Текст книги "Агент Коловрат. Рождение Легенды (СИ)"

Автор книги: Сумасшедший Писака

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5. Рутина

БЕЗ ВЫЧИТКИ

«Ни один план кампании не переживает столкновения с противником»

Карл фон Клаузевиц (« О войне», 1832)

Мы уложились в три дня. Точнее будет сказать в трое суток. Тютелька в тютельку, как говориться. Вечером вылет. Десант без парашютов, только костюм крыло. Приземление, маскировка. Все цели уже давно были определены, а сам план ликвидаций готов. Более того, его мы с Котовым едва ли не на коленке продумывали еще в полете, гоняя через симуляцию нейросети. Искин послушно раз за разом, показывал на возможные ошибки.

Особо рассказывать нечего. Прилетели. Разошлись. Выполнили задание. Прибыли в точку эвакуации. Эвакуировались. О самих устранениях говорить, особого желания нет. Действовали тихо, маскируя свои действия под «естественные» процессы.

С людьми все просто – газ, управляемый силой мысли, прямо в ноздри. И все. Здесь главное концентрация. А вот с Серым пришлось повозиться, но и здесь я справился на отлично. Опять же – все благодаря грамотному планированию. Парочка переложенных вещей телекинезом, легкий толчок в плечо. И вот два Серых сцепились между собой. Ну, а там, уже дело техники, подправить удар стилетом, чтобы он пробил грудную клетку и одно из сердец. А там выживший серый, сам нанес добивающий удар, даже не в силах поверить, что он теперь новый командир. Как же у них там все…

Нового командира вздернули на ближайшем дереве, стоило только прибыть их военной полиции. А вот оживить таким действом старого не смогли, из-за чего начались разборки уже с подразделением, которое и устроило побоище. И вновь, стоило только подправить эмоциональное махание легким телекинезом, как один из бойцов, отвесил увесистую оплеуху полицейскому. Ну, и как итог, новое побоище.

Признаться честно, я даже удовольствие получал от наблюдения за столь одиозной картиной. Это было действительно потрясающе.

Пока ждали эвакуации, я Михаилу показал отснятый материал, на что получил поощрительное похлопывание по плечу и полюбовался на работу мастера.

Котов ухитрился стравить между собой Серых и представителей Ордена Матиса. Вот только не Серые против членов ордена, а каждый сам за себя.

– Разделяй и властвуй. – Пожав плечами, прокомментировал мне наставник, ход своих действий.

И спорить с ним было трудно. Ведь и правда – хочешь что-то разрушить – банально раздели на части и посей меж ними вражду и жажду личной выгоды. Что собственно и было филигранно исполнено Михаилом.

Как итог, подопечные наставника, устроили настоящую резню друг с другом. Более того, Серые резали представителей ордена, а те не стесняясь, вырезали виновных в нападении Серых. А вот Котов, все три дня, только подкидывал им поводов для эскалации зародившегося и пробившегося зерна раздора. Мастер, что еще могу сказать.

Домой мы добирались окольными путями, на что потратили еще несколько дней. И нет. За это время с нами не случилось ничего интересного. Веселая поездка под саркастичные шуточки, подколки, да травлю баек со стороны наставника, якобы из личного опыта. И вот хрен его знает, правду он рассказывал, или же лепил на ходу горбатого, чтобы так сказать передать свою вековую мудрость, неразумному ученику.

По возвращению в Империю, мы с Котовым разошлись по домам, договорившись утром встретиться в офисе ИТМ. И вот уже когда я открыл двери своей квартиры, меня в то же мгновение снес рыжий ураган страсти, с такими приятными глазу, и руке формами.

Да. Встретится перед отбытием с Сонькой мне тогда так и не удалось. Вот она сейчас и стремилась, во что бы то ни стало, нагнать упущенное и утерянное.

Уже глубокой ночью, когда за окном светили в тишине лишь звезды да фонари, да изредка проезжающие автомобили, разгоняли тишину столичных улиц, мы с моей Рыжей лежали в обнимку на смятых простынях, пытаясь отдышаться.

