Текст книги "Отстающая (СИ)"

Автор книги: Тёмная Змея

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Я ещё не сплю, побудь со мной…

Лотор мог пересчитать по пальцам те случаи, когда Бейлиш разговаривал с ним вот так, мягко и просительно. В детстве их было больше, чем сейчас. Он снова опустился на диван, Петир нашёл его руку и стиснул в своей. Вскоре глаза больного закрылись, он уснул, но хватку не ослабил. Брюн некоторое время посидел, размышляя, как лучше разобраться с девкой, затем тихонько высвободил руку из пальцев друга. Между бровями спящего тут же пролегла недовольная морщинка. Мужчина покачал головой и на цыпочках вышел из гостиной. В коридоре он на миг прислонился к стене, закрыл глаза. Наполненный кровью и запахом гари сон совсем не подкрепил его, Лотор продолжал чувствовать себя утомлённым и разбитым. Это реакция на произошедшее. Старею. Он выпрямился, вытащил из кармана своего пальто перчатки и открыл дверь подвала.

Мужчина ступил на лестницу, щёлкнул выключателем. Лампочка под потолком засветилась тускло и безнадёжно, озаряя полки, сломанный журнальный столик, облезлые фарфоровые статуэтки, брошенные прежними хозяевами. Роз не было. Брюн внимательно оглядел подвал, не двигаясь с места. Спрятаться негде, всё как на ладони. «Рядовой Брюн, ты смотрел под лестницей?» Он вздрогнул. Разумеется, сумасшедший лейтенант Марш не мог возродиться из праха, в который превратился много лет назад, но ему всё равно стало не по себе. Спокойно. Он же сдох. Лотор начал спускаться по ступенькам, специально громко топая, чтобы разогнать тишину. Наверняка у неё все волосы в трухе. И она боится… Сильно боится. Он надел перчатки. Надо закончить с этим быстро.

Проститутка действительно была под лестницей. Она забилась в угол возле банок с краской, обхватила себя руками, дико глядя на него. На миг Брюн отождествил себя с ней, стал ею, его накрыло ошеломляющим, ослепляющим, как вспышка фотоаппарата, нерассуждающим страхом, от которого трясутся руки и немеют колени. Он поспешно отогнал наваждение, вглядываясь в её побелевшее лицо. Безусловно, девка знала, зачем он пришёл.

– Вылезай, – сказал Лотор.

Роз замотала головой, её глаза едва не выскочили из орбит, когда она разглядела перчатки на его руках. Как же меня это всё достало. Мужчина досадливо сжал губы. Её мать вела себя точно так же.

– Быстрее, Роз.

– Не надо, – зашептала она, униженно ловя его взгляд. – Я хочу жить! Прошу вас! Вы обо мне больше не услышите, клянусь!

Нахальная лживая девка. Он стремительно наклонился и вытянул её из укрытия за ноги. Проститутка взбрыкнула, вырвалась, поползла прочь от него, всхлипывая и дрожа. По пути она потеряла туфельку, и та осталась лежать на полу. Брюн медленно шёл за Роз, отстранённо отмечая пустяковые детали: спущенную петлю на чулке, набившуюся в рыжие волосы труху, комариный укус на лодыжке. Жалкая погоня. Девка ткнулась в стену, лихорадочно ощупала холодную поверхность и, повернувшись, привалилась к ней спиной. Страх в её глазах сменился обречённостью, покорностью неизбежности, когда до неё дошло, что выхода нет. Мужчина присел на корточки рядом, наблюдая, как по мучнисто-белым щекам текут слёзы.

– Это будет быстро, – пообещал он, плотно закрывая ладонью её нос и рот.

