Текст книги "Уроборос (СИ)"
Автор книги: Soulli
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Ты даже не сможешь его коснуться, в тебе слишком много крови демона, ― он явно чувствует себя хозяином положения.
Страх скребётся внутри, поражает панику, комната два на три; не убежать, ни спрятаться. Он делает шаг ко мне, его пальцы почти касаются моей кожи, но успевают зацепить лишь остатки изорванного свитера, я отскакиваю в другой угол и едва не падаю на спину от сильного рывка. Рука мужчины обхватывает шею, вжимая, железный обруч на ней в кожу. Вторая рука фиксирует руки вдоль тела. Его дыхание пробегает по плечу, омерзительные губы касаются уха, вызывая во мне отвращение.
Нет смысла кричать, звать на помощь, я одна. Мужчина швыряет меня на кровать, задирает руки над головой. Он больше и сильнее меня физически, я упрямо сжимаю зубы до скрипа, выворачиваясь всем телом, пытаясь избавиться от тяжести его туши на мне. Паника душит, слезы выступают на глазах, за последние дни я плакала так много, что мне кажется, у меня уже не должно остаться слез.
– Валентин считает тебя оружием, ― шепчет мужчина мне в лицо, ― но мы знаем, что ты просто слабая девчонка.
Я замираю под его сальным, похотливым взглядом, внутри все сворачивается от омерзения. Его губы касаются моих, слюнявые, холодные, как склизкие черви. Я резко поддаюсь вперед, сжимая его губу зубами, резкий металлический привкус только убеждает меня в том, что нужно сжать челюсть сильнее. Мужчина кричит, выпускает мои руки, теряя бдительность. Схватив мужчину за волосы, со всей силы ударила его головой об стену. Раздался жуткий гул, вывернувшись из-под него, рухнула на пол, ударяясь коленями и локтями.
– Тварь! ― в ярости орет Охотник и хватает меня за волосы. ― Я убью тебя!
Он ударяет меня головой о край стола, мир меркнет на какую-то секунду, чтобы взорваться тысячью ярких огней. Он швыряет меня грудью на стол, руки шарят по животу, хватаются за пояс джинс. Рука касается чего-то холодного, металлического. Меч. Я сжимаю рукоять клинка, ожидая резкой обжигающей боли, но ее нет. Ударив локтем на отмашку назад, оттолкнулась всем телом от стола и, развернувшись, с отчётливой ясностью услышала, как клинок скользит в плоть, словно по маслу, не встречая сопротивления.
Я резко поддаюсь назад, вжимаясь в стену. Блэквел смотрит на меня, его глаза широко распахнуты, с раскрытого рта бежит струйка крови. Я отпускаю взгляд, по светлой рубашке мужчины расплывается яркое алое пятно. Взгляд цепляет что-то синее, я смотрю на свою руку, вся кисть в крови, но удивление вызывает другое, клинок Серафима светится в моих руках. Мужчина с грохотом падает на пол, мне не нужно проверять, жив ли он, я знаю, что мертв.
Я ещё несколько секунд не могу оторвать взгляда от тела у моих ног, под которым медленно расползается кровавая лужа. Запах крови забивает мои лёгкие, вызывает волну тошноты, и я сгибаюсь пополам. Внутренности скручивает спазмом, выталкивая все содержимое моего желудка прямо на труп.
Я пытаюсь справиться с собой, толкаю дверь, вывалившись в узкий темный коридор, я прижимаюсь лбом к холодному металлу. Стало немного легче дышать. В голове отчётливо стучит мысль о том, что нужно выбираться, как можно быстрее.
Я иду вдоль коридора, выбрав направление наугад. Я оказываюсь около лестницы, яркий свет падает сверху, даря мне наконец-то надежду, но она тут же гаснет когда из-за одного из коридоров выходит ещё один мужчина. Заметив меня, он хмурится, внимательно оглядывает с ног до головы и в его руках появляется клинок. Рванув к лестнице, успеваю только ухватиться за перила, когда над головой свистит клинок, пригнувшись, отмахнулась рукой назад. Крик за спиной заставил оглянуться.
Он повалился на пол, хватаясь за повреждённые ноги. Отвернувшись, быстро поднялась на палубу, чтобы тут же податься назад, но толпа Охотников меня уже заметила. Поняв, что тут только два варианта, бежать или сражаться и выбрала первый. Я бросилась к борту корабля, лучше утонуть, чем снова вернутся в эту чёртову каюту.
