Текст книги "Коллекционер бабочек в животе (СИ)"
Автор книги: Тианна Ридак
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Эпилог
Нелли прибывала с утра в отвратительном настроение. Её раздражало всё вокруг, включая собственное отражение в зеркале.
Ещё неделю назад она категорически отказалась переезжать жить в дом к своему Борюсику, и тот решил поселиться у неё. Хозяйственный мужчина тут же загрузил холодильник разносольными консервами и закрутками собственного производства, а морозильник забил мясом и всем, что только можно заморозить на предстоящую зиму. «А вдруг голод или снова пандемия?!– сказал он ей, запихивая очередной пакет с овощами в морозильную камеру». Нелли вспомнила его вчерашние слова и со всей мощи захлопнула дверцу холодильника. Другая на её месте должна была бы радоваться, мужик попался работящий, не курит, в меру пьёт; есть дом, машина, дача. Вот только он стал требовать от неё невозможного.
– Ох, ох, ох,– она включила электрическую кофеварку и постукивая ноготками по столешнице принялась размышлять вслух, благо в квартире больше никого не было. – Нет, Нелличка, с этим срочно надо что-то делать! Ужин ему видите ли нужен из трёх блюд: первое, второе и компот. Так ты заезжай вечером в ресторан, там всё свежее, тем более, что тут недалеко! Я не нанималась!– она налила себе кофе и продолжила. – А эти вечные вопросы «зачем»?! Зачем я вызываю домработницу, когда тут всего три комнаты? Зачем я отдаю в химчистку и прачечную его костюмы и рубашки? Зачем я так много работаю и прихожу домой так поздно? Зачем эти коллекции засушенных бабочек в альбомах, рамочках, конусах и фиг знает ещё где и в чём? Зачем, зачем, зачем… Да затем, что это мой дом! У тебя есть свой, вот там и командуй, Борис Евгеньевич,– сказала Нелли и зло глянула на холодильник, теперь он у неё ассоциировался только с банкиром. – И кто это всё жрать будет? Впору свинью заводить!… Сыном своим командуй, младшим, которому, простите, уже двадцать пять лет, и ничем серьёзным он не занимается. Он блогер! Вот только толку от этого пока ноль… Сидит целыми днями в огромном доме и не пойми чем занимается. А сейчас ещё и старший сын с женой и двумя детьми там поселились. Они, видите ли, все практичные, в отличие от меня – дом большой, чего его зря топить для одного «младшенького». Ренато в двадцать пять уже во всю покорял наш город своим талантом, и зарабатывал прилично… Нет, всё, с меня хватит! Комфорта ему хочется и уюта, а мне нужна свобода. Мой комфорт и уют в ресторане, среди постоянных посетителей, с их жизненными проблемами и заботами! – Нелли выдохнула, допила остывший кофе и посмотрела на часы. Очень хотелось поговорить с Ренато, они давно не виделись, и она тут же ему позвонила:
– Радость моя, ну как ты? Трудишься аки пчела? Вечером, в семь, жду тебя в ресторане, мне нужна твоя помощь!
Ренато конечно же опоздал к назначенному времени, хотя несколько раз перезванивал и говорил, что будет вовремя. Нелли встретила его с нескрываемой радостью, как всегда, у себя в кабинете, крепко обняв.
– Пойдём я тебя покормлю. Посмотрю, как ты ешь, может и у меня аппетит проснётся…
– Что-то случилось?
– Всё, как обычно, мой хороший, просто жало почесать надо.
– Почесать? Какое жало? Ты заболела, Нелли? Это заразно?– Ренато стоял в недоумении и не знал что делать.– Ты можешь объяснить по-русски?– отчаянно спросил он.
– Ой, ну ты как будто разучился меня понимать. Сколько мы не виделись?
– Недели две… может больше.
– Да считай уже почти месяц, после твоей поездки в Питер.
– Я несколько раз тебе звонил и мы разговаривали.
