сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
В тот день в Хогвартсе собралась чуть ли не половина Магической Британии: идея Шеклболта провести награждение именно там, в восстановленной общими силами школе, была горячо одобрена всеми.
Неторопливо бредя от Хогсмида, Сириус не мог не признать, что строители и их помощники постарались на славу: помимо восстановления стен и башен, была проведена общая реставрация, и теперь только зияющий обугленными просеками Запретный Лес напоминал о том, что именно здесь состоялась решающая битва. Но лесники по весне избавятся и от этих воспоминаний, и всё будет по-прежнему.
Так Сириус размышлял, гуляя по окрестностям Хогвартса. Но вот он ступил на дорожку, усыпанную белым гравием и, пройдя по ней, увидел ряд могил в тени южных кипарисов — павшие при защите Хогвартса. Некоторые их них были похоронены в семейных склепах, но большинство лежали здесь, на специально созданном кладбище. Он медленно пошёл вдоль надгробий, читая надписи. «Колин Криви,1981-1998, защитник Хогвартса. Любящий и любимый сын и брат.» «Алисия Спиннет, 1980 — 1998. Ave, maris stella. » Машинально отметив, что факультеты не указаны, Сириус приостановился у могилы Фреда, заваленной цветами, зная, что увидит дальше. Серое надгробие с золотистыми буквами. Ремус Люпин и Нимфадора Тонкс-Люпин, «в жизни и в смерти». Он медленно опустился на колени, коснувшись серого камня.
— Луни… Вот я и пришёл…
Судорожно вцепившись в траву, невидяще уставившись в землю, Сириус оплакивал своего друга, свою молодость, свою жизнь: «Как же так, Луни? Вы там, а я… зачем? Почему я остался?» Он не находил ответа и просто позволил боли оглушить себя, затопить и терзать, выходя глухими отрывистыми рыданиями, стекая по щекам слезами. Только сейчас, никогда больше.
Наконец он ещё раз коснулся надгробия, прощаясь, и поднялся на ноги. Тёплоё, все ещё летнее солнце высушило слёзы, и Блэк вдруг осознал, что уже полдень, и нужно поторапливаться, чтобы не опоздать на церемонию. Тут до него долетел шорох гравия. Неизвестно зачем он прошёл чуть дальше, свернул за угол аллеи. Там, на площадке, возвышалась белоснежная гробница, а рядом с ней стоял человек в чёрной мантии.
Снейп, узнал он. А это — гробница Дамблдора, Гарри рассказывал. Первым порывом было подойти, сказать что-нибудь, поздороваться если не с Сопливусом, так хоть с Альбусом. Но тут Снейп вдруг качнулся вперёд и как-то неуклюже, безнадёжно прижался лбом к сияющему мрамору. Блэк замер. Он понимал, что не годится подсматривать за людьми в такие моменты, пусть даже речь идёт всего лишь о Сопливусе, но не мог оторваться от зрелища снейповой скорби. За время учёбы и тогда, в Ордене, он видел его всяким, но таким… обнажившимся - впервые.
В своих рассказах Гарри особое внимание уделил Снейпу, сожалея о своём поведении, подозрениях и сказанных в его адрес словах. «Ну, уж большинство-то из них он заслужил!» — не удержался тогда Сириус. А Гарри глянул серьёзно и сказал, что если бы не профессор Снейп, они бы никогда не выиграли эту войну, с чем Блэк был вынужден согласиться. Смерть Дамблдора они тогда обсуждать не стали, но сейчас Сириус задался вопросом: каково это — убить единственного человека, который тебе всегда верил и защищал и которому ты доверял, своего наставника и, наверно… друга? Он до сих пор помнил, с каким разочарованием смотрел на него директор после той выходки на шестом курсе, и это, пожалуй, было действительно страшным наказанием. А убить его… И жить потом с этой мыслью, с этим воспоминанием. Глядя на вздрагивающие плечи Снейпа, Сириус отрешённо подумал, что попади тот в Азкабан, дементоры бы вились вокруг его камеры круглосуточно. От этой мысли предсказуемо бросило в дрожь, и он нервно переступил с ноги на ногу. Гравий предательски зашуршал, и Снейп резко вскинул голову.
Чёрт.
Чёрные глаза (абсолютно сухие) полыхнули бешенством, а лицо мгновенно приняло выражение «Вы-гляньте-кто-тут-пахнет-псиной». Как ни странно, Снейп ничего не сказал, просто повернулся и растворился в зарослях шиповника, оставив смущённого и недовольного собой Блэка в одиночестве.
***
Церемония проходила в Большом Зале и началась с минуты молчания. Многие из наград, вручённых в тот день, были присуждены посмертно. Сириус заметил, как побледнел Джордж Уизли, получая ордена за себя и за брата, как Билл Уизли непроизвольно отворачивался, пряча изувеченную щёку. Всех награждённых встречали дружными аплодисментами, но весёлой эту церемонию никто бы не назвал, это точно. Вручавший награды Кингсли (уже министр к тому времени) хлопал каждого по плечу, приобнимал, тихонько говорил что-то. К своему изумлению Сириус тоже получил орден Мерлина второй степени с какой-то мудрёной формулировкой, суть которой сводилась к тому, что ему посчастливилось умереть во время схватки с Пожирателями. «Спасибо кузине», — кисло думал Блэк, поднимаясь и одёргивая новую тёмно-серую мантию. Объявленный как «глава Аврората», Сириус заметил некоторое смущение присутствующих, за исключением членов ОФ, которые чуть не отбили себе ладони, аплодируя. В сознании же большинства он по-прежнему остался беглым преступником, а переполненный сенсациями «Пророк» отвёл новости о его оправдании лишь пару строк в колонке светских сплетен и объявлений о помолвке. Однако Шеклболт, не смутившись, обнял Сириуса так, что у того хрустнули кости и шепнул: «Не забудь про планёрку завтра».
Снейпа награждали одним из последних, и директриса даже запыхалась, перечисляя его многочисленные заслуги. Дважды кавалер ордена Мерлина Северус Тобиас Снейп сошёл с помоста, глядя на аплодирующих людей с таким великолепным пренебрежением, словно они были первокурсниками, запоровшими простейшее зелье, и всем своим видом показывая, сколь безразличны ему и награды, и признание.
«Вот ведь сукин сын», — с невольным восхищением подумал Сириус, которого донельзя утомил растянувшийся на четыре с лишним часа официоз, и Снейп, словно услышав, нашёл его глазами, и, тут же отвернувшись, торопливо прошёл на своё место уже безо всяких демонстраций. Сверкающие звёздочки орденов казались чужеродным украшением на его строгой парадной мантии, почти точь-в-точь повторяющей учительскую.
Тем временем на помост взошёл Гарри, и Сириус обратился в слух: победитель Волдеморта должен был произнести речь. Гарри был явно смущён, но голос его звучал твёрдо:
— Это было тяжело, но мы победили. Давайте же жить так, чтобы ни одна из жертв этой войны не была позабыта и не оказалась напрасной!
Эти простые слова были поддержаны дружными аплодисментами, и церемония, наконец, закончилась. Кое-как отбившиеся от репортёров и фотографов члены ОФ, распихав по карманам приметные ордена, отправились в Лондон — отмечать награждение в кафе, выбранном загодя Гермионой. Болтали обо всём подряд, кроме войны. Это был хороший вечер.
— У меня есть для тебя сюрприз, — широко улыбаясь, заявил Гарри, когда они вышли на проспект.
— Какой же?
— Увидишь. В общем-то, мы все руку приложили — научились, пока работали на восстановлении Хогвартса.
Сюрпризом оказался особняк на Гриммо. Хотя, в этом доме было трудно узнать захламлённый, пропахший тленом склеп, который помнил Сириус. Но не был он похож и на родовое гнездо Блэков, с его подавляющей, тяжеловесной роскошью. Светлые стены, сияющие чистыми стёклами окна, новые ковры, мебель и предмет особой гордости — сверкающая кухня, набитая маггловской бытовой техникой.
— Я знал, что ты оценишь, — Гарри наблюдал, как крёстный с упоением, достойным Артура Уизли, изучает микроволновку. — Теперь сможешь сам себе готовить.
— Обязательно, — Сириус сунулся в холодильник. Кричеру он велел следить за порядком в доме и не показываться ему на глаза, отказавшись от первоначального намерения пустить мерзавца на совиный корм — Гарри упросил.
В холодильнике обнаружилось пиво, и они, открыв по бутылке, устроились за кухонным столом.
— Итак, Гарри, — начал Сириус, сделав первый глоток. — Куда теперь?
— Нуу, — немного смущённо протянул тот, — я, вообще-то, уже поступил. Летом на курсы ходил, и библиотека Хогвартса пригодилась. Забыл сказать, да и некогда тебе было.
— И куда же? — Блэк ощутил укол совести. Надо же, прошляпил такое событие!
Ответ его ошеломил.
— Колдомедицина?? Но Гарри…
— Что?
— Ты же как бы… не проявлял склонности.
Тот невесело усмехнулся.
— А к чему проявлял? К уничтожению Тёмных Лордов? Да их, вроде бы, не осталось больше.
— Нет, но как же квиддич? Ты же так его любил…
Гарри небрежно повёл бутылкой.
— А я и буду любить. Но при этом хочу приносить реальную пользу, делать что-то, понимаешь?
— Гарри, послушай, — Сириус нервно провёл рукой по уложенным утром волосам. Сначала Хогвартс, теперь это. Эх, Рема бы сюда — вот он бы объяснил всё, как надо. — Ты вовсе не обязан…э-э… компенсировать ущерб, понимаешь? Ты всё сделал, как надо, и наконец-то можешь жить так, как хочешь, ты больше ничего никому не должен. И плевать, чего они там ждут или не ждут от тебя.
— Сириус, — Гарри наклонился вперёд. — Я действительно хочу стать колдомедиком. Да, раньше бы мне такая мысль и в голову не пришла, но после… всего у меня было время подумать, и пока я был в Мунго… В общем, чувствую — моё это. А что ничего не знаю, так для этого есть учёба.
— Но что если ты ошибаешься, что это не то, чего ты хочешь на самом деле? Гарри, ты ведь и не видел ничего толком!
— Видел-то я как раз достаточно, — пробормотал Гарри.— Но, может быть, и ошибаюсь, да. Тогда просто брошу всё и стану тратить денежки. Я, знаешь ли, богатый наследник, — он задорно подмигнул Сириусу.
Тот улыбнулся в ответ, но в душе был разочарован: он-то уже воображал, как обучит Гарри всему, как они вместе будут ходить на задания. Возможно, ему бы удалось стать анимагом. Кроме того, если Сириус хоть что-то понимал, то насупленный парень, сидящий напротив, был одним из самых сильных магов, что он когда-либо видел, и было обидно, что такой потенциал… Сириус тряхнул головой. Гарри хотел созидать, а не разрушать, и, пожалуй, этот его выбор говорил о том, что он значительно мудрее своего горе-крёстного. «Но старого пса не выучишь новым трюкам», — усмехнулся Блэк про себя, а вслух спросил:
— А факультет какой?
— Пока не решил, — разулыбался крестник. — Но до третьего курса ещё есть время, подумаю.
Потом они обсудили Рона и Гермиону (аврорская школа и юриспруденция соответственно), и то, что жить Гарри будет в кампусе («Понимаешь, там и библиотека под рукой, и готовиться к занятиям можно вместе»). Сириус расстроился, но он понимал, что крестнику нужна компания ровесников. Они тут же договорились, что Гарри (плюс желаемое количество друзей) будет приезжать на уикенды и праздники, или заглядывать иногда на ужин. Сириус тут же вознамерился попробовать приготовить что-либо на новой кухне. В результате в двенадцатом часу ночи они давились совершенно несъедобным, по мнению Блэка, омлетом. Гарри же уверил его, что в своё время он бы за такой омлет душу продал, и Сириус, желая отвлечь крестника от мыслей о Дурслях, перекинулся в пса и, одним махом слизав с их тарелок невкусную еду, плюхнулся на задницу, умильно склонив голову на плечо и заглядывая Гарри в глаза, словно выпрашивая добавки. Тот хохотал до слёз, и Сириус решил не упоминать, что и ему в своей жизни приходилось есть куда менее аппетитные вещи.
Всё это в прошлом. В прошлом.
***
На следующее утро Кингсли представил ему подчинённых (около трёх десятков авроров) и выдал стопку заявок — около двадцати, почти половина из которых требовала присутствия как минимум двоих авроров. Весело.
— Ну, ещё человек пятнадцать на срочных заданиях и в командировках, а вообще — да, ситуация аховая, как, собственно, и везде. Многие погибли, другие подали в отставку, кое-кто всё ещё в Мунго, и на твоём месте я бы на них не сильно рассчитывал. Но зато, — Кингсли заговорщицки понизил голос, — в коридоре ожидает пополнение из школы авроров. Восемь человек, больше не дали, ваших везде не хватает, сам понимаешь. Закрепи их за кем поопытней, а то, может, сам кого в напарники возьмёшь? Да, и не забывай отчёты писать.
С этими словами Шеклболт юркнул за дверь, в которую, чуть ли не печатая шаг, вошли шестеро парней и две девушки в новёхоньких формах, в глазах — отчаянная решимость служить Магической Британии. Совершенно дезориентированный, Сириус молча смотрел на это великолепие. До этого они работали независимо друг от друга, а все обязанности старшего сводились к тому, что он время от времени подписывал какие-то документы, присылаемые Шеклболтом. Теперь же система приходила в норму. Блэк мысленно застонал. Во что он ввязался??
Как ни странно, всё оказалось не так страшно. Конечно, они все (включая его самого) работали по две смены подряд и постоянно мотались по всей Британии и за её пределы. И конечно, новички тоже добавляли хлопот, но Сириусу это всё даже нравилось. Он по-прежнему ценил новую должность за возможность воздать ублюдкам по заслугам, а ещё больше за то, что она выматывала его до бессознательного состояния, при котором не снились сны и не донимали воспоминания. Он завёл привычку ночевать на диване в кабинете, но раз в одну-две недели обязательно встречался с Гарри в лондонских кафешках или в доме на Гриммо. Подчинённые (некоторых он помнил ещё по первой войне с Волдемортом) быстро привыкли к нему, а сам он не мог нарадоваться на замечательную команду, собранную Шеклболтом. Кингсли, в свою очередь, всё реже и реже будил его вопиллерами типа: «Сириус! Что это за отчёт такой: «Была авария, жертв нет»?? Пиши по форме!», и даже посулил после Рождества прислать ещё молодых авроров, закончивших школу экстерном. Занятый по горло Сириус был абсолютно счастлив.
В канун Рождества он собственноручно притащил в Аврорат последнего из известных им Пожирателей Смерти — Чарлза Грейси, которого выследили в одном из парижских опиумных притонов. По такому поводу Блэк со своим заместителем Диком Мак`Доннелом и Кингсли, который по-прежнему частенько навещал родной Аврорат, даже распили бутылку Огдена. Конечно, проблем с правонарушениями по-прежнему хватало, да и далеко не все сторонники Волдеморта выявлены и пойманы, но все же большую часть поствоенного хаоса они ликвидировали за какие-то семь месяцев.
— Сириус, тебе нужен отпуск, — заявил Кингсли. — Нет-нет, не спорь. Теперь, когда всё мало-помалу устроилось, тебе нет нужды столько работать и самому за всем следить. Да и Дик в состоянии подменить тебя на недельку-другую, а, Дик?
Здоровенный Мак`Доннел, добряк и умница, найденный Шеклболтом в каком-то околошотландском захолустье, решительно закивал.
— Точно, шеф, надо отдохнуть. Вы ж работаете как проклятый. Вон, и за Грейси с нами увязались.
— Сто раз просил, не говори мне «Вы», — досадливо поморщился Сириус, гоняя опустевший стакан по крышке стола. — Кингсли, да что я с этим отпуском делать-то буду? Петь «Святую ночь» под окнами?
Мужчины рассмеялись такой перспективе.
— Между прочим, у Гарри как раз каникулы начнутся. А он ни разу тёплого моря не видел, — при мысли о тёплых морях Шеклболт ностальгически вздохнул. — Так что давай, пиши заявление, и чтоб с завтрашнего дня духу твоего здесь не было. И не держи стакан пустым, дай-ка я тебе налью.
***
Гарри был в восторге. Рон с Гермионой и Джинни тоже согласились поехать. Сборы заняли два дня и после тёплого семейного Рождества у Уизли они впятером отправились в Италию.
Маленькая вилла была уютной, жители деревушки — дружелюбными, погода — прекрасной, море — тёплым…
Сириуса хватило на пять дней.
В первые два дня щедро сдобренное солнцем безделье было приятным, напоминающим его послеазкабанские «каникулы». Сириус валялся на прокалённой гальке, с удовольствием вслушиваясь в шелест волн и визг не вылезавшей из воды гриффиндорской четвёрки. На третий день он безо всякой на то причины занервничал. На четвёртый — изрядно нагрузился местной виноградной кислятиной за ужином, но это не помогло: посреди ночи он очнулся в холодном поту, хмеля как не бывало. Во сне толпы дементоров гладили его неживыми липкими руками, а он ощущал то, чего боялся больше всего на свете: беспомощность, неспособность сопротивляться. Потом он летел в серое небытие, не имеющее ни вкуса, ни запаха, ни верха, ни низа, и барахтался в нём, словно муха в остывшей овсянке, захлёбываясь пустотой и собственным криком. Дрожа, Сириус поднялся с пропитанных потом простыней и — испытанный способ! — перекинулся в Бродягу, чтоб хоть немного успокоиться. Забившись под кровать, кое-как продремал до рассвета. В течение дня он с трудом притворялся довольным жизнью, а бессонную ночь потратил на выкуривание двух пачек сигарет, сбор немногочисленных пожитков и придумывание предлога для возвращения в Англию.
— Срочное задание? Сириус, вот жалость-то! — Гарри и остальные были искренне расстроены.