Роз замычала, царапая кроваво-красными ногтями рукава его рубашки, изогнулась, отбиваясь ногами от пустоты, но Лотор не обращал на это внимания. Агония от нехватки воздуха не будет долгой, он не солгал ей. Заболела голова, каждый звук больно бил по ушам. Он нетерпеливо вздохнул, ожидая близкого конца, чтобы выпить аспирина и хоть чуть-чуть поспать. Немного погодя она перестала трепыхаться, её глаза остекленели, приобретя недоумённо-обиженное выражение. Наконец-то. Брюн встал, снял перчатки, потёр лоб. Сырой воздух подвала слегка оживил его, но виски всё ещё болезненно ныли. Теперь надо было упаковать труп, пока он не окоченел. Мужчина поднялся по лестнице, взял несколько мусорных мешков и бельевую верёвку, неведомым образом очутившуюся в кухонном шкафчике. Вернувшись назад, он тщательно завернул Роз в целлофан, крепко обвязал верёвками и положил в углу. Позже, ночью, он вывезет её за пределы города, к реке, привяжет к голове и ногам камни потяжелее и отправит в плавание. До весны она не всплывёт, даже когда верёвки сгниют, лёд не позволит обнаружить труп. А к тому времени они с Петиром будут уже далеко…

Телефонный звонок вырвал его из воспоминаний. Масло на тарелке превратилось в желе, Лотор сунул посуду в раковину, одновременно проводя по экрану пальцем.

– Ты опаздываешь, – сказал Петир, не удосужившись поздороваться.

– Скоро буду. Не нервничай.

– Шевелись. Из-за отсутствия твоих подписей работа стоит. – Он сбросил вызов, не дожидаясь ответа.

Брюн направился в прихожую, надел пальто и шапку и вышел в морозное утро. Сегодня я буду думать лишь о работе. По крайней мере, постараюсь.

========== Санса-6. Лотор 3: интерлюдия о прошлом ==========

Петир жестоко высмеял её внезапно проявившуюся религиозность, и Санса была потрясена глубиной его цинизма, которую она раньше благополучно не замечала. До того, как узнала всю правду. Слепая дура. Для него не существовало ничего святого, любое явление подвергалось безжалостному анализу и неизменно критиковалось. У девушки голова шла кругом, когда она слушала рассуждения любовника. Он переворачивал её мир вверх тормашками, убеждал, уговаривал, и Санса понемногу переставала сознавать себя как отдельную личность. Прежде чем что-нибудь сделать, она задумывалась, что скажет Петир, злилась на себя, нередко плакала без причины, разрываясь между храмом и постелью. Бейлиш спокойно отнёсся к её походам в церковь, но строго-настрого запретил приближаться к исповедальне. «Вера верой, солнце моё, но ты же помнишь, что предупреждений больше не будет?» Помню, любимый. Даже слишком хорошо. Ещё и Кейтилин приставала с расспросами о том, что происходит… Мало того, мать настояла на осмотре у врача, и девушке пришлось улыбаться и отвечать безразличному человеку в белом халате, что всё в порядке, конечно же, в порядке, и аппетит у неё прекрасный, а настроение просто замечательное, в то время как глаза наполнялись слезами отчаяния. Ничто и никто не спасёт её от демона. Ничто и никто. В итоге доктор не нашёл ничего опасного, прописал какие-то витамины, и посоветовал больше спать для улучшения цвета лица. Если бы Санса могла, она бы расхохоталась, но сил не осталось совсем, поэтому она только несвязно поблагодарила его и вышла. Девушка добежала до дома с невероятной быстротой, боясь, что ей померещится Якен. При свете дня она бы не вынесла такого зрелища, это было бы чересчур. Терпеливо рассказав маме о результатах визита в больницу, Санса поднялась к себе, вытащила из тумбочки библию Григора, прижала её к груди подрагивающими руками и легла на кровать. Она обнаружила, что наличие этой книги успокаивает, утишает страхи, и теперь постоянно клала её под подушку, когда ночевала у себя. В такие ночи тот сон ей не снился, но стоило девушке лечь в постель Петира, особенно после занятий любовью, как полутруп наркомана и Белиал возникали под закрытыми веками во всё более грозных обличьях. Санса силилась проснуться, однако с каждым разом делать это самостоятельно становилось всё сложнее. Любовник нежно будил её, убаюкивал снова, заботливо укрывая одеялом голые плечи. Всё впустую. И сегодня мне опять идти к нему, значит, поспать не получится. Она со вздохом перевернулась на спину и попыталась отвлечься.

Сандор. Когда парень рассказывал ей о перемене к лучшему в его деле, он выглядел таким окрылённым и радостным. Правда, подробностей она так и не узнала, детектив Торне велел не разглашать их, но всё равно девушка радовалась вместе с Клиганом. Он, безусловно, заслуживал счастья, и Сансе хотелось, чтобы с него поскорее сняли это нелепое обвинение. Рамси до сих пор был на свободе, задирал Сандора в школе, но последний ограничивался холодным молчанием, словно не слыша насмешек, за что девушка уважала его ещё больше. Период кризиса, когда Клиган был уязвимым и чувствительным буквально ко всему, прошёл, нервозность сменилась обычным спокойствием, но Санса прекрасно видела, как он сдерживается, чтобы не избить Болтона. Она старалась купировать конфликты и быть рядом, чтобы предотвратить возможную драку. Из этого некоторые не очень умные одноклассники сделали вывод, что они встречаются. Если бы эта глупая сплетня дошла до ушей Петира… Лучше не думать об этом. Девушка крепче прижала к себе библию, нагревшуюся от её тела, прикрыла глаза.

Невзирая на увлечённость Сансы религией, она встречалась с Григором только на нейтральной территории. Как и с Сандором. Она отняла руки от книги, бессильно уронила их на постель. Слёзы вновь подступили к глазам, девушка сделала над собой усилие, чтобы не дать им пролиться. Грустно. Мерзко. Больно. Когда Санса пришла в гости к Клиганам впервые после ссоры с Сандором, братья встретили её с такой теплотой, что она едва не разрыдалась. Этот дом, такой светлый и уютный, представлялся ей своеобразным продолжением церкви, и присутствие Григора усугубляло это впечатление. Девушка шла за Сандором по коридору, и ей казалось, что её ноги оставляют на паркете чёрные, перетекающие следы-кляксы, похожие на грибок из сна. Нечистая, нечистая, мне здесь не место! Сансе захотелось повернуться и убежать прочь, чтобы не осквернять их дом собой, запятнанной, отмеченной печатью Белиала, но Григор уже шагнул ей навстречу… Следующие полтора часа были пыткой, она опять через силу улыбалась и отвечала на вопросы, расслабиться ей так и не удалось, и девушка облегчённо вздохнула, очутившись за дверью. С этого момента Санса решила, что не придёт к ним больше, и стойко отказывалась от приглашений Сандора. С течением времени парень прекратил звать её в гости, теперь они встречались только в школе или гуляли, неспешно идя бок о бок и разговаривая обо всём на свете, если была хорошая погода. Под бдительным оком Лотора. Она была уверена, что Брюн следит за каждым её шагом, и пыталась лишний раз не прикасаться к Клигану, вела себя скованно, но иногда, в пылу спора, всё-таки импульсивно хватала его за руку и сильно сжимала, будто это добавило бы её словам убедительности. Их отношения превратились в безобидную, практически родственную связь. Брат и сестра. Девушка усмехнулась. Пусть будет хотя бы так. Зато он жив и здоров. Санса искренне надеялась, что отвела от Сандора карающую руку любовника, держа парня на расстоянии. Я не допущу, чтобы с ним что-то случилось по моей вине. Из-за моей слабости.

Телефон зазвонил, и она приподнялась в испуге. С недавних пор резкие звуки действовали ей на нервы, и девушка почти не слушала свою любимую музыку. Предки наверняка приписывают это влиянию церкви. Религиозная мышь, кто бы мог подумать? Санса хихикнула, принимая вызов.

– Добрый вечер, сладкая.

Её глаза приобрели стальной жандармский оттенок послушания.

– Добрый, – вполголоса ответила она, рефлекторно комкая пальцами покрывало.

– Ты придёшь ко мне сегодня? – спросил Петир. Не приказал, а спросил. Думай, мышка, к чему бы это?

– Приду, конечно, если ты хочешь.

– Ты уверена, что достаточно хорошо себя чувствуешь для этого?

Вот в чём дело. Биение сердца заглушило все звуки извне, угрожающее молчание в трубке сгущалось, и девушка рванула ворот блузки, ощутив нехватку воздуха. Делать вид, что не поняла намёка, было поздно.

– Я ничего лишнего ему не сказала! Ничего! – срывающимся шёпотом проговорила она. – Только не надо снова делать это со мной! – Санса всхлипнула.

Она пробовала забыть, что любовник с ней сотворил, но та ночь так и осталась неизбывным кошмаром, пробуждающим страх и чувство вины за свою испорченность. Да, закончив, он успокоил её, вытер слёзы и вообще нянчился, будто с ребёнком, но у девушки не укладывалось в голове, как четвертью часа ранее Петир мог не слышать её криков, не видеть, что ей страшно. Наказание за длинный язык. Тогда они поссорились, и Санса сорвалась, высказав всё, что думает. Она не стеснялась в выражениях, давление на психику было чересчур сильным, и чаша её терпения переполнилась. Давно ли ты задыхалась в ванной, мышка? Бейлиш слушал её, не прерывая, пока девушка не выдохлась. Сообразив, что только что нахамила демону, Санса помертвела от ужаса, но любовник так ласково заговорил с ней, так горячо смотрел, усыпляя подозрения… И я поверила, потому что мне безумно хотелось трахаться. В конце концов, он увлёк её в кровать и наказал там. Это было неожиданно и поэтому вдвойне чудовищно, ведь во время занятий любовью он всегда относился к ней бережно и внимательно. Даже в этот раз. Даже в этот, несмотря на неправильность происходящего. Петир сделал это намеренно, для её же блага, как он выразился, и она боялась повторения, несмотря на полученное удовольствие. Очень трудно было выдержать такое до оргазма, ещё сильнее унижавшего её… Воспоминания стремительно пронеслись в мозгу, и девушка сглотнула, подавляя слёзы.

– Котенок, – мягко рассмеялся он. – Ты, верно, думаешь, что у меня сегодня совсем неважное настроение? Успокойся, прелесть моя, я просто спросил. Ты же знаешь, как я волнуюсь за тебя.

Несколько секунд она тупо смотрела перед собой, осознавая его слова. Просто спросил? Как это? Санса часто задышала, яростно стискивая покрывало бледными пальцами. А если врёт? Она страдальчески оскалилась, провела трясущейся рукой по сухим губам. А если ты сходишь с ума и слышишь то, чего нет, глупенькая мышка? Девушка положила ледяную ладонь на библию и почувствовала, что безумие стало отступать. Но притаилось неподалёку. Когда-нибудь (уже скоро) оно вернётся во всей красе, и меня увезут в психушку.

– Радость моя, не молчи, – встревоженно попросил Петир. – Я беспокоюсь. Что сказал врач?

– Врач… – Она кашлянула, выравнивая голос. – Он сказал, что я здорова. Всё в порядке. Только посоветовал больше спать. И всё. Больше ничего.

– Почему ты мне ни слова не сказала? Я очень переживал.

Ну да, я помню, как ты переживаешь, проклятый.

– Я не знала, – уже увереннее ответила Санса. – Мама поставила перед фактом, и я пошла. Прости меня… любимый.

– Значит, Кэт поставила перед фактом? Похоже на неё, – с толикой презрения отозвался любовник. – Я не сержусь, сладенькая. Жду тебя в обычное время, не опаздывай.

Она попрощалась с ним, отбросила телефон в сторону и сжалась в комочек, вновь прижав к груди святую книгу. Почудилось, что от библии идёт тепло, но ноги замёрзли, голова была тяжёлой, словно камень. Девушка наконец дала волю слезам, тихонько всхлипывая и дрожа всем телом, но вскоре опомнилась и проворно вытерла их. Он будет недоволен мной, если я приду с опухшими глазами. Может наказать. Санса суетливым движением накинула на себя покрывало и закрыла глаза. Конец года неотвратимо приближался, а она всё ещё не знала, что делать, как выбраться из сетей демона… И есть ли смысл пытаться.

***

Лотору только-только исполнилось одиннадцать, когда семья Бейлишей переехала в дом по соседству. Казалось, с их приездом ветхое, несуразное, косившееся на один бок здание стало ещё более обветшалым. Мать Петира, по всей видимости, не думала заниматься хозяйством: огород зарос бурьяном, сарай развалился, ступеньки крыльца сгнили. Женщина выходила из дома редко, и Брюн старался поскорее проскочить мимо, если встречал её на улице. Одутловатое опухшее лицо Алейны Бейлиш внушало ему отвращение. Соседи наперебой осуждали её за пьянство, но ни один и пальцем не шевельнул, чтобы хоть как-то помочь ей. Однажды бойкая старушка, живущая напротив Брюнов, забежала к матери Лотора, Жиенне, чтобы посоветоваться насчёт борьбы с сорняками. Обычный разговор об урожае и разведении кур плавно перешёл в сплетни, в том числе о поведении Алейны и её сына.

– Можешь себе представить, милочка, зашла я к ней, а там такой свинарник, господи прости! И своим мальчишкой она вообще не занимается! Знаешь, – старуха понизила голос, – я уверена, что он ворует еду. Я его лично застала у себя на кухне с булкой в руке, и что ты думаешь? Он рассмеялся и убежал, чуть с ног меня не сбил! Вырастет – попадёт в тюрьму, точно тебе говорю.

Лотор, сидящий на пороге чёрного хода, смотрел в книгу и в то же время краем уха прислушивался к разговору. Он знал, что мать не любит перетряхивать чужое грязное бельё и с упоением предвкушал гневную отповедь, которая не заставила себя долго ждать.

– Её сын – сирота при живой матери, и его стоило бы пожалеть. Он не виноват в том, что его не воспитывают, как следует, – отрезала Жиенна. – А вы бы лучше занимались своим огородом, чем болтать невесть что. В вашем возрасте должно быть стыдно проявлять такой нездоровый интерес к жизни соседей.

Чашка возмущённо звякнула о блюдце, Лотор услышал шелест платья, когда гостья встала со стула.

– Посмотрим, как ты запоёшь, когда он к тебе наведается, – ехидно проговорила она. – Небось, больше всех беситься будешь!

– До свидания.

Хлопнула парадная дверь, мальчик сразу же повернулся и посмотрел на мать. Жиенна тепло улыбнулась ему, поправила рыжеватые волосы.

– Из-за неё чуть не сожгла пирог.

Отец работал в ночную смену, поэтому сегодня они ужинали впятером. За едой Лотор размышлял о сказанных мамой словах и безмолвно удивлялся. По его мнению, Петир вполне мог постоять за себя, и в жалости не нуждался. Сначала соученики часто били Бейлиша за острый язык, непомерную наглость, и то, что он учился на отлично, хотя с такой мамашей просто неприлично вообще открывать рот на уроках и приставать к нормальным детям. Он без звука терпел побои, отряхивался и уходил домой, а через несколько дней обязательно мстил обидчику, причём обставлял всё так, что ему невозможно было предъявить претензии. Все знали, что пакости делал Петир, но поймать его не могли – он никогда не повторялся, и предугадать, что он сотворит в следующий раз, не сумел бы никто. Лотор с некоторым изумлением наблюдал за ним, таких детей он раньше не видел. Бейлиш ходил в заплатанной рубашке с обтрёпанным воротничком, его штаны выглядели так, будто пережили атомную войну, и при всём этом он держался, как король, и смотрел на всех свысока. Впрочем, остальные не приняли бы его в свои игры, даже если бы Петир вёл себя тише воды, ниже травы. Наличие матери-алкоголички надёжно отделяло его от добропорядочных чистеньких чад из благополучных семей, но, похоже, это его совершенно не заботило. Лотору, мечтательному замкнутому мальчику, поведение Бейлиша представлялось очень странным, и в чём-то даже пугающим. До тех пор, пока неделю спустя он не застал одноклассника у себя на кухне с краденым бутербродом в руке…

Мальчик остановился на пороге и ошеломлённо уставился на незваного гостя. Тот, в свою очередь, вытаращился на него, не ожидал, что кто-то войдёт. Брюн недоумевал. В травле Петира он не участвовал, ничего плохого ему не сделал, и ничем не заслужил такого по отношению к себе. Видимо, Бейлишу пришло на ум то же самое, потому что он ужасно покраснел и смутился. Неизвестно, сколько времени продолжалась бы эта немая сцена, если бы в кухню не вошла Жиенна. Увидев Петира, она приподняла брови и скрестила руки на груди.

– Что ж, вот ты и к нам заглянул, – сказала мама спокойно. – Вымой руки и садись за стол. Кто ест с немытыми руками?

Поражённые в равной степени мальчики пронаблюдали, как Жиенна подошла к холодильнику, вытащила банку компота и начала разливать его, совершенно не обращая на них внимания. Однако она заметила, что её не послушались, и рассердилась.

– Долго вы стоять будете? Лотор, тебе особое приглашение надо? Шевелитесь, остынет всё!

Только после окрика матери он двинулся с места. Выходя в коридор, мальчик услышал тихий напряжённый голос одноклассника:

– Зачем вы? Я не хочу.

– Врать нехорошо, Петир. Хватит искать подтекст в моих словах. Сперва мы перекусим, а потом поговорим, если захочешь.

Когда Лотор вернулся, Бейлиш уже сидел за столом с таким видом, будто ждал, что его сейчас выгонят. Ему явно было неловко. Он сохранял невозмутимое выражение лица, но потерянный взгляд его выдавал. Мама непринуждённо расспрашивала мальчика об учёбе, Петир отвечал односложно, скомканно, боясь ляпнуть лишнего. При виде Лотора он и вовсе умолк, уткнулся в свою тарелку и не поддался на новые попытки Жиенны втянуть его в разговор. Брюн его понимал, ситуация сложилась не очень приятная, поэтому он принялся болтать с младшими братьями, чтобы дать однокласснику время оправиться от стеснения. Когда обед закончился, Петир робко поблагодарил мать Лотора и быстро ушёл. Она не удерживала его, только задумчиво посмотрела вслед…

Через два дня Лотор сидел на контрольной по математике, подперев голову рукой, и уныло думал о том, что отец всыпет ему за двойку. Мальчику не повезло, попалась задачка по теме, которую он так и не осилил, и Брюн обречённо склонился над пустым листком, напрягая мозг в поисках решения. Весеннее солнце светило ему прямо в затылок, шея вспотела, он с неудовольствием стёр влагу ладонью, чувствуя себя настоящим поросёнком. В классе было душно, хотелось присесть в тени с какой-нибудь книгой, но школу никто не отменял. Внезапно у учительницы запищал пейджер, она встала и вышла в коридор, чтобы не мешать ученикам. Её шаги ещё не успели затихнуть, когда Лотор ощутил рядом с собой движение воздуха, повернул голову, и увидел Петира. Тот подмигнул ему и прошептал:

– Что, не выходит?

– Ни черта, – ответил мальчик, покачав головой.

– Это же легко, – с оттенком превосходства заявил Бейлиш, и за пять минут объяснил ему то, что никак не могла вдолбить учительница.

За дверью послышался стук каблуков, и одноклассник моментально вернулся на своё место. Отойдя от потрясения, Брюн совершенно самостоятельно решил задачу и со спокойной душой сдал работу перед самым звонком. Он хотел сказать Петиру спасибо, но не нашёл его, и неспешно направился домой, наслаждаясь свежим ветерком…

Переделав домашнюю работу, порученную ему мамой, не позволявшей никому сидеть без дела, Лотор взял книгу, уселся на лавку в тени забора, отделявшего их огород от владений соседей, и начал читать. Приключения Джима Хокинса увлекли его, и он не сразу услышал, что его зовут по имени. Только когда кто-то громко выругался совсем близко от него, Брюн вздрогнул и взглянул вверх. Петир сидел на заборе, болтая ногами в драных сандалиях, и негодующе мерил его взглядом. Под левым глазом наливался синяк. Наверное, Лотор как-то не так посмотрел на него, потому что Бейлиш небрежно прикоснулся к опухшему веку и ухмыльнулся.

– Мать хотела ударить по плечу, а я увернулся, но поздно. Это ерунда. – Он фыркнул и махнул рукой. – Ты оглох, что ли? Я тебя зову, а ты не слышишь.

Брюн побагровел.

– Прости, правда не слышал. – Мальчик заторопился. – Слушай, спасибо за помощь, я бы сам…

– Хватит, не выношу этих соплей, помог и помог, хрен с ним, – поморщился Петир. – Пойдёшь на речку? Хоть эта грёбаная бумажная фабрика и спускает туда отходы, я знаю одно место, где ещё водится рыба.

Лотор скептически приподнял бровь, но книгу отложил.

– Не веришь? Пошли, покажу. Только у мамочки не забудь отпроситься, – вдруг язвительно добавил он, сменив тон.

– Обязательно, – отозвался Брюн, вставая.

Вскоре они уже шагали по дороге, хулиган и паинька, и люди провожали их озадаченными взглядами. Петир молчал, покачивая в руке самодельную удочку, а Лотор понятия не имел, о чём с ним говорить, и тоже помалкивал. Мальчик вообще не особо хорошо умел находить общий язык с посторонними людьми, и он, как правило, предпочитал одиночество общению со сверстниками, но теперь у него не было выбора… Они продрались сквозь заросли и вышли на поросший травой низкий берег. Здесь течение реки оказалось не таким бурным, мутноватая вода текла медленно, будто нехотя. Бейлиш опустился на землю, и Лотор, немного подумав, последовал его примеру, внимательно глядя, как он насаживает извлеченного из плоской банки червяка на крючок. Петир мельком взглянул на него, забрасывая удочку в воду.

– Ты сказал маме, что пошёл со мной?

– Да, – коротко ответил Брюн.

– А она что?

– Сказала вернуться к ужину.

Одноклассник недоверчиво покосился на него.

– И больше ничего?

– Нет.

Бейлиш помолчал.

– Она очень странная, твоя мама.

– Обычная, – пожал плечами Лотор. – И если ты всё ещё думаешь… ну, о том, что произошло два дня назад, то не парься.

– Почему она не наорала на меня? – внезапно выпалил Петир, вглядываясь в его лицо. – Любой бы так сделал.

– Я сам её не всегда понимаю.

– Ты бы поступил по-другому, верно? – поинтересовался одноклассник.

– Думаю, пока я соображал бы, что делать, ты бы уже убежал, – сказал Брюн, невольно улыбаясь. – Мне нужно много времени, чтобы решиться на что-то. И потом я всё равно сомневался бы в правильности своего поступка.

– Вот уж никогда бы не подумал, что ты способен произнести такую длинную речь! – насмешливо воскликнул Петир, но продолжал уже серьёзно. – Кажется, мне надо извиниться. – Он нервно улыбнулся. – Я пришёл к вам только из-за того, что остальные стали запирать двери. У меня на душе так мерзко, чёрт подери!

– Ты уже извинился, – напомнил Лотор. – И если мы разобрались с этим, может быть, ты наконец обратишь внимание на то, что у тебя клюёт?

Бейлиш рассмеялся и принялся выбирать леску…

Только много позже Брюн узнал, что его мама была единственной, кто обратился в социальную службу и пытался сделать для Петира хоть что-то, но безрезультатно – его оставили с Алейной. Впрочем, в дальнейшем, сдружившись с Лотором, мальчик всё реже стал бывать дома, практически переселившись к Брюнам, и не проявлял интереса к жизни матери, бросив её на произвол судьбы. Он всегда умел отсечь то, что не приносило ему пользы. Лотор не был уверен, что тогда Бейлиш поступал так осознанно, скорее, это находилось на уровне инстинкта, который он развил впоследствии…

Когда им было по четырнадцать, Петир взял моду исчезать из дома вечером и возвращался лишь после полуночи. Рассказывать другу, где он бывает, мальчик отказывался, и Брюн сильно обижался на него за это. Иногда Лотор молчал целыми днями, не давая себя растормошить, и Бейлиш демонстративно поворачивался к нему спиной, нарушая ритуал доверительных разговоров перед сном. В ту ночь Брюн читал Верна при свете настольной лампы. Все уже давно легли спать, но он не мог оторваться от книги, несмотря на то, что устал за день, подстригая газоны соседей за символическую плату. Скрип оконной рамы отвлёк его, мальчик поднял голову, и увидел перелезающего через подоконник Петира. Бейлиш бесшумно спрыгнул на пол, подошёл к кровати и плюхнулся возле Лотора.

– Ты всё ещё обижаешься?

Брюн помотал головой, заинтересованно разглядывая улыбающегося друга. Тот полез в карман, достал оттуда перехваченную резинкой пачку банкнот и протянул ему.

– Вот. Отдай Жиенне, у неё целее будут, а то я опять потрачу на какую-нибудь глупость.

Лотор принял деньги и пристально посмотрел на Бейлиша.

– Откуда у тебя столько?

– Так я и знал! – Петир закатил глаза. – Я их заработал, дружище. За-ра-бо-тал!

– Где? – Его не так просто было сбить с толку.

– Ну зачем тебе это? Неважно.

– Важно. Где?

Глаза друга сузились, он плотно сжал губы, улыбка пропала.

– Неужели ты думаешь, что я способен опозорить твою семью бесчестным поступком?

– Нет, не думаю, не говори ерунды, – спокойно ответил Брюн. – Я боюсь, как бы ты не вляпался в неприятности, вот и всё.

Бейлиш опустил голову, лицо его разгладилось, посерьёзнело. Он расправил складку на покрывале, и заглянул Лотору в глаза.

– Ты знаешь Донтоса Холларда?

– Фабриканта? Конечно, кто же его не знает.

– Я работаю у него.

Брюн приподнялся на постели, потрясённо уставившись на Петира.

– Кем? И как ты вообще с ним познакомился?

– Как познакомился – долгая история, тебе будет неинтересно. Я прислуживаю ему за столом на сеансах карточных игр, которые он устраивает регулярно.

Лотор начал понимать.

– Ты хочешь сказать, что… подсказываешь ему?

Бейлиш тихо рассмеялся.

– Да. Сам-то он шестёрку от туза отличить не может. Делаю всё аккуратно, чтобы не заподозрили неладного, если постоянно выигрывать начнёт.

– Я бы на твоём месте не связывался с этим типом. Он кажется не очень хорошим человеком и может втянуть тебя во что-нибудь… действительно опасное, – тревожно проговорил Брюн.

Серо-зелёные глаза мягко заискрились, Петир схватил его за руку и, не переставая улыбаться, стиснул её в своей.

– Поверь, мне не стоит бояться Донтоса. Пусть лучше он боится меня.

Когда Холларда арестовали за махинации с бюджетными деньгами и многочисленные нарушения на производстве, Лотор вспомнил эти слова. Друг уверил его, что он ни при чём, и после обнародования результатов следствия, Брюн убедился в непричастности Петира к такому повороту событий…

Два года пролетели быстро, и в шестнадцать Бейлиш начал встречаться с девушками, легко меняя одну на другую. Жиенна иронически говорила о нём: «Будь он девчонкой, давно бы принёс в подоле». А Лотор так и продолжал читать свои книги. Сколько друг ни звал его на вечеринки, ни уговаривал познакомиться с какой-нибудь красоткой, всё было напрасно. Брюна больше всего беспокоило то, что он не испытывал ни малейшего влечения к противоположному полу, но рассказывать об этом он стеснялся даже Петиру. Парень стал сомневаться в своей ориентации, и едва не заболел от переживаний, пока не сообразил, что его подозрения беспочвенны. Ему просто не хотелось, ни мужчину, ни женщину, никого. А это уже было нешуточной проблемой. Лотор добросовестно обошёл врачей втайне от близких, но со здоровьем всё оказалось прекрасно. Он не знал, что и думать. В конце концов, парень решил проверить на практике, так ли всё плохо, и отправился с Бейлишем в гости к его подружке. Туда должны были прийти ещё две девушки, и Петир, весело сверкая глазами, сказал Брюну, что он может выбрать любую из них.

– Или, если уговоришь, обеих сразу.

Лотор неопределённо хмыкнул в ответ. Он полагал, что и с одной не справится, но, к его удивлению, всё получилось. Девица извивалась под ним, как бесноватая, стонала, вцеплялась ноготками в спину, а Брюн в это время обдумывал, в какой университет поступит, закончив школу. Он механически двигался до самого конца, ощущая себя так же, как при занятии рутинной работой на родительском огороде, а в момент семяизвержения не почувствовал ничего, кроме облегчения. Зато девушка с экзотическим именем, которого Лотор не запомнил, восхищённо шептала ему на ухо, какой он обалденный… По дороге домой Брюн переборол себя и поделился с другом своей проблемой. Это был первый раз, когда он увидел в его взгляде страх. Петир забросал его вопросами, и немного успокоился, только получив исчерпывающие ответы, однако недоумение Бейлиша ему развеять не удалось…