Текст книги "Гарри Поттер: Враг внутри (ЛП)"

Автор книги: Theowyn of HPG

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Прежде чем Гермиона успела ответить, на площадь выбежал Снейп, бросил взгляд на лежащую без сознания Беллатрикс и хмуро посмотрел на учеников.

– Где Поттер? – рявкнул он.

– Он ушел, – сказал Рон, махнув в сторону, куда убежал Гарри.

– Что? Куда он пошел?

– Он не сказал, профессор, – ответила Гермиона.

– Бедный маленький Гарри, – промурлыкала пришедшая в себя Беллатрикс Лестрейндж – она лежала на земле, по-прежнему связанная. – Он что, пропал?

Нахмурившись, Снейп приблизился к ней и спросил:

– Где он?

– Ты беспокоишься о нем, Северус? – поинтересовалась Белла, ее голос сочился сарказмом. – Тебе не все равно? – Она рассмеялась, будто это было необыкновенно смешно.

– Что ты с ним сделала? – спросил Снейп опасно тихим голосом.

– Сделала? Да ничего, Северус, совсем ничего. – Она снова рассмеялась, будто это тоже было смешно до истерики.

Снейп наклонился, грубо поднял ее, приводя в сидячее положение, и прижал палочку к ее горлу.

– То, что я больше не служу Темному Лорду, не означает, что я забыл, как все делается. Скажи мне, куда ушел Поттер, или, обещаю, ты пожалеешь об этом.

Глаза Беллатрикс сверкнули чистой ненавистью, и она вызывающе посмотрела на Снейпа.

– Я не трогала твоего драгоценного Гарри и понятия не имею, куда он делся, – прорычала она, но затем взяла себя в руки и мило улыбнулась. – Вообще-то мы чудесно поболтали о старых временах, о его родителях и их старых друзьях.

Глаза Снейпа расширились в понимании, и улыбка Беллатрикс превратилась в злобную ухмылку.

Одним яростным движением Снейп толкнул ее обратно на землю, встал и поднял палочку.

– Ступефай! – сердито произнес он. Заклинание, словно физический удар, с силой ударило Лестрейндж. Ее голова откинулась назад, и она снова лежала без сознания.

– Профессор, что произошло? – обеспокоенно спросила Гермиона.

Снейп проигнорировал вопрос.

– Следите за ней! – мрачно произнес он и, не оглядываясь, поспешил в сторону, куда ушел Гарри.

Рон, Гермиона и Невилл посмотрели на лежащую без сознания женщину, потом друг на друга.

– Думаешь, у Гарри новые неприятности? – спросил Невилл.

– Не знаю, но она определенно оказывает влияние на людей, – сказал Рон, кивая на Беллатрикс.

– Мы должны найти Гарри, – сказала Гермиона.

– Мы не можем оставить Лестрейндж здесь, – сказал Невилл. – Она скоро очнется.

– Ну не знаю, – ответил Рон. – Кажется, заклинание Снейпа вырубило ее на неделю.

В этот момент появился Дамблдор и спокойно осмотрел происходящую перед ним сцену.

– О, вы победили миссис Лестрейндж, – сказал он, подходя к ученикам. – Превосходно! Но где Гарри и профессор Снейп?

Ребята переглянулись, и на этот раз заговорил Невилл:

– Гарри был в странном состоянии и убежал сразу после того, как мы пришли сюда, профессор Снейп направился за ним. Мы думаем, это как-то связано с ней. – Невилл указал на Беллатрикс.

Дамблдор слегка нахмурился и пристально посмотрел Невиллу в глаза. Затем он удовлетворенно кивнул и ободряюще улыбнулся.

– Оставайтесь с миссис Лестрейндж. Я найду Гарри и профессора Снейпа. – Он решительно пересек площадь и исчез в том же переулке.

Гарри мчался по окраинам Хогсмида, словно его преследовали. Ему казалось, что если он будет бежать достаточно быстро и далеко, то сможет оторваться от насмешливых слов Беллатрикс Лестрейндж. Он бежал бесцельно, избегая контакта с кем бы то ни было, но, сам того не желая, снова оказался на дороге в школу. Показались главные ворота, и Гарри бросился под укрытие Хогвартса.

