Текст книги "Псахим"

Автор книги: Талмуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Мишна пятая

И ЕЩЕ СКАЗАЛ РАБИ ЙЕГУДА: ДВЕ ХАЛЫ ИЗ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ ТОДА, СТАВШИЕ НЕПРИГОДНЫМИ, КЛАЛИ НА КРЫШУ ПОРТИКА; ВСЕ ВРЕМЯ, ПОКА ОНИ там ЛЕЖАТ, ВЕСЬ НАРОД ЕСТ хамец; СНЯЛИ ОДНУ – ВЫЖИДАЮТ, НЕ ЕДЯТ И НЕ СЖИГАЮТ; СНЯЛИ ОБЕ – ВЕСЬ НАРОД НАЧИНАЕТ СЖИГАТЬ хамец. РАБАН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: хамец-ХУЛИН ЕДЯТ ВЕСЬ ЧЕТВЕРТЫЙ час, А ТРУМУ – ВЕСЬ ПЯТЫЙ; СЖИГАЮТ ЖЕ В НАЧАЛЕ ШЕСТОГО.

Объяснение мишны пятой

Это – продолжение предыдущей мишны. Здесь говорится, как в канун Песаха из Храма подавали народу знаки, когда еще можно есть хамец и с какого времени возникает обязанность его уничтожить.

И ЕЩЕ СКАЗАЛ РАБИ ЙЕГУДА: ДВЕ ХАЛЫ ИЗ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ ТОДА, испеченные из кислого теста, то есть хамец, СТАВШИЕ НЕПРИГОДНЫМИ для жертвоприношения и потому запрещенные в пищу (как будет объяснено ниже), 14 нисана КЛАЛИ НА КРЫШУ ПОРТИКА на территории Храмовой горы, откуда они были видны всем. Эти халы служили сигналом: ВСЕ ВРЕМЯ, ПОКА ОНИ там

ЛЕЖАТ, хамец все еще можно есть, и ВЕСЬ НАРОД ЕСТ хамец; СНЯЛИ ОДНУ из хал – в начале пятого часа приходит доверенное лицо бейт-дина и снимает с крыши портика одну халу – ВЫЖИДАЮТ, то есть НЕ ЕДЯТ хамец, но И НЕ СЖИГАЮТ его; СНЯЛИ ОБЕ – то есть, когда в начале шестого часа доверенное лицо бейт-дина снимает вторую халу – ВЕСЬ НАРОД НАЧИНАЕТ СЖИГАТЬ свой хамец и заканчивает биур-хамец в течение этого часа.

В связи с халами из жертвоприношения тода Гемара разъясняет, что всякий, кто был обязан его совершить, обязан был сделать это самое позднее 13 нисана.

Дело в том, что в состав этого жертвоприношения входит сорок хлебов, из которых 30 – маца и 10 – хамец. Те части жертвоприношения тода, которые предназначаются для еды, можно есть в течение только одного дня и одной ночи. Следовательно, если это жертвоприношение совершают 14 нисана, то хамец, входящий в него, можно есть только до шестого часа. Однако это находится в непримиримом противоречии с принципом, согласно которому "святыни нельзя доводить до состояния непригодности". В данном случае это означает, что нельзя сознательно укорачивать время, в течение которого соответствующие части жертвоприношения можно есть и тем самым приводить значительную часть его в состояние нотар (так как те части жертвоприношений, которые остаются после истечения предписанного времени, становятся непригодными и подлежат сожжению).

По этой причине мудрецы ограничили время совершения жертвоприношения тода перед праздником Песах 13 нисана. Однако и тогда из-за обилия хлеба в этом жертвоприношении когены, как правило, не успевали съесть его, так что часть его неизбежно становилась нотаром. Вот из этих-то хлебов брали две халы и клали их на крышу портика на Храмовой горе. Однако в случае, если халы тода все же не становились нотаром, их не брали, чтобы собственными руками не делать святыню непригодной для приношения Всевышнему.

РАБАН ГАМЛИЭЛЬ ГОВОРИТ: хамец-ХУЛИН ЕДЯТ 14 нисана ВЕСЬ ЧЕТВЕРТЫЙ, час А хамец-ТРУМУ – ВЕСЬ ПЯТЫЙ.

Дело в том, что все время, пока трума годится в пищу, ее нельзя сознательно портить.

СЖИГАЮТ ЖЕ весь хамец, в том числе и труму, В НАЧАЛЕ ШЕСТОГО часа – потому что тогда вступает в силу запрет мудрецов извлекать из хамеца какую бы то ни было пользу (Гамеири).

Однако ГАЛАХА НЕ СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБАНА ГАМЛИЭЛЯ: весь пятый час выжидают: не едят и не сжигают никакой хамец – ни хулин, ни труму.

Мишна шестая

РАБИ ХАНИНА, ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА, ГОВОРИТ: НИКОГДА КОГЕНЫ НЕ КОЛЕБАЛИСЬ, чтобы СЖЕЧЬ МЯСО, ОСКВЕРНЕННОЕ НИЗКОЙ СТЕПЕНЬЮ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ, ВМЕСТЕ С МЯСОМ, ОСКВЕРНЕННЫМ ВЫСОКОЙ СТЕПЕНЬЮ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ – НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ПРИ ЭТОМ НЕЧИСТОТУ УВЕЛИЧИВАЮТ. ДОБАВИЛ РАБИ АКИВА, СКАЗАВ: НИКОГДА КОГЕНЫ НЕ КОЛЕБАЛИСЬ ЗАЖЕЧЬ МАСЛО, ОСКВЕРНЕННОЕ ЧЕЛОВЕКОМ В СОСТОЯНИИ ОДНОДНЕВНОЙ НЕЧИСТОТЫ, В СВЕТИЛЬНИКЕ, ОСКВЕРНЕННОМ ПРИКОСНУВШИМСЯ К ТРУПУ – НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ПРИ ЭТОМ НЕЧИСТОТУ УВЕЛИЧИВАЮТ.

Объяснение мишны шестой

Эта мишна обсуждает проблему сожжения жертвенного мяса, оскверненного низкой степенью ритуальной нечистоты, вместе с мясом других жертвоприношений, оскверненных высокой степенью ритуальной нечистоты. Хотя, на первый взгляд, ее содержание никак не связано с темой этой главы, сведения, которые она сообщает, необходимы для понимания проблем, обсуждаемых в следующей, седьмой мишне.

В ритуальной нечистоте существует несколько уровней. Высший, источником которой является мертвый человек, называется «отцом отцов нечистоты». Соприкоснувшийся с трупом – безразлично, человек ли или какой-нибудь предмет обихода – сам становится источником этой нечистоты, так называемым «отцом нечистоты». Есть и другие «отцы нечистоты»– например, мертвый шерец, падаль чистого животного, зав, мцора и т.д. (см. тр. Мишны «Кейлим», гл.1). Тот, кто прикоснется к «отцу нечистоты», становится «первым по нечистоте» и способен, в свою очередь, сообщать ритуальную нечистоту только пище и напиткам. Так, если «первый по нечистоте» прикоснулся к еде, она стала «вторым по нечистоте». Галаха гласит, что «второй по нечистоте» делает «третьим по нечистоте» только труму, а «третий по нечистоте» – «четвертым по нечистоте» только святыни. Все степени ритуальной нечистоты, более низкие, чем «отец нечистоты», образно называются «детьми [отца] нечистоты». Степень нечистоты, сообщаемая «отцом нечистоты», считается высокой, поскольку она оскверняет и самого человека, и неодушевленные предметы обихода. В отличие от этого «дети [отца] нечистоты» обладают низкой степенью нечистоты, потому что не в состоянии осквернить ни человека, ни его орудия, а только еду и питье (как упоминалось выше).

РАБИ ХАНИНА, ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА на случай, если тот окажется не в состоянии исполнять свои обязанности в Йом-Кипур, а также выполняющий определенные функции, которые определяет первосвященник, ГОВОРИТ: НИКОГДА КОГЕНЫ во время своей службы в Храме НЕ КОЛЕБАЛИСЬ, чтобы СЖЕЧЬ жертвенное МЯСО, ОСКВЕРНЕННОЕ НИЗКОЙ СТЕПЕНЬЮ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ.

Согласно Гемаре, речь идет о "третьем по нечистоте" ("сыне сына [отца] нечистоты"), осквернившемся от "второго по нечистоте". И тем не менее, когены никогда не останавливались перед тем, чтобы сжечь такое мясо ВМЕСТЕ С МЯСОМ других жертвоприношений, ОСКВЕРНЕННЫМ ВЫСОКОЙ СТЕПЕНЬЮ РИТУАЛЬНОЙ НЕЧИСТОТЫ – то есть вместе с «первым по нечистоте», получившим ее от «отца нечистоты», – НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ПРИ ЭТОМ НЕЧИСТОТУ УВЕЛИЧИВАЮТ: «третий по нечистоте», соприкоснувшись с первым по нечистоте , становится «вторым по нечистоте». Когены считали, что, поскольку мясо жертвенного животного все равно осквернилось и, став негодным, должно быть сожжено, уже не имеет значения, что оно получит более высокую степень ритуальной нечистоты.

Правда, Тора велит беречь святыни от скверны, однако нигде в ней не сказано, что если они уже осквернились, нельзя прибавлять им нечистоту. К тому же нечистота, о которой идет здесь речь, вообще не связана с буквой закона Торы, а представляет собой дополнительный запрет, наложенный мудрецами.

Сказано в Торе (Ваикра 11:38): "А если будет смочено водою зерно и упадет на него [даже] часть мертвого гада (шереца), нечистым станет оно для вас". Раз сказано «станет ОНО», мудрецы Торы заключают, что по букве закона Торы только «оно» нечисто, однако не в состоянии сделать нечистым другой съестной продукт. Все же, как упоминалось выше, они постановили, что нечистая в ритуальном отношении пища делает ритуально нечистой любую еду, с которой она соприкоснулась. И все-таки в случае, когда нечистый продукт все равно должен быть уничтожен, мудрецы уже не придают значения увеличению степени его нечистоты.

К тому, что сообщил раби Ханина, заместитель первосвященника, ДОБАВИЛ РАБИ АКИВА, СКАЗАВ: НИКОГДА КОГЕНЫ НЕ КОЛЕБАЛИСЬ ЗАЖЕЧЬ МАСЛО, ОСКВЕРНЕННОЕ ЧЕЛОВЕКОМ В СОСТОЯНИИ ОДНОДНЕВНОЙ ритуальной НЕЧИСТОТЫ.

"Однодневная нечистота" – это низкая степень ритуальной нечистоты. Чтобы освободиться от нее, человек должен только окунуться в миквэ еще днем и дождаться захода солнца, который возвращает ему ритуальную чистоту. В нашей мишне речь идет о человеке, который уже окунулся в миквэ и до заката солнца имеет статус «второго по нечистоте». Дотронувшись до масла, являющегося трумой, он делает его «третьим по нечистоте».

Ритуально нечистое масло – трума разрешено для использования, и потому, согласно раби Акиве, когены без всяких колебаний всегда зажигали такое масло В СВЕТИЛЬНИКЕ, ОСКВЕРНЕННОМ человеком, ПРИКОСНУВШИМСЯ К ТРУПУ – то есть находящимся в состоянии высшей степени ритуальной нечистоты.

Гемара разъясняет, что речь здесь идет именно о МЕТАЛЛИЧЕСКОМ светильнике, то есть о металлической масляной лампе. Галаха говорит, что металлический предмет, соприкоснувшийся с трупом, становится равным ему по степени ритуальной нечистоты, то есть «отцом отцов нечистоты». Если же до него дотронулся человек, оскверненный трупной нечистотой, то, все равно, металлический предмет точно так же приобретает ту же самую степень ритуальной нечистоты: он становится «отцом нечистоты».

Об этой особенности металлических предметов в отношении трупной нечистоты в Торе сказано так (Бемидбар 19:16): "И всякий, кто прикоснется в открытом поле к трупу [человека], убитого мечом... будет нечист семь дней". Согласно Устной Торе, это – намек на то, что и меч, которым убили человека, становится таким же источником трупной нечистоты, как само мертвое тело. Значит, светильник, о котором говорит раби Акива, – "отец нечистоты" и делает налитое в него масло "первым по нечистоте".

И все-таки когены не придавали этому значения, НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ПРИ ЭТОМ НЕЧИСТОТУ УВЕЛИЧИВАЮТ: масло, которое было лишь «третьим по нечистоте», теперь становилось «первым по нечистоте».

Что же именно прибавил раби Акива к словам раби Ханины, заместителя первосвященника?

Раби Ханина засвидетельствовал, что мясо жертвенных животных, находящееся в состоянии "третий по нечистоте", сознательно делают "вторым по нечистоте", то есть прибавляют ему еще одну степень нечистоты. А раби Акива сказал, что масло, имеющее статус "третий по нечистоте", делают даже "первым по нечистоте" – раз уж оно все равно осквернено, не боятся собственноручно прибавить ему целых ДВЕ степени нечистоты.

Мишна седьмая

СКАЗАЛ РАБИ МЕИР: ИЗ ИХ СЛОВ МЫ ВЫВЕЛИ, ЧТО НА ПЕСАХ СЖИГАЮТ ЧИСТУЮ ТРУМУ ВМЕСТЕ С НЕЧИСТОЙ. СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЙОСЕЙ: ПОДХОД твой НЕВЕРЕН. И СОГЛАСНЫ РАБИ ЭЛИЭЗЕР С РАБИ ЙЕГОШУА В ТОМ, ЧТО ЭТУ СЖИГАЮТ ОТДЕЛЬНО, А ЭТУ – ОТДЕЛЬНО. В ЧЕМ ЖЕ ОНИ НЕ СОГЛАСНЫ? ПО ПОВОДУ СОМНИТЕЛЬНОЙ трумы И НЕЧИСТОЙ. ПОТОМУ ЧТО РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: ПУСТЬ ЭТА СГОРИТ САМА ПО СЕБЕ, А ЭТА – САМА ПО СЕБЕ, А РАБИ ЙЕГОШУА ГОВОРИТ: ОБЕ СРАЗУ.

Объяснение мишны седьмой

СКАЗАЛ РАБИ МЕИР: ИЗ ИХ СЛОВ – то есть из слов раби Ханины, заместителя первосвященника, и раби Акивы, что когены никогда не колебались прибавить степень нечистоты тому, что и так уже стало нечистым, – МЫ ВЫВЕЛИ, ЧТО НА ПЕСАХ – то есть, в канун Песаха, совершая биур-хамец, СЖИГАЮТ ЧИСТУЮ ТРУМУ ВМЕСТЕ С НЕЧИСТОЙ. Несмотря на то, что в этот день ритуально чистую труму-хамец нельзя есть в шестом часу дня лишь по постановлению мудрецов, сжигать ее, тем не менее, можно вместе с ритуально нечистой трумой, хотя она при этом оскверняется. Раби Меир считает это дозволенным точно так же, как и увеличение степени нечистоты уже оскверненного (о чем говорят раби Ханина, заместитель первосвященника, и раби Акива).

СКАЗАЛ ЕМУ РАБИ ЙОСЕЙ: ПОДХОД твой НЕВЕРЕН. Сама основа твоего рассуждения неверна: если раби Ханина, заместитель первосвященника, и раби Акива разрешают увеличивать степень нечистоты продукта, который уже осквернен, то из этого вовсе не следует, что позволительно ЧИСТУЮ труму сжигать вместе с нечистой, собственными руками оскверняя ее.

Гемара разъясняет, что и раби Меир, и раби Йосей считают, что мясо, имеющее низкую степень ритуальной нечистоты, осквернено жидкостью, в свою очередь, получившей ее от сосуда, которого коснулся шерец. Раби Меир считает, что питье передает ритуальную нечистоту чему-то другому, даже еде, только по постановлению мудрецов. Значит, мясо, о котором сказал раби Ханина, по букве закона Торы, совершенно чисто. Следовательно, раз когены, не колеблясь, сжигали такое мясо вместе с другим, нечистым уже по закону Торы, вполне позволительно в шестом часу 14 нисана, когда труму-хамец нельзя есть тоже только по постановлению мудрецов, сжигать ее вместе с трумой, нечистой согласно букве закона Торы.

Однако раби Йосей полагает, что способность напитка передавать свою нечистоту – это буква закона Торы, и поэтому отвечает раби Меиру: ПОДХОД ТВОЙ НЕВЕРЕН. Мясо, о котором сказал раби Ханина, с самого начала было нечисто согласно букве закона Торы, а вот трума, о которой ты говоришь, с точки зрения Торы, совершенно чиста, и лишь есть ее нельзя по постановлению мудрецов.

ОДНАКО ГАЛАХА РЕШАЕТ, ЧТО СПОСОБНОСТЬ НАПИТКА ОСКВЕРНЯТЬ В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ НЕ БУКВА ЗАКОНА ТОРЫ, А ПОСТАНОВЛЕНИЕ МУДРЕЦОВ; ОДНАКО В ОБСУЖДАЕМОМ СЛУЧАЕ ГАЛАХА СООТВЕТСТВУЕТ МНЕНИЮ РАБИ ЙОСЕЙ: НАКАНУНЕ

ПЕСАХА ЧИСТУЮ ТРУМУ НЕ СЖИГАЮТ ВМЕСТЕ С НЕЧИСТОЙ.

И СОГЛАСНЫ РАБИ ЭЛИЭЗЕР С РАБИ ЙЕГОШУА.

Это – продолжение слов раби Йосей: он добавляет, что, несмотря на разногласия в вопросе о сомнительной и нечистой труме (о чем будет сказано ниже), раби Элиэзер и раби Йегошуа согласны В ТОМ, ЧТО ЭТУ – то есть чистую труму

– СЖИГАЮТ ОТДЕЛЬНО, А ЭТУ – то есть нечистую труму

– СЖИГАЮТ ОТДЕЛЬНО, когда совершают биур-хамец.

Спрашивается, В ЧЕМ ЖЕ ОНИ НЕ СОГЛАСНЫ?

Оказывается, что они занимают различные позиции ПО ПОВОДУ СОМНИТЕЛЬНОЙ трумы, о чистоте или нечистоте которой точно не известно, И также относительно трумы, достоверно НЕЧИСТОЙ: можно ли ИХ сжигать вместе?

ПОТОМУ ЧТО РАБИ ЭЛИЭЗЕР ГОВОРИТ: ПУСТЬ ЭТА – чистая трума – СГОРИТ САМА ПО СЕБЕ, А ЭТА – нечистая трума – САМА ПО СЕБЕ, так как Галаха предписывает охранять от достоверного осквернения даже ту труму, чистота которой под сомнением (см. тр. Мишны «Трумот» 8:8).

А РАБИ ЙЕГОШУА ГОВОРИТ: ОБЕ СРАЗУ. Можно сжигать вместе сомнительную и достоверно нечистую труму: раз уже есть вероятность того, что трума осквернена, мы не обязаны охранять ее от достоверной нечистоты.

Глава вторая

Мишна первая

ВСЕ ВРЕМЯ, ПОКА РАЗРЕШЕНО ЕСТЬ хамец, КОРМЯТ им домашних ЖИВОТНЫХ, ЗВЕРЕЙ И ПТИЦ, И ПРОДАЮТ ЕГО НЕЕВРЕЮ, И МОЖНО ИЗВЛЕКАТЬ ИЗ НЕГО любую ПОЛЬЗУ. ПРОШЛО ЕГО ВРЕМЯ – НЕЛЬЗЯ ИЗВЛЕКАТЬ ИЗ НЕГО какую бы то ни было ПОЛЬЗУ, И никто НЕ ЗАТОПИТ ИМ НИ ПЕЧЬ, НИ ПЛИТУ. РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: НЕТ ДРУГОГО СПОСОБА УНИЧТОЖИТЬ ХАМЕЦ, КРОМЕ СОЖЖЕНИЯ. А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: ТАКЖЕ КРОШАТ его И РАЗВЕИВАЮТ ПО ВЕТРУ ИЛИ БРОСАЮТ В МОРЕ.

Объяснение мишны первой

Эта мишна разъясняет, до каких пор в канун Песаха можно использовать хамец, а также каким способом его уничтожают.

ВСЕ ВРЕМЯ, ПОКА 14 нисана РАЗРЕШЕНО ЕСТЬ хамец, КОРМЯТ им домашних ЖИВОТНЫХ, ЗВЕРЕЙ И ПТИЦ.

Гемара разъясняет, что наша мишна выражает точку зрения рабана Гамлиэля, считающего, что "хамец-ХУЛИН ЕДЯТ ВЕСЬ ЧЕТВЕРТЫЙ час, А ТРУМУ – ВЕСЬ ПЯТЫЙ", и сообщает, что все время, пока КОГЕНУ разрешено есть хамец-ТРУМУ – то есть, весь пятый час, – ПРОСТО ЕВРЕИ (не когены и не левиты) кормят хамецем-хулин своих домашних животных.

Иными словами: несмотря на то, что просто евреям уже нельзя есть хамец, они пока еще имеют право извлекать из него любую пользу. Причем мишна говорит, что хамец можно скармливать скоту – хотя, как правило, скот не доедает корм до конца и есть вероятность, что хозяин забудет уничтожить эти остатки.

Кроме того, хамецем можно кормить домашних животных, а они обычно прячут остатки своей пищи, так что недоеденный ими хамец хозяин может не заметить и не уничтожить его. Что же касается птиц, то танай нашей мишны, упомянув скот и зверей, назвал их просто по инерции (Псахим 21 а).

И ПРОДАЮТ ЕГО НЕЕВРЕЮ – все время, пока можно извлекать из хамеца пользу, разрешено продавать его нееврею даже в том случае, если известно, что тот будет есть его в Песах.

Гемара разъясняет, что это сказано в качестве противопоставления точке зрения мудрецов школы Шамая. Они говорят, что "продать свой хамец нееврею можно только тогда, когда [точно] известно, что тот израсходует его до конца [еще] перед Песахом". Дело в том, что, согласно школе Шамая, исполнение заповеди биур-хамец подразумевает полное уничтожение хамеца перед Песахом, и наша мишна призвана сообщить, что галаха не соответствует этому мнению.

И МОЖНО ИЗВЛЕКАТЬ ИЗ НЕГО любую ПОЛЬЗУ. Гемара уточняет, что если еще до наступления времени, с которого хамец становится запретным, его обожгут в огне так, что он совершенно потеряет свой вид и вкус (Раши), то даже после того, как наступит время его запрета, его все еще можно будет использовать.

ПРОШЛО ЕГО ВРЕМЯ – то есть время, когда хамец можно употреблять в пищу, или, иными словами, наступил шестой час – НЕЛЬЗЯ ИЗВЛЕКАТЬ ИЗ НЕГО какую бы то ни было ПОЛЬЗУ. Несмотря на то, что по букве закона Торы хамец становится запретным для какого бы то ни было употребления только с наступлением седьмого часа (то есть с полудня), мудрецы наложили дополнительный запрет, чтобы отдалить человека от вероятности преступить закон Торы, и запретили какое бы то ни было использование хамеца еще с начала шестого часа.

Чтобы проиллюстрировать, что запрет мудрецов имеет такую же силу, как запрет Торы, Гемара приводит такой пример: если кто-либо в шестом часу использовал хамец для совершения кидушин, то это не имеет абсолютно никакого значения и нет ни малейшего сомнения в том, что женщина осталась необрученной (см. Псахим 21б).

И никто НЕ ЗАТОПИТ ИМ – то есть хамецем – НИ ПЕЧЬ, НИ ПЛИТУ. Причем даже раби Йегуда, вообще-то считающий, что «нет другого способа уничтожить хамец, кроме сожжения» (как сказано ниже), согласен, что в это время уже нельзя даже топить хамецем печь или плиту, несмотря на то, что тем самым, как будто бы, исполняют заповедь биур-хамеи.

Итак, РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: НЕТ ДРУГОГО СПОСОБА УНИЧТОЖИТЬ ХАМЕЦ, КРОМЕ СОЖЖЕНИЯ. Основанием для его точки зрения является аналогия между хамецем и котором: как запрещено оставлять части жертвоприношений после истечения определенного времени, а если они остались, их надлежит сжечь, так и хамец запрещено оставлять после истечения определенного времени, а если он все же остался, его надлежит сжечь (вывод барайты в Псахим 28а).

А МУДРЕЦЫ ГОВОРЯТ: ТАКЖЕ КРОШАТ его, то есть хамец, на мелкие крошки И РАЗВЕИВАЮТ их ПО ВЕТРУ ИЛИ БРОСАЮТ В МОРЕ.

Гемара приводит различные точки зрения амораев на то, как следует понимать слова мудрецов. По мнению Раба, слова «также крошат [его]» означают, что независимо от того, развеивают ли хамец по ветру или бросают его в море, предварительно его следует искрошить. Однако рав Йосеф делит высказывание мудрецов на две части и объясняет, что если хамец «развеивают по ветру», только в этом случае его необходимо раскрошить, – бросить в море его можно и нераскрошенным. (Впрочем, их разногласие относится только в тому случаю, когда хамец выбрасывают в любой водоем, кроме Мертвого моря. Если же хамец бросают именно в Мертвое море, то все сходятся во мнении, что тогда можно его не крошить.)

Мудрецы, возражая раби Йегуде, опираются на следующие слова Торы (Шмот, 29:34): "СОЖГИ ОСТАТОК В ОГНЕ". Они рассуждают так: почему сказано "ОСТАТОК", ведь можно было бы сказать "сожги ЕГО в огне"? Но отсюда видно, что Тора подчеркивает: из всех видов пищи, которые запрещены и должны быть уничтожены, только сожжению подлежит именно нотар. Следовательно, биур-хамец можно совершать любым способом (Псахим 24а; см. также 28а, Тосафот, нач. «Амру ло»).

Мы объяснили суть разногласий между раби Йегудой и мудрецами в свете вывода, к которому приходит барайта, цитируемая в Гемаре. Однако Бартанура берет за основу своего объяснения точки зрения раби Йегуды иную аналогию между нотаром и хамецем (о которой также говорит барайта): "Нотар запрещен в пищу и для использования, а за нарушение запрета о нем грозит карет, и также хамец запрещен в пищу и для использования, а за нарушение запрета о нем грозит карет; следовательно, как нотар подлежит сожжению, так и хамец подлежит сожжению". Однако мудрецы возражают раби Йегуде: «Закон о быке, приговоренном убиению камнем, доказывает, что это не так: сало этого быка запрещено в пищу и для использования, а за нарушение запрета о нем грозит карет, однако оно не подлежит сожжению» (см. «Тосфот р.Акивы Эйгера» и «Тифэрет Исраэль»).