Текст книги "Memoria aeterna - Вечная память (СИ)"
Автор книги: TokaOka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Добро пожаловать в параллельный мир, доктор!
Ремус огляделся. Он стоял в полутора метрах от песчаного берега. Неподалеку между пальмами уютно разместилось деревянное строение на сваях. Ремус обернулся – за его спиной медленно и величественно дышал бескрайний океан.
– Красиво, верно? – раздался голос Блэка. Он стоял рядом и щурился на чистейшее – без единого облачка – небо. На нем были высокие кожаные сапоги, брюки с вышитыми на животе узорами, белая рубаха и широкий красный пояс. На голове Блэка возвышалась невиданная черная треугольная шляпа.
– Как?! Что это такое?! – проговорил Ремус в совершенном недоумении.
– Пошел к черту, Флетчер, а ну-ка, смени аватар! – раздался голос Блэка теперь уже с другой стороны. Ремус обернулся и увидел другого Блэка: тот стоял, подбоченившись, в темно-синем облегающем трико, и его босые ступни утопали в белоснежном песке. Тот, что находился рядом в воде, рассмеялся голосом Флетчера.
– Да ладно, тебе жалко аватара? Смотри, я сделал тебя пиратом, какими они были в незапамятные времена. Телки просто пищат! Я и голос смоделировал, вот послушай, – Флетчер кашлянул и сказал голосом Блэка: – Жаль, я никак не могу допроситься, чтобы ты показал мне свой прибор… Поэтому пришлось сделать вот что!
Тут Блэк в шляпе стянул с себя штаны, и Ремус увидел, что вместо члена у него внушительных размеров живая рыба.
Флетчер захохотал. Ремусу показалось, что он сходит с ума.
– Ну и придурок! – со смехом сказал Блэк в трико.
– А чего?! – визжал от хохота Флетчер. – Чешуя создает невероятный эффект сопротивления, хочешь, попробуй сам?! Я не жадный, дам поносить.
– Обязательно, но чуть позже. Пока давай займемся делом.
Ремус увидел, как Блэк в шляпе распался на пиксели, и вместо него через секунду образовался немного странного вида бот.
– Делом так делом, – прозвучал голос Флетчера. – Не бойтесь, док. Я только проверю, не завелся ли у вас в мозгах какой-нибудь паразит.
Блэк сел на песок. Ремус почувствовал, как бот тронул его манипуляторами за голову.
– Сейчас у вас может начаться некоторая эмоциональная нестабильность, не пугайтесь, это я ищу в ощущениях ментотела, чаще всего черви проникают именно туда, засечь их там без специальных кодов трудно…
Ремус действительно чувствовал, что его то подмывает кричать от радости, то бросает в крайнюю усталость, то в раздражение, то в скуку…
Блэк пересыпал песок из ладони в ладонь. Волны раз за разом наползали на берег и снова отступали. В конце концов Ремус успокоился, и теперь только с интересом наблюдал за сменой собственных эмоций.
Неожиданно рядом с Блэком появился капитан Поттер в одних лишь купальных трусах.
– Вот это да, Джеймс! – воскликнул Флетчер. – Здравствуй, приятель, давно не виделись!
Блэк тут же поднялся. Поттер пожал ему руку и крепко обнял.
– Как дела? – улыбаясь, спросил он Блэка и кивнул на Ремуса. – Все-таки провернул?
– Береженого бог бережет, – сказал Блэк.
– И все равно дерьмо случается! – ответил Поттер и засмеялся. – Как добрались? Я уже соскучился…
И вдруг Поттер и Блэк исчезли.
– Куда они делись? – взволнованно спросил Ремус.
– Пошли поболтать в личный кабинет. Наверно, хотят побыть вдвоем. Давно не виделись, то да се…
Ремусу показалось, что голос Флетчера прозвучал иронично.
– Это вам только кажется, – ответил Флетчер. – Тут такое место, док, где не надо так остро реагировать. Все, что здесь происходит, происходит у вас в голове. —
Он хихикнул. – Если вы соскучились по Сириусу, можете просто позвать его в свой личный кабинет, и он будет с вами. Одновременно – и с вами, и с Джеймсом. Очень похоже на работу программы обмена сообщениями на коммуникаторе, только гораздо круче.
