Текст книги "Короткие встречи (СИ)"
Автор книги: Smaragd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Обижаться на пропащего бывшего однокурсника смысла не было: тот ничего не обещал, не просил, не пользовался так неожиданно для них обоих возникшими отношениями. Необъяснимой дружбой, странной привязанностью, парадоксальной зависимостью. Родившимися после итальянского праздника? И сдалось же ему это Феррагосто! Или раньше? Когда?.. Даже те дни у моря Драко принял как должное, хотя, и правда, не приглашал. Бескорыстный Малфой – оксюморон.
Сзади тихо, но отчетливо ухнуло. Поттер подавился сигаретным дымом, закашлялся, замахал руками, чтобы разогнать сизое марево. На стропилах сидел филин, держа в лапах большой сверток. Гарри ахнул, вскочил, ударился макушкой о другое стропило, чертыхнулся, бросил на ходу: «Погоди, я сейчас», и выбежал с чердака, чуть не кубарем скатываясь с лестницы на кухню: там еще должно было остаться печенье после вчерашнего чая.
Когда вернулся, перепрыгивая через три ступеньки и дыша, как паровоз, филин был на месте. Большая птица аккуратно взяла печенье из рук Гарри, а в круглых глазах явно читалось: «Ты полный придурок, Поттер. Печенье-то хоть приличное? Ладно, давай».
Но тому уже и дела не было до птицы. Он рванул оберточную бумагу, в нетерпении добираясь до содержимого подарка, поднимая письмо, упавшее у ног.
«Привет, Потти!
Верю, что ты безумно скучал без меня, поскольку Уизел наверняка успел достать тебя своими плоскими шуточками, а все остальные даже плоско шутить не умеют. Но семью не выбирают, а мне досталась лучшая. Так что довольствуйся тем, что имеешь, терпи и плачь в подушку.
Я вернулся из путешествия по Тибету. Два года пролетели незаметно, но не без трудностей. Поттер, это было великолепно! Не буду останавливаться на красоте этой земли, но тут дикий магический потенциал и просто удивительные собрания древних рукописей по травам и зельям! Ваш малахольный Лонгботтом от зависти удавился бы, поверь мне. Я же, как человек разумный, привез материала на несколько статей и уверен в новой научной степени. Гордись знакомством со мной, аврор.
Уже наслышан, что ты продолжил свой род наследником. Надеюсь, наследник не рыжий, иначе это просто очередной Уизли, а не Поттер. В любом случае, поздравляю!
Если твои мозги совсем не скисли, доставай шахматы, сдувай с них пыль, и начинаем новую партию. И скажи мне за это спасибо: я забочусь о том, чтобы твоё серое вещество работало хоть немного более слаженно.
Да, чуть не забыл! С днем рождения, Потти! Я нашел минутку, покопался в старом чулане и обнаружил кое-что. Мне не нужно, а тебе может пригодиться. Отпразднуй хорошенько!
Драко Люциус Малфой».
Окончательно справившись с оберточной бумагой, Гарри увидел картонную коробку. А в ней лежали колдографии. Совсем старые, немного, но там был Сириус! Чаще недовольный, угрюмый, упорно не глядящий в объектив, непослушно встряхивающий головой с такими узнаваемыми каштановыми локонами. Гарри смотрел и не мог поверить. Черт, да он чуть не расплакался! Наверное, Драко половину семейных архивов перерыл, чтобы найти эти снимки. Гарри как-то и в голову не приходило, что Сириус – кузен Нарциссы, а значит, у Малфоев могли остаться старые снимки.
Он перебирал их снова и снова, вглядываясь в знакомое, но немного чужое лицо мальчишки Сириуса, узнавая на групповых портретах и Вальбургу Блэк, и Ориона, и Андромеду, и Нарциссу.
«Черт, нашелся. Нашелся! Черт…», – бессвязно крутилось в голове. И кто нашелся, Поттер не смог бы внятно объяснить: то ли Сириус, то ли Малфой.
И уже днем, когда в Норе стали собираться гости, а стол был накрыт и только ждал праздничного ужина, Поттер вдруг рассмеялся неожиданно, легко и открыто, отмахнувшись от недоумевающей Джинни: «Вот же… хорёк! Мне и загадать нечего! Испортил, гаденыш слизеринский, весь торжественный момент испортил!».
