Текст книги "Я чувствую тебя (ЛП)"

Автор книги: thusspakekate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Глава 1 ==========

Я чувствую тебя.

Твое сердце поет —

Я чувствую тебя.

Нас счастье ждет там,

Где рай открыл

Свои золотые врата,

И здесь, на земле…

Возьми меня

И проведи сквозь забвение.

Это – утро нашей любви,

Это – только заря нашей любви…

«I feel you» – Depeche Mode

Округлое брюшко профессора Слизнорта вдавливалось в боковую стенку оловянного котла. Казалось, его живот за лето стал ещё больше, и теперь ткань жилета опасно растягивалась на талии, испытывая прочность швов. Его губы, почти скрытые густыми жёсткими усами, были сжаты, пока он изучал содержимое котла.

Гарри, затаив дыхание, ждал вердикта Слизнорта. Ему обязательно надо было успешно окончить курс зельеварения и получить хорошую оценку на Ж.А.Б.А., если он собирался стать мракоборцем. Без учебника с подсказками в этом году Гарри оставалось полагаться только на себя. Ну, то есть не совсем. У него был напарник, разумеется, но им оказался Драко хренов Малфой – кто бы мог подумать – и Малфоя едва ли можно было принимать в расчёт.

Формирование пар из студентов с разных факультетов было «гениальной» идеей Слизнорта, дабы культивировать чувство единства среди учеников. Оно последовало сразу за объявлением Макгонагалл о том, что так называемый «восьмой курс» оставит неприкосновенность своих факультетов позади и будет делить одну гостиную с выходом в спальни, которые теперь стали общими для всего курса.

Судя по окружавшим его угрюмым лицам, Гарри мог с уверенностью сказать, что ни одна из этих инициатив не смогла создать чувства единения.

Гермиону поставили в пару с Пэнси Паркинсон, которую, судя по её виду, совершенно не волновало приготовление зелья. Паркинсон казалась совершенно удовлетворённой, сидя на табурете и разглядывая свежий маникюр, пока Гермиона выполняла работу за двоих. Рон и Блейз Забини расположились за столом позади них, демонстративно не разговаривая. Блейз с мрачным видом обдирал кору липы, пока Рон прожигал взглядом дырку в затылке Гермионы. А вот Невиллу повезло больше остальных, подумалось Гарри. Его поставили в пару с Теодором Ноттом – настолько малозаметным и непритязательным парнем, что Гарри невольно задавался вопросом, как тихие ребята вроде него могли так долго продержаться на Слизерине.

Если бы только Гарри поставили в пару с Ноттом, мечтательно задумался он. Но, конечно, этого не произошло, и Фортуна решила знатно над ним поиздеваться. По жестокой прихоти судьбы Гарри пришлось делить стол на три с половиной фута с Драко Малфоем – злобным придурком и в целом крайне неприятным типом – на два совмещённых урока каждую неделю.

Наконец Слизнорт кивнул, убирая палочку от зелья и пряча её в рукав, после чего засунул большие пальцы в карманы жилета и покачался с носка на пятку.

– Хорошая работа, мальчики. Всё представляется в идеальном порядке, ничего такого, чего я не ожидал бы от таких одарённых молодых людей. – Он широко улыбнулся. – Продолжайте.

Слизнорт пошаркал прочь от их стола, и Гарри наконец выдохнул. Его взгляд переместился на Малфоя, который водил по строкам в учебнике своим длинным пальцем, дочитывая инструкцию до конца.

Просто потому, что Малфой теперь открыто не издевался над младшекурсниками и маглорождёнными, не значило, что он внезапно стал хорошим человеком. Более того, он продолжал вести себя как полный засранец по отношению к Гарри.

И что бы там ни считали в Министерстве, Гарри знал, что Малфой всё ещё представлял опасность и что с ним нужно держать ухо востро.

– Хватит пялиться на меня, – резко бросил Малфой, не отрывая взгляд от книги. – Сделай что-нибудь полезное для разнообразия. Принеси цветок лилии из шкафа с ингредиентами.