– Я совершенно не соскучился, просто мне все непонятно и странно, – сказал Ремус. Его начинала раздражать эта ситуация, но он не мог поручиться, что это было настоящее, а не задетое Флетчером чувство.
– Док, я нахожусь внутри ваших глубинных эмоций! Со мной вы можете быть совершенно откровенны, во всяком случае сейчас. И я отчетливо вижу, что вы…
– Стоп! Если вы не прекратите, я просто выдерну коннектор из шунта!
– Ладно, ладно, – примирительно сказал Флетчер. – Просто я хотел посоветовать вам не обольщаться Сириусом. Понимаю, трудно, такой харизматичный… Но он, похоже, из категории скупых на эмоции. Во всяком случае, мне никогда не удавалось зафиксировать у него чувств ярче, чем братская любовь к Джеймсу. Вот там он раскрывается до невероятных глубин. А вы и Джеймс немного неправильно все это истолковываете.
– Мне нет никакого дела до отношений Блэка и Поттера! И вообще до них самих!
Ремус сдерживался из последних сил.
– Тише, тише, я почти закончил.
На берегу снова показались Поттер и Блэк.
– Здравствуйте, док! Я, оказывается, забыл на радостях поздороваться с вами! Как вы себя чувствуете? Как нога? – спросил Поттер.
– Спасибо, все в порядке, – сердито ответил Ремус.
Флетчер хихикнул.
– Что? – спросил Блэк.
– Сейчас, еще секунду…
– Сириус рассказал мне, что устроил с вами небольшой аттракцион близкого знакомства, – сказал Поттер. – Надеюсь, вы на нас не в обиде? Вы ведь теперь понимаете, чем мы рискуем?
– Конечно, – ответил Ремус. Он заметил, что Блэк уже не выглядит таким беззаботным и радостным, каким был до того, как они с Поттером отлучались в личный кабинет.
– Я рад, док. И очень вам благодарен за все.
– Я закончил, Сириус, – сказал Флетчер. – Он практически чист, если не считать кодировщика.
– Что за кодировщик? – Блэк подозрительно сощурился.
– Доверять можно, разработан Замком, загружен чуть больше трех дней назад. Может, они тоже приняли меры по утечке информации?
– Этот кодировщик мне прислал Дамблдор, когда мы с капралом ночевали в лесу, – сказал Ремус. – Он сказал, что это обезопасит наше с ним общение.
Блэк и Поттер переглянулись.
– Все верно, – сказал Флетчер, загружено в два часа сорок семь минут. Думаю, ничего страшного.
– Ладно, – проворчал Блэк, – разберемся. Теперь ты, Джеймс?
– Да, давай. Я там Питера одного оставил, ты же его знаешь…
Блэк презрительно фыркнул.
– Хотите прогуляться, док? – Блэк неожиданно снова обратился к Ремусу на «вы».
Бот подкатил к Поттеру и взялся за его голову манипуляторами.
– Смотрите, не забирайтесь далеко, – как-то неприветливо усмехнулся Поттер.
– Тебе дать канал этой доминантки? – хихикнул Флетчер.
– Пока не надо, – ровно ответил Блэк и потрепал Поттера по волосам. – Не злись.
– Поехали, – сказал Флетчер.
– Пойдемте, – сказал Блэк Ремусу и кивнул в сторону строения между пальмами.
– Что это за место такое? – спросил Ремус, когда они отошли на некоторое расстояние.
– Это ментомир. Или ментосеть. Виртуальная реальность. Тело находится в одном месте, а мысли могут пребывать где угодно. Я выбрал эту локацию. Но ее можно сменить. Например, вот так.
В следующее мгновение Ремус оказался в абсолютном нигде.
– Что это?! – крикнул он, ему стало нестерпимо страшно.
– Мой личный кабинет, – спокойно ответил Блэк. Тут ничего нет. Я не создавал себе ментомир. А вот у Флетчера их больше нескольких сотен. Он живет в них, модернизирует, продает, разрабатывает новые. Он чертов гений! Но вы видели, чего ему это стоит в реальности.
– С ума сойти! И это каждый может так?
