Текст книги "Стокгольмский синдром (СИ)"
Автор книги: Ten ich hero
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
– Подслушивать не хорошо, малыш.
– Я не хотела, просто…
– Просто ты думала, что с Хейли может приключиться беда? – понимающе улыбнулся Клаус, и его улыбка показалась Кэролайн почти устрашающей, потому что глаза оставались холодными. Кэролайн почти физически ощущала, как Майклсон скользит голодным взглядом по ее телу.
– Да, но все ведь нормально? – прошептала Кэролайн и попыталась встать. Клаус быстро помог ей подняться, но вместо того, чтобы отпустить, он положил ее на кровать и накрыл сверху своим телом. Нависая над девушкой, Клаус наблюдал за тем, как в ее глазах появлялся самый настоящий ужас. Кэролайн дышала часто, а ее сердце было готово выпрыгнуть из груди.
– Знаешь, милая, я бы сейчас на твоем месте беспокоился не о Хейли, – сказав это, Клаус припал губами к шее Кэролайн, оставляя жесткий и мокрый поцелуй. Девушка задрожала. Руки Клауса сильно сжимали руки Кэролайн, наверняка оставляя синяки на нежной коже. Из глаз Кэролайн потекли ручейки слез.
– Не надо, – тихо, с мольбой в голосе произнесла Кэролайн, – ты пьян, Клаус, пожалуйста.
– Тсс, – прошептал Клаус и коленкой раздвинул ноги девушки, – просто подчинись, девочка моя.
Кэролайн не помнила, как Клаус смог стянуть с нее одежду, оставляя полностью обнаженной. Она не помнила и то, как он властно вошел в нее, целуя шею и грудь, оставляя красные засосы.
Она помнила только резкие болезненные толчки и ощущение пустоты где-то на уровне сердца. Клаус уничтожил ее. Просто растоптал.
– Я тебя ненавижу, – прошептала Кэролайн, когда последним резким толчком Клаус кончил прямо в нее. Он посмотрел ей в глаза, а потом его губы искривились в полу-улыбке полу-усмешке.
– Мне плевать, – ответил Клаус и скатился с Кэролайн. Он быстро оделся, а потом, собрав вещи девушки с пола, швырнул их на кровать. Кэролайн все еще лежала совершенно без движений и смотрела в потолок. – Оденься. Вечером ты должна спуститься на ужин, у нас будут гости.
– Я не сделаю ни шага из этой чертовой комнаты, – прохрипела Кэролайн, и Клаус уже около двери странно посмотрел на нее.
– Сделаешь, если не хочешь повторения того, что только что произошло, сегодняшней ночью, – на этих словах Клаус быстро вышел за дверь. Кэролайн закрыла глаза надеясь на то, что Бог смилостивится над ней и заберет ее раньше положенного. Желательно прямо сейчас.
========== 10. Одержимость ==========
Кэролайн пролежала в кровати еще час как минимум. Ее тело отказывалось ей подчиняться, хотя следы от пальцев Клауса на ее коже болели намного меньше, чем сердце. Грудная клетка была словно объята огнем, и Кэролайн чувствовала словно задыхается.
Все, о чем она могла думать – это побег или смерть. Никогда раньше Кэролайн так явно не думала о том, что хочет умереть. Внутри нее все бушевало от того, что умереть – значит сдаться, но бороться она не хотела. И не могла. Во всяком случае сейчас. Тем не менее, ей нужно было встать, нужно было дойти до ванной и смыть с себя такой явный запах Клауса. Кэролайн ощущала себя грязной, порочной, отвратительно ничтожной.
Превозмогая боль в теле и желание немедленно сдохнуть, Кэролайн смогла сесть на кровати. Она с трудом встала, притянула рукой обычный деревянный стул и с его помощью доковыляла до ванной комнаты. Кэролайн включила свет и тут же поняла, что зря. В большом зеркале рядом с раковиной отразилась бледная, испуганная девушка с четко видимыми засохшими дорожками слез на щеках. На плечах и бедрах были видны красные следы от пальцев. Кэролайн была почти уверена, что останутся синяки. Но больше всего ее покоробил взгляд девушки в зеркале: пустой, тусклый, ничего не выражающий. Когда-то ярко светящиеся голубые глаза сейчас казались почти серыми и безжизненными. Кэролайн подумала, что выглядит так, словно Клаус буквально высосал из нее жизнь, забрал все, что придавало силы жить и, собственно, все, что у нее было: балет, друга, гордость.
