355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » TsissiBlack » Чужой. Желанный. Мой (СИ) » Текст книги (страница 1)
Чужой. Желанный. Мой (СИ)
  • Текст добавлен: 13 июля 2017, 15:03

Текст книги "Чужой. Желанный. Мой (СИ)"


Автор книги: TsissiBlack



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Асгард ==========

И спасибо всем, кто не ленится пользоваться ПБ, вы – котятки, а я безбЭтный автор)

Обращаться за помощью к существу, чье имя являлось синонимом слов «ложь» и «обман», было опрометчиво. Да что уж там – глупо и опасно. Баки, если бы был рядом, ни за что не согласился бы, какие бы доводы Стив ему ни привел. Но Баки рядом не было. Его не было рядом уже достаточно долго для того, чтобы природная авантюрность характера взяла в Стиве верх.

Когда он узнал, что Локи, неожиданно восстановивший свое положение в Асгарде, знает толк в ментальных науках (Тор, несмотря на все разногласия с братом, очень гордился им), мысль обратиться к нему с просьбой снять триггеры с Баки засела в голове Стива, как ржавый гвоздь. И чем дольше он стоял у криокамеры, глядя на спокойное, почти мертвое лицо единственного по-настоящему близкого человека, оставшегося у него, тем больше крепла решимость, щедро приправленная желанием делать хоть что-то, а не сидеть взаперти в прекрасном вакандийском дворце.

И вот Стив стоит посреди шикарной колоннады, начало и конец которой теряются где-то за горизонтом, любуется прекрасными неземными видами (какие краски все-таки, в родном мире такого не бывает) и ждет, пока его позовут на аудиенцию, которую ему по дружбе выбил сам Тор.

«Держись с ним по-доброму, друг Стивен, – напутствовал он. – Мой брат не лишен милосердия. И ежели он что твердо пообещает, то выполнит. Следи лишь за тем, чтобы он тебе голову не задурил мудреными условиями».

Стив был согласен на любые условия капризного божества. Он был безмерно виноват перед Баки и хотел хоть как-то облегчить груз, лежавший на его крепких плечах. Без чертовых триггеров Баки справится. Они оба справятся.

– Пройдите, Стивен. Его Высочество ждет вас.

Высокий крепкий воин, запакованный в парадную броню, пошел вперед, не дожидаясь ответа, и Стив последовал за ним. Он был на чужом поле, силы были неравны, но он готов был рискнуть.

Рискнуть ради Баки.

Как и всегда.

Локи не спешил оборачиваться, хотя совершенно точно знал, что проситель здесь, посреди огромного зала, ждет его высочайшего внимания. Сердце билось ровно, отчего-то Стив совсем не волновался. Напротив – ощущал странный азарт, будто перед схваткой с сильным, но одолимым соперником.

– Я знаю зачем ты пришел, Стивен, сын Роджера.

Отца Стива звали по-другому, но Локи, видимо, имел в виду предка, основавшего род, Тор что-то говорил об этом, но это было давно, да и Стив не прислушивался.

– Ты хочешь, чтобы я освободил твоего брата по оружию, – продолжил Локи, все так же стоя к Стиву спиной и глядя в высокое стрельчатое окно на раскинувшийся вдали океан. – Наверняка мой простак-брат предупредил тебя, что я не делаю ничего бесплатно.

Стив подавил в себе желание сказать заветные слова, рвавшиеся прямиком из сердца: «Все, что угодно, в обмен на реальную помощь».

Локи, видимо почувствовал его настроение, резко развернулся и в несколько стремительных шагов оказался рядом. Они со Стивом были одного роста, может, асгардец был даже чуть выше, но излучал такую давящую, недобрую энергию, что будь Стив чуть меньше искушен в общении с сильными мира сего (это был другой мир, но Тор тоже считался, если разобраться), он бы смутился или дрогнул. Видимо, на это и был расчет.

– Да, Тор говорил о том, что ты назначишь плату, – ровно выговорил он, стараясь не давить. Не выглядеть недовольным или дерзким. Он пришел просить. Просить помощи, в которой капризное божество могло и отказать.