– Ты надолго? – Спросила меня девушка, заглядывая в глаза.

– Не знаю. – Честно ответил ей я.

И все. Понимаете? Это все, что я мог ей рассказать. Точно так же, как ранее на мой вопрос: «у тебя все хорошо?» – Романенко ответила лишь утвердительным кивком.

Черт. Именно в тот момент, ко мне само собой пришло осознание, что мы, два хорошо знающих друг друга человека, знакомые с самого детства, прошедшие большую часть пути вместе – бесконечно далеки друг от друга. И причина такого положения дел кроется не только в специфике нашей службы. Скорее в невозможности нормально видеться.

«Может еще наладиться?» – Как-то не очень уверенно, пронеслось в моей голове. А потом, взгляд сам собой наткнулся на зеленые омуты, и все. Я в них пропал. – «Ну, может и не всегда нужно о чем-то говорить? Ведь куда лучше вместе о чем-то помолчать».

А утром, я вновь сидел за рулем своего летающего в метре над землей автомобиля. И что могу сказать? За прошедший месяц, я все больше и больше приспосабливался к такому вот существованию. Ну, в том смысле, что правую руку стремился во всем заменять телекинезом.

Да, само собой, да и как могло бы быть иначе? Получалось далеко не всегда. Довольно часто я ронял предметы. Нет. Не мыло в общественном душе, а просто. Ну, скажем довольно сложно удерживать тарелку телекинезом, и при этом, телекинезом орудовать вилкой, изредка помогая себе еще раз, телекинезом, чтобы закинуть в рот, какой-то кусочек. Ах, да. Еще же нужно и губы салфеткой промокнуть, чтоб значит грязнулей не ходить.

Жители столицы спешили кто с работы, кто на работу, а кто на учебу. Все были заняты своими делами.

«Да. Делами на общее благо». – Мысленно проговорил я, чувствуя, как легкая улыбка сама собой наползает на мои губы.

Знаете, это какое-то совершенно особенное чувство-ощущение, когда ты понимаешь родство со всеми окружающими тебя людьми. Когда понимаешь, что вы все одна команда, работающая над одной большой целью. Каждый из нас важный винтик в общем механизме, который не может работать без нас, и именно которым являемся мы все. Это просто потрясающее чувство, которое мне как-то даже не доводилось испытывать раньше. А вот тогда да.

Тогда, я даже припарковал на пару минут свой автомобиль, чтобы как следует прочувствовать это, не побоюсь этого слова, Великое Единение.

Позже я узнал, что однажды, практически каждый житель Империи Равных испытывает это чувство. В тот самый момент он наконец-то осознает, что у нас не просто страна – у нас настоящая семья. И это мощно. Очень мощно. Даже не знаю, что здесь еще можно добавить. Просто однажды это необходимо почувствовать и ощутить. Как-то так. Да.

Бизнес-центр в котором располагался офис ИТМ встретил меня привычной тишиной. Лишь неизменный Егорыч, который листал какой-то журнал, поднял на меня глаза, и изогнул губы в приветливой улыбке.

– Привет. Твой уже ждет тебя. – Поведал он мне.

– Доброе утро. – Вежливо ответил я, отмечая краем сознание, что мой наставник уже на месте. – Благодарю. А скажите, Николай Анатольевич уже на месте?

– А он как вчера пришел, так и не уходил. – Подмигнул мне пенсионер, отыгрывающий роль охранника.

– По-онял. – Протянул я, задумчиво глядя, на то, как цифры сменяют друг друга, отображая приближение лифта к моему этажу. – И вновь, благодарю.

– Ничего. – Отмахнулся Егорыч, вновь погружаясь в чтение.

Створки распахнулись, приглашая меня как можно скорее пройти в недра чуда инженерной мысли. Оглянувшись на пожилого охранника, который с увлечением разглядывал фото полуобнаженной девицы на обложке, и что-то недовольно-восторженное бормотал себе под нос, я прошел внутрь лифта, и приложив свой пропуск, нажал на нужный этаж. Створки закрылись. Кабина дернулась и понесла меня вверх, сжигая метры расстояния. И вот стоило мне только войти уже в сам офис, как я был захвачен Котовым за плечи.