– Это не считается!… Ну, и в какой пещере ты один сидел? Там у вас в Италии, в Юлийских Альпах пещера есть, знаешь? О-о-очень глубокая, больше километра, ты случайно не оттуда?
– Нелли!– Ренато топнул ногой.
– Ладно, ладно! Поговорить с тобой хочу, посплетничать, обсудить кое-что, понимаешь? А почесать жало, как и почесать языком, и помолоть им – это всё фразеологизмы… Так, всё, пошли выпьем чего-нибудь!
– Да, идём,– спохватился Ренато, так до сих пор и не поняв, к чему все эти слова, если она прекрасно знает, что он всё время был в мастерской.
– Значит трудишься, да?– продолжала Нелли. – Новая муза или просто, для себя? Выставка когда?
– Весной планирую, и картины и фотографии.
– Ты мне про музу так и не ответил или продолжаешь по Вите сохнуть.
– Нет, я пробую пейзажи писать, но не такие как раньше, ещё я перешёл с масленых красок на акриловые…
– Пейзажи? Молодец, молодец! Ух, Ренато, как же я по тебе соскучилась,– Нелли остановилась на выходе из кабинета и посмотрела на него с улыбкой. – Какой же ты красавец!
– Ты тоже очень красивая,– он послал ей воздушный поцелуй. – Я привёз тебе подарок, как и обещал.
– Когда?
– На твоём юбилее, Нелли! Ты не помнишь?
– Милый, у меня уже память не та, иногда случаются и провалы. Да и было это в сентябре, а сейчас начало ноября.
– Я не мог найти хорошего ювелира, тот, что делал твою брошь, уехал работать в Москву. Но я нашёл ещё лучше мастера и вот,– Ренато достал из внутреннего кармана пальто квадратную плоскую коробочку, перевязанную розовой ленточкой. – Это в пару к твоей Грета Ото, такая я же бабочка.
– Боже, зачем, Ренато?! Ты столько всего мне подарил на юбилей… Подожди! – Нелли взяла у него коробочку.– Это тогда уже на Новый год подарок, хорошо? У тебя самого скоро день рождения, кстати…
– Хорошо, как скажешь. Просто я хотел, чтобы была пара!
– Ренато-о-о! У меня нет слов!– у Нелли действительно пропал дар речи, потому что ювелиру удалось невозможное. – Она такая хрупкая, я боюсь её трогать. Их надо вместе под колбу поместить и любоваться красотой. Какие прозрачные крылышки, а усики какие тонкие… М-м-м, чудо, просто чудо! Мне уже даже перехотелось с тобой говорить о своих проблемах – всё мелочи, пустое бытовое болото… А это шедевр ювелирного искусства,– Нелли продолжала любоваться брошью в коробочке и никак не решалась примерить её.
– Не бойся! – Ренато аккуратно взял бабочку и тут же приколол её к лацкану Неллиного пиджака тёмно-синего цвета. – Вот, смотри как красиво! А где другая брошь, чтобы была пара?
– Ты не поверишь, но она у меня тут, в сейфе… – Нелли глянула на вибрирующий на столе мобильный телефон, звонил «Борюсик». – Потом поговорю,– она махнула рукой и решила не портить себе настроение, и не отвечать. Ренато конечно не мог этого не заметить.
– Что-то случилось?– спросил он Нелли, прикалывая ей вторую брошь с бабочкой, его подарок на их десятилетие дружбы.
– Тут уже с какой стороны посмотреть, ангел мой. Нет, ну это что-то с чем-то! – она подошла к большому зеркалу, весящему на стене, и расплылась в улыбке. – Лови мои флюиды, Ренато, оказывается бабочки в животе не только от любви рождаются, но и от любования красотой. Вот они все тут у меня сейчас щекочут крылышками,– Нелли погладила круговыми движения в области живота. – Теперь я тебя понимаю, Рафаэль ты мой! Это эйфория внутри, которую хочется продлить… Теперь, когда у меня будет паршивое настроение, я буду знать самый лёгкий способ его наладить на позитив.