– Поттер!

Снейп, словно призрак, вышел из леса прямо перед ним, и Гарри резко затормозил. Бесконечное мгновение они молчали и просто смотрели друг на друга. Затем Снейп шагнул вперед.

– Поттер…

– Держитесь от меня подальше, – сказал Гарри, отступая.

– То, что она вам сказала – неправда, – настойчиво произнес Снейп.

– Нет, правда. Я видел в ее мыслях. Вы предали моих родителей Волдеморту!

– Нет, не предавал! – сказал Снейп, делая шаг к Гарри. – Их предал Петтигрю.

– Но это вы устроили так, что Петтигрю присоединился к Волдеморту, – сказал Гарри, его шок сменился яростью. – Вы знали, что он шпионил за моими родителями, и никогда не говорили им об этом!

– Я никогда не хотел, чтобы они умерли!

– Я вам не верю! – закричал Гарри, в ярости сжимая кулаки. – Вы ненавидели моего отца! Бьюсь об заклад, вы думали, что очень умно заставить Волдеморта убить его! Но уничтожить его одного было недостаточно, не так ли? Вам также надо было убить мою маму и меня!

– Нет! Это неправда! – В голосе Снейпа звучал неподдельный ужас, и он умоляюще потянулся к Гарри. – Я никогда не хотел, чтобы это произошло.

Гарри проигнорировал слова Снейпа, выхватил палочку и направил на него. Его гнев превратился в чистую, совершенную ненависть.

– Это была ваша вина, – прорычал он. – Вы же знаете, что это так! Вы не можете этого отрицать!

Снейп ошеломленно уставился на Гарри.

– Нет, – тихо произнес он. – Я не отрицаю.

Гарри чувствовал, как кровь стучит в ушах. Он никогда не испытывал столь сильного гнева и такой ненависти. Они стерли все другие чувства, все другие мысли.

– Я должен был позволить Волдеморту убить вас, – сказал он. – Вы заслужили все, что он с вами делал! Вы заслужили смерть!

Гарри дрожал от волнения, но его палочка была совершенно неподвижна, он смотрел на Снейпа с холодной отстраненностью. Ему было знакомо это чувство – прилив силы, жажда мести. Он ощущал это каждую ночь в своих видениях. Гарри не сомневался, что сможет убить, и если бы Снейп попытался защищаться, он бы так и сделал.

Но Снейп даже не попытался вытащить палочку. Он просто смотрел на Гарри с выражением глубокого сожаления.

– Давайте, – устало произнес он.

Гарри крепко сжал палочку, но не смог произнести ни слова, он не мог хладнокровно убить человека, который так явно был готов умереть. Гнев Гарри схлынул, и его глаза наполнились слезами.

– Я доверял вам! – воскликнул он в отчаянии. – Почему вы заставили меня поверить вам?

Снейп поморщился, словно от боли, и снова шагнул к Гарри, но тот попятился.

– Держитесь от меня подальше! – прокричал он. – Просто держитесь от меня подальше! Я больше никогда не хочу вас видеть!

Гарри оттолкнул Снейпа и слепо побежал по дороге к Хогвартсу.

Снейп ошеломленно смотрел, как Поттер исчезает за поворотом дороги. Пятнадцать лет он страшился этого момента, когда тайна будет раскрыта. Он боялся этого больше, чем пыток или смерти. Снова и снова ему снились толпы людей, издевавшихся над ним, испытывавших к нему ненависть и отвращение. Они тащили его в тюрьму за его преступление. Но даже в самом страшном кошмаре он никогда не представлял себе такой мучительной боли, какую испытывал сейчас. Как жестокая судьба могла позволить ему предать мальчика, и не один раз, а дважды? И то, что ему это небезразлично, разве не делает наказание более жестким?

– Северус?

Снейп оглянулся. Дамблдор стоял среди деревьев и смотрел на него с бесконечной грустью. Он явно все слышал, и Снейп снова почувствовал укол вины. Еще одно его предательство.

Дамблдор подошел и положил руку ему на плечо. Это был добрый, почти утешающий жест, который заставил Снейпа съежиться. Он не заслуживал ни доброты, ни утешения.