– Патя! Нам медальки дали. – Радостно заявил мне он, сияя как та самая медалька, что была им начищена перед парадом.

– Круто. Наверное. – Как-то слишком уж отстраненно, ответил ему я.

Во всей круговерти своей жизни, я совершенно забыл, что у многих людей, имеется ввиду моих коллег, свой собственный взгляд на жизнь. У них своя мотивация. Свои цели. И вот для них – та самая медалька, это показатель того, что их работу оценили. Их работа не была напрасной. Она важна.

Ну и стоило мне только об этом подумать, как кислая улыбка сменилась понимающей и даже несколько более довольной. Любой твари похвала приятна, как говориться. И я не был исключением из этого правила.

– Что-то ты не совсем рад. – Все же заметил, мой первичный настрой Михаил.

– Да, как-то так сложилось. – Отмахнулся я от его слов. – Ты, мне лучше скажи, это же нормальные медали, или из тех, которые в сейфе останутся лежать, для детей и даст Создатель, внуков?

– Последнее. – Горько вздохнул наставник, хлопнув меня по плечу. – Но похвала, она ведь такая – каждой твари, каждой мрази приятна.

– Какого же ты высокого мнения о себе. – Хмыкнул я в ответ, хотя недавно и сам примерял на себя эту же фразу, правда, в более мягкой формулировке.

– Как-будто ты другого. – Фыркнул в ответ Котов, и увлек меня за собой, обратно к лифту. – Ладно, это все конечно хорошо, но наш профессор Харламов, что-то раскопал.

– Позитивно. – Ответил я, с напряжением и некоторым облегчением.

Николай Анатольевич, сидел за столом забросанным горами исписанной и исчерченной бумаги. В воздухе вокруг него висели голографические копии разных табличек, которые нам удалось отсканировать. Помимо этого так же висели электронные копии каких-то исторических трактатов, книг и дневников. В парочке я узнал Александрийские Летописи, которые датировались пятым веком, если мне память не изменила тогда.

– Доброго! – Махнув рукой над головой, поприветствовал я профессора.

– Бодрого! – Вторил мне грубоватый голос Михаила, который лениво переводил взгляд с одного изображения на другое.

– А? – Отвлекся Николай Анатольевич от своих исследований, и все же поднял взгляд на гостей его временной обители. – Патя, Михаил. Рад видеть. Вы очень и очень вовремя.

– А ты я смотрю интригант. – Довольно осклабился Котов, садясь в роликовое кресло рядом с Харламовым-младшим. – Но, будь любезен, чуточку подробней.

Я тем временем так же занял свободное кресло. К тому моменту мой взгляд прикипел к одному из изображений, на котором были выгравированы некие руны, часть из которых мне уже доводилось видеть. Более того, часть этих рун были занесены в мой личный дневник. А значит, они относились к одному из видов магии.

– Николай, а что вот это, – я ткнул пальцем в заинтересовавшее меня изображение, – такое?

– Это? – Переспросил профессор, оборачиваясь ко мне и следуя взглядом за моим. – А это я не знаю. – Честно признался он. – Любая попытка дешифровки, пока что буксует. Выглядит сущим набором символов, которые никак не связаны друг с другом. Выделенный мне искин по-прежнему подбирает ключ дешифровки.

«Сказать ему, или нет?» – Спросил я самого себя, даже для пущей важности потерев указательным пальцем висок. В процессе размышления, само собой.

– Думаю, если вы взглянете вот на это, то дело пойдет быстрее. – Произнес я, доставая из кармана телефон и зайдя в галерею, ища нужные мне фотографии страниц моего же дневника.

Николай Анатольевич внимательно изучил фото, затем перевел взгляд на изображение древней таблички. Вновь на фото, а затем на табличку, и только после этого внимательно посмотрел на меня.

– Я понял тебя, Патя. – Сказал он и покосился на Котова.

– Можно. – Спокойно ответил я.

– Кхм… Да. Простите. – Отошел на пару шагов от меня профессор. – Да, если рассматривать, как магические знаки, то логика здесь будет уже на совершенно другом уровне…

– Это сейчас не имеет значения. – Отмахнулся Михаил. – С вашими магическими изысканиями, потом разбираться будете. Николай, ты сказал, что есть результат. – Решил напомнить мой наставник, о самом главном.

– Да. – Почесав затылок, и тяжело вздохнув, признал Харламов. – Да. В общем. Вот. Смотрите. Мной были изучены терабайты данных… – наткнувшись на наш скептический взгляд, он кашлянул и быстро поправился, – ну, да искин изучил. Но я руководил процессом, и задавал направление.

– Да мы ж не против. – Развел руками Михаил, словно не он только что торопил профессора.

Я на этот детский подкол лишь закатил глаза к потолку, предпочтя промолчать, после чего сделал жест Харламову, чтобы он продолжал излагать и меньше обращал внимания на фразочки Котова. А то, тому только дай волю, мы здесь до вечера просидим, слушая его шуточки и пытаясь дойти до финиша в рассказе Николая Анатольевича.

– Ага. – Кивнул тем временем профессор, продолжая свой рассказ. С каждым произнесенным словом, он увлекался своей речью, полностью уходя в свои размышления и рассуждения, свидетелями коих были мы с Котовым. – Все почему-то считали, что искать Великую Библиотеку необходимо непосредственно в Маконазии, но почему-то все забывают одну простую истину – даже рыцари Ордена Папоротника, так и не смогли найти ее. Хотя, исключать этого нельзя, точно знали, где она расположена. Ну, насколько точно в те времена, возможно было знать географические координаты недоступных земель. Более того! Не исключено, что сама легенда о библиотеки, которая расположена в Маконазии, неподалеку от Гото, была распущена самими рыцарями Папоротника.

Увлекшись повествованием, Николай Анатольевич ходил перед нами, словно мы были его студентами на очередной лекции. Правда, ни я, ни даже Котов, даже не помышляли перебивать Харламова, внимательно вслушиваясь в каждое сказанное им слово.

– И вот, на протяжении последних, наверное, лет трехсот, археологи, авантюристы, и просто энтузиасты, стремятся найти Великую Библиотеку на территории Маконазии. И естественно там ее не находят. Хотя, прошу заметить, что большая часть горной гряды уже давно изучена вдоль и поперек. А ведь сам ответ лежит на поверхности, как это часто и бывает.

Мы одновременно с Михаилом подались вперед на своих стульях, ведь вот! Вот, прямо сейчас, Харламов поведает нам сокровенную тайну, которую не смогли взломать тысячи людей до него. Ну, по крайней мере, у меня были именно такие чувства. Что там было у наставника, мне оставалось лишь догадываться. Этот гад всегда был непредсказуемым для меня, да думаю и для себя самого порой тоже.

– Если посмотреть, вот на эту табличку, – продолжал тянуть кота за причиндалы Николай Анатольевич, от чего и я, и Котов скривились, словно съели по особо кислому лимону, – мы сможем увидеть древнее название города, в котором располагалась библиотека.

– Вязнев. – Прочитал я, несколько непривычные буквы на староимперском.

– Верно. – Довольно усмехнулся Харламов-младший. – Этот город некогда располагался в северной части материка, а ныне и нашей империи.

– То есть, нам не нужно ехать куда-то за бугор, ибо все что мы ищем есть, здесь? Ну, то есть в Империи Равных? – Тут же обрадовался Михаил, посчитавший, что дальше будет чисто дело техники.

Я же задумчиво почесал указательным пальцем левой руки висок, искоса взглянул на профессора, который несколько виновато потупил взгляд. Собственно, мои догадки, поведением Николая Анатольевича лишь подтверждались. Да и как они могли не подтверждаться, когда все ответы и без того лежали на поверхности.

«Вязнев. Древний город, расположенный на севере материка. Да. Запретные земли, чтоб их» – пронеслось в моей голове.

А тут еще и новый год уже подгребает, вместе с моим же днем рождения. Похоже, в этом году я его буду встречать вдали от дома и вдали от Романенко. Черт! Это были печальные новости, ведь моя Рыжая мне это не забудет, и обязательно как-нибудь припомнит. И фраза: «Дорогая, я мир спасал» – с ней определенно не прокатит.

– Что-то вы оба темните. – Подозрительно сузив глаза, и переводя взгляд с меня на профессора, тем временем, выдал Михаил, который тоже уже начал догадываться, что дельце предстоит сомнительное.

– Ну, как тебе сказать. – Тяжело вздохнув, ответил я вместо Харламова. – Лучше бы мы полетели в джунгли Маконазии.

– Запретные земли? – Словно съевший самый кислый в мире лимон, уточнил Котов.

– Они самые. – Только и смог ответить ему я.

В вотчине Николая Анатольевича мы тогда пробыли долго. Намного дольше, чем хотелось бы, и намного меньше, чем было необходимо. Увы, но мало было знать название населенного пункта. Необходимо было, хотя бы приблизительно понять, где этот Вязнев в свое время располагался. А если присовокупить, что Запретным Землям, по меньшей мере, полторы тысячи лет… в общем задачка перед нами стояла далеко не самая тривиальная.

Но если кто-то думает, что уже следующим утром мы куда-то отправились, то он очень сильно заблуждается. Почему? Наверное, по той простой причине, что мы ни хера не нашли. Да. Такое вот тоже случается, и положа руку на сердце, случается довольно часто. Да чего там. В основном так и происходит.

Дни, остававшиеся до нового года, таяли как та сосулька под яркими, а главное теплыми, солнечными лучами. Алексанград накрыло циклоном, укрывая столичные улочки едва ли не метровым слоем снега.

Роботы снегоуборщики, носились по тротуарам, расчищая проходы пешеходам. А вот на дорогах все еще было не время для беспилотного транспорта, так что приходилось водителям по старинке крутить баранки.

Я стоял у окна нашей с Сонькой квартиры и наблюдал за этим вечерним зрелищем. Да-да. Уже завтра будет он. День, который заставляет выкидывать старый календарь и идти покупать новый. Ну, тем, кто ими еще пользуется. И заодно послезавтра будет мой день рождения.

– Пать, мои хотят прийти к нам. – Донесся до меня голос моей девушки из душевой комнаты. – Ты как?

– Конечно. Пусть приходят. – Натянуто улыбнувшись, ответил я, проглотив так и не выдвинутое предложение, навестить Тамарку.

«Ничего. Первого числа, обязательно заеду к ней. Тем более Котов помог выбрать отличный подарок для моей сводной сестренки. Думаю, она будет в восторге». – Успокаивал я самого себя.

– Пать, ты чего молчишь? – Выглянула полуголая рыжая из ванной, весело блестя бесенятами, что танцевали развеселый канкан в ее глазах.

Я уже собирался ответить, что– то провокационно пошлое, как из-за окна донесся далекий раскат взрыва.

«Гром?» – Была первая моя мысль.

Судя по взгляду Романенко, она думала точно так же. Хотя… ни я, ни она, не верили такой вывод. Слишком хорошо мне был знаком такой звук. Слишком многие ушли из жизни при таком же звуке.

– БА-БА-БАХ!

Мы с Сонькой инстинктивно пригнулись, повторно проверяя доспех духа и выглядывая в окно, а там…

Там в воздухе раскрывался очередной огненный цветок сбитой ракетой. Более того, за городом, таких цветков было еще больше. Но это ладно. Наравне с ракетами воздух бороздили и беспилотники. И судя по траекториям, они управлялись, словно из единого центра.

«Искин?» – Мысленно спросил я самого себя, заодно делая и вполне очевидный вывод.

А взрывы, пусть и далекие, продолжали раздаваться, окрашивая вечернее небо оранжево-желтыми вспышками, а так же заставляя дрожать стены зданий от снарядов, которые не удалось сбить нашим защитникам неба.

Подойдя ближе к окну, я тут же распахнул его и выглянул наружу. Людей видно не было. Автомобили стояли, а сами люди жались ближе к зданиям, в большинстве своем уже заканчивая заскакивать в открытые домоправителями подвалы.

– Патя, отойди. – Недовольно проворчала моя девушка.

– Да, нормально. – Отмахнулся я от ее слов.

– Вот, после таких слов и происходят…

Договорить он не успела. Недалеко от нас разорвалась очередная ракета ПВО, поражая осколками беспилотник, так что тот сбился с курса и направился прямиком к нашим окнам. Тело среагировало раньше, чем я успел осознать. Взрывной шарик, закрученный, как пуля по спирали, врезался в несущийся к нам барражирующий снаряд и взорвался вместе с подбитым беспилотником.

А вот этот взрыв оказался слишком близким. Взрывной волной, да и частью осколков, повыносило окна на ближайших к нам этажах. Парочка осколков упали на пол у моих ног, остановленные доспехом духа.

– Ну, а ты боялась. – Хмыкнул я, возвращаясь к беседе со своей девушкой.

На этом та атака и закончилась. Или вернее сказать, получила перерыв? Ведь уже на следующее утро, наши противовоздушные системы целый день только то и делали, что отражали налеты вражеских атак. Ракеты, и беспилотники атаковали с разным диапазоном, заходя по разным траекториям. Словно прощупывали нашу оборону. Словно разведка боем.

Хотя почему словно? Именно так это и было. Разведка боем. И к моему прискорбию, не все атаки наши защитники смогли отразить. Банальная перегрузка установок ПВО. Слишком много целей. Слишком. О чем говорить, если в одном заходе, на одном направлении могли участвовать до пятисот единиц вражеских атакующих целей.

Да и сам новый год, был для меня омрачен. Омрачен звонком Тамарки, которая сквозь рыдания, сопли и слезы, смогла произнести главное. То чего я тогда никак не ожидал услышать.

– Пать, Пать… – тараторила она в трубку, всхлипывая на каждом слове, – мама… она… она…

В голове пронеслись самые ужасающие сцены, а когтистая, ледяная рука сжала сердце в плохом предчувствии.

– Она закрыла меня собой, а там еще один. И он – бах! А она смотрит мне в глаза… Патя! Ее больше нет! Патя! Что мне делать? Помоги! Спаси! Братик! – Сбивчиво тараторила она.

– Где ты? – Спросил я.

– В больнице.

– Тамар, скажи в какой, я сейчас приеду. – Попросил я, решив объяснить ребенку, зачем мне это знание.

– Ой! – Воскликнула девочка. – А я не знаю… Дядя, а какая это больница? Братик спрашивает. Пятнадцатая? Да? Спасибо. Пятнадцатая.

– Жди. – Грустно улыбнувшись, произнес я. – Уже еду.

Сонька вызвалась ехать со мной. Вместе мы уже через час были на месте. Хотя ехать было всего ничего, но… пробки. Чтоб их. От них, увы, и ах, но никуда не деться. Особенно в городе, который переживает вражеские налеты.

Тамарка сидела с перебинтованной ногой. Она была вся заплакана, но едва завидев меня, словно засияла изнутри. А мне… мне от этого стало только хуже, ведь я уже знал, что и главное как будет дальше. И черт возьми! Как же я тогда жалел, что не ошибся! Вот тогда. Да, именно тогда, я пожалел, что мы не в капиталистической стране, где можно подмазать и решить вопрос, а не идти строго по закону… Твою ж… хрен его знает, даже что лучше. Вся грязь капитализма, или…

О чем это я? Ах, да. Тамарку нам не отдали. Черт! Даже с собой не дали забрать, чтобы успокоить ребенка! Все наши с Сонькой возмущения разбивались о вполне понятный факт – мы ей никто. То, что я ее сводный брат – это едва ли не вилами по воде писано. В общем, мне для ее удочерения, необходимо спец разрешение, а так могу только навещать в детдоме.

