Текст книги "Стокгольмский синдром (СИ)"
Автор книги: Ten ich hero
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
========== 1. Последний полет ==========
Take any moment, any time
A lover on the left
A sinner on the right
Just lay in the atmosphere
A casual affair
Lay in the atmosphere
A casual affair
Casual Affair – Panic! At The Disco
– Клаус, он упрямится, ничего не могу с ним поделать, – покачал головой Стефан, и тут же испытал на себе гневный взгляд друга. Сальваторе даже и глазом не моргнул. Да, Клаус был чересчур импульсивным, упрямым, иногда даже пугающе жестоким… Но Клаус бы никогда не причинил серьезной боли своему лучшему другу.
– Значит, нужно его заставить. Ты ведешь себя как ребенок, Стефан, – огрызнулся Клаус и продолжил перебирать листы своего ежедневника. На сегодня ему остался лишь этот глупый поход на балет, куда его остервенело пыталась затащить Хейли уже в течение нескольких месяцев. Лучше бы в постель она его так затаскивала, – Клаус усмехнулся. Но вот случай предоставился, – легендарная постановка “Лебединое озеро” смогла слегка заинтересовать Клауса. Ему нравилось подлинное искусство, и это творение Чайковского заслуживало шанс на то, чтобы занять время Майклсона. – У него есть семья, друзья, возлюбленная?
– Судя по данным, которые мне предоставила Кэтрин, Мэттью Донован – довольно одинокий человек. После смерти сестры он прервал почти все контакты, кроме одного. Мэттью все еще общается со своей бывшей девушкой и ныне – его хорошим другом – Кэролайн Форбс, – Стефан пробежался взглядом по отчету, который для него подготовила его девушка – Кэтрин. Все верно. Все же у Кэтрин был дар в добыче информации. Она работала журналисткой, и с помощью связей Стефана и Клауса добилась очень многого. – Так вот, мисс Форбс – блондинка, рост средний, хрупкое телосложение. Выступает в театре оперы и балета, но значится как “балерина”. Между прочим, мисс Форбс подает большие надежды. Кстати, на какое преставление ты идешь сегодня с Хейли? Кэролайн играет белого лебедя в постановке “Лебединое озеро”.
Клаус впервые за все время заинтересованно посмотрел на отчет. Действительно, он увидит сегодня мисс Форбс в театре. Но… не то, чтобы для него это что-то действительно значило. Мэттью Донован – лучший друг несчастной мисс Форбс – владеет сетью отличных ресторанов, которые мешали развитию бизнеса “M. Enterprises”, и у Клауса не было другого выхода, как просто припугнуть надоедливого Донована. Что ж, трогать самого Мэттью нельзя, но вот его подружку – мисс Форбс…
– Предупреди Марселя, пусть неаккуратно собьет мисс Форбс на дороге после сегодняшнего балета. Хейли не простит мне, если я все-таки не схожу с ней в театр, – ухмыльнулся Клаус, и Стефан только покачал головой. Он снова посмотрел на фото Кэролайн Форбс, и в его голове появилась мысль о том, что девушка почти светится изнутри. Как же жаль будет убивать подобное ангельское создание. И как хорошо, что Клаус не велел это сделать именно Стефану.
*
Девушка сидела в одиночестве в своей гримерке. Она была полностью готова, и теперь пыталась привести расшалившиеся нервы в порядок.
“Прекрати”, – в очередной раз повторила сама себе Кэролайн Форбс. Она открыла глаза и посмотрела на свое отражение в зеркале. Ангел, не иначе. Светлые волосы заплетены в изящную косу, которая красиво распределена по всей голове. Элегантная атласная белая лента завершала прическу. Глаза – и так яркие – сейчас просто сверкали сапфирами, ограненными резкими темными стрелками и пушистыми черными, как смоль, ресницами. На губах – алая помада.
Да, в таком виде Кэролайн бы никогда не вышла на улицу, но ведь ей выходить нужно было на сцену. Тем не менее, обилие краски делало девушку этакой снежной королевой – неприступной, холодной, как лед, и, несомненно, прекрасной. В нормальной жизни Кэролайн была совсем не такой. Она любила смеяться, любила улыбаться, а ее единственный и лучший друг Мэтт говорил, что ее теплая улыбка могла растопить чье-угодно ледяное сердце. Кэролайн много улыбалась, хотя чаще ей хотелось плакать. Это дурная натура творческого человека давала о себе знать. “Хроническая неврастения” – было написано в ее медицинской карте. “Истеричка”, – говорила Кэролайн сама себе.