И Гарри Поттер задувал свечи, мимолетно загадав достойно ответить при встрече. Или хотя бы выиграть новую партию в шахматы. Уж оленя, нападающего на Черного Короля, он как-нибудь нарисует. Расстарается для такого случая.
========== -5.1– ==========
С одной стороны, Гарри был рад, что жена и дети сейчас в Норе, у бабушки с дедушкой: меньше будет вопросов куда он и зачем. Нет вопросов – нет вранья. С другой… помощь Джинни в выборе одежды не помешала бы. Поттер только в последние минуты понял, что аврорская форма будет не совсем уместна на официальном мероприятии, тем более, его не приглашали. Учитывая, что это праздник Малфоя, ни к чему лишний раз напоминать о прошлом своим служебным положением.
Но костюм сидел, в общем-то, неплохо, хотя надевать его последний раз приходилось уже давно. Еще раз придирчиво оглядев себя в зеркале, вздохнув несколько обреченно, Поттер вышел из дома и аппарировал в Министерство, успев проскочить в дежурный международный портал. Маленькое нарушение должностных обязанностей национальному герою простят наверняка, а на множественную аппарацию, да ещё через Канал, времени не осталось: Гарри и так явился к самому началу церемонии.
Найдя свободный стул в дальнем конце зала, он уселся, старательно прячась за спинами. Светлой макушки Малфоя видно пока не было, а с помоста произносил речь какой-то старик. Почти всё, что тот говорил, касалось зельеварения, так что Поттер чуть не заснул, бросив попытки понять хоть слово. Он только встряхивал головой, услышав знакомую фамилию, вдруг что-то интересное скажут, или уже пришло время для ответного слова Хорька.
– Простите, давно началось? – еще один «божий одуванчик», похожий на всё еще бубнящего докладчика, кряхтя, сел рядом.
– Нет, вы пропустили совсем немного.
– Слава Мерлину! Было бы обидно. А вы коллега мистера Малфоя? В нашем деле появилось так много молодых, это не может не радовать.
– Да нет, я друг Драко. То есть, мистера Малфоя. Просто пришел поздравить.
– Неужели? Как я рад это слышать. Вы знаете, Драко, безусловно, очень талантлив. А финансовая поддержка семьи помогла ему организовать тибетскую экспедицию, но… Вы же понимаете, прошлое. Наша коллегия долго не хотела давать ход его работе. Сколько было препятствий, сколько закулисных игр, скандалов! Это мелко, не так ли? Предрассудки, одни предрассудки. Ну, о каком прошлом можно говорить, когда речь идет о прекрасном будущем? Потому я так рад, что вы, как друг, пришли поддержать Драко. Всем иногда требуется поддержка. Даже самым стойким из нас.
Гарри только кивал, задумчиво хмуря брови, погруженный в свои мысли.
– Извините меня, старика, совсем заболтал вас. Пойду, пересяду поближе. Ничего не слышу, глуховат стал к старости, знаете ли.
– Да-да, конечно.
Слова уже не навевали дрему, потому что слились в один сплошной монотонный гул. Гарри терпеливо ждал, словно сидел в засаде, а мысли текли сами собой. Какого черта? Он-то был уверен, что здесь, на континенте, никто и не вспомнит о войне. Тем более, эти мхом покрытые зельевары, от одного вида которых стало портиться настроение. Мордред, как хотелось забыть и верить, что и остальные забыли! И Поттер пожалел, что не надел форму со всеми регалиями. Мог бы выйти и заткнуть всем рот, показав, с кем общается и какие друзья у Малфоя, которого они так упорно пытались отодвинуть на самые задворки. Только сам Хорек за такие художества с него бы шкуру спустил. Или подлил бы зелье особо хитрое, чтобы жизнь аврору Поттеру медом не казалась, а от легкости в организме мозги работали бы слаженнее.