В общем, новый год, мы с Сонькой встретили в больнице вместе с Тамаркой. И что самое паршивое, настроение было ни хера не радостным. Скорее похоронным. И это мне, черт возьми, очень и очень не нравилось.

Если кто-то думает, что сам новый год прошел спокойно, то он ошибается. Помимо отмечания и успокаивания ребенка, мы с Сонькой так же внимательно следили и за новостями. А вот там… Всю Империю атаковали дроны и ракеты. И ладно бы их было ограниченное количество, так нет же! Тьмы и тьмы, как говорили предки.

Уже под самое утро, раздался особенно мощный прилет. Прорвав противовоздушную оборону, по зданию Императорского дворца, где работала администрация, прилетела ракета. Думаю, в тот момент вся Империя Равных задержала дыхание, с тревогой всматриваясь в поднимающееся дымное марево. Даже мы с Рыжей не отставали, хотя и прекрасно понимали, что таких магов, как наш Император, такой херней не проймешь. Но… Всегда есть это чертово «но», способное перевернуть все представление о мире и событиях.

И вот он. Тот самый кадр, чья эпичность просто зашкаливала. Клубы пыли и дыма разошлись, и сквозь них вышел он. Михаил Петрович Косицын собственной персоной. Следом за ним шли и другие сотрудники канцелярии, которые оказались рядом в момент ракетного удара. Император спас всех кого смог. Жаль, слишком поздно он почувствовал угрозу. Успей он, и жертв не было бы вовсе.

А позже, спустя буквально минут двадцать, максимум тридцать, Михаил Петрович вышел к журналистам и сделал короткое заявление.

– Дорогие соотечественники. Враг атакует нас, находясь за многие километры от нас. Нам нужно решение. А значит Оборонное Княжество, должно созвать совет, для выработки и принятия решения. Считайте это внеочередной сессией. Я как гарант исполнения народной воли, прослежу, чтобы все было выполнено в кратчайшие сроки, а сама комиссия не затягивала с выработкой решений. – Сообщил он в камеры, после чего коротко поклонившись, добавил. – Простите. Работу никто не отменял. Мне нужно бежать.

Здесь стоит пояснить, как вообще происходит управление Империей. Наличие Императора и князей, тех же министров, это же только вершина айсберга именно исполнительной власти. А есть еще и законодательная. И вот в этом аспекте на первую полосу выходит непосредственно народ.

Если коротко, то все население делится согласно своей профессиональной деятельности по княжествам и подкняжествам. Общее, региональное, профильное. Но суть не в этом. Во всех княжествах и их дочерних предприятиях существуют сменяемые советы, которые вырабатывают решения. Хотя нет. Не совсем так. Они разрабатывают несколько решений вопроса, а после голосуют за наиболее эффективное по их мнению решение. Таким образом, через такие советы проходит практически все население Империи Равных, на разных уровнях, которые соответствуют профессиональной деятельности каждого гражданина. И да, в жизни империи, таким образом учавствует все население.

Ну, и стоит так же учитывать, что проблемы, которые приходится решать, в основном находятся на стыке профессионализма, а потому довольно часто в советах учавствуют представители различных княжеств. Связано же это с одним из главных постулатов Империи Равных – проблемы должны решать профессионалы. Вот они их и решают. Но в то же время, за каждое такое решение, ответственность несут все кто проголосовал за решение. Да-да. Здесь у каждого решения есть Фамилия, Имя и Отчество, с гражданским номером. А еще есть комиссии качества, которые так же раз в месяц меняются и на которых лежит ответственность. Короче, особо не забалуешь. Зато и работает все очень надежно и делается на совесть. Ведь посадить могут даже Императора, отправив того отрабатывать нанесенный урон обществу.

И вот сейчас Косицын как раз и призвал собраться совет и решить проблему с атаками на города. Так что в ближайшее время стоит ждать большого заседания инженеров, военных и еще кого-нибудь, кто будет заниматься разработкой стратегии и тактики отражения вражеских ракетных атак.

Утром первого января, прибыли люди из социальной службы, которые забрали Тамарку. Естественно без слез не обошлось. Я пообещал сводной сестренке, что обязательно буду ее навещать, по выходным, когда буду в стране. Заодно узнал в какой детский дом везут малышку.

А ведь помимо этого, нужно было заняться похоронами и тети Лизы. А это та еще головомойка. Вдаваться в подробности не буду, но всей организацией пришлось заниматься мне самостоятельно. Сонька в обед первого числа, махнула своей рыжей шевелюрой и скрылась в неизвестном направлении, ибо ее срочно вызывали на службу. Ну, а я… я занялся похоронами. Пришлось даже звонить Котову и просить отгул.

Хотя, если положить руку на сердце, то мы с Михаилом и Николаем Анатольевичем, зашли в откровенный тупик. Так что отгул получить было не сложно.

На сами похороны я смог забрать Тамарку. Нужно было видеть ее печальную радость. Радость от того, что она не осталась одна, что у нее есть еще я, и грусть. Даже не грусть, скорее тоска и боль, по ушедшим в другой мир родителям и отчиме. Моем отце.

После похорон, я пришел на могилу родителей, благо кладбище было одно и то же. Тамарка любила моего батю, так что была не против навестить его. Мы молчали. Девочка думала о чем-то своем, мысленно беседуя с отцом, а я о своем, так же мысленно говоря с родителями. Не знаю, слышат они меня там, или нет. Помню, что первые сорок дней своей смерти, я все слышал и видел. Да, я об этом уже и говорил.

А дальше вновь потянулись дни рутины, сменяя друг друга. В какой-то момент мне даже показалось, что я попал в день сурка. Одно и то же каждый день, с минимальными отличиями. Это утомляло. Но и прогресс был. Просто чтобы его увидеть, необходимо было оглянуться назад и сравнить объем данных.

– А я тебе говорю, он должен быть здесь! – Упрямо доказывал Харламов-младший Михаилу, тыча пальцем в голорафическую карту. – Именно здесь должен быть этот город.

– Допустим. – Не стал спорить с утверждением археолога Котов. – Тогда, вот эти руины на северо-востоке, что по-твоему?

– Поселение. – Ответил ему профессор, подкатывая глаза к потолку.

Они так спорили уже часа два. Когда я пришел, и мой наставник и историк, ожесточенно спорили стремясь доказать друг другу свою правоту. И что было очень забавным, Михаила нисколько не смущало, что спорит он с профессором археологии, на его же территории. Напротив, создавалось впечатление, что это придает Котову какого-то дополнительного стимула во что бы то ни стало, доказать свою правоту.

А вот Николай Анатольевич, был не возмущен таким поведением моего наставника. Напротив, он с жаром в глазах и довольной улыбкой, отстаивал свою точку зрения. Да и вообще, по нему было видно, что он откровенно получает удовольствие от этого препирательства.

С одной стороны это могло показаться парадоксально странно или даже глупо, но с другой стороны, передо мной было два человека, которые любили свое дело и ценили профессионализм. И они оба прекрасно знали, что по мере вот такого легкого диспута, без ругани, каждый из них формирует в своей голове истинное виденье. То есть, они сами, отвечая на вопросы оппонента, прогоняют свои выводы сквозь стресс-тест, так сказать.

Но именно тогда, я этого не понимал, а потому с недоумением наблюдал за их перепалкой, не рискуя вмешиваться в сам процесс.

Но вскоре моя душа не вынесла скуки. Да-да. Той самой скуки, которая возникает в момент усталости от бездействия и появлением первых ростков повышенной жажды действия.

– Вы там еще долго? – Полюбопытствовал я. – А то, у меня такое впечатление, что мы нужную точку на карте будем искать еще парочку десятилетий, которых, к слову, у нас нет.

– Патя, не лезь в разговор взрослых. – Отмахнулся от меня Котов, за что тут же схлопотал разряд электричества в свой доспех духа. – И не шали.

– Я вот вас не понимаю. – Проигнорировал я выпад своего наставника. – Неужели мы не можем определить, три четыре точки на карте, построить маршрут между ними и наконец-то перестать отсиживать в кабинетах свои задницы?