До выхода на сцену оставалось всего минут пятнадцать – не больше. Волнение быстро ушло, когда Кэролайн в очередной раз вспомнила “зачем” она здесь. Это ее призвание.
“Конечно, ведь в остальном ты бесполезна”, – едко заметил голос внутри Кэролайн, но она не обратила на него внимания. Она в очередной раз посмотрела в зеркало и поняла, что в этот момент Кэролайн Форбс исчезла, ее больше нет. В этой комнате осталась только белый лебедь.
*
Клаус помог Хейли сесть на свое место и лишь потом устроился сам. Его манеры не вызывали сомнения – он словно наследник королевских кровей. Хейли – его страсть и просто хорошая любовница – счастливо улыбалась, смотря на все еще пустую сцену. Они выглядели потрясающе: Хейли – в длинном изумрудном платье, которое делало девушку похожей на принцессу; Клаус в изящном черном смокинге с такой же черной рубашкой.
Прозвенел финальный третий звонок, и свет начал гаснуть.
Клаус откровенно скучал, и лишь когда зазвучали прекрасные мелодии Чайковского, он соизволил обратить свой взгляд на сцену.
Внезапно его сердце словно пропустило удар. Клаус сглотнул ком в горле. Над сценой парил ангел. Светлые волосы ореолом обрамляли бледное лицо. Даже со своего места Клаус заметил яркие голубые глаза балерины, она смотрела прямо, но все же как-то отстранено. Прекрасная незнакомка сейчас была не на сцене, она была в своем собственном мире, где нет места никому из этого огромного зала. Клаус как никто другой понимал сейчас эту балерину. В своей мастерской, работая над очередной картиной, Клаус предпочитал употреблять достаточное количество алкоголя, который бы ненадолго отключал слишком назойливые мысли. Только творчество, только его собственный мир, только эти краски, дарящие ему ни с чем несравнимый аромат и чувство мнимого покоя, освобождения.
– Кто она? – тихо прохрипел Клаус, Хейли удивленно посмотрела на своего мужчину. Она уже и не рассчитывала, что его хоть что-то заинтересует в балете. Хейли думала, что Клаус все представление просидит с таким выражением лица, будто она испортила ему всю жизнь, но шло первое действие, и Клаус не отрываясь следил за представлением. Это было необычно.
– Кто именно? Здесь их много, – пожала плечами Хейли. Она прекрасно поняла, о ком говорит Клаус. Эту балерину не заметить было невозможно. Хейли открыла программку и прочла имя – “Кэролайн Форбс”.
– Белая лебедь. Кто она? – терпеливо повторил свой вопрос Клаус. Хейли скривила губы. Кажется, так он даже на нее не смотрел. А сейчас завороженно глазел на глупую балерину.
– Ее зовут Кэролайн Форбс, восходящая звезда балета. Приехала из какого-то захолустья, типа Мистик Фоллс.
– Кэролайн Форбс, – повторил Клаус, словно пробуя имя девушки на вкус. Он с каким-то странным трепетом оценил иронию судьбы. Эта девушка умрет сегодня. Как же жаль, такое очарование, такая грациозность…
За тяжелыми размышлениями и созерцанием потрясающей игры мисс Форбс Клаус провел еще три действия. Когда нужно было уже что-то решать, Майклсон тихо достал свой телефон и задумчиво уставился на темный экран.
Впервые за все время руководства семейным бизнесом Клаус решил сделать исключение. Он вдруг понял, что не хочет убивать мисс Форбс. Но тогда Мэттью Донован останется без наказания. Что ж, есть другой вариант.
Клаус быстро включил телефон и набрал сообщение. Хейли в это время уже завороженно смотрела на завершающие аккорды представления.
Зазвучали громкие заслуженные аплодисменты, Хейли вскочила на ноги, и Клаус медленно поднялся, чтобы лучше видеть ту, ради которой забыл про свои принципы. Не до конца, но все же. Клаус смотрел на улыбающуюся белую лебедь и понимал, что через час или около того он своими руками разрушит жизнь этой прекрасной девушки.
