Текст книги "Лебон (СИ)"

Автор книги: StrangerThings7

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Хенвон после душа выходит совсем другим человеком, чем еще больше пугает Има. Чангюн знает, что Хенвон любит… Любил… Шина, и Им на своей шкуре прочувствовал, каково это, когда тебе делает больно именно тот, кого ты любишь. Но Чангюн долго не мог придти в себя, когда Джухон его чуть не убил, особенно первое время. А Хенвон сейчас стоит на кухне, варит кофе, как ни в чем не бывало, и спрашивает Има, хочет ли он омлет. Чангюн от завтрака отказывается, но кофе все-таки ворует из чашки Че.

Парни замирают на секунду, услышав шум мотора со двора. Через пару мгновений в дом входит Ли Минхек.

– Как мило! Почему бы вам, когда это все закончится, не начать жить вместе?! – язвит Ли, – А то смотритесь как влюбленные голубки, – Минхек садится на диван и откидывает голову назад.

– Какая же тяжелая ночь, я вообще не спал... – как-то наигранно тянет он, – Если ты мне тоже кофе сваришь, я не откажусь. Только не плюй в него, – продолжает Ли и подмигивает Че.

Хенвон молча берет турку и снова готовит кофе. Че стоит у плиты, спиной к Минхеку, на нем только спортивные штаны, он даже волосы не высушил после душа. Че помешивает кофе на плите, погружаясь в свои мысли, и не замечает, как Ли подходит близко и встает позади парня. Поэтому, когда Минхек проводит пальцами по укусам и царапинам на спине, Хенвон резко дергается и проливает кофе.

– Ну вот, я останусь без кофе, – говорит обиженно Ли, стоя все так же вплотную к обернувшемуся Че, – Я вчера, конечно, разозлился на ту сцену, но сейчас я понимаю, что напрасно. – Минхек проводит подушечками пальцев по обкусанной ключице и засосам на шее, – Я смотрю, твой любовник очень вспыльчивый... – гадко продолжает он, – Но ты умничка. Хорошо, что он уже не контролирует свои действия. Это большой плюс тебе. Чангюн-а, – резко поворачивается Ли к Иму, – даю тебе сегодня выходной. Погуляйте, сходите куда-нибудь. Вы заслужили.

Подмигнув, Минхек выходит из дома.

– Ага, а орудие пыток небось тоже притащил. Урод, – зло выплевывает Им вслед Минхеку. – Я поеду домой, переоденусь, приведу себя в порядок, потом созвонимся и уйдем в отрыв, – говорит он с улыбкой.

– Никаких отрывов, вчерашний был мне уроком. Вообще, я бы хотел пойти извиниться перед Борой. Может, под вечер встретимся. Кстати, дай мне номер Техена. Я знаю, он у тебя есть, – отвечает Хенвон, хмуря брови.

– Не знаю, зачем он тебе, но не советую...

– Просто продиктуй мне номер, – перебивает его Че.

Им нехотя диктует.

– Ты точно в порядке? – недоверчиво спрашивает Чангюн.

– В полном, – улыбается ему Хенвон.

Им уходит. Че прибирает стол и старается ни о чем, а точнее, ни о ком не думать.

Прибрав, Хенвон берет мобильный и валится на диван.

– Привет.

– Рад тебя слышать.

– Можно я приеду?

– Жду.

Чангюн застает мустанг перед своим домом сразу же после возвращения от Хенвона.

Без лишних слов, он молча открывает дверцу машины и садится рядом с Ли. Джухон нагибается, чтобы поцеловать Чангюна, на что тот, ладонью удерживая его за грудь, говорит:

 – Обойдусь. Я слишком зол. И расстроен. Но больше все-таки зол.

– Не буду слушать, если не дашь поцеловать, – упирается Джухон.

Чангюн сдается. После долгого и медленного поцелуя Ли наконец-то отпускает Има.

– Что случилось?

– Шин Хосок случился. Ненавижу этого сукиного сына. Чтоб он сдох!!! – Чангюн даже машет руками от злости.

– Это вообще-то мой босс и друг. Хватит истерить и объясни.

– Он изнасиловал Хенвона, – уже тихо говорит Чангюн.

Джухон зависает на пару секунд.

– Зачем ему его насиловать, если Хенвон обычно и сам не против? – не успевает договорить Джухон и получает больно кулаком в плечо.

