Текст книги "Ну, погоди! Или достать казанову. Часть вторая. (СИ)"

Автор книги: Strega

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

 ***

  Давящую тишину в салоне нарушал только тихий ропот заведенного двигателя. Устав ждать, Вероника глубоко вздохнула и решилась прервать молчание.

  -И что дальше? – она скосила глаза на Артема, сидевшего на водительском кресле и задумчиво глядящего в окно. Пальцы парня отрывисто отстукивали по рулю незамысловатый ритм.

  -Если бы я знал... – казалось, что его мысли в данный момент были очень далеко отсюда. – А? – Полянский встрепенулся. – Я думаю, что тебе не стоит сейчас оставаться одной, поэтому приглашаю в кафе, – сочтя машину достаточно прогретой, парень вырулил со стоянки университета.

  -Зачем тебе все это? Лучше Васю пригласи.

  -Мелкая пусть остынет, – Артем хмыкнул. – Что ты собираешься делать?

  -А ты хочешь наставить меня на путь истинный?

  -Нет. Я предлагаю свою помощь.

  -И в чем она будет заключаться?

  Парень вздохнул и укоризненно посмотрел на девушку, но тут же отвлекся, паркуя машину возле небольшого, недавно открывшегося кафе.

  -Если есть человек, с которым ты бы хотела сейчас побыть, скажи, и я тебя к нему отвезу, но одну сейчас не оставлю.

  -Есть, но, боюсь, это желание не взаимно, – Ника едва удержалась от всхлипа.

  -Максим?

  -Он.

  Артем, обойдя авто, открыл перед девушкой дверь.

  В маленьком уютном зале было занято только несколько столиков, из колонок, месторасположение которых было сложно определить, тягуче разливался в воздухе старый блюз. Полянский отодвинул стул перед Вероникой, помогая сесть, а сам расположился напротив.

  -А как ты узнал, если Вася тебе ничего не говорила? – Ника, стремясь отвлечься, задала вопрос, который по сути ее не очень-то и интересовал.

  Артем хмыкнул.

  -Нашел улику в мусорном ведре и подумал, что она принадлежит мелкой. А поскольку из ее подруг у нас бываешь только ты, догадаться, чей он, не составило труда. Еще раз прости, что так не вовремя обмолвился.

  Вероника, не открыв отодвинула от себя меню, которое положил на стол перед ней официант.

  -Это понятно, – она кивнула, а затем подняла на него взгляд. – А почему ты про Макса подумал? Ну... Что он... отец...

  -Вы же вместе все время... – Артем встретил взгляд. – Я был не прав? – Ника усмехнулась. – Постой! – Он поднял ладони. – Это не мое дело, не отвечай.

  -Прав... – Вероника судорожно сдавила пальцами виски, опустив глаза.

  -Он не рад? Ник, дай ему время, я уверен, что он просто не готов был к этому. Все образуется...

  -Нет! – девушка все-таки не удержала слезу, скатившуюся по щеке. – Я ему соврала. Я сказала, что ребенок от другого.

  -М-да... – парень, чуть поджав губы, посмотрел в окно.

   -Что теперь делать? – едва слышно прошептав это, Ника закрыла ладонями лицо.

  -Это риторический вопрос или ты действительно хочешь знать мое мнение?

  -Хочу...

  -Перестать страдать хренью и сказать правду.

  -Он мне не поверит теперь.

  -Значит, нужно быть убедительной. Понятно, что не просто, но хватит думать только о себе. Успокойся, соберись с мыслями, а завтра встреться с ним и поговори.

  -Он не станет слушать, – девушка притихла и, немного сжалась от едва ли не гневного тона парня.

  -Станет. Ника, нет оправдания малодушию. Исправь ошибку, пока не поздно.

  Вероника кивнула и сжала в кулачки дрожащие пальцы.

  -Ты прав.

  -Вот и договорились, – Артем, почти тепло улыбнулся, и неловко потрепал девушку по плечу. – Все наладится, поверь.

  ***

  Куда податься ранним вечером одинокой приличной девушке в довольно крупном, но все-таки провинциальном городке? Выбор ограничен и весьма посредственен. Решив прогуляться для начала по центральной улице – благо ветер затих – до кинотеатра и посмотреть что-нибудь на большом экране, если подвернется что-то интересное, я не спеша направилась к поставленной цели, попутно рассматривая витрины магазинов и заглядывая в окна кафешек.

