Текст книги "Отстающая (СИ)"

Автор книги: Тёмная Змея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Санса пришла точно в четыре. Он провёл её в кухню, налил чая и пододвинул к ней наполовину опустевшую коробку с угощением. Девушка изумлённо посмотрела на него.

– Только не говори, что ты умял столько пирожных в одного, пока ждал меня.

Клиган улыбнулся.

– Так оно и есть. Только не проболтайся моим родственникам, меня за это ругают. Если спросят – мы ели их вдвоём, поровну.

Она расхохоталась.

– Ты и лимонные пирожные? Поверить не могу! Сладкоежка.

– Можно подумать, ты не любишь сладкое, – сказал он, притворно нахмурившись.

– Люблю, – Санса откусила небольшой кусочек, и продолжила, прожевав его. – Но такое количество за один присест в меня бы не влезло.

– У тебя объёмы поменьше, – ответил Сандор, усмехнувшись.

– Есть продвижения в расследовании? – спросила она, меняя тему.

Он коротко сообщил ей о том, что видел вчера, наблюдая, как в её глазах отвращение сменяется негодованием. Девушка задумчиво взглянула на него, отпивая чай, на секунду плотнее сжала губы, видимо, не решаясь что-то сказать, и глубоко вздохнула.

– Сандор, поведение Мирцеллы не показалось тебе странным?

В мозгу молнией пронеслось видение: мутные, словно стеклянные глаза, нервно дёргающийся уголок рта, опущенные плечи… Странным? Чертовски ненормальным и неестественным!

– Конечно. Она будто не в себе была. Никогда её такой не видел, – отозвался он, с беспокойством глядя на неё. – А что?

– Похоже, она принимает наркотики.

Его будто обухом по голове ударили. Хотелось рассмеяться, возразить, что Мирцелла не могла, что она даже марихуану не курила вместе с Маргери, что она не такая, но парень не сумел издать ни звука. А почему бы, собственно, Рамси не провернуть с ней тот же трюк, что и со мной? Мысль о Мирцелле-наркоманке никак не укладывалась у него в голове.

– Но ведь… Её родители заметили бы… – выдавил Сандор наконец.

Санса раздражённо дёрнула плечом.

– Родители никогда ничего не замечают. Или замечают слишком поздно, когда всё зашло очень далеко. Каждому хочется верить, что его ребёнок не такой, и в жизни бы не стал заниматься ничем плохим.

Она виновато посмотрела на него, уловив изменения в выражении его лица.

– Я расстроила тебя. Прости. Но если она начала закидываться этой дрянью недавно, ей ещё можно помочь.

Клиган её не слышал.

– Думаешь, это проделки Болтона? – спросил он, сжав кулаки.

Злость на этого типа, тлевшая в душе с той вечеринки, перевернувшей его жизнь, разгорелась ярким пламенем. Парень взглянул на встревоженную его реакцией Сансу, и попытался обуздать себя, прислушаться к её словам.

– Я почти уверена в этом. Такая тварь, как Рамси, не упустит случая нагадить ближнему. Тем более, в этом состоянии её легко было бы убедить в том, что чёрное – это белое. Или в том, что ты на самом деле изнасиловал Маргери, и она видела акт своими глазами.

Части мозаики постепенно вставали на свои места, выстраиваясь в законченную картину, не хватало лишь нескольких деталей, чтобы всё окончательно прояснилось. Он до сих пор не мог понять мотивов Рамси. Что я ему такого сделал, чёрт возьми?

– Сандор?

Он встрепенулся, вспомнив, что сидит за столом не один.

– Извини, я на минуту.

Клиган вышел в коридор, взял телефон из кармана куртки и отправил короткое сообщение Вель. Даже если его прочтёт Оберин, не беда. Чем больше зацепок, тем лучше. В его положении важна любая деталь, правдиво предположение Сансы или нет – пусть проверяет адвокат.