– Думаю, нам предстоит долгий разговор, – сказал Дамблдор.

Гарри был уже почти у гриффиндорской башни, но неожиданно заколебался. Башня – первое место, где друзья будут его искать. А видеть их сейчас было невыносимо. Он свернул в сторону и позволил привычке увести себя в старое убежище на третьем этаже. Он пробежал по затхлому коридору, распахнул дверь в башенную комнату и опустился на подоконник, где так часто находил убежище. Ему хотелось остаться здесь навсегда. Он не желал встречаться с друзьями и рассказывать им об отвратительном предательстве или признавать, как ошибался, доверяя Снейпу. Малейшая мысль об этом человеке ощущалась как нож, вонзающийся глубоко в тело. Всхлипнув, Гарри сжал голову руками.

Он не знал, сколько времени плакал. И едва уловил шум открывающейся двери и мягкий звук приближающихся шагов. Чья-то рука успокаивающе легла ему на плечо, но Гарри не поднял глаз. Он не хотел ни с кем разговаривать.

– Гарри, так и думал, что найду тебя здесь.

«Дамблдор, ну конечно. Он знает, как меня найти», – подумал Гарри. Голос директора звучал мягко и сочувственно.

– Я только что закончил разговор с профессором Снейпом. Он рассказал мне, что произошло.

– Он рассказал вам, что предал моих родителей Волдеморту? – спросил Гарри сквозь слезы.

– Он рассказал мне правду. И тебе тоже следует ее услышать.

– Я больше никогда не хочу ни слышать его и ни видеть.

– Понимаю, что ты чувствуешь, Гарри. Но ты не можешь судить его, не зная истины.

– Я знаю правду! Беллатрикс Лестрейндж рассказала мне о том, что он сделал, и Снейп даже подтвердил это!

– Беллатрикс сказала тебе абсолютную правду, Гарри, да, но она также является абсолютной ложью.

– Такого не бывает, – сказал Гарри, наконец подняв глаза и встретившись взглядом с Дамблдором.

– Факты сами по себе говорят нам очень мало, если мы не знаем контекста и стоящих за ними намерений.

– Неужели вы хотите сказать, что прощаете его? – недоверчиво спросил Гарри.

В глазах Дамблдора мелькнула печаль.

– Не в моей власти простить его, Гарри. Только ты можешь это сделать.

– Никогда! Никогда его не прощу!

– Возможно, – спокойно ответил Дамблдор. – Но ты должен, по крайней мере, выслушать всю историю до вынесения окончательного решения. Ты должен это самому себе.

– Ладно, – сказал Гарри. – Я выслушаю его. Но затем больше не желаю его видеть.

Гарри последовал за Дамблдором в директорский кабинет. Снейп уже находился там. Он сидел, крепко обхватив себя руками, и смотрел на огонь. Его глаза покраснели.

Гарри вдруг вспомнился маленький мальчик, свернувшийся в углу и плачущий, пока его родители ссорятся. «Прекрати! – сказал он себе. – Сейчас не время сочувствовать Снейпу!»

– Северус, – медленно произнес Дамблдор, словно обращаясь к ребенку. – Гарри здесь.

Снейп метнул взгляд на Гарри, но тут же отвел его в сторону, будто не мог заставить себя смотреть на Поттера.

– Он согласился выслушать вас, – продолжил Дамблдор. – Я оставлю вас наедине. Расскажите ему все. Понимаете?

Снейп не говорил и не смотрел на директора. Он просто склонил голову и послушно кивнул.

Дамблдор ободряюще похлопал Гарри по плечу и вышел. В комнате повисла жуткая напряженная тишина. Гарри ждал, что Снейп что-нибудь скажет. Но с таким же успехом тот мог бы быть статуей. Снейп не двигался и не говорил, и, казалось, его мысли витали где-то очень далеко.

– Ну? – нетерпеливо спросил Гарри.

– Мы были так молоды. – Даже в мертвой тишине Гарри приходилось практически читать слова Снейпа по губам, настолько тихо тот говорил. – Так молоды и так уверены в себе…

Вы должны понять, как все происходило в те дни, когда Темный Лорд только набрал силу. Оставалось очень мало чистокровных волшебников. Большая часть вступала в брак с маглами, и среди старых семей возник реальный страх, что власть, как и кровь, будет разбавлена, что весь наш мир и наш образ жизни находится под угрозой. Темный Лорд обращался к этому страху.