Я почти коснулась перил, когда меня швырнуло в бок. Кубарем прокатившись по палубе, застонала, пытаясь встать на ноги, сильная рука схватила меня за волосы. Поклявшись себе обстричь гребаные волосы к чертям собачьим, вскинула локоть, ударяя в челюсть. Хватка ослабла, крутанувшись на месте, выбросила руку вперёд. Клинок встретил сталь, раздался типичный звон. Отскочив назад, выставила перед собой оружие, растерянно оглядывая угрожающие лица.
Рука ныла от непривычной тяжести, так и норовила выпустить из пальцев, которые сводит монотонной болью, рукоять, но я только сильнее ее сжала, выпущу ее и меня покрошат в капусту, хотя толку от него в моих руках не больше чем от вилки. Неожиданно Охотники опускают клинки, отступают на шаг назад. Я удивлённо приподнимаю бровь, но раздавшийся голос за спиной, заставляет резко обернуться.
– Что же, не так я представлял воссоединение семьи, ― усмехается Валентин, рядом с ним стоит Джейс, ― позволь представить тебе, Кристина, твоя сестра.
– Отец, ― Джейс смотрит на меня, его зрачки расширяются, когда он видит в моих руках клинок, я вижу, как в нем борются сомнения.
– Джейс, ― я опускаю клинок, в надежде делаю шаг к парню, ― Джейс, ты же знаешь меня, он ошибся! Прошу тебя, Джейс!
– Он не ошибся, ― тихо говорит Джейс не решаясь посмотреть мне в глаза, ― ты моя сестра.
– Единоутробная, прошу заметить, ― с каким-то ликованием говорит мужчина, ― между вами разница всего в минуту. Ты, Кристина, появилась на свет первой.
– Бред, ― в ярости выдыхаю я, ― вы ошиблись, понимаете?
– Но клинок Серафима в твоих руках, говорит об обратном, ― победно улыбается Валентин, ― ты – Сумеречный Охотник, Кристина, и не можешь больше этого отрицать!
– Ты должна выслушать отца, ― Джейс делает шаг ко мне и забирает оружие из ослабевших пальцев, ― я знаю, в это трудно поверить, но все, что он сказал – правда!
– Нет! ― зло кричу я, отталкивая от себя парня, ― нет!
– Дот, ― Валентин утвердительно кивает, и холодные пальцы обхватывают мою голову.
*
Я со злостью пнула дверь, сверля ее ненавистным взглядом. Сколько я уже в металлической коробке, в которой в этот раз даже нет окна? Единственный источник света – тусклая лампа под потолком. Мне два раза приносили еду, один раз тазик с водой, чтобы я смогла смыть с лица и рук кровь. Даже одежду сменную принесли. Поморщившись, покосилась в сторону горки вещей, что валялись на полу.
Тяжело вздохнув, поняла, что упрямиться смысла нет, осмотрев вещи, я недовольно поджала губы. Одежда была очень похожа на ту, что носил Алек или Джейс. Узкие кожаные штаны, с уплотнениями на коленях. Черная футболка, кожаная куртка. Тяжёлые черные берцы, с круглым носком, со шнуровкой и широкими протекторами на подошве. Переодевшись, недовольно скривилась, как Охотники в таком ходят, жарко и движения почти все движения.
Скинув куртку обратно, забралась на кровать с ногами, сложив их по-турецки и уставилась на дверь, гипнотизируя ее взглядом. Я уже начала проваливался в сон, когда замок щёлкнул, заставляя меня встрепенуться. В дверном проёме стоял Джейс. Я подскочила на ноги и тут же зашипела от неприятных колющих ощущений в ногах. Попрыгав на месте под насмешливым взглядом парня, недовольно фыркнула.
– Не смей ржать над старшими!
– Всего на минуту, ― не остаётся он в долгу, ― идём, прогуляешься.
– Ух, ты! Заключённому положены прогулки, ― язвлю я, но упрямиться не собираюсь, от четырех стен начинает тошнить.
– Сегодня Джослин пыталась меня убить, ― Джейс упускает предисловия, переходит сразу к делу, ― Валентин закрыл меня от стрелы. Она ненавидит нас, за то, что в нас бежит кровь демонов, она считает нас чудовищами, поэтому она бросила меня и тебя.