– Не совсем. Во-первых, конечно, нужен талант. И желание. И опыт. И вообще-то это запрещено. И государство преследует таких как Флетчер. Почему-то закон запрещает использовать ментотело иначе как хранилище, хотя у него невероятные дополнительные возможности, вот вы и сами теперь это видите. Кстати, код «Хранитель» тоже из области ментомира. Сюда загружается образ объекта, который ты хочешь сохранить, и в этот момент он исчезает из любых баз. Объект может быть скопирован на любой другой носитель, но для этого требуется активировать некоторые системы… Нет, трудно объяснить на пальцах.
– Давайте вернемся на пляж, – попросил Ремус, его немного мутило от этой пустоты.
Мгновение, и они снова оказались на берегу.
– Бродяга, а ты не мог бы потом задержаться ненадолго? Забыл тебе еще кое-что сказать, – крикнул Поттер, когда увидел Блэка.
– Конечно, – Блэк повернулся к Ремусу. – Если хотите, можете выйти хоть сейчас. Просто сосредоточьтесь на каком-нибудь физическом ощущении, почувствуйте тело, выньте коннектор и окажетесь в комнате Флетчера. Я должен поговорить с Джеймсом наедине.
– Хорошо, – сказал Ремус, стараясь контролировать эмоции. – Жду вас в реальном мире.
Он сосредоточился, ощутил руку, пошевелил пальцами – притом рука в ментомире оставалась совершенно неподвижна – и дернул разъем.
Песчаный берег океана пропал. Ремус снова оказался в той же сумеречной комнате. В кресле напротив сидел Флетчер и смотрел перед собой невидящими глазами.
Блэк сидел рядом на диване. Его глаза были закрыты, а губы едва заметно вздрагивали. Наверное, говорит с Поттером, – подумал Ремус и неожиданно испытал невероятно острый и болезненный укол зависти: почему? И как Поттеру так повезло? Чем тот заслужил?
В чем заключалось везение и что именно Поттер заслужил, Ремус сформулировать не мог. Я жил как какой-то… крот! – с ужасом подумал он. – С самого рождения я просто обитал, чухался в какой-то малосодержательной среде! В то время как они жили на полную катушку! И ведь беда в том, что не случись с Блэком подобного огреха в госпитале – не видать мне ни этого странного и опасного марша, ни города, ни Флетчера с его виртуальным миром – ничего! Я бы так и продолжал ковыряться в развороченных кишках бойцов и в настройках киберов и медкапсул. А потом бы состарился и умер. И мое никчемное ментотело заняло бы крошечный кластер среди миллионов таких же никчемных ментотел с их мелкими мыслями, мелкими интересами, мелкими проблемами… Почему?! Как?! Чем Поттер и Блэк отличаются от меня?! От наладчика Артура? От новобранца Хэмиша Коула? Что нужно было сделать, чтобы перейти из моей жизненной плоскости в многоуровневое существование Блэка? Откуда он узнал про ментосеть? Как понял, что это вообще возможно? Как познакомился с Поттером, в конце концов?! Блэк ли ввел Поттера в свой мир, или наоборот? И почему миллионы людей живут так серо и убого, а кто-то утомлен яркими авантюрами и мечтает проспать восемь часов кряду, лишь бы уже эти необычайные приключения и происшествия не валились на голову?!
Да, теперь я понимаю, какое недоумение вызывал, как раздражал своими остротами и тупой иронией – мне-то они казались стоящими, а для них выглядели утомительно-банальными… И Блэк после погружения в мою ментограмму еще нашел в себе силы сказать, что ему в ней что-то понравилось? А что там могло понравится? Цветные носки? В моей жизни до момента встречи с Блэком не было ничего по-настоящему стоящего и занимательного! Разве что решение уйти к особым? Да и то сомнительно.
Ремус окончательно растравил себя. Он уткнулся лицом в ладони и не в силах был больше думать о своей никчемности. Он осознал ее! И, хуже всего, что он должен был с ней смириться.
А память, словно в издевку, подсовывала «лучшие» моменты: «И вообще, доктор, – говорил Блэк, когда они сидели в трактире, – постарайтесь относиться ко всему, как к забавному приключению. Вашему брату не часто выпадают такие командировки…»
«Я понимаю, вы сейчас в некоторой растерянности, думаете, что мы не доверяем вам подробностей из вредности или, я не знаю, превосходства?.. Но это не так. Если вам будет достаточно моего честного слова, то я даю вам его. – Блэк тогда как раз стоял над спящим Поттером, чтобы солнце не светило тому в лицо и не мешало отдыхать.