Первым порывом Гарри было сказать этому ленивому козлу, чтобы он сам сходил. Да кто он такой, чтобы раздавать Гарри приказы? Но вместо этого Поттер вспомнил, как сильно хочет стать мракоборцем и насколько маловероятным это окажется, если он опрокинет котёл Малфою на голову. Прикусив язык, Гарри поплёлся к шкафу и взял одну из красных лилий с полки. Он вернулся к парте и принялся отрывать лепестки от стебля, мысленно создавая список всего, что ненавидел в Малфое: его лицо с острым подбородком, его раздражающе изящные кисти, его низкий голос, которым он манерно растягивал слова при разговоре.

Малфой, который самостоятельно поставил себе задачу по измельчению семян кориандра в мелкий порошок, издал неопределённый звук.

– Что?

– О, ничего…

– Говори уже.

Малфой окинул его быстрым взглядом.

– Это цветок, Поттер, а не голова твоего заклятого врага. Совершенно не обязательно рвать его на части.

Гарри перевёл взгляд на уже отложенные лепестки, которые оказались помяты и разорваны. Он нахмурился и вернулся к заданию, на этот раз пытаясь обрывать лепестки чуть осторожнее. Парни работали молча, добавляя последние ингредиенты в котёл, обмениваясь по возможности наименьшим количеством слов.

Закончив, Малфой произнёс заклинание, а Гарри начал помешивать содержимое котла: пять раз по часовой стрелке, четырнадцать – против, а затем ещё пятьдесят три раза по часовой стрелке, поддерживая огонь. К тому моменту, как Гарри закончил с перемешиванием, мышцы на руках начали ощутимо ныть.

Вокруг все уже разливали свои зелья по склянкам. Со стороны Гермионы и Пэнси раздалось громкое хихиканье, вслед за которым послышался голос Гермионы:

– Какое странное ощущение.

Гарри оглянулся на Рона и Забини, которые не сводили друг с друга настороженных взглядов.

В дальнем конце кабинета Слизнорт хлопнул в ладоши, привлекая внимание студентов.

– Как вы все уже поняли, Зелье подстраховки создано, чтобы объединять сердечно-сосудистые системы двух субъектов, позволяя каждому из них подключиться к сердцебиению второго. Несмотря на то, что оно используется преимущественно колдомедиками для отслеживания пульса пациентов, у которых существует риск развития сердечного приступа, мракоборцы частенько используют зелье, чтобы следить за напарником, особенно во время опасных заданий, когда они могут разделиться. Если зелье сварено правильно, можно мгновенно почувствовать любые изменения пульса партнёра – или пациента – если они в опасности или близки к смерти.

Гарри без благодарностей принял склянку из рук Малфоя. Зажмурив один глаз, он подозрительно изучил содержимое. Унция зелья имела нежный бледно-оранжевый оттенок, закручивалась золотистой спиралью и пахла чем-то неуловимо цветочным.

Малфой нетерпеливо кашлянул.

– Ладно, – проворчал Гарри, поднимая склянку, словно собирался произнести тост. – До дна.

Он запрокинул голову и проглотил безвкусное зелье, как стопку огневиски. Малфой фыркнул, и Гарри повернулся к нему, наблюдая, как Драко неторопливо потягивает свою порцию.

Они поставили пустые склянки на парту и стали ждать.

Очередной смешок со стороны Паркинсон заполнил воздух. Пальцы Малфоя барабанили по столу. У Гарри зачесался локоть.

– Что-нибудь чувствуешь?

– Пока нет.

Пальцы Малфоя вновь начали отбивать дробь на поверхности стола.

Раз, два, три, четыре.

Раз, два, три, четыре.

Раз, два, три, четыре.

– Может, хватит?!

Малфой бросил на него ленивый взгляд и перегнулся через парту.

– Пэнси, – прошипел он. – Пэнси!

Паркинсон, которая последние несколько секунд удивлённо прижимала ладонь к правому виску, обернулась.

– Как быстро подействовало ваше зелье?

Она скользнула взглядом по Гермионе и пожала плечами.

– Не знаю. Может, через минуту. А что? Ваше не работает?

– Нет, всё нормально, – отмахнулся Малфой. – Я просто думал, что оно действует мгновенно.

Драко перевёл внимание на котёл, рассматривая зелье, словно то нанесло ему личное оскорбление. Он развернулся и украдкой оценил содержимое котла Симуса и Милисенты Булстроуд.

