Текст книги "Memoria aeterna - Вечная память (СИ)"
Автор книги: TokaOka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Ремус открыл глаза. Над ним маячила мордочка капрала Петтигрю.
– Вставайте, доктор, я заварил вам кофе, чтобы было легче проснуться.
Ремус вытащил из кармана флакончик для умывания и пару раз надавил на распылитель.
– Спасибо, капрал, ложитесь отдыхать.
Капрал кивнул. Ремус поглядел на коммуникатор: он спал пять часов.
– В чем дело, капрал, почему вы не разбудили меня через четыре часа? – строго спросил Ремус.
– Извините, доктор, ваше дежурство будет на час меньше.
– Это недопустимо, капрал! Мне не нужны ваши жертвы.
– Это не жертвы, доктор, – сказал капрал и жалобно вздохнул. – Я ждал сообщения капитана Поттера, но его до сих пор нет.
– Уверен, этому есть объективное объяснение, и с капитанами все в порядке. Ложитесь отдыхать, Петтигрю. Я сообщу вам сразу же, как капитаны выйдут на связь.
Кофе был крепким и горячим. Ремус сделал всего глоток, но тут же почувствовал прилив сил: похоже, для бойцов в состав добавляли какой-то стимулятор. Капрал возился в шалаше, видимо, никак не мог заснуть. Ремус вставил коннектор в нейрошунт и надел шлем. Практически сразу на коммуникатор пришло сообщение. Это был аудиофайл от Дамблдора. Ремус включил воспроизведение.
«Здравствуйте, доктор Люпин, – раздался мягкий спокойный голос. – Прежде всего хочу сообщить вам, что капитаны успешно переправились и сейчас идут вдоль границы, они связались со мной через нашего агента на чистых территориях. Вы можете спокойно продолжать движение по запланированному маршруту.
Теперь несколько слов лично для вас, доктор: если вы прослушивали это сообщение на громкой связи, прошу переключиться на индивидуальное прослушивание.
Итак, доктор Люпин, я имел честь познакомиться с вами поближе, для этого мне пришлось поднять ваше личное дело и, скажу вам, я был немного удивлен. Хотя, признаюсь, повод для перехода к особым мне показался вполне понятен. Мои догадки подтвердил и генерал-майор Грюм. Он мой давний приятель, а потому без опасений рассказал мне о тайной сделке с вашим отцом. Не могу сказать, что она законна, но, принимая во внимание все факты… Словом, я тоже решил, что эта ложь во спасение не стоит огласки. Тем более что вы ни разу не дали усомниться в искренности своих намерений. Прежде всего – безупречность вашей службы. Начальник штаба корпуса характеризовал вас как добросовестного и трудолюбивого человека. Все это позволило мне составить о вас довольно высокое мнение.
Мне как раз необходим был профессионал вашего уровня, которому я бы мог доверить одно важное поручение. Оно касается сбора физиологической информации одного уникального существа. Эта информация должна включить в себя исследования и анализ генома, а также любые другие данные, которые вы сами посчитаете нужными и интересными. Всю информацию я попрошу вас передать лично мне в виде зашифрованного сообщения. Установочный файл кодировщика я пришлю в следующем сообщении, вам будет достаточно загрузить его в ментотело, и он сам сделает все необходимое. Посвящать в наш договор третьих лиц запрещено в целях безопасности исследуемого объекта.
Понимая всю сложность поручения, я не ставлю вам конкретных задач, но надеюсь на вашу любознательность и профессионализм. В свою очередь обещаю вам полную конфиденциальность вашего индекса с возможностью, по вашему желанию, внесения в личное дело любых корректировок. Заранее благодарю вас за содействие от имени всей расы особых и от себя лично. Удачи, доктор!».
Снова раздался сигнал входящего сообщения. Это был обещанный Дамблдором код шифра. Ремус занес было палец, чтобы включить загрузку данных в ментотело, но остановился. Премьер ведь не назвал имени «объекта», – понял он. А вдруг мне не удастся?
«Спасибо, сэр! Я глубоко признателен вам за понимание и готов сделать все, что в моих силах, если это принесет пользу особым людям, но вы не указали, кто именно этот «объект», как мне вступить с ним в контакт, и будет ли он согласен на подобное вмешательство в его личность?»