– Плата, – с презрением повторил Локи, скалясь. – Меня давно не интересуют деньги, Стивен. Только люди. Их… попытки сохранять достоинство, когда они по самую макушку уже провалились в грязь. В нечистоты. Метания их жалких бессмертных душонок. Попытки сохранить себя.

Стива его слова не задевали. Его волновал лишь один вопрос: сможет ли он выполнить условие Локи. Каким бы оно ни было. И сдержит ли тот обещание, которое еще даже не дал.

– Молчишь? – Локи обошел его по кругу, едва не задевая локтем, окованным белым металлом, и снова остановился прямо перед ним, безумно и как-то жадно заглянул в глаза. – Давай договоримся, мидгардец. Твоему слову я могу верить. Ты один из немногих в твоем мире, на глупую, болезненную честность которых можно рассчитывать. Давай договоримся, Стивен, сын Роджера. Я помогу твоему другу, – взгляд Локи стал просто обжигающим, еще более безумным и жадным, – твоему Баки. Твоему побратиму… освободиться от ментальных оков. Я разрушу эту жалкую попытку смертных поймать чужую душу одним щелчком пальцев. Но за это… за это ты выполнишь одно желание моего самого преданного воина. Он заслужил. Я давно обещал ему награду. И он сам назначит плату за душу твоего брата. Согласен? – Локи вдруг обхватил ладонь Стива своей, обжигающе-холодной, и сжал ее до хруста, держа взглядом, как сильнейшим магнитом. – Одно желание обделенного фантазией воина. Но самое сокровенное, Стивен. Я прослежу за тем, чтобы так и было. Чтобы оно шло изнутри, из той темной, душной, смрадной глубины, где вы прячете свои душонки. Чтобы оно было самым-самым. Соглашайся. Неужели твой Баки не стоит этого? Не стоит всего? Разве ты не виноват перед ним? Разве не хочешь искупить свою вину хоть немного?

Голос звучал, как мантра, явно пытаясь загипнотизировать, убедить, заставить согласиться. Но Стив, стряхнув наваждение, твердо взглянул в холодные насмешливые глаза Локи.

– Желание должно быть выполнимым.

– Разумеется, – оскалился Локи, поглаживая его запястье большим пальцем.

– Оно не должно включать в себя вечное рабство или неизлечимые увечья.

– Как ты мог подумать? – с наигранным возмущением пропел Локи. – Хотя идея интересная, жаль, что пришла не в ту голову. Я теряю терпение, смертный. А ты, похоже, глупее, чем считает тебя мой брат. Разве я не говорил тебе об интересе к душевным мукам? Увечья – это скучно. Как и рабство. Не ставь меня в один ряд с теми ничтожествами, что поймали в сети твоего Баки.

– Я согласен, – произнес, наконец, Стив. – Ты снимешь триггеры, а я выполню одно желание воина, которого ты укажешь. Самое сокровенное, но не выходящее за рамки моих возможностей, не ведущее к рабству или увечьям.

– Да, – выдохнул Локи, – не ведущее к физическим увечьям, – он почти ласково выделил слово «физическим» и резко бросил руку Стива, отчего между их ладонями на мгновение прострелила голубоватая молния. – А вы полны сюрпризов, Капитан, – совсем другим тоном произнес он и отошел на несколько шагов, будто заново оценивая Стива. – Что ж, это будет забавно. Эй, там! – крикнул он в сторону двери. – Приведите мне нового начальника личной охраны!

Стив честно не мог себе представить, что он может сделать для незнакомого асса такого, что это сделало бы жизнь Локи интереснее. Асгардцы не уступали ему ни в силе, ни в ловкости, а уж опыта по части боевых искусств у них, учитывая долгую жизнь, было в разы больше, чем у него.

Тем временем высокая двустворчатая дверь отворилась, и в нее вошел закованный в броню воин.

– Вызывали, господин? – хрипло спросил он, и Стив дернулся, как от удара. Этот голос был ему отлично знаком – именно его он слышал во время бОльшей части инструктажей перед миссиями. Присмотревшись внимательнее, он узнал своего командира группы огневой поддержки, хоть и с большим трудом: доспехи и чуть более густая борода меняли его почти до неузнаваемости. И только глаза остались прежними: горящими, как угли, жадными и самую малость сумасшедшими.