– Ладно, извини, просто то, что ты говоришь, не похоже на правду. Хосок сразу уехал в Меннам после приема... – задумывается Ли, – Блять… Я же заметил, как он с утра приехал в офис на гелике в той же одежде, когда как после приема уехал на эскаладе. Твою мать. Я проморгал. Значит, это правда.

– Да, блять, правда.

Джухон достает сигарету, поджигает ее и глубоко затягивается.

– Ахуеть просто. Хотя ты вчерашнюю сцену пропустил, я думал, он прям там же всех положит. Хенвон отжигал просто.

– Это не повод так обойтись с человеком. Особенно с тем, кому ты небезразличен.

– Мне даже не верится, это не похоже на Хосока. Но мне очень жаль. – Джухон прикуривает вторую сигарету, но Им отбирает ее себе.

– Джухон-а… Мне страшно. Я боюсь потерять тебя. Очень боюсь. – говорит Им и кладет голову на плечо Ли.

Джухон двигает свое сиденье назад и, обхватывая Чангюна за талию, сажает его себе на колени.

– Не потеряешь. С чего это мне теряться? – говорит Ли и покрывает поцелуями лицо Чангюна. У Има в голове каша и огромное желание все рассказать и предупредить Джухона.

– Просто…– Чангюн задумывается и давит в себе мимолетный порыв, – Может, ты уйдешь из клана Шин? Может, мы сбежим?

– Не глупи, малыш, это мой клан, и у меня есть долг. Все будет хорошо. Обещаю, – Джухон ведет губами по шее Чангюна и сильнее прижимает его к себе.

Им отрывается от губ Ли.

– Пойдем в дом, – умоляюще смотрит он на него.

– Сейчас мне надо поговорить с моим боссом. Вечером я приеду, и тогда ты не будешь спать всю ночь.

Джухон целует его в нос, и Чангюн возвращается на свое сиденье.

Идея приехать в Отке и увидеться с Техеном была самой лучшей за последние дни. Весь день Хенвон провел с Кимом. Они вместе ездили на осмотр объектов, поели и проверили новую партию оружия, подпольно присланную Минхеком. Затем парни завалились на диван в клубе, уже знакомом Че.

– Странно, но, когда я тут и с тобой, у меня как будто нет никаких проблем, и я все забываю, – говорит Хенвон, пока Техен одной рукой копается в его волосах, а второй держит косяк. Голова Че покоится на коленях Кима.

– Я рад, что это именно так.

– А я рад, что ты слез с того яда, который употреблял.

Техен смеется.

– Ты все еще ребенок, Хенвон-и. С этого не слезают, просто заменяют на что-то менее жесткое.

– Как думаешь, у вас получится? С Минхеком, – сменяет вдруг тему Хенвон.

– У нас вариантов нет. Лебон страшный город. Тут или ты убьешь, или тебя. Я бы предпочел первый вариант. Но одно знаю точно: я не буду подчиняться ни одному главе. Я сам стану главой, – говорит властно Техен и ерошит волосы Хенвона.

Че приподнимается на локтях и смотрит на него снизу вверх.

– Я все время отгоняю эти мысли, но мне страшно. Страшно, что я могу потерять друзей, сестру, даже за Минхека страшно.

– Это война. На войне всегда кого-то теряешь. И, потом, ты никогда не думал, что если с Минхеком что-то случится, то ты будешь править кланом по закону?

Хенвон резко садится.

– Нет. Меня власть не интересует, тем более через чью-то смерть. Я хочу, чтобы никто не умер, и все.

– Все-таки ты глупый ребенок с неправильными приоритетами, – говорит Техен и, нагнувшись, целует Че в лоб, – Не думай сейчас об этом. Если все пойдет по плану, мы выйдем с минимальными потерями.

– Ну, а нельзя его лишить власти? Минхек постоянно повторяет, что в живых оставлять нельзя глав кланов и их семьи. Но, Хосок… Можно же его не убивать и вообще никого не убивать? – выпаливает резко Хенвон, немного громче, чем рассчитывал.