Ремус отправил сообщение и через минуту получил ответ.
«Более подробную информацию вы получите позднее. Принципиально было заручиться вашим согласием. Согласия «объекта» вам не потребуется, поскольку все данные будут засекречены на высочайшем уровне со строжайшим соблюдением тайны всех личностей».
Ремус написал: «Буду ждать ваших дальнейших распоряжений и информации, сэр», и загрузил файл с кодировщиком. После установки все сообщения в чате с премьер-министром видоизменились и теперь выглядели как снимки Луны в разных фазах с подписями в стиле эмодзи. Ремус понял, что это сработал кодировщик. Круто, – подумал он с восхищением. – Не подкопаешься!
Кофе уже остыл, но все равно был вкусным и бодрящим. Небо понемногу начинало светлеть, и теперь голые ветки деревьев выделялись на его фоне, словно причудливый графический рисунок.
Ну и дела! Кто бы мог подумать?! Представляю, как перетрухал начальник штаба, когда ему позвонил сам премьер! – Ремус беззвучно рассмеялся, он все еще был взволнован. Приятно, черт возьми, когда есть люди, которые верят в тебя. И не тычут тебе в лицо своим надуманным авторитетом, а, напротив, приглашают к сотрудничеству. Нет, капитан Блэк, может, боец вы и первоклассный, но человек из вас – барахло.
– Капрал, – позвал Ремус.
– Да?
– Дамблдор прислал сообщение. Капитаны успешно переправились и сейчас идут вдоль границы. Мы можем спокойно продолжать свой маршрут.
– Спасибо, доктор… – срывающимся голосом ответил капрал. – Теперь, с вашего разрешения, я посплю.
– Конечно, – сказал Ремус. – Отдыхайте. Я разбужу вас через четыре часа.
Солнце уже пробивалось сквозь плотный подлесок, когда Ремус потормошил капрала.
– Подъем, капрал! Я не сумел справиться с вашей кухней, поэтому с нетерпением жду еще кружку кофе!
Капрал выбрался из шалаша и сощурился на свет.
– Доброе утро, доктор. Никаких новостей?
– Никаких.
– Сама по себе это уже хорошая новость, верно? Ведь так говорят?
– Да.
– Сейчас сделаю кофе и завтрак. Если вас не затруднит – раскидайте шалаш, не стоит оставлять следов нашего здесь пребывания, – капрал зевнул и потер глазки.
– Согласен, – Ремус поднялся и принялся разбирать шалаш и растаскивать ветки в разные стороны.
До теснины добрались около полудня.
– Плоховато идем, доктор. Если не прибавим шагу, придется ночевать в ущелье, а это небезопасно, – сказал капрал, вглядываясь в скалистые гребни вершин.
– Но ведь это наши территории. Что может быть опасно?
– Это горы, доктор. Здесь не ведут боев, но часто именно в горах скрываются Варвары. Или Неприсоединившиеся. Думаю, нам стоит обойтись без дневного привала, перекусим на ходу.
В теснине было гораздо темнее, чем в лесу, в это время года, солнце, похоже, не поднималось на достаточную высоту.
Между камнями сочился едва живой ручей, периодически теряющийся под слоем нанесенных ветром сухих листьев и шапками жирного изумрудного мха.
– Неуютное местечко, – сказал Ремус.
– Да уж, еще и видимость плохая… Хотите галету?
Ремус взял протянутое печенье, откусил и захрустел.
– В любом случае, нам проще, чем капитанам, – сказал капрал и вдруг остановился.
– Что случилось? – Ремус тоже замер и прислушался. Тишина. Ничего не происходило.
– Мне послышался какой-то звук, – прошептал капрал и опустил забрало шлема.
Ремус последовал его примеру.
«Может, это хрустело печенье? – подумал он».
«Надеюсь, что так, доктор»
Некоторое время они оглядывались по сторонам. Визор переключался между режимом ночного видения и обзором с дневным освещением.
«Так невозможно, – раздраженно подумал Ремус. – Забрало надо поднять».
Он поднял руку, чтобы нажать на кнопку и тут же что-то ударило его по спине и повалило лицом на землю. Раздался вскрик капрала.
– Что случилось?! – заорал Ремус, но его голос смялся в звуконепроницаемом изнутри шлеме.
