Текст книги "Адвокат дьявола (СИ)"
Автор книги: Traum von Katrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
– Но как милый парень из школы Ривердэйла стал…
– Убийцей? Наркоторговцем? Бетти, если будешь верить всему, что пишут в газетах, ты ещё более дерьмовый адвокат, чем я изначально подумала, – Тони взяла бутылку и снова наполнила их бокалы янтарной жидкостью.
– Так это неправда? – выдохнула Бетти с облегчением.
– Ну… не всё. Речь точно не о десятках трупах. Он убивает только в крайних случаях. Обычно шанс выжить есть у всех, но не у всех есть мозги им воспользоваться. И что-то мне подсказывает, что скоро польётся кровь, – призналась Тони, делая щедрый глоток виски.
«И виновата в этом буду я.»
– Это из-за предателя? – поняла Бетти.
– Конечно. Пенни уже подбивает ближний круг Джага дать показания против него. Так что передай ему от меня, что хватит валять дурака. Пусть поднимает свою пятую точку и начинает действовать. Пока его и правда, не засадили на херову тучу лет.
– Пенни Пибоди? Она и есть предатель? И как Джагхед может действовать, находясь в тюрьме? – абсолютно запуталась Бетти.
– Он же блядь, грёбаный король Змей. Он в каждом своём подчинённом. Нужна только команда, одно лишь «фас», и его псы принесут на блюдечке всё, что он пожелает. Ладно, не вникай: просто передай мои слова, хорошо? И сладкий чмок в щёчку, – Тони поставила пустой стакан на столик.
Бетти постаралась не передёрнуться от последней фразы.
– Хорошо, Тони. Спасибо за всё.
В её стареньком «Форде» было тепло и уютно. Любимая ванильная отдушка выветрила все неприятные запахи бара. Информация медленно раскладывалась в голове по полочкам.
Пенни Пибоди, некогда Заклинательница Змей, захотела свергнуть своего короля и сдала его копам. Раз.
Джагхеда сильно избили при аресте, которым руководил шериф Минетте, и только он может подтвердить это. Два.
Шериф и Пенни, очевидно, в сговоре. Три.
Если она докажет, что содержимое грузовика принадлежало Ньюману, а арест неправомерен – у Джагхеда есть все шансы выйти на свободу. Четыре.
Если Джонса освободят, Ривердэйл захлебнётся в ярости и жажде крови короля Змей. Пять.
Бетти вздохнула, заводя двигатель, и тут вспомнила о том бокале виски. Чёрт. Ни одно такси не поедет к «Белому Змею». Придётся в первый раз в жизни нарушить закон, усевшись за руль подшофе. И, похоже, что далеко не в последний – как можно законно заставить Минетте признаться в нарушении правил при аресте, за который ему, возможно, приплатила Пенни?
Телефон зазвонил в кармане, и Элизабет в недоумении уставилась на фото входящего. Долго осознавала, что ей не мерещится. Конечно, что же ещё нужно, чтобы день окончательно скатился в дерьмо.
– Привет, мам, – она повернула обратно ключ зажигания, предчувствуя долгий разговор.
– Бетти, солнышко, не объяснишь мне, почему я узнаю имя твоего подзащитного, только начав писать статью к следующему выпуску газеты? – голосом Элис можно было резать сталь. Даже обращение «солнышко» прозвучало с сарказмом.
– Мама, это моя работа, – устало откинулась на сиденье Бетти и прикрыла глаза.
– Работа защищать маньяка?! Твоя работа – писать статьи, сидя в тёплой редакции, а не торчать в этой через задницу построенной тюрьме рядом с каким-то змеёнышем!
– Мистер Джонс не маньяк, он просто… запутался, – голова нещадно болела от криков и злополучного виски.
– Так запутался, что режет глотки?!
Бетти поморщилась от режущего слух визга.
– Успокойся. Твои вопли ничего не изменят. Я его адвокат, и точка. – она не заметила, как повторила сказанные им самим слова. Словно он и правда, загипнотизировал её тогда, вбив эту установку.
– Элизабет!!!
Бетти грубо скинула звонок и поставила телефон на беззвучный режим. Она докажет. Всем докажет. И Элис Купер в первую очередь.
