Текст книги "Отстающая (СИ)"

Автор книги: Тёмная Змея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

***

Алейна Бейлиш умерла в конце их последнего учебного года. Они учились в выпускном классе, и преподаватели были неприятно удивлены тем, что Петир не пожелал пропустить уроки, чтобы заняться похоронами матери. Он лишь пожал плечами и холодно заметил, что труп подождёт, а экзамены нет. Из-за этого Бейлиш поругался с Жиенной, которую любезно проинформировали о поведении неофициального воспитанника, хотя относился к ней с огромным уважением. Парни вернулись домой вместе, как обычно, а мама уже ждала их с непроницаемым лицом, и Лотор понял, что дело плохо, с первого взгляда.

– Петир, ты собираешься хоронить мать? – строго спросила Жиенна.

– С какой стати я должен этим заниматься? – возмутился друг. – Мне всё равно! Пусть закопают где-нибудь, но только без меня!

– Не верится, что ты смог сказать такое, – промолвила мама с горечью.

– Вы же знаете, что я от неё ни одного ласкового слова не слышал! Я её ненавижу! – выкрикнул Петир, его глаза лихорадочно блестели, кровь отхлынула от лица. – Вы для меня сделали гораздо больше! Вы!

– Как бы там ни было, теперь она мертва, и ты обязан предать её тело земле…

Бейлиш стремительно повернулся, сбросив с плеча руку Лотора, и выбежал за дверь. Парень шагнул было следом, но Жиенна удержала его.

– Ему лучше побыть одному. Перебесится и придёт.

…На похоронах Петир не подходил к гробу, и ни разу не посмотрел на расплывшуюся тушу беспробудной пьяницы, втиснутую в деревянный ящик. Отстояв положенное время с каменным лицом, он потащил Брюна на берег реки, в те заросли, где они так часто играли в детстве, и расплакался, прижимая руки к покрасневшим глазам. Лотор молча пережидал этот неожиданный взрыв горя и глядел вдаль, зная, что друг не простит ему, если он увидит его таким сломленным и слабым. Наконец, всхлипывания смолкли, затем Бейлиш нащупал его пальцы и сжал их.

– Жиенна всегда права, – подрагивающим голосом сказал Петир. – А я осёл. Как думаешь, она простит меня?

– Я уверен, что она и не обижалась, – отозвался Брюн, поворачивая голову.

Они ещё посидели на берегу, пока Бейлиш не взял себя в руки окончательно, и только после этого медленно пошли домой. Друг смирил свою гордость и извинился перед Жиенной, не скрывая раскаяния. Месяц спустя они уехали в университет…

Там произошло одно из самых отвратительных событий в жизни Лотора – Петир влюбился. Друг и так был всегда щедр со своими девчонками, а эту завалил подарками с ног до головы, хотя Брюн не видел в ней ничего особенного: ну симпатичное личико, ну хорошая фигурка, ну волосы красивые, и что? Вначале Лотор списывал свою неприязнь к малышке Талли на естественную ревность, ведь с ней Бейлиш проводил почти всё свободное время. Потом он подумал, что это может быть связано с его проблемой в сексуальной сфере, и даже завёл себе подружку, выбрав девушку поспокойнее, чтобы навязчивое омерзение к Кейтилин не перехлёстывало через край, частично переходя на другой объект. Брюн не мог уловить, что именно ему не нравится в Талли, слишком скромным был его опыт общения с людьми, и определить неладное он сумел, только освоившись в новой обстановке и закрепив некоторые знакомства. Она не собиралась встречаться с Петиром серьёзно, но снисходительно позволяла ему заблуждаться, быть своим воздыхателем, и выглядело это донельзя гадко. Правда, подарки Кэт упорно возвращала назад, говоря, что ей они не нужны, однако бездействовала во всём остальном, продолжая легкомысленно таскать Бейлиша в кино и кафе, будто не видела, какими глазами он на неё смотрит…

