Текст книги "Варвара Спиридонова, ныне покойная (СИ)"

Автор книги: tapatunya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

5

В театр Марк всё-таки пошёл, правда, долго и с неуместной придирчивостью выбирал постановку. Ему хотелось душераздирающей драмы, а шли всё время какие-то комедии.

– «Макбет», я думаю, подойдёт, – наконец определился он.

– Хо, – отозвалась в трубке Варвара грудным и глубоким голосом. – Добро есть зло, зло есть добро. Летим, вскочив на помело!.. На что вы намекаете, Марк Генрихович?

– Я вовсе…

– Неужели вам мало чертовщины, которая с вами происходит? Так привыкли, что теперь вас так и тянет на что-нибудь эдакое?

– Я бы хотел…

– Ну, будет, – по-матерински покровительственно прогудела трубка. – Лучше скажите мне, дружочек, какого цвета будет у вас галстук?

Варвара ждала его, как полагается, возле памятника, и Марк остановился в нескольких шагах от неё, разглядывая интерфейс.

Девица была высокой, ломкой, тонкой. Чёрные блестящие волосы струились по узким покатым плечам, невероятно высокие каблуки стремились к бесконечности. Яркий, откровенно театральный макияж, вычурное кружевное пальто, вышитый бисером клатч.

– На будущее, – сказал Марк, подходя ближе, – запомните: я люблю женственных блондинок с пышными формами…

– Простите? – надменно спросила дамочка, смерив его холодным взглядом. – Мы знакомы?

– Нет? – отступил назад Марк. – Извините, я обознался.

Он огляделся по сторонам, но возле памятника не было больше подходящих кандидатур, только сухонькая бабка торговала в углу семечками.

Могла ли Варвара пропустить спектакль, на который тщательно собиралась целую неделю? Она ежедневно звонила ему и рассказывала, какую новую хорошенькую спутницу подобрала для Марка, но на глаза не появлялась всё это время.

Целых семь дней жизнь почти была похожа на нормальную, не считая того, что свои вечера Марк проводил в телефонных беседах с кем-то, кто считал себя призраком.

Он так и не определился до конца со своим отношением ко всему этому, дотошный мозг физика требовал конкретики, но если конкретно – то нужно было идти за помощью в полицию или к психиатру, и ни туда, ни туда не хотелось.

– Попались? – девица с клатчем как-то с места прыгнула прямо на Марка и привычно уцепилась за его руку. – Вы иногда такой доверчивый – любой прохиндей вас облапошит на раз-два.

Раздосадованный тем, что её слова так точно совпали с его мыслями, Марк раздражённо дёрнул плечом.

– Давайте не будем про прохиндеев, – сказал он довольно сухо.

– Как скажете, Марк Генрихович, дорогой. Вы купили билеты на хорошие места?

– Я? – удивился Марк. – Но разве не вы меня пригласили, дорогая Варвара… как вас по-отчеству?

– Варвара Николаевна, – с готовностью ответила она и добавила зачем-то, будто он мог бы забыть, – Спиридонова. Что это вас на высокий штиль пробило? Близость театра так действует? Всё-таки, культурный объект…

– В который мы, судя по всему, не попадём.

– Действительно.

Они остановились и уставились друг на друга.

– Денежный вопрос всегда очень скользкий, – заметила Варвара. – Разве не мужчина должен платить за даму?

– За даму! – наставительно поднял вверх указательный палец Марк. – А не за горстку мошенников.

– Ну какая же я горстка, – огорчилась она. – Смотрите, какая симпатичная кондитер к вам пришла!

И Варвара покрутилась вокруг своей оси, демонстрируя Марку все изгибы своего облика.

– Кондитер… – пробормотал Марк. – Так вот почему так сильно пахнет ванилью.

– Я приняла ароматическую ванну, – сказала Варвара, – сделала депиляцию и маску для волос, обновила маникюр и педикюр, нарядилась в самое красивое платье и потратила два часа на макияж. А теперь оказывается, что всё это понапрасну, ибо ваша природная недоверчивость положила на лопатки неустойчивое джентльменство. Может, и хорошо, что я умерла молодой, – не придётся теперь разочаровываться в современных мужчинах.

– Господи! – удивился Марк. – Зачем вам понадобилось прикладывать столько усилий?

– Исключительно ради вашего удовольствия, о мой ворчливый душегуб. В следующий раз навещу вас вон той бабкой с семечками.

– Послушайте, – сказал Марк, когда они уже подошли к кассам. – А давайте я сам буду выбирать, в каком именно теле вы будете ко мне приходить?

– Вы, я смотрю, настойчивы в своем стремлении усложнить мне жизнь, – вздохнула Варвара. – Но по крайней мере вы уже смирились с тем, что наши встречи будут регулярными.

– Что?

– Вы же помните, что я одинокий мертвый филолог, и теперь вам до конца ваших скорбных дней придется освещать собой моё жалкое существование.

– А что потом?

– Когда потом?

– Ну, после того, как мои скорбные дни закончатся.

– Интересно, – задумалась Варвара. – Мы превратимся в призрачный дуэт или и я тоже закончусь? Как бы нам это проверить?

– Так я и знал, что вы смерти моей хотите!

– Послушайте, – шепнула Варвара, когда свет в зале погас, а зрители зашлись новой волной аплодисментов в ожидании актеров. – Вас всё это не возбуждает?

– Что – это? – дёрнулся Марк, но она жарко прижалась к его боку, каким-то самым гуттаперчевым образом преодолев мягкий подлокотник.

– Темнота, зрители вокруг, запах пыльных кулис и удушливых духов пожилых театралов…

– Варвара Николаевна, держите себя в руках!

– Марк Генрихович, не мешайте мне наслаждаться представлением. Вы только представьте: когда-то в этих ложах бушевали нешуточные страсти…

– Да тут и лож никаких нет! – громким шёпотом возмутился Марк и замолчал, потому что одна узкая рука кондитера легла ему на грудь, а вторая на бедро.

– Вы взбесились? – спросил он нервно.

– Тшш, – отозвалась она, и его лица коснулось её дыхание – ваниль и что-то ещё, похожее на кайенский перец. – Представляете? Восемнадцатый век. Она – красавица с фарфоровым личиком и почти обнаженной грудью. Зрелая, обольстительная, уверенная в себе. А он…

– Гусар, конечно, – ответил Марк, раздумывая, очень ли будет смешно, если он попытается снять с себя хотя бы одну из её рук. Возня в театральном кресле – что может быть нелепее! И он сидел неподвижно, очень боясь привлечь к себе внимание таких близких соседей. – Поручик Ржевский.

– Семинарист, – не согласилась Варвара. – Юноша томный со взглядом горящим. Мягкий пушок над верхней губой, трогательный румянец на нежных щеках…

– Такие у вас фантазии? – спросил Марк. Занавес дрогнул и поехал в стороны. Марк выдохнул с облегчением.

– Ах, оставьте ваши глупости, – сказала Варвара нетерпеливо и откинулась в своем кресле. – Спектакль уже начался.

6

Электронку от Варвары Марк опрометчиво открыл в присутствии одного из своих коллег. Просто бездумно щёлкнул мышкой и едва не завопил от неожиданности, когда экран заполнили собой три красотки в неглиже.

Чёрная, белая и рыжая. Блондинка была чуть пухловата, в духе Мерилин – розовые влажные губы, тяжёлые от косметики веки, короткие кудряшки. Брюнетка – худощава и спортивна, короткий ёжик волос. Рыжую Марк разглядеть не успел, оглушённый продолжительным свистом коллеги.

– Не ожидал от вас, Марк Генрихович!

– Уж я–то как не ожидал, – пробормотал Марк и встрепенулся. – Я хотел сказать, сколько же спама теперь. Совершенно дикие времена.

– Да-да, – покивал коллега и ушёл, посмеиваясь.

Письмо называлось «Выбери сам». Марк ругнулся и удалил его в корзину.

Но по дороге домой его нет-нет да и посещала шальная мысль: а какую из трёх девушек он бы выбрал?