Я останавливаюсь, ловлю руку Джейса и крепко сжимаю. Он сжимает ее в ответ, мы выходим на палубу, молча идём вдоль борта. Мне тяжело это слышать, я представляю себе, что отец целится мне в сердце из арбалета и вздрагиваю всем телом. Но я могу только предположить такое, какого же Джейсу, когда родная мать пытается его убить…
– Послушай, то, что произошло на свадьбе …
– Ты, правда, хочешь сейчас это обсуждать? ― я смотрю на Охотника с насмешкой. ― Тебя пыталась убить собственная мать, а ты хочешь посплетничать о моем отце и бывшем бойфренде?
– Язва, ― улыбается Джейс, ― но это правда важно, то, что сделал Магнус …
– Джейс, пожалуйста, ― останавливаюсь я, умоляюще смотря на парня, ― не сейчас.
– Хорошо, ― кивает парень.
– Так приятно видеть моих детей вместе, ― Валентин подходит к нам, ― Кристина, Джонатан.
– Отец, ― Джейс кивает.
– Я так долго ждал этого дня, ― улыбается мужчина, вклиниваясь между нами и приобнимает за плечи, ― не хватает лишь Клариссы и Джослин.
Меня передёргивает от прикосновения Валентина, но я стараюсь не подать виду, хватит с меня побоев. Изображаем покорность, киваем на весь бред и ждём спасения. Если Джейс тут, его будут искать, а значит, шансы выбраться отсюда увеличиваются раза в два. Валентин с гордостью оглядывает нас, сильнее стискивает руками.
– Скоро наша семья воссоединится, я так долго ждал этого момента.
– Если конечно, Джослин не прикончит нас раньше, ― я все-таки не смогла удержаться от яда.
– Она просто запуталась, ― качает головой мужчина, ― она все поймет и осознает.
В этот бред поверит только психически больной человек. Валентин ещё полчаса гуляет с нами, рассказывает какие-то моменты из нашего, по его мнению, детства. Он говорит, что мы любили пасту, которую он приготовил нам на наш пятый день рождения. Но я только качаю головой, я терпеть не могу томаты, с детства. Но Джейс вспоминает это, поддерживает разговор. Пока речь не заходит о музыке.
– Ты все ещё играешь на рояле? ― спрашивает Валентин у Джейса.
– Немного, ― кивает Джейс и смотрит на меня, ― ты помнишь?
Он напевает мелодию, ту самую из колыбельной, что пел мальчик из моих воспоминаний. Я понимаю, что это нормально, что он вспомнил ее, но почему я ощущаю то, что не должна? От этой мелодии становится так спокойно и легко, я узнаю ее. Я слышала ее в детстве. Голову пронзает сильная боль, я стараюсь удержаться на ногах. Сильные руки подхватывают меня, не давая упасть.
«Я снова вижу черноволосую девочку, она сидит у ручья, собирая блестящие камушки в руки, и складывает их горкой на траву. Она так сосредоточена на своем занятии, что не замечает, как ней подкрадывается мальчик. Он держит руки за спиной, проказливо улыбаясь.
– Кристина! ― кричит он ей в ухо.
Девочка подпрыгивает на месте, от неожиданности заваливается назад и падает в ручей. Мальчик смеётся, девочка же выбирается на берег, откидывает с лица черные мокрые волосы и осуждающе смотрит на мальчика. И я замираю, не в силах даже вдохнуть, у нее разные глаза. Мои глаза. Синий и черный с вертикальным зрачком.
– Джонатан! ― девочка возмущённо упирает руки в боки, ― ты должен извиниться!
– У меня есть кое-что получше, ― расплывается мальчик в счастливой улыбке и протягивает девочке охапку цветов на длинных голых стеблях, ― это магнолии!
Девочка замирает в восхищении и берет в свои руки цветы. Осторожно касается красивых розовых бутонов, утыкается в них, носиком вдыхая аромат. Она поднимает голову, смотрит на мальчика с теплом и радостью, теперь ее глаза другие, метка мага исчезла. Мальчик искренне радуется, тому, что смог осчастливить девочку. Они снова садятся у ручья, мальчик сооружает из веточек и листьев кораблики и пускает их по течению. Девочка же так и не выпускает из рук цветы.
– Они такие красивые, ― вздыхает она.
–Ты тоже красивая, ― заявляет мальчик, ― даже красивее этих цветов.
– Глупости, ― фыркает девочка и вздыхает.