– А ты не снимай их, и тогда у тебя никогда не испортиться настроение!
– Э-э-э, нет! Так не интересно, к хорошему быстро привыкаешь и эффект уже будет не тот. Это как переесть витаминов! Что тогда случиться? Правильно – гипервитаминоз. Ренато, ну ты прям самый-самый лучший, ангел во плоти,– Нелли продолжала красоваться перед зеркалом, пока снова не услышала вибрацию телефона.
– Не хочешь ничего мне рассказать?– снова спросил её Ренато подойдя совсем близко, и протягивая мобильный.
– Пойдём в зал, ты голодный наверно, заодно и поговорим,– Нелии глянула ещё раз на своё отражение в зеркале и развернувшись вышла из кабинета. – Я отправила Бориса на дачу на выходные, там ему всегда есть что делать, несмотря на холод,– начала она говорить, пока они шли по коридору.
– Он обиделся, что ты не поехала с ним?– высказал своё предположение Ренато.
– Нет, я сказала, что на выходные ко мне приезжает дальняя родственница, старая, сварливая, и очень вредная старушенция. К тому ещё и жутко храпящая по ночам!
– Это правда?
– Нет конечно, но на Бориса Евгеньевича это подействовало и он решил ретироваться на дачу, сказал, что надо подготовить дом к зиме.
– У него же, кажется, есть свой дом?
– Там дети, внуки, шум, гам, он этого всего не любит. Но выгнать их он не может, потому что это не культурно – раз; не практично – два; воры не залезут, а там есть что цапцарапнуть, ну в смысле украсть – это три. Давай, присаживайся, моё счастье, я хочу выпить за твоё здоровье,– сказала Нелли подходя к их любимому столику в глубине зала и тут же подозвала официанта. – Солнышко, нам самого лучшего «резервного» вина, красного и что-нибудь из закуски сообрази, только живенько! Ренато, ты что будешь есть?
– Мне всё равно,– пожал он плечами. – У тебя всегда всё здесь вкусно…
– Спасибо, дорогой, это наивысшая похвала для меня, правда,– Нелли положила ладонь на грудь и кивнула в знак благодарности. – Тогда фаршированные мидии, две порции,– добавила она официанту.
– Так в чём проблема, я не понял?– снова спросил Ренато.
– А в том, что я не хочу становиться домохозяйкой, понимаешь? Вот моя жизнь, тут, в ресторане, а не дома у плиты или у гладильной доски. Ему оказывается не нравится, что я коллекционирую бабочек… А он консервы коллекционирует, ты просто не был у него на даче в подвале, Ренато.
– Зачем?
– Вот, и я спросила то же самое. Всё, я больше не хочу об этом говорить, с утра заведённая как юла. Я просто хочу, чтобы он собрал все свои консервы и у-у-умотал нафиг!
– Я понял, у тебя геморрой! – умозаключил Ренато, вспомнив, как Нелли в Санкт-Петербурге отозвалась о слове «жизнь».
– Вот, это именно то слово, как ты точно подметил. Браво! Теперь ты понял, что я имела в виду?!
– Чем я могу помочь?– он отпил из бокала и одобрительно закивал. – М-м, отличное вино… А хочешь, я поговорю с твоим банкиром?
– Нет, у меня встречное предложение, давай сами куда-нибудь уедем? Просто отдохнём, покатаемся, посмотрим мир в пределах России, к примеру.
– Хорошо, давай,– с лёгкостью согласился Ренато, он раньше часто предлагал Нелли поехать отдохнуть вдвоём, но тогда она была замужем. А после развода всё как-то изменилось между ними, а потом появился банкир. – Куда ты хочешь поехать? Почему не в Египет или Дубай, Бали, Пхукет, Тайланд …?
