Текст книги "Позволь прикоснуться (СИ)"

Автор книги: The Other Borgia Girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Гарри поставил ковшик с молоком на плиту и полез за едой. Хлеба, масла и сыра с ветчиной точно было еще много, на несколько сэндвичей хватит с излишком. Остатки салата с ужина, холодная курица… Не омары с трюфелями, конечно, но что есть. Почему-то ему казалось, что Драко вряд ли откажется.

Один сэндвич Поттер взял себе, тарелку с остальными молча поставил перед опешившим Малфоем и вернулся наблюдать за молоком.

– Ты ничего не скажешь?

– А что ты хочешь услышать? – сил злиться у Гарри не осталось, так что разговор получался вполне мирным. – Что я тебе рад? Так не вижу смысла врать. Или мечтаешь услышать о том, как меня терпели из последних сил, ожидая лишь твоего явления, что ты тайная и единственная любовь? Я не очень понимаю, к чему этот разговор. Сколько времени прошло уже, Драко.

– Я не мог раньше прийти.

– Да я тебя что, обвиняю? По мне – так и дальше бы не являлся. Достали уже те, кто готов облагодетельствовать ближнего, как только самим что-то понадобилось. Ну, что – будешь говорить, что ты по зову совести пришел?

Драко вскинулся, сверкнув серыми глазами, но тут же сник.

– Нет.

– Ладно, прости, – Гарри стало неуютно, словно он воспользовался чужой слабостью, чтобы пнуть еще больнее. – Мне тоже не надо бы столько яда тебе на голову выливать – ты-то тут и ни при чем толком. Достали все просто… и его, и меня.

Гарри разлил молоко по чашкам, пошарил в буфете и в самом дальнем углу разыскал мед. Маленькая баночка травяного меда болталась на кухне с самого возвращения Северуса из больницы и была убрана подальше, чтобы не раздражать, напоминая о не самом лучшем периоде жизни. Гарри даже порывался пару раз ее выбросить, но воспитанное с детства трепетное отношение к еде не позволило. А вот теперь запас пригодился. Поттер щелкнул крышечкой, щедрой рукой размешал две полные ложки в чашке гостя и подвинул к нему.

– Да спрашивай ты уже, что хотел, пей свое молоко и пойдем, наконец, спать.

Судя по лицу Драко, молоко с медом не значилось в списке его самых любимых напитков. Но отказываться он не стал. Глотнул, поморщился, и все-таки спросил:

– Почему… что в тебе такого, что слепой маг готов отказаться от исцеления?

– И не променять меня на твою сиятельную персону? – Гарри устало потер переносицу. – Не знаю. Может, дело совсем не во мне, и Север просто не хочет таких обязательств на всю жизнь? А может, в этом и разница, Драко – я не вижу в Северусе слепого.

Драко кивнул, словно получил ответ, которого ждал и осторожно отпил молока. Выглядел Малфой еще хуже, чем когда только пришел: лицо осунулось, под глазами темные круги. И судя по нервным движениям, ни о каком сне или хотя бы отдыхе речи не шло.

– Допивай, – мягко проговорил Гарри. – И давай уже спать. День был длинным… спать…

Малфой поморщился, но послушно допил, видно посчитав, что спорить из-за такого пустяка – ниже его достоинства. Нахмурился, подавив зевок, попытался вслушаться в тихий голос, рванулся, пытаясь преодолеть наваливающийся сон, но сил на это уже не было, и он закрыл глаза, роняя голову на грудь.

– Наконец-то, – Гарри перехватил разом обмякшего Драко, не давая ему съехать на пол и, подхватив под коленями, поднял на руки. – Сколько же с тобой возни, Малфой…

Подняться по узкой лестнице, таща на руках неожиданно тяжелое тело (а заодно следить, чтобы единственный наследник Малфоев не приложился головой об угол) оказалось не так-то просто.

– Стоило мне отвернуться, и уже таскаешь на руках других мужчин, Поттер?

– Ну, ты же не даешься, – фыркнул Гарри, опуская Драко ногами на пол и придерживая его одной рукой за талию, пока второй открывал дверь в гостевую спальню. – Приходится тренироваться на первом же подвернувшемся слизеринце. Уф… он тяжелый. Даром, что на вид такой худющий. Как ты догадался?

