Текст книги "Дневник Неудачника (СИ)"

Автор книги: Сумасшедший Писака

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 4

Столица Царства Тара

Город Царьград,

Поместье Чернышевых

11 июля 2025 года н. э.

Здравствуй, дорого Дневник! Пишу тебе глубокой ночью, так как моя инициация в маги, несколько затянулась. Хотел бы я уверенно утверждать, что все прошло, как по маслу, но погрешу таким утверждением против истины. Все изначально пошло не так, как планировалось.

Ох! Я все еще полон эмоций и переживаний, а от того и мысли скачут сумбурно, перекрывая одна другу. Давай я постараюсь рассказать тебе, мой преданный слушатель, как все было.

Из записей в Дневнике К. А. Ангелова (Чернышева)

Зал в котором проводился обряд, или ритуал, не знаю уж, как будет правильно, находился в подвале особняка. Как ранее успел поведать мне дед, это была, своего рода, заклинательная комната, в которой в том числе можно было проводить и различные магические эксперименты. Выбор подобного места был обусловлен дополнительными защитными чарами, которые в свою очередь, призваны защитить зрителей и стены самого дома.

Когда мы с Государем прошли внутрь, спустившись по старой винтовой лестнице, выложенной еще знаменитым красным кирпичом, то там нас поджидал уже мой дед, что нервно мерил шагами помещение. Сразу бросалось в глаза притаившееся в углу комнаты удобное мягкое кресло, обведенное несколькими кругами со вписанными в них рунными знаками. Царь тут же направился к этому единственному предмету мебели, удобно устроившись в нем и сложив руки на мягкие подлокотники. Я же прошел в центр комнаты, как множество раз и наказывал мне дед, что встал в соседний круг, так же испещренный магическими символами.

– Готов? – Коротко спросил у меня старик, едва я оказался в круге, и сел в позу лотоса, которой меня намедни научил мой старший родственник.

– Готов. – Тихо ответил я, прикрывая глаза и настраиваясь на предстоящее мероприятие.

Скажу честно, без эксцессов уже не обошлось. Стоило только нам с Государем покинуть малую гостиную, как я успел спотыкнуться три раза, два из которых закончились для меня чувствительными падениями. И да, бывшая ранее белоснежной сорочка смокинга, ныне представляла собой жалкое зрелище, ибо частично окрасилась бежавшей из моего носа кровью. Но в этом отношении на помощь ко мне пришел Монарх, легким движением руки излечив от полученной в результате падения травмы. Конечно же дед заметил, что выгляжу я уже помятым, а потому видимо и полюбопытствовал о моей готовности.

– Начали. – Сосредоточенно произнес старик, после чего замолчал на несколько гулких ударов сердце, а вот затем, разрывая тишину начал на распев читать заклинание.

О магии я знаю мало, так что уверенно сказать, являлось ли пение обязательным атрибутом происходящего события, или же простой данью традиции, затруднюсь. Тем не менее, по мере дедова пения, мир вокруг меня незаметно менялся, так что это ни капли не бросалось в глаза. Просто очертания стен, постепенно тускнели и размывались в пространстве, погружая меня в какое-то созерцательное состояние. В какой-то момент я уже и забыл, для чего мы здесь собрались.

И вот, стоило только деду пропеть последнюю ноту, на неизвестном мне языке, как мир резко рухнул во тьму. Лишь свет одиноких свечей, не разгоняя мрак, давал понять, что мы находимся в той же самой комнате. Мысли в моей голове, словно сонные мухи вяло летали в сознании, не имея четкого направления, впрочем как и цели.

Сонную вялость развеяло неясное чувство в груди, которое в свою очередь подстегнуло в моем сознании ассоциативные цепочки, благодаря чему в памяти всплыли наставления деда. Прикрыв глаза я сосредоточился на этом чувстве, стремясь еще и визуализировать для себя, что там такое интересное происходит в моей груди. Вот только Тьма, все окружала, укутывая меня в свои одеяла. В веки словно свинца кто налил, они сами собой сомкнулись и наотрез отказывались раскрываться, как бы я не пытался.

Волна паники прокатилась по моему сознанию, но тело было словно у младенца в пеленках. Дергайся, не дергайся – результата не будет. А страх от этого лишь нарастал. Благо хоть вовремя в голове прозвучал голос деда: «сконцентрируйся на даре в груди». Постаравшись успокоиться, я поступил по заветам своего старшего родственника, начав мысленными пальцами разглаживать бесформенный комок, что поселился в моей груди, активно стремясь придать ему форму гладкого шара.

Получаться начало не с первого раза, но постепенно мне удавалось разглаживать складки, рытвины, выступы и прочее. В какой-то момент даже пришло сравнение с глиной, или же пластилином. Таким податливым в моих эфемерных руках, оказался так называемый дар.

А тьма, не взирая на свет свечей продолжала сгущаться, с каждой секундой, с каждым ударом сердца становясь все ощутимей и весомей. Но благо я этого всего не видел, полностью сосредоточившись на превращении своего дара в подобие бильярдного шара, стараясь придать ему идеальную форму.

От этого увлекшего меня процесса, пришлось отвлечься, так как до слуха начали доноситься неясные шепотки идущие откуда-то из глубин самой Тьмы.

– Не отвлекайся. – Услышал я спокойный и уверенный голос деда.

Он здесь. Он со мной. Бояться нечего. – Поспешил я убедить самого себя.

И вот, когда казалось бы уже все закончилось, я открыл глаза, собираясь поведать своему старшему родственнику, что закончил с даром, который походил на идеально черный шар, будто бы сделанный из черного оникса. Тьма посмотрела на меня миллиардами своих глаз, горящими красным зловещим светом. Ох! Каких только усилий мне стоило не вздрогнуть и не вскрикнуть от обуявшего меня страха.

Шепот в тот же час перерос в галдеж шипящих голосов, которые замолкли, стоило только раздаться красивому женскому пению, которое проникало в саму душу, обещая защиту, заботу, уют и умиротворение. Я расслабился, растянув губы в блаженной улыбке, наслаждаясь прекрасным голосом идущим ко мне со всех сторон, и пронизывающим все мое естество.

Сколько продлилось это божественное пение, я даже не заметил, как и не знал о чем эта песня. Но стоило только женскому голосу замолкнуть, взяв последние ноты, как в меня бурным потоком хлынула черная, вязкая, похожая на нефть энергия. Она покрывала собой шар моего дара, который впитывал эту субстанцию в себя, словно через некие поры, постепенно раздуваясь и становясь все больше и больше, пока не достиг размеров футбольного мяча. А потом вся накопленная в нем энергия, начала неспешно вытекать из этого мяча, образуя сперва ручейки с притоками, а затем уже и полноценные реки, что словно кровеносные сосуды распространились по моему телу, прорубая в нем новые дороги.

Мне было больно. Очень. Хотелось кричать, хотелось рыдать, рвать на себе волосы и кататься по полу, стенам и потолку, в тщетной надежде, что боль уйдет. Но как назло, я не мог пошевелиться. Даже грудь моя не вздымалась делая вдох, или же выдох. Я перестал дышать, да и никак не удавалось вспомнить, как это делается. Я смотрел и не видел вокруг себя ничего. Боль. Она стала моей жизнью, моим дыханием, моей сутью, моим движением и моей целью.

Сколько продолжалась эта пытка не знаю. Как по мне, так целую вечность, а может даже не одну. Закончилось же все так же резко как и началось. Боль ушла, словно волна океана накатывающая на берег, оставляя после себя фантомные разводы в моем теле.

А я только тогда смог осознать себя, вспомнить где нахожусь, да и что происходит вокруг. Я лежал на полу, крепко вжимаясь в него, словно боялся упасть. Мышцы были вялыми, словно я несколько недель подряд выполнял физические упражнения, не зная сна и отдыха. Приподняв голову я посмотрел перед собой, чтобы увидеть режущий взгляд свет свечей, расставленных дедом перед началом обряда. Чуть повернув голову я смог рассмотреть и своего старшего родственника, который лежал на полу безвольной куклой. Словно какой-то ребенок игрался им, игрался, а потом его позвали кушать, и он бросив свою игрушку убежал на зов родителей.

На слова сил у меня не осталось. Усталость. Дикая усталость, накатила на сознание, погружая его во тьму.

В сознание я пришел одним рывком. Вот я был висящем во тьме, без мыслей, без целей, без желаний, без смыслов, чувствуя себя младенцем на руках у любящей матери, что постоянно мне что-то нашептывает, тихим, нежным голосом. А вот я уже осознаю себя лежащим на чем-то мягком. С трудом разлепив веки, я посмотрел по сторонам.

Я находился в своей комнате, лежа в собственной кровати. За окном стоял яркий день. Если ощущения меня не подводили, то вероятнее всего полдень.

Да! Я это пережил! Я стал магом и смог остаться в живых! – Радостно пронеслось в моей голове, от чего на лицо, сама собой наползла довольная улыбка.

А вот затем пришли и воспоминания прошедшего ритуала. Памятуя о созданном шаре дара, которое дед еще обзывал ядром, я постарался заглянуть внутрь. Хотел бы я сказать, что увидел, но это будет искривлением истины. Нет, я скорее почувствовал свой абсолютно черный шар дара, который отозвался на мое внимание призывной вибрацией, от которой у меня в то же мгновение разболелась голова.

– Как же больно! – Простонал я, прикладывая пальцы к своим вискам и прекращая попытки, принять вертикальное положение.

На мой тихий стон, открылась входная дверь в комнату, и внутрь прошла та самая служанка, что будоражила мое юношеское воображение. Но в тот момент, мне было не до нее, хотя и отметил краем сознания, что не мешало бы выяснить, как ее хоть зовут.

– Ваше сиятельство, – обратилась она ко мне, – как вы себя чувствуете?

– Сносно, но от таблетки от головной боли не откажусь. – Ответил ей я, через силу, приподнимаясь на локтях.

Некстати вспомнился разговор с Царем и то, что мне по идее сейчас нужно идти и приносить ему клятву верности. Ох! Как же мне хотелось еще чуток полежать.

– Государь еще у нас? – Спросил я у служанки, которая уже стояла в дверях, видимо собираясь принести мне запрошенную таблетку от головной боли.

Главное, чтоб этим средством от головы, не оказался топор. – Мрачно пронеслась в сознании шутка прочитанная в одной из книг.

– Да. – Тут же ответила женщина, поправляя свой белый кружевной передник, форменного платья. – Он ожидает вас.

– Таблетку. – Только и смог ответить я, начав борьбу с самим собой, ради того, чтобы все-таки подняться и одеться.

– Минутку. – Отозвалась она, махнув подолом платья, разворачиваясь на небольших каблучках туфель, после чего скрылась за дверью.

Перебарывая боль и головокружение, я сел на кровати, краем сознания отмечая, что под простыней оказался абсолютно голым. Даже трусы, кто-то заботливый снял. Кутаясь в простынь, на манер полотенца, я босыми ступнями, прошлепал к двери, что вела в гардеробную. Мне то такие большие пространства для вещей были ни к чему, но думаю, что заморачиваться из-за такой мелочи, никто бы не стал.

Открыв дверь, и облокотившись на ее косяк, я посмотрел на вешалку, где висело три костюма. Два льняных повседневных, да один, что являлся школьной формой. Смокинга видно нигде не было.

Может в стирку забрали. – Мысленно пожал плечами я, протягивая руку к вешалке со школьной формой Царского Приюта.

Открыв ящик, молочного цвета, я достал оттуда носки и трусы, после чего наклонился, чтобы взять со стойки свои новые туфли, с острым носком. Стоило только мне вернуться к кровати и сбросить на нее одежду, как дверь без стука открылась и в нее прошла все та же служанка, держа в руках поднос с маленьким блюдцем и стаканом воды. Подойдя ко мне, она остановилась чуть в стороне, с плохо скрываемым интересом изучая мое телосложение. А здесь нужно отдать должное воспитателю по физической подготовке в приюте, у меня было все хорошо и со спортом я дружил. Без фанатизма, но мышцы у меня были рельефными, да и кубики пресса так же наличествовали. Добиться такого результата мне удалось благодаря тому, что мной случайно был подслушан разговор девчонок, которые обсуждали киноактера и спорили между собой, насчет телосложения парней. Среди тех девчонок была и Катька Малышева, которой нравились спортивные парни с рельефной фигурой. Собственно вот, я и стал спортивным и жилистым.

Выпив таблетку, я перевел взгляд на служанку, которая совершенно не собиралась покидать мою спальню, так что пришлось попросить ее дать мне возможность переодеться без лишних глаз.

– Вы уверены, ваше сиятельство, что вам не требуется моя помощь? – С какой-то лукавой улыбкой на своих пухлых губах спросила она.

– Нет. – Отрицательно махнул рукой я, не двусмысленно указывая взглядом женщине на дверь.

Это уже после того, как она дернув своей гривой светлых волос, покинула мою комнату, до меня добрался смысл сделанного ею предложения. Оставалось только локти кусать, да делать себе пометку, спросить у деда, позволено ли мне такое поведение с прислугой. А то еще окажется, что это какое-то табу. Все же этикет этикетом, но для благородных он имеет свои отличия и свои условности. Скажем так, табу о которых не принято где-либо говорить, или же писать.

Быстро одевшись, я обулся, посетовав, что новые туфли по прежнему мне жмут, после чего направился на встречу к ожидающему меня Царю. Только подумать! Меня ожидает сам Государь! Скажи кому я такое в приюте, в жизни бы не поверили.

Монарха я нашел благодаря Никодиму Петровичу, который вопреки привычному мне виду, был мрачен и подчеркнуто отстраненным, собственно, как и положено было быть приличному дворецкому.

Царь сидел в том же самом кресле малой гостиной, где мы вели с ним нашу прошлую беседу. Сейчас перед мужчиной стоял длинный стол, на котором стояло несколько ноутбуков. Видимо работа не спешила покидать его надолго, и сейчас, ожидая меня, он был вынужден взять работу на дом. Осознав это, мне стало не ловко и даже как-то стыдно. Все же забот у Государя довольно много и то, что я его отвлекаю, не есть хорошо.

– О! Уже очнулся. – Обрадовался моему появлению Государь. – Присаживайся, пять минут. И попроси принести нам что-то перекусить.

– Сейчас все будет. – Вместо меня ответил дворецкий, после чего удалился.

– Доброе… утро. – С вымученной улыбкой, поприветствовал я Царя, садясь в соседнее кресло, и стараясь не смотреть в его сторону. А то мало ли, вдруг там что-то секретное, а здесь я со своим длинным носом. Так и без оной части тела остаться можно.

Между нами повисла пауза, за время которой я просто разглядывал узор на шелковых обоях, сделанных наверное еще в позапрошлом веке, а Государь спокойно работал, что-то периодически набирая на клавиатуре и щелкая кнопками мышки. Эту неловкую для меня тишину, прервала служанка, которая принесла поднос с едой, поставив его на столик между мной и Царем. Стоило только нам остаться одним, как Монарх нехотя отодвинул от себя электронное устройство, и подхватив с подноса воздушное пирожное, сделал приглашающий жест, отведать и мне угощений.

Мне же есть особо не хотелось. Тут как бы оно обратно не пошло, а памятуя о своем везении, я в тот момент просто был уверен в таком развитии событий, а потому, вежливо отказался.

– Дело твое. – Пожал плечами Государь, после чего отпил из чашки свой кофе. – Как твое самочувствие в качестве мага?

– Не очень. – Скривившись от очередного приступа головной боли, ответил я.

– Даже так? – Вскинув бровь, спросил Царь, после чего свернул тему разговора. – В общем, это дело сугубо индивидуальное. Да и на фоне твоего деда… Не будем об этом. Перейдем пожалуй к клятве.

Государь достал из внутреннего кармана небольшую шкатулку, в которой оказался небольшой свиток заключенный в золотой корпус. Достав небольшую часть пергамента из золотого тубуса, он положил его на стол.

– Проколи палец и приложи сюда. – Распорядился он.

Тяги к членовредительству я как-то никогда не испытывал, но хотя бы крови не боялся, и в обморок от ее вида не падал, словно кисейная барышня. Вот только просто так прокалывать палец… желание совершать подобные акты вандализма над собственным телом у меня отсутствовало. Но приказ Монарха, есть приказ.

Оглядевшись по сторонам, я взял зубочистки, и мысленно стиснув зубы с силой воткнул ее в палец. Из глаз тут же брызнули непроизвольные слезы от резкой боли. Вот только кожа осталась без малейших повреждений, а кончик зубочистки обломался. Вновь осмотрев стол, я замер в замешательстве, не зная что делать.

– Воспользуйся этим. – Протянул мне золотую булавку, украшенную мелкой россыпью драгоценных камней, Государь.

Острой булавкой проколоть палец не составило труда. Пробежав взглядом по строчкам на неизвестном мне языке, я приложил палец к старому, я бы даже сказал древнему, пергаменту, и вернулся на свое место, по старой детской привычке, сунув пораненный палец в рот, дабы остановить кровь, но тут же спохватился, что нахожусь не один, да уже вроде как и не ребенок. Все же восемнадцать лет, совершеннолетний.

– Вот и чудно. – Прокомментировал Царь, довольно улыбнувшись. – А теперь слушай меня внимательно. Первое, что ты должен запомнить – убивать людей тебе строго настрого запрещено. От этого зависит твоя жизнь.

– Даже по вашему приказу? – На всякий случай решил уточнить я. Нет, ничего внутри меня не бунтовало против такой позиции, да и буду откровенен, не хотел я никого убивать.

– Даже по моему приказу. – Тяжело вздохнув, признал Государь. – Понимаешь, Константин, ты не обычный маг, которому доступны другие направления магии, ты строго ограниченный маг Тьмы. Только ею ты и можешь пользоваться.

– А вы? – Спросил я, но тут же спохватился. – Ой! Простите, ваше величество.

– Пустое. – Отмахнулся он, но тем не менее блеснул недовольным взглядом. – Мне доступен весь спектр магии, кроме тьмы. Как и большинству магов на нашей планете. Так вот, магия тьмы, она особенная, она имеет свой разум и свою волю, а потому если видит, что ее носитель… сказал бы падает во тьму, но это совершенно не правильное выражение. Становится подобен тварям, то исполняет его желание, отбирая душу. К чему это приводит, мне нужно говорить?

– Нет. – Отрицательно покачал я головой, тут же вспомнив, из-за чего собственно и попала эта магия под запрет с угрозой смертной кары.

Дело было как раз лет пятьсот назад. Плюс минус, конечно. Так вот, жил один темный маг. Старался он жить отшельником, но однажды на него набрели лихие люди, которые намедни ограбили караван и захватили себе заложников, среди которых была маленькая девочка и ее мать. Стоит ли говорить, что Темный не обрадовался таким гостям. В общем, он убил всех. В том числе и заложников (хотя заложников могли убить и разбойники, тут увы, историки были не на стороне мага). Ну, а дальше, Темный пошел в разнос, уничтожая деревни и даже два города сровнял с землей. Естественно был собран отряд, который отправился утихомирить разбушевавшегося мага. Тем более, народу было как-то все равно, темный он или белый. Маг? Маг! А значит все маги плохие. Ну, и там завертелось, закрутилось. Темный смог собрать под своими знаменами, измененных тьмой людей, и началась война. В конечном итоге его все же смогли упокоить и предать земле, смешанной с солью. Вот после того случая, видимо с целью успокоить простой народ, и запретили магию Тьмы. Официально. А вот неофициально, как я узнал от Государя, у таких как я, есть лишь два пути – служение или смерть.

Ну, а поскольку до появления лихих людей, Темный жил и никого не трогал, то вывод напрашивается сам собой. Он совершил убийство – один из самых тяжких грехов перед создателем. Как я понял, в результате он лишился души и рассудка, пойдя бездумно убивать все живое.

– Это хорошо. – Продолжил нашу непринужденную беседу Царь, взяв очередное пирожное. – Второе, ты должен в кратчайшие сроки начать обучение. Слишком много работы, и слишком мало у нас охотников. И прошу тебя, не давай мне повода обрывать твою жизнь.

– Пос-с-с-стараюсь. – Сглотнув вставший в горле ком, ответил я.

Перед человеком сидящим в соседнем кресле, я сейчас испытывал чуть ли не священный ужас. Да и энергия исходящая от него, чуть ли не пригвождала меня к земле. Любое движение, или же слово, при нем, требовали от меня чрезвычайных усилий над самим собой.

– Василий сейчас находится в коме, я приставил к нему одного из лучших лекарей. Но! Если в течение недели, твой дед не очнется, то придется тебе учиться всему самостоятельно. Соответствующая литература в этом доме должна найтись, но если будет что-то нужно, попроси своего дворецкого передать мне послание. – Продолжал раздавать указания Государь. – Ну, на этом все. Ах, да. Вот тебе мой маленький подарок на инициацию.

Царь подвинул ближе ко мне шкатулку, оббитую темно синим бархатом. Открыв ее я смог найти там перстень, который изображал герб рода Чернышевых.

– Этот артефакт, позволит тебе вести диалог с любым представителем моей Власти, будь то охранка, или чиновник. Они обязаны содействовать тебе во всем. – Сообщил мне монарх, после чего одним махом осушил свою чашку кофе. – Пользоваться им просто. Направишь энергию в перстень и над ним воспарит герб ЦСБ ОНН. Надеюсь говорить о злоупотреблении, не нужды. За сим, прощаюсь с тобой. Увидимся по осени.

Монарх поднялся из кресла и легкой походкой направился на выход, а я остался сидеть, разглядывая подаренный Государем перстень, но стоило только закрыться двери, как до мозга дошла не менее важная информация.

Дед в коме. – Только сейчас понял я, подрываясь на ноги и спеша к своему единственному родственнику которого знал.