– Да, – Локи ослепительно улыбнулся и сделал широкий жест рукой, указывая на Стива. – Я обещал тебе награду? Я держу слово.

Рамлоу впился в Стива взглядом: жарким, физически ощутимым.

– Господин? – хрипло спросил он. – Могу я узнать, что именно вы имеете в виду?

Локи склонил голову на бок и задумчиво его оглядел.

– Он исполнит твое самое сильное желание. Мы оба знаем, какое именно, верно? И, думаю, ты понимаешь, что я узнаю, сбылось оно или нет. Свободны, – Локи царственно взмахнул рукой и снова отошел к окну, всем видом давая понять, что аудиенция окончена.

Брок, поклонившись его спине, сделал знак Стиву и вышел, толкнув тяжелую дверь. Стиву ничего не оставалось, как последовать за ним. Они молча миновали колоннаду, несколько коридоров, освещенных факелами, пиршественную залу, уставленную длинными дубовыми столами, небольшое патио с фонтаном по центру, и, наконец, тяжелая резная дверь богато обставленных апартаментов закрылась за ними с глухим обреченным звуком.

На своей территории Рамлоу снял и отбросил на низкую скамью шлем, отстегнул кованые наплечники, отчего темно-синий плащ упал к его ногам, обутым в тяжелые кожаные сапоги. Он остался в одном панцире, глухо застегнутом поверх плотного поддоспешника, и Стив успел удивиться тому, как этот странный человек легко адаптировался в мире «меча и магии», хотя до этого отлично владел огнестрельным оружием и современными средствами связи.

Рамлоу прошел через небольшой зал, не оборачиваясь, будто точно был уверен, что Стив пойдет за ним. И Стив пошел – что ему еще оставалось? О том, чего от него мог хотеть «лучший воин» Локи, он старался не думать – зачем? Тот скажет сам.

Стив был морально готов ко всему: к пыткам, унижению – к любой, по сути, форме, которую могла принять ненависть его бывшего подчиненного, а потому, сложив руки за спиной, он спокойно отошел к окну, из которого был виден чудесно ухоженный внутренний дворик с цветником посередине.

Рамлоу жадно напился из огромного кубка, стараясь не глядеть на Стива лишний раз, потом отстегнул ножны с коротким мечом, встал за спиной и тихо, хрипло спросил по-английски:

– Что ты здесь делаешь, Роджерс?

Стиву очень хотелось ответить вопросом на вопрос, но он вовремя вспомнил, от кого сейчас зависит исход его головоломной затеи, а потому ответил, как мог ровно:

– Судя по всему, жду твоих указаний.

Рамлоу за его спиной прерывисто вздохнул, будто фраза напомнила ему о чем-то неприятном, но быстро взял себя в руки.

– Ответь на вопрос. Какого хуя ты делаешь в Асгарде, Кэп?

– Это приказ? – тут же спросил Стив. – Если нет, я не стану отвечать, потому что это не твое дело. Это между мной и Локи, – он развернулся, оказавшись с Рамлоу лицом к лицу. Тот стоял почти неприлично близко, на самой границе личного пространства, и смотрел: неотрывно, жадно, будто не видел сотню лет. И эту же сотню – желал увидеть. – Давай выясним, что я могу сделать для тебя, я это сделаю и…

– И? – чуть насмешливо переспросил Рамлоу. – Что пообещал тебе мой многоликий господин, Роджерс? Что такого он может сделать для тебя, что ты вот так безропотно пошел со мной, даже не зная сути своей миссии?

– Я выполню свою часть сделки, и Локи выполнит свою, – с уверенностью, которую не ощущал, ответил Стив. – Моя часть заключается в том, чтобы выполнить твое желание. Одно, но самое сокровенное. Давай, Рамлоу, – Стив развел в стороны безоружные руки, показывая, что готов подчиниться любому капризу бывшего врага, – желай.

Рамлоу облизал губы и взгляд его стал тяжелым, пронзительным и каким-то жадным. Он несколько раз открывал рот, чтобы сказать что-то, но голос будто не слушался его.

– Тебя, – наконец, хрипло, едва слышно произнес Рамлоу. – Я хочу тебя, – громче повторил он.