– Выглядит так же, – пробормотал он, придвигая к себе раскрытый учебник.

Гарри выдвинул табурет из-под парты и сел. Облокотившись о стол, он подпёр подбородок ладонью, наблюдая за метаниями Малфоя.

– Почему оно не сработало?

– Это я и пытаюсь выяснить. Уверен, что это из-за тебя, поэтому просто заткнись и дай мне спокойно подумать.

Рука Гарри, покоившаяся на колене под столом, непроизвольно сжалась в кулак, но он не попался на удочку. Вместо этого он переместил взгляд на других студентов, которые восхищённо вздыхали и хихикали от удивления, когда зелье начинало действовать.

– Как вы себя чувствуете, мальчики? – послышался голос Слизнорта позади, заставив Малфоя и Гарри подпрыгнуть от неожиданности. – Немного странные ощущения поначалу, верно?

Парни переглянулись. Выражение лица Малфоя словно кричало Гарри, чтобы он держал рот на замке.

– Да, сэр, – произнёс Драко неожиданно мягким и заискивающим тоном. – Как будто у меня два сердца.

Слизнорт недоумённо сдвинул брови.

– Два сердца? Вы ведь не ощущаете второе сердце в груди?

Малфой раскрыл было рот, чтобы ответить, но Гарри его опередил.

– Нет, сэр. Это как… – он быстро окинул взглядом кабинет, замечая, что Паркинсон была не единственной, кто с удивлением трогал голову. – Как будто оно у меня в голове. Я слышу сердцебиение Малфоя… – произнёс он, прикладывая указательный палец к правому виску, – …вот здесь.

Слизнорт расплылся в сияющей улыбке.

– Прекрасно, мальчики. Отличная работа. Поначалу ощущения довольно странные, но к ним быстро привыкаешь. Маги, которые используют зелье постоянно, сообщают, что в какой-то момент ровное сердцебиение отходит на второй план и они замечают его, лишь когда ритм резко сбивается.

Гарри бросил быстрый взгляд на Малфоя, который задумчиво нахмурился – глубокая морщина залегла между его бровями.

– Как долго оно должно действовать?

– Лишь до тех пор, пока вы не примете антидот, – доброжелательно пояснил Слизнорт, указывая на противоположную часть класса, где на учительском столе длинным рядом выстроились склянки с другим зельем. – Как только приберётесь на своих рабочих местах, можете быть свободны. Возьмите антидот по пути из класса и наслаждайтесь остатком дня. Все отлично поработали сегодня, – повторил профессор с улыбкой и переместился к столу Симуса и Милисенты.

Прежде чем Слизнорт успел отойти хотя бы на фут, Гарри уже торопливо убирал наполовину использованные ингредиенты с парты. Он никуда особенно не спешил, но где угодно было лучше, чем в закопчённых подземельях рядом с Малфоем.

Гарри приостановил бурную уборку лишь тогда, когда заметил, что тот зачерпывает ещё одну порцию зелья из котла.

– Что ты делаешь?

Малфой даже не взглянул на него, вместо этого он извлёк ещё одну склянку и наполнил её зельем.

– Ты что-нибудь чувствуешь, Поттер? Хоть что-то?

– Нет, ну и что с того? Мы же убедили Слизнорта, что сделали всё правильно.

Малфой сделал глубокий вдох, прикрыв глаза.

– Мы выпили зелье, Поттер. Очевидно, что-то произошло. Мы просто пока об этом не знаем.

Гарри взглянул на котёл и нахмурился.

– Почему ты так уверен?

– Какой же ты конченый магл иногда, – проворчал Малфой себе под нос и продолжил уже громче: – Это было грёбаное зелье, недоумок. Просто потому, что оно не сделало то, чего мы ожидали, не значит, что оно совсем ничего не сделало.

Гарри разрывался между здравым смыслом и желанием поскорее оказаться так далеко от Малфоя, насколько это было возможно. Вероятно, иметь в крови зелье непонятного происхождения было не самой лучшей идеей, но не стоило забывать, насколько Малфой любил всё драматизировать.

– У тебя паранойя. Выпьем антидот и покончим с этим.