***

Девушка решительно отвергла все предложенные им фильмы, заявив, что хочет посмотреть кино про зомби. Сандора это насмешило, но он покорился. Чего не сделаешь для такой бесценной помощницы? Они легли на его постель плечом к плечу и полтора часа следили за сумасшедшей беготнёй оставшейся в живых кучки людей от живых мертвецов. Его гораздо больше волновало близкое соседство Сансы, чем происходящее на экране, поэтому он не смог бы пересказать сюжет фильма, если бы его попросили. Её волосы практически касались лица парня, он жадно вдыхал аромат её духов и замирал, когда она нечаянно задевала его рукой. Сандор начал думать, что переоценил своё самообладание, и немного нервничал, боясь оттолкнуть её, если опять полезет с поцелуями. Санса, несомненно, относилась к нему, как к другу, и он не хотел разрушить то хрупкое взаимопонимание, которого им удалось достичь. Терпи, дурень. Хватило ума пригласить её, а держать себя в руках не можешь.

– Ну вот, опять парочка выжила, – сказала она недовольно, увидев последние кадры.

Парень улыбнулся.

– Что поделать, сейчас во все фильмы пихают романтику. И в конце, посреди горы мяса и кишок, спасшиеся должны поцеловаться, ведь для этого самое время.

Санса засмеялась.

– Метко. Сценаристы похоронили логику.

– Логика в этой индустрии не имеет решающего значения, – пожал плечами он. – Главное – зрелищность.

Она повернула к нему голову и заглянула в глаза.

– Мудрейший Сандор Клиган. Разбирается во всём, о чём ни спроси.

Мне бы в себе разобраться… Он накрыл губами её свежий рот и запустил руку в густые волосы, прежде чем успел понять, что делает. Девушка сползла пониже, вцепилась в его мощные плечи, заставляя склониться ближе к себе. Разум отключился, остались только инстинкты… Пальцы проникли под водолазку, коснулись кружевного лифчика. Сандор поднял край её одежды, поцеловал белый живот, вскинул на неё взгляд. Она рвано дышала, полуприкрыв глаза, ждала его дальнейших действий. Да? Санса, да?

– Я сама сниму, – прошептала она, села на кровати и стащила водолазку через голову.

Парень был ослеплён белизной её кожи, околдован нежной гладкостью под руками. Поцелуи становились всё глубже и продолжительнее, тела всё сильнее прижимались друг к другу, обоих уносил опасный водоворот. Сандор безнадёжно утопал в озёрах её глаз, остановиться было невозможно, смерти подобно… Внезапно дверь открылась, и они отшатнулись в стороны, как нашкодившие дети.

– Брат, ты дома? О, прошу прощения, – пробормотал Григор, приподняв брови, и вышел.

Вот это облом… Спасибо, братец. Он посмотрел на Сансу, застенчиво прикрывшую оголённую грудь, и отвернулся с тяжёлым вздохом. Его организм грубо прервали, Сандор чувствовал неосознанную досаду на Григора, и сердился на девушку. Сам распустил руки, а злюсь на неё. Похоронил логику. Но ведь была причина, по которой она не влепила мне пощёчину? В любом случае, выяснять это здесь и сейчас не было смысла, парень встал, подобрал футболку и надел её, не поворачиваясь лицом к Сансе, чтобы не смущать её ещё больше…

========== Оба-9 ==========

Сандор пришёл в школу с тяжёлой от недосыпа головой. Он чувствовал вину перед Сансой и сердился на себя. Его злило, что он снова поддался её неуловимому очарованию, позволил себе целовать её и желать большего. Пальцы ещё помнили нежность кожи Сансы, глаза безжалостно воскрешали соблазнительную картину раскинувшейся под ним на кровати отстающей, её длинных кудрей на подушке… Ах ты, чёрт! Парень раздражённо сжал губы и зашагал быстрее. Его мучила совесть, и он никак не мог отделаться от неё. До Сандора дошло, почему девушка не оттолкнула его, когда он начал натурально приставать к ней. Она не могла. Как же я забыл, что у Сансы склонность к… Он даже в мыслях стеснялся сказать правду, и это выводило его из равновесия всё больше. Чуть не воспользовался её слабостью, как последняя сволочь. Теперь парень был даже рад, что Григор пришёл так вовремя. Ну, трахнул бы я её, и что? Как потом смотреть ей в глаза? Сандор тряхнул головой. Мне и сейчас стыдно. Неужели инстинкты могут взять такую власть над мозгами? Он решил, что пора собраться и вести себя так, как подобает мужчине, а не легкомысленному мальчишке, у которого только одно в голове.

Клиган увидел её только на последнем уроке, математике. Санса сидела на задней парте и что-то писала в тетради, заправив за ухо непослушную прядь. Когда парень опустился рядом, она быстро взглянула на него и покраснела.

– Привет.

– Привет, – ответил Сандор, вытаскивая учебник. – Домашнее задание доделываешь?

– Я поняла, что решила неправильно, переделываю.

– Дай глянуть.

Девушка покорно подвинула к нему тетрадь. Он наскоро просмотрел второе решение задачи, и был обрадован тем, что Санса исправила всё сама, без подсказки. Клиган похвалил её, она опять залилась краской, и он поспешно отвернулся, ощущая ужасную неловкость. Он определённо увидел в её взгляде какое-то новое чувство, но не хотел обдумывать, что это может быть. К чёрту. У меня и так достаточно проблем. Пришёл учитель, и парень попытался сконцентрироваться на теме урока. Было сложно, но в конце концов ему это почти удалось, несмотря на присутствие Сансы, с которой предстоял серьёзный разговор. И извиниться не забудь, кретин.

Сандор с замиранием сердца ждал конца занятия. Он весь извёлся, не зная, как правильно приступить к тому, что его волновало, но и замолчать произошедшее нельзя было. Слишком сильно накалились их странные отношения, слишком близко они подошли друг к другу… Временами Санса казалась ему совсем чужой, будто жила в своём мире, в который не было доступа никому другому, и он не мог понять, что она чувствует. Да, когда девушка приходила в гости, то живо и весело общалась на любые темы, но всё равно держалась несколько отстранённо, кроме… Кроме двух случаев, которые едва не закончились сексом. Чёрт возьми! Парень искоса взглянул на неё. Она сосредоточенно слушала учителя, изредка делая пометки в тетради, и, похоже, забыла о нём. Сандор вздохнул и последовал её примеру. Будь что будет.

После урока они вместе спустились вниз, оделись и вышли на улицу. Неяркое зимнее солнце светило тускло, но и при таком скудном освещении снег сиял, словно россыпь драгоценных камней. Санса шла, задумчиво опустив голову, и Клиган в очередной раз обратил внимание на её бледность, к которой прибавился измученный вид. В школе, озарённая электрическими лампами, она выглядела намного лучше. Наверно, родители задолбали скандалами. Он осторожно коснулся её руки, и девушка вопросительно посмотрела на него.

– Извини за вчерашнее. Я не должен был лезть к тебе. Тем более, зная, что… – Сандор запнулся и умолк.

Она приподняла брови, удивлённо глядя на него, потом поняла, глаза её запылали, губы гневно сжались.

– Зная то, что я слаба на передок, и раздвигаю ноги перед каждым встречным, да? Это ты хотел сказать? – Санса остановилась.

Зачем я ляпнул, не подумав!

– Нет, не это. Зная, что у тебя никого не было дольше, чем у меня, и ты можешь поддаться… О чём потом пожалеешь. Я бы не хотел потерять тебя из-за своей несдержанности, – ровным тоном возразил он, стараясь говорить как можно убедительнее.

Девушка неожиданно рассмеялась. Клиган в замешательстве взглянул в её неестественно заблестевшие глаза, но сообразил, что что-то не так, только когда увидел болезненные, жалкие пятна чахлого румянца на фарфоровых щеках. Руки Сансы взлетели к лицу, плотно прижались к нему, размазывая тушь, из груди вырвался судорожный всхлип.

– Санса?

Сандор испугался. Недолго думая, он с силой развёл её руки в стороны и дал ей несильную пощёчину. Она неверяще уставилась на него, прерывисто, хрипло дыша.

– Прости. Мне показалось, что у тебя начинается истерика, – смущённо сказал он.

Девушка утомлённо провела рукой по лбу, стирая бисеринки пота.

– Это ты меня прости. Я в последнее время плохо сплю и… В общем, чувствую себя неважно. Давай просто забудем вчерашнее. Ничего не было, и точка.

Он выдохнул, только сейчас ощутив, в каком напряжении находился до этого. Слава богу.