Устало уткнулась головой в руль, кусая губы, чтобы сдержать поток слёз, всё равно покатившихся по щекам. Ногти впились в полумесяцы на ладони, но не проткнули нежную кожу. Она ещё держится. Ещё борется. Её не поглотит это безумие, она не превратится в суку в чёрном парике, топящую обидевшего её парня в бассейне…
Эта была некрасивая и мутная история в старшей школе. Они с Ронни тогда как следует проучили придурка Чака Клейтона, посмевшего играть с девушками их класса, и с ней в том числе.
Бетти не любила быть игрушкой в чужих руках. Всегда хотела идти своим путём.
Она не может отказаться от защиты Джонса, потому что до дрожи им увлечена. Шесть.
Как же скучно. Джагхед просто умирал от скуки. Одиночная камера, даже подраться не с кем для поддержания формы. Он пробовал отжиматься, пробовал считать трещины в бетонном потолке. Спать уже просто надоело. Зато была куча времени на раздумья.
Ох, не зря он согласился быть подзащитным Стрекозявки. Она, со своей наивностью и большими добрыми глазами, без проблем убедит присяжных в чём угодно. В этом он не сомневался. Он и сам читал её, как открытую книгу, по этим зелено-голубым озёрам: её постыдную для него жалость, несомненное влечение к нему, желание что-то доказать всему миру. Такая наивная дурочка, что даже смешно. Словно ей не двадцать четыре, а всё те же тринадцать.
Миру не нужно ничего доказывать, ему нужно лишь соответствовать. Он – большая мусорная яма, в которой грызутся за кусок объедков жадные крысы. Вся беда в том, что есть крысы побольше и посильней, а есть слабые мышата. Либо ты, либо тебя. У силы нет другой стороны, ты либо можешь и руководишь бойней, либо подчиняешься и лопаешь крошки с барского стола.
Джагхед не просто изменился после смерти отца – люди не меняются, это всё глупости для детских сказок. Все люди – конченые бляди, просто кто-то чуть больше, а кто-то чуть лучше подавляет свои желания. О, у милашки Бетти тоже внутри сидит та ещё стерва, в этом он не сомневался. То, как она вырядилась тогда… Правильные девочки, какой она так хочет казаться, так не одеваются на встречу с подзащитным.
Он поможет ей отыскать ту сучку, потому что это будет очень весело – смотреть, как глубоко упадёт идеальная мисс Купер. Как она будет умолять его коснуться её, как она будет стонать и выгибаться навстречу его рукам. Как он будет грубо трахать её податливое тело…
Возбуждение тут же стрельнуло в пах, заставляя натянуться ткань трусов.
Ей нужно раскрепоститься. Скинуть эту годами наращиваемую оболочку хорошей Бетти и стать тем, кем она является – кем в конечном итоге являются все люди. Переродиться.
Джаг тоже переродился в своё время. Когда отца не стало, и он остался совершенно один. У него не было верных друзей. Не было ничего, кроме их старого трейлера, в который и постучали Змеи, лишившиеся своего главаря и пришедшие за наследником по крови. Всё случилось само собой. Всё больше силы просыпалось в нём после каждого случая, когда для защиты банды приходилось драться, драться по-настоящему, до сбитых костяшек и сломанных запястий. И вот, настал пик, когда вся его боль утраты и гнев на окружающий мир выплеснулись наружу.
В тот вечер он один вышел сражаться за банду, заменившую семью, против другой группировки, жаждавшей возить наркотики в Ривердэйл. Он просто хотел поговорить, но попал в настоящую мясорубку. Ему постоянно снились кошмары о той ночи.
Помнил только бесконечные удары тяжёлыми ботинками по животу, лицу, ногам, рукам… Помнил хруст своих ломающихся костей. Помнил безумные глаза главаря упырей Малахая, когда он вёл ножом по его телу, от щеки до переломанных рёбер. Помнил холодное лезвие, льдом пронзающее дрожащее от ужаса и боли тело. Помнил свои крики, разрывающие собственные барабанные перепонки.
Он был уверен, что умер. Темнота подступала так близко, сначала легкой туманной дымкой, а потом накрыла его с головой. Не было ни воздуха, ни пространства вокруг: только тьма, заползающая в душу.
Пока по бездыханному телу не пронёсся разряд тока дефибриллятора. Джаг так хотел утонуть, захлебнуться в той темноте, он уже видел тянущего к нему руки отца. Его добрую улыбку, слышал его родной голос: «Идём со мной, Джаг». Но второй разряд вырвал его из теплых объятий, лишив последней поддержки. И вот в глаза бьёт раздражающий свет, а сердце упрямо бьётся в груди вопреки желаниям владельца.
А тьма осталась. И вырвалась нескончаемым потоком из его вновь воскресшего тела и отравленной души.
Тихая, очень красивая ночь на берегу Свитвотер. Вода переливается при свете луны. Он любил это время суток, когда люди снимали маски. Подходит к стоящему перед ним на коленях связанному пленнику. Резким движением снимает мешок с его кудрявой головы. Те самые безумные глаза наполнены паникой. Это хорошо.
Стоящие вокруг них Змеи молчат: ждут его решения. Они привели Малахая, как он и просил. Разве можно было отказать парнишке, в одиночку вышедшему против целой банды и чудом вернувшемуся с того света?
Глаза упыря его бесят. Он ненавидит их так сильно, что руки сами вытаскивают отцовский нож из кармана кожаной куртки. Джагхед не говорит ни слова: что тут можно вообще сказать?
– У тебя кишка тонка, Джонс. Отпусти по-хорошему.
Надо же, у него ещё хватает наглости открывать рот. Раз он не может его закрыть…
Одна рука крепко сжимает дёргающегося Малахая, вторая медленно проводит ножом от края рта в сторону щеки, вспарывая кожу и плоть. Упырь орёт благим матом, и по венам Джага начинает бежать сладкое чувство – месть?
Отбрасывает от себя окровавленное тело, тяжело дыша. Вид стонущего поверженного противника безумно приятен. Нужно продолжить. Нужно больше. Достаёт из рюкзака за спиной топор, задумчиво взвешивает его в руках. Темнота затопляет все эмоции, он абсолютно спокоен.
Топор опускается на запястье жертвы, одним резким и сильным ударом перерубая кость. Оглушающий, нечеловеческий вопль пронзает тишину ночи. Кровь заливает землю. Отрубленная конечность сиротливо откатывается в сторону.
Чистый кайф льётся в вены с каждой алой струёй из раны. Малахай уже не орёт – только рыдает, баюкая культю на груди. Змеи вокруг застыли в немом ужасе.
Нужно ещё. Бросает топор на землю, снова достаёт нож. Втыкает острую сталь под рёбра парня – ровно в то же место, где ощущал это сам. Медленно и с наслаждением проворачивает лезвие, углубляя и расширяя рану. Мелькает мысль, что Малахай сдохнет раньше времени от болевого шока, но остановиться уже нет сил.
Новые крики, новая боль врага опьяняют. В глазах мутнеет от удовольствия. Это лучше любого оргазма. Лучше самого крепкого элитного алкоголя. Тьма внутри беснуется, даря самый изощрённый из доступных способ зависимости.
Хочется больше. Нож нацеливается на ненавистные глаза Малахая.
В ту долгую, наполненную криками, и навсегда окрашенными несмываемой кровью руками, Змеи признали в семнадцатилетнем парне своего короля.
====== Глава 5. Моя блондинка ======
В уже надоевшей комнате для свиданий всё так же капает с потолка вода. Сквозь единственное закрытое решёткой окно слабо пробивается дневной свет.
В этот раз Бетти не стала больше испытывать судьбу и надела скромную рубашку с высоким воротом и брюки. Волосы оставила стянутыми в хвостик. И опаздывать тоже себе не позволила.
«Я его адвокат. Он мой клиент. Между нами только рабочие отношения, ограниченные рамками дела.»
Наконец, Джонс зашёл в комнату и привычно плюхнулся на холодный металлический стул напротив Бетти.
– Добрый день, мистер Джонс. У меня для Вас есть новости, – деловито начала она, опустив все вступления.
– Слушаю, детка. Может, хоть Playboy мне притащишь, а то я со скуки дохну? – вздохнул Джаг, с хитрым прищуром рассматривая её сегодняшний вид. Слишком явно отличающийся от прошлого раза, словно она сама себе пытается что-то внушить им.
– Я подумаю. Итак, хорошая новость в том, что мисс Топаз согласилась продвинуть в суде версию, что ящик с героином принадлежал не Вам, а её родственнику, – Бетти сделала отметку в блокноте, так ей было легче собрать мысли в кучу.
– Я и не сомневался в ней, – довольно кивнул Джаг.
Бетти прикусила губу от досады – они с Тони друг друга слишком хорошо знают. В отличие от неё.
– Также она просила передать Вам, дословно: «Хватит валять дурака, начинай действовать», чтобы это не значило, – Элизабет подняла на него взгляд, ожидая реакции.
– А как же сладкий чмок в щёку? Или это была бы не Тони, – усмехнулся Джагхед, пронизывая её испытующим взглядом.
Бетти прикусила губу и окатила его холодом своих огромных наивных глаз.
– Я предпочла опустить эту подробность. Тем не менее, с помощ…
– Постой, ты ходила в «Белый Змей»?! – дошло вдруг до Джонса. В груди взорвался целый коктейль чувств: сначала потрясение, затем холодный, липкий страх за эту идиотку. А потом в его глазах отразилось восхищение.
Ему было до крайности сложно представить эту милую Стрекозявку среди его обычного окружения. Она наверняка светилась там, как бельмо в глазу. Чёрт, похоже, надо было предупредить всех, что она может заявиться. Но он точно не ожидал от неё такой смелости. Отваги, проявленной ради…него?
Элизабет порозовела и уткнулась в свои бумаги, словно смутившись глупости порыва найти Топаз среди сутенёров, убийц и наркоторговцев.
– Дура, – констатировал Джаг уже более спокойным тоном, – Повезло, что тебя там не хлопнули. Или ещё что похуже. О, Мустанг бы точно не отказался развлечься… Раз есть хорошая новость, то имеется и плохая?
– Чтобы доказать неправомерность Вашего ареста, нужны показания шерифа. А он, насколько я поняла, в сговоре с Пенни Пибоди, – поделилась своими соображениями на этот счёт Бетти, до которой будто только сейчас дошло, какой опасности она себя подвергла.
Джагхед задумчиво притих. Похоже, Тони права – пора заканчивать эти каникулы.
– Что ещё тебе рассказала Топаз? Дословно, детка, сейчас не до шуток, – разом посерьёзнел и подобрался Джонс, словно приготовившийся к атаке зверь.
– Амм… ну, мы обсудили с ней возможность свалить вину на Элтона. Потом она рассказала, что Пенни подбивает Ваш «ближний круг» или как-то там, дать против Вас показания, – с трудом припоминала все подробности вчерашнего разговора Бетти, – Очень надеюсь, что этого не случится, иначе я умываю руки.
Джаг стиснул зубы от злости. Вот же сука, Пенни мало его упрятать за решётку, она хочет сделать это надолго. Но… отсоси, тупая шлюха. Его ближний круг, его братья, те, с кем он и решает обычно все вставшие перед бандой проблемы, верны ему до гробовой доски. Если, конечно, сами не захотят в гроб. Только они знают на самом деле, как может быть жесток их король.
– Не трясись, Купер. Я уверен в своих братьях, они скорее сядут рядом со мной или сдохнут, чем предадут. А с Заклинательницей я разберусь. И с этим отсосом-шерифом тоже, – голос Джагхеда звучал очень убедительно. Он встал со стула и неспеша закурил сигарету. Пятая точка уже болела от постоянного сидения на месте.
– И каким же образом Вы собираетесь решить все эти вопросы, находясь в тюрьме? – удивилась Бетти, старательно отводя от него взгляд.
Он даже курить умудрялся сексуально. Слишком живо представились вдруг напряжённые под его майкой мышцы, которые она имела удовольствие увидеть тогда. Но в прошлый раз Джагхед был покрыт синяками… Хм. Шальная, безумная, и в то же время чертовски возбуждающая мысль проникла в её голову, прочно там засев.
– Бетти, детка, не задавай глупых вопросов. Сказал, решу проблему, значит, решу. Мне не обязательно выходить из тюрьмы, чтобы делать всё, что хочу, – он окинул её насмешливым взглядом.
– Что ж, тогда у меня к Вам последнее дело. Как заживают Ваши побои? – поинтересовалась она, откидываясь на стуле и складывая руки на груди. В зелёно-голубых озёрах вспыхнула неожиданная искорка, не оставшаяся незамеченной.
