Текст книги "Его имя (СИ)"

Автор книги: Tau Mirta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Умением притворяться спящим Скабиор владел в совершенстве. Вот и сейчас он расслабился, задышал ровно и даже сам почти поверил, что спит.

– Я говорил с отцом.

Не сработало.

– И как, успешно?

Драко усмехнулся и покачал головой.

– До взаимопонимания нам ещё далеко.

Скабиор смотрел на него и понимал, что открыть глаза было не лучшей идеей. Драко лежал на животе, скрестив длинные ноги и подперев кулаком щёку, так спокойно и расслабленно, словно всю жизнь только и делал, что валялся на пыльных чердаках в компании беглых преступников. Солнечные лучи мягкими штрихами ложились на изгиб спины и ягодиц, подсвечивали невидимый золотистый пушок на шее, и Скабиор мог бы поклясться, что в жизни не видел ничего более красивого, умиротворяющего и… пугающего. А пугающим было желания сгрести его в охапку и остаться на этом старом матрасе на всю жизнь. Скабиор моргнул. Желание было таким сильным, что он бы не удивился, если б оно проступило на лбу огромными буквами.

– А что Люциус обо мне говорит? – он уцепился за первую попавшуюся мысль.

– Говорит, что пойдёт в аврорат, как только ты уберёшься, – Драко нахмурился. – Если он это сделает, они устроят допрос с Веритасерумом. А я читал о Нерушимой клятве: если человек пообещал молчать о чём-то, и его спросить об этом под Веритасерумом, то зелье вступит в противодействие с чарами, и можно сойти с ума.

– Нет, Люциусу это не грозит, – сказал, поразмыслив, Скабиор. – В клятве важна формулировка. В этой сказано не говорить о том, что я здесь. О том, что я был здесь, речь не шла, так что как только я уйду, пусть смело идёт обниматься с аврорами. Ему не привыкать сдавать бывших коллег.

– Он это ради нас…

– Да-да, и ради мира во всём мире. Но если ты волнуешься за него, то передай: пусть не мозолит аврорату глаза лишний раз, смысла в этом нет. Как только я воспользуюсь палочкой, они меня зацепят, а информация Люциуса им тут нахрен не нужна.

– Я тоже так думаю, но отца трудно переубедить, – Драко окинул его взглядом и улыбнулся. – Ты его здорово разозлил.

– Да, это я умею.

Они помолчали.

– А если ты сменишь палочку, это их собьёт?

– Угу.

– Так почему же ты…

– Их не на каждом углу продают. А у всех владельцев магазинов есть чёрный список, в котором мне отведено почётное место.

– Но можно и по-другому достать.

– Так палочку же подбирать надо, – Скабиор развеселился. – Или ты предлагаешь мне каждый вечер шлёпать пару-тройку обывателей и пробовать, пробовать, пока не найду подходящую?

– А вдруг? – Драко тоже смеялся.

– Вообще-то я проверял другие палочки, но ни одна не подошла. Не слушаются.

– А хочешь… – Драко внимательно разглядывал половицы. – Хочешь, возьми мою?

– Чего? – Скабиор даже приподнялся. – Твою… палочку?

– Ну, она же тебя послушалась, – он покраснел.

Скабиор продолжал таращиться во все глаза. Да, Смазывающее неплохо получилось, но это не повод, чтобы отдать свою палочку. Отдать палочку. Охренеть. С ума с ним сойдёшь.

– Я уж как-нибудь сам, – сказал он наконец. Подумал и добавил: – Спасибо.

«Вот так полежите ещё немного, и вовсе замуж позовёт».

Но до этого, слава Мерлину, не дошло.

– А из чего твоя палочка?

– Вяз и шерсть мантикоры. Эй, что смешного?

– Да ничего, просто моя – липа и волос единорога. Странно, что она тебе подходит.

– Да уж, – Скабиор тоже рассмеялся, и потом вдруг понял, что это не очень смешно. Совсем даже не смешно. И липа. Конечно, липа.

– Интересно, а мне бы твоя подошла? – во взгляде Драко появилась привычная задумчивость.

– Этого мы не узнаем, – буркнул Скабиор и закрыл глаза. Сил не было смотреть на него и разговаривать так запросто, словно это не в первый и не в последний раз. Драко посопел, повздыхал о чём-то своём и даже задал самый гениальный вопрос всех времён: «Ты спишь?» А потом Скабиор ощутил легчайшее прикосновение к лицу. Драко очертил его профиль, тронул брови, отвёл волосы со лба, как вчера. Неужели это случилось вчера? Чуткие пальцы пробежались по скуле, погладили щёку и замерли у губ.

«Хватит, – взмолился Скабиор про себя. – Уходи».

И Драко будто услышал. Вздохнул, щекотнув напоследок тёплым дыханием, тихонько оделся и вышел.

Как только за ним захлопнулась дверь, Скабиор сел и устало спрятал лицо в ладонях. Взять бы палочку и шарахнуть в самого себя Ступефаем. Или даже Обливиэйтом. Внутри словно образовалась зияющая дыра, в которую утекало всё, за что он держался в жизни.

А мир вокруг по-прежнему был светлым и безмятежным. Щедрый июнь врывался в окно сладкими запахами, пением птиц, волнами света. И Скабиор чувствовал себя хрупкой мошкой, угодившей в этот день как в солнечную янтарную смолу или свежий липовый мёд.

========== Глава 9 ==========

Очередная бессонная ночь принесла много вопросов, на которые у Скабиора нашёлся лишь один ответ: «Бежать». Об этом вопили и его инстинкты, и здравый смысл. Каникулы кончились, пора двигаться дальше.

«Так вставай и уходи. Ну?»

Но он продолжал валяться на обжитом матрасе, а в голове проносилось одно и то же.

Почему так?

Почему с ним?

Почему, чёрт подери, сейчас?

Стоило закрыть глаза, и он видел золотистые отблески в светлых волосах, улыбку – безмятежную, открытую, лишённую обычной настороженной сдержанности; тут же вспоминались и мазки солнечной кисти на худых лопатках, и запах, и… Да много чего ещё. Отогнать эти образы не удавалось, поэтому Скабиор просто держал глаза открытыми, пялясь в потолок. Чёрт. Знал бы – на милю к Мэнору бы не подошёл. Все эти годы он уходил или убегал с лёгким сердцем, а теперь хотелось остаться и послать к чертям постылую свободу. Зачем-то.

Тревожная летняя ночь терзала, выворачивала наизнанку, но рассвет принёс облегчение. Утренняя прохлада смыла ночную одурь, ветерок вымел из головы чушь. Скабиор, глотнув у окна свежего воздуха, ожесточённо растёр лицо. Хватит, в самом деле. Уйти. Сегодня же, как стемнеет. Правда, впереди ещё один день, но… Он строптиво тряхнул головой. Нет уж. Если придёт – вылетит отсюда.

«А что? Трахни напоследок, когда ещё обломится?»

Да пошёл ты.

Скабиор долго торчал под душем, потом тщательно побрился. Наверх вернулся бодрым и посвежевшим. Солнечная жара, пропитанная ароматом цветов, навалилась, обняла, уговаривая остаться и подождать. Но чего тут ждать? Скабиор вырвался из мягких пут и принялся расхаживать туда-сюда, прорабатывая про себя схему завтрашних передвижений. Так. Сначала в город, пополнить запас зелий и узнать, что в мире творится; по каминной сети в знакомую деревушку, там можно переночевать; потом… А до «потом» ещё надо дожить.

Жара усиливалась, давила. Скабиор метался по чердаку, словно зверь в клетке. Когда на лестнице раздались шаги, он был слишком возбуждён, чтобы заметить, что поступь не такая лёгкая, как обычно. Он опёрся ладонями о подоконник, стараясь выглядеть непринуждённо. Скрипнула дверь. Скабиор лениво обернулся.

– Если ты думаешь, что я буду…

– И что же я думаю? – Люциус поднял бровь.

– Ничего, – Скабиор, как всегда, перестроился мгновенно. – Соскучился?

Тот не ответил, но обвёл комнату таким взглядом, словно прикидывал, что бы с ней сделать: попытаться отмыть или просто заколотить дверь наглухо.

– У Драко сегодня день рождения, – сказал он наконец.

«Двадцать лет, да».

– И зачем мне эта ценная информация? – лениво протянул Скабиор.

Люциус скис ещё больше.

– Будет приём. Сюда вряд ли кто-то забредёт, но лучше не высовывайся, особенно вечером.

«Чёрт!»

– Не буду. Я вообще, знаешь ли, человек несветский, – Скабиор широко улыбнулся. Люциус посмотрел на него с отвращением.

– Как долго ты намерен злоупотреблять нашим гостеприимством?

– Подумаешь, гостеприимство: старый матрас да ванная для прислуги… Молчу-молчу, – он примиряюще вскинул ладони. – Сегодня хотел уйти.

Было видно, что Люциуса обуревают противоречивые эмоции, но в конце-концов он с сожалением покачал головой.

– Сегодня нельзя, кто-нибудь из гостей может увидеть.

План трещал по швам.

– Если только поздно ночью, – подумав, добавил Люциус. – В два или в три часа.

– Ладно, – покладисто кивнул Скабиор. – Обнимемся?

Тот развернулся и шагнул к двери.

– Подожди, – неожиданно для самого себя сказал Скабиор. Люциус обернулся.

– После войны… – он замялся. – Остался кое-кто ещё. Не только я.

Люциус смотрел с недоумением.

– Обнови защиту, – пояснил Скабиор.

– Уже, – Люциус вновь шагнул к двери, но на пороге остановился, глянул через плечо и слегка кивнул. Сойдёт за благодарность. Скабиор плюхнулся на матрас. Обновил, значит. Больше сюда нет ходу никому из них, в том числе и ему. Ну и ладно.

Это был самый длинный день в жизни Скабиора. Он приготовил одежду и в сто первый раз проверил содержимое сумки. Он прочитал «Бытовые чары», обнаружил там Кондиционное заклинание и заучил – полезная штука. Ближе к вечеру где-то внизу раздался смех, зазвучали приветствия и поздравления. Скабиор улёгся, стараясь не вслушиваться, но обострённый слух всё-равно улавливал – не разговоры, голоса. Можно было расслышать Люциуса, Нарциссу и… Скабиор зарылся лицом в подушку. Он представлял, что сейчас происходит. Сначала все здороваются, беседуют, обмениваются любезностями. Потом хозяева просят гостей к столу. Поздравления, тосты. Дальше бал. Дамы хотят танцевать с именинником, и он приглашает всех по очереди. Наверное, там у них очень красиво и весело. Как и должно быть.

Дневной свет уступил место сиреневым сумеркам, а их сменила душная темнота. Кое-кто из гостей отбыл, но некоторые остались. Сидят, наверно, играют в какие-нибудь дурацкие игры. Ничего, ещё пару часов подождать, а там расползутся по комнатам. Скабиор задремал – звука шагов он не услышал. Скрип двери, на пороге возник человек; помедлив, шагнул внутрь. Скабиор наблюдал сквозь ресницы, прикидывая, получится ли вырубить его по-тихому. Тот подошёл ближе, остановился и сунул руку в карман. Скабиор вытянул из-под подушки палочку. Но рука вернулась обратно пустой, а потом… взялась за застёжку мантии. Скабиор даже приподнялся от удивления, а человек шагнул в луч серебристого лунного света. Драко. И тут бы сказать ему, чтоб убирался, но в горле почему-то пересохло, и он не мог выдавить ни слова, наблюдая, как сползает на пол тонкая ткань. Под мантией ничего не было. Драко сел рядом, обдав его лёгким ароматом сладкого вина.

– Ты…

– Ш-ш, – Драко надавил ему на плечи. – Лежи.

Скабиор хотел было ответить, но мягкие губы коснулись его лица, а пальцы зарылись в волосы. Он запрокинул голову, принимая поцелуй; палочка выскользнула из рук, Скабиор попытался обнять его, но Драко вывернулся.

– Не так, – выдохнул он. – Ложись.

И Скабиор послушался. Чёрт с ним. Пусть делает, что хочет. А хотел он, судя по всему, целоваться и изучать его тело – неторопливо, тщательно. Скабиор ещё попытался вспомнить, было ли у него так с кем-нибудь, но посторонние мысли быстро испарились. Осталось лишь жаркое дыхание на коже, скользящие влажные поцелуи и прикосновения пальцев. Драко чутко улавливал его реакцию, целовал, пробовал на вкус. Когда он расстегнул ремень, Скабиор инстинктивно выгнулся, помогая стянуть с себя брюки. Драко отбросил их в сторону и опустился между разведенных бёдер. Тронул кончиками пальцев напрягшийся живот, погладил тонкую кожу в паху и шепнул:

– Не смотри, ладно?

«Куда?» – чуть было не брякнул Скабиор, но светловолосая голова нырнула вниз, и он рухнул на подушки, зажмурившись так, что перед глазами поплыли цветные круги. Самый неумелый минет из всех, что он получал. И самый… м-м… сладкий. Его рука метнулась вниз, прошлась по напряжённому плечу, шее и, погладив, осторожно надавила на затылок, задавая ритм. Драко отозвался, безошибочно угадывая, что ему нужно. Он сжимал губы, двигаясь быстрее, требовательно стискивал его бёдра и…

«И будь я проклят, если ему это не нравится».

От этой мысли возбуждение скрутилось в тугой жгучий комок, готовый вот-вот взорваться, выплеснуться в подвижную горячую влажность. Он оттолкнул Драко и резко сел. Тот выпрямился, прикрывая ладонью рот.

– Я что-то не так?..

– Иди сюда.

Он дёрнул его на себя, усаживая на колени, и они затаили дыхание, вжимаясь друг в друга; Скабиор протянул руку и плотно обхватил оба члена, размеренно двигая ладонью. Драко всхлипнул, прогнулся, но тут же ухватил его за запястье.

– Нет, я… – медленным, сводящим с ума жестом он завёл его руку себе за спину, потянул ниже. Скабиор тронул ложбинку между ягодиц, надавил и замер, ощущая пальцами податливую плоть. Драко готовил себя. Сам. Для него.

– Чёрт, – он бессильно уткнулся носом ему в ключицу. – Сколько же ты выпил?

Тот тихо рассмеялся.

– Не так уж… много, – возбуждение прорывалось сбившимся дыханием. – Ой, ты меня задушишь…

– Извини, – слово сорвалось с губ само. Чтобы не наболтать глупостей, Скабиор кое-как расцепил руки, перевернул его, подмял под себя и просто трахнул: так, как хотелось, лицом к лицу, одуряюще медленно, тягуче, обнимая и целуя, забирая дыхание, запах, стоны – всё, что только мог взять. Всё, что он ему отдавал. И когда Драко глухо вскрикнул и задрожал, брызгая им на животы горячим, Скабиор остановился, слизнул с виска каплю терпкого пота и осторожно потянул его вверх.

– Ещё немного, – шепнул он. И Драко понял: отвёл с его лица взмокшие пряди, быстро поцеловал и, опираясь на колени, приподнялся. Вверх-вниз, он насаживался на его член, неотрывно глядя в лицо, хотя что он там мог в темноте увидеть – чёрт знает. И когда Скабиор кончил, то ли целуя, то ли кусая подставленную шею, в голове билось лишь одно: «Мой, мой… Под меня сделан…»

– Тяжело, – сдавленно произнёс Драко, и Скабиор сполз с него, но тот, наспех пробормотав Очищающее, потянулся следом: прижался, потёрся носом о плечо и зевнул. Скабиор лежал, закрыв лицо согнутой в локте рукой.

– А где тут у вас липы растут? – спросил он наконец.

– Липы? – сонно удивился Драко. – Нет тут никаких лип. Дубы есть. И буки. Красивые… – он подтянулся, уткнулся ему в шею, щекоча тёплым дыханием, и заснул – легко, по-кошачьи.

Скабиор, извернувшись, глянул на луну. Около часа, наверно. Ещё немного полежать, и надо собираться. Но тёплая тяжесть на плече убаюкивала, и он задремал.

Ему снилась мать. Хотя он никогда её не видел, даже на картографии, но точно знал, что это она. Во сне Скабиор спрятался в лесу, вплотную подступавшему к дому, собираясь выскочить и напугать её, а она стояла на крыльце, тревожно всматривалась в чащу и звала: «Где ты? Где?»

Скабиор вздрогнул, просыпаясь. Прямо перед ним стояла серебристая росомаха и звала голосом Нарциссы:

– Где ты, Драко?

Он резко сел, вслушиваясь в предрассветную тишину. Патронус отступил на шаг и рассыпался облаком тающих искр. Всё было тихо, но вдруг… Лёгкий шорох гравия. Приглушённые голоса, отрывистые фразы. Или команды. Чёрт! Он растолкал Драко.

– Одевайся!

– Что?.. – тот сел, сонно моргая.

– Живо, – прошипел Скабиор, швыряя ему мантию и пытаясь натянуть брюки. На лестнице раздались лёгкие торопливые шаги, и в комнату влетела Нарцисса. Она даже не вскрикнула, увидев полуголых Драко со Скабиором; лишь откачнулась назад, прижав ладонь ко рту, а потом из складок пеньюара словно сама собой вылетела палочка.

– Нет! – Драко бросился между ними. – Он не… Это я… Я сам.

Нарцисса привалилась к косяку, судорожно хватая ртом воздух, и за несколько секунд охватила ошеломлённым взглядом всю картину: заспанного Драко, мантию, кроме которой на нём ничего не было, фигурку на подоконнике. Она зажмурилась на миг, тряхнула головой.

– В доме авроры, – голос звучал ровно. – Люциус повёл их в подвал. Они знают, что… ты здесь.

Драко со Скабиором глянули друг на друга, потом – одновременно – на матрас: их палочки лежали рядом. В темноте легко перепутать.

– Прости, – выдохнул Драко.

– Теперь знаешь, – хмыкнул Скабиор, подхватывая сумку. Он не договорил, но оба поняли, о чём речь. «Моя палочка тебе тоже подходит».

– Сын, иди в спальню и ложись в постель, – голос Нарциссы звенел, как сталь.

– Я… – тот обернулся было к ней, потом вновь к Скабиору, беспомощно взмахнул руками.

– БЫСТРО.

Скабиор отвернулся, нашаривая ботинки и чувствуя затылком взгляд. Пять долгих секунд, и удаляющиеся шаги за спиной подсказали, что Драко уходит. Вот и отлично. Он натянул ботинки, подобрал волосы, чтобы не лезли в глаза и вдруг ощутил почти позабытую лёгкость и обычную весёлую злость. Ну-ну, поймали, значит? Посмотрим.

Скабиор подобрал палочку и осторожно выглянул изо окна, всматриваясь в предрассветные сумерки. Теперь для него существовала только ловушка, из которой нужно выбраться. Кажется, чисто. Выбора нет, через дом нельзя, камины наверняка уже перекрыли. Нужно аппарировать. Он перекинул ноги через подоконник. Над окнами второго этажа нависал неширокий карниз, который он приметил заранее – как знал. Зажав палочку в зубах, словно пёс – любимую кость, Скабиор повернулся, вставая на карниз. Чёрт. А вот ботинки надо было бросить.

– Их много.

Скабиор вскинул голову. Он уже начисто забыл про Нарциссу.

– Половина в подвале, а остальные расставлены по границе антиаппарационного барьера, – спокойно пояснила та. Она смерила его странным задумчивым взглядом и вышла, ступая со знакомой лёгкостью. Скабиор смог только машинально кивнуть ей в спину в знак благодарности, а потом все мысли вернулись к одному: выбраться. Плохо, что оцепили. Но сначала нужно спуститься, там разберёмся.

Подоконник закончился. Скабиор выпрямился, прижался к стене и, разведя руки, заскользил по карнизу. Мысли ушли, он весь был воплощённое равновесие. Шаг, ещё один. Нет ветра, хорошо. Видно ли его от границы барьера? Не думать. Идти. Шаг. Ещё. Пот ел глаза, мышцы, казалось, вот-вот разорвутся от напряжения. Каждый миг он ждал Ступефая в спину. Бесконечная белая стена тянулась и тянулась под ладонями. Но он не останавливался. Шаг. Другой. Вечность спустя Скабиор скосил глаза и увидел, что водосточная труба совсем рядом. Ещё немного…

Участок карниза под ногой вдруг поддался и осыпался градом рыхлого крошева. Скабиор неловко взмахнул руками, изогнулся, пытаясь прижаться к стене, но его утащило вниз. Каким-то чудом он сумел уцепиться за карниз и повис, задыхаясь в клубах известковой пыли. Сердце стучало так, что оставалось лишь удивляться, почему авроры до сих пор не сбежались этот грохот. Вдох. Выдох. Чёрт, теперь его видно из комнат! Огромным усилием воли Скабиор заставил себя расцепить пальцы и, перебирая сбитыми в кровь руками, двинулся к спасительной трубе. Пальцы сводило, собственное тело казалось каменно-тяжёлым…

«Я сейчас упаду».

Ну уж нет!

Прикусив губы до крови, он двигался, выигрывая дюйм за дюймом. Последний рывок – и Скабиор, раскачавшись, зацепился за трубу; прохладное железо дало кратковременное облегчение истёрзанным пальцам, пока он, стараясь производить как можно меньше шума, спускался вниз. Соскользнув на землю, он позволил себе на несколько несколько секунд прижаться к стене, пережидая, пока пройдёт противная дрожь в коленях и припоминая заодно, где тут самый густой кустарник. Получалось – за домом. Он бесшумной тенью двинулся вдоль стены, огибая здание; потом в несколько прыжков достиг парковых зарослей и, пригибаясь, ринулся сквозь кустарник к границе барьера. Только бы успеть аппарировать.

Сбоку раздался шорох. Скабиор замер, подобрался, вскинул палочку. Шорох повторился, из-за куста вынырнула знакомая светлая макушка. О, чёрт…

– Какого хрена ты тут делаешь? – зашипел Скабиор, поймав Драко за рукав пижамы. – Я тебя едва не шарахнул!

Тот строптиво вздёрнул подбородок и с неожиданной ловкостью вывернулся из захвата.

– Пошли со мной, – и потянул его совсем в другую сторону. Скабиор не двинулся с места. – Ну, пойдём же!

А, чёрт с ним.

Они двигались параллельно дому, удаляясь от барьера, увидеть их можно было только из окна. Драко впереди, Скабиор сзади, посекундно оглядываясь. Внезапно Драко свернул к небольшой буковой роще. Открытое место…

Хрустнула ветка; Скабиор сбил Драко с ног, увернулся от пущенного заклятия и огромным, нечеловеческим прыжком метнулся за толстый корявый дуб. Успел подумать только: «Ну, если их там двое…» Повезло. Один, и старый знакомый, к тому же. Скабиор с удовольствием впечатал его лбом в ствол и, оглядевшись, вернулся к Драко.

– Порядок?

Тот кивнул и потащил его дальше.

За рощей обнаружился фамильный склеп – здоровенная, древняя на вид гранитная коробка, вросшая в холм. Скабиор остановился.

– Ты что, предлагаешь мне выдерживать тут осаду?

Драко, не ответив, прижал раскрытую ладонь стене и быстро проговорил несколько слов на французском. Стена просела и разошлась двумя створками ворот.

– Идём.

– Но…

– Идём!

– Я пожалею об этом, – пробормотал Скабиор, но всё-таки шагнул в затхлый полумрак. Драко уверенно лавировал между чинными рядами каменных гробов. У задней стены он остановился и опять забормотал что-то. Скабиор, уже догадываясь в чём дело, встал рядом. За глухой стеной обнаружился тайный ход через холм. Драко наконец обернулся к нему.

– Иди прямо, выберешься за барьером.

Из тёмного лаза пахло влагой и сырой землёй, пахло свободой; для Скабиора не было ничего прекраснее этого запаха, и всё же… Сделав шаг он тут же обернулся. Хотелось что-то сказать, но что тут, чёрт возьми, скажешь.

– Спасибо.

Драко криво усмехнулся и вдруг сунул руку в карман – на ладони заискрился синим небольшой шарик.

– Лови.

Скабиор инстинктивно поймал его и поднёс к глазам. До боли знакомая вещица. На гладкой поверхности просматриваются контуры материков, земную ось заменяет костяная игла. Ткнёшь иглой один раз – увеличение выбранного участка. Два – перемещение. Аметистовый глобус. Единственный в своём роде артефакт, который Скабиор получил как-то при делёжке добычи и сдуру продал Люциусу почти даром; многоразовый, почти вечный порт-ключ. Он поднял взгляд.

– Бегай, сколько влезет, – равнодушно сказал Драко. Скабиор, не глядя, сунул глобус в сумку и шагнул ближе.

– Проваливай.

Ещё ближе. Смуглая ладонь прижалась к щеке Драко, погладила – окровавленные кончики пальцев оставили на золотистой коже неуместные красные полоски. Тот поднял глаза, и Скабиор увидел в них нечто глубокое и взрослое, и оно так не сочеталось с запальчиво-детским «Проваливай!», и от осознания этого было почему-то больно дышать. Драко не отстранился, но и не шагнул к нему, лишь смотрел, не отрываясь: тёмная вода под тонким, пока ещё тонким осенним льдом. И Скабиор знал, что легко может сломать этот лёд; а ещё он знал, что будет первым, кто порежется об острые края, и эти раны точно никогда не затянутся. Поэтому он просто ещё раз коснулся его и, склонившись, шепнул на ухо два слова – всё, что у него было своего. Потом отступил, окинул Драко цепким взглядом и сверкнул бесшабашной улыбкой; поднял ладонь в прощальном жесте и растворился в темноте подземного хода.

Драко стоял, закрыв глаза. В голове проносились показания, которые придётся давать аврорам, грядущий разговор с матерью и, возможно, отцом. А губы беззвучно повторяли подаренные ему два слова.

Его имя.

Fin.

Для аудиофилов: The Cure – The last day of summer

от автора: Своеобразная получилась вещь. Прошу делиться впечатлениями, особенно о концовке:)