Когда Лотор уяснил это всё для себя, он сразу же пошёл к другу и сказал, что Талли вертихвостка, попытался объяснить, что девице всего-навсего доставляет удовольствие такое поклонение, то, что за ней бегают. Ослеплённый любовью Петир не желал слушать такое, и это послужило причиной первой и единственной ссоры между ними. Бейлиш чуть не кинулся на него с кулаками, а он стоял, бессильно опустив руки, и слушал. От каждого обидного слова сердце сжималось, но Брюн продолжал молчать, видя, что отвечать бесполезно. Выговорившийся до конца друг ушёл, хлопнув дверью их комнаты, а расстроенный Лотор собрал вещи и поменялся местами с одним парнем из их группы. Досада и злость на слепоту Петира не давали ему уснуть, и он по полночи ворочался в постели, не в силах забыть произошедшее. Брюн снова был в одиночестве, и это ощущение ему совсем не нравилось. Много лет прошло с тех пор, как он оставался абсолютно один…

Две недели Лотор прожил в суете университета без Бейлиша. Они не здоровались, встречаясь на парах, сидели в разных концах аудитории, и делали вид, что незнакомы друг с другом. Кэт выразила трогательное изумление по поводу их ссоры, и парню захотелось хорошенько вмазать этой фальшивке, но он вовремя овладел собой. Возможно, она вела себя так не специально, лишь в силу женской потребности нравиться.

Как-то раз после лекции он возвратился к себе и тут же стал готовиться к завтрашнему семинару, поедая присланное матерью яблоко. Брюн кратко отметил скрип двери, решив, что пришёл его новый сосед, и обернулся, только почувствовав чужое прикосновение. Это был Петир, и он бы обрадовался, если бы во взгляде друга не отражались отчаяние и растерянность. Все обиды вылетели из головы мгновенно.

– Что случилось?

Губы Бейлиша дрогнули в горькой усмешке.

– К Кэт приехал жених. Она помолвлена.

– Ты этого не знал? – Лотор выпрямился на стуле.

– Откуда? Она мне не говорила. И её подруги тоже. Сучки. Тут-то я понял, каким оказался идиотом. Представь, как её это развлекало? Будет мне уроком.

Он молчал. Ему нечего было сказать. Петир вдруг склонился к нему и порывисто схватил за руки, его пальцы безжалостно впились в ладони Брюна, потерявшие блеск глаза с надеждой всматривались в лицо парня.

– Я столько тебе наговорил, что не смею просить прощения, но… может быть, ты дашь мне шанс всё исправить? Никогда больше я не отрекусь от тебя. Поверь мне. Пожалуйста.

Вместо ответа Лотор безмолвно стиснул руки Бейлиша, возвращая пожатие. Ни разу до и ни разу после этого момента, он не видел друга настолько уязвимым и жалким. Петир оправился достаточно быстро, но привычного блеска глаз Брюн так и не заметил, как ни старался.

– Ни одна женщина больше не будет вертеть мной, это я тебе обещаю. Ни одна. Никогда.

========== Лотор-4. Санса-7 ==========

Комментарий к Лотор-4. Санса-7

Предупреждение: в первой части главы присутствует каннибализм. Не подробно.

Туземец смеялся, пока Боуэн Марш пинал его, валяющегося на мшистом островке среди бескрайних болот. Лицо мужчины опухло, он выплёвывал осколки зубов из разбитого рта, но хохотать не прекращал. По-видимому, его смех раздражал лейтенанта всё сильнее, он озверело бил несчастного, вызвавшегося провести их мимо засады вражеского войска через болото, будто благодаря этому можно было что-то изменить. Брюн предупреждал командира о том, что предложение туземца, вероятно, окажется ловушкой, но тот не послушал его, опьянённый верой в праведность их общего дела и политики господина президента. «Вот увидишь, рядовой, эти цветные собаки начинают понимать свои ошибки. Это только начало, скоро к нам потянутся многие». Лотор вспомнил разорённые деревни и города, бессмысленные убийства, изнасилования на каждом шагу, всепоглощающую ненависть к чужакам, вторгшимся на мирную территорию, и только покачал головой. Красный сигнал горел в мозгу тем ярче, чем дальше они уходили вглубь болот, но он не мог не идти. Брюн был хорошим солдатом и беспрекословно выполнял все приказы лейтенанта, даже если указания Марша расходились с его мнением. Он вздохнул и огляделся по сторонам. Островок со всех сторон окружала вода, на поверхности лениво покачивалась ряска. Лотор подумал, что вернуться назад будет проблематично. Проводник петлял по болоту, запутывая и возможных преследователей, и их самих… Брюн полагал, что расчёт на том и строился, но винить туземца казалось глупым, ведь со своей стороны он был более чем прав.