– Я буду звать тебя Магнолией, ― уверенно заявляет мальчик, ― чтобы ты помнила, что ты не чудовище, как говорит отец! Магнолия…
Девочка смеется, прижимая к груди букет цветов. Мальчик, улыбаясь, садится рядом с ней, обнимает за плечи и утыкаясь носом в волосы малышки».
Я понимаю что плачу, слезы бегут по моему лицу, кто-то нежно стирает их с прохладных щек. Открыв глаза, смотрю на Джейса. Мы сидим на палубе, он мягко улыбается, чуть отстраняясь. Я же не могу отвести взгляда, все ещё не веря, но уже осознавая – все это правда. Парень, сидящий передо мной – мой брат. Я осторожно кладу ладонь ему на шею, упираюсь лбом в его лоб, стараясь справиться с эмоциями.
– Ты дал мне имя Магнолия, ― тихо выдыхаю я, смотря в глаза своего брата, ― это ты его придумал! О, Лилит, как это возможно? Джейс, я не понимаю.
– Все хорошо, ― тихо шепчет Охотник, обнимая меня, ― теперь я рядом, мы вместе.
– Джейс, ты не понимаешь, ― я отстраняюсь, меня начинает трясти, ― он чудовище, он монстр. Он не просто вводил нам кровь демона, он и дальше ставил на мне эксперименты. Он.. он …
– Это было ради твоего блага, ты родилась слабой, уязвимой, я даже не мог нанести тебе руны, чтобы защитить, ― меня пробирает озноб от голоса Валентина, ― Конклав охотился за нами, весь Нижний мир желал мне смерти, я хотел сделать тебя сильной!
Я молчу, прожигая мужчину ненавидящим взглядом, и словно опять оказываюсь в той комнате. Жмусь к стене, задыхаясь от ужаса, ужаса перед ним. Вот он – мой монстр из кошмаров, мой настоящий отец. Чудовище, в котором нет ничего человеческого, каждое его слово это ложь и фальшь. Он никогда не испытывал ко мне ничего кроме презрения и ненависти, сомневаюсь, что сейчас что-то изменилось.
– Джонатан, тебе лучше увести сестру обратно, ― улыбается мужчина, ― ей нужно отдохнуть и прийти в себя.
Джейс помогает мне встать. Я слишком оглушена происходящим, в моей голове никак не может уместиться мысль о том, что это все правда и все мои ведения были моими воспоминаниями. Мой отец Валентин, я согласна хоть на Люцифера, но только не этот монстр. Я специально сосредотачиваюсь на воспоминаниях об отце. Стараюсь вспомнить все самое светлое в своей жизни, что он мне дал.
Джейс усаживает меня на кровать, опускается на корточки, сжимая мои ладони. Он смотрит на меня с отчаянием, страхом, и я словно понимаю его страхи, он боится, что я его оттолкну, возненавижу так же как и Джослин. Я отрицательно мотаю головой, глотая слезы:
– Никогда, слышишь, ― я высвобождаю свои ладони из его пальцев и касаюсь его лица, ― никогда я не отвернусь от тебя. Даже если весь мир будет против тебя, я буду рядом.
Потому что в детстве, именно он был единственным светом в моей жизни. Он заставлял меня смеяться, он учил меня рунам. Пел колыбельные и охранял мой сон, читал мне сказки, когда я лежала там, в подвале, утыканная трубками. Он подарил мне надежду, дав имя Магнолия. Он не дал Валентину превратить меня в чудовище.
– Кристина, ― он прикрывает глаза, нежно трётся о ладони.
– Не зови меня этим ужасным именем, ― шиплю я чуть сжимая щеки парня ладошками, ― Магнолия.
– Лия, ― издевательски выдает парень, широко улыбаясь.
– Тебе можно, ― улыбаюсь я в ответ, ― но только не на людях!
Он кивает, помогает лечь, укрывает одеялом до самого носа и желает приятных снов. Когда он уходит, я снова сажусь на кровати, устраивая подбородок на коленках. Сна ни в одном глазу, в голове столько мыслей, что кажется, она взорвётся от них. Не смотря на весь ужас и страх, в груди зарождается ещё одно чувство, светлое, теплое, до не объяснимого нежное. Любовь к Джейсу, к тому мальчику из моих видений и к этому уже взрослому парню, что так же потерян сейчас.