– Даже если бы можно было, я бы все равно его убил. Притом своими руками. Он тот еще сукин сын, который так долго находится у власти. Он и такие, как он захватили город и правят им как вздумается, они думают, что мы не люди. Он считает нас за отбросов, которым даже дышать одним воздухом с ним нельзя. Если он получит Отке, он превратит его в Меннам, но до этого он истребит все население, ибо такие, как мы не имеем право на жизнь. У нас, мол, все это в крови, надо подчистить и заселить «высшими», такими, как он и все эти уроды в трех остальных районах. Я ненавижу его. Теперь пришло мое время, – словно выплевывая слова, говорит со злостью Техен. – И вообще, я не понимаю, почему тебя это все беспокоит. Главное ведь нам победить, а на войне все средства хороши.

Секундный холодок проходит по Че от слов Техена, но он решает не зацикливаться на этом.

– Может останешься? – вдруг спрашивает Техен.

– А можно? – с надеждой спрашивает Хенвон. Ему совсем не хочется возвращаться в холодную квартиру и, в особенности в постель, на которой он провел не лучшую ночь в своей жизни.

– Конечно.

Хенвон предупреждает Чангюна и остается. Че покидает Отке в хорошем настроении только утром . Он давно так спокойно и крепко не спал.

Меннам. SHTower 35 этаж, кабинет Шин Хосока.

Откинувшись на кресле, полубоком к входу в кабинет и с ногами на письменном столе, сидит Шин Хосок. Он отвлекается от созерцания города и поворачивается к двери, когда слышит там копошение. Через минуту в кабинет влетает разъяренный Джухон, за которым семенит Элисон.

– Я не хотела впускать без разрешения, но он не слушается, – оправдывается она.

– Все нормально, Элисон, можешь идти, – спокойно говорит Хосок и снова отворачивается к окну.

Джухон медленно подходит к столу и становится напротив.

– Какого хрена, Хосок? – в гневе спрашивает Ли, – Даже для тебя это было слишком. Ты понимаешь, что ведешь себя как урод?

Шин, не отрываясь, смотрит в окно и не реагирует.

Джухон обходит стол и становится напротив.

– Может, хоть попробуешь объяснить? Потому что даже я, при всем своем отношении к тебе, в этом случае не на твоей стороне.

– Я сам не на своей стороне, – вдруг сбрасывает обет молчания Шин, и, встав, идет к бару. – Я знаю, что я натворил. Я это еще там понял. Без нотаций, пожалуйста. Мне херово настолько, что я вообще сейчас с тобой это обсуждаю.

 – Так нельзя. Ты должен признать, что ты к нему чувствуешь, должен принять это. Потому что даже я вижу, что этот парень в тебе что-то перевернул, иначе бы ты не вел себя так необдуманно.

– Я уже признал. Да, чувствую, – говорит Хосок и наполняет бокал, – Я не хотел так поступать, не хотел делать ему больно. Еще на приеме я хотел всех их убить, я хотел отрубить руки Хену, но я сдержался и не начал бойню. А потом я поехал… Я хотел поговорить… Не знаю… Хотел спросить, какого хрена он там выкинул. Но, когда я его вижу, у меня башню срывает и я не контролирую себя. Я не могу тебе это объяснить. А он не жалеет ни о чем, он не делает шаг вперед. Он не просит… Не ластится. Понимаешь, он весь какой-то неправильный и при этом совершенный. Я знаю, что я урод. Даже когда я его… Я знал, что делаю больно, а он не просил ничего. Это меня еще больше взбесило. Я не знаю… Я ненавижу себя, – говорит он тихо, залпом выпивает виски, наливает второй бокал и идет к дивану.

Джухон без слов садится рядом с Шином, который продолжает без остановки говорить, словно боится не успеть.

– Я не знаю, как это назвать. Я не знаю, что это, но он очень прочно сидит в моей голове, и я не могу с этим ничего сделать. Хочу извиниться, хочу просить прощение на коленях, я бы на них встал, веришь или нет, но встал бы, но вместо этого я сижу тут с тобой и несу какой-то бред.

– Ты должен понять, что то, что ты натворил, простым “извини” не исправить.