Лотор поднял голову, когда совсем рядом раздался выстрел. Лейтенант прикончил проводника, ногой столкнул его тело в воду, и оно медленно крутилось возле островка, задевая редкую траву на краю. Немного мозгов выплеснулось на мох, Брюн моргнул и отвернулся. Теперь нечего было и думать о возвращении, только туземец знал путь через болото. Мужчина переступил с ноги на ногу, взглянул на тяжело дышащего Марша.

– Что будем делать? – нерешительно спросил Амори Лорх.

Боуэн холодно посмотрел на него, безумные глаза обшарили лицо солдата так, что тот отступил на шаг и едва не свалился в трясину.

– Попросим штаб о помощи и подождём, пока они нас не вытащат.

Лотор подумал, что попросить помощи они могут, но далеко не факт, что за ними придут. Они в самом глухом уголке джунглей, враги со всех сторон, и болото… Болото, чёрт побери. Лейтенант попытался связаться со штабом, голос отвечающего с трудом пробивался сквозь помехи, они услышали только конец фразы:

– …оставаться!

Марш грязно выругался и отшвырнул рацию. Похоже, до него дошло, что он совершил ошибку, убив проводника, однако Боуэн был не из тех, кто признаёт свои действия неправильными. Брюн задумчиво посмотрел на него, сел на землю и принялся чистить автомат. Он думал, что оружие ему понадобится, когда лейтенант сойдёт с ума окончательно. Судя по всему, ждать этого осталось недолго.

Лотор перевернулся на другой бок, задышал чаще, на лбу выступили капельки пота.

За три дня до убийства Амори они разделили между собой последние чёрствые галеты из неприкосновенного запаса. Брюн исхудал, форма висела на нём мешком, глаза ввалились, но голод он переносил лучше, чем остальные. Мужчина словно спал с открытыми глазами все две недели болотного плена, реагируя лишь на реплики, обращённые непосредственно к нему. Сначала у них ещё были силы шутить, перебрасываться колкими фразами, рассказывать анекдоты, но уже несколько дней на островке стояла зловещая тишина, перемежаемая лишь их дыханием, постепенно становившимся тише и тише. Мрачный лейтенант исподлобья зыркал на них налившимися кровью глазами, крутя в руке нож, и в разговорах участия не принимал. Лотор следил за ним, прижимая к себе автомат, и ждал неизбежного.

Всё началось с истерики Лорха, не выдержавшего всеобъемлющего молчания. Он говорил и говорил, поносил Марша, штаб, власть, его голос возвышался и возвышался, под конец перешёл в визг, слёзы катились по худому лицу, капая на грудь, Амори задыхался… То, что произошло дальше, Брюн видел, как в замедленной съёмке. Боуэн смерил Лорха взглядом, привстал и метнул нож. Лезвие вонзилось в горло, мгновенно окрасилось кровью, на губах Амори вздулись кровавые пузыри, руки вцепились в рукоятку оружия, ощупали её, глаза закатились. Лейтенант бросился вперёд, выдернул нож, ударил ещё раз, и жертва, дрогнув, затихла. Все молчали, охваченные ужасом, Лотор стиснул автомат, готовый убить сумасшедшего, если тот кинется, но Марш не сделал этого, лишь снова сел на место с непроницаемым лицом.

… Вечером они вырезали самые лакомые куски из тела товарища и зажарили их на костре. С мяса в огонь капал жир, соблазнительный аромат еды вызывал неконтролируемое слюноотделение, и Брюн поспешно утёр рот, глядя в пламя слезящимися глазами. Ему тоже хотелось есть, но не это. Определённо не это. Он вызвал в памяти мамины пироги, зажмурился, чтобы не видеть чужих лиц, и сжал зубы, стараясь не поддаться искушению. Лейтенант сам протянул ему кусок, но Лотор молча помотал головой, отказываясь. Боуэн усмехнулся, встретив его растерянный полубезумный взгляд.