Но размышления были прерваны появлением Драко. Тот шел размеренно, неторопливо, постукивая тростью, что делало его почти копией отца. Малфой был бледнее обычного, единственный признак волнения. С легкой улыбкой он поблагодарил коллегию за награду и звание, оделил вниманием всех, кто работал с ним. Чуть теплее прозвучали слова о семье, но шпилька в адрес оппонентов была недвусмысленной: именно благодаря деньгам Малфоев стала возможна и экспедиция, и работа, и эта церемония. Поттер спрятал усмешку, сделав вид, что закашлялся. Мелкие зубки хорька могли кусать не хуже зубов крупного хищника.
Под дружные аплодисменты Малфою вручили награду, какой-то свиток, пожали руку, и он спустился, сделавшись доступным для поздравления всех присутствующих. Гарри отвлекся, выдерживая паузу, в ожидании, пока от Драко не отойдут коллеги, и тут увидел, что Хорек уже удаляется из зала.
Нагнать получилось только в туалете, куда Малфой свернул за минуту до появления Поттера. Гарри радостно влетел туда и остановился: за дверью одной из кабинок слышались недвусмысленные звуки. Драко было плохо.
– Малфой, ты чего? Может, помочь?
– Поттер? Сука, да что ж ты… – гневную тираду прервал очередной спазм. – Не надо помощи. Я сейчас.
Гарри благоразумно отошел, запер дверь туалета заклинанием и заодно Заглушающее поставил, по привычке.
– Поттер, ты-то какими судьбами тут? Из Аврората уволился и решил в зельевары податься? – всё еще бледный Хорек вышел из кабинки, ополоснул лицо, прополоскал рот и теперь насмешливо смотрел на Гарри через зеркало.
– Да нет, я тебя решил поздравить. Ты как?
– Жить буду. Не ел просто давно, да и нервы, – отмахнулся Малфой, приводя себя в порядок.
– Ты извини, что вот так… Ну, я не думал, что ты тут…
– Ой, Потти, хватит мямлить. Ты меня видел и более жалким: что после твоей Сектумсемпры, что в Выручай-комнате. И после Эльфийского, наверняка, мой образ оставил у тебя неизгладимые впечатления. И когда… Думаешь, я не переживу именно этого момента? Ты моё, – Драко закашлялся, – самолюбие давно лишил девственности, после чего просто обязан был на мне жениться. Так что хватит краснеть, Поттер, – он еще раз придирчиво оглядел себя в зеркало, убедившись в полном своем совершенстве. – Пошли лучше. Ещё полчасика поохмуряю этих старых ослов и позволю тебе отвести меня куда-нибудь поесть. Жрать хочется, аж уши пухнут. Ты так выражаешься, кажется?
– Малфой, в тебе яда больше, чем во всех твоих научных работах, – уже не стесняясь, в голос хохотал Гарри.
Следующие полчаса Поттер наблюдал, как Малфой сверлит фирменным взглядом каких-то напыщенных самодовольных болванов. Сочетание выражения глаз Хорька и приторной улыбки только подтверждало слова о ядовитости последнего.
Уже сидя в ресторане, доедая ужин, они распивали огневиски и курили сигареты одну за другой. Смеялись, вспоминая лица членов коллегии, когда Поттер представлялся им как друг Драко, и, не смущаясь, добавлял: «Гарри Поттер, британский Аврорат».
– Не думал, Потти, что ты можешь получать от этого удовольствие. И как тебе светская жизнь и закулисные игры?
– Одного раза достаточно. И вообще, Малфой, с кем поведешься, от того и наберешься.
Драко только хмыкнул в ответ, тут же перескакивая на рассказ о своей экспедиции. Оживленный, с легким румянцем от выпитого, расслабленно сидящий напротив, он лениво жестикулировал рукой, выводя в воздухе замысловатые узоры. До зуда на кончиках пальцев хотелось его перебить, поймать эту непривычно загорелую руку, перехватить тонкое запястье, сжать длинные изящные пальцы… Поцеловать влажные раскрасневшиеся губы… Или хотя бы внимательно рассмотреть их, близко-близко, почти касаясь ресницами. А потом украдкой поднять взгляд на его глаза. Какое у них будет выражение? Что в них? Желание, осуждение, нетерпение, досада, смущение или равнодушие?.. И Гарри улыбался своим мыслям, дерзким фантазиям, словам Драко, шустрой официантке, неторопливому вечеру, Франции и вообще всему миру. Если бы кому-то и пришла в голову идея спросить аврора, что он сейчас чувствует, то никакого другого ответа, кроме «Хорошо», он бы не услышал.
– Что? – вернулся из блаженного забытья мечтатель, пропустив вопрос Малфоя.
– Поттер, тебе пить вредно, – хмыкнул тот. – Я спросил, где ты остановился? Уже поздно.
– А. Да… нигде пока. Я ж сразу к тебе.
– Это звучит очень романтично, Поттер, просто до жути, – Драко положил несколько купюр на стол, встал, забирая пачку сигарет. – Пошли тогда, у меня переночуем. Из гостиницы пошлешь письмо своим, что будешь завтра.
– Неудобно как-то… – смутился аврор.
– Пошли-пошли! Только пешком. Тут недалеко, а нам не помешает проветриться. Накурили, выпили… – Малфой не стал ждать дальнейших отговорок и направился к выходу. – Номер у меня большой, поспишь в гостиной на диване, он удобный.
Больше Гарри возражать не стал: не хотелось заканчивать этот вечер, не хотелось прощаться с Хорьком и суетиться в поисках ночлега тоже не хотелось, не говоря уже о возвращении домой среди ночи.
Они шли по пустынным улицам, светофоры подмигивали им желтым светом, в витринах тихо гудели неоновые вывески, в подворотнях на мусорных баках шла борьба за еду между бродячими собаками и суровыми знатоками жизни – городскими котами. Изредка хлопали двери баров, впуская или выпуская подвыпивших посетителей. На ступеньках спал бездомный, прикрывшись ворохом газет.
– Мальчики, не хотите развлечься? Англичане? Я издалека услышала, как вы разговариваете, – к ним, призывно покачиваясь на высоченных каблуках, подошла девица, просто копия тех, которые так часто мелькают в американских фильмах о ночной жизни. Она, слащаво улыбалась, изъясняясь на ломаном английском. – Недорого. Могу двоих сразу, могу подругу позвать…
Девица кивнула на группу таких же «ночных бабочек» на углу улицы. Те стали подтягиваться ближе.
Гарри озадаченно посмотрел на Малфоя, тот переводил взгляд с аврора на пальчики проститутки с длинными ногтями и кричаще-ярким маникюром, которые не сильно, но настойчиво сжимали плечо британского стража магического правопорядка. То ли Хорька тоже разморил вечер, то ли встреча со жрицами Венеры была ему в новинку, но он не стал презрительно кривиться, грубить или игнорировать. Следующий же взгляд был таким… насмешливым, словно Драко хотел посмотреть, как же Поттер выкрутится.
Это был кураж: легкий, хмельной, безрассудный. Как в детстве, когда «брали на слабо», хотя тут, в общем-то, речь не шла ни о каких «слабо». Просто Малфою тоже было весело и забавно наблюдать. Наверное, думал, что Поттер застесняется. Смутится?.. Ха!
Гарри как можно непринужденнее начал разговор ни о чем, переливая из пустого в порожнее:
– Мисс, вы так очаровательны! И в свои юные годы столь хорошо владеете языком Вильяма! Да? Знали Вильяма? Щедрый и не грубый малый? Верю! Женщины всегда обожали Шекспира! Франция – замечательная страна! А француженки просто сногсшибательны!
«Очаровательной мисс» тоже хотелось слегка пофлиртовать, для разнообразия: не та работа была у мадмуазель, где можно ради удовольствия на время разделить понятия клиента и просто симпатичного мужчины. К ним подошли ещё несколько её товарок, переговариваясь между собой, заразительно щебеча на французском, строя глазки в надежде понравиться явно не бедным и таким смешным клиентам.
Уж конечно, Гарри не собирался «развлекаться», но разговор неуклонно приобретал всё более конкретную направленность. Поттер вопросительно взглянул на Драко.
Малфой покачал головой, улыбаясь ему, словно неразумному мальчишке:
– Ты так настойчиво хочешь продолжить вечер? Не опасаешься за честь аврорского мундира? Национальный герой, бегающий тайком от жены в Лютный, чтобы вылечить… воспоминания о «французской камелии»? – Драко стоял почти вплотную к нему, его тихий голос мог слышать только сам Гарри, который тут же забыл про всех девиц вокруг, про разговоры и нелепый азарт… Остались лишь губы Малфоя, близкие-близкие… Только чуть-чуть потянуться… – И вообще, скажи мне, Гарри, зачем тебе они, когда рядом я?
