Текст книги "Хитрость для лиса (СИ)"

Автор книги: Soulli

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Взмах палочкой, мужчина скользнул в сознание легко, нет смысла сопротивляться, проще пустить, обмануть запутать, отвести взгляд от важного, нужно ценного, того, что кроиться за ментальным блоком. Он перебирает пустые, ложные воспоминания, что выставлены, словно ширма, созданые создать иллюзию проникновения. В перемешку с ними и настоящие, но они ничего незначащие, не несущие никакой важной информации.

И вот мужчина уткнулся в защиту, а он разобрался быстрее, чем я ожидала, плавно скользул вдоль ментальной защиты, попытался нажать, и тут же удивленно открыл глаза.

– Вы достигли очень значительных успехов, – похвала из уст мужчины была приятной.

– Благодарю Профессор, – я вежливо кивнула.

– Чему еще обучал вас Валентин? – мужчина подтолкнул ко мне коробку. – Одевайте и не снимайте, даже во время приема водных процедур.

– Хорошо, Профессор, – я кивнула, осторожно коснулась кружевной черной ткани. – Много чему, я хотела стать Мастером Проклятий, а это требует особых навыков, один из них умение защищать свое сознание.

– Почему именно Мастер Проклятий? – мужчина сцепил пальцы в замок, с интересом взглянул на меня. – Это очень опасная, сложная профессия.

– Из-за мамы, – я сжала левую руку и тут же разжала, проверяя удобно ли села перчатка. – Когда я была маленькой, один из гостей отца предположил, что чахотка, убившая маму, могла быть вызвана проклятием.

– И вы считаете, что став Мастером Проклятий…

– Однажды смогу, помочь кому-то сохранить не только жизнь, но и близкого кому-то человека! – я улыбнулась мужчине.

– Вы слишком на нее похожи, – удивленно покачал головой мужчина.

– Вы знали мою маму? – с интересом взглянула на мужчину.

– Знал, – кивнул Профессор. – Она была удивительно доброй, всегда принимала людей такими, какие они есть, без каких-либо эгоистических целей. Она тоже мечтала помогать другим и она безумно вас любила, Мисс Крам, больше собственной жизни.

– Спасибо, – я часто заморгала, запрокидывая голову к потолку. – Спасибо, Профессор.

Чувство внутри, подобно солнцу, безумно прекрасно, но обжигающе горячо. Я часто слышала эти слова от отца, но разве отец мог сказать дочери, что-либо другое. Слышать подобное, от постороннего человека, слышать искренность в его словах – это со всем другое.

– И, Мисс Крам, зайдите ко мне завтра, я подготовлю для вас кое-какую литературу, по вашим интересам, – уголки губ мужчины чуть приподнялись.

– Профессор, но разве это разумно? Профессор Амбридж…

– Мисс Крам, я не слеп и прекрасно вижу, что вам удается водить эту Министерскую жабу за нос, чего не скажешь о том же Поттере, так что, жду вас завтра, – мужчина важно кивнул.

Я улыбнулась, похоже кое-кого я все же не смогла обхитрить. Кивнув, вышла из кабинета. В кармане нащупала флакончик с чернилами, что ж все складывается как нельзя лучше. Осталось написать письмо, да так, чтобы Амбридж ни о чем не догадалась.

В детстве мы с братом, ради шутки и смех, разработали собственный способ шифровать послание. Определенная последовательность цифр, обозначающих определенное положение слов в предложениях и абзацах. Если сопоставить цифры с нужными словами, то получается определенное зашифрованное послание.

А для того, чтобы понять обычное или же зашифрованное, мы писали то, чего не было в реальности, придумывали, какие-то истории и факты из нашей жизни, что в реальности не существовало, это служило сигналом к тому, что нужно искать среди этой белиберды реальное послание.

Оставалось надеяться, что брат все еще помнит правильный ключ к тексту и сможет понять, что само послание лишь намек на истинное, которое будет скрыто особыми чернилами. Войдя в гостиную, встретилась взглядом с Орлой и улыбнулась, подбросив в руке, флакон с чернилами.

– Сварили? – Орла подскочила с дивана, роняя книгу с колен.

Я кивнула и пошла наверх. Теперь нужно сочинить историю, с нужными словами в тексте, а с фантазией у меня уж очень туго. Усевшись за стол, достала из стола бумагу.