Первой мыслью Стива было, что рабство, вроде бы, исключено, а вот второй…

– Давай представим, – с усмешкой сказал он Рамлоу, – что я задал все глупые вопросы, которых ты от меня ждешь, потому что ответы на них мне не интересны. Также опустим часть с моральными терзаниями. Если этого, – он расстегнул форменную куртку под горячим взглядом Рамлоу, – будет достаточно, не вижу никакой проблемы. Вопрос у меня только один: прямо здесь?

– Что? – хрипло переспросил тот.

– Я спрашиваю, – с расстановкой повторил Стив, – ты хочешь прямо здесь?

Рамлоу, будто очнувшись, усмехнулся, с нарочитым интересом оглядел его с головы до ног и поманил за собой, на ходу расстегивая панцирь.

– Купальня, – он толкнул еще одну дверь, – вода должна быть горячей. Здесь спальня, – он указал на закрытую плотной портьерой дверь. – Я… – он стянул, наконец, глухо стукнувший о каменный пол доспех и провел раскрытой ладонью по лицу, – я присоединюсь, – твердо закончил он, кивнув в сторону купальни.

Стив вошел в указанную дверь и только оставшись наедине с самим собой прислушался к эмоциям. Он ждал паники, каких-то терзаний, отвращения, страха, наконец, но слышал лишь тишину внутри себя. Тишину и облегчение – все оказалось проще, чем он думал.

Стянув с плеч куртку, он остался в тонкой кевларовой кофте и осмотрелся. Посреди комнаты находился неглубокий бассейн, выложенный мозаикой, от которого поднимался пар. Пахло травами, и это странно умиротворяло. Ради Баки он был готов терпеть пытки, отдать все, что у него было, но странному Локи понадобилась такая малость. Тело. Это просто тело, и ничего больше.

С усмешкой Стив вдруг подумал, что с его «вместилищем души» случались и худшие вещи, чем однополый секс с физически привлекательным мужиком. То, что этот мужик – Брок Рамлоу, беспринципный, живучий, скользкий гад, можно было оставить за кадром – он же не с его принципами трахаться собирался.

Все вопросы о том, с какого перепугу секс с ним – самое большое желание Рамлоу, не имели смысла. Ему, Стиву, разницы не было никакой. Ему нужно было освободить Баки. Значит, его телу в кои-то веки придется послужить разменной монетой. Очень утешал тот факт, что цели, по крайней мере, в этот раз у него личные, никак не касающиеся безопасности страны.

Задумавшись, он заметил, что не один, лишь в самый последний момент – когда его затянутого в кевлар плеча коснулись горячие пальцы.

– Позволь мне, – хрипло выдохнул Рамлоу, потянувшись к длинной молнии, – поухаживать за тобой.

Стиву было, что ответить о таких вот «ухаживаниях», но он отогнал ненужные мысли и, выдохнув, расслабленно кивнул. Он умел загонять личное недовольство очень глубоко, еще со времен чертовых агитационных выступлений. Что ж, цирковой обезьянкой он был, почему бы не побыть…

Руки у Рамлоу оказались неожиданно нежными, горячими, и Стив заставил себя расслабиться под их прикосновениями. Так, как заставлял себя выходить на сцену каждый гребанный раз.

Кевлар скользнул к ногам, как шелуха, и Стива вдруг обожгло прикосновением губ к плечу, лопатке, шее. Рамлоу больше нигде не касался его, но Стив чувствовал жар его тела даже сквозь плотную ткань штанов.

Он ждал чего угодно: грубости на грани насилия, самого насилия, грязи, слов, намеренно задевающих, бестактных вопросов, – чего угодно, кроме этих бережных касаний.

– Чего конкретно ты хочешь от меня? – спросил Стив. – Не в общем, это и так понятно, несмотря на мою репутацию столетнего девственника, сложно не догадаться. Хотелось бы конкретики. Четко поставленная задача…