– Я все понимаю. Но, блять, я даже не знаю, что он чувствует, что думает. Мы никогда не разговаривали. Понимаешь, я не знал никогда, как начать разговор с ним и что вообще сказать. Я не знаю, что он любит, что ненавидит, чем дышит. Вообще ничего не знаю. Я сперва думал, что это лишь секс. Но, блять, скажи мне, если это просто секс, почему я хочу забрать его себе всего и навсегда. Хочу все с ним… Хочу, чтобы он везде был рядом. Хочу показать ему Меннам. Я столько лет строил эту империю, а сейчас я хочу подарить ее ему. И не только Меннам, а все, что он пожелает. Любое желание хочу исполнить и это меня пугает. Он управляет мной, сам того не зная. Это меня сильно пугает. Все, чего я хочу, это то, чтобы он чувствовал хотя бы мизерную долю того, что я к нему испытываю… Мне этого хватит. Ты понимаешь, до чего я докатился? Понимаешь, почему это полный пиздец? Я бы взял любого в этом гребанном городе, похуй, с согласия или без, но если Хенвон мне откажет, то я его и пальцем не трону. Что за хуйня внутри меня творится… Хоть головой об стену бейся. Я помню досконально все моменты, когда был с ним и видел его, вплоть до мельчайших деталей, но, Джухон, я не помню все наши с тобой последние переговоры, встречи, то, что ел вчера... Я ничего не помню. Как будто мой мозг считает нужным запоминать только то, что связано с ним.

– Это называется любовь,– тихо говорит Ли.

– Это называется пиздец, и я в нем увяз, – отвечает с горечью Хосок.

Джухон окидывает Шина взглядом.

– Ты даже домой не поднимался?

– Нет.

– Надо тебе уже решить, что делать, потому что так продолжаться не может. Пока иди наверх прими душ, приведи себя в порядок, а после мы придумаем, как выйти из этой ситуации, и как ты вообще будешь вымаливать прощение, – говорит Ли и, встав, идет в сторону к двери.

– Я отменю приговор, – тихо выговаривает Хосок.

– Что? – Джухон резко замирает на пороге в оцепенении.

– Я не буду нападать на Хейджен, – все так же тихо продолжает Шин.

Ли поворачивается, обратно возвращается к Хосоку и садится на диван.

– Что ты сейчас сказал? – все еще не может поверить Чжухон.

– Мне не нужна эта земля, мне нужен… – Шин замолкает, не договорив, и делает еще один глоток с бокала.

– Хосок… Ты знаешь, насколько я лично заинтересован в отмене приговора. Просто… Ты не словами сейчас бросаешься?

– Я отменю приговор и заберу Хенвона в Меннам, если он, конечно, меня простит.

– Ахуеть. Шин Хосок, за все эти годы, что тебя знаю, я думал ты уже меня ничем не удивишь. Я даже выпью, – говорит Ли и идет к бару.

Тем временем Ю Кихен, слушающий все это время за дверью этот диалог, отрывается от двери и идет в сторону лифта. «Ты не отменишь приговор, Хосок, более того, ты сам лично воткнешь нож в сердце Ли Хенвону, уж я-то постараюсь.» – бормочет Ю и, зайдя в лифт, нажимает кнопку -1 этажа.

====== Complexities ======

Комментарий к Complexities ХенВонхо

http://s019.radikal.ru/i637/1612/7b/c481d404e5c6.jpg

Слушаем: Mikky Ekko – Pull Me Down (Emperor Remix)

У Хенвона дежавю. Он только приехал с работы и видит Чангюна, сидящего на пороге его дома.

– Ну что, пойдем завтракать? – говорит Им, пытаясь зажечь сигарету, но зажигалка только искрится, не давая огня. Хенвон несколько секунд следит за неудачными попытками друга и сам ему прикуривает. Чангюн швыряет зажигалку о стену дома.

– Ты чего такой злой с утра? – спрашивает Че, пока они идут к машине.

– Злой? – Им резко останавливается и смотрит Че в глаза, – Да, я злой! И у меня, блять, есть эмоции! Я зол, потерян, расстроен, и мне страшно! Минхек хуйню мутит, Хосок подозрительно молчит, Джухон ни о чем не догадывается, а ты ведешь себя так, как будто все нормально! Че Хенвон, ты вообще изображаешь из себя ледовую глыбу и делаешь вид, что тебе на все наплевать! Какого хрена происходит?

– Серьезно? Ты посреди улицы будешь мне истерику закатывать?

 – А как по-другому вытащить из тебя эмоции?! – кричит Им, – Что мне вообще делать…? – уже тихо добавляет он.