Не в силах больше смотреть на свой вид, Кэролайн быстро схватила мыльницу и со всей силы швырнула в зеркало. Раздался глухой стук, но стекло лишь немного поцарапалось. Все тщетно.
Кэролайн опустилась на пол и снова заплакала. Она уткнулась лицом в свое же плечо и беззвучно закричала. Крик застревал в горле, слезы и не думали прекращаться, а глаза болели от того, как сильно Кэролайн жмурилась.
Сколько времени прошло, Кэролайн не знала, но в какой-то момент она почувствовала горячие руки на своей коже и тут же вздрогнула. Даже при желании она теперь никогда не сможет забыть эти прикосновения. Внутри все вспыхнуло от ужаса и отвращения.
– Давай, малыш, вставай, – тихо произнес Клаус и буквально силой поднял Кэролайн на ноги. Она все еще не открывала глаза, словно надеясь, что если не будет смотреть на него, то Клаус исчезнет, как ночной кошмар.
Тем временем Клаус хмуро оглядел бледное лицо девушки, его взгляд зацепился за красные следы на ее бедрах, и он отвел свой взгляд. Клаус осторожно, почти нежно, поднял Кэролайн на руки и понес в душевую кабину. Девушка все еще была обнажена, и Клаус посадил ее прямо на пол душевой. Он быстро снял с себя футболку, но джинсы оставил. Кэролайн все еще бесшумно плакала и словно и не собиралась открывать глаза. Клаус не мог ее в этом винить. Он включил теплую воду и снова поставил Кэролайн на ноги. Она тихонько всхлипнула, но Клаус не обратил на это внимание. Он потянулся к шампуню, чтобы вылить немного содержимого себе на ладонь.
Вода щедро поливала их, и Клаус скривил губы, потому что джинсы стали неприятно прилипать к телу. Тем не менее, он прислонил Кэролайн к спиной к стене и ласковыми движениями начал мылить ее мокрые волосы шампунем. Потом он точно также растер гель для душа по ее коже. Кэролайн ничего не говорила, не сопротивлялась, не вздрагивала больше, словно ей действительно стало все равно, что он сейчас с ней собирался делать. Лишь губы девушки были сжаты в тонкую линию, и глаза все еще закрыты.
Клаус хмуро убедился, что полностью намылил тело Кэролайн и ее волосы, он направил струю душа исключительно на нее смывая пену. Кэролайн задрожала, хотя вода не была холодной. Клаус уловил то, как ее тело покрылось мурашками, и немного покрутил кран, чтобы сделать воду действительно горячей. С губ Кэролайн сорвался вздох, и Клаус понял, что все делает правильно.
Когда он вынес Кэролайн из душевой и поставил ее на пол ванной комнаты взглядом ища полотенце, она наконец открыла глаза. Кэролайн смотрела на то, как он нашел в шкафчике большое мягкое полотенце, а потом осторожными движениями начал вытирать ее тело от воды. Она обездвижено подчинялась каждому его движению, словно была тряпичной куклой. Внутри все также жгло огнем, но от ощущения свежести на теле стало немного, но лучше. Кэролайн не понимала, что Клаус делает, – он так осторожно и нежно помог ей принять душ, а сейчас спокойно поднял на руки и понес к гардеробу, видимо, чтобы одеть.
Кэролайн внутренне истерично рассмеялась. Неужели он действительно будет ее одевать? Небось еще и выберет то, что по его мнению, будет хорошо на ней смотреться во время ужина? Словно она действительно его марионетка, а он – кукловод.
– Я же живая, – вырвалось у Кэролайн, и Клаус быстро посмотрел ей в лицо. Он заметил искру злости в ее взгляде, но она исчезла также быстро, как и появилась. Взгляд оставался пустым.
– Я знаю, – ответил Клаус и усадил в кресло рядом со шкафом. Он бессистемно начал открывать один ящик за другим, пока не нашел то, что нужно. Кэролайн подумала, что, видимо, одежду выбирал для нее точно не он.