– Сегодня ты не будешь? Захочешь завтра, рядовой. Ты же мечтаешь вернуться к мамочке?

Брюн опять заворочался в постели, из-под закрытых век потекли скупые слёзы, он застонал.

Мама. Только о ней он и думал, когда забили на мясо следующего солдата. Лотор превратился в тень, его шатало ветром, но к человечине мужчина по-прежнему не прикасался. Он ел мох, грыз траву, когда становилось вообще невмоготу, и наблюдал, всё время наблюдал… Последнюю жертву они даже жарить не стали – накинулись на неостывшее тело, как звери. Тогда Брюн сообразил, что нужно уходить. С каждым днём он терял всё больше сил, рано или поздно мог прийти его черёд служить пищей для остальных, а мужчина не сумел бы и автомат поднять, чтобы защититься. Ему было ясно, что на помощь никто не придёт, потому что никто никогда не приходит, он понял это. Их предсказуемо решили принести в жертву амбициям господина президента, только и всего.

Лотор надумал бежать ночью, чтобы избежать конфликта с фанатиком Маршем. Остальные спали, наевшиеся, спокойные, и он немного постоял, вглядываясь в их лица. Раньше мужчина считал, что ни один из них не способен на такое, однако оказалось, что люди способны на всё. Абсолютно на всё. Брюн повернулся, занёс ногу над чёрной гладью воды… И тут зажёгся красный сигнал.

– Куда идёшь, рядовой?

Он оглянулся. Лейтенант смотрел на него маниакально сверкавшими глазами, в пальцах блестело лезвие ножа.

– Иду за помощью, – ответил Лотор тихо.

– За помощью?! Ты слышал приказ? Мы должны оставаться на месте!

– Срать я хотел на этот приказ, и на тебя вместе с ним. – Мужчина поднял автомат. – Мы все сдохнем здесь, если ты ещё не понял. Мы – отработанный материал.

– Ты забыл о субординации, муд*к! – прошипел Боуэн. – Вернись немедленно! Нас спасут!

– Жди. А я пошёл.

Нож свистнул в воздухе, Брюн метнулся в сторону, уклоняясь, в два шага очутился рядом с Маршем и ударил его прикладом по голове. Лейтенант обхватил его руками, они сцепились, покатились по островку и упали в воду. Даже там Боуэн не отпустил противника, подбираясь к горлу липкими руками, в его лице не осталось ничего человеческого, и Лотор на мгновение заколебался, испугавшись, но потом снова безжалостно долбанул его автоматом. Этот удар получился удачнее, Марш затряс головой, как припадочный, и Брюну удалось вырваться. Он стоял в воде, вытаращив глаза, и выдирал ноги из трясины, когда на островке зашевелились пробуждающиеся солдаты. Лотор стремительно рванул прочь, по пояс в зловонной жиже, одной рукой он держал оружие над головой, второй хватался за ветви жалких болотных деревьев. Неожиданно накатила апатия, и Брюн подумал, что неплохо было бы позволить болоту забрать себя, но в мозг сразу же вторглись мысли о матери, братьях, Петире… Он обещал им вернуться, и вернётся во что бы то ни стало.

… Лотор так и не узнал, сколько он блуждал по болоту. Двигался мужчина, механически переставляя ноги одну за другой, иногда на плавучих островках ему попадались гнёзда личинок, и Брюн жадно пожирал их, запивая тухлой, наполненной химией и наверняка вредной для организма водой. Он сгибался под тяжестью автомата, москиты беспрепятственно садились на его лицо, руки не поднимались, чтобы согнать их. Когда впереди замаячила полоска суши, Лотор не поверил глазам. У него уже случались галлюцинации, и он подумал, что внезапно появившийся берег тоже из их числа, не позволяя ложной надежде овладеть собой, но тем не менее ускорил шаг. Земля была настоящей. Брюн последним усилием вытянул ноги из болота, рухнул на колени, пропустил сквозь пальцы жирную чёрную почву и заплакал.

Там его и нашли разведчики армии господина президента, разбившей неприятеля наголову.