Ко времени, когда я начал учебу в Хогвартсе, ни для кого не было секретом, что большинство чистокровных семей поддерживали его. В их кругу было честью стать Пожирателем Смерти. Этого ожидали. Даже когда насилие начало нарастать, многие не хотели признавать, насколько Темный Лорд злобен на самом деле. К тому времени, когда истину уже нельзя было игнорировать, стало слишком поздно. Он накопил огромную силу и превратился в практически бессмертного. Никто не мог противостоять ему.

Те из нас, кого воспитывали как элиту – его последователей в Хогвартсе, оказались такими же слепыми. Некоторые, такие как Беллатрикс Блэк, были фанатично преданы делу чистокровных. Другие стремились к власти, богатству или признанию. Но мало кто из нас понимал, что мы совершаем, прежде чем принять Темную Метку. А после этого выхода не было. Человек не мог просто так оставить службу Темному Лорду. Те, кто пытались, были убиты.

Голос Снейпа звучал почти гипнотически, и Гарри поймал себя на том, что ловит каждое слово. Никто никогда не рассказывал ему о первом восхождении Волдеморта или о том, какой была жизнь тогда. Снейп не просто говорил о прошлом; он проживал воспоминания, когда рассказывал о них. Гарри видел это по его отсутствующему взгляду. Будто Снейп оглядывался назад во времени и видел жизнь именно такой, какой та была. Гарри это совершенно ошеломило.

– И вот я стал Пожирателем Смерти, – продолжил Снейп тем же тихим голосом, – и я никогда не смогу загладить совершенные мной преступления. Я ненавидел его и ненавидел себя. Бывали дни, когда я искренне желал умереть…

Однажды ночью один из его шпионов услышал пророчество, говорящее, что придет тот, кто сможет уничтожить Темного Лорда. Естественно, это держалось в секрете почти от всех, но кое-кто из нас знал. В конце концов кто-то должен был выследить источник угрозы. Прежде я неоднократно доказывал, что умею быть осторожным и надежным, и поэтому был одним из тех, кому доверили эту задачу.

Но для меня пророчество стало чудом, на которое я никогда не смел надеяться. Когда я понял, насколько серьезно Темный Лорд воспринял это – то, что на самом деле может существовать способ победить его, что он боится, – я понял, что должен выступить против него, даже если это означает смерть. Я не мог больше служить ему.

Поэтому я пошел к Дамблдору и признался в том, что совершил в качестве Пожирателя Смерти. Я рассказал ему все, что мне было известно о пророчестве, и поклялся, что приложу максимум усилий, чтобы привести Темного Лорда к падению. Директор, конечно, быстро оценил возможности, и я начал жизнь в качестве шпиона.

Тем временем в конце июля родились вы с Невиллом Лонгботтомом, и Темный Лорд стал одержим идеей убить вас. Конечно, и ваши родители, и Лонгботтомы прекрасно знали об опасности. С информацией, которую я доставлял Дамблдору, им удавалось оставаться на шаг впереди Пожирателей Смерти.

Однако шли месяцы, и я начал опасаться, что моя измена Темному Лорду будет раскрыта. Жизнь шпиона нелегка, и я слишком хорошо знал, какая судьба ждет меня при разоблачении. Я все больше отчаивался найти способ отвести от себя подозрения.

Снейп рассмеялся горьким, невеселым смехом, напомнившим лай.

– Так все и началось – как необдуманный план спасения собственной жизни.

Снейп встал и начал медленно расхаживать по комнате.

– Однажды я случайно встретил в Лондоне Питера Петтигрю, я изучал там продвинутые зелья. Он чуть не врезался в меня на улице и, как ни странно, остановился, чтобы поговорить. Оглядываясь назад, могу сказать, что это не было случайностью. Петтигрю, скорее всего, искал меня, но в то время встреча показалась провидением. Было совершенно очевидно, что он разочарован своими старыми друзьями и опасной жизнью, которую те вели как члены Ордена Феникса. Он искал другие варианты и явно верил, что я могу их ему предоставить.