– Просто поступите как офицер – исполните свой долг скромно и ответственно и возвращайтесь к прежней службе. Больше вы ничем не сможете быть полезны для этого дела».
Ремус тихо застонал и откинулся на спинку дивана. Бледное лицо Блэка отчетливо выделялось в темноте.
Чертов Блэк! – думал Ремус. – Ты просто разрушил мой мир! Как мне теперь жить дальше?! Как мне вернуться на исходные после того, что я узнал?!
Блэк молчал. Лишь губы его немного подрагивали. И в этот момент Ремус отчетливо понял, чего он хотел с самого первого дня, как только увидел Блэка! И это понимание настолько потрясло его, что он зажмурился.
– Привет, док! – сказал Флетчер. – Как самочувствие? Странно слышать такой вопрос, да? Ведь обычно его задаешь ты.
Ремус открыл глаза. Флетчер смотрел на него, но словно бы мимо.
– Послушайте, Флетчер, – сказал Ремус, – а что будет, если кто-нибудь узнает про вас? И про ваш виртуальный мир?
Флетчер захихикал.
– Вы правда хотите это знать, док? Я сделаю вот так!
Он откинулся в кресле и стал похож на покойника. По комнате распространился отвратительный трупный запах. Ремус брезгливо поморщился и помотал головой.
– Я ведь вам говорил – пятьдесят два процента виргинского опоссума, док! Это в моей природе! – и Флетчер снова рассмеялся.
– Чем здесь опять так воняет? – раздраженно скривив губы спросил Блэк, озираясь по сторонам. В руке у него был отсоединенный от шунта коннектор.
2
Когда они вышли от Флетчера, на улице уже зажглись фонари.
– Хочешь есть? – спросил Блэк.
Ремус пожал плечами; он все еще пребывал в состоянии глубочайшего мучительного внутреннего разлада. В довершении всего Блэк после возвращения из «того» мира снова неожиданно перешел на «ты». Ремус даже думать не хотел о причинах этой резкой смены в стиле общения.
– Ты нормально себя чувствуешь? – Блэк кинул на него быстрый взгляд.
– Не знаю. Да. Или нет.
К черту церемонии, – подумал Ремус. – Он видел меня изнутри, почему я должен сейчас скрывать свои чувства?
– Я просто раздавлен своей ничтожностью. Я испытываю самый настоящий когнитивный диссонанс и, кажется, близок к депрессии.
– Ясно, – сказал Блэк и замолчал.
А Ремус продолжил внутреннее уничижительное самобичевание. Похоже, – думал он, пока они шли обратно в хостел, – Блэк разочарован. Он ожидал, я легкостью восприму все то новое, что мне довелось узнать, и с радостью окунусь в непривычные переживания и эмоции. Не тут-то было!
Сегодняшнее виртуальное путешествие настолько раздвинуло горизонты моего сознания, – рассуждал Ремус про себя, пока они ели в небольшом бистро, – что я ощущаю себя крошечной песчинкой, жалкой мизерностью. И я еще рассуждал о мелочности жизни, глядя на горы! Что горы? Статичная материя! Нагромождение тектонических процессов. Застывшая реальность бытия, растянутая в моем коротком времени пребывания в этом мире. А ведь совсем рядом есть те, кто проживает сотню воплощений за короткий час, каждый раз вынося из них новый опыт. И тем удивительнее бездарно используемые ресурсы «того» мира, какие-то игры с доминантками и прочие пустые переодевания, как будто каждый, имеющий практику пребывания там, уже однажды постарался извлечь из этого какой-то смысл, но потерпел поражение и теперь относится к происходящему как к большой игре.
– Мне кажется, я понимаю, почему государство запрещает эти взаимодействия с ментосетью, – сказал Ремус, когда они вернулись в хостел.
– Вот как? – ему показалось, что Блэк улыбается. – И почему же?
– Трудно смириться со своей личной убогостью.
Блэк сделал какое-то неопределенное движение плечами.
– Это если начинать копать глубоко, – ответил он. – Я тебе говорил, что знал таких, кто не выдерживал. Но есть несколько факторов, которые помогают сделать правильные выводы и начать спокойнее ко всему относиться. Во-первых, целостность самосознания и самоидентификации. Во-вторых, понимание границ ментальности, и своих, и чужих. А в-третьих… Быть проще!