Такова цена победы. Простите, мисс Форбс.
========== 2. Вердикт и ночной посетитель ==========
То, что поглотило пламя,
То, чего мы никогда не увидим,
То, что мы копили,
Лежит у наших ног, обращённое в пепел.
Это всё, это всё, что мы потеряли,
Что мы потеряли в огне, огне, огне.
Следующий час Клаус ощущал странное волнение. Он знал, что в это время должна решиться судьба мисс Форбс. Он просто ждал момента, когда сможет оказаться рядом с ней.
Да, Клаус собирался навестить ее в больнице. Он – словно художник – хотел бы посмотреть на творение своих рук. Хейли давно ушла куда-то с подружками, а Клаус сидел в своем излюбленном кресле и медленно пил виски. Его взгляд то и дело натыкался на телефон, который спокойно лежал на подлокотнике кресла. Стефан должен был прислать сообщение о том, что задание выполнено. А также Клаус попросил Сальваторе написать о том, в какую больницу увезут мисс Форбс. Он изъявил желание сфабриковать все так, чтобы наезд на девушку был несчастным случаем. В таком случае ни у кого не вызвало бы любопытства, почему именно Никлаус Майклсон решил навестить мисс Форбс.
Минуты тянулись невыносимо медленно. Клаус опустошил полбутылки виски, прежде чем телефон замигал и короткая мелодия оповестила о том, что пришло сообщение.
Клаус нарочито неторопливо взял телефон в руки и открыл сообщение.
“Все сделано. Она в центральной больнице Нового Орлеана, палата 311”, – прочитал Клаус и шумно выдохнул. Допив стакан с алкоголем до дна, Майклсон накинул куртку и направился к своему личному водителю. Обычно Клаус предпочитал быть за рулем, но сегодня он не сдержался и выпил слишком много виски.
Клаус легко ухмыльнулся от предвкушения встречи с прекрасной балериной. Точнее сказать – бывшей балериной.
*
– Ты была просто прекрасна! – в очередной раз услышала Кэролайн и благодарно улыбнулась. Она уже стерла грим, переоделась и теперь собирала свою сумку, чтобы наконец выдвинуться в ресторан. Там ее ожидал ее единственный настоящий друг – Мэтт. Он присутствовал на представлении, но решил выехать в ресторан раньше, чтобы все подготовить. Кэролайн догадывалась, что Мэтт готовит ей какой-то сюрприз, но честно говоря девушке просто хотелось немедленно оказаться дома и упасть в объятья Морфея.
Кэролайн в очередной раз посмотрела на свое отражение в зеркале. Грима больше не было, и теперь из зеркала смотрела тусклая девушка с глазами, принадлежащими словно олененку Бэмби.
– Волшебство пропало, – промолвила Кэролайн. Она подумала, что там, на сцене, ей было действительно комфортно. На сцене Кэролайн попала в свой собственный мир, полный ярких красок и настоящего волшебства. И как же печально ей было снова оказаться в реальной жизни.
Кэролайн не знала, когда началась эта ее вечная апатия. Вечный поиск смысла ее пребывания в этом мире. Она тешила себя мыслями о том, что с людьми искусства подобное случается часто. Но все же пока балет был в жизни Кэролайн, она оставалась на плаву. Казалось, что балет был единственным, что до сих пор радовало Кэролайн.
– Кэр, ты идешь? Все уже почти ушли, – заглянув в гримерку, сообщила ей Елена – ее коллега и просто хорошая девушка, которая, казалось, видела, что творится с Кэролайн на самом деле. Но она все же не решалась нарушить эту приватность.
– Да, да, конечно, – чуть запоздало ответила Кэролайн и, притворно улыбнувшись, поспешила к выходу.
На улице уже было темно, но легкий ветер так приятно холодил кожу, что Кэролайн решила пройтись пешком до ресторана Мэтта. Она неторопливо шла по бордюру, совершенно не замечая, что за ней медленно следует шикарная черная машина.
Когда наступила пора переходить дорогу, Кэролайн посмотрела по сторонам, как следует делать хорошим девочкам, и лишь потом быстро поспешила на другую сторону улицы.