– Услышал. Шаги тяжелые и пыхтишь ты, как ежик. У Драко должен быть артефакт на зелья и уж точно защита на прямое воздействие. Как ты его усыпил?

– Скормил ему твой заговоренный мед. Видишь, хоть для чего-то он пригодился. А ты говорил – бесполезен.

Мед был одной из идей Гермионы. После войны многие маги испытывали проблемы со сном, но зелье сна-без-снов давало слишком много побочных эффектов, да еще и плохо комбинировалось с лекарственными эликсирами. А вот разные сорта меда, собранные с конкретных растений и смешанные в правильной пропорции, да еще и с дополнительными наговорами, слишком легкими, чтобы считаться чарами и блокироваться защитными артефактами, давали неплохой результат.

– И до сих пор говорю. Задумка Грейнджер неплоха, но весь эффект замешан, по сути, на самообмане. Ни один взрослый маг на такое не попадется.

– А я сейчас кого в постель укладываю?

– У Драко просто нет такого специфического опыта, – по голосу было слышно, что Северус улыбается. – Теорией практику не подменишь. Да и устал он. Любой взрослый опытный маг просек бы этот фокус на раз. Утром Драко разберётся в происходящем и будет дуться на весь свет, вот увидишь. Малыш никогда не любил проигрывать.

– Это точно.

– Ну что, ты достаточно потренировался?

– Нет, но его я уже донес, а ты никогда не согласишься.

– Ну, почему же… – Северус вдруг улыбнулся. – «Никогда» – это слишком окончательно, а я все еще думаю. Идем спать, Гарри.

– Думал, что ты уже никогда не позовешь, – тихо проговорил Поттер, осторожно беря Северуса за руку. Не удержался и мягко погладил его ладонь большим пальцем.

– Если ты рассчитываешь на что-то, кроме тихого и мирного сна, Гарри, то вынужден тебя разочаровать: в моем возрасте одного раза более чем достаточно. Но ты всегда можешь попробовать разбудить Драко.

– Не говори так, – упавшим голосом попросил Гарри, зарываясь носом в короткие густые волосы. – Я знаю, что ты несерьезно, но даже как шутка это задевает. Я тебя люблю.

– Извини.

Гарри вздохнул и пожал плечами.

Снейп осторожно погладил его по груди, нащупывая руку, и сжал пальцы.

– Я тебя люблю, – Гарри заглянул в черные глаза, ловя в них свое отражение. Зрачки не изменили свой цвет. Когда-то, зная о том, что произошло, Гарри подспудно ожидал увидеть их мутными, перламутрово-белыми. И был рад, что хотя бы затягивающие темные омуты глаз остались прежними – в этом была определенная надежда. И сексом он почти всегда занимался с Северусом лицом к лицу. В их первые ночи близости Снейп всегда отворачивался и старался, чтобы Поттер оставался за спиной. Было ли это нежелание демонстрировать молодому любовнику свою слабость или просто недоверие, но видеть глаза Северуса со временем стало для Гарри необходимостью.

– Ты не спишь. И мне не даешь, – Гарри сел на постели и зажег тусклый светлячок. Первое время он стеснялся зажигать свет, из-за чего пару раз с непривычки зацепился за угол кровати, заработав синяки и чуть не сломав себе нос, пока Северус не потерял терпение и не посоветовал ему перестать заниматься глупостями.

Холодноватое свечение выхватило из темноты носатый профиль, тонкие сжатые губы и открытые черные глаза в тени длинной челки.

– Север?

– Давай сделаем ему этот Мерлинов эликсир? – вдруг проговорил Северус, и уголки узких губ приподнялись в предвкушающей улыбке.

– Сделаем… что?

– Эликсир Алдеи. Он не такой уж и сложный, если соблюдать рецептуру, а все ингредиенты есть в лаборатории. Всегда хотел попробовать.

– Он не такой уж сложный, три человека во всем мире его легко сделают… ну, и еще парочка – может быть, – фыркнул Гарри, но тут же запнулся, медленно осознавая предложенное. – Но… ты…

– Нет. Я никогда не поступлю так с Драко, – Снейп медленно сел на постели, по-турецки скрестив босые ноги. – Мы все не заслуживаем такого. Хотя я всегда буду помнить те несколько секунд, которые… колебался.