– Я не понимаю тебя. Если ты сейчас говоришь обо мне, то, видимо, по сценарию слезливых романов я должен есть мороженное, рыдать в подушку и смотреть фильмы про любовь. Но нет, блять. Я собираю себя по частям и прекрасно с этим справляюсь без твоего вмешательства. А если ты просто хочешь поговорить о том, что происходит, то давай доедем до кафе и спокойно поговорим без криков, маханий руками и истерик.

Чангюн понуро опускает голову и садится на пассажирское сиденье своей же машины. Хенвон, слегка улыбнувшись, идет к двери водителя.

– Как ты столько ешь и как вообще можно так есть?! – возмущается Хенвон, откусывая сендвич. Чангюн тем временем мажет на тост уже пятый слой джема сразу поверх остальных четырех, теперь уже из маракуйи.

– Я люблю экспериментировать, – с полным ртом бурчит Им.

Че только качает головой и заказывает еще кофе.

– Ну так что такого случилось, что у тебя все признаки нервного срыва с утра? – спрашивает Хенвон.

Чангюн откладывает тост.

– Я боюсь. И мне поговорить не с кем.

– Чего ты боишься? Судя по настрою твоего босса и Техена, вы выиграете эту войну.

– Серьезно?! – опять переходит на крик Чангюн. Посетители начинают оборачиваться.

– Если ты не перестанешь кричать, я уйду, – зло проговаривает Че.

– Я просто не могу уже, как будто реальность все ждала где-то в тени и только сейчас, словно волной, накрыла меня... – тихо продолжает Им. – Как будто я только сейчас все понял. Я все время оставлял размышления на завтра, а теперь это завтра уже почти на носу, а у меня паника. Мне страшно до дрожи.

– Чего ты боишься? – повторяет Че.

– Я боюсь, что мы победим, и Минхек убьет Джухона. Я боюсь, что они победят и убьют нас всех. Патовая ситуация.

 – Мы победим.

– Тогда и Хосок умрет.

Хенвон молча отпивает кофе.

– Только не говори мне, что та большая любовь просто испарилась.

– Я и не говорю. Я его люблю. Стараюсь разлюбить, но это вряд ли получится в ближайшем тысячелетии.

– Тогда как ты можешь нормально реагировать на то, что его убьют?! – опять повышает голос Чангюн, но сразу же замолкает.

– Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы их не казнили.

– Ты ведь сам понимаешь, что это просто слова. Это не сработает с Минхеком.

– С Минхеком не сработает, с Техеном сработает, – спокойно отвечает Хенвон, отпивая кофе.

– У тебя есть план? – с надеждой спрашивает Им.

– Нет. Пока нет. Но я придумаю его, – Че с громким звуком ставит чашку на блюдце.

Чангюн понуро опускает голову на свои руки.

– Чангюн-а, не раскисай. Обещаю, мы что-нибудь придумаем и твоего драгоценного Джухона никто не тронет. Кстати, симпатичный засос. Хоть водолазку бы что ли надел, – говорит Хенвон, смеясь.

Чангюн впервые за день улыбается и трет метку, оставленную любимым.

– А ты, кстати, перестань бегать к Техену. Это небезопасно, –  говорит Им.

– А ты перестань беспокоиться по любому поводу, –  отвечает в тон ему Хенвон и просит счет.

Меннам. SHTower 35-й этаж. Кабинет Шин Хосока.

– Входи, – слышит Кихен приоткрыв дверь, и входит.

Хосок стоит в кабинете спиной к входу и смотрит в окно. Кихен замирает у двери, залюбовавшись человеком, который одним только голосом заставляет сердце Ю учащенно биться.

– У тебя что-то срочное? – спрашивает Хосок, обходит стол и прислоняется к его краю, скрестив руки на груди.

На Шине облегающие брюки цвета “мокрый асфальт” и небрежно расстегнутая на две пуговицы белоснежная рубашка. У Хосока отличное настроение, ясный взгляд и еле заметная улыбка на губах, которая точно не адресована Кихену. У Ю внутри кромешная тьма, ад, кровоточащее сердце и огромное желание подойти поближе и хотя бы кончиками пальцев коснуться того, кто этот ад создал.