– Во мне внезапно проснулся патриот,– тут же ответила она. – Ты по Золотому кольцу России ездил? Нет! Ты где-нибудь кроме нашего города, Москвы и Питера был? Нет! Ты чего в Россию приехал, изучать свои русские корни? Ты выяснил откуда твоя прапрабабушка родом?
– Из Калуги,– сказал Ренато. – В местном архиве мне сказали, что не могут помочь, все документы сгорели во время войны, – он давно уже забыл об истинной цели своего прибытия в Россию. – Но, если ты хочешь, поедем по кольцу… золотому. Только холодно!
– Нормально!– ответила Нелли. – Я уже и туры смотрела, пока тебя ждала вечером, правда выезд из Санкт-Петербурга. Пять дней, четыре ночи, с двенадцатого по шестнадцатое ноября.
– Я не хочу в Питер…
– Что, никак не можешь простить Вите, что она не пришла?– Нелли давно хотела выяснить подробности его поездки, но Ренато не особо спешил рассказывать.– Давай, поделись, я же вижу, что тебя это терзает.
– Ничего меня не это… не терзает,– начал он. – Я же тебе сказал, что мы не поняли друг друга. Я хотел ей подарить её портрет, она могла бы показать мне свой город. Мы так хорошо переписывались… А потом это чёртово «Прости» и я не понял логики, и до сих пор не пойму.
– Она больше не звонила?
– Звонила с другого номера, дней десять назад,– Ренато непроизвольно потянулся к мобильному телефону, провёл пальцем по экрану. Ему явно не хотелось откровенничать, но надо было уже выговориться один раз. Возможно, Нелли посмотрит на ситуацию совсем с иной стороны, и расскажет ему, что он сделал не так.
– И? Она звонила, и что? Ренато, я сейчас лопну от любопытства!– официант принёс фаршированные мидии и отвлёк внимание Нелли. Она тут же встала, извинилась и сказав: «Поставь мысль на паузу», пошла встретить кого-то из постоянных посетителей.
Ренато остался один на один со своими мыслями, благо Нелли разрешала ему курить в зале и он тут же достал сигареты. Щёлкнув зажигалкой, прикурив, и втянув горький дым, он на несколько секунд закрыл глаза, чтобы представить себе образ Виты. Без сомнения время не было потрачено зря, и триптих и портрет с ней на берегу озера с книгой в руках, и переписка, и побег от журналистов… Вот только внутри ничего не осталось, кроме странного сожаления. Пустые коконы, сухой жасмин и всё это под тяжестью неприглядного, серого, нависшего всей своей мощью, питерского неба. Вита действительно оказалась ядовитой бабочкой İdea Leuconoe, и смогла отравить их отношения одним словом «Прости». Вернувшись из Санкт-Петербурга он заблокировал её номер, потому что в ресторан она не пришла, и не позвонила, и даже не прислала сообщение. А он знал, он знал, что она могла это сделать. Ренато, прождав в ресторане больше двух часов, попросил официанта набрать её номер с другого телефона и… О боги! Она ответила! Вот только он промолчал в ответ. Он нашёл противоядие, только когда вернулся домой, и прошло достаточно времени, чтобы хоть немного остыть. Вита позвонила совсем с незнакомого номера, когда он с головой окунулся в новую работу. Её голос звучал по-особенному чувственно, и спокойно, как молитва, вот только Ренато не смог понять ни одного слова. Его мозг отказался участвовать в переводе, а сердце отзываться на звук, когда-то самого таинственного голоса. Прервав её на полуслове, он отключил связь и тут же отправил на этот номер сообщение. Всего лишь одно слово: «Прости».
– Ты даже не притронулся к еде, а мидии очень вкусные… пальчики оближешь,– сказала Нелли присаживаясь за стол.
– Задумался, прости,– Ренато потушили сигарету и принялся за еду, продолжив при этом рассказывать ей все подробности о Вите. Нелли периодически вздыхала, хмурила брови, но не перебивала его, давая возможность высказать всё, пока Ренато сам не спросил:
– Как мне надо было поступить?
– Выслушать её, ты же номер заблокировал после приезда. Разные обстоятельства бывают, всякое в жизни случается, во что поверить сразу трудно. Это только у вас, итальянцев, принято обсуждать всё без разбора, даже: съеденный за обедом суп, прыщ на носу, степень блохастости соседской кошки и все свои болячки, включая запор и геморрой, не дай бог. Тьфу, тьфу, тьфу,– Нелли постучал по краешку стола. – Хочешь, я позвоню Вите и всё выясню? Ты хоть что-нибудь о ней знаешь, кроме имени? Как её фамилия к примеру?
– Аврорина,– моментально ответил Ренато.
– Да ладно! Нет!
– Правда, у меня визитка её есть, но я не хочу ничего знать. Тут больше ничего не происходит,– он положил руку на верхнюю часть живота. – Бабочки улетели.
– Посмотри сюда!– Нелли открыла интернет в телефоне и тут же нашла нужную ей фотографию бабочки. – Вот твоя Вита – это Cithaerias aurorina, видишь? Авро-ри-на. Она, правда, из другого семейства, до этого у тебя были все нимфалиды, а эта из бархатниц. Самка конечно же не такая красивая, как самец, но суть тут в названии…
Ренато смотрел заворожённо на экран телефона, на прозрачные, с тончайшими прожилками, крылышки, нижние из которых были с ярко-розовыми чешуйками и «сапфировыми глазками» по бокам.
– Я знал, что ты сможешь найти объяснение всему, даже в этой ситуации,– сказал он, потирая внешней стороной ладони гладко выбритый подбородок. – Но не надо, Нелли. Вита не похожа на эту бабочку, она вообще не бабочка, она как лёд холодная! Давай не будем больше о ней вспоминать, пожалуйста.
– Как скажешь, любовь моя,– Нелли едва не сказала вслух, что фраза «она как лёд холодная» тут же представилась ей в виде Снежной королевы. Да, это был бы шикарный портрет, Вите подошёл бы этот образ сто процентов. Но переходить от бабочек к сказочным героиням совершенно не хотелось. Пусть эти идеи останутся пока в её фантазиях, тем более Ренато увлёкся написанием пейзажей…
* * *
Самолёт местных турецких авиалинии приземлился в аэропорту города Конья.
– Решил показать мне все достопримечательности Турции?– смеялась Нелли, глядя как Ренато тщательно изучает карту города в телефоне. – Вчера весь день гуляли по Стамбулу, сегодня что? Это же глубоко религиозный город,– она тут же демонстративно покрыла голову большим шейным платком и скрестила руки на груди. – Давай, я готова! Покажи мне священный город дервишей, сельджукскую архитектуру, древние мечети, церковь Килистра, где звучали проповеди апостола Павла…
– Мы ненадолго тут, вечером летим обратно в Стамбул,– ответил ласково Ренато. – Ты же хотела, чтобы я увёз тебя куда-нибудь отдыхать? Вот, пожалуйста, и погода тут прекрасная, солнце светит, двадцать градусов тепла, ветра нет.
– Да, отличная погода для середины ноября. Я ещё по прилёту в Стамбул тебе хотела признаться, что ты меня приятно удивил своим выбором. Вот честно скажу, была уверена, что мы поедем в Италию, а по России всё-таки интереснее путешествовать летом. Хотя, это спорный вопрос.
– Я решил выбрать нейтральную территорию,– Ренато накинул лёгкую куртку и надел на плечи небольшой рюкзак. – Если ты ещё не догадалась, тогда это будет сюрпризом и мне будет вдвойне приятно. Сейчас возьмём такси и скоро ты всё сама увидишь.
– Умеешь заинтриговать, молодец! Вот я даже гадать не буду, что там за сюрприз.
«Konya tropical kelebek bahçesi»8 – гласил стенд справа от входа в огромное стеклянное здание в форме гигантской бабочки. Ещё спускаясь ко входу можно было невооружённым взглядом определить всю грандиозность масштабного строения. У Нелли участился пульс в предвкушении предстоящей экскурсии. Она даже представить себе не могла, что это самый большой по площади в Европе сад тропических бабочек.
– Двадцать восемь градусов тепла и восемьдесят процентов влажности,– прочитала Нелли на входной двери. – Боже, Ренато, я хочу остаться тут жить!
К счастью посетителей было совсем мало, и казалось, что все тропические растения и порхающие повсюду бабочки созданы только для них двоих. Можно было свободно передвигаться по территории, подниматься на несколько уровней, ближе крыше и наблюдать за жизнью беспечных крылатых существ. Нелли могла бы устроиться сюда русским экскурсоводом, она безошибочно определяла название каждой бабочки, даже если та была в полете. Порхающая пара больших бабочек пролетела совсем рядом, как два трепещущих лоскутка голубого шёлка.
– Синий морфо,– тут же сказала Нелли смотря им в след. Ренато стоял рядом и тоже любовался потрясающей атмосферой, забыв обо всём на свете. Обо всём, кроме одной единственной цели, ради чего вообще всё это путешествие затевалось. Он шагнул вперёд одновременно доставая заранее приготовленный подарок. Нелли повернулась к нему лицом и тут же застыла в немом удивлении. Ренато встал на одно колено и открыл бархатную коробочку, внутри сияло платиновое кольцо с маленьким бриллиантом.
– Никто не знает где ты?– неожиданно спросил он, вместо привычного в таких случаях предложения.
– Я лично никому не говорила.
– Значит можно считать, что похищение невесты состоялось?! Это древняя итальянская традиция, между прочим.
– Ты с ума сошёл, ну какая из меня невеста? Встань немедленно!
– Только после того, как ты скажешь «да». Скоро зима, и это ещё одна хорошая традиция – самое лучшее время, чтобы сыграть свадьбу.
– Это какой-то бред или розыгрыш? Нет, ты серьёзно, Ренато?
– Ты сама просила придумать что-нибудь, чтобы избавить тебя от банкира. По-моему, это, как говорят, железный аргумент, сказать ему, что ты выходишь замуж за другого?!
– А-а-а, так это в шутку? Так бы сразу и сказал! Тогда, я согласна!
– Если тебе так удобнее это принять, то пускай, но я не шучу, Нелли…
– Шутишь, шутишь,– она подошла и взяла кольцо, чтобы примерить. Оно оказалось впору и прекрасно смотрелось на безымянном пальце левой руки.
«Да, действительно, это железобетонный аргумент, чтобы расстаться без скандала с Борисом,– подумала Нелли. – Судя по его настойчивым звонкам и сообщениям, после того, как она сказала, что больше не хочет продолжать с ним отношения, он просто так не отстанет. Да и кто ей мешает попробовать быть с Ренато, тем более, что им так по кайфу вместе отдыхается,– она вспомнила вчерашнюю прогулку по старой части Стамбула и ужин в ресторане на берегу Босфорского пролива».
– Жизнь полна интересных вещей, успевайте их открывать для себя,– сказал Ренато, обняв Нелли.– Я прочёл это при входе сюда.
– Не знала, что понимаешь по-турецки.
– В наше время это не обязательно, есть сканер и переводчик, но согласись – это мудрая мысль?!
– На что ты намекаешь?
– В Дубае есть «Сад чудес» и «Сад бабочек», в десятки раз больше этого, и туда лучше всего лететь зимой. Ты же не откажешься провести медовый месяц среди такой красоты?
– Нет, ангел мой, не откажусь. Сколько той жизни, чтобы бояться перемен, осуждения и желания совершать глупости…