Кэролайн уже была на полпути к бордюру, как услышала противный визг шин, а потом ощутила резкий болезненный удар, заставивший ее почти отлететь на несколько метров.
Каждый вдох и выдох приносил ужасную боль, а правая нога нещадно ныла острой болью. Кэролайн плохо понимала, что вообще произошло. Она протянула руку к ноге, и ее пальцы немедленно окрасились в кроваво-красный цвет.
Кэролайн почувствовала, как голова начинает кружиться, а глаза закатываются.
Последнее, что она видела, это темнокожего мужчину, который быстро выбежал из сбившей ее машины. На его лице было волнение, беспокойство, тревога – все вместе. Он осторожно приподнял голову Кэролайн и положил ее на свои колени. Одновременно с этим мужчина быстро набрал номер, вызывая скорую помощь.
Кэролайн закатила глаза и провалилась в спасительное небытие.
*
– Мне нужна палата 311, – спокойным голосом заявил Клаус. Медсестра игриво улыбнулась ему, и он только ухмыльнулся. Да, он определенно производил эффект. Только вот сейчас ему нужно было просто увидеть Кэролайн Форбс, чтобы превратить остальной план в жизнь.
– Дальше по коридору, последняя дверь слева, – еще раз улыбнувшись, ответила медсестра, и Клаус благодарно сжал ее ладонь, ловя шумный полувздох полустон.
– Спасибо, дорогая, – прошептал Клаус и быстро направился к палате мисс Форбс. Перед тем как открыть дверь, Майклсон некоторое время просто стоял, обдумывая все свои последующие действия. Он уже знал, что у Кэролайн очень серьезный перелом ноги и сотрясение мозга. После подобного не возвращаются в балет. Что ж, сейчас придется быть очень милым и сочувствующим.
– Заходите уже, – прозвучал звонкий женский голос, и Клаус вздрогнул. Он быстро открыл дверь и оказался внутри палаты. Тут же на него уставились два огромных голубых глаза. Клаус мог заметить, что девушка явно плакала. Она уже знала, все поняла. – Кто вы? Я не знаю вас. Или знаю? Авария хорошенько встряхнула мои мозги, возможно, у меня амнезия.
Клаус легко улыбнулся. Она была смешной в этот момент. Настолько, насколько только могла быть смешной девушка, которая только что узнала о том, что ей придется отказаться от дела всей своей жизни.
– Меня зовут Клаус Майклсон и я…
– Никлаус Майклсон – глава “M.Enterprises”, – перебила его Кэролайн. На вопросительный и чуть раздраженный взгляд Клауса она пояснила, – я читаю газеты, мистер Майклсон. Вы часто мелькаете на страницах известных изданий.
Клаус чуть с облегчением выдохнул. Он уже было подумал, что Донован что-то рассказывал Кэролайн о нем. Но нет, просто девчонка действительно читает газеты.
– Что вы здесь делаете, мистер Майклсон? – поинтересовалась Кэролайн и как-то отчужденно перевела взгляд с Клауса на окно. Она уже успела рассмотреть своего ночного посетителя. Да, Клаус определенно был хорош собой: подкачанная в меру фигура, такие манящие алые губы, пристальный взгляд серых глаз, от которых хотелось немедленно бежать. Кэролайн знала такой тип мужчин. Они были хороши собой, но внутри чаще всего громоздился хлам из невыполненных обещаний и неоправданных надежд.
– Это мой человек сбил вас, – сразу сказал Клаус, и Кэролайн быстро посмотрела на него. Он сразу же заметил в ее глазах переливы эмоций: гнев, ярость, обида, боль. И в конце концов там осталась только грусть. Клаус почувствовал, как его сердце чуть-чуть заныло от странного чувства тоски и вины. Он ощущал вину перед этой девчонкой? Вряд ли. Но тогда что это было? – Я пришел к вам, чтобы лично попросить прощения за этот несчастный случай, а также сделать вам выгодное предложение.
– Это не переговоры, Никлаус, – отмахнулась Кэролайн и тут же закусила губу. Она случайно дернулась, и боль в ноге не заставила себя ждать. Клаус, наблюдающий за ней, увидел это и отвел свой взгляд. – Мне не нужны ваши деньги, если вы об этом. У меня есть друзья, которые позаботятся обо мне. Если вам нужно мое прощение, то я вас прощаю. Это был несчастный случай, никто не виноват.
– Мне не нужно ваше прощение, Кэролайн, – вдруг заявил Клаус, и девушка удивленно уставилась на него. В его взгляде действительно не было чувства вины. Это странно. – Я просто хочу сделать кое-что, что вам, вероятно, не понравится. Тем не менее, может быть через какое-то время вы поймете, что я все сделал правильно.
Кэролайн непонимающе смотрела на то, как Клаус медленно подошел к ее кровати и вдруг вытащил из кармана шприц с каким-то лекарством.
– Что это? – Кэролайн дернулась и зашипела от боли. У нее не было никаких шансов. Он что хочет ее убить?! – Никлаус, что это? Что вы делаете?! Не надо!
– Это просто снотворное, Кэролайн. И давайте условимся, нам ведь еще жить вместе, что вы будете называть меня Клаус. Не люблю свое полное имя, знаете ли, – Клаус ввел лекарство в капельницу Кэролайн, и девушка как-то совсем безнадежно откинулась на подушку.
– Вы сумасшедший. А еще я чувствую запах алкоголя. Вы пьяный явились ко мне, чтобы ввести мне снотворное? Вы просто псих! – повторилась Кэролайн, и Клаус еле заметно усмехнулся. Он вдруг сел на кровать девушки и осторожно провел рукой по ее бледному личику.
– Я видел тебя на сцене, милая. Это было действительно прекрасно, – Клаус заправил прядь волос за ухо девушки, – оценишь ты или нет, но я помогу тебе встать на ноги. В прямом смысле слова.
– Ты психопат, – тихо произнесла Кэролайн. Она боролась с лекарством изо всех сил, но снотворное было сильнее ее силы воли.
– Вот мы и перешли на “ты”, – довольно ухмыльнулся Клаус и набрал номер Стефана. Девушка уснула, пора было выполнять следующую часть плана.
========== 3. Попытка побега и разъяснение ситуации ==========
В самой глубине твоего сердца,
В зоне вылета,
Я с самого начала всё предвидел:
Сотрясение, грохот, вращение.
Трещины в закрытых жалюзи,
Лепнина на потолке,
Но ты нормально себя чувствуешь.
Я думал, что снаружи темно,
Я думал, что снаружи уже стемнело
– Ты с ума сошел? Почему в нашей гостевой комнате спит балерина?! – Хейли была вне себя от бешенства. Вчера она хорошо повеселилась с подружками в клубе и когда вернулась домой, то застала своего мужчину в гостевой комнате, где он просто сидел в кресле со стаканом виски и смотрел на спящую девушку. Хейли сразу узнала в незнакомке ту самую балерину, которая так заинтересовала Клауса. Единственное, что на ноге Кэролайн Форбс был наложен гипс, а голова перевязана бинтами.
– Потому что мне так надо, – терпеливо ответил Клаус. Вчера ночью он заставил Хейли заткнуться и просто лечь спать, но с утра истерика Маршалл вспыхнула с новой силой. – И будь готова к тому, что мисс Форбс погостит у нас еще как минимум месяц или два.
– Я нихрена не понимаю, Клаус! – завопила Хейли, и Клаус лишь закатил глаза. Когда он разработал свой план по уничтожению ресторанной империи Мэттью Донована, то совершенно забыл, как на все это отреагирует его собственная девушка. Тем не менее, люди Клауса уже сообщили Доновану о положении вещей, и пока что ждут ответа.
Они с Хейли были уже довольно-таки давно вместе. Пару лет – точно. Клауса вполне устраивала Хейли, которая была хороша на светских приемах и очень раскрепощена в сексуальных утехах. Клаус не воспринимал претензии, да и вообще все, что говорила Хейли близко к сердцу и не испытывал к ней любви. Это было просто желание обладания, благодарность за ласку, нежность и своеобразную заботу. Несмотря ни на что Хейли была хорошей девушкой. Другое дело, что Клаус себя хорошим не считал ни в коем случае.