– Я подумал, что Вам надо бы это увидеть и решил не тянуть, – говорит Кихен и нарочно небрежно кладет папку на стол рядом с Хосоком.

Папка раскрывается, из нее вылетает фото и ложится на стол. Шин поворачивает голову и цепляет фото взглядом. Несколько секунд он не двигается и просто смотрит на него. Затем берет фото и подносит к лицу, на нем изображен то ли гараж, то ли склад, по середине которого стоит Ким Техен, что-то увлеченно рассказывающий улыбающемуся напротив него Ли Хенвону. Его Хенвону.

Хосок знает, что такое физическая боль. Очень хорошо знает, спасибо за это врагам и недругам. Но с моральной он знакомится только сейчас, и ему оно совсем не нравится. Лучше бы не знакомился. Лучше бы его опять ранили в плечо, как два года назад или пырнули ножом, когда лезвие чудом прошло в паре сантиметров от сердца. Потому что тогда так не болело. Да, обе раны кровоточили и болели страшно, но сейчас другое. Сейчас болит не плечо, не грудь, не голова. Сейчас болит все. Хосок концентрируется на боли, он хочет найти эту точку и обезболить. Хочет понять, что же это все-таки болит, но не может. Боль становится сильнее. Он уже знает, что в папке. Шин уже чувствует, что в папке и пули, и секиры, и ножи, может, даже осколочная граната. В папке именно то, что будет делать ему невыносимо больно. И раны эти не обезболить, а кровотечение не остановить. Он знает это, но пытается дышать. Пытается не задохнуться. Машинально ладонью сжимает район груди, расстегивает рубашку еще на одну пуговицу. Воздуха катастрофически не хватает, и Хосок начинает задыхаться. Но Кихен стоит рядом и дышит нормально. И вообще будто ничего не случилось.

«Что же со мной происходит...» – задает сам себе вопрос Шин и пытается нормализовать дыхание.

Он берет папку и вытряхивает все ее содержимое на стол. Там фотографии, много фотографий. На всех есть Хенвон, на парочке и Минхек, и Техен, также оружие, незнакомые люди… Но Шин видит только Хенвона. Улыбающегося Хенвона. Но не ему. Видит Хенвона, перед которым готов был ползать. Хенвона, которого полюбил. Того самого Хенвона, которого Хосок выбрал своим смыслом. Шину словно вынимают внутренние органы, один за другим, без анестезии. Он не знает, что это за чувство. Но называет его предательством.

Кихен стоит в стороне и все видит. Видит, как рушится изнутри тот, кого он любит. Видит, как эмоции со скоростью света меняются на лице Шина. Видит и чувствует чужую боль. Но Кихен живет с этой болью столько лет, она стала ему родной. И сейчас он смотрит на нее со стороны и любуется ее красотой. У Хосока даже боль красивая.

– Ты проделал хорошую работу. Можешь идти, – говорит Хосок, прокашлявшись.

– Как скажете, босс. Если это важно, то представитель семьи Ли в данный момент находится на территории Отке, – добавляет Кихен и идет к двери. Хосок молчит.

– Где Джухон? – слышит Кихен уже у двери.

 – Думаю, у того пацана, в Хейджене. Он два часа назад пересек границу и не возвращался. Вызвать?

– Нет. И не сообщать. Объяви срочную мобилизацию. Собери всех. У вас 15 минут.

– Да, босс.

Уже закрыв дверь, Кихен прислоняется к ней вплотную и слушает, как человек, которого он любит, ломается и пытается справиться со своей болью.

Хосок громит кабинет. Элисон, не выдержав звуков разбивающего стекла, бежит прятаться на офисную кухню.

Шин бьет все без разбора. Сперва он бросает бутылки из бара в непробиваемые стекла во всю стену. Следом и вовсе опрокидывает весь бар. Затем ломает кофейный столик. Боль только нарастает. Хосок бьет кулаком об стену, надеясь, что физическая боль притупит душевную. Он сдирает костяшки пальцев в кровь, но боль не отступает. Боль не отступает. Эмоции не заканчиваются. Дышать легче не становится. Ничего вообще не меняется, кроме того, что от красивого кабинета Хосока остаются лишь руины. Такие же руины сейчас внутри Шина. Он медленно, по осколкам, идет к столу, достает из ящика свой любимый пистолет, затем так же двигается к дивану, берет пиджак и направляется к выходу. Кихен в один прыжок оказывается у двери на офисную кухню.