Позже, в госпитале, он узнал, что его бывших товарищей всё-таки обнаружили, но слишком поздно. Все они были мертвы. Лейтенант Марш сидел на земле с полным ртом человеческого мяса, причём половина головы отсутствовала, снесённая выстрелом. Чьё-то предсмертное усилие увенчалось успехом… Всё это Лотору рассказали под большим секретом, а после того, как он встал на ноги, к нему пришли люди из окружения господина президента и велели молчать, молчать, молчать. Брюну пожаловали кучу наград и дали денег, расписали его заслуги так, будто он был героем, а не мясником, чтобы убедить его держать в себе неудобные подробности. И он покорно молчал, боясь за маму, братьев и Петира. Тогда Лотор понятия не имел, что беречь, кроме лучшего друга, уже некого…

Он закричал во сне и сел на постели. Рубашка пропиталась потом насквозь, хоть выжимай, Брюна затошнило, во рту ощущался противный привкус болотной воды. Мужчина спустил ноги с кровати и посидел несколько минут, опустив отяжелевшую голову. Дерьмо. Опять этот сон. Он поднялся, направился в душ, по пути стягивая мокрую одежду. Стоя под прохладными струями, Лотор упорно думал о другом. Дом он нашёл, как Петир и просил, и сегодня должен был показать другу результат, чтобы заручиться его согласием на покупку. Надеюсь, он будет доволен. Брюн вытерся, с наслаждением переоделся в свежее, натянул пальто и вышел из дома.

Был час ночи, Бейлиш сам назначил ему это время, и мужчина дошёл до его жилища прогулочным шагом, поигрывая ключами в руке. Лотор открыл дверь и остановился на пороге кухни. Девчонка сидела на столе полуголая, в задранном платье, Петир страстно целовал её, сжимая налитые груди. Санса застонала, прильнула к нему, когда он впился губами в её шею, обвила его ногами. Брюн приподнял бровь, увидев гладко выбритое причинное место девчонки. Твою мать. Мог бы и сказать, что она придёт. Мужчина кашлянул, Санса открыла затуманенные похотью глаза, вскрикнула, соскочила со стола. Петир усмехнулся, взглянув на него, загородил любовницу спиной. Лотор видел, как она надевает лиф обратно, лихорадочно втискивая руки в рукава.

– Застегни замок, – напряжённо сказала Санса.

Бейлиш повернулся, чтобы выполнить её просьбу, затем развернул девчонку к себе и мягко прикоснулся к её припухшим губам.

– Подожди наверху, сладенькая, я скоро приду. Будь умницей.

Она вышла из комнаты, бросив на Брюна полный страха взгляд. Он опустился на стул и молчал до тех пор, пока её шаги не затихли в отдалении.

– Ты же знал, что я приду, надо было дождаться меня, а потом уже развлекаться. Какого хрена ты раскладываешь её на столе прямо перед моим приходом?

Глаза Петира потемнели, он непреклонно поджал губы, сунул руки в карманы брюк.

– Она – моя собственность. Я раскладываю её где хочу, как хочу и когда хочу.

Лотор медленно выдохнул, сдерживая гнев. У него не было настроения спорить, проклятый сон всё ещё крутился в голове разрозненными картинками, мужчину подташнивало, а голова раскалывалась. Ну конечно, нельзя и минуты потерпеть, чтобы не поиграть своей куклой. Он посмотрел на друга в упор.

– Ты прочёл моё сообщение? Дом найден. Давай обсудим, и я пойду.

Наверное, Брюн побледнел или ещё как-то выдал себя, потому что Петир заметно встревожился.

– Погоди. Что с тобой?

Он отмахнулся.

– Ерунда. Сны. Опять. – Руки сами взлетели к вискам, внезапно пронзённым особенно острой болью.

Воспоминания возвращались вспышками, зигзагами молний.