Блэк рассмеялся и, приобняв Ремуса одной рукой, похлопал по плечу. Ремус смутился, и в этом бесхитростном ощущении вдруг по-настоящему вернулся в реальность.
– Хочешь, посидим на терраске? Я видел там скамейку. Ты пиво пьешь?
– Лучше кофе.
Блэк принес на террасу стаканчик кофе. Себе он взял в буфете бутылку пива. Ремус сделал глоток, обжег язык и поморщился.
– Удивительно, верно? – сказал Блэк и отхлебнул прямо из горлышка. – Обычный осенний вечер, вон звезды проявились, у кого-то играет музыка, жизнь идет своим чередом… А ты сидишь тут и мучаешься сознанием собственной ничтожности.
– Как ты узнал про существование того мира?
Блэк уселся на перила и оперся плечом о деревянный столб опоры.
– Случайно. Ковырялся в настройках ментоустановки и нечаянно провалился в систему общего доступа. Я же тебе говорил, что моя мама любила все держать под контролем? Ну и вот.
– Хотел что-то скрыть от нее? – догадался Ремус.
Блэк улыбнулся, но ничего не ответил.
– А как ты познакомился с Флетчером?
– Это было не трудно. На том этапе я коннектился абсолютно со всем, что мне попадалось. Пару раз натыкался даже на какие-то секретные базы данных. Но там, по-видимому, понимали, что это случайный визит и мной особо никто не интересовался. А потом меня выследил Флетчер. Ты знаешь «Фолькванг»?
– Ты про аттракцион? Конечно!
– Видишь, а ведь это тоже часть ментосети. Только чистые зарабатывают на нем деньги. Он подается как некий психостимулятор, дескать, задействует глубинные слои, поднимает на поверхность подсознание… Кому есть дело выяснять, что это такое на самом деле? Шоу и шоу. Плати бабки – получай удовольствие. Но есть и те, кто начинает копать глубже. Такие вот и становятся «флетчерами», рутерами. Они проживают множество жизней, а хочешь – создавай собственную вселенную и торчи там сколько влезет, пока есть кому позаботиться о твоем бренном теле в этой реальности. Стоит только начать, а вот выбраться из этого дерьма нелегко…
Блэк вздохнул, повернулся затылком и приподнял волосы. Ремус обомлел – он увидел еще два нейрошунта, незаметные под копной довольно длинных волос.
– Ты тоже рутер? – спросил он.
– Нет, теперь нет, – улыбнулся Блэк. – Хотя при желании технически я тоже могу погрузиться довольно глубоко. Во всяком случае, тащить парочку таких проектов, как «Фолькванг». Да я и начинал. Но решил, что не выдержу конкуренции у чистых и стал работать с особыми. И тогда познакомился с Джеймсом.
– Погоди, но ведь ты – Боец. И придя к особым, ты был боевым офицером Чистых сил.
Блэк рассмеялся.
– Боже мой! Ты действительно личинка! Неужели ты думаешь, что все так просто? Захотел стать рутером, нашел подпольщика, который установил тебе еще пару хранилищ, и вперед? Не-е-ет. Есть, братец, такие службы, которые очень тщательно и очень умело контролируют начинающих любителей…
– То есть тебя завербовали? Особые? Или чистые?
– И особые, и чистые. Всегда умнее работать на два лагеря. Опаснее, но выгоднее.
– Но я что-то не слышал про похожий аттракцион у особых, – с сомнением сказал Ремус. – Даже в Академии никто не предлагал воспользоваться. Наркотики были, а аттракционы?..
– Да, у особых это особое удовольствие. Законы строже, и доступ ограничен по максимуму. Но в каждой части есть специальный отдел, который работает с ментосетью. Бойцы надевают шлемы и попадают в руки специалистов, которые контролируют действия армии – усиливают патриотизм, настраивают на бесстрашие и волю к победе…
– Ты поэтому удивился, что я не знал, как работает ментошлем?
– Конечно. Но, оказывается, медикам и вовсе не посчитали нужным давать инструкции, скорее всего, опасаются распространения информации.