– Я заказал тебе билеты в Монако, расслабься там, отдохни. Возьми подружку или две, но когда ты вернешься домой, то будь готова к тому, что Кэролайн будет здесь, – жестко и совершенно равнодушно заявил Клаус. Хейли нахмурилась. Он только что назвал балерину просто по имени? Это еще что такое?
– Хорошо, Клаус, – послушно кивнула Хейли и подошла ближе к нему. Клаус задумчиво посмотрел на девушку. Она положила руки на его плечи и хотела уже поцеловать его, как они оба услышали грохот, доносящийся из гостевой комнаты. Хейли прошипела какие-то ругательства и отошла от Клауса, – я пошла собирать вещи.
– Хорошо тебе отдохнуть, дорогая, – кивнул Клаус и направился в гостевую комнату.
*
Кэролайн очнулась от криков, доносящихся откуда-то с первого этажа. То, что она находится на втором этаже, Кэролайн определила по виду из окна, которое находилось рядом с кроватью.
Девушка спала в какой-то легкой пижаме, не стесняющей ее движения. Воспоминания в голове возникали медленно, но верно. Кэролайн уже вспомнила события вчерашней ночи и теперь пыталась придумать, как ей незаметно исчезнуть из дома Никлауса Майклсона. А то, что это именно его дом, сомнений не было. Какой еще псих мог вколоть ей снотворное и увезти куда-то?!
Кэролайн осторожно откинула в сторону одеяло и поняла, что ее нога все еще в гипсе. С одной стороны – хорошо, с другой – совсем нет. Как ей быстро убежать из этого дома с гипсом на ноге? Ладно, главное ведь попытка?
Кэролайн опустила одну ногу с кровати и, осторожно помогая себе руками, поставила на пол загипсованную ногу. Она ухватилась за тумбочку и попыталась встать, стараясь перенести весь свой вес на здоровую ногу, но как только она привстала, острая боль пронзила ее тело, заставляя почти закричать. В одно мгновение Кэролайн потеряла равновесие и больно упала на пол. Девушка зажмурилась, до боли закусывая нижнюю губу, чтобы сдержать стоны.
Уже через пару минут дверь в комнате открылась. Кэролайн не стала даже открывать глаза, прекрасно понимая, кто зашел. Она почти сразу почувствовала аромат одеколона Никлауса Майклсона. Терпкий аромат, заставляющий ощутить головокружение.
– Ну и что за самодеятельность ты тут устроила, милая? – словно нашкодившему ребенку задал вопрос Клаус. Кэролайн почувствовала, как он наклонился к ней и осторожно просунул одну руку под колени, а второй обнял ее за талию. От его прикосновений Кэролайн вздрогнула и открыла глаза. Она прямо уставилась в лицо Майклсону, совершенно не собираясь отвечать на его вопросы или вообще разговаривать с ним. Клаус без труда поднял Кэролайн на руках и осторожно положил ее обратно на кровать. Кэролайн тут же натянула на себя одеяло, понимая, что хоть на ней была и пижама, а не пеньюар, но под взглядом этих серых глаз она ощущала себя так, словно была обнажена.
Клаус некоторое время ожидал ее ответ, но потом прошелся по комнате, открыл окно, впуская приятный весенний ветерок. Кэролайн с наслаждением сделала глубокий вздох.
– Твоя игра в молчанку еще сильнее заводит меня, – заметил Клаус и как-то двусмысленно ухмыльнулся. Кэролайн повела бровью.
– Я слышала, как кто-то кричал. Женщина, – наконец произнесла Кэролайн. Ее голос был немного охрипшим из-за сна. Клаус снова сел рядом с ней на ее кровать, и девушка попыталась отодвинуться. Это не укрылось от Майклсона.
– Эта кричала Хейли, моя… хм… девушка. Тебе не стоит бояться меня, милая, я не причиню тебе вреда, – тихо сказал Клаус. Сейчас он беззастенчиво рассматривал лицо Кэролайн в лучах весеннего солнца. Без макияжа, сонная, с болезненной бледностью, – девушка все равно выглядела превосходно.
– Ты уже причинил! Из-за тебя я здесь, хотя должна быть в больнице! Отвези меня обратно! Немедленно! – не сдержалась Кэролайн. Она почти выкрикнула эти слова, ее голос дрожал от недовольства и… страха? Да, вполне возможно.
Клаус устало покачал головой и отвел взгляд. Но когда он снова посмотрел на Кэролайн, то она закусила губу от волнения. Он смотрел на нее прожигающим взглядом, в котором сочетались жалость, немного гнева… а еще там было желание. Кэролайн с ужасом поняла, что Клаус хочет ее.
– Дорогая, моя милая Кэролайн, давай я тебе объясню все, как есть? – равнодушным тоном начал Клаус, и девушка не посмела его перебить. – Ты здесь потому что твой хороший друг Мэттью не хочет идти на компромисс. Можешь называть это похищением, как пожелаешь. Тем не менее, за время, которое мы проведем с тобой вместе, я хочу помочь тебе с твоей травмой. Я уже вызвал своего лучшего врача из Европы, он прилетит первым же рейсом и обследует тебя. Я нанял отличных физиотерапевтов, которые помогут тебе вернуть форму, но…
– Но я никогда не смогу снова выйти на сцену, – закончила за него Кэролайн. Она отвернулась, пытаясь сдержать слезы жалости к себе. После произнесенного Клаусом, Кэролайн испытывала лишь это чувство. Как ее угораздило за одни сутки подняться на вершину своего успеха и также быстро больно упасть на самое дно? Это странное чувство – тоска, грусть, боль. Кэролайн ощущала себя брошенной, никому не нужной. Она чувствовала, что, о, Боже, ей больше нет смысла жить вообще. Балет для нее был спасением, а теперь что? Теперь она лишилась и этого. К тому же, ближайшее время Кэролайн, похоже, придется провести в плену у богатого и известного своей импульсивностью маньяка-социопата..– Отпусти меня, Мэтт сделает все, что потребуется.
– Дело тут не только в Мэттью, поверь мне, милая, – вдруг покачал головой Клаус, и Кэролайн удивленно посмотрела на него. – Я хочу узнать тебя.
– Зато я не хочу узнавать тебя! – фыркнула Кэролайн и поморщилась от боли. Каждое движение заставляло ее чувствовать это.
– Дай мне шанс, – вдруг тихо попросил Клаус, и Кэролайн не верящим взглядом воззрилась на него. – Возможно, мы можем помочь друг другу.
– Хорошо, ты можешь помочь мне встать на ноги, но я-то чем могу помочь тебе? Ты точно псих, – покачала головой девушка. Она уже в который раз прокляла себя за то, что после выступления все же пошла пешком, а не заказала такси.
– Увидим, – ухмыльнулся Клаус. Он медленно протянул руку к Кэролайн, и она вздрогнула, но отодвинуться не могла. – Я видел тебя на сцене, и ты была словно произведение искусства. А я бешеный поклонник подлинных шедевров, если ты понимаешь, о чем я говорю.
– Значит, я – твоя пленница? – осипшим голосом спросила Кэролайн. Прикосновения горячих пальцев Клауса к ее коже заставляли девушку дрожать. Странное ощущение внизу живота требовало не прекращать эту пытку. Но Клаус убрал свои руки от лица Кэролайн, и она вдруг пришла в себя, резко вспоминая, что вообще происходит. Напротив нее сидит ее похититель, а она тут наслаждается его прикосновениями? Молодец, Кэролайн Форбс, ничего не скажешь!
– Да. Но с кучей привилегий, – улыбнулся Клаус и поднялся с кровати.
– Каких, например?
– Например? Ну, тебя не будут морить голодом, о тебе будут заботиться лучшие врачи, которых я только знаю, ты сможешь делать все, что захочешь, но в пределах моих владений. Как только ты изъявишь желание, то я покажу тебе внутренний парк моего дома, тебе там понравится. Не думаю, что ты хочешь все время проводить в комнате. А еще… – Клаус на мгновение задумался, а потом усмехнулся своим же мыслям. Кэролайн нетерпеливо приподняла одну бровь.
– Что еще?
– Ты можешь пожелать оказаться в моей постели, например, и я не смогу тебе в этом отказать, – продолжал усмехаться Клаус, а Кэролайн залилась краской. Он сейчас сказал, что хочет с ней переспать? Черт.
– Никогда в жизни! – воскликнула Кэролайн, но сама почти не поверила в свои слова. Клаус точно привлекал ее как мужчина, но эти его ужасные поступки и мысли. Нет, нет, ей нужно было держаться от него как можно дальше.