Конечно, я мог бы отказать ему. Я должен был так поступить. Но пока он без умолку болтал, у меня созрел дерзкий план. Я знал, что Темный Лорд готов использовать что угодно в охоте за вами, он жаждал получить преимущества, поэтому привести одного из ближайших друзей вашего отца в качестве информатора было бы поистине достижением. Это определенно поставило бы мою преданность вне всяких сомнений. Кроме того, рассуждал я, если Петтигрю действительно желал присоединиться к Пожирателям Смерти, он нашел бы кого-то, кто согласится ему помочь. Почему бы мне не стать этим человеком? По крайней мере, я мог бы следить за ним и убедиться, что он не причиняет никакого вреда. Так будет лучше для всех, по крайней мере, это я говорил себе. Это был удобный обман, но он успокоил мою совесть.

Поэтому я пригласил Петтигрю встретиться с моими коллегами, которые могли бы оказать ему профессиональную помощь. В глубине души я ожидал, что в последнюю минуту он испугается и сдаст назад, но Петтигрю появился, и пути назад не было. К тому времени, когда он по-настоящему понял, на что идет, стало уже слишком поздно передумывать. Темный Лорд был в восторге, мне приписывали достижение грандиозного успеха, как я и предполагал.

Снейп замолчал и повернулся к Гарри, и у того не возникло сомнений, что боль в глазах профессора была настоящей.

– Но я никогда не хотел предавать ни вас, ни ваших родителей! Я бы скорее умер!

– Как можно заставить одного из их лучших друзей родителей шпионить за ними и в то же время не собираться их предавать? – резко спросил Гарри, раздраженный тем, что его увлек рассказ Снейпа.

– Потому что он никчемный! – с отвращением произнес Снейп сквозь стиснутые зубы. – Разве вы не понимаете? В этом-то все и дело! Вот почему план казался таким блестящим! Петтигрю был слабым учеником в школе. Единственная причина, по которой ему вообще удалось ее закончить, заключалась в том, что друзья помогали ему. Я знал, что значит быть шпионом, и знал, что он и близко к этому не подходит! Он не смог бы обнаружить важную информацию, даже если бы от этого зависела его жизнь. Кроме того, я завербовал его, так что он должен был подчиняться непосредственно мне. А для меня не составило бы труда предупредить Дамблдора обо всем важном, что Петтигрю обнаружил. Но за шесть месяцев мне ни разу не пришлось этого делать.

– Тогда почему вы не рассказали Дамблдору о своем блестящем плане? – спросил Гарри, повышая голос от возмущения.

– Потому что знал, что он расскажет вашим родителям и Блэку.

– Почему бы не сказать им? – яростно и настойчиво спросил Гарри. – Если ваша цель была настолько невинной, зачем ее скрывать?

– А вы знаете, что сделал бы Блэк с Петтигрю, если бы узнал правду? – усмехнулся Снейп. – Он бы убил его! И он, конечно, не смог бы держать эту тайну при себе. Предательство Петтигрю было бы раскрыто, и моя работа оказалась бы напрасной.

– Вы не можете быть в этом уверены! – сердито крикнул Гарри. – Вы нарочно скрыли правду, хотя понимали, что они имеют право знать!

– Они не имели такого права! – прокричал Снейп, его спокойствие и самообладание разлетелись на куски. – Семь лет ваш отец только и делал, что мучил меня. Я и так уже рисковал жизнью, защищая его и его семью, я больше ничего ему не был должен! Я предупредил Дамблдора, что среди них есть шпион. Если ваш отец был таким умным, он должен был понять, кто это! Но он не понял.

– Держу пари, вам это нравилось, верно? – Голос Гарри сочился ядом.

– Да, мне все нравилось! – прорычал Снейп не менее злобно. – В кои-то веки мне наконец удалось победить невыносимого Джеймса Поттера, и я использовал для этого одного из его дорогих друзей. О да, это было очень мило. Все было идеально. Темный Лорд держал меня как образец верности и преданности. Дамблдор поблагодарил меня за предупреждение о шпионе в их рядах. А ваш отец все время гадал, кто из друзей его предал!

Гарри пристально смотрел на Снейпа, ужасаясь глубине его ненависти. Он был слишком ошеломлен, чтобы даже рассердиться. Снейп, казалось, понял это и отвел взгляд, на этот раз устыдившись собственной мстительности. Он взял себя в руки и продолжил уже спокойным тоном:

– Единственное, чего я опасался, – что некомпетентность Петтигрю станет настолько очевидной, что это начнет отражаться на мне. Но я узнал от Дамблдора о чарах Фиделиуса и рассудил, что ваши родители скроются под ними задолго до того, как Петтигрю успеет стать настоящей помехой. Как только тайный хранитель будет назначен, предательство Петтигрю перестанет иметь значение. Все вы будете вне досягаемости Темного Лорда.

Губы Снейпа скривились в горькой усмешке:

– Ну, по крайней мере, я так думал.

Снейп отвернулся и принялся беспокойно расхаживать по комнате, снова погрузившись в воспоминания.

– Я получил вызов как раз в тот момент, когда заканчивалось празднование Хэллоуина. К тому времени, как я смог уйти и аппарировать, большинство других Пожирателей уже прибыли. Когда все собрались, Темный Лорд объявил, что сегодня знаменательное событие, потому что наступила «ночь, когда Поттеры наконец встретят свою судьбу». Затем он подозвал Петтигрю. Тот выглядел до смешного довольным собой. И все же я не слишком волновался. Темный Лорд был склонен к экстравагантным предсказаниям успеха, и я не думал, что дело, в котором замешан Петтигрю, могло быть настолько важным. Но потом Темный Лорд начал рассказывать о подробностях.

Снейп беспомощно посмотрел на Гарри.

– Сначала я не поверил. Я не мог поверить, что Блэк оказался безрассудным до такой степени. Как можно использовать именно Петтигрю? Даже если бы он не был шпионом, Петтигрю абсолютно ненадежный человек. Он выдал бы их при первом же взгляде Пожирателя Смерти! Я знал это! Почему они этого не видели? Какой человек в здравом уме доверит свою жизнь этому жалкому подобию друга? Не говоря уже о жизни жены и ребенка? Но ваш отец доверил. Как обычно, он и Блэк просто решили оказаться умнее остальных, решили всех обдурить. Только на этот раз они ошиблись.

Снейп отвернулся и снова уставился на огонь.

– Я ничего не мог сделать. У меня не было возможности предупредить ваших родителей. Я понятия не имел, где вы, и не было никакой надежды добраться до Дамблдора вовремя. Итак, я сидел среди радостно болтающих Пожирателей и старался не выглядеть таким больным, каким себя чувствовал. Больше всего на свете мне хотелось в последний раз найти Блэка и убить нас обоих.

Темный Лорд велел всем ждать, сказал, что скоро вернется на празднование победы, а потом аппарировал. Следующие полчаса были худшими в моей жизни. Но при всем своем коварстве планы Темного Лорда пошли наперекосяк.

Горькая улыбка тронула губы Снейпа, и он продолжил:

– Вскоре до штаба ордена Феникса дошла весть, что случилось нечто ужасное. В Годриковой Лощине над почти полностью разрушенным домом появилась Темная Метка. Ваши родители погибли. Но хотя Темный Лорд заходил в дом, внутри его не оказалось – он исчез. Сотрудники Министерства уже направились к месту происшествия. Никто не понимал, что произошло. – Снейп усмехнулся. – Поэтому, естественно, все паниковали.

Снейп снова принялся расхаживать по кабинету.

– Пожиратели Смерти начали аппарировать, стараясь скрыться, или пытались создать себе подходящее алиби. Я направился в Хогвартс с твердым намерением рассказать Дамблдору обо всем, что случилось. Но когда я добрался до замка, там царила сумятица, а Дамблдор исчез. Он уже уехал в Министерство. Весь персонал был на ногах, и все, казалось, пытались рассказать мне, что произошло, хотя, честно говоря, я не обращал на их слова никакого внимания. Оглядываясь назад, я понимаю, что должен был прислушаться, но меня интересовало только найти директора. Кто-то предложил мне пойти в больничное крыло. Профессор Макгонагалл якобы была там, и она знала, как связаться с Дамблдором. Но пока я добрался туда, она тоже исчезла. Вместо этого я нашел вас.

– Меня? – удивленно выпалил Гарри.

Снейп посмотрел на него и кивнул:

– Хагрид вытащил вас из развалин дома и привез в Хогвартс. Конечно, это было логично и правильно. Не было места безопаснее. Но до этого момента я даже не подозревал, что вы живы. Мадам Помфри устроила для вас импровизированную детскую, и я сразу понял, почему там была Минерва. – Снейп отвел взгляд и слегка улыбнулся воспоминаниям. – Она трансфигурировала в игрушки, должно быть, половину предметов лазарета.

– Я никогда не видел вас раньше, но сразу понял, кто вы. В Хогвартсе не так уж много пятнадцатимесячных детей, и даже тогда уже можно было безошибочно сказать, что вы сын Джеймса. На вас не было никаких повреждений, кроме шрама. Но меня необыкновенно поразило, что вы были таким… счастливым.

Голос Снейпа сорвался, и его глаза наполнились слезами.

– Вы понятия не имели, что только что потеряли родителей. Не знали, что я с вами сделал. И вы… вы посмотрели на меня с самой… доверчивой улыбкой. А я… Я отвернулся, и меня вырвало.

Снейп снова повернулся к огню и прижал ладонь к глазам.

– Понятия не имею, что подумала обо мне мадам Помфри. Я не стал задерживаться, чтобы узнать об этом, и никогда потом не спрашивал. Я убежал в подземелья, заперся в квартире и провел всю ночь, расхаживая по комнате в ожидании возвращения Альбуса. Но к утру тот все еще не вернулся. Прибыл «Ежедневный пророк», который дал мне первый полный отчет о том, что произошло. Казалось, Темный Лорд действительно исчез. Люди праздновали на улицах, и Пожирателей Смерти окружали и задерживали повсюду, так что, по крайней мере, что-то хорошее вышло из вчерашней катастрофы.

В середине дня случился следующий шок: средь бела дня на людной улице Сириус Блэк убил Питера Петтигрю и дюжину маглов. Конечно, к тому времени все думали, что это он предал ваших родителей, но я точно знал, почему он пошел за Петтигрю. Каким бы виноватым я себя ни чувствовал, я знал, что ему было гораздо хуже. Он убил своего лучшего друга, и я без труда мог поверить, что он достаточно обезумел, чтобы убить любого, вставшего между ним и Петтигрю.

Наконец, той же ночью Альбус и Минерва вернулись, и директор почти сразу пришел ко мне. Я не спал больше тридцати шести часов. Я почти ничего не ел. Но у меня было много времени на раздумья, и я испугался того, что директор сделает со мной, если я расскажу ему о своем обмане. Я подумал, что он, вероятно, передаст меня аврорам, чтобы отправить в Азкабан. Я определенно это заслуживал. Но даже если бы он просто уволил меня, я знал, что все равно умер бы или оказался в тюрьме. У меня не было ни друзей, ни семьи, и мне совершенно некуда было идти.

Снейп покачал головой.

– Я не мог ему рассказать. И я оправдал свою трусость, сказав себе, что в любом случае нет никаких причин так поступать. Петтигрю был мертв и не подлежал правосудию. Блэк и так уже был приговорен к Азкабану на всю оставшуюся жизнь за убийства, совершенные им в тот день. Какой смысл разрушать и собственную жизнь?

Снейп пристально смотрел на огонь, но его глаза горели ненавистью к самому себе.

– И вот, будучи одаренным окклюментом, я посмотрел в глаза самому лучшему, самому честному человеку, которого когда-либо знал, единственному человеку, который когда-либо доверял мне, и солгал ему. Я сказал ему, что не знаю, кто предал вас Волдеморту, что Темный Лорд просто вызвал нас и сообщил новости. Альбус принял мои слова без вопросов, и на этом все закончилось.

– Если вы знали, что Сириус не предавал моих родителей, почему вы пытались добиться, чтобы его поцеловал дементор? – спросил Гарри приглушенным голосом.

– Потому что считал, что он этого заслуживает, – устало сказал Снейп. – Я все еще верил, что он убил Петтигрю и всех этих маглов, и не был склонен выслушивать оправдания. Даже спустя двенадцать лет я все еще ненавидел его. Гораздо легче было обвинить Блэка в катастрофе, тем более что он нес и свою долю вины. И я понятия не имел, почему он оказался в Хогвартсе.

Сначала я подумал, что он, должно быть, узнал, что я сделал, и пришел, чтобы убить меня, но после нападения на Рона Уизли я поверил, что он действительно охотится за вами. Я думал, что после стольких лет в тюрьме его сознание настолько повредилось, что он поверил, что ему действительно нужно убить вас. С другой стороны, было вполне вероятно, что все это время он действительно работал на Волдеморта, а я не знал. Я определенно не мог представить, каким образом Блэк сбежал из Азкабана без использования какой-нибудь очень мощной темной магии. Несмотря на то, что я шпионил за ним и вашим отцом в школе, я никогда не подозревал, что они анимаги. Конечно, это было довольно глупо, но потом я подумал, что Блэк после всех лет в Азкабане, должно быть, сошел с ума, а я не хотел рисковать раскрытием моей тайны. Я не подозревал, что Петтигрю по-прежнему жив и мог обо всем вам рассказать, хотя, конечно, это не помогло бы ему. – Снейп вздохнул.

– Я не мог вынести появления всех старых призраков. Достаточно плохо было видеть вас каждый день, теперь же вдобавок меня преследовали Люпин и Блэк.

– Но почему я? – спросил Гарри, и Снейп повернулся к нему.

– Десять лет, вплоть до вечера, когда вы появились в Хогвартсе, я верил, что смогу оставить воспоминания позади. Но вы так похожи на своего отца. В тот вечер на пиру я не мог оторвать от вас глаз. Все было так похоже на реинкарнацию Джеймса, словно прошедшие годы никогда не случались.

– Так вот почему вы всегда ненавидели меня? – тихо спросил Гарри.

Снейп снова отвернулся.

– Полагаю, что так. В любом случае, вы можете добавить шесть лет мучений к списку совершенным мной преступлений. – Снейп глубоко вздохнул. – Думаю, это все, что мне нужно было вам сказать.

Снейп замолчал, снова уставившись на огонь. Гарри повернулся и тоже стал глядеть на огонь, молчание между ними затянулось, оба стояли, погрузившись в свои мысли.

Ярость, которую Гарри ощущал раньше, исчезла, сменившись глубокой усталостью. Все было ошибкой, и не единичной, а целой чередой ошибок, которые были бы смешны, если бы не оказались столь трагичны. Как столь многое могло пойти не так? Как они могли быть настолько глупы?

Гарри почувствовал, что гнев снова поднимается, но на этот раз он был направлен не только на Снейпа. Он был в ярости на всех: на высокомерие отца, отказавшегося принять предложение Дамблдора стать хранителем тайны, на безрассудный план Сириуса сделать хранителем Петтигрю, даже не рассказав Дамблдору правду, на трусливое предательство Петтигрю и на высокомерие Снейпа, полагавшего, что сможет справиться с этим предательством в одиночку. Больше всего его бесило то, что они позволили своему давнему соперничеству и взаимной ненависти ослепить их и увести от общей цели.

«Сколько жизней было разрушено в ту ночь только потому, что они так и не перестали ненавидеть друг друга?» – с горечью подумал Гарри. Родители погибли, Сириус потерял свободу, Ремус потерял всех своих друзей, а Снейп… в каком-то смысле Снейп был таким же заключенным, как и Сириус. Внезапно Гарри вспомнил слова Ремуса, сказанные летом: «Нужно долго и упорно думать о том, сколько еще жизней ты готов принести в жертву этой ненависти». Гарри сжал кулаки и почувствовал, как его охватывает спокойная решимость. Больше ни одной. Он останавливается здесь и сейчас.

Снейп прервал размышления Гарри.

– Поттер, скажите что-нибудь. Нет смысла затягивать это.

Гарри перевел взгляд на профессора – тот по-прежнему смотрел на огонь. Лицо Снейпа выражало горе, стыд и безнадежное смирение. Гарри было больно это видеть.

– Простите за то, что сказал вам у ворот, – произнес Гарри.