Текст книги "Другая жизнь (СИ)"
Автор книги: TanzaLiz
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)
– Узнаем, – хмыкнула Триш, – но борзота здесь наказуема. Лучше ей быстрее это понять.
– Попроси Реджину быть нежнее, – девушка не отпустила желание помочь, – мне кажется, она и так подавлена.
– Я попробую. Но обещать не могу. Миллс давно хотела новенькую. Долго она не протянет нежностями бросаться, – Триш засмеялась и пошла в сторону баскетбольной площадки.
Шер усмехнулась и пошла пообщаться со знакомыми.
– Слушай, киса, ты чего такая зашуганная? – Миллс приблизилась к Эмме.
– Нормальная я, – Свон сидела уже на самом краю лавочки, того и гляди упадёт, но всё равно отдалялась от Реджины. Она не вызывала в ней такой противности как Рей, но неприятно было также. Эмме хотелось встать и убежать в другую сторону прогулочной площадки. Но она не могла, понимая, что от этого будет только хуже.
Реджина немного отклонилась и подставила лицо солнышку, – за что ты здесь? Ну явно не за убийство, хотя если только не превышение обороны перед мужем извергом.
– Я здесь по ошибке, – ответила, как и Шарлоте, Эмма. Она немного выдохнула, когда Миллс села ровно, не близко к ней.
– О! Ну тогда понятно. Такая киса, да ещё и за дело на зоне, – из Миллс рекой тёк сарказм, – наверное, уже завтра адвокаты налетят, освобождать будут?!
– Не будут, – коротко ответила Эмма и села на лавочке так, чтобы быть повёрнутой к Миллс спиной. Она не собиралась ей раскрывать свою душу и своё дело.
Реджина незаметно для Свон придвинулась и глубоко втянула её запах, – как я люблю это, ты не пахнешь тюрьмой.
– Что ты делаешь? – возмутилась Свон и вскочила с лавочки.
Миллс расхохоталась, – я чувствую запах свободы. А ты пока ей пахнешь, так что доставь мне удовольствие, раздвинь ноги до того, как начнёт пахнуть дерьмом.
– Я не собираюсь раздвигать перед тобой ноги! – Эмма сделала шаг назад.
– Наивная, – Миллс спокойно смотрела на блондинку, – так как тебя зовут, киса?
– Эмма, – ответила блондинка, – Эмма Свон. И, пожалуйста, не называй меня кисой. Это противно.
– Когда трахнемся, тогда не буду. Ты же понимаешь, что я всё равно получу тебя, а как это будет, будет зависеть только от тебя.
– Не получишь. Я не такая, – Свон скрестила руки на груди, – мне всё равно, что ты авторитет здесь. Я сама по себе, и не собираюсь вступать ни в какие группировки.
– Слушай, не будь дурой, – Реджина почему-то была спокойна, хотя до этого в таких обстоятельствах она просто давила и унижала, – пока что ты можешь просто раздвинуть ножки, я сделаю нам обеим приятное и всё, гуляй. А если нет, тогда я буду действовать, как действую всегда, но об этом тебе лучше не знать.
– Я не раздвину перед тобой ножки! – Эмма уже от этой противной безысходности хотела кричать, – и ты не смей меня трогать. А иначе… – начала Свон, но запнулась. Она хотела уйти отсюда, забиться в какую-нибудь норку. Чтобы никто её не трогал, чтобы никто вообще о ней не знал. Свон хотелось проснуться, и чтобы всё это было кошмарным сном.
– Хорошо, но тогда тебя тронет она, – Миллс показала пальцем на Фрайс, – и тогда тебя просто разорвут.
– Я и ей то же самое скажу! – Свон из последних сил сдерживалась. Она не хотела казаться слабой и поэтому говорила достаточно громко, – не смейте никто меня трогать, а иначе я всё скажу начальнику тюрьмы. Я не буду молчать!
– Ша! – Миллс ударила рукой по скамейке, – заглохни, идиотка. Ты можешь прямо сейчас пойти и сказать всё начальнику тюрьмы, а он спросит у Перри, которая по полочкам разложит, что ты поднимаешь бунт, и тебя засунут в карцер, перед этим хорошо отделав дубинками. А потом, когда тебя вернут к нам, тебя поимеют все, кому будет не противно. Хочешь, валяй!
– Ты специально меня запугиваешь! – шикнула Свон, – я не лягу ни под тебя, ни под эту Рей с психическими глазами, ни под кого бы то ни было! Я не шалава. Ясно?! – высказалась Эмма и, развернувшись, хотела пойти прямо, как наткнулась на воздушный поцелуй от Фрайс. Свон дёрнулась и остановилась. Но быстро отошла и направилась в совсем другую сторону.
– Дурёха! – Реджина проводила Эмму взглядом, а потом посмотрела на Рей, – она моя, – одними губами прошептала Реджина и пошла к Триш.
Фрайс прочла по губам Миллс, но и сама в голове дала ей ответ на эту фразу.
Время прогулки подходило к концу, и заключённых повели по камерам. Эмме Свон повезло, до камеры она добралась без приключений прогулки. Она быстро забралась на свою койку и уткнулась лицом в подушку. Она полностью была разбита и унижена. Одни только слова и угрозы, без действий, выбили её из колеи. Всего первый день в тюрьме, а уже столько проблем. Эмма не знала, как выжить здесь и как бороться. Но она абсолютно точно была уверена в одном – она не сломается. Она не даст себя кому-то в руки.
Первая ночь в тюрьме оказалась каторгой. Эмма не смогла сомкнуть глаз. Она не могла не думать. Не вспоминать о прошлом, не анализировать недавние месяцы. Её арест, обвинение, непонимание происходящего, затем суд и вот она здесь. В тюрьме со своими законами и правилами, которых никто не имеет право нарушать. А если уж нарушил, то ты здесь просто не выживешь. Легче повеситься, чем продолжать биться головой о стену.
Глава 3
Наутро Свон ужасно выглядела. Даже хуже, чем когда она впервые проснулась за решёткой следственного изолятора. Но со всей этой внешностью она ничего не чувствовала внутренне. Она была разбита. Она снова молчала и была вся в себе и своих ужасных мыслях. Только одно её согревало – мысль о родном человеке. Но в то же время эта мысль и убивала. Ведь когда она увидит его совсем неизвестно.
После завтрака новоприбывших заключённых распределяли по работам. Шарлоту Ейор направили на кухню. Сказались связи с её новой соседкой по камере и старой знакомой по первой ходке. А Эмма Свон оказалась в прачечной. Работы там было много. Но в то же время она не давала вдохнуть и думать, что будет дальше. Несколько дней Эмма была как в забвении: подъём, завтрак, работы, обед, работы, камера, прогулка, камера, ужин и сон. Её постоянно дёргали, шпыняли, грязно смеялись над ней. Но дальше слов и смеха дело не заходило. В основном это делали шестёрки Фрайс, чтобы развлечься. Ведь они знали, что как только Реджина наиграется с этой борзой девкой, она достанется Рей. А та, вполне вероятно, отдаст такую цыпу на всеобщее использование.
Эмма же стойко переносила все эти подколы. Ведь она не отвечала на них, игнорировала, но в душе плевалась. Так как это было ужасно противно и мерзко.
– Уже пять дней, – садясь за столик в столовой, протянула Триш. Был обед. Их столик с Реджиной был отдельным. Миллс уже взяла свой обед, а Триш немного задержалась, разговаривая с одной из заключённых.
– И чё? – Миллс ела и даже не поднимала глаз на подругу.
– Ты теряешь хватку, – заметила Триша.
– Ты хочешь, чтобы мы затащили её в душевые, вы её держали, а я трахала?! А потом очередная попытка суицида и шмон, – спокойно сказала Реджина.
– Нет, – скривилась Триша, – только не шмон. Мне только на той неделе пришли новые марки.
– Вот поэтому я сижу и спокойно ем, а ты утверждаешь, что я потеряла хватку, – Миллс наконец-то подняла взгляд.
– Это твои игры, не мои, – Райэн также преспокойно поедала обед, – но ты же знаешь, что её дёргают девочки Фрайс?! Того и гляди и Рей подтянется.
– Она зашуганный, забитый котёнок, который стойко переносит все нападки собак, – Реджина опять смотрела в тарелку, – я не хочу с ней быть питбулем.
– Ого, какие ассоциации, – смеялась Триш, – тогда будь с ней добрым и милым… чау-чау. Они такие пушистые, мягкие. Прямо… вай!
– У чау-чау тоже есть зубы, – Миллс улыбнулась, – и он тоже может разорвать котёнка. А я питбуль, и от этого никуда не деться.
– Смотри, питбуль, чтобы твоего котёнка не разорвал тот ротвейлер, – подмигнула в сторону стола Рей Триш.
– Это мой котёнок, и если его кто-нибудь разорвёт без моего ведома, я разорву всех вокруг, – Миллс посмотрела через плечо Триш на забившуюся в угол Эмму.
– Это нужно объявить всем. В особенности Рей. Без её ведома шавки квакать не будут, – Триш проследила за взглядом Реджины, – нужно поговорить с Шер. Что-то эта киса слишком тихая. Вроде не маньячка.
– Триш, ты что несёшь? Я не могу её открыто защищать, и не хочу этого. Я просто хочу дать ей время привыкнуть к тюрьме, – Миллс громко положила ложку на стол.
– Это хуже, – Триш внимательно посмотрела на Реджину, – лучше дать всем понять, что она твоя собственность. А иначе все прочухают, что ты мягчишь, а это означает… Впрочем, что это я разглагольствую. Ты и сама знаешь, что это означает, – Триш заботилась и о Реджине, и об её положении в тюрьме.
– Время покажет и хватит разглагольствовать, – Реджина нагло спёрла из тарелки подруги кусочек мяса.
– Их и так всего три, – возмутилась Триш, но это было скорее из-за смеха.
– Сейчас договоришься и я, вообще, оставлю тебе только один, – жуя, бубнила Миллс.
– Не успеешь! – Триш засмеялась, а потом забрала ложкой оставшиеся два маленьких кусочка и положила себе в рот.
Миллс тоже засмеялась и продолжила свой обед.
– Привет, лапа, – Ани села напротив Эммы.
Свон тут же внутренне напряглась, но, как и обычно при таких стычках, просто посмотрела на девушку и через секунду убрала взгляд в тарелку, продолжая есть.
– А что это ты такая неприветливая, – Ани ехидно улыбалась, – Рей тебе привет передала, у неё уже заканчивается терпение. Может, ты просто скажешь, что хочешь с ней, а не с этой…
– Я ем, – коротко бросила Эмма, не поднимая взгляда.
– Ты так привлекательно ешь, – Ани начала под столом гладить Эмму по ноге своей ногой.
Свон с шумом переставила ногу, чтобы конечность Ани не касалась её. А сама продолжала есть, не заостряя внимание на присутствии девушки. Эмма сдерживалась, но по-другому просто не могла.
– А давай… – Ани ещё подняла ногу и дотронулась до бедра, – после того как с тобой поиграет Рей, мы можем… Свон, соглашайся.
– Отвали от меня! – Эмма подняла свой взгляд на Ани. А потом и вовсе встала из-за стола. Она взяла свой поднос и быстро пересела за другой столик, который, по её счастью, также был свободен.
– Ну куда ты, лапа? – Ани обошла и сзади подошла к Свон и, наклонившись, облизнула ушко Эммы.
– Прекрати! – Свон чуть не стошнило от таких действий Ани, и она резко дёрнулась.
– Они уже и пожрать не дают ей нормально, – усмехалась Триш, смотря за этой картиной.
– Только не это пресмыкающееся, – Миллс посмотрела на Морис и Эмму, – а ну брысь от неё! – крикнула на всю столовую Реджина.
Вся столовая затихла, а Свон тут же посмотрела в сторону голоса. Она только и подумала, что только этого ей не хватало. Если её защищает Реджина, то это означает, что, рано или поздно, и она до неё доберётся.
– Ани! – негромко, но чётко произнесла Рей, а смотрела исключительно на Миллс.
Морис сразу отстранилась и отошла на несколько шагов.
– Убери свою шавку, – Реджина посмотрела на Рей, – и если я ещё раз увижу кого-нибудь из твоих рядом с ней, я тебе ноги вырву.
– Ани, иди ко мне, – позвала Рей, но взгляд также был на Реджину.
– Миллс, а, Миллс. Сколько можно ждать? Моя лапочка уже устала ждать твою благосклонность, хочет ласки. Да, лапа? – Фрайс резко посмотрела на Эмму и облизнулась.
Свон не могла этого терпеть. Эти взгляды, разговоры, та же тишина в столовой и только омерзительные слова из уст двух хозяек тюрьмы. Свон резко встала и, выкинув оставшееся содержимое подноса в ведро, а сам поднос рядом, хотела покинуть столовую.
– Куда, заключённая? – ей на пути встала громадина Мэгги, – команды закончить обед не было. Живо обратно за стол! – чётко приказывал громкий бас.
– Эмма, – из раздаточного окна выглянула Шер, рукой подзывая. Она услышала про кипиш в зале и решила проверить, как оказалось, её предположения оправдались.
– Фрайс, пусть тебе твоя шавка отлизывает, а кису не трогай, – Миллс сидела за столиком и пронзительно смотрела на соперницу, – я тебя предупредила, ты меня поняла.
– Умолкли обе! Свон, за стол! Ейор, работать! – продолжала отдавать команды Мэгги. Она была очень строга в те дни, когда у неё болел живот.
Эмма посмотрела на Шер, но подойти не смогла. Она вернулась за стол.
– Мэгги, не злись. Мы молчим, – приподняла руки Фрайс, показывая, что отвечать она не будет.
Миллс просто отвернулась, не обращая внимания на Фрайс, Шрамер и остальных. Брюнетка бросила только один взгляд в сторону Эммы, которая опять сидела оторванная от мира.
Этот день прошёл довольно спокойно. К Свон никто больше не приставал, и она нормально закончила свою рабочую смену. Уже в камере, после ужина, она как обычно забралась на свою койку и повернулась лицом к стене. Соседок ещё не было, так как они заканчивали смену в столовой.
Шер, Мили и Джил пришли ближе к полуночи из-за уборки на кухне.
– Эй, привет, – Шер погладила Эмму по спине, – ты спишь?
Свон решила не отвечать. Она не спала, но и разговаривать с женщинами заплаканным голосом она не желала. Она не хотела казаться сломленной, показывая свои слёзы отчаяния.
Шер ещё раз погладила Эмму по спине и начала раздеваться, чтобы наконец-то лечь спать. Она знала, что было в столовой, и понимала, как тяжело сейчас Свон.
– Ну что, как дела в прачке? – Миллс лежала в кровати и спросила у подруги. Она попросила, чтобы Триш поспрашивала у чернокожих, работающих в прачке.
– После обеда тихо, – Триш лежала с закрытыми глазами и пыталась заснуть.
– Это хорошо, а то она из столовой вся серая выходила, – смотря в потолок, говорила Реджина, – я придушу когда-нибудь эту шваль.
– Какая милая заботливая чау-чау, – зевала Триш и стала поудобнее укладываться, ведь очень хотела быстрее заснуть.
– Тогда ты шарпей, – буркнула Реджина, – у них, кстати, очень плохо из пасти пахнет.
– Да-да. У меня тоже. Стоматолога тут не хватает, – соглашалась, бубня, Райэн.
Миллс усмехнулась и хотела ещё что-то спросить, но не стала больше ничего говорить. Она думала о блондинке и о том, что не знала, почему прониклась к ней.
Миллс знала, что нужно что-то делать, но что? Если она её трахнет при всех, то её авторитет никто не сможет оспорить, а если нет, то Рей точно что-нибудь устроит, и тогда будут большие проблемы.
Реджина не собиралась просто так сдаваться, она не для этого зарабатывала авторитет. Это её зона, и Фрайс здесь править не будет.
С такими тяжёлыми мыслями глубокой ночью заснула Реджина.
Время шло. Оно было мучительное. Долгое. Нудное. И что самое ужасное – страшное. Ведь изо дня в день происходило одно и то же. Жизнь в тюрьме не отличалась разнообразностью будней, а постоянные тычки только придавали ещё больше мрачности в и без того тёмном будущем Эммы Свон.
Но эти тычки были только со стороны группы Фрайс. Ведь она не могла оставаться равнодушной к новенькой, такой симпатичной и сладкой девочке. Тем более она уже две недели на зоне, а её ещё никто по-настоящему не трогал. У Рей не было бы вопросов, если бы Миллс чтила тюремные законы и взяла девку под своё крыло и защиту. Но этого не происходило, и это давило на Фрайс. Ведь такое сладкое мясо не каждый раз попадается. Рей не собиралась упускать возможности, ведь она и так дала достаточно времени Редж, чтобы та заявила на эту блонду свои права. Но та медлит, а этого Фрайс пропустить не может. Она решает сделать свой ход.
Был вечер. Свободное от работ время. Несколько заключённых после рабочих смен пошли в душевые. В их число попала и Эмма Свон. Она после работы всегда больше всего желала именно душ, и как было тяжело, когда не разрешали сходить и освежиться. Смыть весь этот ужасный и трудный день. Ведь разрешение на душ давали не каждый день. Эмме было даже всё равно, что чаще всего вода была холодной, ведь подогрев осуществлялся только в определённое время. Главное, вода и хоть на несколько минут забыться с помощью прохладных струй.
– Сбрыснули все, – в душевую вошла Рей и её три шавки во главе с Ани. В самом душе находились три девушки, включая Эмму Свон. Две стояли ближе к выходу и, завидев Рей и компанию, быстро выбежали, не желая нарываться на проблемы. На горе Эммы, она не услышала, как зашла группа Фрайс, ведь стояла полностью под струями воды и в дальнем углу помещения.
– Привет, лапа, – Рей мгновенно припечатала полностью обнажённую Эмму к стенке.
Свон не поняла, что произошло. Но увидев лицо Рей, дико ужаснулась.
– Не трогай меня. Уйди! – Свон начала брыкаться и дёргаться, но тогда Рей быстро достала самодельный нож и приставила его к горлу Свон, заставляя замереть и испытать дикий испуг за свою жизнь.
– Вот так-то лучше. Не дёргайся и больно не будет, – Фрайс провела кончиком языка по лицу Эммы, от подбородка до лба. Вызывая тем самым дикое отвращение Свон и новый виток дёргания.
– Отпусти меня. Я не буду! Не трогай меня! – пыталась возразить Эмма, как почувствовала на своей шее боль. Рей слегка прорезала кожу своим острым как бритва ножом.
– Я сказала: не дёргайся. Лапа! – Фрайс грязно засмеялась, – сейчас я с тобой поиграю. Отработаешь у меня все эти две недели, что я терпела. Ты мне многое должна, лапа моя. Сейчас ты почувствуешь, как я тебя оттрахаю. Шлюшка ты тюремная… – Рей стала грубо лапать Эмму, но в то же время продолжая держать её под ножом. Её шестёрки продолжали стоять, грязно подсмеиваться и смотреть, как хозяйка измывается над жизнью новенькой блондинки.
Свон боялась пошевелиться, боялась вздохнуть, боялась даже открыть глаза. Так отчаянно и беззащитно она себя ещё не чувствовала. Унижение и отвращение. Страх и моральная боль. Это было ужасно. Что хотелось только оттолкнуть, убежать и забиться в тёмный, маленький уголок и горько заплакать. Свон поняла, что это конец её сопротивления. Что это конец её своеобразной свободе. Она поняла, что теперь окончательно станет шлюхой, куклой, вещью в чужих руках. А от этого хотелось только провалиться сквозь землю и не существовать вовсе.
– Вы чего голые по коридору шастаете? – грубо спросила Триш, которая сидела на подоконнике и просто читала книжку. Ведь в свободное время это не возбранялось.
– Мы… там… – начала одна.
– Там Фрайс со своей группой в душевой. И Свон…
– Свон? – Триш сразу изменилась в лице. Она поняла, что Рей сейчас сделает ужасное. Райэн сразу встала и быстро пошла в сторону комнаты отдыха, где находилась Миллс.
– Редж, – она подошла к брюнетке, которая сидела за столиком.
– Чё? – Миллс была полностью отвлечена, читая пришедшие недавно с воли документы. Ей было не до Триш, – только быстро.
– Рей пошла со своими в душ, – произнесла тихо Триша.
– И чё? Пусть наконец-то помоется, а то дерьмом несёт, – рыкнула Миллс и вновь вернулась к документам.
– Там Свон. Она принимает душ, – продолжила Райэн, смотря на Реджину такими глазами, в которых всё было чётко написано.
Реджина вспыхнула яростью. Она быстро вскочила со стула, и, кинув Триш, – будь здесь, – убежала в душевые.
Миллс ненавидела, когда ей переходят дорогу, а Фрайс это не раз делала, но оставалась безнаказанной. Сейчас брюнетка решила вернуть долги. Тронув Эмму, Рей перешла границу, которую негласно нарисовала Реджина. Всё это время брюнетка не хотела трогать Эмму, она только следила за ней, изучала, но не подходила. Ей понравилась Свон, и Миллс ещё не знала, что с этим делать.
Забежав в душевые, Реджина сразу увидела, как на стрёме стоят шавки Фрайс.
– Я сказала не трогать, – одну она впечатала в стену, а другой резко ударила в солнечное сплетение. Так называемая охрана валялась на полу. Она ещё не видела, что происходит за стеной, но слышала мычание, которое принадлежало Эмме. Залетев в сами душевые, Реджина увидела плачущую Эмму, которую держала прижатой к стене Рей, и Ани, которая на всё это смотрела.
– Да я тебя закопаю, – Ани не успела повернуться, как Реджина её толкнула, что та упала на мокрый пол, – Рей! Отойди от неё.
Морис только через несколько секунд поняла, что произошло, и увидела Миллс.
– Ты пришла помочь? Вперёд. У неё две замечательные дырочки, – грязно смеялась Рей, уже полностью играясь пальчиками у этих дырочек.
– Фрайс, руки от неё убери, – Миллс сделала несколько шагов к Эмме и Рей, но увидела нож и, что самое главное, кровь.
– Она не твоя. У меня есть право её трогать, – Рей посмотрела на Реджину.
Эмма же так и стояла с закрытыми глазами, а из-под закрытых век катились слезы. Она дрожала, но не шевелилась.
– Рей, даю тебе последний шанс свалить отсюда, – Миллс сжимала руки в кулаки. Ей уже не терпелось разорвать Фрайс.
– Шанс? – Фрайс звонко засмеялась. Она отошла от Эммы и повернулась к Реджине, сжимая в руке нож. Она даже не обратила внимания, как Свон вся сжалась и спустилась чуть ли не на пол, приседая на корточки. Она забилась в угол, боясь пошевелиться и даже вздохнуть.
– Ты многое на себя берёшь, Миллс. Хватит. Ты не Бог, нарушать законы этой тюрьмы.
– Я тебя сейчас местным приведением сделаю, – Миллс яростно смотрела на Рей, – свали по-хорошему.
В это время Ани медленно и тихо поднималась с пола, давая знать Рей, что она ей поможет.
– Попробуй, – Рей специально сверкнула ножом, показывая Миллс, что она отступать не будет, – что не так? Ты не можешь свыкнуться с тем, что профукиваешь авторитет? Что тебя уже ни во что не ставят? И это так. Смирись, Миллс, и лучше отстранись.
– Я тебе все кишки выпущу, – брюнетка была в ярости. Она заработала свой авторитет и не собиралась его лишаться, – Рей, это ты здесь никто, а ложатся под тебя только спидозницы и обдолбанные, потому что ты им дозу можешь достать.
– Зато они все подо мной. А кто под тобой? Твоя мулатка и две-три старушки. Да тебя никто не уважает здесь. Ты никто, поняла? И звать тебя здесь никак. Ещё месяц таких выкрутасов и уже ты подо мной будешь так же, как эта блонда, – Рей кинула взгляд на забитую Эмму, а потом на Ани, давая понять той, чтобы не вмешивалась. Фрайс убрала нож, – хочешь ударить. Валяй! Больше ты ни на что не способна.
Реджина не стала ждать и дальше слушать, она очень быстро нанесла Рей удар с ноги в живот, тем самым впечатывая её в стену.
– Я знаю, как поднять свой авторитет, я сейчас трахну тебя, – Миллс саданула Фрайс кулаком по лицу, – ты здесь ползать будешь.
– Ха-ха! Морис, живо девок сюда! – Рей тут же поднялась на ноги и грязно смеялась. Она в ответ нанесла удар Реджине по лицу, не собираясь быть девочкой для битья.
Морис выбежала из душевых.
– Хм… а сама уже не можешь, – Реджина очень хорошо умела драться. Она опять ударила ногой в бедро и следующий кулаком по лицу, пуская первую кровь. На этом не останавливаясь, брюнетка плечом впечатала в стену Рей.
– Вспомнила прошлую нашу драку? – Рей оттолкнула от себя Реджину ногой и быстро достала нож. Она не собиралась останавливаться. Ей было больно от ударов Реджины, но перо никто не отменял. Фрайс захватила так и сидящую в углу Эмму за волосы и приставила нож ей к горлу.
– Ещё один шаг и ей будет больно, – рыкнула Райэн. А Эмма пыталась брыкаться, но не могла. Сил не было, ни физических, ни моральных.
– Я тебе глотку перегрызу, – Миллс хотела дёрнуться, но видела, Рей не шутит. Сейчас Реджина понимала, что должна показать Фрайс, кто здесь хозяин.
Она сделала несколько очень быстрых шагов и одним движением выбила нож, который немного полоснул Эмму по шее. Миллс накинулась на Фрайс и начала избивать.
– Ай! – Эмма вскрикнула и отбежала на расстояние. Она обернулась и увидела, как Фрайс пытается отвечать, но против Миллс и её силы ничего противопоставить не может. Эмма поняла, что ей здесь делать больше нечего. Она быстро схватила свою одежду и, столкнувшись с шестёрками Рей, убежала из душа. Она в стороне быстро оделась, чтобы больше никто не смог её увидеть такой и спряталась в туалете. Она зарыдала, не зная, что и делать теперь. Ведь она понимала, что Реджина защищает не её, а свой авторитет. Но даже из-за этого Эмма была ей благодарна. Что хоть она пришла вовремя, а иначе конец. Иначе Свон потеряла бы последнюю нить, которая давала надежду на человечность. В этом страшном месте.
Миллс оттащили шестёрки Рей, но они не смели её тронуть и отпустили.
Реджина яростно смотрела на присутствующих, особенно на Фрайс.
– Рей, не лезь на мою территорию, – Реджина открыла кран и начала мыть руки, – я тебя порешу, – брызнув водой в соперницу, Миллс ушла.
– Тварь! – сплюнув кровавую слюну, с помощью своих девочек Рей поднялась на ноги, – это не последний шаг. Последнее слово будет за мной!
Миллс вернулась в комнату отдыха. Она была очень зла и хотела поговорить со Свон, но той в её камере не было.
– Я убью эту идиотку.
– Твою мать. У тебя ссадина. Она тебя ударила? – спрашивала Триш, завидев Реджину.
Миллс начала себя осматривать, но видела только сбитые костяшки, – да нормально всё. Я про Свон.
– Значит, я правильно поняла. Фрайс не просто помыться ходила, – Триш злобно усмехнулась, – пошли в туалет. Нужно промыть руки, пока охрана не увидела.
– Пошли, – Реджина опять посмотрела на свои руки, и они пошли в туалет.
– Ты её сильно? Шмонать начнут или спустят? – по пути в туалет спрашивала Триш.
– Не знаю, но шмонать не должны. Она получила за дело, – Миллс надеялась, что Рей не такая дура.
– Что она с ней успела сделать? – Триш и Реджина зашли в общий туалет.
– Не знаю, – Реджина подошла к раковине и начала умываться, – может, проникла, а может, нет. Да я прибью эту дуру, какого черта она вообще попёрлась в душ одна.
– Приставь к ней девочек для защиты, – усмехалась Триш, – или сама проведи разъяснительную беседу.
– Я с ней поговорю так, что она даже выходить из камеры не будет, – Реджина повернулась к Триш, – она её порезала немного.
– Эта паскуда принесла нож? Да она совсем мозгами тронулась? – не понимала Триш, как услышала тихий всхлип и замерла, прислушиваясь.
– Слышишь?
Миллс ничего не слышала, но уже когда хотела что-то сказать, услышала всхлип, – выходи!
Триш пошла на звук. Она сама открыла дверцу в кабинку, где сидела на унитазе Эмма. Её руки были в крови, так как она пыталась остановить ими кровь. Сами ладони закрывали лицо. Свон не хотела ни на кого смотреть, никого не слушать. Она вообще не хотела, чтобы Миллс сюда зашла.
Реджина подошла и увидела Эмму с окровавленными руками.
– Ты че, идиотка, тут сидишь? Иди быстро умывайся, чтобы я этого не видела.
Но Свон не реагировала. Она вся дрожала и боялась пошевелиться. Перед глазами так и стоял тот нож и безумные глаза Рей.
– Вставай, сказала, и быстро умываться, – Реджина зашла в кабинку и, взяв за шкирку, вытащила Эмму оттуда, – этого мне ещё не хватало.
– Не трогай меня! Не смей! – Эмма оттолкнула от себя Реджину, неизвестно откуда вдруг взявшейся силой.
– Умойся, никто тебя не трогает, – Триш вылупила глаза на Свон, которая отшатнулась в угол комнаты.
– Я сейчас могу вернуть Рей, – Миллс не боялась Эммы и поэтому подошла к ней и подтолкнула к раковинам, – я сказала, быстро умываться.
– Да зови ты! Мне плевать! – Эмма пыталась брыкаться и отталкивать Реджину от себя, – я вам не вещь. Не трогайте меня. Я человек!
– Ты идиотка! – Миллс схватила Эмму за волосы и насильно подтащила к раковине и, открыв кран, начала умывать.
– Мозги включи.
– Прекрати! Отстань! – Свон продолжала рыпаться, но у неё это совсем не получалось, – пожалуйста, не трогай меня.
– Так умойся сама и трогать никто не будет, – Триш чуть подтолкнула Свон своим бедром, чтобы вразумить немного, – охрана увидит, будет пиздец всем.
– Ты поняла? – Реджина немного дёрнула Эмму за волосы, – говори, что поняла и начинай умываться.
– Поняла, – Свон закивала, не зная, как и поступить. Она стала набирать в руки воды и умываться под напором Реджины и Триш.
Увидев, что блондинка начала делать то, что ей говорят, Реджина отпустила её и встала рядом, опираясь пятой точкой об раковину.
– Говорила же, что тяжело с ней будет.
– Нужно найти ей какой-нибудь шарф. Поножовщину нельзя показывать, – Триш видела, как Эмма смывала с шеи кровь, и там была довольно внушительная и видная царапина.
– Ей нужно найти мозги, – в очередной раз сказала Реджина, – когда же ты поймёшь, что здесь свои законы, и тебе никто не даст жить спокойно. Если не я, то будет Рей, а после неё пол тюрьмы.
Эмма слушала, и ей вновь захотелось, как и всегда за эти две недели, куда-нибудь провалиться. Она прекратила всяческие манипуляции с краном, закрыла воду и упёрлась руками в раковину, опустив при этом голову. Она пыталась успокоиться и как всегда стойко продолжать переносить всё то, что с ней происходит. Никто не должен видеть её слез. Никто, кроме темноты ночи.
– Так, я сейчас скажу, а ты подумаешь, – Миллс наклонилась к уху Эммы, – я тебя трогать не буду, но и защищать не стану. Когда Рей вновь захочет тебя разложить, а она захочет, единственное, что сможет тебя спасти, так это фраза, – Реджина усмехнулась, – «я под Миллс».
Триш тоже усмехнулась. Она заметила, как сильно побелели костяшки рук Эммы. Райэн увидела, как её колотит, как она того и гляди сорвётся и что-нибудь ляпнет. Но она молчит. Только губы шевелятся, но звука не исходит.
– Зона сломает тебя, а я подожду, – Миллс втянула запах Эммы, как в первый раз на прогулке, – уже не то, но ты ещё можешь успеть, – Реджина похлопала девушку по спине и, развернувшись, пошла из туалета.
– Думай, потом делай. Тюрьма необдуманных решений не прощает, – посоветовала Триш и последовала за Реджиной.
– Твою… Да за что мне всё это?! – Эмма подняла голову вверх и посмотрела в потолок. Шея болела от порезов, но не так, как болела душа и разум.