Вокзал, Петир в белом костюме, на его лице заискивающая улыбка. Он не может понять его слов. Как погибли? Как? Он же был там, он проливал кровь, он верил, что защищает их… Всё стёрто, размыто, дома серые, люди серые, а в груди такая огромная дыра, что он чувствует, как в ней свистит ветер. Один. Теперь один. Петир ведёт его куда-то, он не сопротивляется, ковыляя, словно древний старик. Машина, кованые ворота, ряды могил, многие из них разорены. Его взгляд цепляется за фотографию матери, там она такая красивая, молодая, улыбающаяся, она прекрасна. Огромный памятник из белого мрамора, рядом три надгробия поменьше, там лежат его братья. Все четверо в одной ограде, видно, что за могилами заботливо ухаживают, на них много цветов. Колени подгибаются, он падает, как тогда, возле болота, лицо нервно кривится, он плачет, глухо, хрипло. Петир обнимает его, гладит по волосам, будто это может утишить боль, он отталкивает его, замахивается… Друг отшатывается, смотрит с недоумением и жалостью, он видит своё отражение в его зрачках, искажённое яростью перекошенное лицо, опускает руки, разрешает увести себя.

Боль отступила, Лотор вернулся к реальности, вновь взглянул на Бейлиша. Тот побелел от страха, глядя на него широко открытыми глазами, стакан с водой дрожал в протянутой руке.

– Лучше виски.

– У меня его нет.

– Налей, что есть.

Петир послушно вылил воду в раковину, шагнул к холодильнику, вытащил бутылку вина и наполнил стакан. Брюн осушил его одним глотком и потребовал добавки. Вторую порцию он пил медленнее, чувствуя себя очень неуютно под взволнованным взглядом друга. Лотор не любил, когда о нём беспокоились, и досадовал на свою сегодняшнюю слабость.

– Отложим разговор на потом, – проговорил Бейлиш наконец. – Тебе надо отдохнуть…

– Выспаться? – с убийственным сарказмом бросил мужчина в ответ. – Нет, давай уж сейчас закончим с этим.

– Если ты так хочешь… – кротко отозвался Петир и вышел.

Он возвратился с ноутбуком, открыл электронную почту и посмотрел фотографии, отправленные Брюном. Лотор с лёгкостью читал малейшие изменения в выражении лица друга, знакомого ему лучше, чем его собственное. Понравилось. Будем покупать. Бейлиш взглянул на него и улыбнулся.

– Ты будто мысли мои читаешь. То, что надо. И ты сможешь жить с нами.

– С вами? Вот ещё, – буркнул он хмуро.

– А почему бы и нет? – Петир рассмеялся. – Тем более, так я смогу быть рядом, когда… Когда тебе снова приснится кошмар, – уже серьёзнее добавил он.

– Там видно будет, – ответил Брюн, вставая. – Спокойной ночи.

Он, не оглядываясь, вышел в зимнюю тьму.

***

Спустя два месяца

Рамси задержали ещё в начале марта, но Санса так и не смогла забыть эту картину. Они с Сандором как раз только вышли из школы и видели всё своими глазами… Болтон стоял в стороне и разговаривал с каким-то незнакомым парнем из параллельного класса, Маргери крутилась неподалёку, держа за руку бледную Мирцеллу, щурившуюся на солнце с обалделым видом, будто она не знала, что это такое. Девушка мельком взглянула на них, шагнула вперёд, но тут же повернула голову, привлечённая шумом драки. Увиденное кровавым пятном отпечаталось в памяти.

Рамси сбил Маргери с ног и бешено колотил её, изрыгая проклятия, Тирелл дико кричала на одной ноте, барахтаясь в грязи, её светлая куртка была забрызгана кровью. Двое дюжих полицейских пытались скрутить Болтона, но это оказалось непростой задачей, парень вырывался, не обращая внимания на окрики директора и неизвестно откуда взявшегося детектива Торне, его ноздри хищно раздувались, и Санса содрогнулась от ужаса. Она подумала, что Болтон непременно убьёт Маргери, если его не остановят. К счастью, одному из полицейских удалось вырубить психопата, Рамси грохнулся рядом с Тирелл, и та завизжала ещё громче, видимо, вообразив, что ей конец.

Сандор увёл её оттуда за руку, словно маленького ребёнка, и она была безмерно благодарна ему за это. Сандор. Санса несмело улыбнулась, старательно глядя в учебник. Они вместе готовились к экзаменам, и в его лице девушка получила настолько строгого учителя, каким не был и Станнис. Клиган заставлял её по несколько раз прорешивать задачи из каждой темы, девушка выучила все формулы так, что они от зубов отскакивали, и ощущала себя математическим гением, пока Сандор не начинал хмуриться и тыкать её носом в ошибки. Санса вздыхала, переделывала, но он редко оставался довольным. И это хорошо. Пусть подраконит меня, только так я смогу усвоить материал надолго.