– Мне кажется, тебе стоит сходить к врачу, – осторожно заметил Клиган. – Ты плохо выглядишь.

Она слабо улыбнулась, вытащила из кармана влажные салфетки и принялась вытирать лицо.

– Думаю, ты прав. Спасибо за совет. Ты не обижаешься на меня?

С какой стати? Ты не виновата в том, что я идиот.

– Нет, конечно. Проводить тебя?

Санса молча протянула ему руку, он мягко принял её и медленно пошёл вперёд. Девичьи пальцы были холодными, и вся она казалась прозрачной, как голографическое изображение. Неужели родители не видят, что с ней творится? Неужели им настолько наплевать? Сандор ускорил шаг, подпитываемый злостью. «Родители никогда ничего не замечают». Он криво усмехнулся. Чертовски верно, мать твою. Зато я всё замечаю, и сидеть сложа руки не буду.

***

Проводив Сансу, он направился домой, хмуро глядя под ноги. Нужно было рассказать Григору о состоянии девушки и попросить его поговорить с её матерью. Сандор не без оснований полагал, что к словам брата отнесутся с большей внимательностью. Мне повезло с ним. Он машинально переставлял ноги, погружённый в свои мысли, не замечая ничего вокруг, пока не почувствовал дискомфорт. Сначала парень отмахнулся от смутного ощущения тревоги, но постепенно ему стало очень не по себе. За мной кто-то наблюдает. Он огляделся. Улица была пустынна. Ни одного человека в это время дня? Дома смотрели на него слепыми квадратами окон, стояла мёртвая тишина, лишь издалека слышался шум автомобилей. Клиган переступил с ноги на ногу, борясь с желанием бегом броситься к своей двери. Некто продолжал сверлить его взглядом, по спине побежали противные мурашки, он уже готов был сорваться с места, лишь бы не находиться под прицелом чужих глаз, как вдруг всё исчезло. Сандор устало вздохнул, зажмурился, потёр переносицу. Примерещится же такое. Он поплёлся дальше, скорчив гримасу. Принимаю всё близко к сердцу, так и крыша съедет к чертям… Тьфу! Парень тряхнул головой.

– Сандор! Подожди!

Он остановился и обернулся. Вель спешила к нему, её шпильки тонули в рассыпчатом снегу, золотые волосы выбились из-под шапки. Когда адвокатесса подошла ближе, Клиган разглядел, что она улыбается во весь рот.

– Привет! Ты со школы? – спросила Вель.

– Да. Хорошие новости?

Она засмеялась.

– Ещё какие! Всё выложу, только дай отдышаться.

В кухне они вновь поместились напротив друг друга. Адвокатесса порылась в сумке, достала оттуда пухлую папку и открыла её. Сандор с нетерпением следил за её манипуляциями, его слегка знобило, хотя в комнате было тепло. Разложив на столе кучу исписанных листов разного размера, Вель посмотрела на парня и начала рассказ.

– Я была в больнице, и узнала очень интересную вещь…

– Но Оберин сказал о лаборатории?.. – перебил Клиган изумлённо.

Она нахмурилась.

– Больше слушай этого кривляку! Где ты видел в вашем городе лабораторию? В мелких населённых пунктах исследования проводятся в больнице, – наставительно заявила адвокатесса, выдержала актёрскую паузу и продолжила. – Так вот. В тот вечер, когда туда поступил образец твоей крови, эксперт Сэмвел Тарли, приятный во всех отношениях парень, ещё не приехал, чтобы провести анализ, и пробирка благополучно осталась в гордом одиночестве под охраной дежурного медбрата по имени Подрик Пейн.

Сандор настороженно слушал, не отводя пристального взгляда от её лица. Подрик Пейн? Это что ещё за х*р?

– Я поболтала с ним и выяснила, что ночь своего дежурства он провёл в компании девушки.

– Какой девушки? – Он подался вперёд, лихорадочно стиснув пальцами край стола.

– Маргери Тирелл. Тебе это ни о чём не говорит? – Вель склонила голову набок.