– Зачем тогда ты мне все рассказываешь, раз это запрещено?
– Послезавтра мы дойдем до Замка и произведем зачистку, – спокойно ответил Блэк.
– И я просто обо всем забуду?
– Да.
Ремуса обдало волной леденящей душу обиды, разочарования и негодования. Он не мог больше смотреть на Блэка. Он буквально ненавидел его. Он ненавидел Поттера и Флетчера, Дамблдора и капрала Петтигрю, свой личный нейрошунт и того, кто придумал весь этот ужасный, скрытый, секретный параллельный мир, ослепительно сверкнувший в его жизни, очаровавший сознание и теперь ускользающий, словно отголосок полузабытого счастливого воспоминания.
– Ты жил без всего этого много лет и был счастлив, – Блэк сел рядом. – Многие знания – многие печали. И потом, зачем тебе это?
– А тебе? – задиристо спросил Ремус.
– Это моя жизнь, – Блэк равнодушно развел руками.
– А это моя. И кто дал тебе право решать, что мне помнить, а что нет?
– Закон Особой Республики. Премьер. Тайна личности. Чувство жалости к тебе, в конце концов, – ответил Блэк. – Достаточно?
– Вполне.
Ремус допил кофе, бросил стаканчик в урну и встал.
– Ты спать? – спросил Блэк как ни в чем не бывало.
Ремус молча пошел в комнату. От пульсирующей ярости мысли разбегались в разные стороны, он никак не мог сосредоточиться; его то подмывало высказать Блэку все, что он думал о нем, но как только он начинал оформлять свои претензии в связные слова – те улетучивались, ведь он действительно оказался случайным свидетелем! Он не должен был узнать обо всем этом. Но ведь узнал! – упрямо твердил голос в голове. – И теперь уже страшно подумать, что все может вернуться на круги своя. Что он снова станет влачить жалкое существование майора медицинской службы, в то время как Блэк и Поттер, приходя к нему на плановое обследование, будут помнить все и… Ну почему, черт возьми?! Как унизительно и горько осознавать, что ты слишком мелок для каких-то знаний, что тебе не улыбнулось в свое время задать самому себе нужные вопросы, что ты наивен и до обидного стандартен.
Ремус лег на кровать и отвернулся к стене. Сна не было. Только тягучее мучительное состояние обреченности. Наверное, подобные муки испытывает осужденный на казнь? Время включило обратный отсчет. Что толку, что он будет жить? Разве возможно желать добровольно вернуться в прежнее состояние безропотного животного, мнящего себя отчасти вершителем каких-то судеб мира, когда теперь ты знаешь, что на самом деле все решают другие, а ты лишь крошечный инструмент этой по-настоящему яркой и активной жизни, доступной, увы, лишь немногим?..
В комнату вошел Блэк. Некоторое время он просто стоял. Ремус сделал вид, что уснул. Но, видимо, и актер из него был никудышный, потому что Блэк сел рядом на кровать.
– Обиделся? – спросил он. – Но пойми, так будет лучше прежде всего для тебя. Я понимаю, это звучит странно и тебе даже может показаться, что это не так…
– Пошел к черту, – сказал Ремус.
Блэк вздохнул.
– Поверь, ты просто не вспомнишь ничего из того, что было. Ты перестанешь чувствовать теперешнюю обиду. И больно не будет.
– После всякого раза, когда ты так говоришь, мне становится только хуже.
– Извини, но я не мог не проверить тебя через Флетчера. Там, куда мы отправляемся…
– Все, хватит, я хочу уснуть.
Ремус почувствовал, как Блэк тронул его за плечо.
– Не отчаивайся так. Ты славный парень. Хочешь, я в качестве компенсации свожу тебя в отличный приют для одиноких сердец? Оттянемся напоследок? Я могу сделать тебя, например, шикарной девахой. Тебе же нравятся мужчины…
Ремус вспыхнул. Он подскочил так резво, что ударился головой о дно верхней кровати. Блэк коротко прыснул. Ремус задохнулся от негодования.
– Какой же ты мудак, – прошептал он, переводя дыхание. – Я еще никогда не встречал такого отвратительного подонка!
