Текст книги "Наследие Камадо (ЛП)"

Автор книги: Suploly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

БУМ*

– Гак! Кхе! Черт, как же больно. Хирото крякнул и неровными шагами поднялся с земли.

– Брат!!! – Закричал Тандзиро, тоже истекая кровью в нескольких местах после нападения Варабихимэ. Он начал увеличивать скорость, чтобы не дать Варабихиме сделать еще одно движение, в то время как Зеницу и Иноскэ окружили ее с флангов.

Появившись позади Хирото, голос Гьютароу донесся до его ушей. – Тебе пора умирать, сопляк. Было весело. Он поднял серп и собирался отрубить Хирото голову.

«Вот дерьмо, мое тело не слушается меня», – подумал Хирото, пытаясь повернуться. Клинок внезапно приближался все ближе и ближе.

БУМ*

Гьютароу отлетел в сторону, когда Нэдзуко подошла и пнула его ногой.

–Ммф! Нэдзуко сердито уставилась на Гьютароу, когда черные линии начали расползаться от ее левого глаза. Она встала перед Хирото, защищая его.

Подняв пыль с улицы, она двинулась к Гьютароу и послала еще один удар.

– Тск, кто она, черт возьми? Что здесь делает низший Демон? И защищать Человека? Раздражает». Гьютароу что-то проворчал, затем серпом разрезал пополам тело Незуко и отбросил ее в сторону.

– Незуко! Хирото закричал, но, тяжело дыша, упал на колени и схватился за грудь.

Нэдзуко ползла по земле, стиснув руки и глядя на Гьютароу.

– Посмотри на себя, тебе понадобится много времени, чтобы восстановить ногу. Если ты останешься в стороне, я позволю моей сестре взять тебя на пояс, – сказал Гьютароу, почесывая шею.

Незуко полностью проигнорировала его слова, когда он встал, и встала обратно, когда все ее тело восстановилось.

Варабихиме почувствовала что-то странное, исходящее от Гьютароу, когда она посмотрела на Нэдзуко, и подумала с недоверием. – Погоди-ка, что за? Разве брат не разорвал все ее тело? Как она может стоять? Ее скорость исцеления и регенерации просто… соответствовала скорости Верхней Луны…

глухой стук*

Звук бамбукового мундштука вырвался изо рта Нэдзуко, снова обнажив клыки. Ее тело начало расти до размеров взрослого человека, по мере того как на теле росли узоры из листьев. Вены на ее теле начали вздуваться, когда из правой верхней части лба вырос рог.

– Гррррр, – прорычала Незуко, глядя на Гьютароу сверху вниз.

– Что это за чертовщина? Как ты только что стал сильнее? А-а-а, зависть-а-а-а. – Сказал Гьютароу, врываясь в его руки, когда он начал царапаться еще сильнее.

Затем Нэдзуко оторвалась от земли и снова бросилась к Гьютароу, нанося ему еще один удар ногой. Затем Гьютароу отрезал ей ногу, и как раз в тот момент, когда он собирался снова наброситься на ее тело, его пинком повалили на землю.

БУМ*

– Что– как? «Ее нога мгновенно регенерировала обратно, как только я ее отрезал?» – подумал Гюутаро. А-а-а, я хочу убить ее, я хочу убить ее.

Нэдзуко начал снова и снова топтать спину Гьютароу, *бум-бум-бум *, когда его начали толкать в грязь. Затем Незуко показала дьявольскую ухмылку, глядя на него сверху вниз.

Прежде чем Гьютароу смог подняться, кровь Нэдзуко, которая была на его теле, начала воспламеняться и подожгла все его тело.

– А-а-а! Он горит!» – Закричал Гьютароу, царапая все свое тело, чтобы погасить его. Затем Незуко улыбнулась еще шире, продолжая пинать его в воздух и обратно к Узуи.

БУМ*

Оставив большой кратер там, где лежал Гьюутароу. Хирото уставился в спину Нэдзуко, его глаза начали затуманиваться. Затем Хирото направился к ней, опираясь на меч.

–Не-Незуко… Остановка… Ты… если вы продолжите… ты не сможешь вернуться. Хирото, тяжело дыша, приблизился к ней.

лязг– лязг* * бум – бум* Затем Гюутаро и Узуи снова начали обмениваться ударами на некотором расстоянии от Хирото и Нэдзуко, а Тандзиро, Зеницу и Иноскэ сражались с Варабихимэ на крышах домов.