1-2-3-4-4-2-5-4-6-12-7-8. Я повторяла про себя код, боясь совершить хоть малейшую ошибку.

«Милый Брат,

Я так сильно скучаю, по нашему детству.

Помнишь, мы украли текст, у нашего вредного учителя по чистописанию.

Мы спрятали его у каменного фонтана, у того самого с русалкой и кентавром.

Тот, что на заднем дворе нашего дома. Он был безумно красивым.

В то лето ты еще так сильно порезал руку, что залил кровью всю лестницу, ведущую наверх. Я тогда так испугалась, что потеряла свой ключик от дневника, что тайно вела от вас с отцом.

Надеюсь, дома все хорошо, и вы с папой здоровы.

С любовью, Викки!»

Пробежавшись по строчкам, улыбнулась, Орла же, стоящая у меня за спиной, недоуменно посмотрела на меня. Я же подмигнув девушке, дала чернилам высохнуть, перевернула лист. Достала из кармана флакончик с чернилами. Проколов палец, добавила свою кровь в чернила, и, когда они потемнели, обмакнула перо.

Стоило дописать письмо, как тут же слова извели. Для надежности покрутила пергамент в руках, поднесла к свету свечей. Ни намека на ранее написанный текст. Улыбнувшись Орле, сложила письмо и убрала в конверт. Мунин тут же спрыгнул со шкафа и приземлившись на стол, клюнул письмо.

– Не сопротивляйся, ясно? Позволь ей проверять любую мою почту, что бы там не было.

Я подхватила ворона ладонями, внимательно посмотрела в темные бусинки глаз и дождавшись карканья в ответ, улыбнулась. Открыв окно раскрыла ладони, Мунин сорвался с рук, резко взвиваясь в темное небо.

Мы с Орлой долго не могли уснуть, ее словно прорвало. Она делилась воспоминаниями о маме, о трудностях, которые выпали на их долю с отцом. О том, что каждый визит к колдомедикам отнимал у них все больше и больше денег, а вместе с ними и надежду. Орла плакала, так много, что я начала беспокоиться, такой разбитой я еще не видела подругу.

Но потом, когда она все же уснула, спокойным, крепким сном, я поняла, это были слезы облегчения. Ей нужно было выговориться, выпустить свою боль и страхи наружу. Такое она не могла себе позволить рядом с родным отцом, ведь ему тоже тяжело и Орла считала себя обязанной быть сильной, не давать ни малейшей слабости, чтоб не пошатнуть хрупкую надежду отца.

И другим она не решалась открыться, ведь кого интересуют чужие заботы. И сейчас когда, она доверилась мне, она наконец-то смогла поделиться своими страхами, переживаниями и болью. И я могла понять Орлу, ведь рядом с отцом, я вела себя точно так же. Не задавала лишних вопросов, старалась не вспоминать маму, чтобы случайно не причинить ему боли.

Даже колдографии, были найдены мной случайно, в семейной библиотеке. Увидев женщину на фотографии, я уже не сомневалась – это моя мама. В доме же не было семейных портретов, ни фотографий, и я понимала его, это больно постоянно видеть лицо, той, что любил больше жизни и понимать, что ее больше нет.

Были только более поздние фотографии, меня и Виктора, отец же терпеть не мог фотографироваться. Считал, что выглядит на них слишком старым. Наверное поэтому, не было ни одной совместной фотографии мамы и папы. Даже единственная свадебная фотография, которая у меня имелась, запечатлела только маму. В красивом кружевном, белоснежном платье, с фатой за спиной. Безумно красивая, с теплой нежной улыбкой.

Ночью мне снова снилась мама, в красивом платье, такая счастливая, я даже явственно слышала ее хрустальный смех. Только вот мужчину, что она держала за руку, я не могла узнать. Не получалось, его лицо словно ускользало от моего взгляда.

Резко дернувшись на кровати, спрятала лицо в ладонях. Синие глаза. Последнее, что я увидела, это синие глаза, наполняющиеся безумием. Таким пугающим, от которого сердце уходит в пятки. Сердце колотилось в груди, сделав несколько глубоких вздохов, выбралась из кровати.