– … на пятьдесят процентов уже решена, – закончил за него Рамлоу и прижался лбом между лопаток. – Я хочу быть с тобой всю ночь. Трахать тебя, пока не выбьюсь из сил. Хочу отсосать тебе, а потом натянуть по самые гланды. И чтобы ты орал на моем члене. И чтобы тебе тоже это было в кайф. Хочу провести ночь с тобой, Кэп. По согласию. Хочу сорвать горло от крика. Я так давно хочу тебя… – он произнес это все хрипло, на одном дыхании, целуя, беспорядочно водя ладонями по животу. – Я не хотел – так. Я, знаешь ли, не насильник и не привык тянуть в койку против воли. Я в душе не ебу, откуда Локи узнал… Я помог ему раскрыть один неприятный заговор, вот он и… – Рамлоу одним хищным движением оказался перед Стивом и посмотрел ему в глаза. – Скажу прямо: ты не выйдешь отсюда, пока наше капризное божество не сочтет твою часть сделки выполненной. Я хотел бы сказать, что сожалею, но не могу, – он придвинулся вплотную, касаясь груди Стива своей. – Я нихуя не сожалею. Я готов раскрыть сотню заговоров, рискуя быть отравленным, четвертованным и даже покалеченным, если это еще хоть раз приведет тебя в мою постель. Готов платить за право касаться тебя, – он положил горячую шершавую ладонь Стиву на плечо и сжал его до боли.

– Надеюсь, моя мифическая девственность не играет в твоем желании особой роли, – ответил Стив. – Потому что чего нет – того нет.

– Мужики?

– Я был бисексуален еще до твоего появления на свет. И, – Стив не смог отказать себе в удовольствии и сгреб в охапку отросшие волосы Рамлоу, – и то, что ты выбрал такой длинный путь, чтобы заполучить мою задницу, равно как и то, будешь ли ты разочарован, получив ее, – меня не касается. Я здесь с совершенно определенной целью, и ты как раз должен знать, как никто: я умею добиваться своего. Так что если задушевные разговоры не включены в твои горячие фантазии, то… – он притянул приоткрывшего губы Рамлоу, подхватил его под задницу и вжал в себя, будто они действительно оказались наедине, подчиняясь взаимному влечению, а не давлению обстоятельств. Первый поцелуй вышел таким яростным, что, когда они оторвались друг от друга, губы Стива пульсировали в такт биению сердца, и ему пришлось несколько раз моргнуть, чтобы вернуть четкость зрения.

Глядя на потерявший всякие приличные очертания рот Рамлоу – красный, влажный – он думал о том, что с темпераментом у того все порядке. Горячий.

Стив дернул его за волосы, заставляя открыть шею, и проследил языком бешено бьющийся пульс.

– Я не отличаюсь особой страстностью, – предупредил он. – Но это твои проблемы, верно?

– Проблема у меня прозаичнее, – Рамлоу притерся бедрами, давая почувствовать, что конкретно имеет в виду.

– За этим мы здесь и собрались, – Стив распустил шнуровку на его кожаных штанах и рывком спустил их почти до колен. – В бассейн?

– Да, день был пиздец длинным, – Рамлоу чуть отстранился, переступая босыми ногами, окончательно сбросил штаны и потянул Стива за ремень. – Ночь, надеюсь, будет такой же.

Они в четыре руки сорвали с него оставшиеся тряпки и обувь, и Рамлоу на мгновение замер. Стив буквально физически ощущал его взгляд: голодный, пристальный, тяжелый. В голову пришла вдруг совершенно дикая мысль о том, что никто еще не хотел его так сильно, как этот напрочь лишенный совести и принципов человек.

Словно в подтверждение этих мыслей, Рамлоу дернул его на себя, крепко ухватив за ягодицы, и впился в шею, царапая кожу жесткой щетиной.

Стив никогда не был повернут на сексе, даже пубертатный период прошел для него относительно легко. В отличие от Баки, который, в силу своей страстности, постоянно изнывал от желания, то и дело попадая в неловкие, двусмысленные, а то и вовсе опасные ситуации. Тот знал в Бруклине всех девочек, не обремененных высокой моралью, по именам. Стив же… мог обходиться без секса довольно долго. У него не срывало тормоза от вида пышной груди, выставленной в глубоком декольте, не отключался мозг при виде туго обтянутой форменными штанами задницы какого-нибудь незнакомого сержанта.

Он контролировал себя. Каждую минуту он все держал под контролем, не испытывая при этом особого дискомфорта.

Секс был хорош, но иногда проблем от него было больше, чем удовольствия.