«Что?! Ещё раз, ЧТО?!», – Поттер почувствовал себя воздушным шариком, из которого выпустили весь воздух разом. Живот поджался, дыхание участилось, а во рту пересохло… Серые глаза смотрели на него без тени улыбки, словно бы подтверждали, что всё сказанное – правда. Не шутка, не подначка, не насмешка. Правда!
– И… – говорить было трудно, поскольку организм не предполагал больше никаких разговоров, желая немедленно, здесь и сейчас, сию же секунду обнять, прижать сильнее, впиться в эти губы… – Далеко ещё до твоего отеля?
____________________________________________________
Арт от josy: http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/78685486.jpg
========== -5.2– ==========
– Далеко ещё до твоего отеля?
Драко резко развернул Гарри и приподнял его подбородок, заглядывая в глаза так внимательно и в то же время бесстрастно, словно диагностировал состояние организма больного по радужке. «И?», – поднял бровь Поттер, не сопротивляясь столь интимному жесту в присутствии незнакомой разбитной компании. – «Что? Пациент будет жить?», – усмехнулся он и по-хозяйски притянул Малфоя за ремень. Тот скосил взгляд вниз и поперхнулся словами.
– О-о-о! – раздались женские голоса и хихиканья. – Ох! Ну, мальчики, фи! – скривилась их новая знакомая. – Я вообще-то не против, но надо же предупреждать, что у вас всё на мази. Передавайте привет своему Вильяму, – похлопала она Поттера по спине и подмигнула Малфою. – Трое – самое оно. Light buzz, handsome! (Лёгкого кайфа, красавчики!) – и, с сожалением разведя руками, подтолкнула своих подружек прочь, показывая несостоявшимся клиентам из-за спины неприлично-шутливый жест.
– У нас всё на мази? – не отрывался Гарри от глаз Драко. Тот долго крепился, но всё-таки сморгнул. Лицо его оставалось совершенно серьёзным, но в глазах вспыхнули озорные огоньки.
– Вильям нам не простит, но давай не будем его звать? – Малфой внезапно схватил Поттера за руку и потянул за собой в аппарацию. Перед самым рывком в пространство в дерзком взгляде зелёных глаз промелькнуло подобие благоразумия и немой вопрос: «Ты уверен, Малфой, что мы не сошли с ума?» – «Уверен», – решительно кивнул Драко. – «Сошли!»…
Пока ждали лифт в холле гостиницы, Гарри пробирал «хохотун». Он едва сдерживал нервный смех, ловя на себе и Драко взгляды портье. Малфой тоже заметил повышенное, хоть и тщательно скрываемое внимание служащего гостиницы, но некоторое время вполне удачно делал вид, что его это не интересует. Уже входя в узкий проём лифтовой кабины, он хмыкнул, шлёпнул Гарри под зад и приобнял за талию. Игра началась! Пусть хоть ослепнут!
Поттер, отсмеявшись в лифте, посерьёзнел на миг и попытался убрать руку Малфоя со своих ягодиц. Не тут-то было! Драко с невозмутимым видом смотрел прямо перед собой, но ладонь уверенно прижимал пониже поясницы своего гостя. Его напряжённое состояние выдавал лишь кадык, туда-сюда гулявший по загорелой шее. «Ах, так?!», – разобрало Гарри. Он медленно расслабил галстук и начал расстёгивать пуговицы рубашки. Сначала самую верхнюю. Лифт прибыл на нужный этаж, дверца бесшумно отъехала в сторону. Вторая пуговичка выскочила из петли, Гарри погладил себя по шее. Через несколько секунд над дверцей загорелась лампочка аварийной остановки. Гарри склонил голову набок.
– Господа, у вас всё в порядке? – раздался из динамика взволнованный голос портье. – Сейчас к вам прибудет мастер, не волнуйтесь.
– Что ты делаешь, Поттер?
– Ты слышал, Малфой? Сейчас сюда придёт мастер.
– Ещё и мастер? Не только Вильям?
– Может быть, мы пойдём в твой номер?
– А надо?
– А ты хочешь заняться этим именно в лифте?
– Чем этим?
– Вот этим! – Гарри стремительно прижал Драко к пластиковой стенке, обхватил за голову так, словно та могла убежать отдельно от тела, и буквально впечатался в его губы своими. Драко не только не сопротивлялся, он сам изо всех сил обнял Гарри, и оба зашлись от горячей истомы, пронёсшейся по венам с кровью.
Где-то на лестнице раздалось деликатное покашливание – всякое повидавший ремонтник не хотел мешать постояльцам, но обязан был наладить работу злополучного лифта. Драко так резко подтолкнул Гарри в коридор, что оба чуть не упали, но удержались и почти бегом рванули к малфоевскому номеру. Ключ сработал не сразу. У Драко дрожали руки, Гарри с трудом поймал его пальцы, перехватил карточку и, успев в последний момент остановить палочку Малфоя, уже готовую разнести непослушный замок к драккловой бабушке, открыл дверь. Ворвавшись в комнату, они впились друг другу в губы яростными поцелуями. Прижались к какой-то непрочной мебели, опрокинули вазу с гиацинтами. Вода из неё побежала струйкой прямо Гарри в ботинок.
Целовались, словно подростки, будто впервые, так, как если бы от этих поцелуев зависели чьи-то жизни. Жарко, страстно, точно боялись потерять, выронить что-то очень важное, чертовски приятное, совершенно необходимое. Возбуждённо задышали, Драко обнимал Гарри, а тот путал его волосы в своих пальцах. Застонали в унисон. Потёрлись бёдрами, переплелись руками. Не вполне понимая, что делают, начали раздевать друг друга. Поспешно, неуклюже, только что не разрывая одежду. Коснувшись обнажённой горячей кожи, оба замерли, словно обжегшись, и… отпрянули разом. Два взгляда сцепились не на шутку: удивлённый и настойчивый, нерешительный и дразнящий, призывный и засомневавшийся. Два перекрестья двух желаний. Сейчас ещё можно расплести, растащить, через минуту – только рвать с кровью…
Первый порыв довольно быстро прошёл, и тут бы им и опомниться. Но разве можно, если головы кружатся, а губы сами раскрываются в ожидании продолжения? И язык тяжёлый, почему-то солёный, так хочется погрузить его в самое сладкое, самое вкусное, не просто манящее, а требующее ворваться в себя…
Гарри никак не мог убрать ладонь с малфоевской груди. Всё водил и водил пальцами, вырисовывая замысловатые иероглифы вокруг напряжённых сосков и очерчивая границы шеи. Он кусал свои губы и как-то недоверчиво поглядывал в глаза Малфою: вдруг прогонит, оттолкнёт, накричит, обзовёт психом, извращенцем? «Пусть кричит! Пусть гонит! Вот поцелую его ещё раз и сам уйду! Что за глупости? Ну, не заниматься же им, и правда, сексом? Глупости какие. И слово глупое. Как можно «этим» заниматься? Планировать, рассчитывать свои действия, выверять движения, думать, дышать, не теряться в пространстве и времени?.. Секс? А почему бы собственно, и нет? Потому что оба мужчины? И что? Какие проблемы? Потому что он – Малфой, а я – Поттер? Вот это препятствие посерьёзнее, но тоже преодолимо. А вот если Драко в принципе не…»
– Кто первый в душ? – Малфой заметил колебания во взгляде Поттера и вместо того, чтобы честно и благородно намекнуть ему на возможность прекратить это всё, пока не поздно, пошёл в атаку. Какого Мерлина?! Львёнка никто не тащил сюда силой! Сам пришёл, сам поддерживал обоюдный настрой. Какие шутки? Сколько можно отступать? Взрослые люди, нормальные желания – понятно же, что оба хотят. Будь, что будет! Но говорить «нет», когда хочется орать «Да!» Драко больше не намерен! – Кто первый в душ? Или вместе?
Сомнения бились в двух крошечных изумрудных озёрах и переливались через край взгляда Гарри.
– М-м-м… Можно, я первый?
У Драко отлегло от сердца… но прилегло в совершенно другом месте.
– Только не долго, – согласился он, еле справляясь с голосом. Что за чёрт? С ним подобное впервые! Так напрягаться и чуть ли не истерить, ещё даже не добравшись до кровати…
Поттер скрылся за дверью ванной, и только теперь Драко выдохнул. И вдохнул по-настоящему. Воздух, пропитанный странным ароматом, чем-то детским, чем-то взрослым, чем-то запретным, даже страшным, чем-то искренним и настоящим, капелькой того, что готовый расплавиться мозг уже давно идентифицировал, как «любовь»… Предвкушение, пьянящее, острое, почти болезненное, срывало остатки выдержки, но он попытался взять себя в руки, и ему это почти удалось.
– Малфой, извини, но тут одно полотенце, – раздалось из ванной. – Мне чем вытираться?
Драко словно окатили ледяной водой…
– Всему-то тебя надо учить, недотёпа. И как ты умудрился победить Тёмного Лорда? – он решительно потянул ручку двери…
Прозрачные капли зависли на загорелой коже Гарри… множество капель. На которые хотелось смотреть неотрывно. И не позволять им высыхать. Пусть так и цепляются за маленькие тёмные волоски, искрятся, отражая сотни лампочек, сотни несказанных слов, непродуманных до конца желаний. Сотни снов, которые могли бы присниться им обоим, и, может быть, чем Мерлин не шутит, превратиться в явь. Или в мечты о яви, что тоже немало. Ох, как немало! Больно, трудно, но немало…
Он, что, и голову вымыл? Вот непоседа! Красиво, право слово: слегка влажная копна смоляных вихров не топорщилась, как обычно, а лежала тяжёлыми прядями. Привычно непослушными, но будто просящими о том, чтобы их приручили. Прямо сейчас занялись этой сложной, возможно, даже опасной задачей. Но вполне преодолимой для настоящего Малфоя… Особенно когда на него смотрят такие глаза… Хочется сказать «глаза моего любимого», но… можно ли, позволительно ли для такого, как он?.. Держать марку? Не показывать ни ему, ни, тем более, себе, что за близость готов сейчас забыть всё на свете и даже больше – самого себя! Не признаваться даже в шутку в этой безумной слабости? В этом расточительном, завладевшем миром вокруг и внутри чувстве? В этой детской болезни, приобретшей со временем хроническую, не поддающуюся лечению форму?.. И теперь только ремиссия? Или… А почему слабость? Кто сказал, что не сила? Кто решил за него, Драко, что не судьба, не любовь? Он сам уж точно не принимал такого решения. Не смог бы принять…
«Если Поттер сейчас ещё раз назовёт меня Джинни… – теперь Драко бросило в жар. Он, не в состоянии оторвать взгляда от дорожки волосков, бегущих снизу к пупку Гарри, забрал из его рук полотенце, – то я… Да пусть хоть Вильямом называет, хоть Роном!» – и уверенно, будто проделывал такое неоднократно, взял Поттера под мошонку. А чего сюсюкаться? Просто протянул руку – чего проще! – и скользнул ладонью, непроизвольно поджимая губы и… стараясь твёрдо стоять на подкашивающихся ногах. Ощутил на ладони и запястье тяжесть яичек и пока расслабленного, хотя и увеличившегося члена, и понял, что долго так не продержится. Он, Малфой, готов сдаться без боя… Неизвестно, какому врагу, непонятно, в каком сражении. Просто сдаться и пусть кто-то другой решает за него, что, как и зачем делать. И с ним самим делает всё, что угодно. Только не задаёт лишних вопросов! Вообще никаких вопросов…
Поттер отступил на полшага, затравленно оглянулся, ища неведомо чьей защиты или путей к отступлению. Но Гриффиндор никогда не бегает от противника… Тем более, от такого, чей взгляд пробивает током, непривычной, непознанной доселе магией, самой сильной магией на свете, неподвластной даже магам, наматывает на себя, словно на гигантское зубчатое колесо жилы сопротивления, благоразумия, остатки чопорного, пресытившегося самим собою воспитания, рвёт их об острые края и заставляет предвкушение стремительным вихрем разбегаться по телу, оседая в плечах сладостной дрожью, а в голове внезапным осознанием пугающей, но верной истины: «Здесь и сейчас… Хочу… Хочу его… Только его… Пусть уже случится то, что должно. То, за что я готов отдать душу. Пусть!»
– Боишься? – моргнул Драко, не снимая, а лишь усиливая магию своего взгляда, и притянул Гарри под ягодицу, погладил по животу тыльной стороной ладони: на большее смелости не хватало, вернее, пальцы банально онемели и отказывались слушаться. А не гладить Гарри он теперь просто не мог…
Что был в состоянии ответить отважный грифф?
– А ты? – он сам толкнулся бёдрами навстречу малфоевской ладони.
Драко усмехнулся – чего ему это стоило! – и опустился на одно колено.
– Ты был с мужчиной? – погладил Поттеру бёдра. С внешней стороны, с внутренней, по кругу, по спирали, к коленям, выше, ниже. Гарри затаил дыхание и наблюдал за тем, что делает Драко. Именно наблюдал: ощущения ласковых уверенных пальцев на своей коже внезапно отключились в опциях его органов чувств.
– Да сто один раз! – хмыкнул не выдержавший проверки половой гигант.
«Ну, один-то раз точно был», – поджал губы Драко, поднимаясь поцелуями к соскам Гарри и забирая их поочерёдно в рот, нажимая языком на упругие бугорки, осторожно оттягивая губами. Вспоминать то, что было-не было почему-то сразу расхотелось. В голове, плавящейся от желания, бухало тибетскими бубнами: «Будет! Будет! Бу-дет!»
Постепенно снова добравшись до губ Поттера, Драко, не отрываясь от них, боясь оторваться, будто это сулило отчаянно тяжёлую потерю, сам начал снимать свои брюки. Получалось не очень. Руки Гарри, сильные, непривычно проворные и суетливые, мешали, лихорадочно и ощутимо нажимая, скользя по всему телу Малфоя без какой-либо системы и порядка. Когда они добрались до промежности Драко, он сжал ноги, ловя эти ускользающие горячие ладони, перехватил пальцы Гарри и направил их (сколько можно шляться, непонятно где?!) себе под трусы. Головка его члена уткнулась в резинку, зубы заныли, пот выступил на лбу. Да, такая странная связь, цепочка, зависимость, бесповоротно настроившая на итог и не дающая ни малейшей возможности отступить. Теперь только вперёд!
Драко почувствовал, что кончит прямо сейчас и задержал дыхание. Помогло. Или язык, старательно высунувшийся из алых, отчего-то припухших губ Поттера, заставил эякуляцию задуматься о том, чтобы не сработать вхолостую. Драко от одной только картинки своего члена во рту Гарри и воображаемых жемчужных капелек на его губах, вспыхнувшей перед глазами множественными пульсирующими образами, застонал так, что сам напрягся от собственного голоса. Хотя куда ещё напрягаться? И так мышцы звенели, гудели, статическое напряжение отключало болевой порог, превращая молодое тело в статую. Каменную, но податливую и послушную. Хоть верёвки вей, хоть узлом завязывай, только дай!
Драко запрокинул голову и, опираясь о талию Гарри, начал медленно опускаться на колени.
Зрелище коленопреклонённого Малфоя произвело на Поттера такое сильное впечатление, что он пропустил тот самый момент, когда его член оказался у Драко во рту. Только что пальцы, сложенные колечком, с усилием нажимали на кожу у основания и забирали яички в кулак, сминая складки, и вот уже белобрысая чёлка щекочет непривыкший к подобным ласкам аврорский лобок. А сам член… О, горячая волна удовольствия растекалась, заполняя всё внутри и вокруг Гарри, и даже воздух в помещении!.. Его член поместился в Драко весь! Поттер застонал и ещё глубже попытался насадить на себя Малфоя, ощущая желанную преграду, дающую ещё больший импульс наслаждения. Тот поднял недовольный взгляд, вынул член изо рта и погрозил пальцем:
– Не шали!
И Гарри больше не шалил. Он лишь слегка, едва заметно подавал бёдрами навстречу движениям Драко и, опираясь тому на плечи, восторженно ловил череду нескончаемых горячих ласк. Язык Малфоя вытворял такие чудеса, о которых кое-что повидавший молодой аврор и не помышлял ранее. Оргазм пришёл к Гарри так легко и незаметно, что представить себе какое-то иное существование, кроме этой беспрерывной череды нежных колючих судорог он просто уже не мог.