– Бегите, доктор! – раздался в голове крик капрала. – Если можете – бегите!
– Меня кто-то держит!..
– А-а-а-а-а!..
– Капрал, не теряйте связь!
Ремуса вздернуло кверху неведомой силой, он подлетел над землей метра на два и рухнул на спину. От силы удара вышибло дыхание и в глазах потемнело.
3
– Одуплился, бес? Одуплился…
Ремус почувствовал подступающую дурноту и открыл глаза. Он висел над землей в темноте, голова его упиралась в твердое, а тело больно стягивали веревки. Рядом раздалось сдавленное мычание. Ремус повернул голову и различил в плохом свете дергающегося капрала.
Откуда-то сбоку раздалось недовольное ворчание на совершенно непонятном наречии. Ремус вывернул шею до предела. Неподалеку стояли двое. Трудно было сказать, кто это был, они стояли в тени, на них практически не падал неясный тусклый свет из отверстия наверху. Судя по габаритам – довольно крепкие существа.
Тот, что был слева, сказал что-то громко, и оба существа загоготали. Левый опирался на длинную палку или арматуру. Наверное, это он меня ею… По спине… – подумал Ремус.
– Кликни батю, – левый толкнул локтем в бок того, что стоял правее, добавил еще несколько слов и кивнул в сторону Ремуса.
Капрал снова замычал. И снова раздался гневный окрик. Существо слева явно сердилось. Ремус слышал в целом будто знакомые слова, но все они были какие-то странные, исковерканные, словно кто-то нарочно старался сделать их непонятными.
«Молчите, капрал. Они сейчас, похоже, приведут старшего, – подумал Ремус».
Никакого ответа. Они повредили шлем, – понял Ремус.
За существом заплясали тени, и из-за угла вынырнул кривоногий человечек, с головы до ног заросший волосами. В вытянутой руке он держал коптящий огненный факел. За ним медленной походкой, вразвалочку, выступал здоровенный, с вытянутым на манер собачьего лицом. Вот, должно быть, батя, – подумал Ремус. Кажется «батя» – это старое слово «отец». А те что же, его дети?
Человечек с факелом подошел ближе и осветил Ремуса и капрала.
– Чистяки? – глухим голосом спросил батя.
– Не, батя, – вежливо и заискивающе сказал левый. – Ублюдки.
– Шмонали?
Левый ответил на батин вопрос явно утвердительно и кивнул в сторону. Батя посмотрел туда и спросил Ремуса о чем-то сердитым подозрительным тоном. «Не понимаю», – сказал Ремус.
– Бойцы? – переспросил батя.
– Мы не бойцы, мы доктора, – сказал Ремус, услышав знакомое слово. Веревки сильно стягивали тело, и говорить было тяжело.
– Док-то-ра? – переспросил батя по слогам.
– Я доктор, а это мой помощник.
Владелец палки сказал еще что-то и кивнул в угол. Батя подумал и бросил ему что-то резкое. Левый отложил палку и подскочил к Ремусу. Он повозился за его спиной, веревки ослабли, и Ремус упал на землю. Руки его оставались крепко связаны за спиной.
Батя несильно ткнул пяткой в землю и сказал что-то. Ремус уловил слово «сюда». Он попытался встать, но левый пнул его в поясницу и Ремус снова упал. Левый произнес несколько фраз грубым, насмешливым тоном и больно пихнул его ногой под зад.
Ремус по инерции сделал несколько шагов на коленях в сторону бати.
Батя пристально поглядел на него, потом кивнул на капрала и сказал что-то очень неприятным, почти ласковым тоном, но Ремус услышал в нем ехидство и угрозу. Он понял, что сейчас произойдет что-то нехорошее, и обернулся.
Левый выудил из-за пояса внушительный широкий нож, сверкнувший в плохом свете, и вдруг ни с того ни с сего воткнул его в живот капрала. Тот заверещал дурным криком и обвис на веревках. Ремус только сейчас разглядел, что во рту у капрала был кляп.
Левый повернул нож и вытащил его из живота капрала вместе с кишками.
Батя что-то сказал насмешливо и добавил: «док-тор!». Левый ударил ножом по веревке, стянувшей запястья Ремуса.
– Ну? – батя сурово нахмурился и кивнул на капрала.