– Север! – Гарри порывисто обнял его, прижимаясь всем телом. – Я… мне…

– Я знаю. Мне бы тоже хотелось вернуть потерянное. Но не такой ценой.

– Мог бы предупредить меня, – прошептал Гарри, зарываясь носом в короткие черные волосы. Он хотел сказать о другом, но это уже не имело значения. – Знаешь, как я себя ненавижу, разрываясь между желанием удержать тебя и в то же время, чтобы судьба вернула тебе все, что твое по справедливости… пусть даже и без меня.

– Я слышал твою прочувствованную речь на кухне. Рад, что Гриффиндор не испортил тебе мозги окончательно: раньше ты спешил облагодетельствовать человечество, даже не потрудившись узнать мнение спасаемых.

– А ты…

– Опасаюсь за свой сервиз, – серьезно сообщил Снейп.

– Понятно, – Гарри тихо рассмеялся, вспоминая свою нелепую детскую угрозу. – Но если свадьба века отменяется, то, наверное, стоит уведомить несостоявшегося жениха? Что-то подсказывает мне, что он не будет особенно счастлив.

– Я не буду ломать Драко жизнь, повзрослеет – еще будет благодарен. Надо не забыть бы к тому времени стребовать с него пару бутылок коллекционного вина за это – в Малфой-мэноре прекрасная винная коллекция. Сомневаюсь, что до нее добрались авроры.

– Слизеринец во всем, – хмыкнул Гарри. – Почему ты ему сразу не сказал о своем решении?

– Он был в таком отчаянии, что сделал бы какую-нибудь глупость, – после небольшой паузы произнес Снейп. – Драко очень соблазнительная кандидатура в младшие мужья для любого мага – чистокровный, наследник не самого слабого рода, да и сам мальчик красивый, если ничего не изменилось за два года. Даров у Малфоев немало и помимо Исцеления, а еще – сила, деньги и возможности… и не факт, что следующий, к кому он обратился бы с таким предложением, оказался бы так же щепетилен. Пусть уж будет здесь, под присмотром – может немного придет в себя и задумается над собственными поступками. Не представляю, откуда в нем такая импульсивность: и Нарцисса, и Люциус умны и хладнокровны.

– На детях гениев магия рода отдыхает. Ладно, значит, все решилось, – Гарри зевнул, уткнувшись Снейпу в плечо.

– Эликсир, – напомнил Северус, прикрывая глаза и поднимая лицо к потолку. – Я все же хочу его сделать.

– А ты можешь?

– Я – нет. А вдвоем мы сможем.

– В смысле… вместе? – Гарри быстро перебрал все варианты, не льстя себе: даже под руководством Северуса он вряд ли смог бы приготовить что-то сложнее костероста. – Ты хочешь объединить сознания. Прошлая попытка была… сложной.

– Да. Я знаю, что для тебя это будет нелегко и не буду настаивать, если ты откажешься. Но Нарси мне не чужая, она мой друг. Я никому бы не пожелал потерять магию… и уж точно не ей.

– Ладно, мне-то это будет почти ничего не стоить. Пару дней мигрени – ничего страшного, переживу, – Гарри дернул плечом, понимая, что эти два дня будут адом. Но неправильная эгоистичная радость поднималась где-то внутри, перекрывая любые доводы рассудка. Если они сделают этот Мерлинов эликсир, у Малфоя больше не будет повода оставаться здесь и лезть к Северусу с предложением о браке.

Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что это неправильно, что для Северуса это был шанс на исцеление…, но так устал отодвигать собственные желания! Север принадлежал лишь ему, ему одному. И ради того, чтобы Драко убрался со своим предложением, Гарри был готов на многое.

Опять же – Нарцисса Малфой. Пусть у него и не было перед ней Долга Жизни: она спасла его, а он – ее сына, и они вполне мирно решили, что это – взаимозаменяемые долги… И Северус ему несравнимо ближе и роднее, но все-таки в глубине души Гарри знал, что никакие слова не смогут передать всей его благодарности этой женщине.