Джонс пытался разгадать скрытый подтекст за этой фразой: Стрекозявка абсолютно не умеет врать, чего она хочет добиться? Выставить его слабаком, утвердить своё превосходство? Он подозрительно прищурился.
– Я в полном порядке, не суй свой носик, куда не просят. Думаю, одной экспертизы вполне достаточно, или ты грёбаный медик?
Бетти встала со стула. Сегодня её очередь. Или он думает, что один может издеваться над ней?
– Вообще-то, да, курсы заканчивала. Кое-что о человеческом теле знаю. Так что, не могли бы Вы снять майку, чтобы я могла Вас осмотреть? – она прикусила щеку изнутри с такой силой, что почувствовала вкус крови.
Джагхед усмехнулся и затушил сигарету в пепельнице, не отрывая взгляд от Бетти.
«Не начинай игру, в которой проиграешь, Стрекозявка.»
– Хочешь поиграть в медсестричку, детка? – протянул он.
– Боже упаси, Джонс, я просто хочу убедиться, что Вы не получили новых побоев, находясь здесь. Это моя обязанность, как адвоката: заботиться о состоянии подзащитного, – голос звучал сухо и официально, но только глухой не уловил бы, как он слегка охрип.
Джагхед усмехнулся и стянул с себя майку, небрежно кидая её на стул.
– Нравится? – внимательно наблюдал он за её реакцией.
О, она пыталась. Честно пыталась сдержать свой интерес, ощупывая взглядом каждый сантиметр обнажённой кожи. Синяки ещё не зажили, конечно, но на месте черноты уже стали немного другого оттенка, ближе к фиолетовому. По краям разливались жёлтые разводы, опухоль на ребре спала.
Бетти шумно выдохнула: он в порядке, всё заживёт довольно быстро. Похоже, его тело привыкло к таким испытаниям, и регенерировало просто со сверхъестественной скоростью. Росомаха, чёрт бы его побрал…
В животе предательски заныло, и Бетти решительно отвела взгляд. Достаточно на сегодня, для фантазий перед сном хватит. Иначе это кончится плохо.
– Спасибо, мистер Джонс, можете одеваться, – кивнула она, собирая бумаги со стола в папку.
– Какая безалаберность, Бетти, и это ты называешь осмотром? А как же возможные внутренние повреждения? Ох, кажется, ребро ещё ноет… – Джаг театрально схватился за грудь. «Думаешь, получила своё и можешь быть свободна?» Он тоже хотел дать себе повод для распаляющих воображение мечтаний.
Бетти шумно сглотнула. Соблазн был слишком велик. Почувствовать его кожу под своими руками, провести кончиками пальцев по напряжённому прессу, спускаясь к линии спортивных штанов. Она ведь ничего такого не сделает, правда? Господи Иисусе, не сделает, конечно, нет.
Джагхед подошёл к ней, заставляя невольно поднять глаза. Одна сумасшедшая чёрная искорка – и Элизабет капитулирует, мысленно простонав от бессилия.
– Хорошо, Джонс, если Вы так настаиваете.
Медленно тянет руку к синяку на груди, пальцы предательски трясутся. Практически невесомо касаются его, и Джаг прикрывает глаза от внезапно прокатившегося по нервам приятного чувства. Неужели его раньше не трогали женщины? Тогда почему именно это робкое и нежное прикосновение заставляет пульс участиться в сто крат?
Берёт её за запястье и крепко прижимает хрупкую ладошку к себе. Удовольствие становится непередаваемо сильней, смешиваясь с лёгкой болью от давления на синяки. Бетти, осмелев, проводит рукой вдоль его тела, останавливаясь в районе пупка и обводя его контур пальчиком. Джаг дышит чертовски громко, и она не может этого не заметить.
– Достаточно, Джонс, – Бетти, тряхнув головой, одёргивает ладонь и пытается сделать шаг назад, но Джагхед её удерживает, хватая за плечи.
– Мне – не достаточно, – он парализует её взглядом, его возбуждение уже довольно красноречиво приподнимает ткань широких серых штанов.
– Что Вы… не надо, – в панике шепчет Бетти, понимая, что некуда бежать. Позови она сейчас конвоира, и сама же окажется в глупом положении.
