Текст книги "Ну, погоди! Или достать казанову. Часть вторая. (СИ)"

Автор книги: Strega

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

  А Полянский как будто издевался, несколько раз подводя к самой грани, но, неизменно, не давая переступить за нее, добиваясь того, чтобы моя в нем потребность стала непереносимо, почти болезненно, сильной.

  У меня было огромное желание высказать все, что я о нем думаю, но, вместо гневной отповеди, получилось только нечто среднее между стоном и всхлипом. Артем, услышав его, поднялся с колен, как-то совсем по-собственнически оглаживая руками мое тело.

  -Только со мной, – подняв лицо двумя пальцами за подбородок, властно поцеловал, заставляя признать капитуляцию.

  Не ответив, прислонилась к нему, пытаясь выровнять дыхание и сдержать дрожь, что было очень сложно под его ладонями, которые, не останавливаясь, блуждали по моей коже. Мне хотелось дать достойный ответ манипулятору, но перехватить инициативу мне не позволили.

  Развернув спиной к себе, Артем заставил наклониться и опереться ладонями о прохладную поверхность.

  -Прогнись, – прозвучал короткий приказ, и его рука с силой надавила на поясницу.

  А дальше – скольжение кончиков пальцев по спине, бедрам, влажным складкам сокровенной плоти. Внезапный короткий, хлесткий удар по ягодице принесший не болезненные, но обжигающе-острые ощущения. Я, чтобы не застонать в голос, прихватила зубами кожу на запястье, даже не пытаясь запротестовать или сменить позу. Снова мягкие, ласкающие прикосновения, от которых хочется ластиться к дарящему их мужчине, как кошка, и контрастный шлепок, опаливший кожу.

  Медленно проведя ладонями по бокам и прокладывая вдоль позвоночника дорожку поцелуев, Артем склонился надо мной, накрыв своими руками мои и, несильно прикусив кожу на затылке, одним толчком заполнил тянущую пустоту внутри, растягивая, даря мимолетное облегчение, тут же сменившееся еще большей жаждой.

  Для того, чтобы получить желанную разрядку мне хватило всего несколько его толчков. Ноги подогнулись, и не упала я только благодаря тому, что Артем вовремя подхватил меня за талию.

  Я проснулась совсем рано утром, по крайней мере, мне казалось именно так. Взглянуть на часы не было возможности, потому как человек, спящий рядом, а, скорее, на мне, плотно обхватывал руками, припечатав вдобавок к постели бедром. Поскольку пошевелиться, не потревожив парня – этого мне не хотелось – у меня не получалось, по закону подлости мне тут же срочно потребовалось почесаться, скинуть одеяло, сходить в туалет, да и попить – поесть тоже было бы неплохо.

  Как мы попали на горизонтальную поверхность, я помнила весьма смутно, впрочем, остаточные воспоминания вместо гнева, который мне хотелось бы испытывать, порождали чувство полной неги и удовлетворенности.

   Решившись все-таки отвоевать свою свободу, попыталась осторожно выскользнуть из-под тяжелых конечностей, но они сжались только сильнее, а тихое сопение над ухом сменилась недовольным бурчанием:

  -Куда намылилась?

  -Завоевывать мир, можно?

  -Вот тебя приплющило, – Полянский фыркнул, но выползти позволил.

  -Меня не приплющило, меня почти расплющил один обнаглевший индивид. Ты сколько весишь? Центнер?

  -Иди уже, – нахал отмахнулся от меня, как от надоедливой мухи и, перевернувшись на живот, снова засопел.

  Встав с кровати, охнула – натруженные мышцы болели как после силовой тренировки. Переваливаясь с ноги на ногу потопала в душ, хорошо, что Полянский дрых, если бы видел способ моего перемещения – словила бы массу нелицеприятных комментариев.

  Стоя под прохладными упругими струями, задалась единственным вопросом: 'Шо це було?'

  Ревность, это понятно. Только чем она рождена? Тем, что кто-то посмел прикоснуться к чужой собственности? Нет, на такую роль я не согласна.

  Или...?

  Фыркнув и расплывшись в улыбке, замотала головой. Пока своими ушами не услышу – не поверю.

  Освежившись, потопала на кухню, совершать варварский набег на холодильник. Несмотря на то, что брателло изрядно потрудился над его опустошением, там еще оставалось, чем поживиться. Из всего ассортимента мне приглянулись огурчики маминой засолки, но, не донеся овощ до рта, я замерла.

  Все было замечательно, вот только я не припомню, чтобы Полянский использовал один очень нужный девайс.

  Едва ли не галопом помчалась в собственную комнату, грозно сотрясая в воздухе початым завтраком.

  -Полянский, твою дивизию! Если ты это сделал, то я тебе в зад футбольный мячик засуну, чтобы не одной страдать, зараза такая!

  Артем, повернувшись на бок и открыв только один глаз, недоуменно осмотрел сначала овощ, потом меня.

  – Я его не ел, мясо предпочитаю, – парень зевнул и приглашающе откинул одеяло рядом с собой. – Если он, – кивок на сжатый в моем кулаке овощ, – тебе так дорог, можешь взять с собой.

  -Сейчас тебя самого съем! Сырым и с потрохами!

  -Ты тощая, не влезу. Вась, хватит дурью маяться, ложись спать.

  -А если не съем, то что-нибудь точно отгрызу. Ты, самец-производитель, не о чем в порыве страсти не забыл, а?

  -Не-а, – этот гад даже не думал заморачиваться, и, зевнув, пошлепал ладонью рядом с собой. – Вась, ну что тебе неймется? Ночь на дворе.

  – А презерррватив? – прорычала, едва удерживаясь от того, чтобы не кинуться с кулаками. – Твою налево! О нем ты не забыл?

  -Нет, они закончились, – Артем, с невозмутимым видом смотрел на меня, подперев голову ладонью. Серьезно, но без капли раскаяния, как-то... вызывающе даже.

  Я не выдержала и запустила в него первым попавшимся, а точнее, многострадальным овощем, который поймали на излете и смачно им захрустели.

  -А вкусно, хочешь? – остатки, были радушно предложены мне.

  -Да подавись ты им! Чтобы завтра справка из КВД была! Понял?

  Артем на несколько секунд сжал губы и закрыл глаза.

  -Ты серьезно?

  -Более чем, – устало опустилась на кровать, закрыв ладонями лицо.

  -Хорошо, – парень, поднявшись, обнял меня со спины. – Прости.

  -А что остается? – пожала плечами. – Даже не смотря на то, что ты принял решение, не спросив.

  Его руки сжались сильнее.

  -Я не должен был так поступать, – 'Извините, Марь Ванна, я больше так не буду', промелькнуло в мыслях, но говорить я это не стала. – Не хочу тебя потерять.

  -Но делаешь для этого все, что можешь, – я, вздохнув, обернулась и обняла не ожидавшего такого жеста Полянского. – Мне страшно, упырь ты эдакий.

  -Чего ты боишься? – он осторожно перебирал мои волосы. – Кхм.... Если что, я здоров, можешь не переживать.

  -Идиот, – покачала головой.

  -Тебе не надоело употреблять такие милые эпитеты относительно меня? – Артем слегка прикусил мне мочку уха.

  -Ты себе даже не представляешь, сколько подобных эпитетов остаются не озвученными, так что, не жалуйся.

  -Моя мелкая вредина, – Полянский, накосячив, явно решил подлизаться.

  -Я сама по себе вредина, своя собственная.

  -Если тебе нравиться так думать, то переубеждать не буду, – Артем фыркнул.

  -И правильно сделаешь, – я провела кончиками пальцев по чуть сбитым костяшкам.

  -Сшшш, – Полянский втянул воздух сквозь зубы. – Больно, между прочим.

  -Ага! А кто виноват? И вообще, что это было? Замер детородных органов с последующей меткой территории, а? Примитивно, молодой человек, недалеко вы, мужики, от приматов ушли, ох, как недалеко, – щелкнула его по носу.

  Мне было не видно, но могла бы поспорить, что он закатил глаза.

  -У меня встречный вопрос, какого черта ты зажималась этим пи***сом?

  -Если он – пи***ас, то какого черта ты так всполошился? – я повторила его любимый жест, вздернув бровь.

  -Не увиливай! – Артем 'слегка' меня встряхнул, снова начиная злиться.

  – Говорю в последний раз, больше ты меня оправдываться не заставишь. Он просто знакомый. Встретились случайно, я поскользнулась – он подхватил, не позволив упасть. Все. И перестань меня трясти. Не погремушка!

  -А лапать тебя обязательно было? И веник дарить? – Полянский заводился все сильнее, но хотя бы перестал делать из меня подобие груши.

  -Тааак, забудь все, о чем я тебе говорила. Он – мой любовник. Давно. С детства.

  -Я серьезно, – Артем довольно сильно сжал мои предплечья.

  -А если серьезно – отвали, ты спросил, я ответила, если ответ не удовлетворил, то в этом не моя вина.

  Полянский, отстранившись, резко встал с кровати.

  -Ты куда пошел? А вдруг я полюбовника успею в шкафу спрятать? Нет, двух. А еще одного – под матрасом, – парень обернулся на пороге комнаты, как-то нервно дернул головой и, все-таки молча, вышел. – Как думаешь, а за шторками поместится еще кто-нибудь? – прокричала ему вслед.

  -Дождешься, нацеплю на тебя пояс верности, – Полянский вернулся с большим стаканом сока. Было заметно, что парень еще не остыл, но пытается справиться с собой.

  -Тиран!

  -Вертихвостка, – сел рядом, поставив запотевший стакан на тумбочку. Мне тут же сильно-сильно захотелось пить. – Вась, серьезно, как и откуда он появился рядом с тобой? Это не праздное любопытство.

  Я фыркнула и самым нахальным образом прихватизировала вожделенную жидкость.

  -А если расскажу – отстанешь? – парень недовольно на меня покосился.

  -Возможно, – прищурившись, посмотрела на него поверх бокала.

  -Ладно, слушай, коль так неймется...

  Я, действительно рассказала все про Кита, правда, без подробностей, но не думаю, что они были важны. Между мной и Синицыным в любом случае не происходило ничего такого, что стоило бы скрыть.

  -Ясно, – Артем ненадолго задумался. – Вась, а если я тебя кое о чем попрошу, выполнишь?

  -Ну, зачем ты спрашиваешь, Тем? – обхватила его лицо ладонями и чмокнула в нос. – Нет, конечно!

  -Почему? – Полянский, кажется, немного прифигел от несоответствия жестов и слов.

  -Как почему? – сделала вид, что удивилась. – Исключительно из вредности! Ты же сам мне говорил, что я такая! – сказав это, залезла к нему на колени, отставив уже пустую тару на тумбочку.

  -А если я скажу, что ты моя милая, послушная девочка? – он с готовностью меня обнял.

  -В этом случае ты нагло соврешь! – упершись пятками в матрас, заставила его откинуться на спину, а сама разлеглась сверху.

  -И все-таки, Вась..., – его тон снова стал серьезным.

  -М-м-м? – провела кончиком ногтя от скулы по шее к груди.

  -Василиса, это, действительно...

  -Угум, – легко пощекотала язычком мужской плоский сосок.

  -Ты что творишь? – Артем привстал на локтях.

  -Экспериментирую, а ты мне мешаешь, – надавила на его плечи. – Не рыпайся, я просвещаться буду.

  -Так. Стоп. Эксперементаторша, – Полянский, обхватив меня за талию, аккуратно спихнул меня с себя. – Про презервативы, между прочим, я правду сказал.

  -А что же ты, милый мой так на меня вчера набросился, не обеспокоившись вопросом контрацепции? – перевернувшись на живот, заскользила пальцами по его руке, обрисовывая подушечками контуры мышц.

  Артем как-то подозрительно притих.

  -А сама не догадываешься?

  -А? – я несколько отвлеклась от разговора, изучая занимательный рельеф.

  -Ага. Ты что творишь? – не смотря на возмущение, Полянский не спешил убрать подальше мою 'игрушку'. – Понимаешь, что если сейчас не остановишься ты, то потом не остановлюсь я.

  -Угрожаешь, предупреждаешь или мотивируешь? – подтянувшись выше, спросила на ухо. Лизнула мочку по краю, несильно прихватила зубами.

  -Так. Я не понял, – Артем, снова выкрутившись из-под меня, вскочил с кровати, как укушенный. – Кто только что тут вопил и грозил всеми карами небесными?

  -Полянский, ну что ты как маленький? – облом не прибавил мне хорошего настроения. – Кхм, разве не существует... ммм..., – я на секунду замялась, подыскивая слова, – альтернативных методов?

  -Если ты настолько теоретически подкована, душа моя, то должна знать, что подобные методы крайне ненадежны, – Артем, подойдя, навис надо мной, расставив руки по сторонам. – И что будет, если эта ночь все-таки понесет последствия, м?

  -У тебя появится шикарная отмазка, что виновата все-таки я, а еще..., ты станешь папой, – пожала плечами, не отводя взгляда.

  -Хорошо, – Артем отзеркалил мое пожатие плечами и разлегся рядом со мной на спине. – Я в полном твоем распоряжении. Экспериментируй. – Он закинул руки за голову. – В разумных пределах, разумеется.

  Я легла поперек его груди, подперев ладонью щеку.

  -Ты всерьез?

  -Более чем. А ты? – Полянский провел тыльной стороной пальцев по моему лицу, а я прижалась к его руке, накрыв своей и не позволив убрать.

  -Не знаю.

  -Тогда, сначала стоит определиться, – он убрал выбившуюся прядь моих волос за ухо.

  -Ты перекладываешь бремя ответственности на меня? – поерзала, устраиваясь поудобнее.

  -Нет, позволяю выбрать. Но, если тебе будет так проще, могу сделать это сам.

  -И чего ты вчера таким разумным не был?

  -Да как-то мне не до раздумий было, – Артем поцеловал меня в нос. – Не догадываешься, кто в этом виноват?

  -Вот так всегда, он накосячил, а я виновата! – фыркнула. – И где справедливость?

  -Жизнь – штука несправедливая. Хватит разглагольствовать, решай, а то...

  -Что? – вздернула бровь.

  Артем, молча забрал мою руку из-под щеки и положил ее себе на пах. Вопросы отпали...

  -Весомый аргумент, – провела ладошкой по всей длине, слегка надавливая.

  -Так что? – Артем откинулся на спину, снова закинув руки за голову.

  -Подожди, – я резко подорвалась с кровати и с энтузиазмом бобика, откапывающего кость, зарылась в верхнем ящике своего стола.

  -Ты куда? – он недоуменно следил за моими пируэтами. – Неужели среди тетрадок хранишь неприкосновенный запас контрацептивов?

  -Нет, – выудив, наконец, искомую записную книжку, уселась на пол, там же, где и стояла.

  Календарик на первой странице подтвердил, что память меня не подводит – до даты, обведенной кружочком, оставалось всего пара дней.

  Забросив блокнот обратно, подошла к шкафу и, вынув оттуда шелковый пояс от халата, медленно обернулась к парню.

  -Полянский, я согласная!

  -А это что за девайс? – Артем снова приподнялся на локтях.

  -Можешь относиться к нему, как к лабораторному оборудованию, – я не спеша подошла, пропуская меж пальцев мягкую ткань. – Не бойся, это не больно. – Вкрадчивости и доброжелательности в моем голосе было столько же, сколько у стоматолога, уламывающего детенка открыть ротик.

  -Попрошу ход и цель опыта изложить в письменном виде, – Полянский отодвинулся от края, а я отрицательно покачала головой. – Ладно, хотя бы устно.

  -Не-а, – села рядом с ним, поджав под себя ноги. – Ты позволишь? – коснулась его запястья.

  Парень посмотрел в мое лицо, фыркнул, мотнул головой, но безропотно протянул соединенные вместе ладони, позволив их связать.

  -Спасибо, – как только последний узел был затянут, крепко поцеловала.

  -За что? – губами почувствовала его улыбку.

  -Не знаю. Просто так? – почему-то интонация получилась больше вопросительной, чем утвердительной.

  -Пусть будет просто так, – Артем позволил уложить себя на спину, а я повязала пояс на бантик к изголовью.

  -Не убирай руки, хорошо?

  -Слушаюсь, моя госпожа, – Полянский включился в навязанную мной игру.

  -Не волнуйся, я буду нежной и ласковой, – не колеблясь, уселась на него сверху. – Доверься мне, котик.

  Пользуясь свободой действий, пощекотала его за ухом. Артем чуть нервно хохотнул.

  -Ты главное скажи, я выживу?

  Осмотрела его тушку.

  -Да, вроде должен, – ободряюще похлопала по плечу.

  -Ну, тогда, давай, – Артем картинно зажмурился и отвернулся, – начинай.

  Я, засмеявшись, упала на него сверху, уткнувшись носом в шею.

  -Тем, ты бы себя видел.

  -А ты себя видела? Как будто только что пришла с собрания клуба юных вивисекторов, – Артем дернулся, видимо, желая обнять, но забыв про путы. – Приступай уже, дьяволенок. – Его улыбающиеся губы коснулись моего виска. – Мне же тоже интересно.

  Иного поощрения мне не потребовалось.

  -Ну, что ж, сам напросился, – несильно прикусила подбородок. – Ты колючий.

  -Извини.

  -Ладно, – поднявшись чуть выше, лизнула в губы, обхватив ладошками его лицо, легко поцеловала, едва касаясь; углубила поцелуй. Как только Артем попытался перехватить инициативу, отстранилась. – Не шали.

  Он фыркнул, но притих, когда я медленно опустилась ниже, рисуя языком замысловатый узор от основания горла к груди. Мягко обвела подушечкой пальца темный кружек соска, согрела дыханием, поцеловала, повторила то же с другим, опустив ладонь на плоский живот и легко щекоча его ноготками.

  Полянский вздрогнул и заметно напрягся, а я подняла лицо, взглянув на него из-под ресниц.

  -Тебе неприятно?

  -Не отвлекайся, – он следил за мной, полуприкрыв глаза.

  В ответ только улыбнулась, продолжив исследование. Пока я медленно скользила губами по его телу, от груди к торсу, то чуть прикусывая солоноватую кожу, то рисуя замысловатые узоры кончиком языка, моя ладонь плавно переместилась с его живота, на плоть, все еще прикрытую мягкой тканью боксеров.

  Честно говоря, то, что я собиралась сделать, раньше у меня не вызывало никакого энтузиазма, скорее, некоторую брезгливость. Но теперь... эта мысль порождала во мне чуть шальной кураж, без малейшего оттенка негатива и заставляла сжиматься и трепетать что-то внутри живота от непонятного, приятно-волнительного мандража, чувственного возбуждения, которое доминантой звенело в каждой клетке.

  Ощущение сильного мужского тела под моими ладонями и губами, чувство полной женской власти над ним, знание того, что эта привилегия отдана добровольно, на короткое время, только ради моей прихоти; того, что в любой момент расстановка сил может поменяться, и я снова окажусь податливым воском в его руках, как это было всего несколько часов тому назад.

  Испытав мимолетное чувство досады из-за того, что пришлось изменить так приглянувшееся мне положение, опустилась на постель рядом с Артемом и, стараясь не касаться его кожи, медленно сняла и откинула белье, немного замешкавшись, стянула ненужную и даже мешающую теперь ткань и с себя.

  -Начало мне нравится, – прокомментировал Артем с поощряющей улыбкой на физиономии.

  -Ты еще скажи: 'правильной дорогой идете, товарищ', – я хмыкнула.

   Проведя ладошками по его ногам от голени к бедру, нависла над парнем, поцеловала в губы, посасывая и втягивая его язык к себе в рот, щекоча своим. Нехотя отстранилась и заскользила вдоль его тела, едва касаясь грудью гладкой кожи, прижавшись сильнее, только когда почувствовала под собой упругую плоть. Удобно устроившись на ногах Артема, взяла в ладонь мою новую игрушку, несильно сжимая, провела по ней несколько раз, оттягивая кожу, обвела большим пальцем головку, размазав по ней выступившую прозрачную каплю.

  Полянский заметно напрягся, вцепившись руками в изголовье кровати.

  Я, не отводя взгляда от его глаз, медленно склонилась и провела кончиком языка от основания к краю, лизнула головку, почувствовав терпкий вкус. Осмелев, обхватила губами, стараясь глубже вобрать его в рот...

  Мне сложно сказать, что в большей степени управляло мной в тот момент: теоретические знания, почерпнутые из периодики или рассказов более опытных подруг; инстинкты, которые подхлестывало собственное возбуждение; желание, то омывающее теплой волной, то сжимающее плотными тисками, хмельной азарт... Пожалуй, все это вместе взятое, но, как мне казалось, главным было то, что я на каком-то интуитивном, бессознательном уровне чувствовала тело мужчины, даже, в этот момент лучше, чем свое.

  Постепенно освоившись, я снова подняла глаза, не прерывая процесса и стараясь не сбиться с ритма. Артем лежал, запрокинув голову и стискивая в кулаках поясок, который сейчас вряд ли был существенным ограничением, так, что на напряженных руках проступили вены. И эта картина породила во мне ни с чем несравнимое ликование от ощущения собственной женской состоятельности, какую-то едва ли не гордость от т того, что смогла довести его до такого состояния.

  Проупражнявшись довольно долго подобным образом и, что уж там, порядочно устав, я поднялась над Полянским и, подвинувшись выше, распустила пояс, освобождая руки парня. Не прошло и мгновения, как была подмята под него.

  -Наигралась, чертовка? – выгнулась, подставляя грудь жадным губам.

  -Не совсем, – притянув его голову за шею, заглянула в глаза. – Вернись, пожалуйста, в исходную позицию.

  -Нет, – легко поцеловав в губы, он хотел продолжить, но я не позволила, тихо повторив на ухо:

  -Пожалуйста.

  Артем на мгновение замер, но все-таки послушался, перевернувшись вместе со мной.

  -Ты из меня веревки вьешь, – прошептал мне в губы Артем, почти до боли сжимая талию.

  -Что ты? Нет, конечно, – заерзав, опустилась ниже, целуя его шею.

  Не то, чтобы мне хотелось ему мстить, но от того, чтобы сделать маленькую пакость, я не удержалась – поставила шикарнейший засос чуть ниже уха.

  -Хулиганка, – Полянский, прижимая меня к себе, приподнялся, садясь на кровати и одним медленным движением опуская меня на себя, заполняя собой.

  -Ум-м-м, – я выгнулась, вцепившись ему в плечи. На что-то более внятное меня не хватило.

  Если раньше доминирование кого-то из нас не подвергалось сомнению, то теперь это был скорее тандем – взаимное стремление к одной цели, а не борьба с постоянными попытками перехватить инициативу, подчинить.

  Судорожно сжимающиеся пальцы; плавные размеренные движения, сменяющиеся быстрыми, резкими, почти агрессивными; дрожь по телу и неровное дыхание, одно на двоих...

  Не знаю точно, сколько прошло времени, прежде чем я забилась от безгранично острых ощущений, растворяясь в пространстве, вжимаясь в Артема всем телом, которое больше не поддавалось моему контролю. Парень, сделав еще несколько резких толчков, хотел меня отстранить, но я еще крепче, хотя, казалось, что это не возможно, прижалась к нему.

  -Нет.

  ***

  Во-второй раз я проснулась, когда за окном уже полностью рассвело и, судя по звукам, доносившимся с детской площадки, было не очень-то и рано. Полянский тихо посапывал, шевеля тонкие волоски на моей шее, снова облапив всеми четырьмя конечностями. Валяться в постели мне категорически не хотелось, поэтому, ужиком выскользнув из-под мужских рук, что вызвало лишь неразборчивое недовольное бормотание, я скатилась с теперь, скорее, уже нашего, а не моего ложа.

  Приняв душ и выпив кофе, пошла будить Артема, ибо нефиг дрыхнуть, когда у меня жажда общения.

  -Зайчи-и-ик, – протянула гнусавым голоском. – Просыпайся!

  Уселась рядом с ним на кровать и потормошила за плечо. Но, вместо того, чтобы бодренько так проснуться, пожелать доброго утра и с готовностью выслушать все, что у меня накипело, Полянский, выпростав из-под одеяла руку, подгреб меня к себе под бок и недовольно заворчал.

  -Мелкая, у тебя что, шило в жопе? Дай поспать.

  -Полянский, – я была серьезно настроена на диалог, – Ты меня вчера изнасиловал, между прочим.

  -Ага, а потом ты меня. Квиты.

  -А еще, ты, чудо мое, до сих пор женат, – вывернулась из его захвата и уселась сверху. – Я сейчас тебя щекотать начну, так что лучше вставай-пробуждайся добровольно.

  -Вась, мне казалось, что этот вопрос мы уже выяснили, – Артем повернулся на спину, отчего я чуть не улетела на пол, и, зевнув, потер глаза. – Ты сама разорвала все договоренности, так что...

  -Милый, я же девушка, могу менять свое мнение чаще, чем синоптики – прогноз погоды. А вот ты у нас мужчина, должен быть стойким!

  -Против такой девушки не грех и не устоять, – Полянский, видимо спросонок, на автомате включил 'мачо'.

  -Цыц, велеречивый мой, что делать будем?

  -А надо что-то делать? – я снова вскарабкалась на него, а он стал лениво водить ладонями по моим бедрам. – Впрочем, я не против сделать ребенка, м?

  -С дуба рухнул? – я не поняла по его невозмутимой моське, издевается он или всерьез.

  -Кого-то вчера такие перспективы не пугали, – Полянский выгнул бровь дугой.

  -Ты явно неадекватен. Какие дети? Рано мне еще, – фыркнув, решила на время удалиться, малодушно сбежав от щекотливой темы, но мне помешали, плотно обхватив за талию и не позволив сдвинуться с места.

  -Куда намылилась, хорошая моя? Вероятность того, что мы сегодня заделали наследника есть? Есть.

  -Минимальная! – я нахмурилась.

  -Без разницы. Вась, это серьезно. Хочу, чтобы ты знала, ты нужна мне, сама по себе, хотя силой принуждать к чему-либо не буду, – на это высказывание только фыркнула, припомнив недавние события. – Но все это до определенного момента. Наш ребенок будет воспитываться в полной семье. Это не обсуждается.

  -И мое мнение по этому поводу тебя не интересует?

  -Если только в познавательных целях, – Артем невозмутимо смотрел в мои глаза, а я даже не знала, что ответить. – И еще..., – он обвел кончиками пальцев контур моего лица. – У меня к тебе большая просьба.

  -Какая?

  -Только не воспринимай в штыки, ладно? – прищурившись, склонила голову набок. Дополнительную информацию было воспринимать сложно, ибо я еще не 'переварила' предыдущее высказывание. – Настоятельно прошу, не встречайся больше с этим своим Никитой.

  -Полянский, ты уже совсем обнаглел! Я буду общаться с кем и сколько захочу, понял? – попыталась отстраниться, но меня остановили. – Совсем офигел со своей ревностью!

  -Василиса! Это касается, прежде всего, твоей безопасности! – Артем удерживал меня за запястья, и не кричал, нет... но лучше бы повысил голос. – Тебе не кажется, что слишком вовремя он появился?

  -Не пори чушь! Он мне помог!

  -Вася!

  -Нет! Понял? – я сама не поняла, как оказалась прижатой к кровати сильным телом.

  -Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому. Если ты не согласишься, мне придется принять меры.

  -И какие же? – не знаю почему, но его агрессивное поведение меня не напугало, скорее, еще сильнее разозлило.

  -Действенные. Поверь мне, в этом городе ему станет очень неуютно.

  -Ладно, – я отвернулась.

  -Так просто? – Артем пытался заглянуть мне в глаза.

  -Тебе хочется, чтобы я еще посопротивлялась, для порядка?

  -Нет.

  -Тогда отстань, – попыталась вырвать руки из его хвата, – и отпусти меня, ради Бога, придушишь ненароком.

  Артем перекатился на спину, так и не заметив перекрещенных мною пальцев. Пусть это по детски, но он ведет себя не лучше.

  ***

  -Слушай, я тебя сюда не звала. Сам напросился, а теперь ноешь! – я снова попыталась выкалупать Полянского из машины, но силы были не равны. – Ну, давай первая пойду, а ты потом придешь, или вообще вещи мне донеси, а сам езжай обратно.

   -Вася, я не ною, я продумываю стратегию, сейчас пойдем, – Артем довольно сильно дернул меня за руку, так, что я упала к нему на колени. – А Татьяна Андреевна какие цветы предпочитает?

   -Опомнился, – закатила глаза и покачала головой. – Ромашки она любит, а еще желтые хризантемы.

   -Хорошо, – чмокнув меня в щеку и ссадив на водительское сидение, чудовище мое неугомонное бодренькой трусцой поскакало к палаткам, в которых можно было купить все, что угодно, кроме того, что нужно, находящимся от нас в нескольких десятках метров.

   Нет, я, конечно, понимаю, что он волнуется, но не до такой же степени... Мы приехали минут десять назад, но заставить его подняться было выше моих сил.

   -Так пойдет? – не прошло и получаса, как мне был предъявлен... нет, не букет – букетище, за которым самого Полянского видно не было.

   -Ты решил скупить все хризантемы в округе?

   -Мелкая, я же с будущей тещей знакомлюсь, тут нет места экономии. Или, думаешь, слишком? – он с сомнением осмотрел цветы.

   -Артем! – перекрестила руки на груди. – Я тебе уже говорила, что не беременна и замуж за тебя не пойду.

   -Да-да, – он на меня даже не посмотрел, – так что? Много слишком? Или лучше ромашки поискать?

   -Мозги поищи! Зима на дворе! – я насупилась, надувшись на такое пренебрежение. – Пошли уже.

   -Пойдем, – Артем с тоской покосился на мой родной подъезд и, кое-как засунув подмышку веник и забрав из багажника вещи, нехотя поплелся за мной.

   ***

  -Здравствуй, чертик! – папа сжал меня в медвежьих объятиях, выдавив весь воздух из легких, так что ответить я смогла, только когда меня отпустили. – О, мать, смотри, она и покемона с собой взяла. Правильно, в хозяйстве пригодится, нам антресоли переделать нужно.

  -Мама, это Артем, – прохрипела, пытаясь отдышаться.

  Полянский быстренько стряхнул чемоданы на пол, извлек куст и, вежливо поздоровавшись, вручил маме, не забыв при этом облобызать ручку.

  -Таня! Это подкуп. Будь стойкой, ты же будущая теща! – мама только закатила глаза и одобрительно улыбнулась парню.

  -Рада познакомится, Артем, – она едва ли не прогнулась под тяжестью букета, но было заметно, что он, как и даритель, ей приглянулись. – Проходи, я о тебе наслышана.

  Полянский чуть испугано посмотрел на батю, а я, воспользовавшись тем, что меня отпустили, обняла родного человечка и тихо шепнула:

  -Ну, как тебе?

  У моей родительницы есть замечательное свойство – она чует людей с первого взгляда, и я не могу припомнить ни случая, чтобы она ошибалась в своем суждении.

  -Непростой и хочет казаться скромнее, чем есть на самом деле, но хороший, – быстро и так же тихо ответила мама. – Все, потом поговорим, шептаться некрасиво. – Подхватив меня и Полянского под руки, проводила на кухню. – Женя, отнеси вещи детей к Василисе в комнату, будь добр.

  -Эти дети скоро тебе внуков наделают, помяни мое слово! – папа, наиграно покряхтывая и хватаясь за поясницу, потащил сумки. – Так, Таня, стоп! О чем ты говоришь? Пусть жОних в гостиной на диванчике дрыхнет! Не позволю разврата в собственном доме!

  Мама похлопала Артема по плечу.

  -Сочувствую, но ты потерпи, он как привыкнет – перестанет, – и уже громче, – Женя! Ты вспомни, каким сам был в их возрасте!

  -Не кричи, – батя, потирая ладони, появился на пороге кухни, – ему до меня еще кутить и кутить! – он гордо выпятил грудь. – А если бы был таким же, я бы его на пушечный выстрел к Ваське не подпустил! – и без перехода продолжил: – Вы заявление уже подали?

  -Я работаю над этим вопросом, – Полянский улыбнулся и подмигнул мне, а я едва не подавилась компотом, который нам налила родительница.

  -Это заговор! Мам, скажи им! – но на меня только посмотрели с жалостью. Все трое. – Всё! Я в душ и спать. – Осмотрев их прищуренным взглядом, поднялась со стула и, печатая шаг, потопала разбирать вещи.

  -А покушать? – протянула мама, которую лишили удовольствия откормить меня как хрюшку.

  -У вас теперь есть он, – ткнула пальцем в Артема. – Его и кормите. Должна же и мне быть от него хоть какая-то польза! Тоже мне... жених, блин... – Пробурчала, уже заходя в свою светелку.

  С момента моего отъезда в ней так ничего и не изменилось: куча пылесборников на всех поверхностях – игрушки, статуэтки, сувениры, которые были, собственно, не нужны, но выбросить их очень жалко – с каждым связано какое-то воспоминание; плакаты, картинки и постеры, которыми были завешаны все стены настолько, что не видно обоев... Все было до боли родным, но и капельку уже чужим одновременно. Проведя кончиками пальцев по столешнице, принялась за разбор сумок.