Имя произвело эффект разорвавшейся бомбы. В памяти возникла невинная мордашка отвратной девки, вешающейся на него при каждом удобном случае, мило попивающей из бокала на балу, стонущей от удовольствия на коленях у Болтона. Парень не знал этого Пейна, но не сомневался, что сучка Тирелл может залезть в штаны к любому, у кого нет достаточной силы воли.

– Она подменила образец? – сказал он почти спокойно.

– Точно неизвестно, но исходя из тех данных, что есть – думаю, да. Подрик верующий, я припугнула его геенной огненной, – хихикнула адвокатесса. – А потом оставалось только записывать. Был момент, когда она могла это сделать: ему приспичило в туалет, и он оставил её одну. До того, как они занялись любовью, Маргери ненавязчиво расспрашивала его о новостях, прижималась, а паренёк развесил уши и безостановочно трепал языком, польщённый таким вниманием…

– И его не смутило, что жертва изнасилования легла с ним в постель? Что за придурок! – воскликнул Сандор. – Как можно было промолчать о таком, весь город на ушах стоял?

Вель пожала плечами.

– Знаешь, он действительно туповат, одурачить его ничего не стоит, тем более, паренёк был тайно влюблён в неё… И потом, Пейн боялся, что его попрут с работы – пускать посторонних вне часов посещения строго запрещено, даже если это дочь одного из врачей. Она сама ему позвонила и предложила встретиться, а когда он посетовал, что на дежурстве, уговорила пустить её. Бедный мальчик, он с такой радостью рассказывал мне всё это, признался, что совесть гложет его, и молитвы не помогают. Так что у нас есть свидетель.

– Вы говорили об этом с Торне?

– Да, конечно. Он был несколько озадачен, но пообещал проверить, был ли телефонный звонок, и официально допросить Подрика. Счастье, что Пейн положительный, к его словам отнесутся соответственно. Кстати, за Рамси детектив тоже взялся всерьёз. Очень уж много школьников попадает в больницу с наркотическими отравлениями. Дело близится к развязке, Сандор. – Она тепло улыбнулась.

– Но всё это ещё доказать надо, – сказал он задумчиво.

– Главной моей задачей было заронить сомнения в голову Торне и хотя бы частично перетянуть его на нашу сторону. Это есть, махина правосудия запущена, и даже если всё дойдёт до суда, что маловероятно, я сумею убедить присяжных в том, что жертва – ты.

Адвокатесса встала и начала собирать бумаги, складывая их в аккуратную стопочку. Клиган бездумно созерцал, как двигаются её руки. Практически очищен от подозрений! Практически свободен! Он всё ещё не мог осознать, утрамбовать в голове услышанное от Вель. После дней, полных отчаяния и беспросветной тоски, у него появилась надежда, подкреплённая чем-то вещественным, не призрачной уверенностью, готовой угаснуть, как свеча на ветру, а полновесными показаниями живого человека. Подрик, чувак, я обязательно пожму тебе руку, когда познакомлюсь с тобой.

***

Тот сон продолжал мучить Сансу с завидным постоянством. Он всегда был одинаков, менялись только детали, но эти перемены всё больше пугали её. Якен разлагался сильнее, а Петир (Белиал, Белиал…) подбирался ближе. У девушки кровь стыла в жилах при мысли о том, что произойдёт, когда демон подойдёт к ней вплотную. Если он коснётся меня, я умру от ужаса. Она горько усмехнулась и подумала, что вот так люди и сходят с ума. Это начинается почти незаметно, человек игнорирует первые тревожные звоночки, считая их причудливой игрой воображения, а потом жалеет об этом. События нарастают, как снежный ком, поглощая личность без остатка, и в итоге появляется ещё один трясущийся слюнявый идиот. Или идиотка. Такая, как ты. Суп закипел, перелился через край кастрюли, Санса вскочила, убавила огонь, помешала. Отец, конечно, наорёт на неё за загаженную плиту. Да и насрать. Он всё равно не будет навещать меня в дурдоме. Девушка хрипло рассмеялась. Как думаешь, Петир станет тебя навещать? Её губы покривились, как у рычащего зверя. О нет, мышка, он заберёт тебя с собой и будет *бать до потери пульса, пока ты не сдохнешь! Слова прозвучали у неё в голове, как приговор Страшного суда, она бессильно опустилась на стул и закрыла лицо руками. То, что любовник заставил её вытерпеть ночью, было отвратительно, грязно, немыслимо, но, к своему стыду, в конце Санса испытала ни с чем не сравнимое наслаждение, и он всё это видел. Господи! Слёзы опять подступили к глазам, она вытерла их кухонным полотенцем и шмыгнула носом.

По крайней мере, ситуация с Сандором разрешилась. Он попросил у неё прощения за своё поведение и сказал, что не хотел бы терять её. А что сделала она? Облаяла его, как бешеная собака, без мало-мальски весомой причины. Из-за того, что я сама разделась. Из-за того, что мне вечно мало. Из-за того, что по моей милости он рисковал очутиться в могиле. Девушка была так взвинчена после случившегося в постели Петира, что накричала на совершенно не виноватого Клигана, а затем не выдержала и заревела. Однако он не растерялся и быстро привёл её в чувство. Грубовато, но действенно. Санса видела в его глазах заботу и что-то иное, новое, но запретила себе думать об этом. К чёрту. Ему лучше держаться от меня подальше. И как я могла подпустить его так близко? Это было глупо и опасно для них обоих в равной степени. Для его жизни. Для её рассудка. Она и сейчас на расстоянии вытянутой руки от безумия, и если Бейлиш убьёт Сандора… Я сойду с ума окончательно и бесповоротно.

В последнее время всё труднее становилось различать, где сон, а где явь. Иногда Санса с недоумением ловила себя на том, что ищет глазами полусгнившее лицо Хгара, ждёт от него подсказки, как поступить. Она прекрасно понимала, что это не норма, но не знала, что делать. Идти к врачу, как советовал Клиган, было нельзя. Тшш, мышка, сиди в норке и молчи, кот сцапает тебя на полдороге. Или съест твоё семейство. Девушка выключила плиту и переставила кастрюлю на другую конфорку. Внезапно на неё накатил приступ удушья, создалось ощущение, что лёгкие полны воды (как тогда…), она выбежала в коридор, накинула шубу и вышла за порог.

На улице сразу полегчало, Санса задышала полной грудью, прислонившись к столбику крыльца. Небо стремительно темнело, тяжёлые серые тучи предвещали снег, заметно похолодало. Мороз взбодрил её, и она решила немного прогуляться. Вернувшись обратно, девушка надела сапоги и шапку, выбралась на дорогу и не спеша пошла вдоль линии домов. Окна приветливо светились в наступающих сумерках, кое-кто ужинал, дети занимались уроками. А я иду всё глубже во тьму, которой нет конца. Губы тронула кривая улыбка, когда она почувствовала затылком взгляд Лотора. Санса привыкла к слежке и не придавала ей значения. Я так лихо разобралась с Сандором, теперь мне нечего скрывать. Ну, почти… Она свернула вправо и вскоре увидела белую громаду церкви. Девушка задумчиво сдвинула брови и энергично зашагала вперёд. Подойдя к двери, она робко положила руки на деревянную поверхность, подсознательно ожидая, что повторится то же, что во сне, но створка беспрепятственно отворилась.

Санса вошла внутрь, в освещённый множеством свечей зал. Колеблющийся огонь играл бликами на серебряном распятии, оживлял лица святых на иконах. Тепло и уют, как раз то, чего ей не хватало дома. Она повертела головой, наткнулась глазами на ту скамью, где Петир… Хотя бы здесь не думай о нём! Девушка отвернулась, густо покраснев, умиротворяющий покой храма перестал быть таковым, словно сама мысль о демоне осквернила это место. Святые, казалось, посуровели и надвинулись на неё, высовываясь из рам, безмолвно обвиняя, клеймя позором, один лишь распятый Христос смотрел на неё с грустью и невообразимой для человеческого существа жалостью… Она упала на колени, прижала руку ко рту, со страхом оглядываясь вокруг.

– Я ни при чём! Я не хотела! – выкрикнула Санса, видя со всех сторон осуждающие взгляды мучеников.

– Санса? Что с тобой?

Наваждение вмиг исчезло. Она повернулась, и встретилась глазами с обеспокоенным Григором. Будущий священник помог ей подняться, заботливо отряхнул джинсы, но грязь с пола осталась на них, будто напоминание о том, что она нечиста.