Орла еще спала, взглянув на часы обреченно вздохнула. Можно было бы лечь поспать еще, как минимум часик, но я знала, что уже не смогу уснуть. Разговоры с Орлой, неизбежно разбередили и мои раны. Те, что я прятала даже от самой себя, не желая раз за разом испытывать эту боль.

Приняв прохладный душ, попыталась привести свои мысли в порядок. Но получалось не важно, я все время возвращалась к разговору с Профессором Снейпом. И его слова, одновременно согревали и обжигали изнутри. Усевшись на диван в гостиной, обняла подушку и дернула серебристые кисточки.

– Что это? – Чемберс плюхнулся рядом на диван, широко зевая и указывая на кружевную перчатку у меня на левой руке.

– Хочу избавиться от шрама, – пожала я плечами.

– Ясно, – протянул парень, вытягивая ноги и снова зевая. – Не спиться?

– Нет, – покачала я головой.

– Вот и мне, – вздохнул Чемберс. – Меня две девушки пригласили в Хогсмит, не знаю, какую выбрать!

– Ту, что по-сговорчивей, – усмехнулась я, вспоминая выражение Геры, которое он часто любил повторять, когда выбирал между несколькими девушками, что ему нравятся.

– А ты, Крам, понимаешь в чем суть, да? – как-то восхищенно протянул парень. -Хороший совет.

Пожав плечами, отвернулась к камину. Огонь внутри почти угас и не давал тепла. Чемберс уполз обратно и чего приходил то? Постепенно гостиная наполнялась студентами, еще немного сонными, растерянными. Завидев Орлу на лестнице, поднялась с дивана и подхватив сумку, дождалась, когда девушка поравняется со мной.

– Доброе утро, – улыбнулась мне Орла.

– Доброе, – кивнула я.

Мы вышли из гостиной в числе последних. Дождавшись лестницы, стали медленно спускаться. Кто-то окрикнул меня и Орлу, мы одновременно с девушкой оглянулись не прекращая движения. Я шагнула раньше, чем Орла. Опора ушла из-под ног, я рухнула вперед, едва успев уцепиться за перила. Голень взорвалась острой болью.

– Чтоб тролль тебя сожрал, – зашипела я, садясь прям на ступеньку и вытаскивая ногу из образовавшейся дыры.

– И тебе доброго утро, – усмехнулся Роджерс, разглядывая меня сверху вниз. – Поговорим?

– Здесь?! – я недовольно выпрямилась, наступать на ногу было все еще больно.

– Помочь? – Роджера подхватил меня под локоть, и мы наконец-то доковыляли до Большого Зала.

Упав на скамейку, удивленно оглядела мрачные, полные ужаса лица вокруг. Шёпот, какой-то зловещий, пугающий распространялся по Большому Залу. Рядом сидящая Падма, трясущимися руками отложила в сторону «Ежедневный Пророк».

– Что случилось? – а сердце сжалось от какого-то предчувствия.

Вместо ответа она положила газету перед мной и показала на десять чёрно-белых фотографий, занявших всю первую полосу; на девяти – лица волшебников, на десятой – ведьма. Одни безмолвно скалились, другие нагло барабанили пальцами по рамкам своих фотографий. Под каждой значилось имя и преступление, за которое этот человек был посажен в Азкабан.

Антонин Долохов, – гласила подпись под фотографией волшебника с длинной, бледной, искривлённой физиономией, – Осуждён за зверское убийство Гидеона и Фабиана Пруэттов.

Август Руквуд, —значилось под изображением рябого мужчины с жирными волосами, который стоял со скучающим видом, прислонясь к краю фотографии. – Осуждён за передачу секретных сведений Министерства магии Тому-Кого-Нельзя-Называть.

Но мое внимание привлекла именно ведьма. Она бросилась в глаза, как только перед мной положили газету. Длинные нечёсаные волосы, кудрявые, крупными кольцами. Она смотрела на меня из-под тяжёлых век, на тонких губах играла надменная улыбка. Она была так похожа на Блэка. Как и Сириус, она сохранила остатки былой красоты, хотя время или Азкабан сильно над ней поработали.

Беллатриса Лестрейндж, осуждена за пытки, нанёсшие непоправимый вред здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупс, двух Авроров и трех маглорожденых волшебников.