Они, вероятно, хотят проверить меня, – понял Ремус. Они не верят, что я доктор!
– А где кофр?! Кофр! Сумка!
Пошатываясь, Ремус побежал туда, где виднелись наваленные кучей вещи. Среди них действительно был кофр.
– Прикажите снять моего помощника! – попросил он, обернувшись на батю. – Пожалуйста! Иначе я не смогу его лечить и он умрет. Опустите его на землю… Пожалуйста…
Ремус, как мог, показывал руками, что капрала надо снять и положить на землю. Батя кивнул и что-то сказал. Левый рубанул веревку за спиной капрала, и тот свалился распоротым животом вниз.
Ремуса трясло. Он не мог понять, от злости или от страха. Он механически дотащил кофр, перевернул капрала на спину и включил портативного диагноста. Пока диагност настраивал киберхирурга, Ремус принялся обрабатывать рану. Киберхирург затребовал подключения к нейрошунту. Руки дрожали, и Ремус никак не мог попасть коннектором в гнездо, потом он сообразил, что не вытащил из шунта коннектор ментошлема. Капрал начал агонизировать. Ремус стиснул зубы и попытался отвлечься от ситуации. «Я просто восстанавливаю обычного раненого бойца, я знаю, что это несложное ранение», – думал он. Киберхирург начал работу. Ремус внес поправки на ДНК капрала. «Хорошо, что я помню его процентность, – думал он. Теперь впрыск седата и анальгетика. Дальше антисептик. Так…» Киберхирург аккуратно вправлял манипуляторами петли кишечника и тут же обрабатывал рану, заливая ее коллоидом.
За спиной раздался одобрительный возглас бати. Ремус обернулся. Батя кивнул, приказным тоном бросил что-то своим головорезам и ушел. С ним ушел и человечек с факелом. Стало темно. Капрал дышал ровно, он спал. Киберхирург включил режим заживления. И тут Ремус очнулся: «Пеленг! Пеленг! Один-один-один-молния! – мысленно кричал Ремус». «Нет ответа, – думал он. Они сломали и мой шлем! А коммуникатор? Где мой коммуникатор?!».
– Простите… Вы вытащили у нас из карманов маленькие коробочки… Такие плоские… – он показывал руками размеры коммуникаторов. – Это прибор, понимаете?.. Его нужно прижать к телу и включить… Мне нужно включить его, пожалуйста! Иначе мы умрем!.. Понимаете?.. Мой помощник иначе умрет!..
У Ремуса дрожали губы, он не был уверен, что эти существа правильно понимают его, но он знал – любой ценой, любым способом надо забрать коммуникатор. Ремус молитвенно сложил ладони.
– Можно, я поищу вон там? – он повернул голову и указал рукой на кучу вещей у стены. – Прошу, пожалуйста! Иначе мы умрем… Я возьму только коробочки, пожалуйста!..
Левый сделал пару шагов к вещам, давая понять, что Ремус тоже может подойти. «Если успею схватить вучер – убью его», – подумал Ремус.
Но левый оказался не дурак. Он подошел к вещам и откинул ногой оружие. Ремус мысленно застонал и принялся шарить ладонями по земле – нашел один, попытался включить – нет, это был коммуникатор капрала. Свой он нашел у самой стены. В нем было всего девятнадцать процентов заряда. «один-один-один-молния», – набрал Ремус и отправил на последний набранный номер. Это был номер Дамблдора.
– Все в порядке, – сказал Ремус. – Я его нашел… А вот второй. Теперь все будет хорошо, мой ассистент выживет.
Ремус подполз к капралу и сунул коммуникатор тому в нагрудный карман.
– Сердечный стимулятор! – громко сказал он. – Мощный аппарат!
Киберхирург просигналил отчет успешного завершения операции.
– Вот, видите?! Сразу заработал! – соврал Ремус. – Кибернетика! Тонкая аппаратура!
Левый еще некоторое время смотрел на него, а потом поднял палку и, слегка размахнувшись, двинул Ремусу по шее сбоку и сзади.
Когда Ремус очнулся, вокруг снова было темно. Он застонал, голова болела просто нестерпимо.
– Доктор Люпин! – сдавленно пискнул капрал. – Это вы, доктор?!
– Да, – прошептал Ремус. – Где мы?