Смеркалось. Мягкие летние тени лениво окрашивали тротуар и здания, первая осыпавшаяся листва шебуршала под ногами. Марк, погружённый в свои мысли, которые то и дело норовили превратиться в фантазии, брёл медленно и лениво. В его голове причудливо смешивались фотографии почти обнажённых девиц, узкая рука, скользящая по его бедру, шекспировские строчки, солнце, запутавшееся в золоте волос босоногой нимфы. Но всё это, пугавшее его до чёртиков ещё неделю назад, сейчас не вызывало уже ни страха, ни смятения.

Разнежившись от теней и листвы, Марк философски подумал, что самое страшное, что может с ним случиться из-за Варвары, чем бы она ни была, – преждевременная смерть. Но смерть всегда бывает преждевременной, даже если тебе исполнилось сто семь лет и твои правнуки смотрят на тебя с едва заметным упрёком и ожиданием.

И после этого открытия он успокоился окончательно.

Мобильник чирикнул смской с очередного незнакомого номера: «кто из них я?», и, подняв глаза, Марк увидел давешних девиц воочию.

Они стояли на той стороне тротуара в тени старых лип и смотрели на Марка.

Блондинка с насмешкой, брюнетка с любопытством, а рыжая с некоторым напряжением.

Марк остановился как вкопанный, поражённый этим разнузданным ассортиментом, и ему вдруг показалось, что он выбирает породистого щенка или товар в магазине. Наверное, кто-то более брутальный, нежели он, смог бы насладиться этим представлением сполна, но Марку стало противно. И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, он зашагал прочь, не обращая внимания на забулькавший в кармане телефон.

– Ну же, дорогой Марк Генрихович, перестаньте дуться.

– Я вовсе не…

– Дуетесь-дуетесь, как маленький прям.

Скрипнули качели, когда Варвара соскочила на землю. Пёс Бисмарк подошёл к ней и доверчиво лизнул её руку.

Она не появлялась несколько дней подряд, и Марк уже начинал подумывать, что его личный психический ад завершился. Но во время сегодняшней прогулки Бисмарк совершенно неожиданно поволок своего хозяина в сторону детской площадки. Он был флегматичным псом и без веской причины не любил сходить с маршрута, как дурная дворняга, поэтому заинтригованный Марк позволил собаке побыть навигатором.

На самом деле он почти был уверен, кого увидит.

Это было даже символично. Земную жизнь пройдя до половины, Марк встретил Варвару Спиридонову.

– Я просто вас хотела развлечь, – сказала она. – Я же не знала, что три девицы под окном оскорбят ваши нежные чувства. Классика нас учит совершенно иной реакции, знаете ли.

– Я просто не люблю этого цинизма, который свойственен нынешней молодежи…

– Ой, всё! – возмутилась Варвара. – Не буду рожать вам богатыря. И полотна ткать не буду… Где, гордец, твои учёности? Под подушкой у девчоночки!

– Варвара Николаевна, – поморщился Марк, – мне кажется, вы совершенно превратно истолковали мою мотивацию…

Она зевнула. Наклонилась и погладила Бисмарка. Потянулась на носочках. Почесала за ухом.

Словом, моментально превратилась в скучающую на лекции студентку.

– Рыжая, – сказал Марк.

Варвара покосилась на него с новым интересом.

– Ты была рыжей. И ты очень хотела, чтобы я тебя узнал.

– Ой, – сказала она неожиданно тонким голосом, – бабочки в животе запорхали. Вот прям целый выводок.

– Крылышками «шмяк-шмяк», – буркнул Марк. – Пойдёмте домой, я вас ужином накормлю.

– Правда? – обрадовалась она, привычно зацепившись за его руку. – Только имейте в виду, Катюша у нас суровый веган.

Марк покосился на скелетообразное тело, висящее на его локте.

– Может, поможем Катюше белками и жирами, пока она ноги не протянула?

– Совершенно невозможно, – строго сказала Варвара. – Условия, на которых она передала мне в аренду своё тело, совершенно конкретные: никакого мяса, рыбы, яиц и молочных продуктов. Секс исключительно традиционный, не более одного партнера за ночь. Полный запрет на татуировки, бритьё головы наголо и пирсинг. Но она совершенно не против, если я вместо неё схожу к стоматологу и навещу её древнюю тётушку, которая пахнет старостью и кошками. Алкоголь только в виде абсента, никотин под запретом, трава полезна для дзена. Вроде всё.

– Аренда тела? – переспросил потрясённый Марк. – Вы заключили договор на аренду тела?

– Я завела блог, – беззаботно сообщила Варвара. – Называется «Будни бодрого трупика». И там я рассказываю о всяких печалях, которые меня печалят, и радостях, которые меня радуют. Ну, ты понимаешь.

– О, Ньютон, – выдохнул Марк. – Это, наверное, шутка.

– Я не шучу, а борюсь с постигнувшим меня одиночеством и подступающей временами депрессией. Знаешь, каково это – ощущать, что тебя нигде не существует?

– И что же? Люди предлагают вам свои тела? Это как благотворительность?

– Чистка кармы, – наставительно сказала Варвара. – Большинство думает, что я фейк, но соглашаются отдать мне на время тело – просто в шутку, например. Или для того, чтобы ощутить себя добрым. Или смелым.

– Сколько психов вокруг, – поразился Марк и огляделся по сторонам. Вокруг ходили нормальные, среднестатистические люди, и, глядя на них, было ни в жизнь не поверить, что, уединившись в сети, они дают попользоваться своими телами какому-то «бодрому трупику».

– Чем вы были заняты всё это время?

Варвара, без всякого энтузиазма ковырявшаяся вилкой в салате из огурцов и зелени, встрепенулась.

– Соскучились? – уточнила она живо.

– Поддерживаю беседу, – ответил Марк, раздумывая, будет ли это с его стороны совсем хамством, если он поджарит себе сочный стейк. Вздохнул и потянулся к яблоку.

– Ходила на свидание с одним молодым бизнесменом, – сообщила Варвара, подцепила вилкой кусочек салата и без всякого удовольствия его прожевала.

От изумления Марк положил яблоко на место и достал кусок мяса.

– С каким ещё бизнесменом?

Его бодрая покойница не ответила, жадным взглядом разглядывая мраморную говядину.

– Варвара! – напомнил о себе Марк.

– Ах да. Молодой бизнесмен, тайная любовь Маруси. Вы её видели, блондинка. В его присутствии она теряет всякий самоконтроль, бледнеет, краснеет, заикается. Словом, ведёт себя дура дурой. Я вызвалась помочь ей с её личной жизнью.

– И как? Помогли? – мрачно спросил Марк, разогревая сковороду.

– Вы его будете есть? – спросила Варвара. – Один?

– Вы ходили на свидание с мужчиной, притворившись другой женщиной? Разве это честно?

– А завтра я сдаю вместо Люси экзамен по русскому языку, – проигнорировала нравственно-этические терзания Марка Варвара. – Вот погодите, когда-нибудь я монетизирую свои услуги. Вы на мне, мой дорогой убийца, ещё заработаете, – пообещала она.

Марк раздражённо швырнул кусок мяса на сковороду, оно зашипело, и масло раскалёнными каплями брызнуло во все стороны.

– А, чтоб вас, – обжёгшись, ругнулся Марк.

Варвара взяла его за руку и сунула её под холодную воду. Марк оторопело смотрел, как болезненно худая, некрасивая лапка лежит поверх тыльной стороны его ладони. Вода была слишком холодной, неприятной.

Варвара тихонько погладила Марка по руке, почти робко.

– А одна девушка, – сказала она, – попросила меня вместо неё покончить жизнь самоубийством. Когда она будет умирать от рака.

– Ты же не собираешься…

– Клиентка ещё даже не больна, – успокоила его Варвара. – Это так, на будущее. Вы даже не представляете, сколько в этом мире вещей, которые люди не хотят делать. Копать картошку, мыть окна, ложиться на операции, попадать на ковёр к начальству, идти на допрос в полицию… Я просто хочу быть хоть кому–то полезной.

– Да, – ответил Марк и слегка коснулся губами её затылка с тощим мышиным хвостиком, – я соскучился.

7

Марк спал, и ему снилось, что тридцать три Варвары водят вокруг него хоровод, а он стоит в центре этого круга, как елочка, и кричит: «Ты настоящая! Нет, ты!»

А они смеются и кружатся все быстрее.

А потом зазвонил телефон, и Марк проснулся.

Было половина третьего ночи.

– Марк Генрихович, миленький, – задыхаясь, сказал незнакомый женский голос. – Приезжайте пожаа… ааааааааа! – от протяжного, полного страданий стона, Марка пробрал озноб. – Простите, – переведя дух, продолжала Варвара. – Это я коленкой стукнулась об тумбочку, схватки пока не начались. Приезжайте ко мне, в седьмую родбольницу. К Коноваловой, Маше. Боги, знали бы вы, как больно пинаются эти эмбрионы. Восьмая палата. И поторопитесь, душегуб вы мой. Я дала нянечке взятку, вас пропустят. Только бахилы не забудьте.

У Марка не было никаких бахил.

Не собирается же она… рожать?! На полном серьезе?

Марк тихо выругался и накрыл голову одеялом.

Ему совершенно не хотелось ехать ни в какую роддбольницу и смотреть на то, как незнакомая ему женщина выталкивает из своего чрева чужого ему младенца.

Он вообще не любил ничего такого. В смысле – крови, боли, пота, искаженных лиц, сведенных судорогой рук, неэстетичности обнаженной физиологии. Всех этих драм и мук.

– Я никуда не поеду, – громко и убедительно сказал себе Марк, и тут телефон зазвонил снова.

– Вы что? – деловито спросила Варвара. – Сидите под одеялом и дрожите от страха? Не тряситесь! Все будет вполне прилично, заверяю вас. Впрочем вам ли, мой дорогой убийца, бояться теперь крови. Ах да. Я купила вам валокордину – третья полка слева. Тяпните и приезжайте.

– Мне вовсе не нужен валокордин! – огрызнулся Марк. – Это лекарство для сердечников, а я совершенно здоров.

– Да вас вот-вот удар хватит, – с усмешкой ответила Варвара и положила трубку.

Вопреки ожиданиям, Марка встретила не взбесившаяся от боли роженница, а смешная девица с огромным круглым животом, круглой мордашкой и в пижаме с цветочками и рюшечками.

– Засыпаю, – пожаловалась она, едва Марк переступил порог одиночной палаты, очевидно, платной. – А спать мне никак нельзя, иначе клиентка вернется в свое тело, а это прямое нарушение контракта. Вторые сутки уже я в Маше, а Петька никак не родится. Спать хочется – жуть!

Марк осторожно потыкал пальцем в большой живот. Живот ходил ходуном, будто внутри него перекатывался с боку на бок непоседливый слоненок.

– Тут только один Петька? Выглядит так, будто их там целая рота.

– Типун вам на язык, – рассердилась Варвара. – Ну давайте, бодрите меня, бодрите!

– Могу ткнуть иголкой, – обиделся Марк. – Я, знаете ли, на клоуна не учился.

– А как же, – спросила она и вдруг затянула тоненьким дребезжащим голосом: – Да, я шут, я циркач, так что же! Пусть меня презирают вельможи! Как они от меня далеки, далекииииии… ой! – она подпрыгнула и замолчала, прислушиваясь к чему-то внутри себя. – Кажется, это была схватка. Крошечная такая мини-схваточка, – торопливо поправилась она, увидев лицо Марка.

– Как вы могли согласиться на такое безумие?

Варвара забралась на кровать и укрылась одеялом. Посидела так несколько секунд, потом опять вскочила.

– Нет, так я действительно засну. Давайте откроем окно. Вы помассируете мне поясницу? Это просто ужас, носить в себе других людей, точно вам говорю.

Марк аккуратно прикоснулся к чужой спине под тряпицей цветастой пижамы.

– Как я на это согласилась? – Варвара оглянулась на него, в близких серых глазах мелькнули переливы, похожие на разводы капли бензина в луже.

Марк увидел, что на коже неведомой ему Маши Коноваловой есть небольшие пигментные пятна. Она улыбнулась, морщинки лучиками разбежались вокруг глаз.

– Как вы думаете, что самое бесценное в этой жизни?

– Покой, – ответил Марк без раздумий.

– Новый опыт и новые впечатления, – сморщила она нос.

Марк только головой покачал. Налицо был конфликт мнений.

– А папаша этого вашего Пети не явится? – осторожно спросил он. – А то, знаете, как-то нехорошо будет – мордобой в больнице…

– Ничего, персонал хоть развлечется, – отмахнулась Варвара и засмеялась, увидев как Марк невольно оглянулся на дверь. – Что же вы мне каким трусом достались, – вздохнула она и охнула, согнувшись вдвое. – Ай да Петя, ай да… чтоб тебя.

Она так больно ухватилась за локоть Марка, что он поморщился.

– Кажется, – сказал страдальчески, – сон тебе точно не грозит.

– Хочешь дать деру? – простонала Варвара, укладываясь в постель. – Что же, моя дверь открыта. Весь мир… перед тобой. Оставь меня… одну… наедине с постигшими меня невзгодами. Наверное, я справлюсь одна. А если и умру… Так что теперь… не в первый раз.

– Для умирающей ты слишком болтлива, – заметил Марк, осторожно укладываясь рядом с ней. Положил руку на живот.

Петр затих, прислушиваясь к этой руке.

Варвара тяжело прислонилась горячим лбом к его плечу. Из открытого окна на пол падали капли дождя.

– Я хочу, – сказала она, стараясь не сбивать дыхание, – ощутить шаг за шагом всё, чего не успела. Рождение ребенка. Победу в спортивном состязании. Прыжок с парашютом. Драку. Любовь. Старость. Силу. Беспомощность. Наде… – её голос сорвался, она закусила губу, уставившись в окно.

На этот раз схватка длилась дольше.

Варвара включила секундомер на телефоне.

– А тебе не жалко своей жизни? – спросила она. – День за днем. Безликие, одинаковые, серые, не отличимые друг от друга. Тебя ничто не потрясает и не изумляет.

– Видимо, ты дана мне, чтобы исправить это, – отозвался Марк.

– Нет. Я тебе дана в ответ на твои безмолвные мольбы, – ответила она едва слышно. – Это ведь ты меня убил. Ты хотел перемен. Ты нарушил ход событий.

– Должно быть, очень обидно умереть ради чьих-то безмолвных мольб, – заметил Марк, позволяя ей стиснуть свою ладонь.

Варвара выдохнула и откинулась на подушки, расслабилась. Утомленное лицо словно озарилось утренним светом.

– Конечно, обидно, – сказала она. – Иногда я тебя просто придушить готова. Но я не поощряю кровной мести, я же тебе говорила про Платона Каратаева. Если бы ты жаждала мести, то у этой истории был бы куда более интересный сюжет. По Борхесу в мире всего четыре сюжета, по Букеру семь, по Польти – тридцать шесть. Но все это полная хрень, потому что я собираюсь этой ночью родить ребенка, и это единственный сюжет, стоящий внимания.

– Вижу, что падение на тебя моста убило в тебе филолога и пробудило инстинкты более древние.

– Ц-ц-ц! Ты рискуешь вызвать на себя проклятие Розенталя. А из него покойник куда более неприятный, чем я. Ох, ё!

Светало, когда Марк вышел из больницы.

Крепко спала Маша Коновалова, совершенно незнакомая ему женщина, которая провела половину этой ночи в объятиях Марка.

А завтра она встретит его на улице – не узнает.

Беспокойно спал мальчик Петя, которому отчетливо не нравились перемены в его жизни.

Марк шел по еще сонному городу, и легкий ветерок кружил вокруг его лица, не позволяя каплям дождя падать на выдающийся во всех отношениях нос.