«Массовый побег из Азкабана Министерство опасается, что „душа заговора“ старых пожирателей смерти – Блэк». Гласил заголовок над фотографиями. Я поспешно нашла саму статью.

«Вчера поздно вечером Министерство магии сообщило, что из Азкабана совершён массовый побег.

В ходе беседы с репортёрами у себя в кабинете министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что несколько часов назад из камер строгого содержания совершили побег десять заключённых, о чём, ввиду особой опасности беглецов, он уже проинформировал премьер-министра маглов.

– К великому сожалению, повторилась ситуация, с которой мы столкнулись два с половиной года назад, когда из тюрьмы бежал убийца Блэк, – заявил вчера вечером Фадж. – И между этими происшествиями нельзя не усмотреть взаимосвязи. Побег подобного масштаба предполагает помощь извне, и следует помнить, что Блэк, первым в истории вырвавшийся из Азкабана, идеально подходит для роли такого помощника. Мы считаем весьма вероятным, что бежавшие преступники, в числе которых кузина Блэка Беллатриса Лестрейндж, группировались вокруг своего вожака Блэка. Тем не менее мы прилагаем все силы к задержанию преступников и просим волшебное сообщество, проявлять бдительность и осторожность. Ни в коем случае нельзя приближаться к этим лицам…»

Сердце снова сжалось, я нашла глазами Орлу. Она так же держала газету в руках, и чем дольше она ее разглядывала, тем сильнее бледнело ее лицо. Руки мелко затряслись, от чего газета тихонько зашелестела.

– Орла, – я попыталась подняться, обращаясь к подруге. – Орла.

Но девушка словно не слышала меня, она поспешно швырнула газету на стол, затравленно огляделась, я видела как на глаза девушки набегают слезы. Орла сорвалась на бег моментально, я рванула за ней, но нога, подломилась, снова обожгла болью, и я охнула, чьи-то руки подхватили меня за талию, не позволяя рухнуть на пол.

– Роджерс, – я нашла взглядом растерявшегося парня. – Найди Орлу! Сейчас же!

Парень кивнул, меня же усадили на лавочку спиной к столу. И я с удивлением оглядела Уизли, что опустился перед мной на корточки и ощупывает мою ногу. Оглянувшись, заметила сосредоточенные на нас удивленные взгляды Гриффендорцев. Я сидела за столом Гриффендора.

– Уизли, – зашипела я. – Отпусти.

– Ты же даже идти не можешь, – усмехнулся парень, стягивая ботинок, а следом и гольф. – Ого, ты где так?

Я опустила взгляд на ногу и огорченно вздохнула. Огромный, бардовый синяк, окольцевал лодыжку. Боль в том месте пульсировал и горела. Недовольно поморщившись, прикусила губу. Как же все не вовремя.

– Уизли, мне нужно идти, – я попыталась отобрать у парня свой ботинок, но он тут же отвел руку в сторону и нахмурился. – Мне правда нужно идти!

– В Больничное крыло, – как-то ехидно выдал парень и легко подхватил меня на руки.

Кто-то залихвато присвистнул, кто-то засмеялся, отпуская какие-то сальные шуточки. Я же стукнула парня кулаком в плече и зло зашипела.

– Уизли, отпусти, я сказала!

– Будешь дергаться, уроню, – улыбнулся парень и бросил на меня насмешливый взгляд ярко-голубых глаз.

Я тут же присмирела, с этого рыжего и в правду станется швырнуть меня на пол, для надежности оплела шею парня руками. Он только как-то странно хмыкнул, на мои манипуляции. И снова этот запах. Кофе и корица. Дурманящей, терпкий.

– Мистер Уизли? Мисс Крам? – Мадам Помфри встревоженно всплеснула руками. – Что случилось?

– Я наступила на изчезающию ступеньку, – сказала я, когда Уизли опустил меня на кровать.

– Мистер Уизли, проводите потом Мисс Крам до гостиной, – оглядев мою ногу, обратилась колдомедик к парню, он утвердительно кивнул. – Вот и славно!

Мадам Помфри наложила какую-то мазь на место синяка, следом зафиксировала ногу плотным бинтом. Заявив, что на ногу наступать нельзя до самого вечера, если я хочу, чтоб нога быстрее зажила. Отправила меня отдыхать.