…Сумрачный коридор возле зала суда. Нарцисса молча обнимает сына, крепко прижимая его к себе, и лишь в линии сжатых губ и по тому, как побелели суставы ее пальцев, можно догадаться, какой ураган кроется за кажущимся спокойствием. А потом она поднимает глаза и смотрит на Гарри. У Нарциссы светлые и прозрачные, как хрустальная вода, голубые глаза, но в то же время остается ощущение, что в их глубине таится какая-то тайна.

Женщина, которая спасла его от смерти, хотя она могла бы этого не делать.

Гарри не хотел встречаться с ней. Но не мог не подойти.

– Леди Малфой.

– Гарри, – она не стала играть в официоз. Подошла – бледная и усталая, но все такая же красивая и… царственная. Он не мог подобрать другого слова. Перед этой женщиной хотелось стать на колено и принести ей присягу верного служения. Наверное, именно такими были великие королевы древности.

– Спасибо.

Нарцисса улыбнулась – мягко и тепло, приподнялась на цыпочки, а Гарри склонил голову, и теплые губы коснулись его лба…

– Я потерплю, Северус. В конце концов, поболит и перестанет. Но ты-то лишишься магии.

– Зачем мне магия, которой я не пользуюсь? – К тому же вряд ли всей. Я сильный маг, не думаю, что Нарси сможет перебить весь мой потенциал, пусть даже и с родовыми Дарами. Процентов десять у меня останется, а если повезет, то и пятнадцать. На таком уровне детей уже в Хогвартс учиться приглашают… и они неплохо успевают, если не забивают себе голову глупостями, квиддичем и ухлестыванием за девочками, конечно.

Гарри хмыкнул и закатил глаза – лекцию о своих способностях и их использовании он знал наизусть.

– Драко говорил, что это надолго.

– За полгода – год, думаю, постепенно все вернется к моему первоначальному уровню.

– Восемь ступенек, площадка на два шага и еще три ступеньки, – перечислил Гарри, приобнимая Северуса за талию. В подвал, где располагалась лаборатория, они не ходили: здесь слепому зельевару делать было абсолютно нечего, и теперь Гарри боялся, что в непривычном месте его спутник споткнется.

– Поттер, это моя лаборатория, в которой я делал зелья, когда тебя еще и на свете не было. Неужели ты думаешь, что я не знаю, сколько здесь ступеней?

– На младших курсах я всерьез считал, что ты вообще все знаешь, – улыбнулся Гарри, спускаясь рядом с любимым.

– Не дай Мерлин. Это уже похоже на какое-то изощренное проклятие.

Северус остановился у стола – видно, и правда, помнил, где у него что. Провел кончиками пальцев по холодной поверхности мраморной столешницы и задумчиво улыбнулся каким-то своим воспоминаниям.

– Тебе придется помочь мне с подготовкой: я не знаю, сколько мы сможем тянуть слияние сознаний, поэтому сократим все необходимое до минимума.

Гарри, подчиняясь указаниям Северуса, выставлял на стол склянки и плотно закрытые пузырьки, перерывая в поисках нужного кладовку и бесконечные полки шкафов – к счастью, Северус все подписывал. Принес снятый со стеллажа малый серебряный котел, набор дубовых ложек и каменные ступки с пестиками. Нашел в нише упаковку белого мха.

Лишь два последних ингредиента: вытяжку из огнянки и сушеные соцветия пурпурных венериных башмачков Северус решил доставать сам: шкаф редких и опасных веществ был заперт на слепок его ауры, а у Поттера был настоящий дар разрушать защитные чары.

– Вроде все, – Гарри неуверенно потерся подбородком о плечо. – Давай?

Первое касание – осторожное и робкое. А потом – смутное узнавание, нежность, тепло…

Северус моргнул, пытаясь привыкнуть к тому, что различает освещенное тусклым светом помещение с длинным столом и бесконечными стеллажами вдоль стен, но еще не осознавая, что это не его зрение. Он лишь воспринимал все пять чувств Поттера как свои, так же, как и его эмоции, усилием воли лишь отстранившись от памяти: каждый имел право на свою жизнь.

Гарри старался не смотреть Снейпу в лицо: видеть себя со стороны – стресс для сознания, даже когда умом и осознаешь, что происходит.

– Как мне сесть? – голос отдавался эхом – Гарри слышал его еще и со стороны.

– Чуть сбоку от меня, так, чтобы я видел собственные руки, лучше всего за левым плечом. И постарайся резко не переводить взгляд.

– Хорошо, – Гарри, не сводя взгляда со стола, ногой передвинул высокий табурет и устроился на нем, сцепив руки на коленях. Ощущения двоились: он чувствовал пальцами грубую ткань джинс, но в то же время осознавал холодную гладкость колбы и тяжесть каменного пестика, которые держал в руках Снейп.

Северус несколько раз глубоко вдохнул, выложил дно котла тонкими листами прессованного белого торфа, залил основу и поставил на маленький огонь, давая торфу пропустить жидкость через себя, и осторожно развернул переданные Драко пергаменты. К свитку оказался приложен узкий кожаный футляр, закрытый на защелку с гербом Малфоев, а в нем – маленькая колба темной крови и прядь золотых волос, перевитая зачарованной лентой: в мире волшебников к таким вещам относились очень внимательно – слишком много было чар и зелий, которые могли навредить через неосторожно оставленный волосок.

– Зря Люциус толкнул Драко на изучение юриспруденции и финансов, – негромко произнес Снейп, отводя руку с приложенным листом так, чтобы Гарри мог легко прочитать написанное. – Конечно, для будущего Лорда это необходимые знания, но жаль губить такой талант к зельям. Драко грамотно рассчитал всю схему – видно, до конца надеялся, что его собственного потенциала хватит. Решение не безупречное, конечно, но весьма оригинальное. Жаль только, что он не подумал, чем же будет гасить реакцию огнянки со слизью ледяных улиток на этапе варки. Чистой силы на это никому не хватит.

– Много Драко не хватило бы собственной магии?

– Много. Нарцисса сильная волшебница. Люциус в свое лучшее время, наверное, справился бы, особенно при поддержке алтаря Малфоев, но он не зельевар. Драко же еще даже не достиг своего потолка…

Больше они не разговаривали – Гарри боялся отвлекать Северуса. Поэтому просто сидел неподвижно, наблюдая за творящейся магией. За тем, как ровно, почти на лету Северус нарезал соцветия, идеально соблюдая угол наклона и усилия при надрезе – венерины башмачки были очень капризны. Легко смешивал вещества, до грана отмеряя их количество, и чувствовал время по каким-то своим внутренним часам.

Очищенная мхом основа, разогреваясь и охлаждаясь, меняя свой цвет и консистенцию с каждым новым ингредиентом, была доведена почти до взрыва той самой смесью огнянки и слизи ледяных улиток, а потом загустела, наливаясь серебристым светом.

– Постарайся не дергаться и не отталкивать ощущения – тебе тоже будет больно, но глушить магией боль нельзя, – предупредил Северус, закатывая левый рукав и приставляя палочку к собственному запястью.

В подставке стояла уже открытая колба с кровью Нарциссы. Рядом – такая же, но пустая.

Боль резанула по нервам сильно и неожиданно, несмотря на предупреждение. И Гарри стоило почти нечеловеческих усилий удержаться от желания оттолкнуть это чувство, подспудно осознавая его не своим. Крови было немного —, но куда сильнее ощущалась потеря чего-то куда большего, чем эта красная жидкость. Чего-то важного.

Гарри знал, что сейчас Северус осторожно напитывает своей силой тонкие полоски магической слюды, уложенной в толще зелья, подстраивая его под ауру одного-единственного человека – Нарциссы Малфой-Блэк. Силу, которую она должна была принять и ощутить своей, впитав разрушающейся магической оболочкой, отторгающей любую помощь извне.

– Получилось…?

– Да, – не оборачиваясь, отозвался Северус. Он притушил свет до едва заметного мерцания. – Смотри, это – эликсир Алдеи. Один из редчайших эликсиров мира, хотя в него входят вполне доступные компоненты.

– Он очень красивый, – прошептал Гарри, прижимаясь к нему со спины и зачарованно глядя, как поднимаются со дна и гаснут серебристые искорки в полуночно-черном зелье. – Это – как живая магия.