Тем временем Клаус достал красивое нижнее белье из шкафчика и аккуратно приподнимая ноги и саму Кэролайн одел на нее трусики и с какой-то нервозностью застегнул бюстгальтер. Нижнее белье было действительно красивым: нежно персиковый цвет, кружева, атласные вставки. Будь Кэролайн в состоянии, то она бы оценила их красоту.
Следующей на очереди оказалась легкая хлопковая пижама. Никаких сексуальных пеньюаров – просто мягкие штаны и футболка с рукавом 3/4. Кэролайн чуть удивленно позволила Клаус одеть себя полностью. Он надел на нее еще и теплые носочки, и только потом снова поднял на руки и отнес на кровать.
Кэролайн удивленно поняла, что кровать заправили новым постельным бельем. Оно было приятно охлаждающим, а одеяло в противовес – пуховым и теплым. Клаус немного нервными движениями уложил Кэролайн на кровать и накрыл одеялом. Потом он поднес к ее лицу стакан с водой и протянул в другой ладони две таблетки. Кэролайн испуганно покосилась на них.
– Что это? – тихо спросила девушка. Ее слух улавливал то, как с мокрых джинс Клауса капает на пол вода. Клаус без слов почти заставил ее выпить таблетки и только потом ответил.
– Успокоительное, – просто ответил он, и поставил стакан с водой на прикроватную тумбочку. Еще несколько минут он просто смотрел на Кэролайн, и ей показалось, что в его взгляде была капля сожаления. Но только капля.
Клаус протянул руку к лицу Кэролайн, и она вздрогнула и зажмурила глаза так, словно он собирался ее ударить. Но последовал не удар, а еле ощутимое прикосновение его пальцев к ее щеке. Кэролайн распахнула глаза, смотря на Клауса с ужасом. Внутри нее взрывались фейерверки эмоций, но сил не было хоть как-то их проявить. Кэролайн хотелось просто уснуть и не просыпаться лет двадцать. Тогда может быть она перестанет ощущать это отвратительно чувство ничтожности своего существования.
– Поспи, – почти шепотом сказал Клаус, и Кэролайн нервно заморгала. Он же сам сказал, что если она не спустится на ужин, то тот кошмар… Он снова сделает это с ней.
– Но ты… – начала Кэролайн, но Клаус ее перебил, словно знал, что она скажет.
– Не сегодня. У тебя был тяжелый день. Поужинаем в следующий раз, – хмыкнул Клаус и тут же поднялся с ее кровати. Кэролайн почувствовала, как словно тысячи игл втыкаются в ее сердце, уничтожая все ее естество, уничтожая ее саму. Клаус только что сказал, что у нее был “тяжелый день”? Кэролайн всхлипнула и на глазах снова выступили слезы, тем не менее веки было все тяжелее и тяжелее поднимать. Кажется, лекарство начало действовать.
– Я тебя ненавижу, – засыпая, пробормотала Кэролайн и закрыла глаза. Она провалилась в спасительный сон, который принял ее с раскрытыми объятиями, поэтому не услышала, как тихо Клаус ответил ей: “Я знаю”.
*
– Клаус, я удивлена, что ты позвал нас на ужин, но свою новую фаворитку не заставил спуститься, – хитро улыбнулась Кэтрин, чем заслужила предостерегающий взгляд от Стефана. Они сидели за большим дорогим столом втроем, и на протяжении всего ужина Клаус удивительно мало разговаривал со своими гостями. Стефан уже было заподозрил, что дело в скандальной выходке Хейли, но, как оказалось, это был неправильный вывод.
– Она спит. Тяжелый день, – пожал плечами Клаус. Он активно подливал себе в бокал алкоголь, словно тот мог помочь ему справиться с отвратительным чувством жалости к той самой девушке, которая спала в комнате для гостей его дома.
– Неудивительно, – усмехнулась Кэтрин, – все мы знаем, что проводя с тобой время, день не может быть легким и беззаботным.
Клаус сильно сжал бокал в руке, да так, что почти почувствовал, как стекло под его пальцами почти треснуло.
– Закрой рот, Катерина, – с хищной улыбкой посоветовал Клаус и кинул на нее уничтожающий взгляд. – Я позвал вас на ужин, чтобы сообщить, что наши планы меняются.
– Ты хотел сказать “твои планы”? – поинтересовалась Кэтрин, но ее реплика осталась без ответа. Стефан покачал головой смотря на свою девушку.