– Я сама дойду! – зашипела я, видя, как Уизли снова собирается поднять меня на руку. – Не надо.

– Как будто я буду тебя слушать, – фыркнул Уизли и снова подхватил меня на руку, я же обреченно вздохнула. – Неужели так сложно принять чью-то помощь?

– И какая в этот раз цена? – усмехнулась я.

– Крам, – Уизли одарил меня строгим взглядом. – Этого больше не повториться.

– К счастью, – фыркнула я и уцепилась за шею парня, когда он едва меня не уронил. – Издеваешься?

По груди парня пошла вибрация, словно он беззвучно смеялся. Точно издевается. Недовольно фыркнув, отвернулась, прикусив губу. Мы остановились перед дверь. Так как руки у него были заняты, стучать пришлось мне. Ответив на загадку, снова почувствовала смех парня.

– Опусти, – я указала на диван перед камином.

– А я думал, мы поднимемся в твою комнату, – усмехнулся парень и подмигнул мне.

Я же возмущенно уставилась на парня, на что это он намекает. Парень же опустил меня на диван, даже подушки под спину подложил. Сев напротив меня на корточки, склонил голову к плечу, внимательно смотря в глаза. И мне стало неуютно от этого взгляда, я отвела глаза, тяжело вздохнула.

– Крам, давай встречаться? – неожиданно заявил парень.

– Тебя, что, опять чем-то опоили? – удивленно выдохнула я, уставившись на парня.

– Я серьезно, – взгляд ярких голубых глаз, был серьезным, без привычных озорных насмешливых огоньков.

– Уизли, мне не до ваших шуток, – фыркнула я. – Ясно?

– Понятно, – к моему удивлению Уизли кивнул. – Что ж тогда я докажу тебе, что я серьезен в своих намереньях!

– Флаг в руки, – отмахнулась я.

А Уизли хороший актер, я готова была поверить в его искренность, если мне не было бы известно о их споре, я бы поверила. Усмехнувшись вслед уходящему парню, скрестила руки на груди. Только, вот ничего не выйдет Уизли, не только вы умеете играть.

Наступив на ногу, усмехнулась, не так и больно. Хотя при ходьбе все же немного прихрамывала. Выглянув из гостиной, встретилась с красными от слез глазами Орлы. Шагнув к подруге, тут же крепко ее обняла. Она снова всхлипнула, ее била мелкая дрожь.

Я увлекла ее в «Гнездо». Мы долго молчали, что еще тут скажешь. Только, одно не давало мне покоя, где были в этот момент дементры? Как так вышло, что десять преступников, просто взяли и сбежали? Неужели события первой магической войны, снова повторяются и дементры снова на его стороне? Значит и другие темные твари? Оборотни? Великаны?

Сжав сильнее руку Орлы, тяжело вздохнула. Страх, ледяными, коварными паучьими лапами пробрался в грудь и сжал сердце. Если будет война, что будет с нами? Я взглянула на Орлу, девушка сидела прислонившись к стене, откинув голову и прикрыв глаза, ладонью.

– Тебе страшно? – тихо спросила Орла.

– Нет, – уверенно заявила, хотя чувствовала со всем другое и улыбнулась, удивленно смотрящей на меня девушке. – Ни капельки!

– Сумасшедшая, – выдохнула Орла, и уголки ее губ чуть-чуть приподнялись.

– Вставай, – я требовательно потянула за собой подругу.

– Викки, я…

– Давай же, – я улыбнулась девушке. – Я хочу тебе кое-что показать!

Орла, свободной рукой стерла с щек влажные дорожки и со вздохом поднялась. Я же встала у подруги за спиной, вытащила ее палочку из кармана, вложила в тонкие пальцы. Показала правильную схему жестов, направляя ее руку своей.

– А теперь закрой глаза, сделай глубокий вдох, – сделав шаг назад, улыбнулась. – Вспомни все, что делает тебя счастливой, все воспоминания до единого, собери во едино. Ощути счастье.

Орла замерла, медленно на лице расцвела теплая улыбка. Я же снова взмахнула ее рукой, повторяя правильные жесты. Орла повторила их уже сама. Улыбнувшись сказала.

– А теперь заклятие, все счастье Орла, все до капли, – подруга утвердительно кивнула. – Экспекто Потронум!

– Экспекто Потронум! – на полном автомате повторила Орла, и с ее палочки сорвался потрясающий по красоте орел.

Он был прекрасен. С огромным размахом крыльев, острым мощным клювом, большими круглыми глазами с вертикальным зрачком. За широким длинным хвостом тянулась серебристая пелена. Он сделал круг почета по комнате и растворился. Я же посмотрела на подругу. Ее глаза были огромными, от счастья и восторга.

– Потронус! Викки! Орел! – Орла подскочила ко мне, обняв запрыгала на месте. – Викки! Ты видела? О Мерлин!

Я же обняла подругу в ответ, даже если я не могу создать Потронуса, я могу хоть кого-то сделать чуточку счастливей. Орла выпустив меня из объятий снова создала Потронуса. Орел снова закружился по комнате. Словно сплетенный из серебристого лунного света.

– А ты? – она счастливо улыбнулась, глядя на меня. – Давай!

Я отрицательно качнула головой и приподняла руку в перчатке, намекая на то, что еще не готова. Орла как-то разочарованно вздохнула, но это не омрачило ее радости. Портить только что приподнятое настроение подруги, тем, что я не способна создать Потронуса, я не хотела.

– Викки, ты самый лучший учитель в мире, – Орла опустила палочку.

– Даже лучше Поттера? – озорно задвигала бровями.

– Конечно! – воскликнула Орла.

– Тебе нечего бояться, – я подошла к подруге, сжала ее ладонь. – Ты талантливая, умная, сильная волшебница. Ты ученица Когтеврана, Орла Свирк! И если эта кудрявая ведьма, рискнет с тобой связаться, ты надерешь ей зад, потому что ты самая лучшая волшебница!

Я старалась говорить со всей уверенностью, на которую способна, потому что страх самый глупый советчик по жизни. Я заглянула в глаза Орлы и улыбнулась:

– А еще у тебя есть я, так что не бойся, ничего не бойся!

– Я не боюсь, – уверенно кивнула Орла. – Спасибо, Викки!

Улыбнувшись, отошла от подруги к противоположной стене и насмешливо вскинула палочку. Она тут же встала в похожую позу. Одновременно кивнув, обменялись обезоруживающими заклинаниями, но в разные стороны разлетелись лишь искры. С каждым днем Орла становилась все лучше и лучше в невербальной магии, и я не могла не радоваться такому быстрому прогрессу.

Отведя в сторону луч оглушающего заклинания, запустила в подругу усыпляющие чары. Она отбила их с легкостью, отправив в меня Импедименту. Увернувшись, подпрыгнула, пропуская под ногами отразившееся от зеркальных чар, заклятие. Орла так же крутанулась в сторону, бросая в меня «Редукто». Отразив заклинание в пол, сбила подругу с ног заклятием подножки. Она же уже с пола бросила в меня «Левикорпусом». Отразив чары, атаковала подругу обезоруживающим. Орла выставила щит.

И ни единого звука. Заклинания разлетаются в стороны, какие-то отражаются от зеркальных чар, и от них тоже приходиться укорачиваться, усложняя битву. Сыплются искры, во все стороны. Заклятие молнии, ставшее коронным для Орлы, едва не сбило меня с ног, но все же я успела увернутся, отправляя в Орлу «Левикорпус». Его то она и упустила, рухнув на подушки раскинула руки в разные стороны.

– Все, – выдохнула девушка тяжело дыша.

Я так же устало прислонилась к стене, Орла становиться достойным оппонентом. Конечно в битвах против друг друга мы старались не использовать весь арсенал, что изучили, а лишь те, что не смогут причинить особого вреда. Ведь никто из нас не может быть уверенным, что сто процентов увернётся или вовремя распознает чары и успеет вовремя выставить нужный щит.

Для этого мы тренировались по-другому. Одна из нас, воиспроизводит нужный жест для заклятия, вторая должна создать щит. Не угадала, щелбан. Вот так вот и развлекались, когда уставали от тренировок. Устав от этого, начинали читать, а закончив с книгой, обменивались прочитаным, выдавая друг другу краткое содержание прочитанного.

– Пора на обед, – взглянув на часы оттолкнулась от стены. – Идем?

– Идем, – уверенно кивнула Орла.

Когда мы спустились в Большой Зал, в Орлу уперлись десятки любопытных, заинтересованных взглядов. Девушка тут же съежилась, нерешительно замерла и уже была готова сделать шаг назад. Но я поймала ее руку, сильно сжала и уверенно посмотрела в темные глаза.

– Ничего не бойся, – прошептала я одними губами и улыбнулась.

Орла набрала в грудь по больше воздуха и расправив плечи, твердо кивнула. Я улыбнулась и под десятком взглядов, мы прошли к столу, а я чувствовала гордость. Она справилась со страхом, это самое главное. И пусть смотрят, сколько влезет, пусть глазеют глупые зеваки. Орла способна дать отпор любому. Усмехнувшись, села рядом с подругой, рядом тут же сел Эрик, а с другой стороны протиснулась Кэтти. Пока есть, что защищать, даже если буду умирать от страха, я не отступлю!

========== 23. ==========

Мой День Рождение приблежался неумолимо, так же быстро как и таял снег за окном, вгоняя меня в тоску. Снова этот мерзкий дождь, грязно-серый антураж за окном. Каждый раз шагая по хлюпоющей грязи к теплицам Мадам Стебль, с настольгией вспоминала Думстранг, где снег лежит сугробами до самого мая.

Утро четырнадцатого февраля не стал исключением. Мелкая серая морось за окном, хмурое небо и ни намека, на белоснежный снег и яркое утренние солнце. Орла поздравила меня первой, запрыгнув на кровать с веселым смехом и подергав меня сонную, вяло ей сопротивляющуюся, за уши. Вручила подарок.

– Что это? – я от любопытства даже проснулась и сев на кровати, взяла из рук Орлы коробку, упокованную в яркую бумагу.

Уши все еще горели, потерев их под смех подруги, поспешила избавиться от подврочной упаковки. В руках оказалась коробка. Из серого картона. Без надписей. Открыв ее, удивленно оглядела содержимое. Там было пусто, со всем. Недоуменно переведя взгляд на подругу, нахмурилась.

– Подарок не поместился в коробку, – улыбнулась Орла и потянула меня с кровати. – Идем!

Не успев даже обуться, поплелась за Орлой. У двери, Орла завязала мне глаза повязкой. Спустившись в гостиную, закрутила головой во все стороны, но ничего не услышала. Орла же отпустила мою руку и я удивленно стянула с глаз повязку

– С Днем Рождения! – слаженный хор всего факультета оглушал.

А я же не могла отвести глаз от гостиной. Она снова была вся в снегу. Сугробы, падающий снег с потолка. Кто-то отодвинул всю мебель к стенам. В центре гостиной, на образовавшейся пустате, залили каток. На окнах висели сосульки, на стенах были развешаны плакаты с поздравлениями. От радости и удивления я не могла найти слов.

– Она в шоке? – растерянно спросил Чемберс у стоявшей рядом Орлы.

– Викки! – завопили Кэтти и Эрик выскакивая из толпы. – С Днем Рождения!

Я подхватила ребят, крепко обняла, чувствуя, как от счастья меня просто распирает изнутри. Засмеявшись, обняла Орлу, Чемберса и вообще всех, кто попал под руку. Откуда-то появилось сливочное пиво, у старших по рукам гуляла бутылка Огневиски.

Так что на Завтрак, мы все спустились веселые, раскрасневшиеся и до невозможности шумные. Стоило мне только сесть за стол, как появились совы, приносящие утреннею почту.

– Разве в выходные совы приносят почту? – удивился Чемберс.

Похоже у сов и правда были другие планы. Первая черная сова бросила мне на голову веник, перевязаный огромным красным бантом. Стоило мне только ощутить запах, рассмеялась. Кошачья мята. Даже открытку читать не стоит, я знаю имя отправителя. Гера, вот же жук. Следом опустился второй букет. Это были васильки. Огромный букет, едва обхватишь руками. Только один человек знал, что я неравнодушна именно к этим цветам. Ланс.

Отложив в сторону Кошачью мяту, притянула к себе букет. Немного мятный, медово-гвоздичный запах, глубоко вдохнув, пробежав по синим маковкам цветов, улыбнулась. Кэтти тут уткнулась в цветки носом и тут же расчихалась, а на кончике носа осталась сероватая пыльца.

– А это что? – Голстейн удивленно коснулся коробки.

Я положила букет себе на колени и потянулась за коробкой, но меня отвлек Мунин. Он опустился на запястье, недовольно каркая и пытаясь клюнуть ближайшую сову. На лапке у него висел небольшой кожанный мешочек и письмо. Забрав у ворона, почту, дождалась, когда он переберется на плече.

« С Днем Рождения Малышка!

Я знаю, ты все еще обижена на всех нас, за то, что произашло перед Рождеством, но…

Сегодня, особый день! День, когда ты стала еще на год взрослее, чуточку умнее и сильнее. Я благодарен небесам, что они послали в мир, чудо подобное тебе. Желаю, чтоб Локи никогда тебя не покидал, чтобы счастье не гласло в твоих глазах, а рядом были те, кто всегда прикроет твою спину!

Так же передаю послание от Роксаны. Она желает тебе большой любви, побольше внимания от парней, зависти девушек и не угасающей красоты. Ну, и конечно же здоровья!

Ланс же бука, смылся с самого утра куда-то, так что от его лица желаю тебе счастья, здоровья и успехов в любом твоем начинание. Пусть все твои мечты сбудутся!

P.S. Подарки лучше рассмотреть, когда будешь одна. Он с расширенным пространством.

С любовью, Гера.»

Убрав мешочек в карман, еще раз перечитала письмо, покачала головой с улыбкой и отложила письмо в сторонку. Орла рядом, просто забирала у сов посылки и складывала на лавочке. Эрик и Кэтти, занимались тем же самым, под любопытными взглядами всего Большого Зала.

– Не знал, что ты так популярна, – немного надменный голос за спиной заставил улыбнутся, не думала, что решиться.

– Доброе утро, Малфой, – я повернулась к парню.

– С Днем Рождения, Крам, – парень протянул мне небольшую коробочку.

– Спасибо, – я приняла подарок и улыбнулась.

Он кивнул и резко развернувшись на пятках, под недоуменными взглядами, покинул Большой Зал. Я поддела подарочную упаковку, но подарок из рук выбил Уизли. Ловко поймав, покрутил в пальцах.

– Уизли? – я вопросительно взглянула на парня и протянула руку за коробочкой. – Верни!

– Только, после того как примешь мой подарок, – улыбнулся парень.

Я обреченно вздохнула и кивнула. Уизли довольный собой, расплылся в улыбке, достал из кармана, что-то блеснувшее и потребовал, чтоб я повернулась спиной к нему. Выполнив требуемое, приготовилась к какой-нибудь гадости и вздрогнула, когда прохладные пальцы коснулись кожи, вызывая табун мурашек. На грудь лег цепочка с маленьким кулончиком в виде снежинки.

Уизли чуть наклонился вперед, обжигая кожу горячим дыханием. Сердце заколотилось в груди, сжав край скамейки под собой, судорожно втянула воздух сквозь зубы.

– С Днем Рождения Виктория, – шепнул парень.

Сердце в груди сделало сумасшедший кульбит, я дернулась чуть в сторону, резко оборачиваясь и судорожно выдохнула. Его лицо было так близко, что я могла с легкостью пересчитать все бледные веснушки на светлой коже. Сердце предательски ухнуло куда-то вниз. А я забыла, как дышать, в ярких, ясных, голубых глазах загорелись насмешливые, озорные огоньки. Словно искорки празничных фейрверков, так удивительно и завораживающе.

– Дыши, – почти одними губами прошептал парень и подмигнув мне, резко выпрямился.

Фред или Джордж? Уронив голову на стол, накрыла ее руками. Выдав стон, запустила пальцы в волосы, требуша и без того небрежную прическу. А сердце все трепыхалось в груди, словно напуганное. Что это вообще было? Какого, фристайла я вообще на него пялилась?

– Ты чего? – удивилась Орла, осторожно косаясь моего плеча.

– Все хорошо, – я тут же выпрямилась и улыбнулась подруге. – Нужно сходить в Хогсмит, купить все к вечеринке.

– Эй, Крам! – Уизли поднялся из-за своего стола, крутя темную коробочку в пальцах. – Забыл!