Хосок выходит почти таким же как и всегда, если не считать безумного взгляда и взъерошенных волос, которые он на ходу поправляет окровавленными пальцами. Но Кихену не это важно. Важно, что за поясом у Шина его верный друг, который говорит о том, что правосудие Шин будет вершить лично.

– Ты все сделал? – спрашивает Хосок со сталью в голосе и взгляде.

– Да, босс, все ждут приказа.

Шин идет к лифту, а Кихен на кухню за кексом, который он сегодня точно заслужил.

Acid Rain

Только в Отке Хенвон чувствовал себя стабильно. Как ни удивительно, но рядом с Техеном ему было хорошо. Как будто и не существовало того мира за пределами границы, где был эгоистичный брат, которому на все кроме собственной победы было наплевать, где был Шин Хосок, который одним своим существованием не давал Хенвону нормально дышать. Вот и сегодня, после завтрака с Чангюном, Хенвон приехал сюда, чтобы сбежать от той ненавистной ему реальности. Техен против не был. Даже когда Че напросился на совместный обход территории и даже сейчас, когда на складе Ким переговаривается со своими людьми и в сотый раз пересматривает тактику. Хенвон наблюдает со стороны, покуривая сигарету, и думает об утреннем разговоре с Имом, когда вдруг относительную тишину на складе разрывают звуки выстрелов снаружи. Хенвон только успевает отскочить, как дверь склада сносит огромный бронированный джип.

– На пол!!! – кричит Техен.

Видно инстинкт самосохранения все-таки срабатывает, и Че сразу же ложится на холодный пол. Парень сразу же начинает отползать к стоящим у стены ящикам с недавно привезенным оружием, намереваясь скрыться за ними. На складе начинается мясорубка. Как будто небеса разверзлись, и наступил ад на земле. От дыма, заполняющего пространство, почти ничего не видно и невозможно дышать, а от чудовищной смеси из криков и визга пуль закладывает уши. Повсюду лежат тела и не понятно, с какой стороны погибшие. Техен отстреливал все, что двигалось в его сторону, и, казалось, стрельба длится вечность и никогда не закончится. Хенвон ползет до стены, где за ящиками отстреливались люди Техена, точнее тот минимум, который от них остался. И в ту минуту, когда Че уже хотел заползти за ящик, последний отстреливающийся человек Кима поймал пулю и упал на Хенвона. Падая, несчастный зацепил взгроможденные друг на друга ящики, самый верхний свалился и придавил ногу Че, практически совсем обездвижив его. Пока Хенвон пытается выдернуть ногу и скинуть с себя уже мертвого парня, насквозь промочившего всю футболку Че своей кровью, стрельба резко прекращается. Че оборачивается туда, где должен был находиться Техен. Из-за дыма и пыли с простреленных стен все еще сложно было различить, что происходит на складе. Вдобавок, закрывшие вход бронированные машины светили фарами прямо в глаза Хенвону, ослепляя парня.

После того, как Че кое-как сел, прислонившись стене, так и не сумев скинуть с ноги ящик, он увидел в метрах десяти от себя лежащего на спине Техена. Ким пытался перезарядить пистолет, но у него не получалось, было видно, что парень тяжело ранен. Прямо под спиной Техена образовывалось черное, увеличивающееся в размерах, пятно.

То тут, то там лежали обездвиженные тела. После такого шума и накала на складе вдруг наступила мертвая тишина. Хенвон с ужасом осознал, что больше на складе выживших не наблюдалось. Но, когда склад стали заполнять неизвестные Хенвону люди, Че понял, что ошибся. Эти люди подходили к лежащим на земле и ногами проверяли, жив человек или нет, а потом добивали выживших. Хенвон, не выдержав этого ужасного зрелища, зажмурил глаза. Но в следующую секунду он резко открыл их, услышав до боли знакомый голос.

– Найти сбежавших, проверить все склады. Объявить в районе ЧП и начать чистку. Стрелять на поражение в случае угрозы, – говорил Шин Хосок идущему следом рослому парню.

Хосок подходит к Техену и ногой выбивает пистолет из его руки. Как бы Хенвон не хотел помочь, как бы он ни понимал, что произойдет в следующую секунду, он не мог оторвать взгляд от этих двоих.