– Никогда не говори никогда, милая, – подмигнул ей Клаус и открыл дверь, чтобы выйти, – я велю принести тебе завтрак и обезболивающие. И, будь так любезна, больше не пытайся сбежать. Если что телефон лежит в тумбочке, но ты сможешь позвонить только мне. Так надо, прости, малыш, – на этих словах Клаус кинул на Кэролайн внимательный взгляд и быстро вышел из комнаты.
========== 4. Ночные боли и плохое утро ==========
What started out as a simple altercation
Turned into a real sticky situation
Me just thinking on the time that im facing
Makes me wanna cry
Man down – Rihanna
Целый день Кэролайн обходилась без помощи кого-либо из находящихся в доме Майклсона. Она приспособилась сама почти доползать до уборной, легко добиралась до стола за которым кушала и до окна, на подоконнике которого часто сидела и просто дышала свежим воздухом. Хуже стало только ночью, когда в доме все утихло и по часам на телефоне Кэролайн определила, что время подходит к двум часам после полуночи.
Обезболивающие перестали действовать уже в полночь, и теперь Кэролайн пыталась заставить себя просто уснуть, но ноющая непрекращающаяся боль не давала ей даже шанса на покой.
В голове возникали глупые мысли о том, что легче просто выпрыгнуть из окна и прекратить свои мучения. Все равно ее жизнь теперь и гроша не стоит, она больше не сможет танцевать. Интересно, а как Никлаус обставил все дела с ее исчезновением? Надо попросить у него, чтобы он принес ей газеты. Интересно будет увидеть свое лицо в фотографиях к статьям о пропавших без вести…
Кэролайн сдалась только через час, она открыла ящик тумбочки и достала оттуда телефон, о котором говорил Никлаус. Кэролайн уже пыталась дозвониться до полиции и Мэтта, но Клаус был прав – позвонить с этого телефона она может только ему.
Кэролайн быстро нашла единственный записанный номер в телефонной книге и нажала на кнопку вызова. Прозвучало несколько долгих гудков, прежде чем Кэролайн услышала немного охрипший и недовольный голос в трубке.
– Да, я слушаю.
– Клаус… – начала было Кэролайн, но замолкла, не зная, что ей нужно сказать. Как ни странно, разъяснение ситуации Клаусу не понадобилось.
– Кэролайн? Я сейчас приду, – уже более сосредоточенным голосом сказал Клаус, и девушка расслабленно выдохнула и нажала кнопку отбоя.
Прошло несколько минут, прежде чем в ее комнату без стука вошел Клаус. Кэролайн приподняла бровь, когда поняла, что он быстро надел на себя только джинсы, не заботясь о рубашке или хотя бы футболке. Кэролайн стала рассматривать его тело, понимая, что хоть это глупое желание внизу ее живота появилось снова, оно не может затмить собой боль в ноге. Девушка заметила на теле Клауса две татуировки и, если бы в комнате было более хорошее освещение, а не просто свет единственного торшера, то она бы тщательнее рассмотрела их. Заметив ее реакцию, Клаус усмехнулся, заставляя Кэролайн залиться румянцем.
– Ты позвонила мне, чтобы поглазеть на мое тело? Могла бы написать сообщение, и я бы не стал надевать брюки, – ухмыльнулся Клаус. Кэролайн недовольно покачала головой.
– Мне нужно обезболивающее, – тихо произнесла девушка и посмотрела Клаусу прямо в глаза, – ты можешь принести мне пару уколов? Нога невыносимо болит.
– Да, конечно, – кивнул Клаус и тут же быстро вышел из комнаты. Прошло еще несколько минут, прежде чем он вернулся и положил на тумбочку два шприца, – сделать тебе укол?
– В ягодицу? Нет, спасибо, я сама, – фыркнула Кэролайн, но Клаус уже легко перевернул девушку на бок, удерживая ее одной рукой. Второй он проверил не осталось ли в шприце воздуха, а потом, слегка отодвинув пижамные штаны Кэролайн быстро сделал укол. Кэролайн резко выдохнула, но постаралась не дергаться, чтобы не обрекать себя на боль еще и от укола.