Её опять стало пугать их невольное сближение, а ещё больше смущало то, что ей нравилось происходящее. Девушка чувствовала, как из дружбы неспешно, постепенно, возникает что-то другое, какая-то щемящая нежность, желание быть возле него не только в постели… Может, это потому, что я и с Петиром теперь не трахаюсь, будто оголтелая потаскуха. Нет, любовник не изменился ни капли, но в последнее время сексу уделялось не такое пристальное внимание, как обычно. Бейлиш тоже на свой лад учил её. Он заставил её читать классику, от которой Санса плевалась в школе, учил её разбираться в сортах вин, настойчиво вкладывал в её голову правила поведения за столом и использования столовых приборов, велел ей одеваться не так вульгарно, зло высмеивая её наряды… Петир тоже строго экзаменовал её, когда решал, что она знает достаточно. А ещё он запретил мне сквернословить. Девушка старалась помнить о запрете. Если с её уст в присутствии любовника всё-таки срывалось крепкое словцо, она немедленно получала жестокий шлепок по пятой точке, от которого по всему телу вначале прокатывалась горячая волна боли, а затем – возбуждения.

Однажды, после взаимных оральных ласк, Санса сидела на полу между ног любовника, запрокинув голову ему на бедро, и лениво наблюдала, как сигаретный дым серыми лентами растекается по гостиной. Во рту ещё чувствовался привкус семени Петира, приятная истома охватывала тело, глаза закрывались. В полудрёме девушка ощутила руку Бейлиша на макушке, улыбнулась и взглянула на него. Он смотрел на неё спокойно, оценивающе, словно пытался определить, не бракованный ли товар ему подсунули в магазине. Санса уже видела у него этот взгляд и внутренне сжалась, беспокойно вглядываясь в его лицо. Любовник заметил её тревогу (о, он всегда всё замечает!), ласково улыбнулся, погладил длинные развившиеся кудри.

– Ты готовишься к экзаменам?

– Да, – ответила она настороженно. – Сандор мне помогает.

– Золотой человек этот Сандор, да? – хмыкнул Петир.

Девушка заволновалась ещё больше, услышав это, но постаралась сдержаться. Ради Сандора. Он не виноват в моей непроходимой тупости.

– Обычный человек, – небрежно отозвалась она.

– Видишь ли, прелесть моя, я намерен уехать сразу после того, как ты получишь аттестат. Никаких пересдач быть не должно. Ты поняла меня, любимая?

Вполне, чтоб тебя черти взяли! Ха, так ты и сам из их компании…

– Их не будет, – твёрдо сказала Санса. – А куда мы с тобой поедем?

Да, дорогой, я мечтаю о нашем совместном будущем. Усраться и не жить. Только забудь о Сандоре, умоляю! Бейлиш нежно провёл кончиками пальцев по её щеке, заправил за ухо непослушный рыжий локон.

– В большой город, радость моя. Туда, где даже ближайшие соседи редко бывают знакомы. Туда, где никто не станет совать нос в наши отношения. Туда, где мы будем свободны.

Туда, где от меня можно будет легко избавиться, потому что там всем друг на друга наплевать.

– Я буду работать, – продолжал он, поглаживая её по волосам, – и…

– А я? – перебила девушка, приподнимаясь.

– Ты? Будешь блистать в обществе, как и положено такой красавице.

Санса криво улыбнулась.

– Я не умею блистать.

– Научишься, – уверенно произнёс Петир. – Ты уже многое знаешь. Когда я всерьёз занялся твоим воспитанием, это быстро принесло плоды.

«Научишься». А если я не хочу? Она вцепилась в учебник, придвинула его ближе, бездумно вчитываясь в условия задачи. Страстно хотелось, чтобы Сандор пришёл как можно скорее. Когда он был рядом, мысли о безвыходном положении, в котором девушка находилась, не терзали её так явно. Санса тряхнула головой и прислушалась к шагам в коридоре. Не он. Она закусила губу, поняв, что решила всего лишь одну задачу из оставленных Клиганом, и принялась за остальные, то и дело поворачивая голову в сторону двери.