– Прошел ведь почти месяц, Клаус, – начал Стефан, – девушка почти встала на ноги, а Донован подписал все, что было нам нужно. Пора отпустить ее.
– Пора будет тогда, когда я сам решу, – усмехнулся Клаус, хотя взгляд его оставался холодным и почти злым. Кэтрин покачала головой, а Стефан выжидающе уставился на друга.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Сальваторе. – Ты же не собираешься держать ее в своеобразном плену всю ее жизнь?
– Какой плен, Стефан, девчонка живет лучше, чем я, – хмыкнула Кэтрин, но на нее опять же не обратили внимание. Хотя Стефан подумал, что Кэтрин явно ошибается. Все это походило на какую-то манию Клауса, а когда Майклсон чего-то желал, то он получал это любым путем.
– Я не держу ее в плену, – немного устало отмахнулся Клаус и на мгновение закрыл глаза, – просто мне нужно еще немного времени, поэтому пусть Донован немного притихнет со своими порывами подать статьи во все известные газеты Нового Орлеана о том, как Клаус Майклсон держит у себя в особняке молодых рабынь. Мне наскучили его попытки облить меня грязью.
– Ну да, конечно, ведь это все всего лишь ложь и провокация, – рассмеялась Кэтрин и залпом выпила бокал вина. Потом она наткнулась на жесткий взгляд Клауса и добавила, – я сделаю все, что смогу, но, Клаус, это все выглядит так, будто ты одержим своей балериной.
– Это не твое дело, Катерина, просто ешь свой салат, – ядовито ответил Клаус, и отвернулся к огню в камине.
Кэтрин недовольно хмыкнула и последовала совету Майклсона, а Стефан задумчиво смотрел на друга, пытаясь понять, что вообще с ним происходит.
Ужин продолжился в тишине.
========== 11. Смелость и две просьбы Клауса ==========
Я кричу и теряю самообладание,
Я всего боюсь…
Я застряла внутри этих стен.
Скажи мне, есть ли у меня шанс,
Что кто-нибудь меня услышит?
Кэролайн резко открыла глаза и тут же начала щуриться. Ей снился какой-то кошмар, который, как оказался, не был просто сновидением. Она все еще находилась в самом эпицентре всего кошмара. Кэролайн глухо выдохнула, когда воспоминания прошлой ночи начали вспыхивать в голове с огромной скоростью. Глаза вновь защипало от слез, и Кэролайн закусила губу.
В комнате кроме нее никого не было, и это было единственным плюсом. Собравшись с силами, Кэролайн приподнялась и села облокотившись на подушки. Ей срочно нужно было взять себя в руки и придумать план… Побега? Или совершения самоубийства? Кэролайн точно не знала.
После того, как вчера Клаус сначала растоптал ее, а потом обходился так нежно и ласково, Кэролайн не знала что и думать. Единственное, что она знала – это то, что ей нужно бежать. И чем быстрее, тем лучше. Как жаль, что больная нога не давала ей ни единого шанса.
– Уже проснулась? – раздался голос, и Кэролайн помимо своей воли вздрогнула. Она ощутила, как страх появился где-то в районе грудной клетки, а руки сами по себе сжались в кулаки. Клаус немного напряженной походкой прошелся до окна и отдернул шторы. Комнату озарил солнечный свет, и Кэролайн чуть расслабилась. – Что ты хочешь на завтрак?
Клаус все еще стоял у окна и похоже не собирался оборачиваться к Кэролайн. Она тоже смотрела куда угодно, только не на него. Ей хотелось ударить его, хотелось, чтобы он почувствовал хоть маленькую долю той боли, которую она испытала вчера и испытывает по сей час.
– Ничего, – глухо произнесла Кэролайн. Она уже поняла, что игнорирование Клауса хорошо не заканчивается. Лучше ответить. Возможно, тогда он побыстрее уйдет.
– Я сделаю тебе мюсли и кофе, – пожал плечами Клаус и быстро вышел за дверь, но Кэролайн все же успела поймать на себе его мимолетный взгляд. Когда дверь за Клаусом закрылась, Кэролайн выдохнула. Ей показалось, или он был обеспокоен? Явно показалось. Такое чудовище не может беспокоиться за кого-либо.