– Почему сразу подонок и мудак? – прищурился Блэк. – Цена правды, да? Заметь, я не сказал ничего такого, о чем бы ты сам не думал, я всего лишь озвучил твои мысли. А ты оскорбляешь меня. За что?! Из собственной трусости? Или стыда? Тебе даже самому себе не достает сил признаться, что тебя интересуют парни и поэтому ты срываешь на мне злость за нестандартность своих влечений?
– Это никого не касается, кроме меня! – крикнул Ремус и заметался, стараясь выбраться с нижнего яруса кровати.
– Согласен, но только потому, что никому нет дела до тебя, – Блэк развернулся и преградил ему путь. – И это не тайна. Любой имеющий доступ к твоему хранилищу узнает это, если захочет. И скрывать свое естество так же глупо, как и то, что ты привязываешь свой хвост к ноге, идиот! И таких идиотов еще несколько миллионов! Вы тешите себя уверенностью, что у вас действительно есть право на тайны, вместо того, чтобы расслабиться и жить, не скрывая своих желаний и чувств! А все раздутое самомнение и гордыня! Ты думаешь, я не знаю? Я ведь прекрасно видел, как ты смотрел на меня, да и не только на меня, о чем уж говорить! Подрочить в душе на образ голого бойца, воображая вас вместе прямо на столе медицинской капсулы – это пожалуйста, а услышать предложение сыграть в эротическую игру по всем правилам личных предпочтений – это выше наших моральных сил! И человек, который, не осуждая, предлагает тебе это – отвратительный подонок и мудак?! Что за двойные стандарты, господин майор?!
Ремусу не удалось как следует размахнуться – помешала стена, удар в челюсть вышел слабым и смазанным. Блэк на мгновение опешил, а потом странным образом толкнул его в грудь, отчего у Ремуса перехватило дыхание.
– Сволочь, – прошептал тот в бессильной злобе.
– Спи, – сказал Блэк. – Я вернусь за тобой завтра утром.
Грудь все еще болела. Наверное, прием какой-то особой борьбы, – думал Ремус, потирая место удара и стараясь не дышать глубоко. Ему было нестерпимо жалко себя. И самым невыносимым казалось то, что во многом Блэк был прав! Так метко и прицельно точно ударить по самым сокровенным болевым точкам! И это были не физические муки, это были страдания уязвленного самолюбия, задетой совести и поднятого на поверхность стыда.
Ремус застонал и закрыл лицо руками. Как найти в себе силы снова смотреть Блэку в глаза прямо и открыто?!
«Неужели он действительно во всем такой, какой есть? Не может быть! Ведь наверняка и у него за душой есть нечто, что он не захотел бы показывать первому встречному. Почему мне не пришло в голову сразу сказать ему об этом? И как ловко ему удается выставить все в выгодном для себя свете!
Да, мне точно не место рядом с таким прожженным демагогом. Я слишком простодушен, за что и поплатился. Но неужели Поттер, этот жизнерадостный и вечно гогочущий здоровяк?.. Братская любовь, ага! Убейте меня, если это так! Блэк влюблен в него по самые гланды! Да и Поттер, мне кажется, не строит из себя недотрогу, вспомнить только, как он лапал Блэка в лесу… На кой черт тогда Поттеру жена? Любил бы своего ненормального приятеля».
Ремус понимал, что в нем говорит обида и ревность. Что все совсем не так просто, как он выставлял для себя сейчас. Он ненавидел Блэка и презирал его вовсе не потому, что тот был плох, а потому, что сам Ремус не чувствовал себя достаточно хорошим.
– Твою мать! – прошипел он и в сердцах стукнул кулаком в стену. Пару секунд спустя пискнул коммуникатор. Ремус вытащил его из кармана.
«Выпускаешь пар? ;)» – спрашивал Блэк.
Он за стеной в соседней комнате, – понял Ремус. «Я готов оторваться напоследок», – написал он в ответ.
– Плевать! – твердил он, отправляя сообщение. – Плевать!
Блэк вошел в комнату.
– Мне пришлось соврать дежурному, что ты храпишь, – сказал он, войдя в комнату.
Плевать, – думал Ремус. – Плевать…
Блэк подошел к кровати и принялся возиться с рюкзаком, не снимая тот со второго яруса. Когда он наконец присел на кровать Ремуса, в руках у него был все тот же знакомый кейс.
– Для первого раза может потребоваться немного больше времени, – сказал он.