Я не соврала ни единым словом, говоря с ним, я его не оставлю, не отвернусь. Он моя семья, мне плевать на остальных, Джослин, Клэри. Их не было рядом с нами, когда мы оба нуждались в матери. Я больше не позволю кому-либо навредить ему. Резко встав, со всей силы пнула дверь, радуясь тому, что ботинки оказались крепче, чем кажутся.
– Значит, ты приняла решение? ― Валентин усмехнулся, смотря на меня в упор.
– Снимай с меня эту дрянь, ― я дернула ошейник, ― с ним от меня никакого толка.
– Ты всегда была слишком привязана к Джонатану, ― улыбается отец, касаясь стилом железяки.
Отшвырнув ее от себя, растерла пальцами кожу и вскинула взгляд на мужчину. Он заблуждается на мой счёт, думая, что знает меня, но в одном он прав, я слишком привязана к Джейсу. Размяв шею, протянула руку к мужчине.
– Браслет и клинок.
Он победно улыбается, протягивает мне свое оружие и достает из кармана браслет. Я следую за отцом на палубу, она почти полностью погрузилась во тьму. Ее разгоняли лишь электрические прожекторы, да слабый свет ламп вдоль борта. Валентин разговаривает с кем-то из Охотников, пока я ищу взглядом Джейса.
– Его тут нет, ― Валентин встаёт рядом со мной, ― ушел в рейд с другими Охотниками. Расскажешь, что случилось с Блэквелом?
– Ты плохо воспитал своих псов, ― я стараюсь говорить спокойно, ничем не высказывая своего волнения, ― им стоит держать свое хозяйство в штанах!
Валентин хмурится, по лицу пробегает тень, он отходит от меня, даёт какие-то резкие приказы. Я же изучаю пространство вокруг, теперь, когда магия ко мне вернулась, я могла видеть охранное поле вокруг корабля. И поблагодарила всех богов за то, что мне хватило ума, не пытаться вылезти в окошко. Умирала бы я быстро, но болезненно. Мне навряд ли хватит знаний, чтобы пробить его. Не со всем можно справиться грубой силой.
– А вот и Джейс, ― радостно улыбается мужчина.
Я отвлекаюсь на брата, замираю, когда понимаю, кого он ведёт перед собой. Девушка оборотень, она замечает меня, ее глаза раскрываются шире, в них плещется страх. Я отрицательно мотаю головой, отступаю чуть назад. Стараясь понять, что тут происходит и замечаю Клэри. Она идёт в сопровождении Дот. Сердце пропускает удар, глаза женщины сталкиваются с моими.
«Приготовься!»
Ее голос звучит в моей голове, вызывая острую кроющую боль в висках. Я стараюсь быстрее от нее избавиться, когда слышу крик Клэри. Дот вскидывает руку, я же бросаюсь к Джейсу, перехватывая клинок над его головой своим. Боль сводит мышцы, пальцы немеют от силы удара, но я вскидываю вторую руку, и с пальцев срывается огонь, что ослепляет Охотника. Отбросив его от себя, бросаюсь к другому Охотнику наперерез, во второй руке возникает ледяной шест.
– Лия!
Я оборачиваюсь на крик Джейса. Он медлит, хотя Клэри тянет его к борту, где Дот открыла им проход. Между нами шесть Охотников и они все ближе к Джейсу. Отмахнувшись от мужчины, шестом, рванула к Охотнику, что ближе всего был ко мне. Клинок вошёл в его грудь как по маслу, стряхнув его со своего оружия, поймала взгляд Джейса.
– Беги! Сейчас же беги!
Он поддается на рывки Клэри, я же пропускаю удар в лицо, падаю на палубу, ещё один удар отшвыривает меня в сторону. Дыхание перехватывает. Меня вздернули за волосы на ноги, взгляд плывет, но мне все же удается сфокусироваться. Лицо Валентина перекошено от злости и ярости, я же позволяю себе усмешку. Точно подстригусь, если повезёт выбраться отсюда живой.
– Ты заплатишь за это! ― рычит мужчина мне в лицо.
– Катись в Ад, папочка, ― со смехом выдаю я.
Меня разбирает смех, он отшвыривает меня от себя, я падаю на палубу, переворачиваюсь на спину, не в силах остановить смех. Я не могу понять, почему я смеюсь, но и бороться с ним не могу, слезы выступили на глазах. Я колочу ногами и не останавливаюсь даже, когда в бок со всей силы входит клинок. Я не чувствую боли, вообще ничего, кроме дикого веселья. Впервые я замечаю в стальных серых глазах страх.