Рамлоу же, похоже, был из тех счастливых и одновременно несчастных людей, которые могли ради желания оказаться с кем-нибудь в постели поставить на карту если не все, то многое. Как он мог проглядеть его буквально у себя под носом – оставалось загадкой.

Стив хотел бы, чтобы ему было все равно, хотел вернуть этому беспринципному хаму его «ничего личного», но вот только была одна проблема: чужая искренность никогда не оставляла его равнодушным, будь то ненависть или приязнь. Вот сейчас, подставляя шею под грубые поцелуи-укусы, он вынужден был признать: его хотят. Искренне, страстно… заразительно.

Давно он не испытывал такого желания послать все к черту и просто быть здесь и сейчас. Не думать о, по сути, принуждении, о том, с кем именно он сейчас так интимно обнимается. Представить, что просто познакомился с привлекательным, нелюбопытным и неразговорчивым партнером, не узнавшим его, не фанатеющим от Капитана Америки.

С тем, с кем можно расслабиться, получить удовольствие на всю катушку, разделить постель, а потом и завтрак. С тем, кого даже забыть получилось бы с легким сердцем, поблагодарив перед этим за доставленное удовольствие.

Увы.

Он был в Асгарде и вот-вот собирался заплатить собой за право Баки жить без оглядки на сумасшедших всех мастей, способных завладеть его кодами. Не такая уж и высокая цена, право слово.

Рамлоу проследил губами линию его ключицы и вдруг накрыл горячими губами сосок. Неожиданно яркая вспышка удовольствия прошила насквозь, прострелив от затылка до поясницы, и внутри будто рухнул какой-то барьер.

Таки послав все к черту (у него будет вся жизнь для того, чтобы подумать, какого черта он творит, с кем и почему совершенно забыл о причине, по которой это стало возможно), он запрокинул голову, невидяще уставившись в высокий темный потолок, и отдался странному для него чувственному удовольствию.

Как они оказались в неглубоком бассейне с горячей водой, Стив не заметил. Он был почти слеп от непривычно сильного возбуждения, от которого его буквально выгибало, стоило провести мягкой губкой по чувствительной коже живота и бедер. Он видел только по-звериному горящие, жаркие глаза человека, с которым проведет ночь, и не хотел помнить ни его имени, ни причин, по которым они вместе.

Рамлоу… Брок? Стонал куда-то в шею, жадно оглаживая шершавыми ладонями спину, ягодицы, бедра, целовал как-то исступленно, будто боялся поверить. И от этого неприкрытого желания, мучительного, настоянного не один месяц, Стива вело, как никогда раньше.

Он словно был линзой, ловящей чужое желание, многократно усиливающей его до все прожигающего луча.

– Горячий, – хрипло произнес Брок и пьяно заглянул в глаза. – Такой охуенно горячий. У меня стоит на тебя до боли, стояло с самого первого раза, как увидел. Как же я тебя… ебанные ётуны, стоило сдохнуть и по новой чуть не загнуться в руках «целителей», чтобы почувствовать тебя – так.

Он обхватил ладонью член Стива и поймал губами его стон, сдерживать который не было никакого желания. Хотелось отпустить себя. Пусть так, на чужой территории, с человеком, которого он близко не знал, да и не хотел знать. Хотелось стянуть с плеч накопившуюся усталость, как пыльный, прожженный в нескольких местах костюм Капитана, оставив его у двери в спальню. Быть человеком. Обычным, не заточенным под бесконечную войну.

От воды пахло травами, и их дурманящий запах вытеснял из головы все ненужное, все неважное – здесь и сейчас. Оставались горячие губы: сочные, темные, требовательные; горячее тело рядом, и ночь – непомерно длинная по земным меркам.

Когда его с ног до головы завернули в тонкую ткань, мгновенно пропитавшуюся влагой, Стив осмотрелся. Брок гасил свечи в быстро погружавшейся во тьму купальне и зажигал их в большой спальне, в которой не было почти ничего, кроме толстого красного ковра на полу, низкого столика с фруктами и огромной кровати в небольшой нише.

– Хочу видеть тебя, – Брок дернул за кисть, и плотная штора закрыла окно, отрезая их от беспокойной асгардской ночи. – Хочу видеть все, – он подошел вплотную, и Стив в мягком свете свечей разглядел, наконец, тонкие шрамы, бело змеящиеся по смуглой коже его плеч и груди, темные отметины, сползавшие от виска к скуле, чуть задевающие губы – все, что осталось от ужасных ожогов, которые он успел рассмотреть в Лагосе.