Кэролайн скинула с себя одеяло и поставила обе ноги на пол. Она решила, что будет стараться ходить без помощи, хотя бы чтобы ее сломленное состояние быстрее закончилось. Каждый шаг отдавался пронзительной болью во всем теле, но Кэролайн упорно двигалась к ванной комнате. Она сжала губы в тонкую линию, но не произнесла ни звука.
Когда Кэролайн наконец-то добралась до ванной она быстро облокотилась на раковину. Тяжело дыша, девушка посмотрела на свое отражение в поцарапанном зеркале. Немного, но лучше, чем вчера ночью. Кэролайн зло усмехнулась. Она почти чувствовала, как злость и агрессия закипает в ней, хотя для нее это было несвойственно. Но, видимо, Клаус портил все и всех, кто был рядом с ним. Светлая девочка Кэролайн сейчас мечтала о том, чтобы Клаусу было плохо, действительно плохо и больно. А главное, чтобы его боль никогда не заканчивалась.
Кэролайн вздрогнула, когда Клаус постучал в дверь ванной комнаты. Она ждала, что он зайдет, но он этого так и не сделал.
– Тебе нужна помощь? – тихо спросил Клаус, Кэролайн лишь усмехнулась.
– Нет, – девушка ответила холодно, но четко и довольно громко. За дверью Клаус чуть удивленно приподнял бровь. Он уловил изменение интонаций, ее настроение, ее настрой.
– Тогда я жду тебя в гостиной, – также спокойно ответил Клаус, хотя внутри него все было напряженно. Он ждал пробуждения Кэролайн несколько часов. По правде говоря, за всю эту ночь Клаус так и не смог уснуть. Его мучили странные мысли, зачатки угрызения совести, жалость, – все, что так было не похоже на то, что обычно испытывал Клаус. Он несколько раз заглядывал в комнату к Кэролайн, но каждый раз она спала. Клаус не знал, что хочет сказать ей, и чего она ждет от него. Извинений? Они были бы не уместны. Ничего не было бы уместно в этом случае. Клаус с досадой подумал, что, наверно, никогда не сможет искупить свою вину перед Кэролайн. Но он должен был хотя бы попытаться.
Кэролайн тем временем скинула с себя всю одежду и тут же запихнула ее в короб с грязными вещами. Ей хотелось надеть после душа что-нибудь, к чему не прикасался Клаус.
Горячая вода приятно стекала по коже, и Кэролайн закрыла глаза. Ей нужно было взбодриться, почувствовать в себе силы бороться… Чтобы избежать всего этого кошмара ей нужно было снова стать прежней, на некоторое время вычеркнуть из памяти все, что произошло за этот месяц. Забыть даже о том, какие странные и иногда приятные ощущения вызывал в ней Клаус до того, как все испортил… Кэролайн отдернула себя. О хорошем Клаусе ей вообще не стоит даже думать.
Обмотавшись приятным махровым полотенцем, Кэролайн вышла из ванной комнаты. Она специально делала все неторопливо, надеясь, что Клаус не вытерпит и уйдет куда-нибудь подальше. Кэролайн надела элегантное черное белье, натянула колготки (опухшая нога приняла более менее нормальный вид), а поверх надела легкое черное платье простого кроя, в котором не было и намека на сексуальность, – все, чтобы не провоцировать Клауса.
Впервые за долгое время Кэролайн подошла к комоду со всевозможными кремами и косметикой. Девушка нашла тон для лица и с усердием замазала темные круги под глазами. Несколько аккуратных движений, и Кэролайн прочертила элегантные стрелки на глазах. Дополнив макияж тушью, Кэролайн посмотрела на себя в зеркало: на нее смотрела красивая молодая девушка без каких-либо признаков депрессии или чего похуже.
Выдавив из себя слабую улыбку, Кэролайн медленно вышла из своей комнаты. Ей понадобилось еще некоторое время, чтобы дойти до лестницы и спуститься в гостиную. Боль сопровождала каждый ее шаг, но Кэролайн даже не поморщилась. Она терпеливо делала шаг за шагом.
Клаус встретил ее странным взглядом, в котором смешались удивление, восхищение и немой вопрос. Кэролайн лишь повела плечом. Клаус сейчас вызывал в ней лишь одно чувство – желание разорвать его на части, а остатки скормить дворовым псам.