– Ты проиграл! ― выдыхаю я. ― Ты проиграл!
– Сумасшедшая, ― выдыхает мужчина, ошарашено делая шаг назад.
Я же, наконец, проваливаюсь в спасительную темноту.
========== 8 ==========
Хрустальный смех проникает в сознание, выталкивая меня на поверхность. Я пытаюсь вдохнуть, но в груди что-то хлюпает, издает мерзкий хрип. Горло дерет и щиплет, спазм сводит грудь и меня просто начинает тошнить водой. Хрустальный смех повторяется, но все, что я сейчас могу это выплевывать воду из своих лёгких. Внутри все горит, так, словно я нахлебалась расплавленного металла.
«Смешная полукровка!»
«Мертвая почти, мы тебя спасли!»
«Ножик вот прям тут торчал!»
Голоса звучат в моей голове, одновременно сливаясь в гул, который мне с трудом удается разобрать. В ушах звенит, все расплывается, я думала смерть, приносит облегчение, а не ещё большие муки. Снова доносится смех, удивительный, волшебный. Он похож на звук ручейка в яркую весеннюю погоду.
« Мне нравятся твои мысли!»
«Она думает, что мертва, забавная!»
«Давай ее себе оставим!»
Я стараюсь сосредоточиться, понять, где нахожусь, но все, что я улавливаю это размытые синие тени, что безостановочно мелькают вокруг меня, только усиливая мое головокружение. О Лилит, лучше бы я померла. Новый приступ тошноты заставляет меня выгнуться. Писк и крики вокруг оглушают, причиняют ещё больше боли.
«Посвещенная!»
« Маг?»
«Пахнет как полукровка!»
Становится легче, я нахожусь в воде. Вокруг нас огромный пузырь воздуха, в котором мельтешат синие фэйри. «Сифокс». По сути безвредные, но ужасно хитрые и надоедливые. У них маленькие кукольные головки, щупальца как у осьминога за место волос; смешные выпуклые рыбьи глаза; тело, покрытое чешуёй; от талии идёт рыбий хвост как у аквариумных гуппи. Они наконец-то замирают под моим взглядом.
«Очнулась!»
«Какие необычные глаза!»
«Она дочка Магнуса, русалки недавно о ней шептались!»
– Так! ―вскинула руку, ― говорим по одному и по делу!
«Какая грубиянка!»
«Давай утопим ее».
– А зачем тогда спасали? ― удивилась я такой странной логике. ― Может, договоримся?
«Договоримся!»
«Хочу твои глаза!»
«Лучше волосы!»
– Договорились, волосы, ― тут же кивнула я, ― Только доставьте к берегу и расскажите как я тут очутилась?
«Тот Охотник на корабле!»
«Решил, что ты мертва!»
«Он сбросил тебя в воду!»
– А вы подобрали? ― удивилась я.
«Твоя кровь вкусно пахла!»
– Ясно, ― кивнула я, ― вы меня вылечили?
«Конечно!»
– Значит, я вам ещё что-то должна? ― я прищурилась, разглядывая фэйри.
«Принеси нам жемчуг!»
«Много-много!»
«Очень много!»
– Договорились, ― радуюсь я тому, что отделалась малой кровью, ― волосы и жемчуг. А теперь давайте на поверхность!
Я закрываю глаза, стараясь немного перевести дух. Меня выбрасывает на берег, холод моментально пробирается под кожу, заставляя дрожать и стучать зубами. Я выползаю из воды, ощупывая руками сухой берег и понимая и, правда, жива. Воняет Бруклином, родным и любимым, никогда не думала, что буду так счастлива, втягивая лёгкими всю вонь города.
«Волосы. Волосы. Волосы!»
«Плати! Плати! Плати!»
– Да сейчас, ― отмахнулась я, садясь на песок, ― а вы мой браслет видели?
Получив ещё одну трель на три голоса, поняла, что браслета на мне не было, только кинжал, что торчал в боку. Его тут же выбросило на берег, резать волосы магией не решилась, без браслета занятие опасное. Собрав волосы в хвост на затылке, легко срезала волосы. Пряди тут же осыпались на лицо. В голове опять затрещали фэйри, опустив волосы в воду. Спрятала кинжал под футболку, зажав поясом штанов.