– Не знаю, я очнулся только недавно. Вы спасли меня, доктор, вы спасли мне жизнь!..
– Да, да, припоминаю… – Ремус попробовал пошевелить руками, но они снова были связаны сзади.
– У вас тоже связаны руки? – спросил он капрала.
– Да.
– О, черт! Кажется, мы здорово влипли, капрал. Как вы думаете, кто это?
– Скорее всего, Неприсоединившиеся.
– А чем они отличаются от Варваров?
– Варвары больше животные. А эти как люди.
– Да уж, люди… – Ремус перевернулся на спину. – Совершенно ничего не вижу… Капрал, вы можете понять, ваш коммуникатор при вас или нет? Я засунул вам его в нагрудный карман.
– Да, я его чувствую. Мне кажется, он вибрировал.
– Лишь бы не засигналил, – сказал Ремус. – А то еще отберут. Я сказал, что мы умрем без этих штук, но, боюсь, они быстро поймут, что это не так. А что из себя представляют Неприсоединившиеся, что вы о них знаете?
– Почти ничего. Знаю только, что это человеческие существа, что они живут общинами и промышляют разбоем, нападают на деревенских, на поселки.
– У них есть оружие? Хотя, да, теперь точно есть, – Ремус вспомнил, что их вучер и скорчер остались у этих тварей. – Жаль, что не сложно разобраться, как оно работает. Что с вашим шлемом, капрал?
– Его на мне нет.
– Знаю, это я его снял, а что с ним было до того? Вы успели скинуть сигнал тревоги?
– Кажется, да. Я не могу вспомнить точно. Они меня чем-то сильно ударили сзади.
– Я скинул сообщение Дамблдору с кодом «один-один-один-молния», это то, что надо?
– Да, думаю, премьер тоже в курсе этого кода.
– Остается надеяться, что капитан Поттер искренне привязан к вам… Хотя… Помнится, он предлагал убить меня и вас, а, капрал? – Ремуса осенило страшной догадкой. – Капрал, а вы уверены, что нас не нарочно заслали в эту теснину? Ведь теперь двумя знающими Тайну меньше?
Капрал молчал.
– Капитан Поттер не мог пойти на такое, – сказал он через некоторое время. – Если только капитан Блэк не убедил его.
– Они говорили о чем-то таком? Я имею в виду, может, вы заметили что-то подозрительное, может, они что-то обсуждали без вас, а вы случайно услышали?
– Нет, – после некоторой паузы ответил капрал. – Ничего такого я не могу вспомнить. Капитан Блэк только однажды назвал вас… э-э… задротом.
Ремус расхохотался.
– Боже мой! Боже мой, ну как же так?! Я пришелся не по вкусу самому капитану Блэку! За что теперь и погибаю, видимо!
– Но капитан Поттер сказал, что вы обычный доктор! – сквозь смех Ремуса пропищал капрал.
– Вот спасибо! Ай да Поттер! Ай да капитан!
Вдруг на стене стали различимы какие-то полоски света, Ремус затих. Полоски на стене оказались дверью, за ней кто-то ходил с огнем. Что-то звякнуло, стало светло, на пороге появилось заросшее волосами существо.
Несколько секунд существо равнодушно смотрело на Ремуса, потом глухим голосом прошамкало что-то и так же равнодушно пнуло его под ребра.
Капрал лежал на спине в довольно большой металлической клетке, Ремус увидел его, когда вставал.
– Доктор Люпин, не забывайте обо мне! Доктор Люпин! Расскажите им, что я умею готовить вкусную еду! Слышите? Я умею готовить еду! Я разбираюсь во вкусах! Я тоже им пригожусь, доктор, скажите им…
Ремус шел по темному узкому тоннелю, вырытому в земле. А может, это была пещера? Крик капрала становился все тише.
Капитаны знали про эту засаду, – думал Ремус. Они знали про нее и нарочно отправили нас вдвоем с капралом, понимая, что нам не справиться с этими тварями. Но они не знали одного, не учли одного, не рассчитывали на него! А я, кажется, поступил очень умно. Интересно, как они теперь станут оправдываться перед Дамблдором?
Ремус уперся в запертую дверь. Равнодушный с факелом оттолкнул его в сторону, открыл дверь и кивнул идти дальше.