– Что с тобой произошло? – вдруг спросил Стив, но Брок лишь тряхнул влажной челкой, спадающей на глаза, и хрипло попросил:

– Потом. Дай мне рассмотреть тебя, – он аккуратно потянул тяжелую ткань, и та упала к ногам, оставляя Стива, как есть – голым, почти беззащитным и возбужденным. Брок тихо выругался по-асгардски, дернул на себя, будто хотел впечатать намертво в свое твердое, жилистое тело, и поцеловал: крепко, больно, почти трахая языком. – Хочу тебя. Блядь, я и во время самой отчаянной дрочки на твою задницу не мог себе представить, что у тебя будет стоять, – отрывисто выговорил он, вжимаясь пахом и одновременно разводя ягодицы Стива ладонями. Когда кончики пальцев коснулись входа, он сдавленно застонал и втянул губами кожу шеи, оставляя сладко ноющую метку.

– Почему? – с усмешкой спросил Стив. – Я тоже человек, вопреки распространенному мнению. Или ты сомневаешься в собственной…

– Я после Трискелиона был похож на недожаренный бифштекс, конечно, у меня были сомнения в собственной ебабельности, но стояло на тебя от этого не меньше. Я руки по локоть себе сдрочил, представляя, как трахаю тебя. Как отсасываю тебе прямо в том чертовом лифте. Не мудрено, что Локи догадался. У меня на роже крупными буквами написано, что я хочу сделать. И с кем.

– И что же? – Стив обхватил его голову ладонями, целуя, толкаясь членом в живот. – Скажи мне. Это, в конце концов, твое желание.

Брок жадно вдохнул его запах, почти касаясь носом стыка шеи с плечом.

– Я говорил в самом начале. Хочу трахать тебя, и чтобы при этом тебе было бы так же хорошо, как мне. Чтобы ты кончал раз за разом, сжимая меня в себе, чтобы в голове у тебя не было ни единой мысли. Чтобы ты был моим. Пусть так – на одну ночь. Пусть я все еще сомневаюсь, что ты реален, что не являешься очередной иллюзией бога лжи и обмана.

– Я настоящий, – уверил его Стив, тесня к широкому низкому ложу, – иллюзии, насколько я могу судить о возможностях Локи, невозможно потрогать, – он переложил его горячую ладонь со своей задницы на пах и застонал, когда крепкие пальцы обхватили его член. – И сегодня я буду с тобой. Так, как ты захочешь. Сколько захочешь. Пока солнце не встанет – я твой.

Брок коротко застонал и, извернувшись в последний момент, оказался сверху, стоило им упасть на кровать.

– Мой, – яростно повторил он, прижимая Стива всем своим немаленьким весом. – А завтра хоть потоп, хоть конец света. Похуй.

Стив мог бы с ним не согласиться, но не хотел, а потому лишь чуть расставил ноги, упираясь пятками в край кровати, и легко заскользил вверх по шелку покрывала, удерживая Брока обеими руками.

– Как ты хочешь? – снова спросил Стив. – Я не отличаюсь ни фантазией, ни догадливостью, ни богатым опытом. Так что – скажи мне.

Брок, со стоном выдохнув, снова прихватил зубами за шею, чувственно зализал обновленную метку и одним плавным движением скользнул вниз. Провел ладонями от колен до паха, коснулся мякотью раскрытых губ живота, влажно лизнул у самой головки, не касаясь ее, лишь опаляя дыханием, а потом резко, без предупреждения вобрал до самого горла и застонал – низко, с оттяжкой в рык, и принялся сосать с таким азартом, будто в жизни не знал занятия приятнее.

Стива накрыло: разом, напрочь. Все, что он мог – это вцепиться Броку в волосы и нетерпеливо подаваться навстречу, загоняя до самого основания, так, что яйца касались колючего подбородка. Было сладко, до одури, до ярких пятен под веками хорошо. Так, будто он всю жизнь делал что-то не то, лишал свое тело заслуженного удовольствия, намеренно отключив одну из важнейших его функций.