Незуко повернулась к брату и увидела кровь на его теле. У нее потекли слюнки, а его зрачки расширились.

– Граахх! Нэдзуко набросилась на Хирото и прижала его к земле. Опустив голову, она собиралась откусить кусочек от Хирото, но остановилась, посмотрев в печальные глаза брата.

– Хирото! – Крикнул Узуи, но затем был вынужден вернуться к своей борьбе с Гьютароу.

– Разве… это не навевает воспоминания? * кашель* Это было… до того, как мы встретили Гию… Должно быть, это было тяжело… для тебя… – Тихо сказал Хирото, улыбаясь в ответ Нэдзуко.

Незуко уставилась на него и начала дрожать, ее хватка ослабла еще больше. Хирото поднял руки и заключил ее в объятия, шепча ей на ухо: … Просто оставь это… к твоему брату… Возвращайся к нам… И спать.

– Вааххх! – заплакала Нэдзуко, кусая себя за губы, и кровь полилась на Хирото. В следующее мгновение кровь начала поджигать Хирото, однако это, казалось, не причинило ему боли, а скорее облегчило его от яда.

Тело Нэдзуко начало сжиматься, она становилась все меньше и меньше и была размером примерно с 4-летнего ребенка.

Глаза Хирото расширились, он больше не чувствовал боли от яда. Подняв ее, он огляделся и увидел ее коробку на боку рядом с обломками рухнувшего здания. Вернув ее в дом, он прошептал: – Предоставь это мне. – Прежде чем повернуться туда, где стоял Гьютароу.

Глядя на Гьютароу, который сражался с Узуи, Хирото заскрежетал зубами от гнева, а его кровь закипела от ненависти.

– Дьютароу! – Закричал Хирото.

– Что? Как, черт возьми, ты все еще жив? Подожди… Как ты избавился от яда?! Ты мерзкий ребенок. – Сказал Гьютароу, почесывая лицо и позволяя крови капать вниз, пока он исполнял свое кровавое искусство «Брызгающий серп», и послал их в сторону Узуи.

Хирото поднял меч над головой, с ненавистью глядя на Гьютаро, метка на его руке росла и достигала шеи, светясь красным. Монокль на его лице упал на землю, но это не помешало ему видеть, так как его глаза превратились в ярко-красный цвет.

Затем Гьютароу в ярости бросился на Хирото, желая разрубить его на куски. Хирото просто стоял неподвижно и смотрел на Гьютароу, который, казалось, медленно двигался в его глазах.

Но это еще не все. – Я это вижу. Я все это вижу. Его мышцы, его кровоток, его движения суставов. Я вижу его мозг и сердце. Он… медлительный.

– Искусство Кровавых Демонов, Необузданные Арки Зла, – Гюутаро быстро рубанул вниз во всех направлениях, создавая купол кровавых клинков вокруг Хирото, когда они окружили его.

«Дыхание тишины, Окончательная форма: Тихая ночь»

Когда Гьютароу прибыл, прежде чем он успел взмахнуть своим серпом, Хирото исчез со своей позиции, оставив лишь туманное остаточное изображение, заставив все кровавые клинки промахнуться мимо цели.

– Медленно. Монотонный голос Хирото донесся из-за спины Гьютароу, стоявшего с окровавленным мечом. Гьютароу медленно повернулся и посмотрел в глаза Хирото, отчего по его телу пробежали мурашки. Ему казалось, что он смотрит в глаза человека, который видит все насквозь.

– Ты! Проклятое отродье! Я вырву тебе внутренности, парень! Затем Гьютароу подпрыгнул и бросился на Хирото, который ловко увернулся от его ударов и встал рядом с Узуи.

Узуи уставился на него, широко раскрыв глаза. Он хотел заговорить, но слова застряли у него в горле.

Когда Гьютароу начал свою следующую атаку, Хирото заговорил: … Сколько времени пройдет, прежде чем ты умрешь?

Глаза Гьютароу расширились, и он уже собирался закричать. * шинг– шинг– шинг* * глухой стук* Тонкие линии крови, похожие на порезы, появились по всему его телу, когда они начали расти. Затем его рука упала на землю вместе с ногой и остальными конечностями, а тело было разрезано пополам. Его голова покатилась вместе с грязью и упала к ногам Хирото, а Гьютароу уставился на Хирото и в его бесстрастные красные глаза.

– Ахххх! Брат!» – Закричала Варабихимэ, когда Тандзиро, Зеницу и Иноскэ одновременно отрубили ей голову, и она взлетела в воздух, приземлившись с громким стуком и перекатившись рядом с Хирото, который проигнорировал это.

Хирото бросил лишь последний взгляд, прежде чем повернуться и уйти к ложу Незуко, но этот взгляд означал тысячу слов для двух Братьев-Демонов, которые смотрели ему в спину.

Никто не произнес ни слова, пока Хирото не подошел к ящику Нэдзуко, не сел рядом с ним, прислонился к стене и не заснул. Метка на его лице и шее отступила к руке, как и малиновый цвет на мече Узуи, который исчез.

====== Часть 64 Беды прошлого ======

Тандзиро, Зеницу, Иноскэ и Узуи рухнули на землю от усталости, однако Узуи боролся с ядом.

– Тенген-Сама! Послышались голоса его жен, которые окружили его и начали давать ему различные лекарства, но ни одно из них, казалось, не облегчало боль или яд.

–НЕЕЕЕТ! Не умирай! Пожалуйста, не умирай, Тенген-Самааа! Нам всем удалось остаться в живых! И мы победили! Нет, неееет!» Черноволосая девушка вскрикнула.

– Что мы можем сделать с Демоническим ядом? Противоядия не действуют! – С тревогой спросила девушка с белыми и черными волосами.

Между ними раздался хриплый голос Узуи: – Я должен сказать тебе кое-что напоследок… До сих пор…

– Если вы позволите Тенген-Сама умереть, я больше не буду молиться вам, ребята, вы, боги! Одна из девушек вскрикнула.

– Эй, заткнись хоть ненадолго! Сейчас говорит Тенген-Сама! – Закричала на нее другая девушка.

– Вы оба, замолчите! – Спросила девушка рядом с ним.

– Я набью тебе рот камнями, тупая женщина! – Сказала девушка со смешанными волосами, прежде чем схватить черноволосую девушку за голову.

–Ваааааах! Макио-сан издевается надо мной! – Нет! – закричала девушка, пытаясь помешать камням попасть ей в рот.

Узуи просто лежал с пустым выражением лица и думал: «Ты что, издеваешься надо мной? Неужели я умру, не оставив никаких последних слов? Я больше не могу шевелить языком из-за яда. Почему это происходит? На самом деле у меня есть время сказать несколько последних слов. Пошли.

скрип * * тук-тук-тук * Сбоку донеслись различные звуки, когда маленькая девочка, обмотав тряпкой рот, подняла руки вверх.

Конечно, это была Незуко, за которой следовал Тандзиро.

–?! – Различные девушки отреагировали оборонительно, увидев, что Нэдзуко сделала раньше.

помф Положив руку на руку Узуи, она подожгла его.

(Жена А = Макио. Жена Б = Сума. Жена С = Хинацуру)

–ГЯАААААХ! Что ты делаешь?! Кто ты такой?! Макио оттащил Незуко назад. – Не слишком ли рано для кремации?! Он еще даже не умер, а ты его сжигаешь! Я отшлепаю тебя по заднице. Твоя старшая сестра сейчас очень зла!

– Подожди, – вмешался Узуи, когда пламя погасло. – Что, черт возьми, только что произошло? Яд исчез.

Все девушки недоверчиво уставились на Узуи, а потом с облегчением подпрыгнули и обняли его.

«Я думаю, что Незуко удалила его, используя свое Искусство Кровавого Демона, чтобы сжечь его. Я и раньше видел, как она так поступала с моим братом, вот как он смог выздороветь. Но я действительно не знаю… – Что? – спросил Тандзиро, появляясь позади Нэдзуко и неся на спине бесчувственного Хирото.

Лицо Хирото было залито кровью, а одежда разорвана в клочья. Похоже на нынешнее состояние Узуи.

Положив Хирото рядом с Узуи, он сказал: «И ты, и мой Брат были ранены больше, чем мы, поэтому, пожалуйста, не двигайтесь больше. Я рад, что ты в безопасности.

– Это вообще возможно? Я так запуталась… Нет, подожди. Ты тоже не должен двигаться, тебе тоже было нелегко в бою. – Спросил Узуи, осматривая раны Тандзиро.

– Пойду поищу Головы Демонов. Я не могу успокоиться, пока сам не удостоверюсь, что они там. – Сказал Тандзиро, прежде чем умчаться за маленькой Нэдзуко.

вздох – Не могу поверить, что эти дети выжили. Особенно этот, Хирото. – Спросил Узуи, глядя на лежащего без сознания Хирото.

Здания вокруг них представляли собой незавершенные руины после боя, но, к счастью, жертвы среди гражданского населения были сведены к минимуму, когда они отступили из зоны боевых действий.

Пробегая через развалины, Тандзиро заметил лужу крови и велел Незуко бежать к ней. Собрав кровь и отдав ее кошке Юширо. – К Тамайо-сансу, пожалуйста, – сказал Танджиро, поглаживая кота.

– Мяу. И с этими словами он снова исчез. Подгоняемые маленьким Нэдзуко, они снова побежали вперед.

– Здесь никого нет, ха. Макио-сан и остальным удалось вытащить людей, прежде чем они пострадали. Это хорошо. – Спросил Танджиро, глядя на рухнувшие здания вокруг. В этот момент в его поле зрения появился запах, который он мог узнать.

– Нэдзуко, там. Иди туда. – Сказал Тандзиро, указывая на саида. – Там сильный запах Демонов.

– Ммм, – кивнула Незуко и двинулась вперед.

Подойдя ближе, они услышали голоса спорящих друг с другом Гьютароу и Варабихимэ.

– Почему ты не спас меня?! – Закричала Варабихимэ.

– Тогда я сражался с Хасирой и этим рыжим отродьем, черт побери! Гюутаро опроверг это.

– Ну и что! Почему ты не мог их прикончить! Ты мог бы просто раскроить им головы!

– Я как раз пытался это сделать!

–Хууух?!

– Паршивец с красным мечом был еще жив, и откуда мне было знать, что он практически такой же силы, как и Хашира?! Я имею в виду, что ты даже ни хрена не сделал, так что прикончи эту чертову Хаширу! – Закричал Гьютароу.

– Тогда ты мог бы просто манипулировать мной, чтобы сделать это! И все же ты ничего не сделал! Ты потерял бдительность!»

Тандзиро и Нэдзуко подошли к двум спорящим головам и подумали: «Они все еще живы, даже после того, что с ним сделал брат… И они спорят. Но их плотские тела рушатся кусок за куском.

– О, просто заткнись! У тебя есть титул Верхней Луны, даже если это просто шутка! По крайней мере, попробуй в одиночку одолеть трех раненых подчиненных, тупица! – Крикнул Гьютароу.

«Ha ha ha ha… Не может быть, чтобы такая неприглядная тварь, как ты, могла быть моим братом! – Крикнул в ответ Варабихимэ.

Тандзиро с грустью наблюдал, как братья и сестры спорят друг с другом.

Глаза Гьютароу были широко открыты, а Варабихимэ продолжал кричать на него: «Я уверен, что ты мне совсем не кровный родственник. Я имею в виду, что мы даже не похожи! Ты такой бесполезный! Твоя единственная хорошая черта в том, что ты сильный. Больше ничего. Как только вы проигрываете, вы вообще ничего не стоите. Бездельник-неудачник, который в придачу еще и непригляден!

Глаза Гюутаро расширились от гнева, когда он крикнул ей в ответ: ! Если бы ты был один, то точно был бы мертв. Я столько раз спасал твою задницу. Это ты – бездельник-неудачник! Ты слаб, и у тебя нет хороших качеств. Теперь я искренне сожалею о тех временах, когда защищал такого простака, как ты. Если бы тебя там не было, у меня была бы другая жизнь.

На глазах Варабихимэ выступили слезы, когда она посмотрела на брата, который продолжал кричать на нее: ! Почему это я должен убирать все твои чертовы беспорядки?! Все было бы замечательно, если бы только ты не был бором…

Танджиро прикрыл рукой рот Гьютаруса и тихо сказал: – Это ложь. Посмотрев на него с печальным выражением лица, он продолжил: Все это ложь. Просто попытайся поладить. Все, что у вас осталось в этом мире, – это друг друга. Никто не простит тебе того, что ты сделал.

Под недоверчивыми взглядами Варабихимэ и Гьютароу Тандзиро продолжал говорить печальным тоном. – Тебя ненавидят и презирают все люди, которых ты убил, а теперь они пренебрежительно относятся к тебе. Ни один человек не будет вашим союзником. Вот почему вам двоим не следует сейчас ругаться друг на друга. У Тандзиро был страдальческий вид, когда он закрыл глаза, думая о том, что Хирото и Нэдзуко были его единственной семьей.

Гьютароу молча смотрел на Тандзиро, но Варабихимэ закричала: Ты такой надоедливый! Не читай нам лекций! Уходи, дерьмовое отродье! Иди куда-нибудь еще! Это отстой! Это отстой! Варабихимэ заплакала и закатила истерику, когда снова начала рассыпаться в пепел.

– Сделай что-нибудь, брат! Я не хочу умирать! Brot…» Голос Варабихимэ оборвался, когда она полностью исчезла, оставив только Гьютароу смотреть туда, где была ее голова, а Нэдзуко стояла на коленях рядом.

– УМЭ! – Крикнул Гюутаро.

– (Следующий раздел необязателен, но рекомендуется для ощущений)

Gyuutarou перспектива

Правильно, мою сестру звали «Уме». Это не «Даки» и не Варабихимэ, это дерьмовые имена. Нет… Имя «Умэ» тоже было довольно дерьмовым. Потому что так называлась болезнь, от которой умерла наша мать.

Мы родились в самом нижнем замке квартала красных фонарей. Мы были большой обузой, потому что кормить нас и поддерживать нашу жизнь стоило денег. Наша мать много раз пыталась покончить с собой до моего рождения, а после того, как я родился, я был всего лишь помехой, поэтому она пыталась убить меня много раз.

Но я выжил, у меня было слабое тело, как у мертвой ветки, и все же я отчаянно пытался остаться в живых.

Личинка. Тупица. Трус среди тупиц. Бесполезно.

Они смеялись надо мной за мой некрасивый голос и внешность. Они называли меня грязным и бросали в меня камни. Как будто все поношения в мире были созданы для того, чтобы оскорблять меня.

Я была уродиной. Я был грязным. В квартале красных фонарей, где красота значила все на свете, меня обнаружили. Как чудовище. Когда я был голоден, я ел крыс и насекомых. Моей игрушкой был серп, который клиент забыл забрать обратно.

Но что-то начало меняться внутри меня, когда родилась Уме. Умэ. Ты была моей гордостью и моей радостью. С тех пор как ты была совсем маленькой, ты была такой хорошенькой, что даже взрослые дрогнули бы.

Я понял, что отлично умею драться, и стал работать коллекционером. Тогда все боялись и испытывали отвращение к моему уродству. Я чувствовал себя великолепно. Мое собственное уродство стало моей гордостью.

Но когда тебе исполнилось тринадцать, ты ослепил самурая, выколов ему глаз шпилькой. И в отместку тебя связали и сожгли заживо. Меня там не было. Когда я вернулся с работы, ты сгорел дотла.

Но ты была еще жива, я слышал твои стоны и мольбы о помощи. Я плакал и клялся убить того, кто сделал это с тобой. Я собирался убить богов, будду, всех, если они не вернут тебя обратно.

Тот самурай вернулся и попытался убить меня, но я сопротивлялся и убил его.

Никто нам не поможет. Все как обычно. Так мы жили каждый день. В конце концов, люди, которые придут и помогут нам.

Не существует.

Мы лежали там в снегу бог знает сколько времени, а потом… Вот тут-то он и пришел.

– Ваццап, ваццап? Как жалко. Я хороший парень, поэтому не могу просто оставить тебя одну. Девочки ведь очень скоро умрут, верно?

Этот человек нес руку девушки и ее тело, ел ее ногу. Его глаза говорили: «Верхняя луна Шесть».

Он сказал нам, что даст нам свою кровь, и если мы будем избраны «Этим человеком», то сможем стать демонами. Он сказал, что то, что они называют жизнью, драгоценно, поэтому мы должны ценить это.

Я не жалею о том, что превратился в Демона. Я стану одним из них, независимо от того, сколько раз я буду рождаться заново. Я не прощу другим лучшей жизни. Я стану сутенером, который выхватит их и заберет.

Умэ… раньше ты выколол самураю глаз, но если бы остался послушным, то пошел бы по другому пути.

Мое единственное сожаление – это ты.

Стоя на пустом месте, Гьютароу огляделся и спросил: «Что это за место? Ад?

– Брат! – Крикнула сбоку Уме, обретя свой первоначальный облик еще до того, как превратилась в демона. – Фу! Я ненавижу это место. Где мы находимся? Я хочу уйти. Сделай что-нибудь!

–… Ваша внешность… – Пробормотал Гьютароу, прежде чем повернуться и уйти.

– Это и есть выход? – С надеждой сказала Уме.

– Больше не ходи за мной, – сказал Гьютароу.

– Ч-почему? Подожди, я… – Умэ запаниковала.