– Выглядишь превосходно, – легко улыбнулся Клаус и отодвинул для Кэролайн стул. Она проигнорировала этот жест и устроилась на другое место. Клаус чуть напрягся, но все же успокоился, будто был готов к тому, что Кэролайн будет вести себя неадекватно. – Как и сказал, я сделал тебе мюсли и кофе.
– Благодарю, – сдержанно произнесла Кэролайн и принялась за завтрак. Она все еще старалась не смотреть на Клауса, но чувствовала, что он не может отвести от нее взгляда. Это одновременно раздражало и немного пугало, тем не менее Кэролайн продолжала вести себя вполне спокойно и расслабленно, хотя внутри она себя ощущала, как натянутая струна.
– Так тебе лучше? – как-то странно поинтересовался Клаус, и Кэролайн все-таки кинула на него злой взгляд. Он что издевается?
– Ты имеешь в виду мою ногу или то, что ты сделал со мной ночью? – сладким голосом поинтересовалась Кэролайн. Клаус нахмурился и сжал в руке чашку чая.
– Все это, в общем.
– Нет, мне не лучше, но тебя это не должно касаться. Мне бы вообще было намного приятней, если бы ты сдох, но могу я довольствоваться хотя бы твоим молчанием? – едко усмехнулась Кэролайн. Внутри все горело, но она шла словно в последний бой. Слепая ярость затмила чувство тревоги, и Кэролайн не могла ее обуздать.
Клаус зло посмотрел на девушку. Никто никогда не разговаривал с ним ТАК. Но сейчас Кэролайн словно знала, что он больше не посмеет ее тронуть, поэтому говорила все, что хотела. Тем не менее, ее злость даже немного раззадорила Клауса. Их общение превратилось в своеобразную игру, а Клаус был истинным игроком. Игроком, который никогда не проигрывал.
– К твоему сожалению, в ближайшее время я умирать не планирую, – пожал плечами Клаус, а потом резко встал и быстро оказался за спиной Кэролайн. Девушка против своей воли вздрогнула, но все же заставила себя сидеть прямо и продолжать завтрак. – Не играй со мной, малыш, давай не будем усложнять и так непростую ситуацию.
– Я не играю с тобой, Никлаус, – прошипела Кэролайн. Ее рука сжала столовый нож, а сердце готово было вырваться из груди, – но если ты сейчас же не отойдешь от меня, то я воткну этот нож тебе в сердце и проверну несколько раз для достоверности.
Реплика Кэролайн вызвала у Клауса неоднозначную реакцию: он положил свои руки на плечи девушки и нежно погладил их, от чего Кэролайн еще сильнее вцепилась в нож.
– Такой ты мне нравишься больше, – вдруг произнес Клаус и тут же убрал свои руки с плеч Кэролайн. Он с довольной улыбкой вернулся на свое место, а девушка могла лишь проводить его своим удивленным взглядом. Она думала, что он взбесится, возможно ударит ее, но нет, – он сидел напротив нее с улыбкой на губах и сверкающими задором глазами. Кэролайн немного ослабила хватку.
– Ты ненормальный, – вымолвила Кэролайн. Ее злость испарялась с бешеной скоростью, а боевой настрой почти исчез. Она смотрела на Клауса и не могла понять, почему ощущает странное чувство облегчения от того, что он повел себя не так, как она рассчитывала. На мгновение в голове Кэролайн возникли мысли о том, что, может быть, с ним не все еще так ясно… Но эти мысли быстро были прерваны картинками прошлой ночи, который вспыхнули в голове.
– А ты изумительно красива в этом платье, – улыбнулся Клаус и закинул кусочек мяса себе в рот, – и если ты пыталась выбрать какой-нибудь наряд, который не подчеркивал бы твою красоту, то тебе это не удалось.
Кэролайн отвернулась от Клауса и покачала головой.
– В следующий раз надену на себя какой-нибудь мешок, – пробурчала Кэролайн, и Клаус усмехнулся.
– Я уезжаю по делам через час, – сообщил он, и Кэролайн внимательно посмотрела на него. Внутри нее появилась надежда, и она так боялась, что Клаус как всегда все испортит, – и у меня есть к тебе просьба. Всего одна.