– Да, – вырвалось у Стива, и он с силой вжал Брока лицом в пах, чувствуя членом жаркую тесноту его горла, – можно мне…

Тот промычал что-то одобрительное и, почти выпустив его член изо рта, облизал головку и снова насадился одним бесконечно длинным движением. Стив почти зарычал, подавая бедрами, толкаясь навстречу, так, как не позволил бы себе ни с одной женщиной, с ними он не мог быть грубым настолько, насколько иногда хотелось.

От оргазма его выгнуло, выломило в пояснице, так что он, ослепленный яркой вспышкой под веками, жадно толкался в податливый рот снова и снова, не вполне рассчитывая силу, теряя чертов контроль, выворачиваясь наизнанку.

Когда в голове немного прояснилось, он повернул голову и увидел, что Брок лежит рядом, ухмыляясь по-блядски распухшими губами, и с мазохистским удовольствием трогает трещинки в уголках рта. Он все еще был возбужден, и Стив, притянув его к себе, почти нежно обхватил его член, будто извиняясь за нечаянную грубость, и сам коснулся кончиком языка этих трещинок, слизывая чужой дискомфорт и свой вкус.

– Прости, – выдохнул он прямо в губы. – Ты был слишком хорош…

Брок со стоном толкнулся ему в кулак и, прихватив за задницу, с намеком коснулся чувствительного входа.

– Сочтемся, – простонал он на самом краю и, больно прикусив его губу, кончил.

Потом Брок, пошатываясь, поднялся, кинул Стиву какой-то отрез мягкой ткани и ближе подтолкнул столик с фруктами и вином.

– Жрать чуть позже с кухни принесут, я всегда ем поздно. Что еще делать без телевизора и интернета? – он осушил свой кубок и спросил у Стива: – Пиво или вино?

– Вино, – не раздумывая, ответил он. – Не скучаешь?

– По миру, в котором я много раз чуть не сдох в муках? И где я вне закона? Нет. Сегодня так мне вообще не на что жаловаться, – Брок протянул Стиву кубок и дал закусить сочными ягодами винограда. – Когда принесут жареного барашка, ты меня поймешь.

– Вкусная еда все искупает? – спросил Стив, но тут же спохватился: – Прости, это не мое дело. Я здесь не за этим.

– Я отвечу, – Брок вытянулся рядом и принялся беззастенчиво его рассматривать. – Не все, но многое. Я адреналинщик, этого мне хватает и здесь. Знаешь ли, когда каждый спарринг – с настоящим боевым оружием, есть от чего яйцам поджаться. Интриг и прочей хуйни и в ЩИТе хватало. Разве что народ тут покрепче да пиры побогаче.

– И женщины покрасивее, – ввернул Стив. Асгардки действительно были все, как на подбор: высокие, стройные, длинноволосые.

– Не любитель, как ты понял, – усмехнулся Брок. – Но да, тут проще относятся к сексу, в том числе и между мужчинами. Проблема в том, – он коснулся своей метки на шее Стива, и та заныла, напоминая о пережитом наслаждении, – что все это в моем случае – лишь приятный бонус. Настоящее – вот оно.

Он жарко навалился сверху, едва дав поставить кубок на тяжелую полку в изголовье кровати, и с намеком двинул бедрами. Стив тут же почувствовал, как кровь побежала быстрее, разнося удовольствие, от которого в голове зашумело, как от тысячелетней асгардской настойки.

– Хочу тебя трахнуть, – признался Брок его шее, – хочу в тебя, хочу твою шикарную задницу. В твою горячую, тесную задницу, Кэп.

– Стив, – выдохнул Стив, – какой я теперь, к черту, Кэп? Давай, – он развел колени, отчего Брок застонал громче и просунул ладони под его ягодицы.

– Ебанный Рагнарёк, – прошептал Брок. – Нахуй все. Я буду тебя брать, пока стоять не перестанет. А перестанет у меня нескоро – асгардские целители свое дело знают. Чертовы чудесники без чувства меры. Я и так сдыхал, будучи человеком, а теперь я готов дыры в стенах протрахивать. Как вспомню… – он замолчал и, прикрыв глаза, провел пальцами между ягодиц Стива, – Господи…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю