Текст книги "Хитрость для лиса (СИ)"

Автор книги: Soulli

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Я желал ее всю, без остатка. Я хотел обладать всем: ее сердцем, ее телом, ее чувствами. Я не хочу ограничиваться чем-то одним. Мне нужна она. Как кислород для дыхания, как вода для иссушенного путника пустыней. Потому что я уже пренадлежу ей, все мои мысли только о ней. Я смотрю на девушек и непроизвольно, сравниваю их с Крам, и всегда сравнения в пользу Виктории.

Виктория Элэйн Крам. Девушка, которой плевать на меня. Я не существую для нее, пустое место, что не достойно даже взгляда. Издевка, шутка. Аристократка. Богачка. Талантливая. Умная. Красивая. Смысл ей даже смотреть в мою сторону. Особенно, когда рядом такие, как Драко Малфой и ее дружек Ланс. Со статусом, при деньгах, идеальная партия.

А что я могу предложить? Комнатку над магазином? Или проживание со своей семьей? Девушка, привыкшая жить в роскоши, никогда не нуждающаяся в деньгах, разве согласиться на подобное? Невозможно. Мы словно две планеты, вращающиеся на разных орбитах, пути которых случайно пересеклись.

Случайность, ставшая для меня всем. Думал ли я когда-нибудь, что смогу испытывать к кому-либо подобные чувства? Нет. Но они реальны, жаром пробегают по венам, сжимают сердце, путают мысли. Сбивают дыхание, не дают уснуть. Когда-то мне сказали, что любовь не отделима от боли. Что ж, похоже это мой случай.

– Хватит витать в облаках, – Джордж уселся рядом со мной и ободряюще похлопал по плечу. – У нас куча работы!

Я согласно закивал, и правда, слишком много работы. Заказы из Хогвартса сыпались нескончаемым потоком, а ведь еще нужно закончить с ремонтом магазина. Поднявшись с подоконника, запнулся о чемодан. Старые крепления не выдержали, и со звучным щелканьем, чемодан развалился. Гора вещей тут же рассыпалась под ноги.

– М-да, – ухмыльнулся брат. – Давно пора, ему было помереть!

Усмехнувшись, опустился на корточки, чтобы сложить вещи. Среди, свитеров, рубашек и старых потрепаных джинс Джорджа, я заметил пергаментные конверты. Достав из горы вещей, покрутил в пальцах и вопросительно взглянул на брата:

– Что это?

– А я про них и забыл, – Джордж спрыгнул на пол, выхватив конверты. – Прихватил конверты из кабинета этой Жабы! О тут и есть и с именем Крам, из банка Гринготс. Откроем?

– Не вздумай! – я перехватил письмо из рук брата. – Лучше отправить его ей, может быть что-то важное, а Амбридж перехватила!

– Просто признайся, что ищешь повод ей написать, – хмыкнул брат, разглядывая оставшиеся в руках конверты. – Если так хочеться, возьми и напиши!

– Как ты Джонс? – улыбнулся я, видя, как брат тут же смущается.

Убрав одежду, все же сел за письмо. Смотря в пустой пергамент, даже не знал с чего начать, банальное привет? Перепачкав с десяток листов, обреченно застонал, упав на стол и накрыв голову руками, и почему с ней все так сложно. Будь, это не Крам, я б уже смог поэму настрочить, а для нее даже слова на бумаге вывести не получается, все кажется таким банальным и тревильным.

Все стало в десятки раз хуже, после того как я узнал что она и есть Локки, чувства внутри словно обострились. Стали сильнее и резче, от чего я стал чувствовать себя еще более потеряным. Чувство неловкости, для меня это было впервой. Никогда я ее не был таким нерешительным.

– Просто напиши, привет, – усмехнулся Джордж. – А потом пообещай отомстить ей за все гадости, особенно за приворотное зелье! Как она вообще могла с нами так поступить?

– Что уже не хочешь встречаться с подобной ей девушкой? – улыбнулся я, припомнив слова брата.

– Упаси меня Мерлин, – в ужасе отшатнулся брат. – Крам же не девушка, а монстр!

Усмехнувшись, покачал головой. Джордж же уселся прям на пол на против стола в нашем новом импровизированном кабинете. Откинулся на руки и взглянул на меня:

– Тебя это со всем не смутило то, что она и Локки, это одна и та же девушка?

– Не знаю, – откинувшись на спинку стула, сцепил пальцы в замок. – Это доказало, что Крам уникальная девушка, особенная!

– О нет! – простонал брат. – Ты безнадежно по уши втрескался в нее! Так просто признайся ей!

Она не поверит ни единому моему слову, особенно теперь, когда она открылась как Локки. Она будет ждать только мести и подвохов. Просто вложив послание из Гринготса в конверт, запечатал его, подписавшись подошел к окну. Надеюсь, вести из банка поспеют вовремя. И там не было ничего особенно важного. Призвав сову, положил в мешочек кнат и привязал к лапе послание.

– Лично в руки, – строго посмотрев на сову, нахмурился. – Только ей, ясно?

Конечно же сова не ответила, это не любимый ворон Крам, который и правда ведет себя так, словно все понимает. Вернувшись к столу, бережно коснулся рамки для фото. Единственная фотография, что у меня есть и то с боем отобраная у Коллина Криви. С вечеринки в честь ее Дня Рождения.

На фото, она стоит у камина. В тяжелых черных локонах, что густой волной лежат на плечах, словно синие огоньки, запутались васильки. Она улыбаеться, смотря куда-то в сторону и синие глаза искряться смехом.

Очаровательная. Она смееться на фото, чуть запрокинув голову назад, от чего тяжелая грива волос скользит с плеч за спину. У нее хрупкая линия плеч. Светлая, белая кожа.

Всегда такая разная, непредсказуемая. Я видел ее слабой, заплаканой девочкой, что потеряла маму. Видел ее растерянной. Видел счасливой и злой, но все же мне этого мало. Создается такое ощущение, что мне ее всегда будет мало, что бы я не делал. Любовь – странная штука.

– Прекращай! – брат отвесил мне подзатыльник и усмехнулся. – И убери это фото с нашего стола, О, Мерлин! Может быть стоит маме рассказать о твоих чувствах, спорим, она мигом выбьет из тебя эту дурь!

– Только попробуй, – я в ужасе уставился на брата.

Джордж же лишь гаденько так усмехнулся, представляю, что со мной сделает мама, когда узнает о моих чувствах к Крам. После Рождества на Гриммо Виктория оставила после себя не лучшие воспоминания. Особенно у Джинни. Моя маленькая сестренка тут же начинает плюваться ядом, стоит лишь упомянуть Когтевранку.

– Идем, – улыбнулся брат. -Мама ждет на ужин!

Конец POV Фред Уизли.

***

– Тише ты, – зашипела я на Орлу, которая шипела и пыхтела у меня за спиной.

– Он выбраться пытаеться, – отозвалась подруга.

– Идем, – я поманила девушку за собой.

К счастью Хогвартс был пуст. А все из-за матча между Когтевраном и Гриффендором. Именно этот день мы выбрали для того, чтобы проникнуть в кабинет Амбридж. К этому проникновению мы готовились целую неделю и даже выпросили у Ли Джордана нюхлера, чтобы скрыть свое присутствие в кабинете.

Идею подали, кстати, Эрик и Кэтти, что узнали случайно о том, что парню этих животных оставили Уизли. Просить дважды не пришлось, Ли согласился с радостью. Похоже распространяющийся, как чума, Амбриджит по всему Хогварсу не миновал и нас.

Целую неделю в Хогвартсе творилось черт знает что, дети повально оказывались в Больничном Крыле, а все благодоря потоку продукции Всевозможных Вредилок, которые попадали в школу со всем мне не понятным путем. Ведь Амбридж отслеживает любую почту и как только проглядела такое, странно.

Болото так и не изчезло, а Филча подрядили перевозить студентов на плоскодонке, до нужных им кабинетов. При этом дети все время старательно норовили выпасть из нее, лишь бы не идти на занятия. Остольные преподаватели не спешили, горе директору на помощь, а лишь с усмешками наблюдали, за творившимся вокруг безобразием.

– Ли сказал, что окна самое слабое место, – я остановилась под окнами кабинета Амбридж и оседлала метлу. – Давай его сюда!

Орла с облегчением вручила мне свою ношу. Простой тканевый мешок тут же активно зашевелился, запыхтел и засопел. Усмехнувшись, отсалютовала Орле и оттолкнулась от земли. Девушка же внизу, вооружилась палочкой и направила ее на меня, шепча себе под нос чары, что должны были скрыть меня от любопытных и случайных взглядов.

Инспекционная Дружина не спит и не дремлет. Зависнув на уровне окна, зажала мешок под мышкой и толкнула створки. Попробывать ведь стоило, вздохнув, вооружилась палочкой. Стандартная Алахамора не помогла, похоже после первого же Нюхлера, Амбридж перекрыла эту брешь, но сдаваться я не собиралась. Очертив в воздухе руну-ключ, толкнула створки, которые тут же поддались под моим натиском, победно улыбнулась и завертелась на метле едва не выронив свою ношу.

– Осторожней, – с земли донесся встревоженный голос Орлы.

За спиной по воздуху эхом прокатился восторженный вополь, свист и гудение, оглянувшись на в сторону квидиччного поля, тяжело вздохнула. Что не говори, а я все равно скучала по квидиччу, наверное, как и Орла. Запрыгнув на подоконник, втянула внутырь метлу и внимательно оглядела пол. Похоже следящие чары были только на двери.

Заметив блюдца на стене, с засуетившимися на них, котятами, поспешно взмахнула палочкой, усыпляя их. Не хватало еще так глупо проколоться. Одинаковые изображения способны путишествовать между своими картинами, а я не раз замечала на груди Амбридж брошь с котенком.

Осторожно опустив мешок на пол, следом спрыгнула и сама, оставив метлу лежать на подоконнике. Заветный шкаф был в углу кабинета. Даже стоя у окна, я чувствовала вибрацию нетерпения и ожидания, что изходила от посоха. Он почувствовал меня, как и я его. Уже почти коснувшись ручки шкафа, нахмурилась, не может быть все так просто.

Разглядывая шкаф, сместилась чуть в бок, наклоняя голову под другим уголом. Обычный двухстворчатый шкаф из темного, плотного дерева. Ручки в форме змеинных голов, пасти которых разинуты и видны клыки и раздвоенный язык. Сделав шаг назад, прищурилась. Темные камешки в глазах змей как-то подозрительно блеснули, а интуиция-то не подвела. Чары от воров. В лучшем случае сообщат Амбридж, в худшем могут оказаться ядовитыми.

Засада. Вздохнув, недовольно топнула ногой, поднимая маленькое облочко пыли. Отступать уж точно нельзя, скоро начнуться экзамены у пятикурсников и семикурсников, и Амбридж уже не предоставит такой возможности, проникнуть в ее кабинет, без каких-либо препятствий. Матч – это единственный и последний шанс, так более удачный момент я умудрилась прозевать, разбираясь в собственных чувствах.

И вот опять, снова в мыслях возвращаюсь к Уизли, встрехнув головой, растерла лицо ладонями. Нужно собраться, и ни о чем постороннем не думать. С таким настроем и влипнуть в неприятности можно, а этого не следует делать, ведь нужно еще уговорить профессора Флитвика, позволить мне забрать Кэтти и Эрика с собой, а это станет невозможным, если меня исключат.

Снова уставившись на змеиные головы, прикусила губу. С артефактами против воров, мне еще сталкиваться не приходилось, мы только мельком изучали их. И так, что я знаю о них. Реагируют на целосность, прикосновение и магическое вмешательство. Считывают эмпатический посыл от волшебника, тем самым понимая, какую цель преследует он.

Вот он ответ. Я довольная собой, потерла ладони собираясь с духом. Я не вор. Я пришла за тем, что пренадлежит мне по праву, за тем что у меня отняли, присвоили и удерживают. Посох пренадлежит только мне. Он часть меня. Коснувшись ручек, дернула двери на себя и облегченно улыбнулась. Получилось.

Коснувшись посоха, получила такой желанный отзыв магии. Она искорками пробежала по кончикам пальцев, пробралась под кожу, вызывая табун мурашек и волну удивительного тепла. Сжав посох, привычным, отточеным жестом, за годы практики крутанула его в ладони, уменьшая. Поставив обманку за место посоха, с огромным удовольствием захлопнула дверцы шкафа.

Оглядевшись в кабинете, уселась в кресло Амбридж и закинула ноги на стол, крутя уменьшеный посох в пальцах. Удобное так-то кресло, жалко, что тоже розовое, дернув пару ящиков, с интересом покопалась в содержимом, но ничего стоющего не нашла.

Интересно, где она хранит папки с личными делами учеников, я б взглянула на ее писанину про меня.

На подоконник уселся Мунин и возмущенно каркнул, привлекая к себе внимание. Я тут же едва не завалилась вместе с креслом назад. Появление Мунина значило, что Амбридж направляеться обратно в Хогвартс. За директором мы с Орлой, отправили следить Эрика и Кэтти, которые тоже рвались в бой. Запрыгнув на подоконник, вытрехнула на пол Нюхлера.

Черное, юркое существо, с длинными узкими лапками, тонким мышинным хвостом и утинным носом, за место мордочки, тут же удивленно огляделось. Запыхтел, принюхиваясь, умные бусинки темных глаз забегали, выискивая что-нибудь ценное и блестящие. Нюхлеры, были удивительно умными и сообразительными существами, а еще более ценными. Они способны найти клад даже под тонной земли, среди тысячи стекляшек, отыскать настоящий брилиант в считаные секунды.

К сожелению, приручить их удалось только гоблинам. Жить вместе с волшебниками, Нюхлеры не способны, что многих огорчало. Животные, подобные им, вообще не способны привыкнуть к благам цивилизации, и стоит запереть такое существо в замкнутом пространстве, хотя б на час и он тут же уничтожит дом, а все ценное прикорманит и поминай, как звали.

В детстве мы с Виктором, умудрились поймать такого зверька и принести домой. Вот же шуму-то было. Улыбнувшись, оседлала метлу и выпрыгнула в окно, заметив, как зверек алчно блеснув глазками, ринулся к шкафу. Похоже, он учуял там что-то ценное. Опустившись рядом с Орлой, вытянула руку, позволяя Мунину опуститься на запястье.

– Получилось? – Орла тут же поднялась с земли, глаза девушки горели и страхом и восторгом.

– Конечно, – пересадив Мунина на плечо, отдернула рукав пальто, показывая подруге чехол с двумя палочками.

– Вот ты где! – голос Малфоя заставил вздрогнуть и резко обернуться на пятках, от чего возмущенный Мунин взвился в небо. – Настолько разочаровалась в квидичче, что даже матч пропустила?

– Кто победил? – улыбнулась я парню, вручая ошарашенной Орле метлу и подталкивая ее к замку.

– А что вы тут делаете? – он удивленно оглядел метлу в руках Орлы и вопросительно взглянул на меня. – Крам?

– Так кто победил? – я подцепила парня под локоть и потянула к Черному Озеру, оглянувшись через плечо, округлила глаза и состроила испуганную моську.

– Когтевран, – отозвался Малфой, пытаясь оглянуться следом за мной. – Рада?

– Конечно, – закивала я. – Не всегда же Гриффендорцам побеждать, везет, что Поттера отстранили от игр.

– Точно! – обрадовался Малфой.

Стоило упомянуть ненависного для Малфоя, Поттера, как он тут же забыл о том, где меня и Орлу встретил. Полоскать бедного парня, блондин мог часами, и что самое интересное, некоторые замечания порой я находила вполне уместными. Например, как-то что у Поттера неуемное чувство героизма или тот факт, что он частенько лезет не туда, куда следует.

В такие моменты, Малфою было вполне достаточно того, что я согласно киваю, на его ехидные комментарии. Так что даже вслушиваться не стоит. Как только мы отдалились на достаточное растояние от замка, я смогла облегченно выдохнуть. Малфою было бы сложно объяснить, что же я делала в кабинете Амбридж.

– Готов к СОВ? – все же решила я вклиниться в монолог парня.

– А то, уверен что сдам все на высший балл, а ты что, переживаешь? – усмехнулся парень.

– Обидно будет, если уступишь Грейнджер, – фыркнула я, выпуская локоть парня и усаживаясь на большой валун у Озера.

– Вот обязательно было ее упоминать? – Малфой недовольно поджал губы и скрестил руки на груди.

– Мне порой кажется, что ты к ней не равнодушен, – поддела я парня, видя, как белеет его лицо от гнева.

– Змея, – зашипел на меня Малфой, хищно прищуриваясь. – И почему Шляпа отправила тебя на Когтевран, тебе же самое место на Слизерине с твоим ядовитым языком!

– Да ладно тебе, – усмехнулась я, вытягивая ноги на валуне и похлопала по камню ладонью приглашая парня сесть рядом. – Малфой, садись!

– Все настроение испортила, – недовольно отозвался блондин, поджимая губы.

Парень крутанулся на каблуках ботинок и направился к замку, я лишь расмеялась ему в след, ранимый какой. Растянувшись на камне, заложила руки за голову, вглядываясь в голубое, ясное небо. Впервые за эти весенние дни морось и серость отступили, согревая землю теплыми солнечными лучами.

Ощущая тепло посоха на своем запястье, я чувствовала себя снова куда более уверенной. Не хватало лишь одного, – ясных, голубых глаз на против, таких же светлых и теплых, как это весеннее небо. Прикусив губу, накрыла лицо ладонями, разве со временем не должно было стать намного легче, разве чувства не должны были притупиться? Но я наоборот чувствовала, как они становяться только сильнее и острее.

Эти чувства в груди, были похожи на теплое, мягкое, пушистое солнце, что спряталось за сердцем и согревает его из нутри. Порой солнце становилось обжигающе горячим и причиняло неистерпимую боль, грозя вот-вот сжечь мое сердце до состояния пепла. Нужно просто больше времени. Еще больше времени.

Но даже спустя три недели легче не стало, я скучала по нему, искала взглядом в Большом Зале. Прислушивалась к голосам Гриффендорцев в коридорах и в классах, в надежде услышать о нем хоть слово, хоть намек. Все это сводило меня с ума, лишая покоя и сна. Порой мне казалось, я слышу его смех в коридорах и оглядывалась моментально на этот звук, и сердце каждый раз обмирало, не встретившись взглядом с голубыми глазами.

Если я надеялась, что со временем станет легче, я ошиблась, стало только хуже. Я скучала по глупым шуткам, по встречам, хоть и мимолетных, в коридорах школы и классах. Я безумно скучала по Фреду Уизли и ничего не могла с собой поделать. Не могла заставить свое сердце замолчать, как и разум. Навязчивое внимание Ли и Трумена, становилось все обременительней и разряжающим.

В начале я подумала, что это поможет отвлечься, общение с другими парнями, но все стало еще не выносимей. Они не были им. Смех, голос, взгляды, не ловкие минуты молчания, случайные якобы касания, лишь напоминало о том, что они – не он. Жалкая породия и замена. Пустышки по сравнению с рыжим парнем. Все познаеться в сравнение.

– Хватит витать в облоках! – Орла швырнула в меня подушку и улыбнулась. – А то я и правда поверю в рассказы Чемберса о том, что ты влюбилась!

Бумаги, которые я достала из письменного стола, посыпались на пол из моментально ослабевших пальцев. Вздрогнув от слов подруги, поспешно опустилась на корточки, избегая взгляда девушки.

– Скажешь только, – как можно более спокойно фыркнула я.

– Тогда хватит пялиться в одну точку и собирай вещи, – усмехнулась Орла. – Как же быстро-то учебный год пролетел!

Это точно, целый год учебы в Хогвартсе скоро окажется позади. Сколько всего было, к собственному удивлению, я поняла, что буду скучать по этому месту. Фыркнув, потянулась за бумагами и оглядела пергаментный конверт. А я и забыла об этом письме, от Уизли. Открыть?

Вскрыв письмо, с удивлением оглядела еще один конверт. Ни записки, ни послания. На конверте, на обратной стороне резким, размашистым подчерком значилось мое имя. Конверт был вскрыт. Перевернув его, с удивлением прочитала адрес отправителя. Банк Гринготс? Да еще и получатель Долорес Джейн Амбридж.

Усевшись на кровать, развернула письмо.

«Заместителю Министра Магии,

Долорес Джейн Амбридж.

По имеющимся у нас образцам крови, мы провели Ритуал Призыва Крови, как вы и того требовали. Кровное родство подтвержденно.

Именнованная Виктория Элейн Крам, являеться прямым потомком Сириуса Ориона Блэка.

Метеринская линия не подтвержденна, из неимением подходящих образцов крови.

С уважением, Крюкохват.»

Шутка? Я ее раз пробежала глазами по тексту, но смысл строк настойчиво ускользал, а текст почему-то размылся перед глазами, словно взор заволокло полупрозрачной пленкой, что искажает картинку.

– Викки? – встревоженный голос Орлы доноситься, словно из-под воды, приглушенный и далекий. – Викки!

Сердце пустилось вскачь, подпрыгнуло куда-то к горлу и моментально ухнуло, выбивая весь воздух из груди. Мир закружился, заволновался, вот-вот грозя взорваться на тысячи осколков. Невозможно. Это проделки Уизли. Просто тупая, идиотская шутка! Бред сивой кобылы!

– Невозможно! Невозможно! – я с трудом выпрямилась, сделала шаг и почувствовала, что ноги не держат.

Орла напуганно вскрикнула, бросаясь ко мне. Я же поспешно оттолкнула ее руки. Не сейчас! Но в голове уже лихорадочно работали мысли, вот он недостающий пазл. Деталь, которой не хватало, для окончательной картины. Истинна которая, как бы я не старалась, уже адским пламенем охватила сознание, подсовывая обрывки и осколки воспоминаний.

« – Как же вы все же похожи, – удивленно покачал головой директор и направился к дверям.»

Тогда еще в Больничном Крыле, Дамболдор сравнил меня не с отцом или братом, а именно с Сириусом Блэком! Ведь отца и Виктора он не мог знать так хорошо, чтоб провести паролели, в том что вообще не похоже. Вывалившись в коридор, прислонилась к стене с силой ударяясь затылком о камень, но боль лишь вызвала новые воспоминания.

« – Вы самонадеянная, безоответственная, своенравная, неуправляемая… Как ваш отец! – набатом гремит голос Профессора Снейпа в голове.»

Воздух становиться обжигающе горячим, оттолкнувшись от стены, качаясь привалилась к подоконнику и толкнула створки, впуская прохладный воздух в коридор.

« – Мисс Крам, для вашего приезда сюда, было много причин, – мужчина опускаеться в кресло, делает тяжелый вздох. – Я не имею права, что-либо вам объяснять.»

Теперь эти слова звучат со всем иначе, они обрели другой смысл. Другую окраску и со совсем другой оттенок. Они звучат резко, болезненно, ответы были всегда под носом, а я подобно слепой курице проходила мимо них.

« – В это время, доверие слишком хрупкая материя, Мисс Крам.»

Голос Профессора Снейпа, в моей голове оглушает, заставляет меня зажать уши ладонями и затрести с силой головой, стараясь избавиться от навящивых воспоминаний, которых в голове все больше и больше. А все встает на свои места.

Вот почему Амбридж спровоцировала меня, ей нужна была моя кровь, чтоб проверить родство. Вот почему Амбридж интересовалась местонахождением Сириуса Блэка. Вот почему она меня так боялась, не из-за моего отца, а именно из-за Сириуса Блэка. Откуда она могла знать это? Оттуда же от куда знают и другие.

Вот она причина, почему я оказалась в доме Блэка. Меня не прятали там, меня там заперли для того, чтоб он мог со мной встретиться. Вот почему Дамболдор и остальные так настаивали на моем там присутствие, не ради безопастности. Но почему мне ничего не сказали? С самого начала?

« – Мы с тобой одного поля ягоды, Крам, и мы должны держаться вместе, – Малфой подался чуть вперед. – Но тот факт, что ты водишься с грязнокровками, осквернителями рода…

– Это ты зря, – зашипел Малфой, резко вскакивая и отдергивая края пиджака. – Скоро все измениться, Крам!»

Малфой все знал и пытался предупредить, хоть и в своей своеобразной, дёрганной манере. Почему он промолчал? Почему не сказал, честно и открыто в глаза, кем я являюсь на самом деле? С силой ударив по подоконнику кулоком, обреченно застонала. Он был прав, все измениться!

Чертово, ненависное письмо, все еще было сжато в пальцах, с силой укусив щеку из нутри, от чего соленый привкус крови обжег кончик языка прошептала:

– Я дочка Сириуса Блэка.

Комментарий к 29.

Удивила???))))

========== 30. ==========

Холод пробрался под школьную мантию, ледяным порывом пробежался по кончикам тугих локонов, оставляя кристаллы инея на волосах. Кончики пальцев дрожали, касаясь покрытой коркой льда бутылки. Алкоголь со всем не согревал, словно наоборот только сильнее сковывал холодом все внутренности, не смотря на теплый весенний ветерок, что проносился по Астрономической башне.

Уткнувшись лбом в металлические перила, болтая ногами, что спустила с края площадки, с силой зажмурилась, но все так же ощущала холод в груди, что обломком пара срывался с губ. А пальцы левой руки все ещё сжимали, письмо. Уизли отомстили с размахом, и не важно, что за них все сделала Амбридж. Они уничтожили меня этим письмом, растоптали. Мерзкая, горькая жидкость обожгла кончик языка, опалила горло и огненным клубком рухнула в желудок, чтобы тут же обратиться в кусок льда.

Бутылка со стуком опустилась на каменный пол, жидкость внутри с плеском омыла стеклянные стенки и успокоилась, но буря внутри не спешила утихать, она набирала силу, грозя разорвать меня изнутри, свести с ума, лишить рассудка и здравого смысла. Я хотела всё забыть, стереть из памяти эти мерзкие строки, но их словно выжгли на подкорки моего сознания. Прямой потомок Сириуса Блэка.

Дочь беглого преступника из Азкабана. Наследница темного рода, который всю свою долгую историю, поддерживал Темных Лордов. Насмешка? Я всю свою короткую, наивную жизнь считала себя, плодом любви своих родителей, а оказалась выродком внебрачной связи, доказательством измены моей матери. Я всегда считала, что мои родители любили друг друга, настолько сильно, что отец до сих пор не смирился с утратой своей любимой, но теперь я видела все в истинном свете.

Вот почему в доме не было наших семейных портретов, маминых фотографий, потому что отец был не в силах, смотреть в лицо женщине, что предала его и унизила, родив меня. Дитя, от другого мужчины. Вот почему, отец избегал любых разговоров о маме, а если и удавалось разговорить, то ограничивался общими фразами. Не из-за любви и боли, что она ему причиняла, а потому что это напоминало ему о предательстве жены.

И от этого всего внутри невыносимо больно, потому что со всем этим рухнул и идеальный образ мамы, что я рисовала в своем воображение. Она не была замечательной, верной женой и любящей матерью. Своим поступком, она предала не только отца, но и Виктора. Маленького мальчика, который называл ее мамой. Хуже всего, что я – живое доказательство проступка матери. И теперь схожесть с ней вызывает во мне отвращение.

Как это выносил отец? Как мог смотреть на меня и не чувствовать боли? Я ни разу в жизни не испытала его неприязни или холодности в отношение себя, он всегда был любящим и заботливым отцом. Самым лучшим отцом, что я только могла желать. И от этого, кажется, что горечь осознания утопит меня, отравит до смерти, выжжет льдом все внутренности.

Я даже плакать не могла, не было ни сил на это, ни желания. Я не имею права лить слезы, только не сейчас. Теперь все встало на свои места. Вот зачем наставник, отправил мне эту загадку, чтобы я сама узнала истину, но я не успела. За меня это сделали Уизли. Усмехнувшись, откинулась на каменный пол, разглядывая темное небо, усыпанное крупными горошинами звёзд. Дочь Сириуса Блэка. Прикусив губу, прикрыла глаза, стараясь выровнять взволнованное дыхание и быстро бьющееся в груди сердце.

Теперь понятно, почему не состоялась свадьба Сириуса и Элэйн Торчвуд. Она узнала о измене жениха, какого ей было пережить это? А какого было отцу? Если правильно посчитать, то это произошло как раз, когда была создана группа студентов для обмена опытом. Виктору тогда было годика два. Ради какой-то жалкой интрижки, эти двое разрушили столько жизней. Элэйн Торчвуд. Отец. Брат. Как мне смотреть теперь своей семье в глаза?