– По сути, так оно и есть. Я зачаровал флакон для него, – тонкий палец коснулся горлышка тяжелого хрустального сосуда. – Теперь зелью надо настояться в темноте – оно созреет, посветлеет, станет почти прозрачным и перестанет бояться света. Завтра его можно будет перелить во флакон и отдать. Это придется делать тебе самому, Гарри: второе слияние сознание вряд ли выдержит. Но, думаю, все будет хорошо.

Голос прозвучал бесцветно и устало, но Поттер, чувствуя эмоции любимого, знал, что на самом деле все еще хуже – внутри у Снейпа словно разливалась пустота.

– Иди сюда, – Гарри осторожно обхватил Северуса за правое запястье и потянул чуть вбок, там, где в глубине лаборатории у стены стояло большое тусклое зеркало, нужное для некоторых обрядов. В темном стекле отразился высокий худощавый мужчина в черном – Снейпу трудно было узнать себя в маггловской одежде, с непривычно-короткими волосами и длинной челкой. Но и в широкоплечем молодом человеке, обнимающем его поперек груди, также почти невозможно было разглядеть того зеленоглазого мальчика. Но они были. Ближе, чем когда-либо…

– Смотри, – Гарри не сводил взгляда с зеркала, и границы сознаний окончательно размывались, позволяя эмоциям затопить разум. – Все будет хорошо, слышишь? А теперь закрой глаза, Север – я хочу тебя поцеловать. Просто слушай меня и верь, ладно?

Снейп замер на мгновение, стараясь запомнить этот момент и отражение в тусклом зеркале. А потом чуть устало улыбнулся, закрывая глаза. И с прикосновением губ Гарри осторожно разорвал слияние сознаний.

После глубокого сна без сновидений голова была тяжелой, но, слава Моргане, почти и не болела.

– Ты как? – тихо и немного виновато спросил Северус, нащупывая ладонь Гарри и всовывая кружку с горячим сладким какао в его руки.

– Уже нормально, не переживай. Даже странно – в прошлый раз было куда хуже. Наверное, все-таки тогда я так и не смог до конца открыться. А сейчас – как и не было ничего. Я что, проспал два дня?

– Всего лишь один, еще и вечер не наступил. В этот раз все было по-другому… легче.

– А оно так и должно быть? – с любопытством уточнил Гарри, приподнимаясь на постели, чтобы сесть, облокотившись на подушку, и отхлебывая из чашки.

– Оно никак не должно быть, Поттер, – тихо рассмеялся Снейп. – Ты же аномалия. То, что мы делаем, считается невозможным: даже необученный мозг сопротивляется вторжению извне. А ты пусть и не полнообученный, но легилимент. А что до твоего вопроса… полное слияние – это миф. Все мастера в этом вопросе давным-давно сошлись во мнении, что полностью чувствовать другого человека настолько, чтобы разделить его восприятие мира – невозможно.

– Ну их, твоих мастеров – что бы они понимали? Ты – часть меня, все остальное такое наносное… – Гарри отставил пустую кружку и вновь сполз вниз, закинув руки за голову. – Полежи со мной, а?

Снейп на мгновение задумался, потом, к удивлению Поттера, кивнул, скинул домашние туфли и осторожно лег на постель. И даже ничего не сказал, когда Гарри чуть передвинулся, устраивая голову на узком плече и чуть ли не мурлыча от удовольствия.

– Что я проспал?

– Драко приготовил обед, – в голосе Северуса слышалась улыбка.

– Драко умеет готовить? – искренне изумился Гарри. – А я думал, что за него все домовые эльфы делали.

– Он не так уж плох, а ваши детские обиды давным-давно потеряли актуальность.

– Он просто еще не знает, что его все равно не возьмут замуж, – хмыкнул Гарри. – Пойти, что ли, пирог испечь, раз уж у нас конкурс невест…

– У нас нет никакого конкурса. У Драко такой голос, словно его на эшафот скоро поведут. Зелье отстоится – вручим его мальчику, и пусть возвращается к родителям. А если еще хоть раз вытворит что-нибудь подобное – клянусь, я его выпорю!

Гарри прижался плотнее, обнял Северуса, чувствуя, как под ладонью глухо бьется его сердце.

– Мерлин, ну почему этот проклятый дар не идет за Блэками?! – слова вырвались непроизвольно, и Поттер уже пожалел, что это сказал, причиняя боль любимому человеку. Но и промолчать не смог. – Во мне достаточно из наследия, чтобы пробудить кровь, так что…

– Это предложение руки и сердца, Поттер? – хмыкнул Северус, но прозвучало неожиданно серьезно.

– Да, – тихо произнес Гарри. – Я хотел все сделать по-другому, но да. Ты человек, с которым я хочу просыпаться рядом всю жизнь. Северус?

– Не сейчас. Я.. не был готов к такому разговору. Давай отправим Драко домой, а потом…

– Конечно, не говори ничего. Прости, что я так огорошил. Я подожду, – Гарри осторожно поймал тонкое запястье и поцеловал его. – Буду ждать, сколько нужно, пока ты не будешь готов ответить. И надеяться…

– Ты же понимаешь, что брак – это навсегда. Сейчас, пока никто не знает, это не так сильно повлияло на твою жизнь. Но такое не скрыть. У тебя есть близкие люди, друзья…

– Если друзья близкие – то поймут, – отрезал Гарри. – Пусть влияет – мне на всех, кроме тебя, плевать.

Как-то так получилось, что друзей у него и не осталось. С однокурсниками он отношения не поддерживал. Джинни путешествовала, нырнув с головой в долгожданную свободу и ограничившись за все это время одной-единственной коротенькой запиской откуда-то из Мексики, а Поттер с содроганием вспоминал свой разговор с разъяренной Молли.

Рон и Гермиона…. их он не видел уже больше месяца.

»– Тебя что, клинит на его беспомощности? – Гермиона хмурилась, как делала всегда, пытаясь найти логичное объяснение чего-то, что она не понимала. – Это ненормально, Гарри.

Вопреки серьезности момента Поттер расхохотался, остановившись только тогда, когда вдруг понял, что в смехе проскальзывают истеричные нотки. Помедлил, заставляя себя дышать, и ответил спокойно.

– Мы говорим о Снейпе, Герм. Какая, к демонам, беспомощность? Он – самая сильная личность из всех, кого я встречал, и ничего не изменилось. Все тот же несгибаемый, замкнутый и язвительный мизантроп, способный кого угодно согнуть в бараний рог. Не говори глупостей.

– Тогда что? Что заставляет тебя…

«Я просто люблю его».

– Если ты не понимаешь сама, то я тебе объяснить не смогу, – Гарри поднялся со ступенек крыльца, собрал пустые стаканы из-под сока. – Прости. И не приходи сюда больше, пока не будешь готова принять меня таким, какой я есть, а не только ту часть моей жизни, которая тебя устраивает.

– Ты уверен, что ты не совершаешь самую большую в своей жизни ошибку? – после паузы спросил молчавший до сих пор Рон.

– Я исправляю самую большую в своей жизни ошибку.»

Гарри почему-то улыбнулся и на секунду прижал к себе Северуса чуть крепче. В голове было восхитительно-пусто… в животе, впрочем – тоже. Полуночный сэндвич не в счет.

– Голодный?

– Ага. Пойдем, попробуем кулинарные успехи Малфоя? Если выживу, то будет потом о чем писать в мемуарах.

– Гарри, тебе и так найдется о чем писать в мемуарах. Томов на семь хватит.

– Нет, – убежденно заявил Поттер. – Там явно не хватало изюминки.

Обед оказался неплох, даром, что первый кулинарный опыт Драко. Северус был прав: у отпрыска Малфоев был явный талант к зельям. Так что, найдя на кухне пару старинных кулинарных книг, Драко отнесся к обеду, как к приготовлению сложного многосоставного декокта. Единственное, с чем могли бы возникнуть проблемы, так это с формулировкой «до полной готовности», которая могла поставить в ступор кого угодно. Но, к счастью, какой-то неизвестный доброжелатель (явно знакомый с тонкой наукой зельеварения) проставил на полях вполне понятные пометки с температурным режимом, примерным временем готовки и способом опознания этой самой «готовности».