– О, детка, тебе понравится, – его горячие руки спускаются на её талию и грубо вжимают в своё тело, вышибая воздух из лёгких. Новой порции кислорода нет, потому что его губы сминают её в решительном поцелуе. И дыхание пропадает совсем.
Он целует её требовательно, властно, словно заявляя свои права на этот маленький сладкий ротик. Исследует языком его глубину, жадно выпивая её всю, до последней капли. Ручки Бетти взмывают к его волосам, зарываясь непослушными пальчиками в мягкие пряди. Она робко отвечает ему, невинность и какая-то неопытность её движений заводят Джагхеда ещё сильней, заставляя горячую волну делать тесноту в штанах острой до боли.
Его рука приподнимает её рубашку, сжимая в руках нежную кожу, в то время, как вторая беззастенчиво накрывает обтянутую брюками упругую задницу. Бетти бессознательно льнёт к его телу, тает под его касаниями, неизбежно подстраиваясь под его темп поцелуя. Он с наслаждением посасывает её язычок, упиваясь чистым, ярким вкусом Элизабет. По нервам бьют электрические разряды, кажется, сам воздух вокруг них раскалён.
Где-то в коридоре оглушительно грохочет дверь, и это заставляет Бетти вспомнить, кто она, где и с кем. Не без труда отрывается от настойчивых губ, тело мелко подрагивает от желания продолжить начатое. Между ног скапливается влага, и она знает, что не уснёт сегодня до рассвета, мечтая о его горячих губах со вкусом мяты и сигарет.
– Вы… переходите границы, мистер Джонс, – умоляюще шепчет она, пытаясь вернуть себе рассудок, который предательски уплывает от его кружащего голову запаха.
– Заткнись, Беттс, и дай мне тебя поцеловать, – он снова приникает к её губам, желая еще раз ощутить это восхитительно острое удовольствие.
Она жалобно стонет ему в рот, не в силах отказать, когда он проводит языком по её нижней губе, а потом внезапно впивается в неё зубами. Сердце останавливается, колени подгибаются, она мысленно прощается со своей благоразумностью. Её ручки поглаживают его голые плечи, наслаждаясь приятно перекатывающимися под бархатистой кожей мышцами. Горячий воздух кипятком обжигает лёгкие от короткого шумного вдоха.
Заскрипевшая металлическая дверь бьёт по ушам резким звуком, заставляя их отпрянуть друг от друга. Бетти отворачивается, пытаясь скрыть смущение и успокоить дыхание.
Их застукали, всё, прощай, адвокатская лицензия.
– Привет, Сэм, – абсолютно спокойно здоровается Джагхед с конвоиром, неспешно надевая майку.
– Вы закончили, мистер Джонс? – вежливо интересуется он, словно не заметив недавно развернувшейся перед ним картины.
– Да, идём. До скорой встречи, мисс Купер, – он кидает на неё полный сожаления прощальный взгляд и позволяет конвоиру надеть на него наручники. Быстро исчезают в коридоре, гулко топая ботинками.
Бетти ошарашено разворачивается, прекратив терроризировать взглядом стену. Что это значит? Конвоир не сдаст их? Она всё ещё адвокат?
Губы ещё хранят терпкий вкус сигарет и слегка побаливают от его укуса. Пульс всё никак не успокоится, стуча где-то в висках. Колени подкашиваются, и Бетти с отчаянным всхлипом прислоняется к грязной серой стене, пытаясь сдержаться и не заорать на себя в голос.
«Что ты, блядь, делаешь, Бетти?!»
– Сэм, я надеюсь, ты слеп и глух, приятель? – спрашивает у конвоира Джонс, пока тот расстёгивает наручники у него в камере.
– Не волнуйтесь, мистер Джонс. Но придётся обсудить прибавку.
– Не вопрос. Дай телефон, – требовательно протягивает руку Джагхед и получает свой гаджет.
– Только быстро, через час заканчивается моя смена, – Сэм удаляется, захлопнув дверь.
Быстро набирает номер, трубку берут после первого гудка.
– Джагхед? Наконец-то, мы уж думали, ты сдох там, – облегчённо выдыхает голос на том конце.