– Что случилось? – спросил он. – Тебе нехорошо?

Если бы ты знал! Идея пришла ей в голову спонтанно, девушка начала говорить прежде, чем успела как следует всё обдумать.

– Григор, ты не мог бы ненадолго одолжить мне библию?

Он молча подал ей свой потрёпанный томик, с отметками на полях, сделанными нечитаемым почерком. Санса ошеломлённо взглянула на него.

– Но это же твоя… И нужна тебе. – Она попыталась вернуть книгу, но Клиган не взял.

– По-моему, тебе она сейчас нужнее, – сказал он, испытующе глядя на неё. – Вернёшь, когда перестанешь в ней нуждаться.

– Спасибо, – тихо ответила девушка, пряча библию за пазуху.

– Не оскудеет рука дающего. Пойдём, я провожу тебя.

Всю дорогу Григор развлекал её забавными короткими историями, непременно оканчивавшимися какой-нибудь моралью, заполняя тягостное молчание. Санса не могла выдавить ни слова, только крепче цеплялась за его широкую надёжную ладонь, придерживая великую книгу другой рукой. Может быть, сегодня они ко мне не придут. Пожалуйста, господи. Пожалуйста.

========== Лотор. Сандор-3 ==========

Лотор лежал на диване в гостиной своего скромного жилища и курил. Был самый глухой час ночи, за окном падал снег, во тьме дома тихо играла «Лунная соната» Бетховена. Мужчина наблюдал, как дым затейливыми извивами растекается по комнате. Брюн хорошо видел в темноте. Спасибо войне и чуткому руководству господина президента. Воспоминания приходили к нему фрагментарно, отрывками, словно кто-то переключал каналы в его уставшем мозгу. Щёлк. Он глубоко затянулся и моргнул. Аддам Марбранд. Этот парнишка обижался, когда его называли Адам, настаивал на произношении двух «д». Парни всё время подшучивали над ним. Бедняга не заметил растяжку на тропе, ему оторвало обе ноги и член, и он умер в крови и соплях, так и не узнав, что заслужил титул героя. Посмертно. Щёлк. Лотор вытащил новую сигарету, прикурил её от старой, внимательно глядя в белый потолок. Картинка сменилась, теперь перед ним была деревня из полутора десятков жалких лачуг, её жители стояли в ряд на коленях, а лейтенант Боуэн Марш методично расстреливал их из служебного пистолета. Пара солдат держала туземцев под прицелом, чтобы не разбежались. Одним из них был я. Крайние хижины уже пылали, огонь перекинулся на перевитый лианами древесный ствол, забираясь всё выше, где-то кричала насилуемая женщина, слышался плач детей… Щёлк. Брюн выдохнул едкий дым. Красивая меднокожая девушка на большом сроке беременности кинулась на него с ножом, её лицо было искажено ненавистью и ужасом, и он машинально выстрелил в неё. Ошмётки семимесячного плода и кишок разлетелись во все стороны, тело нелепо загребло ногами и грузно осело на землю. Он услышал позади тихий смех и обернулся. Лейтенант Марш ткнул пальцем в остывающий труп, дурашливо вытаращил глаза и прошептал: «Аборт! Ты сделал ей аборт!» Псих. Щёлк. Первое письмо Петира, оставшегося дома. Между строк читалась забота и страх за него, внезапно очутившегося в самой гуще событий. Он не обижался на друга, зная, что Бейлиш воевать ни за что не отправится. С его умом избежать призыва ничего не стоило. Петир не хотел, чтобы он уезжал, провожал его бледный, смотрел так, будто не надеялся увидеть его опять. Но я вернулся. Он сглотнул, потушил сигарету, обжигая пальцы. Вернулся к разрушенному дому. К могилам матери и младших братьев, которые могли бы жить и жить. К другу, похоронившему всех четверых, как положено.

Щёлк. Лотор приподнялся и навострил уши. Не показалось. Звук был реальным, щелчком открывающегося замка входной двери. Мужчина лёг обратно, зажёг новую сигарету. Только у одного человека были ключи от его дома. Только один человек мог прийти в такое время. Петир.

Бейлиш пару секунд помедлил на пороге, окидывая гостиную цепким, всё замечающим взглядом, бесшумно шагнул в сторону и взял стул. Поставив его рядом с диваном, мужчина сел, закинул ногу на ногу и пристально посмотрел на Брюна. Волнуется. Лотор знал Петира много лет и видел затаённые признаки беспокойства: сжатые в линию губы, настороженный блеск глаз, излишне крепко сцепленные на колене пальцы.

– Ты даже не зашёл ко мне, – начал друг с детской обидой в голосе.

Если бы Брюн умел улыбаться, он бы улыбнулся. Но он не умел.

– Я позвонил и всё тебе рассказал.

– Ты мог бы догадаться, что я жду тебя, – раздражённо фыркнул Бейлиш.

– Остынь, – прервал Лотор. – Там, на столе, бутылка виски. Давай выпьем.

Увидев, что упрямец не собирается двигаться с места, он встал, дошёл до стола и сам разлил янтарный напиток по бокалам. Петир принял свою порцию, подозрительно взглянув на него, пригубил и поморщился.

– Слишком крепко.

– Ничего другого у меня нет, и ты это знаешь.

– Мог бы обзавестись чем-нибудь не таким… – Он поискал нужное слово. – Ядрёным.

Как ребёнок, честное слово. Брюн вновь опустился на диван, сделал глоток, обжёгший горло и закурил. Некоторое время мужчины молчали. Петир не спешил говорить о том, что его тревожит, смотрел в бокал, покачивая его в руке. Опять мне из тебя всё вытягивать? Лотор вздохнул, поняв, что придётся спрашивать и, скорее всего, нарываться на упрямство и упорное нежелание рассказывать о проблеме прямо. Бейлиш всегда добирался до сути окольными путями, тянул до последнего и говорил всё только тогда, когда уже нельзя было отвертеться. Эта его манера порой крайне сердила Брюна, вынужденного вести пространные диалоги ни о чём ради нескольких действительно важных слов. Терпение. Начни издалека.

– Что ты сделал с девчонкой? Она весь день была сама не своя.

Ему показалось, что глаза Петира по-кошачьи засветились в темноте. Он ждал ответа, изучая до боли знакомое лицо, сигарета беспомощно догорала в руке.

– Ничего особенного. – Друг улыбнулся. – Я серьёзно взялся за неё. Девочка скверно воспитана, что неудивительно при таких родителях. – Он покачал головой. – Слышал бы ты, как она иной раз выражается… Это недопустимо в том кругу, куда я намерен пробиться.

Я тебя не об этом спрашивал.

– Ты её розгами, что ли, воспитываешь? Как в средневековье?

Бейлиш расхохотался, едва не поперхнувшись недопитым виски.

– Конечно, нет. Внушением и личным примером. А вчера… Я всего лишь восполнял пробелы в её половом воспитании.

Лотор приподнял бровь. Он думал, что в этой области Сансе известно даже слишком многое, и научить её больше нечему. Выходит, я ошибался. Желание помочь заглушило голос разума, и Брюн не сдержался.

– Ты сильно давишь на неё. Сбавь обороты, девчонка слаба… – Он не договорил.

Петир со всего размаху поставил бокал на журнальный столик, алкоголь выплеснулся, запачкав белую рубашку Лотора. На миг ему почудилось, что друг готов ударить его, но он не шевельнулся, невозмутимо глядя Бейлишу в глаза. Такие вспышки были нередки, особенно, когда реальность вступала в конфликт с «хочу» Петира. Пусть хоть при мне побесится. Мужчина знал, как тяжело в последний месяц даётся другу притворство. Он устал от этого тошнотворного городишки и мечтал уехать как можно дальше, забрав свою девчонку. И в столице у меня на руках окажутся двое…

– Не учи меня жить! – Бейлиш отвернулся и несколько секунд смотрел в окно, выравнивая дыхание.

– А кто ещё даст тебе совет, если не я? – спокойно возразил Брюн. – Я не о себе забочусь вообще-то.

– Не хочу говорить об этом. – Друг всё ещё злился. – Лучше расскажи, ты нашёл дом?

Как же это в твоём стиле – чуть что не так, переводить разговор.