квартирку в аренду. Хочешь около моря?
– Ты опять?
– Решение не обсуждается. Ты остаешься, – безапелляционно заверил он.
– О, да, мужчина решил! В каком веке ты вообще застрял? – с сарказмом парировала я.
– В том, где женщины переживали о выборе тканей для платьев, а мужчины шли воевать! – высказался вампир.
– У меня для тебя плохая новость, парень, уже двадцать первый век.
Администратор напомнила о себе, уточнив:
– Извините, рассказать подробнее о номерах?
– Два одноместных люкса рядом, пожалуйста, – ответил Скил и протянул банковскую карту для оплаты, даже не посмотрев на нее. Он буравил меня взглядом, полным негодования.
Скил теперь играл роль заботливого папочки. Ох, как я была зла! После того как мы свалили из Штатов, он решил для себя, что подверг меня опасности: чуть не убил. Раскаивался, что позвал на дело. Поэтому настаивал, чтобы я осталась в Европе, пока он съездит за нужными книгами в США и закроет порталы. Вот поэтому любое наше общение в последние двое суток перерастало в бесконечные споры.
Да и что может случиться? Этот озабоченный, у которого мы стырили осколок, откроет на нас охоту? Нас не было три недели. В новостях не говорилось ни слова о краже. Я проверяла. Значит, так и не заявил в полицию, видимо, сам не чист на руку.
Молодой человек, сотрудник отеля, предложил помочь с багажом, которого у нас, по сути, и не было.
– Не стоит, – спокойно произнес Скил, взяв черную спортивную сумку с нашими вещами и небольшой презентабельный чемодан с кодовым замком. Там лежал осколок Артефакта.