– Не дождётесь. Рассказывай, что там с Пенни, – Джонс садится на кровать, морщась от ещё не до конца унявшегося стояка. Вот же чертовка, быть такой вкусной – противозаконно. Ей однозначно повезло, что пришёл Сэм. Иначе он бы не ограничился поцелуем.
– Сука достаёт нас с Фангсом и Тони, обещает «Белый Змей» и все золотые горы. Ждём твоего слова, брат, в расход её? – быстро объясняет обстановку Свит Пи.
– Нет, я сам ей займусь, когда выйду. Напомни бляди, в каком она дерьме, чтобы рот прикрыла. Смотрите, чтобы не сбежала, у нас с ней впереди долгий разговор. Захочет свалить – заприте. И второй вопрос, мне нужен шериф Минетте, – вспоминает он все обещания, данные Бетти.
– Джаг, его хрен купишь. Пенни ему уже отвалила кучу бабла.
– Значит, говорим на другом языке. Не хочет по-хорошему, даст эти грёбанные показания по-плохому. Сделайте посылку, да побольше. Не калечить, это же шериф, мать его. Просто пригрозите. Всё понял, Свит?
– Да, Джаг. Всё сделаем. Рад, что ты вышел на связь. Тут, кстати, блондинка какая-то приходила, заявила, что твой адвокат.
– Я в курсе, брат. Это моя блондинка, усёк? И нашим передай, чтобы помогали ей всем, что только попросит, – решительно, и даже не задумываясь над сказанным, объясняет Джагхед.
– О, ну, хорошо. Горячая штучка, ты даже в тюрьме умудряешься найти, кого потрахать? – усмехается Свит Пи.
– Мне повезло с адвокатом. Давай, до связи, – быстро отключается Джагхед.
В носу всё ещё свербит от запаха клубники. Ему дико понравилось сочетание «моя блондинка».
====== Глава 6. Статья ======
Она снова не выспалась. Утром на неё хмуро пялилась, отражаясь в экране телефона, опухшая рожа с глазами-щёлками. Всю ночь её донимали то безумные фантазии с непременным участием Джонса, то ещё более безумные кровавые факты его биографии. Боже, ей срочно нужен кофеин.
Не потрудившись переодеться из мягкой хлопковой пижамы, Бетти практически на ощупь поплелась на кухню и засыпала распространяющие живительный аромат перемолотые зёрна в кофемашину. Та только жалобно взвизгнула и с громким щелчком выключилась. Дерьмо.
Бетти не успела разразиться нецензурной тирадой, её прервал настойчивый стук в дверь. Звук бил по вискам, и она поморщилась. Может ли утро быть ещё гаже?
– Кого там принесло, в субботу с утречка пораньше? – недовольно бубнила она по дороге.
Не глядя, распахнула дверь, у Бетти закружилась голова от умопомрачительного запаха свежесваренного капучино. Бог услышал её молитвы, послав Кевина.
– Привет, Би! Что за видок, ты снялась в серии «Ходячих мертвецов» и забыла смыть грим? – с ходу заметил он её состояние.
– Проходи, Кев. Если угостишь кофе, расскажу что угодно, честное слово, – она умоляюще протянула руку к бумажному стаканчику из «Попс», и Кевин тут же отдал его ей.
– Надо же, как я вовремя, шёл с дежурства и решил зайти. Ты видела утренний выпуск «Реджистар»? – он прошёл за Бетти на кухню, доставая из заднего кармана брюк смятую газету.
– Нет, конечно. Я только глаза открыла, уснула часов в пять, – Бетти широко зевнула и сделала щедрый глоток кофе.
– Ну, тогда тебе будет любопытно прочесть, – Кевин небрежно кинул «Реджистар» на обеденный стол.
Бетти с отвращением развернула ненавистную газетёнку матери и ахнула. На первой полосе светилась явно сделанная украдкой возле тюрьмы фотография Джагхеда. Заголовок кричал: «Главарь «Саутсайдских Змей» пойман!» Моментально проснувшись, Бетти быстро начала читать, что там на этот раз накропала Элис.
«Ни для кого не секрет, что вся преступность в городе разрастается благодаря Змеям…»
«Если в зале суда подтвердится, что мистер Джонс причастен к многочисленным исчезновениям людей…»
«Огромная партия сильного наркотика, предназначенная, чтобы отравить наших детей…»
«Общественность не должна молчать…»
«Расследование продолжается, но для жителей Ривердэйла вина Джонса очевидна…»
«Мы будем надеяться, что справедливость восторжествует, и Джонс станет постоянным жителем самой грязной камеры Саутсайдской тюрьмы.»