– Ты хочешь принять антидот для зелья, которого не пил? – презрительно ухмыльнулся Малфой. – Мы понятия не имеем, что только что выпили, Поттер, не знаем, какой эффект это оказало на нас и как зелье будет взаимодействовать с антидотом. Неужели ты настолько тупой?

Чувствуя закипающее раздражение, Гарри расправил плечи.

– Необязательно быть таким ублюдком.

– Обязательно, если ты ведёшь себя как идиот. – Малфой затолкал несколько заполненных склянок в школьную сумку и прошёл к выходу мимо Гарри, попутно больно задев его плечом.

– Эй! – крикнул тот Малфою в спину – достаточно громко, чтобы несколько задержавшихся студентов перевели на них любопытные взгляды.

Драко остановился и смерил Гарри испепеляющим взглядом через плечо.

– Мы ещё не закончили убираться.

– Закончи сам. – Малфой развернулся и сделал несколько шагов к Гарри, добавив гораздо тише: – И не вздумай, я повторяю, даже не вздумай принимать антидот. Я не собираюсь нести ответственность, если что-то случится с драгоценным Поттером, – выплюнул он. Малфой замолчал, и его взгляд едва заметно смягчился. – Дай мне несколько дней, и я выясню, что произошло.

– А если не сможешь?

Малфой шумно втянул носом воздух, нависая над Гарри, и прошипел:

– Смогу.

Гарри прикусил внутреннюю сторону щеки, размышляя, что делать. Не очень-то хотелось отдавать собственное здоровье в руки слизеринца, но если он обратится к мадам Помфри или Слизнорту, придётся признать, что они обманули преподавателя. Лучше бы уж он сразу честно во всём сознался.

– Хорошо, я не буду принимать этот дурацкий антидот. Но давай побыстрее, ладно?

Малфой закатил глаза и покинул класс, не проронив больше ни слова. Паркинсон ждала его у двери, наблюдая за обменом любезностями со вздёрнутой бровью. Он схватил её за рукав и потянул за собой прочь из кабинета.

Гарри со вздохом вернулся к столу и окинул взглядом оставшийся на нём беспорядок. Он перелил немного загадочного зелья в свою склянку и спрятал её в карман. Если Малфой не сумеет разобраться, что они сделали не так, можно будет попросить Гермиону взглянуть на зелье. Но это, разумеется, было последним вариантом. Она до конца дней будет припоминать ему этот случай, если только узнает, что он смошенничал.

К тому времени, когда Гарри покинул кабинет – без антидота – Малфоя и Паркинсон поблизости уже не наблюдалось. Рон и Гермиона ждали, прислонившись к каменной стене в коридоре подземелья, тихо перешёптываясь и многозначительно улыбаясь. Рон наматывал выбившуюся прядь волос Гермионы на палец, другой рукой крепко сжимая её ладонь. Гарри прокашлялся, и они тут же отпрыгнули друг от друга.

– Держите себя в руках, – произнёс он, с трудом сдерживая смех и пытаясь игнорировать лёгкое тянущее ощущение внутри. Не совсем зависть, но чувство не из приятных. – Тут же дети.

Гермиона широко улыбнулась и схватила Гарри под локоть. Рон растерянно свёл брови, но покорно последовал за ними вверх по коридору. Вместе они покинули мрачные подземелья и направились в новую общую гостиную.

========== Глава 2 ==========

Чувствуя неприятную тяжесть после обильного ужина, Гарри с удовольствием уселся в мягкое кресло лицом к камину. Тепло, усталость и полный желудок будто сговорились, решив утащить его в приятную дрёму под колыбельную приглушённого шума общей гостиной. Никто не обращал на Гарри внимания – все давно привыкли видеть его дремлющим на диване или на уроках истории магии. Он просто не мог спать, когда вокруг было слишком тихо: сознание заполнялось беспокойными мыслями, а слух начинал улавливать звуки, которых на самом деле не было.

Редкий треск поленьев в камине, когда очередной из них давал трещину, были единственным, что прерывало полудрёму. Ровно до тех пор, пока сквозь сон он не услышал знакомый голос, который звал его по имени, и не почувствовал вес чужого тела на своих коленях. С ворчанием Гарри открыл глаза и обнаружил на себе Джинни Уизли.

Её близость – а сейчас она была ближе к Гарри, чем за последний год – заставила желудок сделать сальто, но это было вовсе не то привычное, волнительное чувство, возникавшее рядом с ней или другими симпатичными девушками. Это было что-то больше похожее на панику.

– Джинни, – произнёс он, пытаясь ненавязчиво ссадить её с себя. – Ты не должна быть здесь. У тебя будут неприятности, если тебя поймают.

Естественно, она даже с места не сдвинулась. Джинни широко улыбнулась дерзкой манящей улыбкой и обвила шею Гарри руками. Её голос стал чуть ниже и теперь звучал более соблазнительно и дразняще, чем должен был.

– Собираешься сдать меня, Гарри?

Чувствуя, как лицо заливает густой румянец, он окинул отчаянным взглядом общую гостиную. К счастью, Рона тут не было.

– Конечно, нет, но другие… – Гарри кивком указал на стол на другом конце комнаты, за которым сидели Малфой и Гойл. Первый активно жестикулировал, пытаясь объяснить какой-то пункт из учебника, который лежал на столе между ними, но Гойл лишь вытаращивал глаза, глупо приоткрыв рот, и непонимающе моргал.

– Малфой не посмеет, – фыркнула Джинни, отбрасывая прядь волос за плечо. – Даже он не настолько глупый.

– Но всё равно… – произнёс Гарри, чувствуя, как последний жалкий аргумент умирает на его губах.

Да что с ним не так? Какой парень отказался бы поменяться с ним местами и сидеть точно так же с красивой девушкой вроде Джинни на коленях?

– Можем пойти в другое место, если хочешь. Более уединённое. – Она наклонилась вперёд и добавила шёпотом, опаляя горячим дыханием его ухо: – Можем пойти к озеру. Или в хранилище для мётел рядом с полем? Мы так давно не были вместе наедине.

Гарри сглотнул подступивший к горлу ком. Его гормоны кричали триумфальное «Да!», хотя мозг отчаянно сопротивлялся, повторяя: «Нет, нет, нет». Конечно, непристойный намёк в предложении Джинни был весьма соблазнителен. Мысли Гарри заполнили изображения – нет, воспоминания – о времени, проведённом вместе с ней в конце шестого курса. То, как Джинни смеялась, запрокидывая голову назад и подставляя шею под его губы. То, как её пальцы вцеплялись в его плечи, а ноги обвивали его талию, когда они неторопливо целовались на берегу озера.

Сейчас эти воспоминания казались такими далёкими, словно прошло гораздо больше, чем полтора года. С каждым днём Гарри было всё сложнее узнать себя в этих детских воспоминаниях.

Он сжал ладонь в кулак, вгоняя ногти в мягкую плоть, желая избавиться от навязчивых изображений, которые подкидывала память, и от реакции, которую они вызывали в теле. Было бы просто – слишком просто – поддаться этому вполне объяснимому порыву, особенно с такой красивой и податливой девушкой как Джинни. Но это было бы неправильно, напомнил Гарри себе. Это было бы нечестно по отношению к ней. Потому что существовала причина тому, что они так долго не оставались вместе наедине.

Мысль о возвращении к Джинни после окончания войны была одной из немногих, которые позволили Гарри пройти через все эти безнадёжные, одинокие ночи во время поиска крестражей. Его воображение наполнялось романтическими фантазиями о том, как он вернётся к ней, пройдёт по дороге к Норе – покрытый ранами и синяками. Она увидит его через окно кухни и выбежит навстречу, и её яркие медные волосы будут развеваться на ветру. Он упадёт в её объятия и будет принят как герой, со всеми сопутствующими клятвами в вечной любви и бесконечным повторением увлечённого и восторженного секса.

Стоит ли говорить, что реальность оказалась гораздо менее кинематографичной.

Вместо этого он оказался одним из множества разбитых и сломленных людей, которые вернулись домой. Он спал в постели покойника и пытался не обращать внимания на печальные взгляды окружающих, одновременно сдерживая собственные слёзы. Кошмары, преследовавшие Гарри во сне, будили его в холодном поту посреди ночи. Молли Уизли кружила по дому, осыпая оставшихся в живых детей таким количеством заботы и внимания, что Джинни не могла даже в туалет отлучиться так, чтобы мать об этом не узнала, не говоря уже о том, чтобы пробраться в комнату к отдалившемуся от неё парню.

Когда лето после войны подошло к концу и жизнь приняла подобие нормальности – пусть и с весьма заметным отсутствием некоторых людей – Гарри обнаружил, что прошло очень много времени с тех пор, как он в последний раз лежал в ночи с открытыми глазами, думая о Джинни. Когда его спрашивали, что он собирается делать теперь, когда Волдеморт повержен, представлявшаяся ему жизнь уже не строилась вокруг неё. Чувствуя себя виноватым, он пытался вернуть её в свои фантазии и планы, но знал, как минимум на подсознательном уровне, что вспоминал о Джинни в последнюю очередь.

Официально они так и не сошлись, и теперь, прижатый к спинке кресла и угодивший в ловушку, он как никогда ясно понимал, что не хотел, чтобы это вообще когда-либо произошло. И хотя его тело всё ещё отзывалось на её ласки так, как не отзывалось его сердце, он не мог воспользоваться девушкой в личных интересах. Он был чёртов Гарри Поттер, слишком благородный даже для себя. Обречённый умереть девственником. Дважды.

Джинни, казалось, не замечала его нерешительности, её губы всё ещё находились в каком-то дюйме от его уха, а грудь прижималась к груди Гарри, пока она целовала его шею, осторожно прикусывая кожу каждый раз, когда отстранялась. Гарри закрыл глаза, пытаясь силой воли побороть эрекцию, но член только продолжал наливаться кровью, воодушевлённый весом Джинни на коленях. Гарри тряхнул головой, его губы были плотно сжаты, не давая вырваться ни единому звуку, который мог бы обнадёжить девушку.

В конце концов, она отстранилась.

– Гарри, что-то не так?

Он приоткрыл один глаз и уставился на неё, замечая обеспокоенность и растерянность на лице Джинни. О, Мерлин, неужели ему действительно придётся это сказать? Он не хотел причинять ей боль.

– Я не могу, – выдавил он. – Мне… У меня очень много домашней работы.

– Домашней работы? – скептически уточнила она. – Ты спал, когда я пришла.

– Нет, – соврал Гарри и, положив руки ей на бёдра, в очередной раз попытался снять Джинни с себя. К счастью, в этот раз она поддалась, поднявшись на ноги перед креслом, и скрестила руки на груди, выжидательно уставившись на Гарри. – Я просто… продумывал эссе.

– Продумывал эссе? – снова переспросила Джинни, и её руки переместились на бёдра – жест, который Гарри мгновенно узнал. Она готовилась к ссоре или, как минимум, к серьёзному выговору.

– Джинни, пожалуйста, – полушёпотом попросил он, наклоняясь вперёд. – Не устраивай скандал.

Он окинул взглядом заполненную гостиную, проверяя, не смотрит ли кто-то на них. Никто не выглядел особенно заинтересованным в их разговоре, хотя Гарри и заметил нечто странное за столом для учёбы. Лицо Малфоя выражало настоящую панику, и он судорожно хватался за края мантии.

– Скандал? – повторила Джинни. – С чего бы мне устраивать скандал, Гарри? Потому что я рискую нарваться на наказание, чтобы увидеться со своим парнем, который игнорировал меня несколько месяцев, только для того, чтобы он врал мне, что у него много домашней работы? С тем самым парнем, который всю жизнь списывал домашние задания у друзей в день перед сдачей?

– Вовсе нет!

Гарри сам поморщился от того, как глупо прозвучал его ответ. Сейчас не об этом, напомнил он себе.

– И, Джинни, я не… я не твой парень. Мы же расстались, помнишь?

Её губы сжались в тонкую линию. Гарри приготовился к самой крупной ссоре в жизни, но после затянувшейся паузы услышал лишь скупое: «Понятно».

– Я не знала, что ты так к этому относишься, – добавила она через некоторое время. – В таком случае я просто свалю подальше от тебя, хорошо?

– Джинни… пожалуйста…

Он потянулся к её руке, но Джинни резко её отдёрнула.

– Не надо, Гарри. Просто… не надо.

Она развернулась на каблуках, её локоны раздражённо пружинили при каждом шаге, пока она вихрем неслась к двери. По пути она чуть не врезалась в Захарию Смита и Пэнси Паркинсон, но те вовремя отскочили в сторону, посылая ей в спину приглушённые ругательства и неприличные жесты.

Гарри тяжело провалился в кресло, уставившись на свой пах. Несмотря ни на что, его член оставался раздражающе твёрдым.

– Ненавижу тебя, – мрачно признался Гарри.

Он не заметил, как на противоположной стороне гостиной Драко Малфой торопливо пробормотал какое-то оправдание, пообещав друзьям, что они продолжат разбирать материал завтра, после чего направился напрямую к спальням мальчиков с красным от стыда лицом и заметной выпуклостью в брюках чуть пониже живота.

*

Гарри лежал с открытыми глазами, уставившись в тёмный потолок над головой, прислушиваясь к тихому сопению соседей. Он завидовал их способности проводить ночь в спокойствии. Казалось совершенно нечестно, что он был единственным, кого не оставляли кошмары, настолько реальные и осязаемые, что про сон можно было забыть. Нельзя было догадаться, какие ужасные видения найдутся по ту сторону черты в очередной раз, какие болезненные воспоминания придётся пережить заново.

Последний раз, когда Гарри проверял время, было почти два часа ночи. Но он уже так долго пролежал без сна. Со вздохом он вновь использовал заклинание Темпус и застонал, обнаружив, что стрелки перевалили за полтретьего. Если заснуть прямо сейчас, можно было спать четыре с половиной часа, пока не прозвонит будильник Невилла. Неплохо, подумалось Гарри, учитывая обстоятельства.

Но сон ускользал от него, и Гарри терпеливо ждал, пока усталость не накатит новой волной.

В коридоре послышался шум: скрипнула, открываясь, чья-то дверь. Мягкие шаги послышались рядом со спальней гриффиндорцев и постепенно стихли вдалеке, но почти сразу из щели под дверью показался слабый луч света. Гарри напряг слух, желая узнать, кто может бродить по гостиной в столь позднее время. И в следующее мгновение, так же отчётливо, как собственное имя, Гарри знал: это был Малфой.

Кто ещё мог пробираться по коридору посреди ночи? Малфой что-то замышлял, в этом не могло быть сомнений. Может, у него больше и не осталось змееподобного лорда, которому надо было поклоняться, но это не могло остановить кого-то вроде него от злодеяний. И совсем как подлые замыслы были частью натуры Малфоя, долгом Гарри было не позволить ему их осуществить.

Он выскользнул из кровати, поморщившись, когда ноги коснулись холодного пола. Тихо перерыл вещи в чемодане, который стоял у подножия кровати, пока пальцы не сомкнулись на знакомой ткани мантии-невидимки. Гарри накинул её на плечи и вышел в коридор, стараясь ступать как можно мягче и медленно продвигаясь к приоткрытой двери в конце коридора.

Странное ощущение пронзило его тело, скручивая внутренности и оставляя тянущее чувство в области паха. Оно очень напомнило то ощущение, которое возникало, когда на глаза Гарри случайно попадался вырез на рубашке девушки и он замечал округлость её груди, скованной бюстгальтером. Гарри тряхнул головой, отгоняя странную мысль. Конечно, существовало определённое чувство волнения от подобных тайных вылазок посреди ночи, но такое возбуждение никогда не имело сексуального подтекста.

По крайней мере, до сегодняшнего дня.

Существовали и более странные вещи, которые могли вызвать подобную реакцию, пытался убедить себя Гарри, поняв, что тянущее чувство в области паха не собиралось никуда пропадать. Более того, с каждым шагом сердце билось всё чаще, а член – ну-у, он по какой-то причине тоже наливался кровью, становясь твёрже. И всё же Гарри не мог позволить чему-то настолько незначительному как несвоевременная эрекция отвлечь его от важного дела. Он был восемнадцатилетним парнем – даже сильный порыв ветра мог вызвать стояк. Это ничего не значило.

Звук мерно падающей воды заставил его на мгновение замереть. Малфой что, решил принять душ в два часа ночи? Это было довольно странно, но не преступно. Разочарованный, Гарри отвернулся и уже пошёл было назад в комнату, когда в голову пришла другая мысль. Может быть, Малфой хотел смыть доказательства какого-то подлого злодейства. Зачем ещё ему понадобился душ посреди ночи?

Гарри чуть не задрожал от радостного волнения, прижимая лицо к щели между стеной и тяжёлой деревянной дверью, прикрыв один глаз для лучшего обзора. Он ожидал увидеть Малфоя в окружении ручейков розоватой воды, смывающего кровь невинной жертвы. Вместо этого Гарри не увидел ничего, кроме густого висящего в воздухе пара, заполнявшего душевую.

Надо было зайти внутрь.

Плотнее запахнувшись в мантию, Гарри медленно приоткрыл дверь чуть шире, поморщившись от громкого скрипа петель. Как только щель оказалась достаточно широкой, он скользнул внутрь и был немедленно атакован тяжёлым запахом Малфоевского мыла, который висел во влажном воздухе. Гарри двинулся вперёд на звук падающей воды и обнаружил Малфоя в самой последней душевой кабине. Занавеска была задёрнута наспех, и если бы Гарри подошёл достаточно близко, он мог бы заглянуть внутрь сквозь зазор между занавеской и стеной.

Как оказалось, Малфой вовсе не был покрыт кровью невинной жертвы. Его кожа была чистой и бледной, пусть и слегка розоватой в тех местах, где горячая вода касалась тела. Он стоял спиной к занавеске, давая Гарри свободный обзор на удивительно широкие плечи, тонкую талию, узкие бёдра и упругий округлый зад. Гарри ощутил, как при виде такого его назойливая эрекция усилилась.

Он хотел выругаться: то, что поначалу казалось лёгким неудобством, теперь превратилось в огромную проблему, пульсировавшую в пижамных штанах.

Парализованный, Гарри наблюдал, как вода стекала вниз по спине Малфоя, по напряжённым мышцам и по разгорячённой коже. Несколько водяных ручейков бежали по пояснице Малфоя, скрываясь в щели между его упругими ягодицами. Почему раньше Гарри не замечал, насколько стройное и накачанное у него тело? Нет, «стройное» было не тем словом: Малфой был гораздо больше, чем просто стройным – он был прекрасен. Его светлые волосы стали чуть темнее из-за воды, бёдра оказались худыми, но сильными на вид, а его плечи… Гарри не мог отвести взгляд от плеч Малфоя. Они были напряжены, пока их хозяин опирался одной рукой о стену, а второй двигал вперёд и… оу. Оу!

Малфой мастурбировал! На Гарри внезапно навалилось осознание.

Он подумал, что надо уйти, но ноги отказывались двигаться. Глаза отказывались смотреть на что-либо, кроме ритмичных движений левого плеча Малфоя. Внутренне Гарри мечтал, чтобы он повернулся, желая увидеть, как выглядит его член. Увидеть, как он будет двигаться в тугом кольце пальцев Драко.

Низкий стон Малфоя отдался эхом от керамической плитки. Он прижался лбом к стене, рука начала двигаться быстрее. Его дыхание вырывалось рваными выдохами, которые почти полностью сливались с шумом воды, но Гарри слышал их почти так же отчётливо, как биение собственного сердца, отдававшееся в висках. Член Гарри болел от невыносимой нехватки прикосновения, и, даже не задумавшись, Поттер просунул руку в пижамные штаны и обхватил ладонью эрегированный член, который сейчас больше напоминал пылающий стальной стержень.

Если бы в эту минуту у Гарри сохранялась способность думать, он бы попытался остановиться. Он бы сказал себе, что это было ненормально, неправильно и немного мерзко – прятаться под мантией-невидимкой и трогать себя, наблюдая, как мастурбирует другой парень. Но его мозг отключился, и всё, что имело значение – ощущение собственной ладони, сжимающей болезненно пылающий член, и вид упругой задницы Малфоя, напрягавшейся при каждом движении бёдер.

Назад к карточке книги "Я чувствую тебя (ЛП)"