Теперь выжить – это дело чести, дорогие капитаны! – усмехнулся про себя Ремус. – Выжить, чтобы доказать, что любой «задрот» достоин уважения.
Тоннель свернул, и Ремус вышел в обширное, довольно светлое помещение. В центре его стоял стол, за которым сидел давешний батя и что-то ел. Равнодушный поклонился, попятился задом и вышел. Батя показал Ремусу подойти ближе и о чем-то спросил.
– Я – доктор, доктор Люпин, иду со своим помощником из поселка Белая Курица до поселка Кашки. В Кашках есть аппарат, которого нет в Белой Курице, а он нам нужен. Хотим лечить наших детей.
«Вряд ли он понимает все, что я говорю, – подумал Ремус. У них совершенно другой язык, странный, знакомый, но абсолютно непонятный. Но, судя по тому, как у них тут все организовано, батя далеко не дурак…»
Батя пожевал губами, потом вытащил из-под стола и задрал ногу. К нему мгновенно подскочил двешний кривоногий человечек, подставил под ногу бати скамеечку, задрал до колена брючину и снял со стопы мягкий сапожок. Ремус пригляделся. Весь сустав первого пальца ноги был разъеден подагрой. Огромная красная шишка с неоднократно вскрывавшимися тофусами превратила ступню в подобие кожистой губки.
– Ну? – сказал батя.
– Кофр, мне нужен кофр, – сказал Ремус. – И развяжите руки.
– Кофр? – переспроси батя.
– Да, сумка, – Ремус принялся руками показывать объемы кофра. – Я лечил им своего помощника, помните? Кофр.
Батя сказал кривоногому несколько совершенно непонятных слов. Кривоногий доковылял до двери, высунул голову и проорал те же слова в коридор. Затем он развязал веревку на запястьях Ремуса. Руки покраснели и отекли, Ремус принялся растирать ладони и предплечья, разгоняя кровь.
Через некоторое время явился какой-то волосатый и принес кофр. Ремус медленно, чтобы не волновать батю, направил к ноге диагноста. Достал коммуникатор и глянул на экран. Было почти девятнадцать часов. Чтобы отвести подозрения, Ремус принялся прикладывать его к диагносту, заставляя того реагировать сигналом на электронные чипы. В трее висело сообщение. Ремус видел его, но нужно было соблюсти максимальную осторожность, чтобы коммуникатор не забрали вместе с другим оборудованием. Он аккуратно вывел на экран превьюшку, это был ответ Дамблдора. Сердце Ремуса бешено забилось, отдаваясь болью в виске. Он выключил коммуникатор и спрятал его в нагрудный карман. Киберхирург приступил к операции. Батя внимательно следил за происходящим.
Дамблдор понял, – думал Ремус, сдерживая охватившую его радость и аккуратно направляя киберхирурга к наиболее изъязвленным местам над суставом. Теперь, вероятно, наше спасение – дело времени. Нужно только постараться не нервировать этих тварей и сохранить себе жизнь.
Киберхирург, видимо, причинил бате боль, отчего тот отдернул ногу. Мгновенно подскочил кривоногий.
– Нет-нет, – запротестовал Ремус. – Все в порядке, нужно потерпеть. Сейчас все пройдет!
Чтобы продемонстрировать благость намерений киберхирурга, он подставил ладонь под его манипуляторы. Батя осторожно вернул ногу на скамеечку.
Открылась дверь и волосатый толкнул в комнату капрала. Тот нервно дергал носом, будто принюхивался, комбинезон у него на животе был разорван и весь в крови, но под дыркой розовела молодая коллоидная кожа.
Волосатый сказал бате несколько слов, тот кивнул. Волосатый ушел, а батя поманил к себе капрала. Тот подбежал к столу и поклонился. На лице бати нарисовалась улыбка. «А, – подумал Ремус, – так вот как надо! Вот черт, совершенно не умею соблюдать субординацию. Мне бы и в голову не пришло кланяться…»
Похоже боль в ноге бати совсем прошла, потому что его лицо порозовело, он сказал своему кривоногому несколько слов.
Кривоногий задумался. «Сделай из еды», – сказал он наконец и показал на стол.
– У меня связаны руки, развяжите мне руки, – пропищал капрал и повернулся спиной, выставив лапки.
Батя задумался. Потом достал из-под стола скорчер, направил на капрала и сказал кривоногому несколько слов. Кривоногий развязал веревку на запястьях Петтигрю и тот сразу кинулся к столу. Он принюхивался, трогал еду, что-то с чем-то смешивал, что-то во что-то заворачивал, что-то куда-то макал и, в конце концов, подал бате. И снова поклонился. Батя с сомнением посмотрел на свернутую в рулетик еду, взял, осторожно откусил, пожевал и, довольно улыбнувшись, что-то сказал кривоногому.
Капрал тоже заулыбался.
Батя снова что-то приказал кривоногому, тот взял капрала за ухо и повел к двери. В дверях он что-то грозно крикнул волосатому и капрала увели.
– Куда вы его отправили? – спросил Ремус у кривоногого.
– Делать еды, – ответил тот.
Киберхирург просигналил, что перешел в режим заживления.
– Уже почти закончили, – сказал Ремус задумчиво.
Батя произнес что-то радостным тоном и поманил Ремуса пальцем. Ремус придвинулся ближе. Батя протянул ему руку и Ремус, не совсем понимая, чего от него хотят, пожал ее.
Батя сначала удивился, а потом захохотал низко и раскатисто. Кривоногий тоже смеялся, кажется, даже до слез. Ремус не видел ничего смешного в том, что произошло, на на всякий случай улыбнулся. Киберхирург просигналил окончание операции. Ремс принялся собирать оборудование, а батя с любопытством оглядывал восстановленную ногу. Потом он что-то спросил, Ремус не понял и посмотрел на кривоногого.
– Как зовут? – спросил тот.
– Доктор Люпин, – повторил Ремус.
– Доктор Люпин, – повторил батя и спросил еще о чем-то.
– Хочешь чего-то? – кривоногий указал глазами на стол.
– Воды, – сказал Ремус.
Батя снова удивился и захохотал. Кривоногий налил Ремусу какой-то бурой жидкости в кружку. Судя по запаху, это было что-то вроде пива. Ремус так хотел пить, что не стал отказываться. Напиток был кислый и не очень крепкий.
– Спасибо, – сказал он и поставил кружку на стол.
Батя снова обратился к кривоногому. Ремус услышал несколько уже знакомых слов, но никак не сумел их ассоциировать. Вряд они сейчас вырубят меня, – думал он. Скорее всего, снова отведут в ту же темную комнату. Кривоногий подошел к двери и позвал волосатого. Волосатый связал руки Ремуса за спиной и толкнул к выходу. Они опять шли какими-то вырытыми в породе проходами, но явно не туда, где были до того. Ремуса завели в комнату, пришел еще один заросший человек и принес увесистый камень, вправленный в металлическую сетку с цепью. Ремус напрягся. Но новый заросший всего лишь закрепил камень у Ремуса вокруг щиколотки с помощью кольца и какого-то незнакомого аппарата, и его повели дальше. Камень чрезвычайно затруднял движение. Хитро, – думал Ремус. С таким грузом не убежишь. Его остановили у следующей двери. За ней обнаружилась крошечная комната с деревянной лавкой, столом и табуретом. На лавке лежали какие-то тряпки или шкурки. Волосатый сказал что-то на своем неясном наречии, развязал Ремусу руки, толкнул внутрь комнаты и запер дверь. В комнате было темно и душно. Ремус ощупал цепь – не снять. Хорошо хоть руки развязали. Он уселся на лавку и уперся головой в каменную стену.
Пока живы, – думал он. И пока живы, надо попытаться выйти на связь с Дамблдором. Он вытащил коммуникатор. Заряд снизился до семнадцати процентов. Ремус посмотрел на уровень сигнала связи – связи не было. Коммуникатор посылал пеленг станции, искал ее, но та молчала. Значит, мы внутри горы, – понял Ремус. Порода глушит сигнал. Надо экономить заряд. Если в ближайшее время меня выпустят отсюда, прежде чем выйти, включу питание. Он снова уперся затылком в стену и закрыл глаза.
Время шло. Ремуса разбудило звяканье замка: волосатый принес ему еду и воду. Он напился и снова погрузился в прострацию. Возможно, он просыпался, но вездесущая темнота, тишина и подавленность не позволяли толком понять бодрствовал он или спал.
На Ремуса навалились усталость и отупение. Почему мне всегда приходится жить под землей? – лениво думал он. Как в склепе. В госпитале он комфортабельный и светлый, здесь – душный и темный… А ведь я, похоже, больше всего на свете люблю свободу. И ведь именно ее у меня никогда по-настоящему не было.
С самого детства я проводил все дни в четырех стенах. Домашнее обучение, длинная домашняя курточка, домашние игры с домашними, ах, ваш сын очень домашний мальчик, миссис Люпин… Я понял, что могу быть самостоятельным и принимать решения по собственному выбору, только в Академии. В семнадцать лет я впервые осознал, что от меня тоже кое-что зависит. Я улыбался тем, кому хотел, не обращал внимания на тех, кого считал не стоящими того; я увидел огромное количество людей! Первое время меня жутко напрягала необходимость постоянно разговаривать. Притом что меня считали молчуном. Хуже меня был, пожалуй, только Северус Снейп. Говорят, он добился хороших успехов в генетике. «Меньше слов, больше дела», – говорила мой декан. Женщина-кошка. Великолепная Минерва МакГонагалл!
А потом были Высшие офицерские курсы. Сорок четыре недели сплошного кошмара. Я ненавидел их. А Поттер и Блэк, пожалуй, были довольны этой «школой мужества», которая на самом деле не что иное, как Высшие курсы убийц! Наверное, будь я простым армейским офицером, занимался бы стрельбами и строевой подготовкой, но меня готовили быть палачом! До сих пор без содрогания я не могу вспоминать эти бесчеловечные опыты. Каждый раз я думал, еще немного – и все… К счастью, мне удавалось избегать смертельных случаев. Хотя они отнюдь не возбранялись, подумаешь, одним Силаком больше, одним меньше – они пленные, бесправный расходный материал.
Ремусу снился подопытный Дэйви Гаджен. Новейший препарат «Гремучая ива» проникал в его глаза медленно, разрывая связи между нервными окончаниями. Дэйви кричал, но манипуляторы крепко держали его в операционном кресле. «Профессор, разрешите закончить эксперимент, похоже, препарат необходимо доработать…», «Люпин, кто вас принял на эти курсы? Записывайте ход эксперимента! С таким характером вам не в госпитале служить, а быть акушером в поселковой больнице…» Бум!.. Бум-бум-бум! Что-то грохотало и билось. Похоже, началось наступление…
Ремус открыл глаза. Или закрыл. Он не понял, было абсолютно темно. И вдруг снова раздалось далекое «Бум!..» и очень знакомый шипящий свист все ближе и ближе… Это же звук скорчера!
– Эй! – заорал Ремус. – Эй, я здесь!
Он вскочил с лавки и принялся шарить по стене в поисках двери. Камень, висевший на ноге, мешал невероятно.
Послышались голоса. Кто-то что-то кричал на непонятном языке. Потом Ремус услышал голос бати.
Здесь люди Дамблдора, – понял Ремус. Они пришли, чтобы спасти нас. Они спасут нас!
В тоннеле послышались шаги. Бег. Несколько пар ног. Ремус хотел крикнуть, но осекся. Голос бати он слышал очень отчетливо, скорее всего, это он. Теперь он вполне мог бегать, Ремус своими собственными руками восстановил ему сустав. Коммуникатор! – подумал он и принялся ощупывать аппарат, ища кнопку включения. Дисплей зажегся и осветил комнату.
Снова послышался голос бати. Он кричал отрывисто и очень взволновано. Ремус уловил слово «доктор». Значит, они пришли за мной, – понял он. Они отступают и решили увести меня с собой… А у меня камень на ноге, я не смогу бежать. Значит, они просто убьют меня.
Он сунул коммуникатор в нагрудный карман и прижался спиной к стене у двери.
Они откроют, и я вырублю первого, кто сюда сунется. И отберу оружие.
Решение выглядело вполне логичным и выполнимым. Но вдруг снова послышалось шипение скорчера. Шаги были совсем близко. Ремус приготовился. Светящийся луч взрезал темноту, и Ремус на мгновение ослеп. Дверь упала внутрь. Он сделал выпад вперед, но промахнулся. Батя ударил его в грудь и прошипел что-то угрожающее.