– Ты не имеешь права ничего у меня просить, – зло хмыкнула Кэролайн, тем не менее, она старалась сдерживать свои гадкие слова, которые так и норовили вырваться наружу. Клаус тем временем внимательно смотрел ей в лицо. Он перестал улыбаться, и теперь его взгляд был серьезным.
– Одна просьба, Кэролайн, – тихо произнес Клаус, и через несколько секунд зрительной войны, Кэролайн наконец-то кивнула. – Дождись меня.
– Что? – нерешительно вымолвила Кэролайн. Он смотрел на нее с такой просьбой в глазах, что она думала, это иллюзия, не иначе.
– Дождись меня, – повторил Клаус и устало отвел взгляд, – я все исправлю, Кэролайн, обещаю.
– Я… ты… – промямлила Кэролайн, но так ничего и не ответила. Она была обескуражена. Клаус сломал ее физически и морально, а теперь просит дождаться его? Не убегать? Не уходить? Да он точно ненормальный!
Клаус встал и подошел к Кэролайн, и положил рядом с ней конверт. Девушка недоверчиво посмотрела на бумагу.
– Что это?
– Потом посмотришь, – отмахнулся Клаус и взял Кэролайн за руку. Она метнула на него предостерегающий взгляд, но он, откидывая в сторону столовый нож, спокойно заставил ее встать. – Есть еще одна просьба, Кэролайн.
– Немного ли просьб на сегодня? – нервно осведомилась Кэролайн, но Клаус даже не обратил на это внимание. Он внимательно всматривался в лицо девушки, от чего по ее коже пробежались мурашки.
– Хотя бы попытайся, – пробормотал Клаус и притянул Кэролайн к себе, она напряглась и хотела уже закричать, как он поднес свой палец к ее губам, и у Кэролайн вырвался лишь шумный вздох. – Попытайся простить меня.
Клаус медленно приблизился к Кэролайн и прикоснулся губами к ее губам. Девушка вздрогнула и тут же почувствовала, как липкое ощущение страха сковывает все ее тело. Она так храбрилась сегодня все утро, но все ее усилия были сломлены одним поцелуем. На глазах выступили слезы, но Клаус уже отпрянул назад. Он хмуро стер пальцем слезинку с щеки Кэролайн и, развернувшись, направился в сторону мастерской.
Кэролайн так и осталась стоять на месте, а внутри нее все кричало от обиды, боли и странного маленького желания поверить в то, что она действительно когда-нибудь сможет простить его.
Когда-нибудь, но не сейчас.
========== 12. Феникс – 1 ==========
Yeah, give me that respect, forgive me and forget,
You’ve gotta get a grip, living on the edge
Кэролайн резкими движениями открыла гардероб. Ей нужна была удобная одежда, чтобы ничто, кроме больной ноги, не мешало совершать побег. Девушка придирчиво искала какие-нибудь спортивные штаны или хотя бы легинсы, но нашла только джинсы.
– Сойдет,– пробормотала Кэролайн и, вытащив теплую кофту, принялась быстро переодеваться. Она старалась не думать о Клаусе или о том, что он сказал ей за завтраком, но не могла. То и дело взгляд падал на конверт, который ей вручил Клаус. Кэролайн решила не смотреть что там, это могло только все усложнить. Неужели Клаус действительно думал, что она будет дожидаться его в своей темнице? Какая глупость! Если Клаус рассчитывает на то, что Кэролайн смиренно будет томиться в ожидании своей моральной, а может и физической, смерти, то он ужасно ошибается.
Прошло около получаса с того момента, как Кэролайн услышала, что Клаус уехал. В доме стояла противная тишина, из-за которой Кэролайн почти слышала, как быстро и громко стучит ее сердце. Дыхание становилось шумным и несдержанным, а ладони вспотели. Кэролайн почти ощущала, как уже через некоторое время обнимет Мэтта, наконец-то окажется в своей маленькой квартирке на втором этаже обычного дома, а еще ей придется появиться в театре и постараться объяснить свое исчезновение… Как много дел! Но в первую очередь Кэролайн, пожалуй, сменит замки на своей двери, поставит какие-нибудь более надежные… А может и дверь по-надежней найдет. Мысли о том, что никакие двери не остановят Клауса, Кэролайн отметала подальше от себя.