– Не ходи за мной! Гьютароу повернулся и крикнул ей:

Умэ в шоке отшатнулась и заплакала, когда Гьютароу ушел. – Ты злишься из-за того, что было недавно? Мне очень жаль, так что прости меня! Я не думаю, что ты уродлив, брат! Это просто отстой! Я просто ненавижу проигрывать! Я просто не хотел признавать, что это моя вина, что мы проиграли! Мне очень жаль, что я не очень способный человек. Если бы я был более полезен, мы бы не проиграли. Прости, что всегда тебя сдерживала! Эй, брат!

– Мы с тобой больше не братья и не сестры, если уж на то пошло. – Раздался бесстрастный голос Гьютароу. – Я иду в эту сторону, а ты – в противоположную, где свет ярче.

Глаза Уме расширились от шока, когда она подбежала и крепко запрыгнула ему на спину, не желая отпускать.

– Эй!!! – НЕТ! НЕТ! Я тебя не отпущу! Я никогда тебя не отпущу! Мы будем вместе навсегда! Сколько бы раз я ни рождалась свыше, я всегда буду твоей младшей сестрой! Конечно, брат! Уме плакала у него на спине, а взгляд Гюутаро смягчился.

– Не надо меня ненавидеть! Не упрекай меня! Не оставляй меня одну! Я не прощу тебя, если ты бросишь меня! Ваааахх! Мы всегда вместе! Подлая, Подлая! Разве ты не помнишь нашего обещания? Ты забыл, не так ли? – Воскликнула Уме.

Глаза Гьютароу расширились, когда он вспомнил то время, когда они оба были еще маленькими детьми. Они сидели снаружи, и когда на них навалился снег, Гюутаро накрыл их обоих соломой, чтобы согреть плачущую и замерзшую Уме. Затем он сказал ей: «Когда мы вместе, мы самые сильные. Неважно, холодно нам или голодно. С нами все будет в полном порядке. Обещаю. Мы всегда будем вместе. Я никогда не оставлю тебя. Смотри. Тебе ведь нечего бояться, верно?

– Ваааах! Уме продолжала плакать, пока они шли по пустому и темному пространству, пока огонь медленно поглощал все вокруг, включая их самих.

Держа в руках пепел двух Демонов, Тандзиро и Незуко смотрели вверх, когда их унесло ветром. – Интересно, они помирились?

Нэдзуко посмотрела в сторону и кивнула. – Ммф! С решительным хмыканьем.

Тандзиро улыбнулся ей и сказал: … Пойдем найдем старшего брата. Он должен быть с остальными…

====== Часть 65 Верхние Луны Созываются ======

Обанаи стоял над Узуи и бессознательным Хирото, глядя на них сверху вниз. – Хммм, понятно. . Шесть. Самая слабая Верхняя Луна. – Сказал Обанаи довольно снисходительным тоном.

– Если отбросить эти Шесть вещей, то ты победил Верхнюю Луну. Мы действительно должны праздновать. Шесть вещей в сторону. Я должен похвалить тебя или что-то в этом роде. Обанаи посмотрела на Узуи.

– Нет, мне не нужна твоя похвала, – устало ответил Узуи.

– Совершенно верно! – Крикнул Сума.

– Ты опоздал, – сказал Макио.

– Т-Т-ты так поздно! Ты действительно идешь?! Ты так поздно!» – Крикнул ему Сума.

– Шипит, – зашипела на них змея с плеча Обанаи.

–Гяааааахх! Сума отреагировал и отступил, бросившись на Узуи.

– Ай-ай-ай-ай-ай, – снова и снова бормотал Узуи. Его лицо было забинтовано, как и различные части тела.

Указывая на Узуи, Обанаи продолжал говорить. – О чем ты думал, когда тебя так сильно избили? Даже если это была всего лишь битва с Шестой Верхней Луной, в лучшем случае. По крайней мере, тебе не понадобится вечность, чтобы прийти в себя. Так что тебе лучше не расслабляться и вернуться к тому, что ты делал раньше.

вздох – Да, да. Я подумывал о том, чтобы уйти на пенсию. Но поскольку я вышел из этого лучше, чем думал, сомневаюсь, что смогу придумать предлог, чтобы уйти сейчас. – Устало сказал Узуи.

– К черту отставку, я бы все равно тебе этого не позволил. Прямо сейчас слишком много молодых людей вымирают, не проявляя никаких признаков роста. Посмотрите, что случилось с Ренгоку, он потерял руку, но все еще сохраняет свое положение. Иметь тебя в той форме, в которой ты сейчас, намного лучше, чем потерять тебя. Сражайтесь насмерть. Обанаи опроверг его слова.

– Ха-ха-ха. В одном ты ошибаешься. Молодые определенно растут. Посмотрев на Хирото, которого Какуши перевязывал, он продолжил:

– Не я убил Демона Верхней Луны. Это сделал мальчик, которого ты абсолютно презираешь. Кроме того, другой тоже растет. – Сказал Узуи с усмешкой, глядя на Обанаи.

Обанаи сделал паузу, его глаза расширились, когда он заговорил через обертку вокруг нижней половины лица.

– Эй, ты шутишь. Это он убил Верхнюю Луну? Эта Верхняя Луна? Камадо Хирото? – Спросил Обанаи, глядя на Хирото.

В доме Убуясики.

кхе-кхе – Понятно. Они сделали это. Они победили Верхнюю Луну… Потрясающая работа, Тенген, Хирото, Тандзиро, Нэдзуко, Зеницу, Иносуке. – Сказал Кагая, кашляя кровью на татами, пока жена ухаживала за ним.

– Кагая-Сама! Послышался обеспокоенный голос жены:

– Кар, Кар! Вороны перед ним обеспокоенно каркали.

– Сто лет! Ситуация, которая не менялась в течение ста лет, теперь изменилась! Это предзнаменование! Судьба начинает круто меняться, ты понимаешь это, Амане? – Сказал Кагая, возбуждаясь, когда его жена Амане вытирала кровь с его рта.

– Кибуцудзи Музан. Мы обязательно победим вас в нашем поколении. Ты – единственное пятно на всей нашей семье! * кхе-кхе-кхе* * хак! *

Когда у Кагаи начался приступ кашля, его дети и жена забеспокоились и начали ухаживать за ним.

Крепость Мерной Бесконечности

Аказа стоял внутри Крепости Пространственной Бесконечности, с различными частями, которые казались частями внутри здания, перевернутого на бок, вверх ногами или под наклонными углами. Человек действительно не знал бы, какой путь ведет вверх, вниз и есть ли вообще чувство направления, если бы вошел сюда.

Аказа был в своей обычной позе, однако у него отсутствовала левая рука, которую Хирото отрезал и не смог отрастить.

звон* Раздались звуки бивы, когда бледная женщина с сероватым цветом лица опустилась на колени и держала в руках биву. Каждый раз, когда она нажимала на шнур, стены, пол и потолок крепости сдвигались, ассимилируясь друг с другом. Ее длинная челка закрывала лицо, когда она сидела на насесте и не произносила ни слова.

В этот момент, казалось, появился горшок и начал трястись вокруг. – Хе! Оттуда донесся голос:

– Ну-ну. Аказа-Сама! Из фарфорового горшка начала расти бледно-белая, абстрактная, гротескная гуманоидная фигура с верхней частью туловища, лишенной рук и напоминающей безрукую статую. Несколько младенческих рук выстилают его спину, а лицо искажается еще больше, так как большие зеленые рты смещают положение, в котором можно было бы ожидать глаз, а его настоящие глаза расположены вертикально друг от друга, один появляется во рту, а другой – в центре лба.

– Боже мой, вы, кажется, очень взволнованы, интересно, что случилось с вашей рукой после того, как мы не виделись девяносто лет? – Сказала гротескная фигура с высунутыми из глазниц языками. Это была Верхняя Луна Пять: Гекко.

– Боже, одна только возможность твоей смерти заставила мое сердце подпрыгнуть вместе с джо – кхе-кхе! Мое сердце сжалось от боли, особенно от потери твоей руки, Хе-Хе-Хе! – Спросил Гекко.

– Это просто ужасно. – Сказал Демон с большой шишкой в центре лба и рогами по обе стороны от него, прячась за перилами какой-то лестницы и дрожа. Это была Верхняя Луна Четыре, Хантенгу.

– Гекко за время нашего долгого отсутствия разучилась считать. Нас не вызывали сюда уже сто тринадцать лет. Неделимое число… Несчастливое число. Нечетное число! Действительно, ужасно… – В страхе пробормотал Хантенгу.

Аказа проигнорировала его и посмотрела на женщину с бивой в руках. – Женщина Бива. Музан-Сама уже прибыл?

twang – Он еще не прибыл. Раздался ее холодный голос, короткий и решительный:

– Тогда где Верхняя Луна Номер Один? Его ни за что не убьют. Вот почему нас позвали сюда, верно? Аказа продолжал:

– Погоди, погоди! Подожди минутку – Аказа-Доно. Из-за спины Аказы раздался веселый мужской голос, и он положил руку Аказе на плечо:

– Посмотри на себя, что случилось с твоей бедной рукой? Я очень волновалась, услышав, что с тобой случилось! Лицо мужчины склонилось над плечом Аказы. Он принял облик молодого человека с умеренно подтянутым и мускулистым телом, заметно бледным цветом лица и необычно длинными заостренными ногтями, которые, казалось, были окрашены в бледно-голубой цвет. Его волосы казались золотисто-русыми, там, где они разделялись на пробор слева, а более короткие части, казалось, вспыхивали вокруг головы.

Это была Верхняя Луна номер Два: Дума

– Вы мои драгоценные друзья, скажите мне, кто это сделал с вами, и позвольте мне позаботиться об этом. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из присутствующих сейчас исчез. – Весело сказал Доума, однако в его голосе, казалось, был скрытый смысл.

– Хе! Дума-Доно… Гекко поздоровалась.

– Эй, эй, давно не виделись, Гекко. Это что, новый горшок? Это очень красиво. Горшок, который ты мне дал, у меня в комнате. Я положил туда отрубленную голову девушки для украшения. – Сказала Дума с сияющей улыбкой.

– Нельзя выращивать отрубленные головы… Но мне нравится эта идея. – Ответил Гекко.

– Я знаю. Ты должен прийти и навестить меня в следующий раз! – Спросила Доума.

– Шевелись. – Раздался сбоку раздраженный голос Аказы.

– Хм? – Ответил Дума, все еще глядя на Гекко.

– Пошевели рукой, – сказал Аказа, затем повернул тело в сторону и ударил правой рукой в лицо Думы, пригибая его лицо. * ВОЕННОПЛЕННЫЙ*

– Ииип! Трусливый Хантенгу закричал.

– У-у-у, – сказал Доума, отшатываясь назад, когда его лицо начало восстанавливаться в считанные секунды. – Хм, хороший удар! Хотя ты потерял левую руку, похоже, ты стал немного сильнее с тех пор, как мы виделись в последний раз, верно? Аказа-Доно?

Аказа еще больше разозлился при упоминании о потере руки и необходимости выслушивать постоянную болтовню Думы.

– Первая Верхняя Луна прибыла первой. Он был здесь все это время. – Спросила женщина с бивой.

Потрясенно подняв глаза, Аказа увидел, что появилась комната и на коленях стоит мужчина с колючими черными волосами, собранными в хвост. На нем было пурпурно-черное кимоно с узором и черные штаны хакама, перевязанные белой тканью. На поясе у него висел меч. Перегородка, свисавшая с потолка, скрывала его лицо, когда он сидел на коленях и, казалось, ждал.

Это была Верхняя Луна Номер Один, Кокусибо.

Прозвучал бесстрастный голос мужчины: «Я… здесь… Музан-Сама… прибыл…

Словно по сигналу, над ними появился Музан, одетый в западный стиль, в черный жилет, застегнутую рубашку и галстук. Он стоял над ними вниз головой, капая пипеткой какую-то жидкость в пробирку, а перед ним были разложены различные лабораторные приборы.

капельное*

Все Верхние Луны отреагировали и посмотрели на него со страхом и уважением.

капельное*

– Гюутаро мертв. Верхние Луны поблекли. – Донесся холодный голос Музана, продолжавшего пользоваться пипеткой.

– О, неужели это так? – Спросил Дума, глядя на перевернутого Музана. – Что ж, я очень сожалею об этом! В конце концов именно я ввел сюда Гьютароу… Как я могу извиниться перед тобой? Ты выколешь мне глазное яблоко? Или ты… Затем Думу прервал Музан.

– Мне не нужны твои глаза. Я решил, что Гюутаро проиграет. Как я и ожидал. Даки (варабихимэ/умэ) удерживал его». – Беззаботно сказал Музан и что-то нацарапал в блокноте.

– Начнем с того, что Гьютароу победил бы, если бы сражался именно он. Он мог просто отравить их в самом начале, чтобы они не могли продолжать сражаться… ну, это уже не имеет значения. Бесполезно. В нем было слишком много человечности. Поэтому он проиграл. Но это тоже прекрасно. Я ничего от вас не жду, ребята. До них донесся холодный голос Музана: