Текст книги "Его имя (СИ)"

Автор книги: Tau Mirta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Чёрт.

Скабиор обречённо заткнулся, но Драко ничего не сказал. Лишь стряхнул со статуэтки прилипшую паутину и поставил на подоконник – ровнёхонько на то место, откуда Скабиор её недавно сбросил. Вернее, не её, а его – стройного юношу с тонкими чертами лица. Обычно такие лица кажутся надменными или строгими, но то, что изобразил Скабиор, было иным: полуулыбка, закрытые глаза и приподнятый подбородок – казалось, что он подставляет лицо солнцу. Даже на фоне пасмурного неба казалось именно так. Драко отступил на шаг, разглядывая фигурку.

– Красиво, – ровно сказал он, и стало ясно, что версия «Нашёл в вашем мусоре» не прокатит. Тут, к счастью, с привычным звяканьем прибыл ужин. Драко торопливо вышел. И вовсе он не оглянулся на пороге.

Услышав звук захлопнувшейся двери, Скабиор оттолкнул от себя блюдо с едой, в которое вцепился мёртвой хваткой, и рухнул на матрас. Полежав так немного, он очень чётко произнёс:

– Что. За хрень. Тут. Творится?

Ответа не было. Зато было новое, совершенно непривычное чувство – заполняющее изнутри, зияющее ненасытное воронкой, засасывающее в липкую черноту – такую же, как та, что сочилась из глазниц змееязыкого черепа. Скабиор, может, и мало что в жизни видел, но это чувство опознать сумел. Совершенно неожиданно его настигла тёмная сторона одиночества. А ведь он всегда любил его, считая залогом безопасности и комфорта: если ты один, то тебе ничто не грозит, никто не мешает. Так?

Так. И никто не услышит, как ты воешь.

– Чёрт, – злобно проворчал Скабиор. Его голос растворился в тишине пасмурного вечера.

Он резко сел и, чуть не угодив рукой в тарелку с ужином, выругался. Есть не хотелось. А вот кувшин с вином показался неожиданно притягательным. Скабиор вздохнул. Ещё лучше. Едва ли не впервые в жизни захотелось напиться, надраться вусмерть. И хотя он всегда избегал крепкой дряни (спасибо папаше и его личному примеру), сейчас хотелось именно виски – много, залпом, чтобы жидкий огонь опалил всё внутри, выжег это непонятное, тёмное, тоскливое. Чтобы горечь торфяного дыма смыла сладость цветущей липы, разлитую в воздухе.

«Как буду уходить, найду эту рощу и спалю к чертям», – решил Скабиор, и от этой дурацкой мысли почему-то стало легче. Немного легче.

* примерно 6 кг

========== Глава 7 ==========

Когда в жизни Скабиора (и без того далёкой от упорядоченности) что-то шло не так, он не огорчался и не беспокоился. Он злился. И это тоже было инстинктом, который помогал беречь шкуру в сохранности: правильная здоровая злость давала энергию и позволяла находить решение для любых проблем. По крайней мере, раньше.

Теперь же Скабиор задыхался от ярости, но направить её было не на что. Всё было не так. И этот пыльный чердак, и авроры, и вернувшаяся жара, и мальчишка, который не шёл из головы. Не то чтобы он думал о нём. Просто Драко постоянно маячил где-то на задворках сознания – светлой тенью, хрупкой деревянной статуэткой, к которой постоянно возвращался взгляд. И это бесило больше всего. Да ещё ночная вылазка в этот раз не состоялась: внизу постоянно хлопали двери, раздавались голоса – раздражённые, спорящие. Кажется, произошло великое семейное выяснение отношений. Давно пора. Интересно, как там… А, чёрт. Градус злости подскочил ещё на пару делений.

Когда после обеда Драко поднялся на чердак, то нашёл Скабиора сидящим на окне, спиной к двери.

– Загораю, – буркнул тот, не оборачиваясь.

– И тебе добрый день, – Драко подошёл ближе. – Не выпадешь?

Скабиор хмыкнул и поболтал ногами в пустоте. Движение отозвалось игрой мускулов под кожей обнажённой спины.

– Спасибо за заботу, – и безо всякого перехода, – я ухожу.

– Когда?

– Сегодня ночью.

Драко помолчал.

– Куда пойдёшь?

– Найду ещё каких-нибудь беспечных аристократов и поселюсь у них на чердаке, – Скабиор сел вполоборота, косясь на него сквозь растрёпанные волосы. – Хотя нет, чердаки мне, кажется, порядком осточертели.

– Но пока ты здесь… – Драко запнулся.

– Что?

– Покажешь мне ещё что-нибудь?

Уж я бы тебе показал, подумал Скабиор, невольно окидывая Драко внимательным взглядом. Злость – на себя, на него, – вновь заворочалась внутри, выпуская ядовитые иглы. Он плавно соскользнул с подоконника. Неприятно ухмыляясь, достал нож и протянул Драко. Тот, помедлив, принял его.

– Бей.

– Ножом?

– Ножом.

– Но… – взгляд Драко метался между ним и поблёскивающим лезвием. – Но это…

– Оружие. Ты же хотел научиться? – Скабиор подступил ближе. – Ну? Давай.

Драко опустил руку, заводя нож за спину, и глянул в упор.

– Нет.

– Что такое? Неужели отпрыск Малфоев только и может, что плакаться на несправедливость папочки-тирана? Может, тебе и впрямь стоит жениться по указке и не беспокоиться больше ни о чём? Раз уж нервы такие слабые…

Конечно, Драко всё-таки ударил: губы сжались в прямую полоску, глаза сузились и он резко взмахнул рукой. И конечно, Скабиор перехватил запястье. Кончик ножа замер в миллиметре от его груди. Драко посмотрел на этот еле видимый зазор и поднял испуганные глаза на Скабиора. А тот вдруг рассмеялся. Расхохотался открыто и громко, запрокинув голову. Драко покраснел, глянул сердито, но потом не выдержал и тоже улыбнулся.

– Ну что?

Скабиор покачал головой, утирая выступившие слёзы.

– Кто так держит нож? Если ты кого и зарежешь, то только себя. В общем, не твоё это. Если влипнешь, просто бей по яйцам и беги.

– Ну и ладно, – Драко по-прежнему улыбался. – Мне, честно говоря, не понравилось.

Скабиор с деланным равнодушием пожал плечами и отвернулся. Подумаешь, чистоплюй какой. Обманчиво ленивым движением он воткнул нож в стену – тот ушёл наполовину.

– А я совсем безнадёжен?

– Уворачиваешься неплохо. Гибкий, – нехотя признал Скабиор.

– Я же ловец, – самодовольно. – Попробуем захваты?

Скабиор обречённо вздохнул.

Раз за разом он спокойно, даже равнодушно обводил его, отбрасывал, ловил – фиксировал и, подержав немного, выпускал. В тишине слышалось сбившееся дыхание Драко. Он злился, но, стиснув зубы, нарывался снова и снова. В какой-то момент Скабиору это просто надоело.

Он в очередной раз сгрёб его кисть, сжимая куда сильнее, чем нужно, развернул спиной к себе. Знал, что это больно, мог ощущать дрожь напряжённых – на грани – мышц и почти слышал треск сухожилий. Но Драко так и не запросил пощады. А Скабиор почему-то не мог выпустить его просто так. Он ослабил хватку. Вот, теперь легко можно высвободиться, это он уже умеет… Но Драко не шелохнулся. Ветерок взъерошил тонкие волоски на его затылке, а может быть, их коснулось дыхание Скабиора. Они по-прежнему стояли в нелепой позе, и Скабиор вдруг заметил, что его большой палец поглаживает внутреннюю сторону пойманного запястья – там, где отчаянного бился пульс. «Надо что-то делать», – отрешённо подумал он, и в этот момент Драко, преодолевая боль в руке, подался назад и прижался спиной к его груди.

Скабиор застыл, ошеломлённый почти забытым ощущение чужого тела рядом. Светлые волосы щекотнули ноздри медовым ароматом, и сразу захотелось тронуть их губами, зарыться лицом. Драко била крупная дрожь. Ладонь Скабиора разжалась и, словно сама собой, опустилась на его бедро тёплой тяжестью. Драко прерывисто вздохнул и откинул голову ему на плечо. Скабиор закрыл глаза…

«Не вздумай!» – взвыл внутренний голос.

…А когда открыл, то увидел совсем близко затуманенный влажный взгляд, румянец на скулах и приоткрытые губы. Он наклонился…

«Идиот», – устало вздохнул внутренний голос и замолчал. А Скабиор целовал Драко. И было неловко, неудобно в этой позе, но невозможно было разомкнуть руки и выпустить хоть на миг. Он стиснул Драко так сильно, что тот охнул; тогда Скабиор развернул его и обнял уже по-настоящему.

– Что ж ты так трясёшься-то, – пробормотал он. Его ладони шарили по узкой спине, гладили, прижимали, и он чувствовал, как лихорадочная дрожь Драко передаётся и ему, проникает в кровь, наполняет всё тело особым, тягучим жаром.

Второй поцелуй был яростным, почти жёстким; Скабиор впивался в податливые губы, кусал и тут же зализывал. Драко льнул к нему, принимая эти грубые ласки, целовал в ответ. Когда он нежно втянул его язык, Скабиор услышал чей-то глухой стон и не сразу сообразил, что стонет он сам. Он отстранился, пытаясь расстегнуть рубашку Драко, а тот пытался помогать, их пальцы сталкивались; пуговицы дробно рассыпались по полу – Скабиор просто разорвал чёртову тряпку. Нетерпеливые пальцы вплелись в волосы Драко, заставляя того запрокинуть голову и подставить шею под жадные поцелуи. Когда Скабиор прикусил нежную кожу на горле, Драко тихо застонал, и этот звук завибрировал под его губами, отзываясь сильнейшим, почти мучительным напряжением в паху. Он притянул Драко к себе, вжался бёдрами и, ощутив его стояк, чуть не сошёл с ума. А может, и сошёл. Каким-то образом они оказались на матрасе, и гибкое отзывчивое тело плавилось под его ладонями, а брюки сползали с точёных узких бёдер…

Скабиор оторвался от зацелованных губ и выдохнул:

– Палочка. Где.

– Зачем тебе? – в помутневших серых глазах мелькнула настороженность. Отдать кому-то свою палочку – немыслимый для волшебника поступок. Скабиору ещё хватило сил закатить глаза: задницу подставляет, а палочку не может одолжить.

– Для твоего же блага, – это должно было прозвучать иронично, но хриплый выдох в порозовевшее ухо заставил Драко сладко поёжиться. Он вдруг протянул руку и странно робким жестом отвёл спутанные волосы с его лица. На секунду задержал пальцы у лба, а потом отвернулся, нащупал в складках сброшенных брюк палочку и протянул Скабиору.

Тот взвесил её на ладони. Маленькая и лёгкая, из светлой древесины – липа? Наверняка липа. Скабиора охватила странная неуверенность. Он поднял взгляд, и с минуту они просто смотрели друг на друга – полуголые, встрёпанные. А потом Драко стянул остатки рубашки и бельё, быстро отвернулся, и Скабиору показалось, что он стесняется своей наготы. Вот ведь. А потом мысли кончились – Драко встал на колени, упираясь лбом в скрещённые руки. Открытая поза, ещё более бесстыдная от того, что яркое июньское солнце освещало и покорно склоненную голову, и разведённые бёдра, и безупречный изгиб позвоночника – всё. Скабиор, судорожно сглотнув, придвинулся ближе; пробормотал нужные заклинания и взмахнул палочкой.

Руки тряслись так, что смазка оказалась везде, но только не там, где нужно; впервые в жизни он чувствовал себя неуклюжим. При взгляде на Драко он задыхался: хотелось, хотелось до боли, но чего? То ли трахнуть, то ли зацеловать, то ли разорвать на кусочки – лишь не было так… Так сильно. Лишь бы не плыло перед глазами, не стискивало горло. Но как только он дотронулся до него, осталось одно желание – взять. На осторожность уже не осталось сил: пальцы протиснулись внутрь, не растягивая даже, а кое-как смазывая. Драко вздрогнул и задышал громче, стараясь расслабиться. Скабиор раздвинул блестящие от разлитой смазки ягодицы, надавил. Он готовил его неглубокими толчками, но не мог медлить. Что-то тёплое скользнуло по подбородку – прикусил губу до крови, но и это не помогло. Он дёрнул Драко на себя, врываясь в горячую тесноту, входя сразу до половины. Тот сжался, вскрикнул – не от удовольствия, конечно, и этот вскрик слегка отрезвил Скабиора. Он слышал судорожное, со всхлипами дыхание, видел побелевшие пальцы, комкающие простыню, и думал, что надо просунуть руку вниз, нащупать его член, приласкать… Но вместо этого почему-то просто погладил покрытую испариной спину широким успокаивающим жестом.

Собственная рука показалась грубой и тёмной на фоне золотистой кожи, но он продолжал гладить его. Сколько это продолжалось? Скабиор не знал. Наконец Драко расслабился, прогнулся, подставляясь под ладонь словно кот. Скабиор наклонился, затаив дыхание, плавно качнулся вперёд, проникая глубже, и вот уже тугие мышцы обхватили его, и он опёрся на руки, прижимаясь к обласканной спине – так близко, как только можно. Двинул бёдрами, ещё, и все ощущения обрушились на него с утроенной силой. Скольжение, жар, засасывающая теснота и вкус терпкого пота, который он, умирающий от жажды, слизывал с нежной кожи – слишком много для того, кто давно обо всём этом забыл. Или даже никогда не знал… Возможно, он продержался бы дольше, но в какой-то момент Драко отозвался – дёрнулся, едва не заехав затылком по носу, и застонал так сладко, и сжал его внутри, и это было уже чересчур. Скабиор вскрикнул, вцепился в его бёдра и задрожал, кончая.

Кажется, он ненадолго вырубился, а когда пришёл в себя, то обнаружил, что лежит на боку, прижимая Драко к матрасу. Он отстранился, потянулся за палочкой, и вдруг заметил, что Драко как-то странно вздрагивает, уткнувшись в подушку. Скабиор приподнялся на локте и нерешительно коснулся его плеча.

– Ты… чего это? Ты в порядке?

Хороший вопрос. Молодец.

– Отвали, – глухо ответил Драко.

Скабиор протянул было руку, чтобы коснуться его лица, но в последний момент испугался, что там будет горячее и мокрое, и хрен знает, что с ним тогда делать. А что, вообще, можно сделать? Зависшая в воздухе рука опустилась на плечо, погладила, нырнула вперёд и вниз, безошибочно находя полутвёрдый член. Драко замер. Скабиор придвинулся ближе и тронул губами соблазнительно выступающий позвонок в основании шеи. Драко отлип наконец от подушки, перевернулся на бок. Правильно, так гораздо удобнее.

Ладонь Скабиора размеренно скользила, лаская чуткую плоть. Он так и не осмелился заглянуть в лицо Драко; уткнувшись в его плечо, представлял, как он жмурится и закусывает губы, и было так странно не видеть его, но чувствовать. Хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше, но ещё больше хотелось вновь услышать тот сладкий стон. Скабиор сильно, с нажимом очертил большим пальцем головку, обхватил плотнее и резко двинул рукой, вырывая и стон, и то горячее, мокрое, которое было хорошо известно и которое так знакомо струилось сквозь пальцы.

Скабиор ещё раз провёл рукой по влажному, чувствительному после оргазма члену, и выпустил его. Драко опять приник к полюбившейся подушке – обессиленный, расслабленный, и Скабиор понял, что ему нравится это зрелище, но думать уже не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Он нащупал палочку Драко, кое-как наложил Очищающее, и вновь прижал его к себе. Устроившись поудобнее, зарылся носом в растрёпанные волосы и заснул каменным сном.

*****

Проснулся Скабиор глубокой ночью. Некоторое время лежал, удивляясь странному яркому сну, а потом подскочил, зашарил рукой по матрасу и выругался, нащупав характерные пятна. В голове завихрились мысли: как ушёл, когда, и какого, вообще, чёрта? Сразу же вспомнился и треск разорванной рубашки, и поцелуи-укусы, которые наверняка оставили следы. Если Люциус заметит, то не поможет никакая клятва – придёт и убьёт. Но пока, кажется, не заметил.

«Ага. Только удивлялся за ужином, чего это сынок ест стоя».

Перед глазами сразу возникло сведённое судорогой боли тело, и сжатые пальцы, и после – вздрагивающие плечи, беззвучные всхлипы в подушку.

– Это он, – сказал Скабиор в темноту. – Он сам.

Точно, мальчишка напросился. Чего уж у него там – любопытство, скука, тяга к экспериментам или банальное желание насолить всем и вся, неважно. Что хотел, то и получил. Да, грубо вышло, но зато в следующий раз хорошенько подумает, прежде… прежде чем…

Прежде чем прижиматься так доверчиво и подставлять спину; прежде чем отводить пряди, упавшие на лицо, так медленно и осторожно, словно это имеет значение, словно это нужно… кому-то нужно.

В окне лимонным ломтиком повисла любопытная луна. Скабиор отвернулся, пряча лицо от света. Но почему, чёрт возьми, он терпел? Даже не попытался вырваться, не попросил прекратить – словно принимал заслуженное наказание. Или гордость не позволила?

«Нет. Просто думал, что так надо. Что так оно и бывает».

А разве нет? Разве бывает по-другому? С ним, по крайней мере, так и поступали в своё время, и ничего, живой. Скабиор ударил кулаком по тощей подушке, в тщетной попытке взбить её. Но можно было бы и поаккуратнее. Всё-таки первый раз. Он же и последний, скорее всего: теперь и впрямь будет думать, что только так и бывает. Вот если бы… Воображение услужливо подсунуло картинку: Драко кончает под ним, прижимается всем телом – разгорячённый, податливый. Скабиор глухо выругался в подушку. Ну конечно, размечтался. Но мысли и образы не отпускали, жалили, словно злые осы, не давали покоя. Наконец он кое-как отбился от них, вспомнив о деле: прихватил сумку и спустился вниз.

На этот раз Скабиор даже не таился. На него вдруг навалилась усталость и холодное отупляющее безразличие. Он по привычке прошёл в библиотеку и обнаружил там спящих Люциуса и Нарциссу. Судя по всему, они помирились – совсем недавно, прямо на кожаном диване.

– И вы туда же, – вяло удивился Скабиор, небрежно захлопывая дверь. Он хотел вернуться к себе, но потом сообразил, что в кабинете никого нет.

Следующие несколько часов он обыскивал, проверял, простукивал стены кабинета и нашёл сразу два сейфа: один он вскрыл (бумаги, пара печатей, письма), а вот второй, побольше, был заперт на Кричащие чары. Сунешься с отмычкой или зельем, перебудит весь дом. С палочкой он бы, пожалуй, справился, но тогда придётся очень быстро удирать от авроров, а он вовсе не был уверен, что нужная ему вещь внутри. Лучше не рисковать.

Вдруг показалось, что рядом кто-то есть. Скабиор замер, прислушиваясь, но всё было тихо. Он провёл рукой по затылку, словно стирая чужой взгляд. Чёрт, в этом доме можно стать параноиком. Он опустил картину, скрывавшую сейф, и плюхнулся в кресло Люциуса; закинул ноги на стол и обвёл кабинет задумчивым взглядом. Вот и всё. В плане артефактов ничего не светит, преимущество опять будет у аврорских шавок. Интересно, как там их командир-дурак: восстановил, что ли, выбитый глаз? Наверняка жаждет новой встречи.

Скабиор сумрачно ухмыльнулся. Скоро он опять всласть набегается по просторам старой доброй Англии. Но это лучше, чем торчать на чердаке, подобно летучей мыши. Конечно, лучше. Тут он заметил в углу мини-бар и понял, что давешнее желание надраться никуда не делось. Выбрав ирландский виски, Скабиор сразу проглотил залпом порцию этого сжиженного торфяного дыма, налил ещё, набрал в рот и вдруг стал противен самому себе. Не долго думая, он длинно сплюнул в стоящий рядом фикус, а стакан швырнул в камин. Чёрта с два. Не хватало ещё в алкаши записаться.

Чердак встретил запахом свежести и неясным шёпотом листвы внизу – по парку гулял тёплый влажный ветер. Скабиор уселся на подоконник, разглядывая томно покачивающиеся макушки деревьев. Летняя ночь пахла тревожно и сладко, хотелось вдохнуть её запах полной грудью, бесшумно пройтись по звериной тропе, спрятаться, раствориться в лесной чаще. Но тут из-за тучи вынырнула надкусанная луна; ветер утих, деревья чинно замерли в серебристом свете. При взгляде на них Скабиор вдруг вспомнил про Нарциссу и Люциуса: вот ведь, дрыхнут, голые, да так безмятежно, словно всё вокруг существует для их безопасности и покоя. Покой. Интересно, каково это?

– Ну, ты-то вряд ли узнаешь, – пробормотал он, спрыгивая с подоконника.

Надо уходить.

Но не сегодня. Завтра.

========== Глава 8 ==========

Проснулся Скабиор около полудня, совершенно разбитый. Чёрт, даже после марш-бросков по пустошам было легче. Теперь же гудящая голова и ноющее тело прекрасно дополняли тандем чердачной пыли и жары, создавая все условия индивидуального скабиорова ада. А тут ещё воспоминания о вчерашнем нахлынули. Он беззвучно застонал и, споткнувшись о поднос с принесённым завтраком, потащился в ванную.

Скабиор отважно заменил привычный тёплый душ на ледяной и через полчаса выполз из ванной, стуча зубами от холода и ненавидя весь свет ещё сильнее, чем обычно. Но были в душевой экзекуции и плюсы: жара показалась приятной, а все ненужные мысли уле… тучились. По лестнице спускался хмурый Драко. Видимо, заглянул наверх, и не найдя там никого, решил, что он ушёл. Скабиор подавил желание попятиться и переждать в ванной, но лишь потому, что было поздно: Драко заметил его и остановился, словно на стену налетел. Так они и стояли молча, таращась друг на друга в полумраке лестничной площадки. Потом Скабиор отвёл взгляд и просто прошёл мимо него наверх, ещё надеясь, что… Ага, как же. Судя по звуку лёгких шагов за спиной, Драко хвостом метнулся за ним.

– Ты не ушёл, – сказал он, захлопнув дверь.

– Да ты вундеркинд, – проворчал Скабиор, накручивая на кулак и отжимая мокрые волосы. Отросли-то как, надо бы постричься.

– И почему же?

На это Скабиор не ответил – просто потому, что отвечать, по сути, было нечего. Он встряхнулся по-собачьи, мотая головой. Несколько ледяных капель с волос попали на Драко. Тот поморщился, машинально стёр их, а потом шагнул ближе. Скабиор застыл, настороженно глядя на него сквозь путаницу мокрых прядей. А Драко протянул руку и коснулся его предплечья – легко, кончиками пальцев.

– Ты замёрз, – пальцы погладили смуглую кожу, стирая холодные капли, помедлили и двинулись дальше, к сгибу локтя. – Совсем замерз.

К чести Скабиора, он не отстранился. Лишь дёрнулся, словно от удара, и зло прошипел:

– Прекрати, чёрт тебя дери! Прекрати, слышишь?!

Драко поднял на него непроницаемый взгляд.

– Мне уйти?

«Да, чёрт, да, убирайся! Скажи ему, скажи!»

Но вместо этого Скабиор всматривался в его лицо, пытаясь обнаружить стыд, смущение или, в конце концов, страх. Хрен. Обычная серьёзная задумчивость, но в этот раз к ней примешивалось ожидание. Напряжённое ожидание.

– Ты хоть понимаешь что предлагаешь?

– Я всё понимаю, – голос звучал ровно, пальцы всё ещё касались тонкой, стремительно нагревающейся кожи на внутренней стороне локтя. – Так мне уйти?

Скабиор очумело помотал головой. Нет, это какой-то бред. Дурацкий сон. Но сон или нет, а Драко, кажется, ждал ответа. Скабиор выдавил кривую усмешку.

– Мне показалось, вчера тебе не понравилось.

И вот тут Драко всё-таки покраснел. Прозрачно-алый румянец выплеснулся на скулы, мазнул по кончикам ушей, проступил даже на шее – над кромкой расстёгнутого воротника. Но подбородок был по-прежнему упрямо вздёрнут, а серые глазищи смотрели прямо.

– Не настолько, чтобы не попробовать ещё раз.

Охренеть. Нашел себе игрушку. В голове Скабиора замелькали фразочки типа «Я тебе не тренажёр», «Иди с гиппогрифами развлекайся» и десяток других, столь же остроумных и своевременных ответов. Но он промолчал. Промолчал, потому что Драко, опустив наконец взгляд, шагнул к нему и встал совсем близко; его ладони невесомым теплом легли на талию Скабиора и робко погладили. «Словно девчонку-пятикурсницу тискает, – мельком подумал тот. – Смешно. Так… смешно».

Когда его пальцы коснулись пуговиц на рубашке Драко, тот прервал поцелуй и пробормотал: «Я сам, ладно?» И в этом не было ничего особенного, но Скабиор рассмеялся. А Драко, закусив губу, быстро расправился с рядом пуговиц и выдернул рубашку из брюк таким красноречиво нетерпеливым жестом, что стало не до смеха. Широкие ладони скользнули по светлой коже, узкие – по смуглой, и два прерывистых вдоха слились в один долгий поцелуй. Они вслепую дотолкались до матраса, и Скабиор мягко надавил Драко на плечи, укладывая, а сам опустился рядом. Они просто лежали, глядя друг на друга серьёзно и изучающе, словно прикидывая, с чего бы начать, но ни один не двигался первым.

«Если уж завалил, так делай что-нибудь, тормоз».

Заткнись.

Скабиор легонько подёргал за рукав распахнутой рубашки и попросил:

– Сними.

Драко приподнялся, стянул её и тогда только обнаружил, что забыл расстегнуть манжеты. И на этот раз они смеялись оба, пока он пытался выпутаться из рукавов, а Скабиор помогал, хотя на самом деле больше мешался, конечно. Наконец чёртова рубашка с шелестом отлетела куда-то далеко – может даже в другой мир, и Драко, неуверенно глянув на него, откинулся назад и закрыл глаза. Скабиор опустился между разведённых бёдер и тоже зажмурился на секунду. Самое возбуждающее, самое сладкое. Не исступлённые поцелуи и расцарапанная спина, не вопли, от которых закладывает уши, а вот это: покорность, молчаливое «делай-со-мной-что-хочешь», и не достигнутое принуждением, как обычно, а честное. Готовность принять то, что он даст, и предложить, подарить своё. И плевать, какие там у кого мотивы, к чёрту мотивы. К чёрту всё.

Скабиор открыл глаза и склонился над ним, не прикасаясь пока, а разглядывая. Он не пытался ни сравнивать, ни запоминать – просто смотрел. И оказался совершенно не готов к виду шрамов, расчертивших бок так, словно чья-то когтистая лапа сгребла в охапку кожу, стиснула и разворотила, оставив на память месиво блёкло-красных отметин.

– Что это? – глупый вопрос вырвался сам собой, но Драко понял, о чём он говорит и даже язвить не стал.

– От заклятия, – спокойно ответил он и, запинаясь, добавил, – не трогай… пожалуйста.

Скабиор перевёл взгляд на его лицо. До него вдруг дошло, что за кажущимся спокойствием скрывается огромное напряжение. Драко беспокойно заёрзал, но глаза так и не открыл. Скабиор усмехнулся и, наклонившись, жарко шепнул ему на ухо:

– Не могу ничего обещать…

С брючными ремнями он справлялся лучше, чем с рубашками – через минуту Драко оказался в его руках полностью обнажённым. А Скабиор не спешил. Хотя у него стоял с того момента, как осторожные пальцы сжали его предплечье, можно было позволить себе роскошь не торопиться – просто потому, что хотелось другого. Он ткнулся носом в ямку за ухом, вдыхая тёплый медовый запах, тронул губами мочку, лизнул, пробуя на вкус. Его пальцы задумчиво бродили по груди Драко, постукивая, поглаживая, а губы скользили по шее, выискивая чувствительные местечки. И тот поддался мягким прикосновениям, глубоко вздохнул и расслабился – уже по-настоящему.

Безошибочно уловив этот момент, Скабиор спустился ниже: обласкал ключицы, легко прикусывая тонкую кожу; потёрся о светлые, еле видимые волоски на груди, прихватил губами, потянул. Драко задышал громче. Скабиор лизнул кончики пальцев и обхватил бледно-розовый сосок, который сразу же потемнел и сжался в тугую красную ягоду, очень вкусную на вид. Пожалуй, стоит попробовать. Драко охнул, застонал, а Скабиор снова и снова обводил языком один чувствительный комочек плоти и дразнил пальцами второй. Ещё стон – глухой, тягучий, и тело под ним упруго выгнулось. Какой нетерпеливый, подумал Скабиор. А может быть, даже произнёс вслух.

Он поводил губами по животу и, вопреки просьбе, двинулся к шрамам – они тянули, словно магнит. Драко попытался отстраниться, вжаться в матрас, но пальцы Скабиора уже вовсю изучали некрасивые отметины. А потом по ним широкими движениями заскользил язык, и похоти в этом было куда меньше, чем инстинкта зверя, который пытается зализать раны детёныша. Кожа под его губами была бархатистой и солёной, а шрамы ощущались гладкими и пресными, и Драко вздрагивал от каждого движения, словно ожидал боли, а не ласки, и от этого что-то туго сжималось в груди. Скабиор замер на миг, пытаясь отдышаться, но тут его чуткие ноздри уловили запах – манящий и острый, и он потянул его вниз, точно поводок.

Горячий, уже влажный член почти привычно лёг в ладонь. Скабиор двинул рукой, и Драко зажмурился, вскинул бёдра, отзываясь. Запах – его запах – стал сильнее, окутал, заполнил всё пространство, и Скабиор сам не заметил, как принял на язык солоноватую тяжесть. Глухой вскрик заставил поднять глаза: Драко смотрел на него с бесконечным изумлением. От этого взгляда и от внезапно нахлынувшего осознания того, что он держит во рту член и ему – чёрт побери! – это нравится, стало совсем жарко. Не отводя взгляда, Скабиор вновь поймал губами тёмную головку и задвигал головой. Драко рухнул на подушки и пробормотал что-то невнятное; его руки судорожно сжали плечи Скабиора, а потом метнулись выше.

«Надавит на затылок – убью», – подумал тот, сжимая губы плотнее и принимая гладкую плоть почти полностью. Но тонкие пальцы осторожно, почти нежно вплелись в его волосы, нашли какие-то особые точки за ушами, погладили, и почему-то именно эта простая ласка возбудила до крайности. Он почувствовал, что из глотки рвётся странный звук, полустон-полурык, и не смог, не захотел сдержать его. Вибрация его звериного урчания передалась Драко судорожной дрожью: он вскрикнул, выгнулся, и Скабиор ощутил горячую струю, ударившую в нёбо, но не отстранился, лишь сильнее стиснул его бёдра.

Потом он выпустил его, но не сразу, а мягкими толчками, которые заставляли Драко придушенно постанывать. Сам же Скабиор был оглушён и заполнен: запахом, вкусом, жаром чужого тела. Он лежал, уткнувшись носом в повлажневший живот и смаковал эту непривычную заполненность, пока Драко не потянул осторожно за спутанные пряди, вынуждая поднять голову.

– Я принял зелье, – хрипло сказал он.

Скабиор удивлённо моргнул.

– Чего?

– Ну… Обезболивающее.

– А. «Предусмотрительный мальчик». И что, уже не болит?

– Нет.

Врёт ведь, подумал Скабиор. Хоть залейся Обезболивающим, пройдёт не раньше, чем через сутки, это он знал не понаслышке. Он опустил голову, пряча усмешку, и заодно поцеловал подвернувшийся пупок. Драко поёжился, а Скабиор подтянулся и лёг на него, опираясь на локти, вглядываясь в лицо, на котором отражалась интересная смесь эмоций: удовлетворение, удивление, растерянность и ещё что-то незнакомое на дне серых глаз – прозрачное и хрупкое, но с острыми краями, будто сломанный осенний лёд. Неизвестно, сколько ещё он бы пялился, но Драко вдруг отвёл взгляд и потянулся к пряжке ремня. Скабиор оттолкнул его руку, выпутался из брюк и чуть не застонал от облегчения, высвободив мучительно ноющий член. Драко приподнялся на локте и смотрел, не отрываясь, и от одного такого взгляда можно было кончить. Скабиор нетерпеливо толкнул его на подушки и вновь накрыл собой; быстро поцеловал, прижался вплотную и качнулся вперёд. Он тёрся о влажный живот и бёдра – в таком состоянии вполне достаточно.

– Нет, – сказал вдруг Драко.

– Нет? – Скабиор замер, удивлённый. Какого чёрта ему ещё? А рука Драко прошлась по груди, животу и остановилась.

– Я хочу… Можно?

– Что за дурацкий… – начал было Скабиор, но тёплые пальцы, скользнув по завиткам жёстких волос, уже обхватили его член у основания. – М-м…

Драко ласкал его неумело, но старательно: менял ритм, сжимал, поглаживал. И когда Скабиор задрожал, выплёскиваясь ему на живот, он притянул его ближе, сцеловывая с приоткрытых губ долгий мучительный стон.

Скабиор рухнул на него, обессиленный. Он смутно понимал, что надо бы подвинуться, но не мог шевельнуть и пальцем. А Драко молчал, лишь гладил его по спине, очерчивая старые шрамы. Наконец Скабиор всё-таки скатился с него и откинулся на спину, закрыв глаза. Драко повозился, накладывая Очищающее, и притих рядом. Кажется, уходить он пока не собирался.