– Боже, мама сошла с ума. Она четвертовала Джагхеда, даже не дождавшись суда! – Бетти брезгливо отшвырнула от себя газету.
– Успокойся, Би, а чего же ты ожидала? – усмехнулся Кевин, – Весь город только об этом и говорит, ты же хотела «громкое» дело.
– Но не так! Это просто клевета! Она же знает, что это мой подзащитный, как она могла?! Где мне теперь найти лояльных присяжных? Да мама специально это сделала! Чтобы Джонса посадили, а меня облили грязью вместе с ним и попёрли с работы!
Она тяжело дышала от гнева, отчаянно сжимая кулаки и вжимаясь подушечками пальцев в шрамы. Держаться. Вдох. Выдох.
– Бетти, всё будет хорошо. Ты справишься. Иди сюда, – Кевин обнял её, успокаивающе поглаживая по спине.
– Господи, за что мне это, Кев? Почему она просто не может оставить меня в покое? Теперь из-за меня может пострадать Джагхед, – жалобно всхлипнула Элизабет, утыкаясь другу в плечо.
– Ты о себе волнуйся, а не о нём. Откажись, Би. Беги с этого тонущего корабля, – искренне желал ей добра Келлер.
– Я не крыса. И никогда так не поступлю. Тем более теперь, когда я виновата перед ним, – Бетти отстранилась от Кевина и вернулась к столу за остатками кофе.
– Ты ни в чём не виновата, что за глупости? Когда, кстати, пойдешь к Джонсу?
– У меня законные выходные. Так что в понедельник. И мне теперь всю неделю придётся бегать, пытаясь найти более-менее жалостливых присяжных, – сокрушалась она, устало опираясь локтями на стол. Хотелось бухнуться на него головой и просто заснуть, чтобы не думать ни о чём.
Бетти не стала говорить вслух, что понятия не имеет, как теперь смотреть в глаза Джагхеду. А если ещё и вспомнить вчерашнее… Хм, это даже поцелуем сложно назвать. Он будто проник в каждую клеточку её тела и объявил себя его хозяином. Поработил все её чувства, занял все мысли, затопил собой все желания.
Это было ненормально. Но Бетти настолько остро мечтала о его следующем прикосновении, что в животе что-то словно скручивалось клубком. Она становилась зависимой, и это было похуже наркомании и алкоголизма – и гораздо опасней.
Привычно хлопнула дверь и звякнули наручники, освобождая запястья. Бетти упирает взгляд в стол, боясь даже вздохнуть. Руки мелко дрожат, и она раздражённо складывает их на груди. Не помогает. Нервно кусает губы, не зная, как начать разговор. После произошедшего «выкать» кажется просто глупым. Но он же всё так же её подзащитный. И охранник сегодня другой, не факт, что Джонс купил каждого в изоляторе. Все сомнения будто отражались у неё на лице.
Джагхед даже садиться не захотел – просто встал возле Бетти, подпирая стенку и рассматривая её немного насмешливым взглядом.
– Привет, Бетти. Что-то ты давно не заходила, я уже начал скучать, – привычный сарказм в голосе не давал поверить в эти слова.
– У меня были выходные. Я могу отдохнуть от Вашего присутствия в моей жизни хотя бы в уикэнд? – кое-как справилась с голосом она, решив делать вид, что ничего не изменилось.
– Значит, я всего лишь унылая и надоедливая работа? – протянул он, пытаясь поймать взгляд Бетти. Безуспешно.
Элизабет нахмурилась, признавая глупость такого заявления. Нечего больше тянуть, надо сдаваться. Она достала из-под папки на столе свернутую газету Кевина.
– Ознакомьтесь, Джагхед. А потом уже решите, продолжать ли наше… общение, – голос звучал глухо и подавленно, и Джонс моментально посерьёзнел.
Подошёл к столу, развернув «Реджистар», уткнулся в первую полосу. Бетти следила за его реакцией, подобравшись, словно для побега. Вот сейчас он разозлится, и тогда только Бог ей в помощь. Или конвой…
