сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
— Он уже третий год в одном классе. Сидит, огромный такой, — Лукас развел руками, изображая кого-то в несколько раз больше самого себя, за что получил по лбу ложкой от матери.
— А как прошел твой день, Маркус? — она принялась накладывать братьям еду.
Мальчик буркнул что-то невразумительное, принявшись есть. Лесли наблюдала за ним, подмечая бледность лица и отстраненность взгляда. Ему было сложнее всех, и о своих проблемах он рассказывать не спешил. В светловолосом брате она видела отголосок себя. Замкнутой, прячущейся в тени. Они контрастировали с Лукасом.
Лесли улыбалась родителям, поддерживала оживление Лукаса, но не могла расслабиться, с трудом жуя, не ощущая вкуса сочной курицы. Она держала в голове все пути отхода, просчитывая возможные варианты событий. Дин посматривал на неё, иногда сжимая её ладонь, поддерживая.
Закончив с ужином Лесли помогла матери со столом, отправив Винчестера на верх с братьями. Семейная идиллия, от которой у неё скрипели зубы и хотелось рвать на голове волосы. Она наблюдала за окнами, держась близко к солонке.
Часто напившись в дрянном баре охотники рассказывали о своих инстинктах, интуиции. Способности чувствовать опасность, хотя по мнению Лесли едва ли эти пьянчуги могли заметить даже вора, вытаскивающего их кошельки. В их профессии было не так много суеверий, их хватало и на самой работе. С момента, как она переступила порог этого дома Лесли чувствовала приближение чего-то ужасного. Словно скатывалась с горки прямо в жерло вулкана, не способная ни на что повлиять.
Этим вечером это ощущение достигло своего пика. Оно душило, напрягая тело как струну. Она ждала, когда уже всё случится, когда разразится гроза, но все продолжало идти своим чередом. Лесли пожелала матери спокойной ночи, решив еще раз обойти все комнаты на первом этаже.
За окнами было темно, тяжелые тучи заволокли небо, скрывая луну и звезды. Дом поскрипывал, засыпая вместе с его жильцами, не подозревающими о том, что клубилось внутри, что бродило рядом. Лесли погасила свет, достав железный нож. Температура в коридоре стремительно падала, и вот она уже выдыхала пар. Она проходила мимо двери в гараж, когда услышала знакомое потрескивание старого проектора.
Она тихо открыла дверь, заглядывая внутрь. На растрескавшейся стене слабо мерцая, шел уже знакомый фильм о пикнике на берегу озера, но в этот раз, когда плот оттолкнули от берега кадры сменились. Камера была чуть дальше, и в кадр попала убийца в нежно розовом платье. Девочка лет семи повернулась к камере, приложив палец к губам, смотря прямо.
Внизу, заворожено наблюдали дети. Бледные призраки сидели на коленях, вокруг одного живого ребенка. Его плечи подрагивали, но голову он держал прямо, не отводя взгляда от импровизированного экрана. Запись кончилась и мертвые дети повернулись к ней, смотря пустыми глазницами, перед тем как исчезнуть.
— Маркус!
Глупый поступок для охотника, но прямо здесь её больше волновала судьба и психика брата. Вынув нож, крутанула его между пальцами, разминая запястье, готовясь к атаке невидимых врагов. Лесли сделала шаг вниз, и с десяток маленьких детских рук потянули вниз, проламывая ветхие доски. Распахнув глаза, и превозмогая боль, рассекла прозрачный образ мальчика в зеленой кепке, быстро переворачиваясь, вскакивая на ноги. Спину ломило и каждый вздох давался с трудом, но она не обращала на это внимания, бросившись к брату. Тот перевел на неё затуманенный взгляд больших голубых глаз.
Маркус ухватился за неё, крепко держа за руку, но не спрятался за спину, он вышел вперед, закрывая собой. Ладонь его мелко подрагивала, но мальчик не выдавал испуга. Дышать было сложно, охотница начинала бояться, что одним ушибом падение с пары метров не обошлось. Перед ними, мигнув серой дымкой появились мертвые дети. Они стояли в ряд, опустив виновато головы.
— Так нельзя, — заговорила девочка с видео, лицо её было бледным, а глаза сверкали в темноте мутным стеклом, — мы же договаривались.
Шума было много, Лесли была уверена, что сейчас появится Дин. Ситуация была не самой безнадежной. Мальчик сжал челюсть, гордо выпятив подбородок, игнорирую подрагивающую нижнюю губу.
— Что с вами случилось? — она заговорила, сжимая рукоять ножа, единственного оружия, — как он с вами это сделал?
Дети разом улыбнулись, и довольные собой выставили бледные пальцы, показывая на импровизированный экран. Осторожно повернувшись, Лесли не выпускала их из виду, не сдержала рваного вздоха. Фильм снова начался.
========== Часть 9 ==========
Лесли крепче сжала руку Маркуса, готовая отразить любой удар. Она подняла вверх подбородок, не собираясь показывать мертвым детишкам, как сильно у неё трясутся колени. За годы охоты она так и не смогла полностью привыкнуть к тому чувству, когда другой мир стучится прямо к тебе в дверь, заглядывает прямо в душу и ждет от тебя ошибки.
Треск проектора в тишине казался оглушающим. Лесли чувствовала, как на неё смотрят, как касается раненой шеи призрачная рука. Она смотрела на очертания громоздкой тени на полу. Существо было прямо за их спинами, но стоило ей повернуться голову, как её встретило пустое изображение. Оно ушло.
В дверь что-то влетело, но та, удерживаемая потусторонними силами, не спешила поддаваться, отрезая Лесли и Маркуса от необходимой подмоги. Она повела плечами, пробуя боль на вкус, проверяя как далеко сможет пройти. Получилось не особо, но твердо стоять на ногах все еще получалось. Дверь вновь содрогнулась, со стены посыпалась штукатурка.
— Кто вас заставил? — в самостоятельность детей, незнакомых друг с другом в жизни не верилось, да и без этого, она надеялась, что как и большинство мертвецов, они были любителями поболтать о своей судьбе, — Вы детишки не похожи на гениев преступной мысли...
Лесли ждала. Проглотят ли они наживку, расскажут ли о том, кто сделал это с ними. Несчастными они не выглядели, на бледных лицах застыли маски довольного высокомерия. Конечно, злить их было плохой идеей, но она не могла допустить, чтобы те переключились на остальных жильцов дома. Ей бы только времени побольше, она точно знала, что дверь не будет долго сопротивляться. Конструкция не та, и никакие силы извне не сделают из дряхлой двери бетонную преграду.
— Но тебя провели, — хохотнул мальчик в кепке, а Лесли пришлось бороться с желанием закатить глаза, — ты просто очередная взрослая, ничего не понимающая.
— Нет! — Маркус дернулся вперед, и она испугалась что он вырвется вперед, — вы не тронете никого. Я не хочу больше смотреть ваши видео! С меня хватит!
— Так нельзя, — запротестовала девочка в розовом, выставляя вперед руки, прося того успокоиться, — его злить нельзя. И мы не злим, мы хотим быть лучше, порадовать его.
— Кого? — наверху послышались крики родителей, наконец проснувшихся от шума, — кого вы хотите порадовать?
Малышня вскинули головы и бросились в рассыпную, исчезая в пыльных стенах. Лесли обдало холодом, и чьи-то пальцы прошлись по шее. Совсем как тогда на кухне. Развернувшись, полоснула ножом, но вокруг была лишь пустота. Пленка кончилась и проектор лишь трещал, белым квадратом освещая грязную стену.
Дверь наконец распахнулась. Лесли прижала к себе брата, пытаясь унять бешено бьющееся сердце. Он был цел. Дин быстро спустился, осматривая каждый уголок. На немой вопрос мотнула головой. Пусто. Здесь было пусто. Она крепко держала брата, боясь, что тот просто исчезнет подобно остальным детям, которых никто не спас.
Мужчина ничего не сказал, только помог трясущемуся мальчику подняться по сломанной лестнице. Охотники действовали слажено, словно работали вместе много лет. Они быстро высыпали в дверных проемах гостиной соль. Порой, как сейчас, она едва ли не молилась на огромный багажник Импалы, в котором было все. Лесли немного покачивало, но по заведённому порядку: сначала было дело, а потом раны, игнорируя Винчестера, который так и норовил проверить её состояние.
Дин принес сумку с оружием, закинув её около кресла. Лесли вытащила из постели Лукаса, дав ему наушники, надеясь, что тот сможет уснуть и здесь. Он сонно оглядывался по сторонам, ничего не понимая, пока она была готова разрыдаться от того, что она делала, того, что ей нужно было сделать. Ситуация больше не позволяла быть беззаботной. Пока родители суетились вокруг бледного как полотно Маркуса, мужчина оттащил её в угол комнаты, и уже не спрашивая разрешения принялся, осторожно ощупывать спину, пересчитывая ребра.
— Это дети, — Лесли сжала челюсть, стараясь не показывать, как сильно болели бока, — Они хотели, чтобы Маркус сделал то же самое. Вот как он все проворачивал, просто брал детей.
Мужчина согласно кивнул.
— Из дома их выводить нельзя, но если это нечто уже знает, кто мы и что собираемся делать, то дело дрянь, — он сжал её плечо, давая понять, что все нормально, и не в первой бывать в таких ситуациях. Дин хотел, чтобы Лесли знала, что он рядом, но она это и так знала, готовая доверить свою жизнь в его руки. Даже больше. Она доверяла ему свою семью.
Спина все еще болела, и под пристальным взглядом, выпила несколько капсул сильного обезболивающего. Лесли не нужно было спрашивать, чтобы знать, что охотник недоволен её состоянием. Он следил за каждым её движением, за каждой неосторожной гримасой боли. О ней мало кто заботился последние годы, после смерти её наставницы и подруги, она избегала таких тесных контактов. Она не любила чужую жалость, чувствовать себя слабой больше, чем обычно.
Сказать, что все были на взводе, это значило ничего не сказать. Мать осушила залпом две рюмки коньяка, пока отец скрестив руки на груди, скептически просил еще раз пояснить что это было. Отпираться было глупо и опасно, и Маркус не унимался, наперебой рассказывая, как вот уже несколько ночей подряд его заставляли смотреть на убийства давно погибшие дети.
Лесли знала, что нужно вмешаться, но сама не знала, что сказать, и просто села на спинку дивана, напряженно думая. Рядом в кресле развалился Дин, соревнуясь с отцом в первенстве на самый скептический взгляд. Можно было даже почувствовать, как он напряженно думал, посматривая на дверные и оконные проемы. Сколько у них еще было времени? Мужчина часто бросал на Лесли обеспокоенные взгляды, каждый раз словно невзначай.
— Маркус, тебе уже не пять лет, прекрати списывать свои проделки на сверхъестественное!
Она все пыталась придумать, как преподнести все родителям. Так, чтобы они поняли, но не бросились бежать, в панике никого не слушая, как это часто делали обычные люди. Несмотря, на то, что родители всегда казались людьми более сдержанными, примерными, она знала, что они на самом деле обладают всеми человеческими недостатками.
— Почему вы мне не верите?! — впервые за прошедшую ночь мальчик был готов расплакаться.
Обида и гнев переполняли его, и она его понимала. И еще помнила видео, лицо призраков и их попытки переубедить. Брат был хорошим мальчишкой, образцовым младшим братом, но что с ним могло стать за пару ночей с неупокоенными? Он по несколько раз пересказал события прошлых ночей. Как мальчик в кепке приходил к нему, звал с собой поиграть, и познакомил с друзьями. Они были к нему добры, но заставляли смотреть на жуткие вещи.
Дин молчал, это решение было за ней, и никто еще не был в праве сделать это. Порой рассказать очередным несчастным жертвам о том, кто злодей, было просто. Вбегаешь в дом с оружием наперевес, быстро излагаешь информацию и выводишь на улицу. Обычно в это время монстр уже вовсю проявляет себя, а в голове никаких сомнений о чужой сломанной жизни. Очередное дело, с обезличенными спасенными. Сказать семье правду означало сделать их беззащитными, уязвимыми для страха. Жизнь больше не будет прежней.
— Лесли, — Дин склонил голову, намекая, что время не ждет и нужно срочно что-то предпринимать, — если ты не сделаешь это сейчас…
— Лесли тоже там была! — Маркус обернулся, смотря с надеждой, и её сердце дрогнуло, а кулаки сжались.
Она встала, морщась от боли, радуясь, что Винчестер не видел этого. По хорошему нужно было бы увести детей, но если Лукас ничего не знал и благополучно сидел в наушниках из которых легко можно было различить легкие попсовые мотивы, то Маркус был свидетелем. Единственным важным свидетелем, и без него не вышло бы разобраться.
Это был тот самый момент истины. Лесли глубоко вздохнула, готовясь сломать жизнь своим близким.
— Не прикрывайся другими, — отец едва держался, — из-за тебя все проснулись посреди ночи, нужно уметь нести ответственность…
— Пап, угомонись, он говорит правду, — Лесли старалась принять свой обычный вид охотницы, втолковывающей о мире паранормального, — и всем здесь нужно успокоиться.
Особенно ей.
— Не подыгрывай ему, — он устало потер переносицу, — дорогая уведи детей наверх, раз уже кто-то решил что-то сказать.
— Нет! — она воскликнула, бросившись к двери, закрывая проход, — никто не выйдет из комнаты.
На нее уставились родители, недовольные и озадаченные. Только здесь было безопасно, и то, без точных сведений долго это не продлится. Они все еще понятия не имели как бороться с этим демоном, и на что он на самом деле способен. Какие у него рамки, есть ли особые фетиши? Лесли сжала губы, борясь с нарастающей нервозностью.
— Объяснись.
Девушка посмотрела на Дина, он кивнул, безмолвно поддерживая. Она знала, что стоит только сказать, и он сделает все сам. Это был путь в никуда, и раз уже по другому было никак, то стоило поскорей двинуться вперед.
— Маркус говорит правду. Он видел то, что видел, и к сожалению, теперь вы все в опасности, — продолжая стоять в проеме, она была готова бороться с любым, кто бы решил пересечь соляные линии, — дом, который вы купили… в нем живет древний вавилонский демон, и его слуги призраки.
— Милая, давай ты успокоишься, — мама попыталась сгладить ситуацию, — мы все немного на взводе, но ничего такого не случилось. Это просто детский кошмар и обрушившаяся гнилая лестница.
— Нет, — она посмотрела на Маркуса, понимая, что жизнь его прежней не будет, в то время как Лукас все же смог уснуть и не слышал правды, — мне жаль, но все так. И времени на обсуждения нет.
— Лесли, — мама проигнорировала фыркнувшего отца, все еще пытаясь решить вопрос мирно, — ты начинаешь пугать.
Она не справлялась, а в глубине дома что-то щелкнуло. По телу прошла дрожь от сквозняка. Медленно, стараясь не выдавать своих действий, вытащила нож. Мама вскрикнула увидев оружие, но Лесли уже развернулась лицом в коридор, всматриваясь в темноту. За стеной, скрипнули доски лестницы и вновь загудел проектор.
— Это он, — Маркус испуганно замер, хватаясь за вскочившего Дина, — он здесь. Он знает.
На кухне послышалась возня, а после детский смех. На втором этаже что-то упало. Родители вздрогнули, мать прижала к себе сыновей. Стало холодно, за окном раздался собачий вой. Он все нарастал, и казалось, что за стенами целая стая разъярённых животных.
— Проектор, — неожиданно проворчал Винчестер, — где он был когда вы сюда переехали?
— Здесь ничего не было, — ответил отец, — боже, я звоню в полицию, — отец потянулся к телефону, и тот только пикнул, оказавшись полностью разряженным, — в дом кто-то пробрался.
— Боюсь, что нет, сэр, — Дин печально усмехнулся, — оно здесь уже было до вас.
Лесли разрывало от желания защитить семью, но она выпрямилась, и крутанув в руке нож, вгляделась в темноту дома. В размытых сумраком очертаниях стен, тени двигались неестественно, то отдаляясь, то приближаясь.
— Все отойдите от стен, в центр комнаты! — скомандовал Дин, сгоняя всех на ковер.
Отец скорее интуитивно помог сдвинуть туда же второе кресло, а потом встал как вкопанный. Его лицо побледнело, уголок губ дернулся. Лесли проследила за его взглядом, но там было лишь ненормально запотевшее окно. Дин вытащил остатки соли, рассыпав неровный круг вокруг семьи. По спине пробежал холодок, и изо рта вырвалось облачко пара.
— Там было… — голос отца дрогнул, и Лесли медленно отошла вглубь комнаты, ближе к ним, не прекращая всматриваться в дверной проем, — что это было?
Отпираться было поздно, и логика подсказала, что чем раньше они осознают правду, тем лучше. Она встретилась глазами с Винчестером, и глубоко вздохнув призналась. Слова вырывались легко, на какой-то момент ей даже показалась, что это совершенно чужая семья, на которую она впопыхах вываливала правду. Мама старалась не слушать, взгляд её становился загнанным, напуганным. Лукас все также спал в наушниках. Она была рада, что хоть он останется в сладком неведении.
Отец смотрел тяжелым взглядом, полным недоверия и скептицизма. Даже увидев нечто своими глазами, он до последнего цеплялся за старые представления о реальности. В детстве он учил, что самые страшные создания на земле — люди, и никто кроме них. Они смотрели друг в другу в глаза, и он видел в её чистую уверенность.