Я не имела ни малейшего понятия, как теперь осмелюсь посмотреть в глаза брата, как заговорю с отцом. Что я смогу сказать в свое оправдание? Простите, что вообще родилась и вам пришлось об мне заботиться? Ужасно убого и отвратительно. Почему за низкий проступок своей матери, я чувствую себя такой виноватой? Словно меня искупали в бочке с драконним дерьмом и забыли вымыть.

Огневиски, как будто на зло, не спешил пьянить. Сознание оставалось ясным и незатуманенным. Я хотела все забыть. Хоть ненадолго утопить собственные мысли в алкогольном тумане, но ничего не выходило. Внутри лишь все покрывалось толстой коркой льда, что острыми кристаллами ранит. А ещё ясно понимала одно, я оказалась в Хогвартсе не потому что это безопасно, а потому что я дочь Сириуса Блэка.

Только одно я не могла понять, почему от меня скрыли истину? Почему отец и другие, прибегли к такому глупому трюку с ложью, чтобы позволить Сириусу Блэку, встретиться с собственной дочерью. Почему молчал Малфой? Он ведь все знал. Я была в этом уверенна, Драко Малфою было все известно, ещё в тот самый первый поход в Хогсмид, но почему он промолчал? Решил придержать важный козырь при себе, пока не поймет, какую сторону я выбрала?

Я потянулась к бутылке, замершие, озябшие пальцы не охотно согнувшись, скользнули по промерзшему стеклу, роняя бутылку на пол. Она со звоном покатилась по камню, расплескивая темную жидкость из узкого горлышка и остановилась лишь наткнувшись на черный лакированный носок дорогих туфель. Я оглядела туфли, скользнула взглядом по идеально отглаженным темным брюкам. По манжетам белой рубашки. И остановившись на лице парня, усмехнулась:

– Помяни черта, он тут как тут!

Он удивлённо приподнял одну бровь, смотря на меня серыми холодными глазами и усмехнулся в ответ. Руки были спрятаны в карманы брюк, мантия небрежно расстегнула. Я похлопала по камню рядом с собой и отвернулась, смотря на темное небо. Малфой сел рядом, протянул мне бутылку и передёрнул плечами, словно моментально озябнув от холода, что окружал меня.

– По какому поводу пьешь? – парень так же свесил ноги в пустоту и откинулся чуть назад, оперевшись на руки.

– Ещё не решила, – сделав большой глоток протянула бутылку парню. – Толи от горя, толи от злости.

– И кто же тебя так обидел? – Малфой сделал большой глоток из бутылки и с интересом взглянул на меня.

– Братец, – я насмешливо взглянула на парня, видя, как от удивления вытягивается его лицо и трехнула у него перед лицом злосчастной бумажкой. – Даже обидно, что ты мне ничего не рассказал.

– Узнала все же, – Малфой улыбнулся, впервые без какой-либо насмешки, просто тепло и спокойно. – А я уже подумал, что все обойдется.

– Обойдется? – я отобрала у парня бутылку, но пить не стала, лишь сильнее сжала ее пальцами. – Даже не знаю, что хуже: всю жизнь провести во лжи или жить с правдой.

– Мне жаль, – Малфой отобрал бутылку, поставил ее на пол и переплел мои пальцы со своими, его рука казалась обжигающе горячей, но тем самым, в чем я сейчас нуждалась больше всего.

– Почему не рассказал? – я положила голову парню на плече, закрывая глаза.

– В начале хотел, тогда в Хогсмиде, но не смог, даже язык не повернулся, а потом понял, что лучше молчать, ты все равно приняла меня даже и без родства, а потому что я это я, а ты это ты.

– И кто же я? – усмехнувшись открыла глаза, сильнее сжав ладонь парня, а внутри все сжалось от ожидания ответа, словно он способен все решить.

– Кто ты? – Малфой на секунду замолчал, словно тщательно обдумывая ответ. – Ты Когтевранка с душой Гриффендорки и мозгами Слизеринки. Хитрая кошка, сумевшая обхитрить весь Хогвартс.