Она легко провела рукой по синякам на бедре, и ее вдруг затошнило. Кэролайн сдержала рвотный порыв, на глазах выступили слезы. Она так храбрилась сегодня, но один мимолетный взгляд на результат прошедшей ночи, свел все достижения на нет.
– Хватит, перестань, – прошептала Кэролайн сама себе. Ей нужно было быть сильной. Еще чуть-чуть, ну же.
Одевшись, Кэролайн так быстро, как только могла, поспешила на кухню. Ей нужен будет нож, на всякий случай.
Проходя мимо мастерской Клауса, Кэролайн не смогла себя заставить не зайти, хотя бы в последний раз. Она заглянула в комнату и осмотрела расставленные около стен новые картины, – на них была только она. Как странно…. странно и пугающе. Кэролайн закрыла глаза и быстро вышла из комнаты. Ей не за чем думать об этом, ей нужно вернуться домой.
Взяв маленький нож, Кэролайн вышла через задний вход дома. Сердце бешено стучалось в груди, но в глазах была решимость и уверенность, – то, в чем она так нуждалась именно сейчас.
*
Спустя 3 недели
– Кэролайн, Мэттью сказал, что я могу вам помочь, но честно говоря, я не понимаю вас, – спокойным голосом произнесла Камилла, и Кэролайн отвернулась. Она тяжело вздохнула и постаралась взять себя в руки.
Прошло три недели с тех самых событий, которые являлись ночными кошмарами Кэролайн по сей день. Она благополучно вернулась домой, наконец-то увиделась с Мэттом, который теперь проверял ее состояние каждый день. В театре дела сошли на нет, и Кэролайн решила, что пока что просто приведет себя и свою жизнь в порядок, не нагружая себя мыслями о новой работе. Всему свое время, не так ли?
Кэролайн смогла переночевать в своей квартире всего несколько ночей, а потом вечная паранойя заставила ее подыскать себе новое жилье. Девушка поселилась в неприметном доме на окраине Нового Орлеана, оборвала все старые контакты, и лишь Мэтту все еще отвечала на звонки. За каждым углом и в каждом прохожем Кэролайн видела Клауса, его губы, искривленные в усмешке, его пронзительные глаза. Когда кто-то задевал ее в автобусе или в магазине, Кэролайн с болью вспоминала прикосновения Майклсона, и ее лоб покрывался испариной, а глаза начинали лихорадочно блестеть.
За эти недели Кэролайн похудела на несколько килограмм, стала бледной тенью самой себя. И в кабинете Камиллы – психотерапевта – Кэролайн сидела только потому что Мэтт настойчиво попросил ее там быть. Милый, добрый Мэтт… Он думает, что психотерапия сможет помочь Кэролайн.
– Кэролайн? – переспросила Камилла, и девушка словно очнулась. Она перевела взгляд на блондинку напротив и несмело улыбнулась.
– Со мной все в порядке, Ками, просто мне нужно время.
– Я понимаю тебя, – кивнула Камилла и нахмурилась, – но с каждой нашей встречей ты все сильнее закрываешься в себе. Ты же помнишь, Кэр, что я все знаю, я пытаюсь тебе помочь. Но…
– Просто я стараюсь не думать об этом, – Кэролайн схватилась руками за голову, – но он везде: на улицах, в лицах других людей, даже в моих мыслях. Я не могу просто выкинуть его из головы!
– Ты должна, – сдержанно произнесла Камилла, – Никлаус Майклсон – безжалостный манипулятор и насильник, а разбирая детально кошмар, которому он тебя подверг, ты каждый раз ищешь для него оправдания… Это странно, это неправильно, ты ведь это понимаешь? Он сломил тебя.
– Он сломил меня, – повторила Кэролайн, и в глазах защипало. Внутри творилось что-то странное – сердце кололо, и дышать становилось все труднее. Она день за нем вспоминала перенесенный ужас, но на смену отвращению и страху приходили воспоминания о том, как в редкие мгновения Клаус был с ней нежен и ласков. То, как он осторожно нес ее на руках, то, как он улыбался ей искренне, не сканируя ее тело, словно больше в ней ничего и не было. То, как они разговаривали и то, как он был с ней честен. Все это заставляло Кэролайн ощущать себя ужасно. Она не знала, что ей хочется больше – считать Клауса чудовищем или простить его.