  Мое внимание привлекла вывеска маленького, расположенного в полуподвале, магазинчика, с говорящей надписью 'Империя чувственности'. Любопытство заглушило поднявшую ни с того, ни с сего голову скромность, и я, оглянувшись по сторонам и чуть нервно подхихикивая, направила свои стопы к точке торговли интим товарами.

  Небольшое, квадратное помещение с обитыми черным бархатом стенами, было погружено в полумрак, который рассеивала розоватая подсветка. В углу за прилавком, подпиливая (если не натачивая) длиннющие стилетообразные ногти, сидела продавщица, которая встрепенулась, услышав тренькнувший дверной колокольчик, но, разглядев меня, вернулась к своему занятию.

  -Восемнадцать есть? – пробасила... пробасило... В общем, я сильно засомневалась в принадлежности продавца к слабому полу, так как ангельский голосок не мог принадлежать женщине априори.

  -Есть, – я кивнула в подтверждение своим словам и уверенной походкой протопала к витрине.

  А там....

  Ой-йо!

  Первым, что попалось мне на глаза, было нечто бледно-розовое размером с мою руку от локтя и соответствующей толщины. Остальные подобные... хм, запчасти уже не впечатляли.

  На полке ниже, на бархатистой подложке лежало вообще что-то невообразимое... Длинное, серебристо-сиреневого цвета, в бусинах, каких-то отростках разной величины, и с выходящим из основания проводом, который венчался подобием игровой приставки, оно ассоциировалось скорее с оружием инопланетных захватчиков, нежели чем с игрушкой для взрослых.

  -О, потрясающая вещь! – я от неожиданности вздрогнула, потому что продавцо подкрался совершенно неслышно. – Как вам? Впечатляет, правда?

  -Инфернальная хрень!

  -Что?

  -Потрясающе, говорю!

  -О, да! – не успела я опомниться, как витрина была открыта, и нечто оказалось в моих руках. Еще секунда и оно задвигалось.

  От неожиданности я отбросила от себя извивающуюся фиговину на стекло нижней витрины.

  -У него столько функций! – длинный палец с пугающим маникюром нажал еще какую-то клавишу на пульте и сиреневая хрень поползла в мою сторону.

  'Так вот ты какой, искусственный интеллект!'

  -А оно знакомо с законами робототехники?

  -А? С чем? – жирно подведенные черным глаза с азартом и умилением наблюдали за перемещением монстра по стеклу, не отвлекаясь на такой несущественный элемент интерьера, как потенциальный покупатель в виде меня. Наверно подобным взглядом любящая мать наблюдает за первыми шагами своего дитя.

  -Ну, там про не причини вред, подчиняйся приказам и что-то подобное...

  -Девушка! – в низком голосе появилось искреннее возмущение. – У нас вся продукция соответствует...

  -Все! – я подняла лапки к верху. – Это была шутка! Потрясающая штука, но мне, – скосила глаза на ценник, – она не по карману, к моему глубо-о-окому сожалению.

  Продавцо надменно вздернуло носик с горбинкой, пренебрежительно мотнуло высоким конским хвостом и стало аккуратно укладывать не воодушевившую меня игрушку на место, что вызвало мой облегченный вздох.

  Помимо подобий мужских половых органов всех мастей и моделей в магазинчике было полно и других любопытных вещиц, предназначение некоторых было очевидно, если не с виду, так по названию, указанному на ценнике, другие же штуки и приспособления вызывали разве что недоумение.

  -Вас интересует что-то конкретное? – после того, как я посмела не разделить восторга адской фигнюлиной, жрец розничной торговли следовал за мной по пятам, раздражая надменным фырканьем за спиной.

  -О, да! – когда я уже собралась покинуть полуподвальчик, и прозвучал самый бесявый из всех вопросов, который только мог задать продавец, мой взгляд наткнулся на то, мимо чего пройти было невозможно.

   ***

  Артем просидел с Никой в кафе еще около часа, едва ли не насильно накормив вяло сопротивляющуюся девушку, выбрав из меню, в котором были представлены в основном всяческие виды кофе и десертов, блюда наиболее соответствующие его представлениям о здоровой пище.

  -Я не хочу, – Вероника с брезгливой гримаской на физиономии отодвинула от себя коричневую керамическую миску с куриным крем-супом.

  -Ты горячее когда в последний раз ела? – Ника задумалась, пытаясь вспомнить. – Можешь не отвечать. Лопай, иначе отсюда не уйдешь.

  -Вот прицепился... Мамочка, – еле слышно прошипела не оценившая такой заботы собеседница.

  -Ешь, кому говорю, – шикнул на нее Полянский и сделал глоток обжигающе-горячего черного кофе, который заказал для себя.

  Артем и сам толком не понимал, почему возится с этой, в общем-то, посторонней ему девицей, тратя на нее время, которое он мог бы провести либо приятно – с Василисой, либо плодотворно – за работой. Но, видя перед собой вместо обычно бойкой и насмешливой девушки ее бледное подобие с чуть впавшими щеками и глазами несправедливо побитого щенка, Полянский отчего-то чувствовал себя оффигенно правильным и добрым. Наверно, подобное чувство испытывает филантроп, пожертвовавший крупную сумму на детский приют, ну, или на худой конец, пионер, который перевел через дорогу слепую старушку.

  И вполне возможно, что эти ощущения были несколько эгоистичны и неправильны, но, поскольку кроме Артема о них никто не знал, он тихо наслаждался своим внезапно пробудившимся человеколюбием.

  А еще ему было ее жалко. Не без этого.

  От насильного впихивания в Нику половины порции супа спас звонок сестры и она, поблагодарив Полянского, упорхнула из кафе, сев в подъехавшую машину Леськи.

  Артем не сумел сдержать вздоха облегчения. Все-таки роль доброго самаритянина была ему не привычна.

  ***

  Прикупив помимо сувенира для Полянского еще и очень красивые, но безумно развратные чулки для себя, я вышла на улицу, запихнув пакетик с недвусмысленной символикой подальше в сумку. Морозный воздух пьянил своей свежестью, после терпкого, казалось въевшегося в одежду, аромата, который царил в магазинчике. Настроение, капитально подпорченное событиями прошедшего дня, приближалось несмотря ни на что, к отметке 'отлично', подгоняемое природным оптимизмом и удачным шоппингом.

  Слегка подмерзнув, едва ли не вприпрыжку помчалась к кинотеатру. Неспешно прогуливаться и смотреть по сторонам, больше не хотелось.

  Растяжки с рекламой фильмов видны были издалека. Ассортимент был стандартным и не очень-то вдохновляющим: ужастик, типа 'Дрель-7', фентезятина 'Три поросенка против эльфов', мелодрамма 'Сладкий поцелуй любви', драмма 'Хрен с горы' и эпическая фигня 'Железная годзила-трансформер'.

  Задумавшись над тем, что стоит ли оно того, чтобы тратить на эти 'шедевры' мировой кинематографии два часа собственной жизни, случайно на кого-то налетела, едва не сбив с ног.

  -Ох, простите, – подняла с чисто выметенной тротуарной плитки выпавший из чужих рук большой букет чайных роз.

  -Лисса? – услышав знакомый голос, подняла глаза. Передо мной с немного грустной полуулыбкой на лице стоял Никита, сжимая в руке телефон со светящимся экраном. – Признаться, даже не удивлен.

   -Привет, прости еще раз, – я протянула ему цветы. – Наверно, мне лучше смыться, у тебя же невеста ревнивая.

  Кит, приняв букет, поморщился и задумчиво, как будто для себя, сказал:

  -Слишком..., – после небольшой паузы парень встрепенулся и поднял глаза. – Нет, погоди, не стоит уходить.

  После невеселого смешка красивые розы на очень длинных стеблях отправились в короткий полет до ближайшей урны.

  -Эй, ты чего? – я удивленно уставилась на вандала.

  -Не думаю, что тебе было бы приятно получить букет, предназначенный для другой. А ей он не нужен, – Кит нервным движением подтянул перчатку на руке. – Лисс, ты не могла бы составить мне компанию на этот вечер? – Синие глаза посмотрели на меня с какой-то отчаянной надеждой, но, не успела я ответить, как парень отступил. – Черт, прости, у тебя, наверняка свои планы. Извини. Пойду я.

  Махнув ладонью и растянув в улыбке губы, он развернулся, чтобы уйти.

  -Постой! – пока опомнилась, он успел отойти на несколько шагов. – У меня нет планов, и я с удовольствием пробуду с тобой столько, сколько тебе нужно. За мной должок.

  -Не бери в голову, – Никита, стянув перчатку, провел ладонью по затылку. – И, спасибо, Лисс.

  -Но у меня буде одно условие, – Кит приподнял брови, отчего у него получился очень жалобный вид. – Ты спасешь их. – Указала на урну, в которой сиротливо лежали роскошные цветы.

  Парень поморщился.

  -Может, лучше купить новые?

  -Нет, мне эти жалко, – настояла на своем.

  Вздохнув, Никита извлек страдальцев и с сомнением оглядел. Пленка, в несколько слоев которой были укутаны розы, немного испачкалась, зато сам букет не пострадал.

  -Подожди тут минутку, я их переодену, – хмыкнул, – а то не комильфо. – Держа цветы кончиками пальцев на вытянутой руке, как загаженный веник, Кит зашагал в ближайший цветочный магазинчик. Не послушавшись, я пошла за ним.

  -Алёна, – взглянув на бэйдж, обратился к продавщице Никита. – У меня произошло небольшое недоразумение, надеюсь, вы сжалитесь и поможете мне в этой беде, – из довольно приятного, но вполне обычного, его голос преобразился в воркующий, похожий на горький шоколад, бархатный баритон.

  'Ого, как может-то!'. На секунду мне даже стало обидно, что он никогда не обращался ко мне так.

  -Да-да, конечно, – судя по счастливой улыбочке, Алена была готова помогать в чем угодно, хоть в уличном разбое, не только сейчас, но и всю оставшуюся жизнь, причем, совершенно бесплатно.

  -Тогда не могли бы Вы поменять пленку? – пострадавшую красоту водрузили на стеклянную витрину.

  Продавщица, закивав, аки китайский болванчик, принялась за дело, не сводя с парня заинтересованного взгляда.

   ***

  Артем, уже в который раз за сутки убеждался, что сегодня не его день. Выйдя вслед за Вероникой из кафе, он нарвался на крепкие объятия одной из бывших пассий, которая никак не хотела верить, что была лишь одноразовой гостьей в его постели, а не претенденткой на руку, сердце и прочую требуху. Ее достоинства: точеная фигурка, смазливое личико, большая грудь и папин счет в банке – не могли компенсировать один, но существенный недостаток – отсутствие под прической мозга, как такового.

  -Тимулечка, пупсик, почему ты мне не звонишь? – протянула красотка, капризно надув губки.

  Артем, мысленно поморщившись, потихоньку отлепил от себя ручки, вцепившиеся в шею.

  -Верочка, дорогая, ты... – Полянский, изобразив на физии восторг, осмотрел девушку, – ты просто богиня! Пойми, я не достоин тебя! Ты встретишь, обязательно встретишь еще своего принца, а я покорно отхожу в сторону, дабы не мешать твоему счастью. Дорогая, ты навечно останешься в моей памяти, как лучшая из женщин! – продекламировав свою речь, парень чмокнул тыльную сторону ладошки девицы и быстренько смылся, пока та не очухалась.

  По дороге домой, Полянский заехал в 'Детский мир', там, средь сонма мишек и зайчиков, выбрал небольшого лося с безумным взглядом и высунутым языком. Пусть это было и не очень мило, зато символично и Артему казалось, что Васька должна оценить такую самокритичность.

  Но девушку, с которой он очень надеялся сегодня помириться, дома Артем не застал.

  -Васятина сказала, что придет пьяная утром, – Илья философски пожал плечами и зевнул. – Еще что-то про гопников говорила, значит, наверно, со своими одногруппниками зависает.

  Полянского, который был уверен, что с одногруппниками Васи нет, такой ответ не удовлетворил. Ее телефон объявил уже начавшему злиться и волноваться парню, что абонент временно не абонент или послал всех нафиг, а Макс, которому Полянский позвонил на всякий случай, очень пьяным голосом заявил, что все бабы – твари и не достойны существования на нашей бренной Земле, так что, ему повезло, что одна из их представительниц сейчас не рядом и не выносит ему мозг. С таким высказыванием Артем согласиться не мог, пусть творит, что хочет: язвит, выпендривается, бесит, но только пусть все это делает в непосредственной близости от него, чтобы он был спокоен.

  В течение пары часов парень, все больше раздражаясь, неприкаянно, как тигр, запертый в клетке, бродил из угла в угол, то и дело косясь на настенные ходики, стрелки которых как будто прилипли к циферблату, но потом не выдержал и решил покататься по улицам, в надежде на призрачный шанс случайно встретить ее где-то.

  Попросив Илью позвонить ему, если вдруг Василиса придет домой или как-то даст о себе знать, Полянский, перескакивая по несколько ступенек, спустился по лестнице, а выйдя из подъезда, едва не сбил с ног какую-то обнимающуюся парочку. Каково же было его удивление, когда в девушке, сжимавшей в руке большой букет роз, он узнал своего блудного Васенка. Мгновенное облегчение от того, что она жива, и с ней все в порядке, сменилось гневом. Почти яростью...

  ***

  Очень быстро пролетели те несколько часов, которые мы провели с Никитой, гуляя по улицам, сидя в теплом уютном кафе на набережной, парень показал мне маленький кинотеатр, в котором показывали действительно интересные, непопсовые фильмы, но который, к сожалению, был сегодня закрыт, а еще мы очень много разговаривали совершенно обо всем.

  Иногда встречаются люди, которые как будто родились не в свое время, таким же был и Кит. В нем присутствовало врожденное аристократическое обаяние, харизма и сдерживаемый, но то и дело мелькающий в глазах, истинно гусарский кураж. Его очень просто было бы представить себе на великосветском балу века восемнадцатого, этакий молодой граф из дамских исторических романов.

  А еще рядом с ним любая представительница слабого пола, невзирая на возраст или внешние данные, чувствовала бы себя прекрасной и именно Женщиной. Какие-то мелкие знаки внимания, которые для него были привычны и доведены до автоматизма, дарили это чувство.

  -Кит, слушай, ты просто не представляешь, как тебе повезло, что мы не познакомились хотя бы на полгода раньше, – мы с Никитой не спеша топали к дому и со стороны, скорее всего, смотрелись, как влюбленные: я одной рукой держала парня под локоток, во второй тащила букетище, а он, чтобы девушка не надорвалась, не иначе, забрал мою сумку.

  -Почему ты так думаешь? – улыбка, очень редко пропадавшая со смазливой физиономии, стала чуть шире.

  -Потому что я тогда бы влюбилась в тебя, и пришлось бы тебе постоянно терпеть мое присутствие, так что, ты легко отделался.

  – Я, конечно, польщен, но, Лисс, ты же меня совсем не знаешь...

  Я фыркнула.

  -Кто тебе сказал, что для того, чтобы влюбиться, нужно знать человека?

  -Хм, – Кит ненадолго замолчал, смотря перед собой, – вполне возможно, что ты права.

  -Но ты так не считаешь? – отпустив его руку, пошла перед ним, вперед спиной.

  -Я над этим не задумывался, – он пожал плечами.

  -Хорошо, ну, уж коли сегодня достаю глупыми вопросами, можно задать совсем личный?

  Кит качнул головой, с хитрой улыбкой посмотрев на меня из-под ресниц.

  -Можешь задать любой.

  -Ага, задам-то любой, а вот что ты ответишь – не факт, – он усмехнулся. – Кит, – я изобразила серьезную физиономию, – а что для тебя любовь?

  На этот раз он задумался так надолго, что я уже не надеялась на ответ.

  -Сложно облечь в слова это чувство, слишком много в нем намешено. Это когда твой дом находится не там, где ты ночуешь или держишь собственные вещи, а в том месте, где твоя женщина, когда желание оберегать ее больше, чем желание владеть ею, когда ее боль больше, чем своя.

  Теперь замолчала я, обдумывая его слова.

  -Достойный ответ, но только..., – я поморщилась.

  -Что? – Кит догнал меня и, аккуратным движением развернув лицом вперед, снова положил мою ладонь на сгиб руки. Я удивленно вздернула бровь. – Ты так упадешь. Что тебе не понравилось в моем ответе?

  -Единственное слово – 'владеть'. Женщина – не вещь. Мне как-то больше по душе равноправие, я пожала плечами и отвернулась в сторону.

  -Лисса, ты неправильно поняла, – он чуть смущенно хохотнул. – Я имел в виду нечто иное. И в том смысле женщина владеет мужчиной в равной, если не большей степени.

  -А-а-а, кхм, – сказать что-то умное у меня не получилось.

  -Мы пришли, – Кит кивнул на дверь подъезда. – Спасибо за компанию, мне было очень приятно провести с тобой время. Ты, можно сказать, меня спасла.

  -Не за что, – улыбнулась, встав напротив него. – Мне тоже было приятно.

  Я хотела забрать свою сумку у парня, который искал по карманам ключи от домофона, но, сделав шаг на встречу, поскользнулась на льду, накатанном детьми. От позорного падения меня спас Кит, обхватив за талию, и все бы закончилось благополучно, если бы в этот момент на нас не налетел Артем, едва снова не сбив с ног...

  ***

  Кровь красной пеленой застила глаза, тяжелым молотом забилась в висках.

  'Как. Он. Посмел. Прикоснуться. К ней?'

  Артем ударил раньше, чем осознал свое движение, ликуя от ощущения прогибающийся чужой плоти под собственным кулаком. Разум отступил перед инстинктивным желанием наказать чужака за то, что он приблизился к его женщине, доказать, что сильнее.

  Наверно, если бы Полянский не был так раздражен и угнетен сложившейся ситуацией, если бы не переживал до этого за Василису, то все сложилось бы иначе, но теперь плотину негатива прорвало, точка невозврата пройдена, и мало что смогло бы остановить парня в этот момент.

  ***

  Я, расширяющимися от ужаса глазами наблюдала за тем, как Артем, после секундного замешательства, с пугающе спокойным выражением лица, почти без замаха ударил Никиту по носу. Тот, неожидавший нападения, потерял равновесие и упал на спину, но тут же вскочил и, жутковато улыбнувшись, тоже полез в драку.

  Страшнее всего было из-за того, что парни мутузили друг друга молча и с невозмутимыми моськами, как-то отстраненно-сосредоточено, повалившись на серый снег и катаясь туда-сюда по площадке перед подъездом. Сверху оказывался то Артем, то Никита, похоже, что силы были примерно равны.

  Прохожих, как назло не наблюдалось и я, не став дожидаться, пока эти двое охламонов поубивают друг дружку, подошла чуть ближе, но так, чтобы и самой не попасть под раздачу и, набрав в легкие побольше воздуха, завизжала, громко, противно, высоко и на одной ноте, надеясь, если не остановить охреневших товарищей, то хотя бы привлечь чье-нибудь внимание.

  Первым, что отреагировало на мой экспромт, была взвывшая в унисон со мной сигнализация соседской машины, вторым – ее хозяин, который, высунувшись в форточку, на весь двор объявил свое недовольство тем, что его потревожили, не стесняясь употреблять жаргонизмы и нецензурную лексику, третьим был здоровый пес, породы двортерьер, поддержавший меня задорным басовитым лаем.

  Артем, который в этот момент оседлал Кита, отвлекся на устроенную мной какофонию и, пропустив сильный удар снизу вверх по челюсти, потерял свое преимущество. Я вздрогнула, как будто сама почувствовала его боль, не раздумывая, подлетела к дерущийся парочке и огрела Кита, воспользовавшегося ситуацией, сумочкой по голове. Полянский, не растерявшись, скинул его с себя.

  -Хватит! – я встала в зазор между ними.

  Парни, пошатываясь и тяжело дыша, медленно поднялись, что один, что другой, глядя волком на своего противника.

  -Совсем офонарели? – подошла к Артему. – Ты какого хрена все это затеял?

  Ответом меня не удостоили. Полянский передернул плечом и сплюнул, все также глядя в глаза Кита, тот усмехнулся.

  -Лисса, так это и есть тот самый сосед? – Никита иронично вздернул бровь, а слово 'сосед' было сказано как-то очень пренебрежительно.

  -Как он тебя назвал? – Артем перевел злой взгляд на меня но, не дождавшись ответа, схватил за ладонь и потащил в подъезд. – Домой. Быстро.

  -Стоп. По-моему леди не жаждет общения с тобой, – Никита встал у нас на пути, перекрестив руки на груди. – Отпусти девушку.

  Полянский неожиданно послушался, схватив соперника за грудки, приподнял над землей и, тряхнув с неожиданной силой, откинул в сторону, не ожидавший такого Кит, не успел оказать должного сопротивления и упал на пятую точку.

  -Увижу еще раз рядом с ней, ты – труп, понял? – в лицо Никите полетел вырванный у меня из рук букет, о котором я уже успела забыть, а меня, схватили за запястье и поволокли домой.

  Не прошло и пары минут, как мы оказались в квартире.

  -Что случилось? – братец, заинтересовавшийся происходящим, соизволил оторваться от компа.

  -Не лезь, – было единственным ответом, которым удостоил его парень, перед тем как захлопнуть за нами дверь моей комнаты.

  -Полянский, с головой совсем дружить перестал? Тебя что, бешенный бурундук покоцал, что ты ни с того ни с сего с кулаками на Кита полез? Идиота кусок! Я... – договорить у меня не получилось.

  Прижав меня к стене и удерживая за шею ладонью, Артем навис надо мной.

  -Кто он?

  -Кхм, дундук, не по тексту говоришь! Там было что-то про молитвы и Дездемону, забыл? Артем, ты...

  На этот раз, чтобы прервать мою речь ему было достаточно только взгляда.

  Черт, кажется, мне удалось-таки довести его до ручки. За ревностью, гневом и жестокостью, которые отчетливо виделись в его глазах, пряталась боль.

  -Артем, это просто мой знакомый, даже не друг. Он тот, кто не дал посланцам твоей маман забрать меня.

  -И ты решила отблагодарить его, так сказать, натурой, м? – Артем вздернул бровь и посмотрел на меня с саркастичной насмешкой.

  -Да с чего ты взял, придурок? – я поняла, что попытка поговорить с ним по-хорошему не удалась. – Отойди от меня.

  Попыталась убрать руку и оттолкнуть, но ничего не вышло, наоборот, Артем подошел еще ближе, прижавшись ко мне бедрами и склонившись к лицу.

  -А если нет? – он медленно провел ладонью от шеи до бедра, затем, задрав тунику, скользнул руками по обнаженной коже спины, теснее прижимая к себе.

  -Тебе недостаточно оскорбить меня на словах, нужно применить еще и физическую силу? И после этого ты еще на что-то рассчитываешь? – снова дернулась, в попытке освободиться.

  -Никуда от меня не денешься, – мне захотелось выцарапать ему глаза за этот уверенный тон, а его пальцы тем временем спустились ниже, комкая и натягивая шерстяную ткань.

  -Артем, чего ты добиваешься? – я замерла.

  -А ты еще не поняла? – один рывок, и уже не годная ни на что вещь лежит у наших ног.

  -Только попробуй ко мне притронуться! – у меня не получилось пнуть его по ноге – он увернулся, предугадав мой жест, а удары по плечам как будто не чувствовал вовсе.

  -Уже. И что? – белью повезло больше, Полянский медленно, едва задевая мою кожу, спустил тонкие лямки с рук, с каким-то исследовательским интересом совсем вблизи наблюдая за моим лицом.

  -Остановись, – отвернулась, не сумев выдержать взгляд.

  К испорченной тунике присоединилась белая кружевная тряпочка.

  -Нет, – обхватив ладонями щеки, снова заставил повернуться к себе и поцеловал, жестко сминая губы, подчиняя, наказывая поцелуем, в котором не было и толики ласки.

  -Не прощу, – прошептала, как только он отстранился.

  -Я выпрошу прощение, – его губы коснулись моей шеи. – Но не сейчас.

  Артем, подхватив меня под бедра, приподнял выше над полом, так, чтобы наши лица были на одном уровне. Запустив пальцы в волосы, оттянула от себя его голову и заглянула в глаза.

  -Самоуверенная тварь! – склонившись, прикусила и без того разбитую губу, чувствуя во рту солоноватый привкус крови. – Ненавижу, слышишь? – прошептала на ухо. Еще сильнее сжала пальцами густые пряди и прихватила зубами мочку, проведя кончиком языка по ее краю.

  Следующий поцелуй был не менее жестоким, только теперь это было не наказание, а равная борьба за право быть сильнейшим, никто не хотел упускать инициативы.

  -Можешь ненавидеть, сколько твоей душе угодно, только будь со мной, – снова взгляд глаза в глаза, значащий больше, чем слова, говорящий о том, о чем мы предпочли бы сейчас промолчать, но оба хотели бы услышать.

  -Буду.

  Я обвила ногами его талию, крепко сжимая, и сама не понимая от чего, то ли от жажды стать еще ближе, то ли от желания причинить боль. Тихий взрык, и меня буквально распластали по стене, смягчив удар подставленной под голову ладонью. Едва ли не силой подавляя, Артем заставлял подчиниться, расслабиться и следовать за ним, но мне не хотелось признавать своего поражения.

  Опираясь лопатками о прохладную поверхность, выгнулась, вынуждая его чуть отстраниться, и, протиснув ладони между нашими телами, попыталась сдернуть с него безумно раздражавший меня свитер, что не удалось с первого раза. С досады шлепнула его по груди, едва не захныкав, чем вызвала только саркастичный смешок. Артем, расставив руки по бокам от меня, никак не помогая смотрел за моими потугами.

  -Зараза, – прошипела, подтягивая его голову к себе и снова целуя. Расцепив ноги, соскользнула на пол, давая тем самым себе больше простора для маневра и, пользуясь тем, что Полянский отвлекся, умудрилась быстро расстегнуть ремень и ширинку джинсов. Проведя сначала ладошкой по его животу, чувствуя, как напрягаются под кожей мышцы, пробралась под белье и, мысленно хмыкнув, несильно сжала пальцами налитую плоть. – Ты снимешь эту идиотскую шмотку или нет?

  Артем сквозь зубы втянул в себя воздух.

  -Это угроза? – он ощутимо прикусил кожу на моей шее, но, тем не менее, моя 'вежливая' просьба была исполнена.

  -Заткнись, – прижавшись к его груди и, чуть сильнее сжав ладонь, провела ею от основания к концу, затем обратно, глядя в его глаза снизу вверх и тихо наслаждаясь полученной властью. Но долго почивать на лаврах мне не дали, перехватив мои запястья и прижав их к стене над моей головой.

  -Поиграла? Теперь моя очередь, – Артем положил ладонь на развилку моих бедер несильно ритмично надавливая, и опустил лицо к груди, щекоча дыханием чувствительную кожу, не отводя взгляда от моих глаз, коснулся кончиком языка соска, отчего я вздрогнула и прикусила губу.

  Мне хотелось ударить его, укусить, расцарапать в кровь и без того подбитое лицо, но больше всего – чтобы нас не разделяло и клочка ткани, почувствовать его на себе... в себе.

  Полянский, удерживая обе мои руки одной своей, другой расстегнул пуговицу на джинсах, не переставая ласкать грудь, втягивая в рот то одну, то другую сжавшуюся вершинку, посасывая, обводя по кругу языком. Расправившись, наконец, с застежкой джинсов и обнаружив под ними колготки тихо выругался:

  -Какого черта на тебе столько одежды?

  Рывком сдернул их вместе с бельем, еще несколько мгновений – и лишние тряпки откинуты в сторону.

  Расправившись с досадной помехой, Артем вернулся к прерванной ласке, постепенно спускаясь от груди к животу, ниже...

  Не смотря на то, что он меня больше не удерживал, я не могла пошевелиться, чувствуя, как где-то в глубине зарождается дрожь, как сжимается что-то внутри, требуя большего, чем прикосновения.

  Опустившись на колени, Артем закинул мое бедро к себе на плечо и, придерживая руками за талию, коснулся губами очень чувствительной точки моего тела. Удерживаться в вертикальном положении становилось все труднее с каждой минутой: ноги подкашивались, пальцы рук сжимались в безуспешной попытке за что-то ухватиться, а тело не слушалось, полностью подчиняясь не моей воле, а мужчине, злость на которого только подогревала мое желание обладать им. Впрочем, причины моего гнева отошли на второй план, как и все остальное, кроме того, что происходило между нами.