Согреваться магией и сушить вещи тоже было рискованно, добравшись до доков, начертила послание отцу. Надеюсь, оно его не пробьет и ничего не взорвет. От холода зуб на зуб не попадал, клацая зубами, подошла к «Нефритовому Волку». Двое мужчин, похоже, меня узнали, приветливо улыбаясь. Я кивнула и вошла в помещение, хлюпая ботинками. Я искала Ника или хотя бы Люка. Но не нашла, ни того ни другого.
– Ты слышала? ― какой-то волк подскочил ко мне, ― Гретту убил Джейс, Охотник.
– Ее убил Валентин, ― выдыхаю я, клацая зубами.
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда же откуда у меня дырка в боку! ― шиплю я, задирая футболку, рана не кровоточит, но вид у нее явно не очень, фэйри ещё те целители. ― Где Люк? Хоть кто-нибудь?
– Тебя тоже похитили? ― не угомоняется парень. ― Страшно было?
– Свали, Дак, ― рядом со мной садится мужчина с серьезными серыми глазами, он был одним из тех, кого я лечила после нападения Отреченных, ― дай взглянуть, маг.
Он спокойно задирает футболку, осматривает рану. Второй волк подаёт ему аптечку. Вдвоем они обрабатывают рану, накладывают мне повязку. Кто-то притащил горячий кофе и сладкие пончики. На плечи накинули теплый плед. Я не могла даже передать словами, как была благодарна им за помощь.
– Ты хороший маг, ― хлопает мужчина меня по плечу, ― я видел это.
– Когда это? ― удивляюсь я, обжигаясь кофе.
История о том, как я на пьяную голову браталась с оборотнями, заставила меня подавиться пончиком. Оказывается, на почве моей острой нелюбви к Сумеречным Охотникам, мне простили даже любовь к вампирам. Я только и успевала, что хлопать глазами и удивляться, тому, что я тут чудила. Мало того, что споила весь бар за счёт отца, так ещё умудрилась оставить свой магический автограф. Это значило, что данное место под защитой мага.
Я запрокинута голову, разглядывая видимый только магам символ. Алая магнолия. Отлично, я по пьяни умудрилась собственной печатью обзавестись. Опустив взгляд, столкнулась с серьезными серыми глазами.
– Как ты выбралась?
– Меня посчитали мертвой и выбросили за борт, там подобрали « Сифокс». Пришлось с волосами проститься, ― вздохнула я, проводя рукой по коротким прядям на затылке, когда волосы у лица касались почти плеч.
– Так ты говоришь, что Гретту убил Валентин?
– Слово мага, Джейс не убивал ее, ― говорю я, смотря в глаза волка, ― клянусь магией и жизнью!
– Позвони Майе и Люку, ― бросает через плечо волк, и, повернувшись ко мне, сжимает плечо, ― спасибо.
– Я сказала лишь правду, ― качаю я головой.
Перед глазами замельтешил огонек, поймав его пальцами, вскинула руки воздух, проводя ими так, словно разворачиваю свиток. Меж ладонями появляются огненные буквы. Сердце пропускает удар, сжимается в груди. Комок встаёт в горле, паника накрывает с головой. Я роняю руки на стол, стараясь привести мысли в порядок. Слова отца пугают, он ничем не может помочь, что могу я.
– Мне нужно идти, спасибо вам за помощь, ― я слышу, как мой голос дрожит и в конце срывается.
– Давай мы отвезем тебя домой, ― мужчина встревожено хмурится.
Я отрицательно качаю головой, кутаюсь в плед и выхожу из кафе. Развернув портал, выхожу в до боли знакомый коридор. Такое ощущение, что меня тут не было несколько лет. Я слышу голоса из гостиной, иду на их звук, но каждый шаг даётся мне с трудом. Я вижу Джейса, что плачет, уткнувшись в грудь парабатая. Плачет Изабель на плече у Клэри. Я вижу боль в глазах отца, и она ранит меня ещё сильнее.
Я прохожу мимо Клэри, опускаюсь за спиной у Джейса, обнимая его со спины. Он лишь на секунду вздрагивает, но понимает, кто именно рядом, цепляется пальцами за мои запястья, сжимая их до боли. Я боюсь смотреть на Алека, мне страшно, что я не выдержу осознания. Мое сердце просто разорвется от боли.
– Спаси его! Спаси! ― шепчет Джейс, поворачиваясь ко мне. ― Умоляю тебя!
– Я … ― я не могу выговорить это вслух и лишь отрицательно качаю головой, ― прости Джейс!