Во время процесса сервировки Гарри не удержался, и заглянул в книгу, ведомый мучительными подозрениями, но нет – почерк был не Северуса, и вообще явно женским. А жаль, его гипотетические мемуары могли бы пополниться еще одной захватывающей тайной прошлого.

За поздним обедом говорили на вполне нейтральные темы – Северус даже рассказал несколько случаев из богатых событиями сьездов зельеваров, а Драко поделился студенческими байками.

– Значит, юриспруденция. Дай угадаю – второй по успеваемости студент на потоке?

– Как ты…

– А то я не знаю, что Гермиона там же учится! – рассмеялся Гарри, и, к его удивлению, к веселью присоединились все сидящие за столом.

–А ты?

– А я не такой гений, как вы. Напропускал занятий много со всей этой историей, так что пока на подготовительных курсах. Буду поступать в этом году на артефакторику.

Не касаться острых тем вышло очень удачно, и беседа протекала легко, позволив закончить обед в непринужденной дружеской атмосфере.

– Очень вкусно, спасибо, – лук был немного передержан, мясо – чуть-чуть пересушено, но это удачно компенсировал вкуснейший густой соус, так что благодарность от Гарри была вполне искренняя, хоть Драко и бросил на него подозрительный взгляд.

Похоже, что планы на эти дни отменяются, Северус, – вскользь заметил Гарри, убирая со стола грязные тарелки.

– Вы куда-то собирались?

– А ты думаешь, что мы все время в доме сидим, как мышки в клетке?

Судя по виду Малфоя, именно так он и думал.

– Нет. Нам просто не нравится Косой переулок. Слишком много глаз. А на природе хорошо… особенно на побережье. Мы туда иногда выбираемся на пару-тройку дней.

– В этот раз уже нет.

– Да, я понял. Отправлю Алю патронуса, скажу, что снимаем бронь на коттедж, – Гарри вытащил палочку.

– Магия, идиот! – вскинул руку Снейп, но было поздно.

Гарри застонал и схватился за виски.

– Никаких сильных всплесков до конца дня, забыл? Альдемусу я письмо с совой отправлю. Сядь в кресло, я накапаю тебе настойки.

Северус уверенно подошел к полке, снял с нее сундучок с бытовыми зельями и принялся перебирать разномастные пузырьки.

– Что ты ухитрился натворить, Поттер, что тебя так обраткой приложило? – Драко с интересом смотрел, как Поттер с ногами забирается в кресло, привычно заворачиваясь в лежащий там плед.

– Не твое дело, Малфой, – без особых эмоций, скорее по привычке огрызнулся Гарри, принимая из рук Снейпа стаканчик с лекарством.

В воздухе тонко зазвенел тихий колокольчик, заставив всех замереть и поднять головы.

– Камин, – залпом выпив горьковатую жидкость, ответил на вопросительный взгляд серых глаз Поттер.

– Твой отец явился, – ровным тоном сообщил Северус, и Гарри с интересом посмотрел, как краска схлынула с лица Драко, оставляя тонкую кожу прозрачно-пепельной.

– Северус…

– Гарри, пожалуйста, впусти нашего гостя, – задумчиво и немного устало проговорил Северус. – А потом спустись вниз и принеси результат нашей бессонной ночи. С этой историей пора заканчивать.

– Конечно, – Поттер легко поднялся и вышел в соседнюю комнату, – только не поубивайте здесь друг друга.

Старшего Малфоя Гарри не видел со времени суда. И хотя понимал, конечно, что Азкабан никого не красит, но к такому был все же не готов. Люциус сильно похудел и осунулся, волосы потускнели, став какими-то пепельно-серыми, от носа к губам пролегли глубокие складки, а когда-то серебристые глаза стали пасмурно-темными, скрывая в глубине смертельную усталость, предчувствие непреодолимой беды и безумное чувство вины.

– Хреново выглядите, Лорд Малфой, – сообщил Гарри.

– Учитывая, что я сегодня видел в зеркале, мистер Поттер, сочту ваше замечание комплиментом. «Хреново» – очень мягкое слово, – ровно произнес Люциус, не высказывая ни удивления от присутствия Гарри в доме Снейпа, ни недовольства таким неуважительным тоном. – Могу я увидеть Северуса и своего сына?