***

Сандор пришёл через час, аккуратно одетый, с объёмистым пакетом в руках. Девушка с любопытством посмотрела на него, но от вопросов воздержалась, зная, что Клиган расскажет обо всём сам. Первым делом он изучил её тетрадь по математике и усмехнулся, наскоро проглядев решения задач. Наверное, я опять там наляпала. Слишком торопилась. Парень взял ручку и стал исправлять ошибки, хмуря густые брови. Она ждала его вердикта, постукивая по полу ногой. Наконец, Сандор поднял голову и улыбнулся.

– Признавайся: торопилась?

Санса засмеялась.

– Немножко. Задумалась и упустила время.

– Я так и подумал. Настолько глупых ошибок ты не могла бы допустить, если бы решала вдумчиво. – Он положил тетрадь на стол. – С меня сняты все обвинения.

Девушка замерла на миг, всмотрелась в весело поблёскивавшие глаза Клигана и порывисто схватила его за руки.

– Ну наконец-то! Я ужасно рада! А подробности, как это всё произошло?..

Парень бережно сжал её пальцы в своих.

– Дело до конца не раскрыто, Торне нашёл какие-то новые улики против Рамси, а мне ничего не говорят. Тюрьма больше не грозит, и то хорошо.

– Ну и ладно. – Она отбросила на спину тяжёлую косу. – Зато ты теперь чист перед всеми.

– Вот именно. Я подумал, что это стоит отпраздновать. – Сандор полез в пакет и вытащил большую коробку. – Держи.

Санса вдохнула аромат лимона и вновь рассмеялась.

– Как я понимаю, это не для меня.

– Нет, для тебя – конфеты. Но если ты очень захочешь, я дам тебе одно пирожное, – захохотал Клиган.

…Потом они сидели за столом бок о бок, запивая чаем сладости, смотрели старые мультфильмы, перекидываясь редкими фразами, и он обнял её за талию, а она положила голову ему на плечо, ощущая умиротворяющее спокойствие. Так здорово мне не было очень давно, а может, и никогда. Девушка искоса посмотрела на него. Показалось, что Сандора мучает какая-то невысказанная мысль, он в задумчивости глядел на экран, но думал о другом, Санса видела это. Такая знакомая морщинка между бровями, такой знакомый сосредоточенный взгляд… О чём он теперь-то переживает? Она шевельнулась, подняла на него глаза, и парень одарил её неуверенной улыбкой.

– Что-то не так? – Осторожно, мышка.

Клиган неловко усмехнулся, провёл рукой по коротким волосам, превозмогая нерешительность.

– Ты знаешь, пока шло это расследование, у меня на многое открылись глаза. Страшно представить, каким дурачком-идеалистом я был. Ты правильно тогда сказала, никто не застрахован от зла… В общем, я много думал и о тебе всё это время. – Он заметно стушевался, но продолжил. – И о том, как по-свински вёл себя с тобой.

Девушка хотела возразить, но Сандор остановил её движением руки.

– Не надо, это правда. Пусть ты никогда не узнаешь моих тогдашних мыслей, я помню их все, и мне стыдно. Прости меня.

– А я помню своё поведение, и оно уж точно было хуже твоего! – сердито сказала Санса. – Прощаю, если тебе так необходимо услышать это!

Её взбесили его глупые оправдания. Признаться честно, мы оба хороши.

– Так вот… Если ты меня прощаешь. – Парень прочистил горло. – Может быть, нам начать всё сначала, будто бы ничего этого не было? Мы не будем торопиться, если ты боишься, что я опять наброшусь на тебя, как неандерталец.

Она застыла под его вопросительным взглядом, сердце рванулось к нему в отчаянном порыве, так хотелось сказать «да», положить конец всем недоговорённостям, нежиться в его безопасных объятиях, но… Стоп. Помни, кому ты принадлежишь, мышка. Девушка уткнулась лицом в его грудь, чтобы спрятать заблестевшие от слёз глаза. Вы не будете вместе. Демон не отпустит тебя. Но отказывать ему после этого трогательного предложения встречаться, на которое он едва осмелился, было невыносимо тяжело. Ответь хоть что-нибудь.