Ремус кивнул.
– Может, у тебя есть какие-то пожелания? Или мне сделать все на свой вкус?
– Делай что тебе захочется, – сдавленно прошептал Ремус.
– Как скажешь, – Блэк открыл кейс и экран монитора осветил комнату.
– Постой, – сказал Ремус и сел. – Я ведь и этого потом не вспомню?
Блэк утвердительно кивнул.
– Тогда я могу сделать это с тобой?
Блэк некоторое время молчал. У Ремуса от волнения взмокли ладони.
– Без проблем, – сказал тот наконец. – Куда отправимся?
– Мне все равно…
– Хорошо. Держи, – Блэк протянул Ремусу коннектор. – Подключайся первым.
Ремус вставил коннектор в нейрошунт, лег и закрыл глаза.
– Не надо так трагично, – усмехнулся Блэк. – А то такое чувство, что ты готовишься к изнасилованию.
Ремус ничего не ответил. Его немного знобило. Он слышал, как Блэк стучал по кнопкам клавиатуры, потом все стихло. И Ремус очутился в небольшой, с виду самой обычной комнате. Окно было распахнуто настежь, за ним раскинулся зеленый сад и яркое синее небо.
– Привет, – сказал Блэк. Ремус оглянулся.
Тот стоял у стола, заваленного какими-то приборами и шнурами.
– Где это мы? – спросил Ремус, осматриваясь.
– У меня в гостях. Ну? – Блэк распахнул объятия. – Иди ко мне?
Ремус сделал шаг и остановился. Он увидел ноги, и эти ноги были женскими. И еще у него были небольшие голые груди со светло-коричневыми ареолами сосков.
– Я не хочу быть женщиной, – сказал он, твердо глядя в смеющиеся глаза Блэка. – Я хочу быть самим собой.
– Так я и думал, – улыбнулся Блэк. – А что, если у меня не получится?
– Сделай меня капитаном Поттером. Кем угодно, лишь бы мужчиной.
Блэк искренне рассмеялся и потер пальцами переносицу.
– Капитаном Поттером, говоришь? Забавно… Разве что ему об этом потом не рассказывать? Как считаешь?
Блэк еще некоторое время смотрел на Ремуса, а потом вдруг исчез. И Ремус почувствовал, как тот тянет коннектор из его нейрошунта. Ремус открыл глаза и снова очутился в темной комнате хостела.
– Ерунда все это, – сказал Блэк и улыбнулся. – Какие-то глупости.
Он снял с кровати свой кейс, поставил его на пол и лег рядом. Ремус замер.
– А так слабо? – тихо спросил Блэк, наклонившись к самому лицу Ремуса.
– Не слабо.
Ремус закрыл глаза и коснулся губами приоткрытых губ Блэка.
Это был первый в его жизни настоящий поцелуй. Он и понятия не имел, как быть дальше. Из всего, что он видел в кино, на ум пришло лишь, что нужно открыть рот. И когда он сделал это, почувствовал, как Блэк чувственно провел по его нижней губе языком. Член Ремуса сладко вздрогнул и напрягся. Блэк отстранился. Ремус открыл глаза.
– Ты в первый раз, что ли? – недоверчиво и удивленно спросил Блэк.
Ремус кивнул.
– Понятно, – улыбнулся Блэк. – Закрой рот.
Ремус смутился еще больше. Но долго мучится ему не пришлось, Блэк снова наклонился к его губам и принялся целовать их, то аккуратно оттягивая зубами нижнюю губу и приникая языком к языку, то мягко касаясь своими губами подбородка и уголков рта. Дыхание его участилось. Ремус заметил, что и сам уже не в силах дышать носом, ему будто перестало хватать воздуха. И еще, ему очень хотелось почувствовать под пальцами голое тело Блэка, но руки вдруг сделались какими-то деревянными и непослушными. Все, что Ремус мог – это сжимать в кулаках покрывало.
– Погоди, – прошептал Блэк, привстал и тут же звонко стукнулся макушкой о дно верхней кровати. – Черт! – зашипел он.
Ремус рассмеялся. И с этим смехом будто выплеснулось сковывающее напряжение.
Блэк стянул с себя кофту и штаны, надорвал на груди нижнее белье и ловко выбрался из него, оставшись абсолютно голым.