Милостивая Лилит, помоги мне это пережить, умоляю, помоги! Я обнимаю окаменевшего Джейса руками, почти физически ощущая его боль. Что-то мельком касается моих волос, щекоткой пробегает по шее. Невесомым порывом касается влажных щек.
«Я могу помочь, я могу научить, моя девочка! Только позволь мне!»
Я вскидываю взгляд, не в силах ничего понять. Мир словно остановился, встал на паузу, замер. Даже грудь Джейса так и замерла на вдохе, вокруг только глубокая пугающая тишина, разбавленная моим дыханием.
«Позволь мне, позволь помочь! Моя малышка!»
– Помоги мне, ― выдыхаю я.
Я вижу перед собой черные глубокие глаза, они смотрят с нежностью, с любовью которую мне не понять. Я успеваю только моргнуть, как что-то касается кожи между лопатками и по позвоночнику, словно дают разряд. Меня бросает на пол, я гнусь дугой от боли, а перед глазами мелькают картинки, страницы из старых древних книг: символы, схемы, слова заклинаний. Голова раскалывается от адского пронзающего чувства, как будто мне воткнули туда раскалённую кочергу и мешают мозги в кашу.
«Вот так, моя девочка! Вот так!»
И боль уходит, растворяется под лёгкими нежными прикосновениями. Лба касаются холодные губы и в мир возвращаются звуки. Отец в испуге бросается ко мне, но я вскидываю ладошку, останавливая его. Закрываю глаза стараясь, сосредоточиться и открываю их с полной уверенностью, что знаю что делать.
– Джейс, ― я поднимаюсь на ноги, ― положи Алека на пол, сам ляжешь напротив него. Ноги должны соприкасаться. Где этот чертов камень?
– Что происходит, Магнус? ― удивлённо выдыхает Изабель.
– Она только что продала душу дьяволу, ― в ужасе выдыхает отец, не сводя с меня взгляда.
Я же стараюсь игнорировать слова отца. Я поднимаю с ковра камень с руной парабатая. Встаю между Джейсом и Алеком и протягиваю брату камень. Изабель протестующе кричит, к нам бросается Клэри, но она тут же отскакивает в сторону. Потому что вокруг нас вспыхивает синее пламя.
– Магнус, останови ее! Она убьет и Джейса!
– Погрузись за ним, найди его там, ― я сжимаю ладонь брата, смотря в его глаза, ― я вытащу вас, как только ты его найдешь! Верь мне!
– Хорошо, сестрёнка, ― я вижу уверенность в его глазах, он знает, чувствует, что я смогу и даже не думает сомневаться.
Я выпрямляюсь, закрываю глаза, делая несколько глубоких вдохов. Достав из-за пояса кинжал, разрезают левую руку от локтя до запястья, проделываю тоже самое с правой. Развожу руки в стороны, кровь капает на грудь Алека и Джейса. Бежит по кончикам моих пальцев, я стараюсь уловить тот момент, когда нужно вмешаться.
– Магнус, останови ее пока не поздно! ― кричит Клэри.
– Магнус, я не могу потерять и Джейса, ― выдыхает Изабель.
Джейс выгибается, его трясет. Из носа хлынула кровь, и я закрываю глаза, пора. Воздух под ладонями становится горячим, обжигающим. Я медленно поднимаю ладони. В воздухе завис символ парабатая, кровь движется, перетекает, но не теряет нужной мне формы. Напротив второй ладони точно такой же символ. Я медленно свожу ладони, заставляя символы слиться, в один. Он медленно начинает сиять.
Я вливаю в него силы, лёгкие горят так, словно в комнате полно дыма. Голова кружится, в глазах темнеет, но я только сильнее сжимаю зубы. Ещё рано, ещё нужно время. Прилив сил заставляет удивлённо оглянуться. Ладони отца направлены на меня, его магия проникает в меня, вызывая улыбку. Кивнув отцу, сосредоточилась на символе. Словно толчок, сердце пропускает удар. Я поднимаю символ у себя над головой, медленно разделяя его. Опускаю руки. Символ ложится на грудь Алека и начинает светиться. Ярко, до рези в глазах.
Я падаю на пол, перед глазами все плывет. Отец осторожно перекладывает мою голову себе на колени, тепло улыбается. Как мне не хватало этого, и как же я скучала. От слабости меня трясет, ужасно холодно. Отец сжимает мою ладонь, делясь силами, но я протестующе вырываю руку из его пальцев.