– Шин Хосок... – говорит с трудом Техен, сплевывая кровь, – какая честь!

Хосок поднимает руку с пистолетом, целясь в голову Кима, и вдруг резко поворачивается к Хенвону. Буквально на секунду. Че одними губами, смотря в глаза Шину, шепчет «Не надо.» Но уже в следующую секунду раздается выстрел, который громче и сильнее для Хенвона, чем все предыдущие. Че снова закрывает глаза, но не может развидеть эту картину. Техен мертв. Он лежит на земле с застывшим взглядом, а из его лба течет тонкая струйка густой крови.

– Бросьте его труп в центре района. Пусть все видят, как заканчивают те, кто пытается перейти мне дорогу, – слышит Хенвон и упорно продолжает сжимать веки.

Не хотелось ни плакать, ни истерить. Хотелось проснуться. Сидя на полу, Че обхватывает голову руками в ожидании того, что сейчас все закончится и ему полегчает. Он чувствует, что к нему кто-то подходит, но он не хочет поднимать голову, не хочет смотреть ему в глаза. Хенвон хочет, чтобы он просто спустил курок.

Но ничего не происходит, и Хенвон открывает глаза. Сразу же парень встречается взглядом со стоящим прямо напротив него Шин Хосоком. Хенвон теряется в реальности, он уже не понимает, сколько времени прошло с момента гибели Техена, ему кажется, что целая вечность.

 – Уберите ящик, – приказывает Шин.

Уже в следующую секунду нога Хенвона свободна. Шин присаживается напротив парня и костяшками пальцев проводит по его щеке, затем касается его губ.

– Убери руки, – еле слышно произносит Че.

Шин не слушается, наоборот, он опускает руку пониже и притягивает Хенвона за шею ближе к себе. Хенвон резко дергает голову назад и ударяется затылком о стену.

– У тебя руки в крови! – истерично кричит парень.

Хосок улыбается, но его глаза нет. Они такие же черные и пугающие.

– Восемь часов. Я официально объявляю войну твоему клану. Передай своему брату, что я сотру ваш клан с лица земли через восемь часов. Я всегда играю по правилам, а не как вы, крысы, – спокойно говорит Шин и, встав, идет в сторону выхода. Через пять минут на складе остается гора трупов и так и застывший у стены Че Хенвон.

La Familia

Хенвон покидает Отке на машине Техена. На улицах никого, кроме людей клана Шин. Тут и там слышны выстрелы, но никто не трогает Че, и он спокойно въезжает в Хейджен. Он тоже пустует. Все магазины, кафе и рестораны закрыты. На улицах много вооруженных лиц. «Значит, уже знают о войне» – думает Хенвон и давит на газ. Че едет домой и быстро принимает душ, наконец-то смыв с себя чужую кровь. Переодевшись, он сразу бежит к машине. Когда Хенвон прибывает в особняк, он видит двор, заполненный вооруженными до зубов людьми клана Ли.

В большой и так ненавистной Че гостиной дома на диване сидит Ли Минхек. Таким, как сейчас, своего брата Хенвон никогда не видел. Минхек выглядит как побитый щенок: волосы взъерошены, одет небрежно, и он, словно нехотя, медленно пьет виски из бокала. Напротив сидят бледная Бора и Чангюн. В доме, кроме личной охраны Ли больше никого нет. Хенвон молча падает на диван рядом с Минхеком и, взяв пустой бокал со стола, наливает себе выпить.

– Сукин сын Ю Кихен. Я проиграл не Шин Хосоку. Я проиграл этой рыжей суке. Горло бы ему зубами изодрал, попади эта тварь в мои руки. Шин захватил Отке. Блять, он все-таки это сделал, – словно самому себе говорит Минхек.

Хенвон молча делает глоток обжигающей горло жидкости. Тишина в комнате давит на плечи. Чангюн просто смотрит на стену напротив и вообще не подает признаков жизни.

– Что мы будем делать? – первым не выдерживает Че.

Минхек начинает истерично смеяться.

– Даже если я вооружу каждого в моем районе, кто способен держать оружие, по численности мы в два или три раза уступаем ему. Я послал запрос в Плейг, Хену умыл руки. Поэтому мы будем защищаться до последнего и умрем, – Минхек продолжает смеяться.